CC BY
19
40 См.: Усманова Ф. Р. Использование труда заключенных в местах лишения свободы Тюменского края в первые годы советской власти. С. 125.
41 Бушаров Е. А. Сомнительных запереть в концентрационный лагерь... С. 10.
42 Там же. С. 12.
43 Цит. по: Смыкалин А. С. Колонии и тюрьмы в советской России. С. 239.
44Бушаров Е. А. Сомнительных запереть в концентрационный лагерь. С. 15.
45 Цит. по: Смыкалин А. С. Колонии и тюрьмы в советской России. С. 245.
46 См.: Бушаров Е. А. Сомнительных запереть в концентрационный лагерь. С. 67-68.
47 См.: Смирнов М. Б., Сигачев С. П., Шкапов Д. В. Система мест заключения в СССР. С. 25.
48 См.: Собрание узаконений правительства РСФСР. 1925. № 12. Ст. 84.
49 Там же. № 25. Ст. 181.
50 Там же. 1926. № 13. Ст. 102.
51 См.: Еженедельник советской юстиции. 1922. № 34. С. 24.
52 См.: Суслов А. Б. Спецконтингент в Пермской области (1929-1953 гг.). Екатеринбург ; Пермь,
2003. С. 12.
53 См.: Собрание узаконений правительства РСФСР. 1925. № 76. Ст. 591.
54 Павлов Д. Б. Большевистская диктатура против социалистов и анархистов. С. 82.
55 См.: Тютюкин С. В. Меньшевизм. С. 520.
56 Усманова Ф. Р. История становления и развития советской пенитенциарной системы в Тюменском регионе (1918-1956 гг.). С. 19-20.
57Кириллов В. М. История репрессий в Нижнетагильском регионе Урала. 1920-е — начало 50-х гг. Ч. 1. С. 181.
58 Смыкалин А. С. Колонии и тюрьмы в советской России. С. 40.
59 Суслов А. Б. Спецконтингент в Пермской области (1929-1953 гг.). С. 12-13.
60МорозовН. А. ГУЛАГ в Коми крае. 1929-1956 гг.: Автореф. дис. ... д-ра ист. наук. Екатеринбург,
2004. С. 5.
З. И. Хасанова
СТАНОВЛЕНИЕ И РАЗВИТИЕ ПАРТИЙНОЙ НОМЕНКЛАТУРЫ
В БАССР В 1920-1930-е ГОДЫ НА ОБЩЕРОССИЙСКОМ И РЕГИОНАЛЬНОМ УРОВНЯХ: ИСТОРИОГРАФИЧЕСКИЙ АСПЕКТ
Изучена партийная номенклатуры в БАССР в период ее становления и до конца 1930-х гг. Рассматриваются различные вопросы, посвященные изучению данной темы как на региональном, так и на общероссийском уровне. Показаны этапы развития отечественной историографии по этой проблеме, выделены узловые вопросы, обосновывающие актуальность исследования представленной работы.
Ключевые слова: БАССР, партийная номенклатура, историография.
Проблема исследования становления и развития партийно-государственной номенклатуры как в общероссийском, так и в региональном аспекте представляется нам весьма актуальной. Прежде всего это связано с тем, что радикальное реформирование российского общества в 90-е гг. XX в. потребовало и формирования совершенно новой политической элиты. При этом большая ее часть формировалась из бывшей партийной номенклатуры Коммунистической Партии Советского Союза, поэтому необходимо изучить все достоинства и недостатки формирования и функционирования партийной номенклатуры в Советском Союзе. В связи с этим следует провести сравнительно-исторический анализ
формирования и развития партийной номенклатуры в советскую эпоху, особенно на региональном уровне.
В связи с вышесказанным можно определить следующую цель необходимости изучения данной проблемы. Целью нашего исследования является изучение становления и развития партийной номенклатуры в БАССР в 1920-1930-е гг. в работах отечественных историков и политологов. Исходя из цели, мы определяем следующие задачи. Во-первых, проследить изучение исследователями процесса становления партийного и советского типа управленца, в том числе и на региональном уровне. Во-вторых, провести сравнительный анализ исследований конкретно-исторических процессов складывания номенклатуры в Башкирии в первые два десятилетия после Октября 1917 г. В-третьих, показать оценку исследователями роли региональной партийной номенклатуры, в том числе и национальной, которая оказывала огромное влияние на функционирование советской политической системы в 1920-1930-е гг. и в последующее время.
Осмысление прошлого исторического опыта партийной номенклатуры позволяет нам не только выявить неприемлемые в современном государственном устройстве ее черты и особенности, но и установить полезные элементы для совершенствования современных принципов подбора кадров. Конечно, мы не отрицаем, недемократичность и неэффективность номенклатурной системы, но сравнительный анализ показывает, что подобная критика в ее адрес уместна только с позиций демократического общества. Если же сравнить номенклатурную систему с дореволюционным и постсоветским опытом подбора кадров, то она может показаться не такой уж плохой.
Наконец, мы справедливо отвергаем номенклатурную систему. Но современный опыт показывает, что в формировании нынешнего российского слоя управленцев, особенно в 1990-е гг., как раз и проявляются многие негативные моменты советской номенклатуры. Это, например, протекционизм, часто отсутствие конкурса при подборе кадров и, как это ни покажется странным, идеологическая подоплека, пусть и с другим знаком, в отличие от советской. Поэтому постсоветскую политическую элиту 1990-х гг. часто называли номенклатурной или «неономенклатурной». При этом в советской номенклатурной системе были и позитивные моменты. К ним относится, например, сочетание вертикальной и горизонтальной мобильности в передвижении кадров.
В отечественной историографии проблема становления и функционирования партийной номенклатуры в 20-е — середине 50-х гг. XX в. почти не изучалась. В исследованиях этого периода понятие «номенклатура» употреблялось крайне редко, рассмотрение проблемы шло в русле руководящей роли партии. Проблема заключалась еще и в том, что партийная номенклатура составляла верхушку партии и государства, поэтому писать о ней правду было практически невозможно. Но в то же время накапливался фактический материал, который в дальнейшем стал использоваться при изучении советской и партийной номенклатуры. В связи с этим нам хотелось бы выделить работу И. М. Климова «Национальные моменты в государственном и партийном строительстве Татарии в восстановительный период», вышедшую во второй половине 50-х гг. XX в. в Казани. Этот советский исследователь особо подчеркивал негативные моменты проводившейся в 1920-1930-е гг. политики так называемой «коренизации» государственного аппарата национальных республик Урало -Поволжья, в том числе партийной номенклатуры. «В большой и важной работе по коренизации советского аппарата кое-где были допущены грубые ошибки, а иногда и извращения национальной политики Коммунистической Партии. Имели место случаи освобождения с работы русских служащих, хорошо подготовленных и знающих дело»1. Автор подвергает справедливой критике искусственное форсирование темпов выдвижения национальных управленческих кадров. Однако в то же время Л. Г. Олех пишет:
155
«Последовательное преувеличение национальных интересов, недооценка, а затем и полное игнорирование коренных интересов приводит к освободительному движению»2.
В 50-е — первой половине 80-х гг. в СССР появился ряд трудов известных обществоведов. Следует отметить, что до 1985 г. среди историков считалось само собой разумеющимся сосредоточение всей полноты власти в руках узкой группы высших партийных функционеров, где доминировал Генеральный секретарь ЦК КПСС. Результатом такого подхода стало сосредоточение исследователей на лидерах и изучение изменений в их полномочиях и статусе. Но даже в этих условиях в работах Г. К. Ашина, Ф. М. Бурлацкого, А. А. Галкина впервые стали изучаться западные элитологические концепции номенклатуры, которые подвергались критике в рамках формационного подхода. В это время формировалась система двух подходов в качестве одного из вариантов рассмотрения данной проблемы с учетом советской специфики. Эти политологи, говоря, что элита — это порождение буржуазного общества, при этом не отрицали того, что при изменении типа и формы государства сохраняются определенные отношения власти и формы ее проявления. Эти авторы признавали элиту сплоченной группой людей, связанной политически, духовно и социально, являющейся привилегированной и доминирующей в обществе и осознающей себя таковой. А это означало косвенное признание того факта, что такая структура не способна к принципиально новым изменениям3.
После 1985 г. происходит переосмысление проблемы изучения руководящего политического слоя в СССР. Стало очевидным гораздо большее рассредоточение власти, чем считалось раньше, и поэтому исследования теперь посвящались не только лидерам партии, а всей номенклатуре. В научный оборот вошли концепции М. Джиласа о «новом классе»4, Л. Д. Троцкого о «господствующей бюрократии»5, А. Авторханова о «партократии» и М. Восленского о «номенклатуре». Таким образом, было введено понятие «номенклатура» как экономически и политически господствующего класса в СССР6.
В 1990-е гг. работы ведущих российских обществоведов перестали носить разоблачительный характер. В это время впервые была поставлена проблема исследования социальной дифференциации общества и места в ней элиты (читай — номенклатуры)7.
Среди российских исследователей одним из первых вопрос о механизме принятия решений в верхнем правящем слое СССР поднял Э. Ожиганов8. Одновременно вместе с уже существующим термином «номенклатура» появляется и понятие «коммунистическая элита»9.
В начале и середине 90-х гг. при характеристике советского общества вместо термина «номенклатура» стал широко использоваться термин «политическая элита». Здесь следует назвать фамилии таких ученых, как: политологи В. Березовский, Д. Бадовский; социологи Г. Охотский, О. Крыштановская; историки С. Кислицын, Т. Коржихина10. При этом политологи изучали деятельность правящей советской и партийной элиты через систему государственной власти. Они отмечали ее номенклатурно-бюрократический характер. Социологи анализировали социальную структуру номенклатуры. Историки же исследовали положение элиты в политической системе советского общества и процессы трансформации и сближения различных социальных групп внутри этой элиты. В это же время и во второй половине 90-х гг. указанными проблемами занялись прежде всего политологи. В работах М. Фарукшина, Д. Горского, Г. Шарана, М. Чешкова, М. Афанасьева, И. Куколева рассматривались вопросы, которые относились к структуре и механизмам управленческой системы советского общества11.
Середина и вторая половина 90-х гг. ознаменовались новыми подходами в изучении высшего слоя советского общества. Это привело к появлению работ, в которых подбор кадров в КПСС рассматривался не только отрицательно, но и, в ряде случаев, положительно.
Хотя советский правящий слой был слоем высокопоставленных номенклатурных чиновников, которые нетерпимо относились к инакомыслящим, осуществляли свою власть благодаря идеологическим догмам и политическим привилегиям, нельзя недооценивать его управленческих и организаторских способностей12. При этом следует отметить, что Г. К. Ашин четко дифференцировал понятия «номенклатура» и «элита»13.
В исследовании П. В. Смолянского был сделан ряд обоснованных выводов по поводу эволюции советской политической элиты от командно-административной к корпоративно-бюрократической и нерасчленимости единой властвующей элиты советского общества. 14 Однако многие проблемы большевистской политической элиты остаются дисску-сионными и до конца не изученными. Например, В. Г. Сироткин и Т. П. Коржихина видят в большевистской политической элите только часть номенклатуры15. С. А Кислицын и Д. В. Бадовский, напротив, пишут об элите довоенного времени, как ленинской гвардии, которая почти целиком была уничтожена в 30-е гг., и тогда сложились условия для ротации руководящих кадров и трансформации политической элиты советского общества в новую властную группировку, совершенно другую по своим ценностям и качественному составу, т. е. номенклатуру16. Присутствует также мнение, что до начала 60-х гг. вообще не существовало советской элиты, так как И. В. Сталин узурпировал в своих руках все властные полномочия класса советских управленцев17. При этом исследователи отмечают такую существенную черту советской правящей элиты, как ее бюрократический и номенклатурный характер и видят в ней представительницу политической бюрократии18.
Среди работ уральских историков, занимавшихся интересующей нас проблемой, особо хотелось бы выделить работы Е. Г. Гимпельсона, специально изучавшего этот вопрос в 1980-1990-е гг. Этот исследователь обращает внимание на следующее. В отличие от буржуазных революций, где приход к власти новых социальных сил определялся главным образом экономическими факторами, в Октябрьский период решающим началом был фактор политический. Следует отметить, что, говоря о политическом и нравственном облике этих людей, Е. Г. Гимпельсон считает, что это были либо фанатики идеи, либо беспринципные приспособленцы19. Мы согласны с Е. Г. Гимпельсоном в тех выводах, которые он сделал в своей книге «Советские управленцы 1917-1920 гг.», вышедшей в 1998 г.20 Набор в большевистскую номенклатуру проводился недемократическим путем на безальтернативной основе. Представленный В. И. Лениным Второму Всероссийскому съезду Советов список народных комиссаров — членов правительства — свидетельствует о том, что главное требование было одно — все они должны были быть большевиками, известными своей предшествующей партийной и революционной деятельностью. Всё это касалось не только центральной партийной номенклатуры, но и партийной номенклатуры на местах.
Таким образом, мы можем отметить, что имеющиеся на сегодняшний день работы внесли существенный вклад в углубленное изучение феномена партийной номенклатуры. Так, достоверно передан процесс трансформации партийной номенклатуры в довоенный период, документально подтвержден номенклатурный принцип ее формирования, показаны ценностные ориентации и мировоззренческая направленность большевистской верхушки. Можно говорить о развитии на принципиально новых началах темы партийной и советской политической номенклатуры, в том числе и в национальных регионах. Вместе с тем пока явно недостаточно четко обозначена специфика большевистской концепции политической элиты и специфика формирования партийно-государственных кадров в национальных регионах России. Кроме того, не исследован до конца процесс трансформации региональной партийной номенклатуры в период с 1917 по 1930-е гг., в том числе и в Башкортостане.
В исследованиях ученых Республики до второй половины 80-х гг. XX в. доминировала тема борьбы с буржуазным национализмом, с антипартийными взглядами оппозиции.
Особенно это касалось работ, которые выходили в 20-е и 30-е гг. Работы, связанные с партийной номенклатурой, были далеко не полными. Но в них есть один несомненный плюс. Они принадлежали людям, участникам событий, самим относившимся к партийной номенклатуре, поэтому в этих изданиях, наряду с разрешением национального вопроса и образованием БАССР, показан противоречивый характер становления национальной номенклатуры в республике21. Что же касается периода 30-х — первой половины 80-х гг. XX в., то в исторических исследованиях, выходивших в БАССР, проблема местной партийной номенклатуры практически не изучалась22. Это было связано и с закрытостью данной темы и с недоступностью архивных источников. Изучение формирования и развития региональной партийной номенклатуры в Башкортостане постепенно началось лишь во второй половине 80-х гг. XX в.
Начало 90-х гг. XX в. ознаменовалось в Башкортостане новыми исследованиями, где вместе с проблемами национальной политики затрагивались и некоторые аспекты формирования и развития национальной партийной номенклатуры. Это прежде всего работы М. М. Кульшарипова и С. Ф. Касимова, где впервые была дана целостная характеристика лидера национального движения Башкортостана — А.-З. Валидова23. Вместе с тем мы хотели бы отметить следующий факт. Повышенный интерес историков к Валидову и присвоение ему статуса «национального героя» сосуществуют в литературе с более сдержанной оценкой24. Валидов, после Февральской революции, повел себя как типичный революционер с известной долей честолюбия. В многочисленных публикациях 90-х гг. XX в. также показаны крупные партийные функционеры БАССР 20-х — 30-х гг., чей политический портрет воссоздан на основе использования новых архивных документов25. Вместе с тем в последние десятилетия республиканская наука изучает, главным образом, первые годы существования Башкирской автономии, в то время как по периоду 20-30-х гг. работы, изучающие партийную номенклатуру, практически отсутствуют. Тем более необходимо исследование, посвященное партийной номенклатуре Башкирии в указанное время. Кроме того, не изучены механизмы и процессы становления партийной номенклатуры Башкирии, взаимоотношение центральной и местной партийной номенклатуры в наиболее сложный период ее становления, в 1917-1937 гг. В современной научной литературе не показан процесс развития номенклатуры Башкирии в 20-30-е гг. от национальных принципов комплектования к номенклатурным. Не рассмотрены важнейшие черты башкирской национальной партийной номенклатуры в условиях 20-30-х гг. Вместе с тем следует отметить, что в середине 1990-х гг. вышло исследование Е. М. Аллагуловой о социальной структуре БАССР в 1930-е — 1950-е гг., в котором представляют интерес данные о кадровом составе советской номенклатуры, в том числе пропагандистских работников26.
Проблема становления и развития партийной номенклатуры в Башкортостане затрагивалась в работах, не имеющих к этой проблеме прямого отношения. Это прежде всего работы Г. В. Мордвинцева и Р. А. Хазиева. Через политические события 1917 г. и развитие экономики нашего региона в годы Гражданской войны можно было рассмотреть роль в них людей, которые потом вошли в состав республиканской партийной номенклатуры БАССР27.
Начало XX в. ознаменовалось новыми исследованиями по интересующей нас проблеме. В 2001 г. вышла в свет работа Д. Х. Яндурина «Национально-государственное строительство в автономиях Урало -Поволжья». Обращение к этой проблеме позволило обратить внимание и на многие, до того времени почти не исследованные, моменты. Подобная проблематика вызвала необходимость изучения тех политических структур и партийных функционеров, принимавших участие в реализации программы ВКП(б). Следовательно,
автор изучал не только сам процесс национально-государственного строительства этого периода, но и людей, которые непосредственно его осуществляли и им руководили28.
В 2003 г. выходит еще одна работа Д. Х. Яндурина — «Подготовка национальных кадров в автономиях Урало -Поволжья», посвященная подготовке национальных управленческих кадров и потребовавшая привлечения совершенно новых архивных материалов и их соответствующей обработки. Другим достоинством этой работы является подробный и непредвзятый анализ значительного по объему материала и самостоятельность выводов автора, в том числе и по проблеме партийной номенклатуры. В этой книге можно найти много сведений, касающихся социального и национального состава партийной номенклатуры Республики, уровня ее образования, механизмов отбора и функционирования национальных партийных кадров. Тем не менее в этом исследовании не ставилось конкретной целью изучение только национальной партийной номенклатуры БАССР29.
Таким образом, изучение историографии становления и развития партийной номенклатуры в БАССР в 1920-е — 1930-е гг. позволило нам сделать следующие выводы:
На общероссийском уровне в 90-е гг. XX в. выходит большое количество работ, посвященных изучению партийной номенклатуры, являвшейся частью политической элиты советского общества.
На общероссийском и региональном уровне изучение партийной номенклатуры в БАССР в 1917-1937 гг. велось на недостаточном уровне.
В работах, выходивших в Республике Башкортостан в 90-е гг. XX в. и начале XXI в., рассматривались только отдельные аспекты интересующей нас проблемы.
Специальных исследований по истории партийной номенклатуры в БАССР в 19171937 гг. до настоящего времени не издано.
Примечания
1 Климов И. М. Национальные моменты в государственном и партийном строительстве Татарии в восстановительный период. Казань, 1957.
2 Олех Л. Г. Общее и особенное в революционном процессе современности. М., 1982. С. 126.
3 См.: Ашин Г. К. Современная буржуазная социология. М., 1965; Он же. Миф об элите и массовом обществе. М., 1966; Он же. Современные теории элит. М., 1985; Бурлацкий Ф. М., Галкин А. А. Современный Левиофан. М., 1985.
4 См.: ДжиласМ. Лицо тоталитаризма. М., 1992. С. 544.
5 См.: Троцкий Л. Портреты революционеров. М., 1991. С. 88.
6 См.: ВосленскийМ. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза. М., 1991.
7 См.: Галкин А. А. Правящая партия. М., 1990; Ашин Г. К. Смена элит // Обществ. науки и современность. 1995. № 1. С. 40-51.
8 См.: Ожиганов Э. Самоуправление и авторитарность: возможен ли выбор? // Обществ. науки и современность. 1991. № 4.
9 См.: Эйдлин Ф. Сила и бессилие системы коммунистической власти // Полис. 1991. № 6.
10 См.: Кислицын Г. В. Политическая элита. М., 1993; Крыштановская О. Н. Трансформация старой номеклатуры в новую российскую элиту // Обществ. науки и современность. 1995. № 4. С. 51-62; Бадовский Д. В. Трансформация правящей элиты в России от организации профессиональных революционеров к партии власти // Полис. 1994. № 4. С. 43-54; Коржихина Т. П., Сенин Л. М. История российской государственности. М., 1995.
11 См.: Курс лекций по политологии / Под ред. М. Х. Фарукшина. Казань, 1994; Шаран Г. Сравнительная политология. М., 1992; Горский Д. Учение Маркса об обществе (краткий анализ). М., 1994; Чешков М. Феномен неоэтатизма // Полис. 1996. № 2. С. 56-68; Афанасьев М. Н.
Государство и номенклатура // Полис. 1996. № 2. С. 68-74; Куколев И. Провинциальный аспект политико-экономических элит // Власть. 1997. № 4. С. 42-48.
12 См.: СвириденкоЮ. П., ПашинВ. П. Коммунистическая номенклатура: истоки, сущность, содержание. М., 1995; Они же. Кадры коммунистической номенклатуры: методы подбора и воспитания. М., 1998; Березкина О. С. Революционная элита переходного периода (1921-1927) // Свобод. мысль. 1997. № 11; Ашин Г. К. Формы рекрутирования политических элит // Обществ. науки и современность. 1998. № 3.
13 См.: Ашин Г. К. Правящая элита и общество // Свобод. мысль. 1993. № 7. С. 28-41.
14 См.: Смолянский П. В. Особенности становления политической элиты современной России: ис-торико-политологический анализ: Автореф. дис. ... канд. полит. наук. М., 1995.
15 См.: Сироткин В. Г. Номенклатура в историческом разрезе // Через тернии. М., 1990; Коржихи-на Т. П.,Сенин И. М. История российской государственности. М., 1995.
16 См.: Кислицын С. А. Большевистская политическая элита 20-30-х годов: Дис. ... д-ра ист. наук. Ростов н/Д, 1994; Бадовский Д. В. Трансформация правящей элиты в России от организации профессиональных революционеров к партии власти // Полис. 1994. № 4. С. 43-54.
17 См.: Мясников О. Г. Смена правящих элит // Полис. 1993. № 4. С. 52.
18 См.: Дзасаров С. А. Партийная демократия и бюрократия. К истокам проблемы // Иного не дано. М., 1988. С. 312-345; Сироткин В. Г. Указ. соч.; Коржихина Т. П. История российской государственности. М., 1995.
19 См.: Гимпельсон Е. Г. Советские управленцы: политический и нравственный облик (19171920 гг.) // Отеч. история. 1997. № 5. С. 44.
20 См.: Гимпельсон Е. Г. Советские управленцы 1917-1920 гг. М., 1998. С. 66.
21 См.: Самойлов Ф. Малая Башкирия в 1918-1920 гг. (Из истории одного опыта применения национальной политики ВКП(б)) // Пролетар.революция. 1926. № 11-12; Он же. Об одной национальной вылазке, или неизменных ошибках Х. Ю. Юмагулова // Пролетар. революция. 1928. № 3; Юмагулов Х. Ю. Об одном неудачном опыте изучения национальной политики Башкирии в 1918-1920 гг. // Пролетар. революция. 1928. № 3; Мостовенко П. Н. О больших ошибках в Малой Башкирии // Пролетар. революция. 1928. № 5.
22 См.: Низамов А. Г. Роль рабочего класса Башкирии в формировании национальной интеллигенции для промышленности (1928-1937) // Формирование и развитие рабочего класса и промышленности Урала в период строительства социализма (1917-1937). Свердловск, 1982. С. 95-98; Яндурин Д. Х., ЛукмановХ. Х. Подготовка национальных кадров партийно-советского аппарата в Башкирской АССР конца 20-х — середины 30-х годов // К проблеме наций и национальных отношений: Сб. науч. тр. Уфа, 1984. С. 86-96.
23 См.: Кульшарипов М. М. З. Валидов и образование Башкирской Автономной Советской Республики (1917-1920 гг.). Уфа, 1992; Касимов С. Ф. Автономия Башкортостана: становление национальной алигосударственности башкирского народа (1917-1925 гг.). Уфа, 1997.
24 См.: ЛатыповР. Т. Национальная политика на Урале в 1920-е — первой половине 1930-х годов: Автореф. дис. ... канд. ист. наук. Екатеринбург, 2001. С. 8.
25 См.: Возвращенные имена / Сост.: Г. Д. Иргалин, Е. П. Асабин. Уфа, 1991; Трудный путь к правде / Сост.: Г. Д. Иргалин, Н. П. Каменев. Уфа, 1997; Шафиков Г. Дыхание жгучее истории. Уфа, 1998.
26 См.: Аллагулова Е. М. Социальная структура Башкортостана в 1930-е — 1950-е гг.: Автореф. дис. ... канд. ист. наук. Уфа, 1994. С. 14-15.
27 См.: Мордвинцев Г. В. Март 1917 г. в Башкирии: Хроника событий. Уфа, 1997; Хазиев Р. А. Экономическое развитие периода гражданской войны в Башкортостане. Уфа, 1994; Он же. Государственное администрирование экономики и рынок на Урале в 1917-1921 гг. Уфа, 2002.
28 См.: Яндурин Д. Х. Национально-государственное строительство в автономиях Урало-Поволжья. Уфа, 2001.
29 См.: Яндурин Д. Х. Подготовка национальных кадров в автономиях Урало -Поволжья. Уфа, 2003.
