CC BY
276
обеспечения безопасности, применяемых в Российской Федерации;
3) определить общие основания и целевую направленность контрольно-надзорных мер обеспечения безопасности, восстановительных мер обеспечения безопасности, аксессорных (вспомогательных) мер обеспечения безопасности, превентивных мер обеспечения безопасности и компенсационных мер обеспечения безопасности, применяемых в Российской Федерации.
Примечания
1. Например, Коренев, А. П. Административное право России [Текст] : в 3 ч. / А. П. Коренев. Ч. 1. М., 1997. С. 200-212.
2. Административная ответственность [Текст] : курс лекций / колл. авт. М.: ЮИ МВД РФ, 1994. С. 42.
3. Бахрах, Д. Н. Административное право [Текст] : учебник для вузов / Д. Н. Бахрах, Б. В. Россинский, Ю. Н. Старилов. М., 2004. С. 484.
4. Бахрах, Д. Н. Административное право России [Текст] : учебник для вузов / Д. Н. Бахрах. М., 2000. С. 447.
5. Ст. 9 ФЗ «О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при проведении государственного контроля (надзора)» от 08.08.2001 № 134-Ф3 [Текст] // СЗ РФ. 2001. № 33 (ч. 1). Ст. 3436.
6. Ст. 33 ФЗ «Об охране окружающей среды» от 10.01.2002 № 7-ФЗ [Текст] // СЗ РФ. 2002. № 2. Ст. 133; ст. 7, 8 ФЗ «О промышленной безопасности опасных производственных объектов» от 21.07.1997 № 116-ФЗ [Текст] // СЗ РФ. 1997. № 30. Ст. 3588.
7. Положение о Государственной инспекции безопасности дорожного движения, утв. Указом Президента РФ от 15.06.1998 № 711 [Текст] // СЗ РФ. 1998. № 25. Ст. 2897.
8. Ст. 12 «О лицензировании отдельных видов деятельности» от 08.08.2001 № 128-ФЗ [Текст] // СЗ РФ. 2001. № 33 (ч. 1). Ст. 3430.
9. Приказ МЧС России «Об утверждении инструкции по организации и осуществлению государственного пожарного надзора в Российской Федерации» от 17.03.2003 № 132 [Текст] // РГ. 2003. № 102 (29 мая).
10. Ст. 6 ФЗ «О пожарной безопасности» от 21.12.1994 № 69-ФЗ [Текст] // СЗ РФ. 1994. № 35. Ст. 3649; ст. 14 ФЗ «О лекарственных средствах» от 22.06.1998 № 86-ФЗ [Текст] // СЗ РФ. 1998. № 26. Ст. 3006.
11. ФЗ «О лицензировании отдельных видов деятельности» от 08.08.2001 № 128-ФЗ [Текст] // СЗ РФ. 2001. № 33 (ч. 1). Ст. 3430.
12. Ст. 10 ФЗ «Воздушный кодекс Российской Федерации» от 19.03.1997 № 60-ФЗ [Текст] // СЗ РФ. 1997. № 12. Ст. 1383; ст. 26 ФЗ «О техническом регулировании» от 27.12.2002 № 184-ФЗ // СЗ РФ. 2002. № 52 (ч. 1).
13. Ст. 34 ФЗ «О техническом регулировании» от 27.12.2002 № 184-ФЗ [Текст] // СЗ РФ. 2002. № 52 (ч. 1). Ст. 5140; ст. 16 ФЗ «О промышленной безопасности опасных производственных объектов» от 21.07.1997 № 116-ФЗ [Текст] // СЗ РФ. 1997. № 30. Ст. 3588; ст. 6 ФЗ «О пожарной безопасности» от 21.12.1994 № 69-ФЗ [Текст] // СЗ РФ. 1994. № 35. Ст. 3649.
14. Ст. 16 ФЗ «О промышленной безопасности опасных производственных объектов» от 21.07.1997 № 116-ФЗ [Текст] // СЗ РФ. 1997. № 30. Ст. 3588; ст. 6 ФЗ «О пожарной безопасности» от 21.12.1994 № 69-ФЗ [Текст] // СЗ РФ. 1994. № 35. Ст. 3649.
15. Стахов, А. И. Административная ответственность [Текст] : учеб. пособие для вузов / А. И. Стахов. М., 2004. С. 16.
16. Ст. 13 ФЗ «О лицензировании отдельных видов деятельности» от 08.08.2001 № 128-ФЗ [Текст] // СЗ РФ. 2001. № 33 (ч. 1). Ст. 3430.
17. Ст. 26, 34, 40 ФЗ «О техническом регулировании» от 27.12.2002 № 184-ФЗ [Текст] // СЗ РФ. 2002. № 52 (ч. 1). Ст. 5140.
Ю. Н. Фольгероба
СТАНОВЛЕНИЕ И РАЗВИТИЕ ИНСТИТУТОВ НЕСОСТОЯТЕЛЬНОСТИ В РИМСКОМ ПРАВЕ
В статье автором рассматривается вопрос о становлении и развитии в римском праве норм, регулирующих вопросы несостоятельности. Начиная с Законов XII Таблиц и заканчивая законодательством императорского периода, раскрываются основные институты, выработанные римским законодателем: порядок ведения дела, роль кредиторов, конкурсная масса, соразмерность удовлетворения требований и т. д.
Усложнение кредитных отношений обусловило необходимость в решении вопросов о последствиях тех ситуаций, когда должник был не в состоянии удовлетворить требования кредиторов. Разумеется, что законодатель не мог оставаться в стороне. Теория и практика последних 300 лет порядок решения обозначенного вопроса именует конкурсным правом (процессом) или институтом несостоятельности. Однако само законодательство о несостоятельности насчитывает не одну тысячу лет.
Основные институты современного конкурсного процесса были разработаны в римском праве и распространенны в эпоху средневековья в Западной Европе. По мнению В. Г. Струкгова, речь о начале конкурсного процесса в истории римского права можно вести лишь с периода расцвета классической юриспруденции [1], с перемещением акцента взыскания по долгам должника с его личности на его имущество. Вместе с тем вопросы разрешения долговых споров регулировались и нормативными актами предшествующих периодов. Первые нормы древнеримского конкурсного процесса были связаны с историей института пехит -древнейшей формы договора займа.
ФОЛЬГЕРОВА Юлия Николаевна - старший преподаватель кафедры гражданско-правовых дисциплин ВятГГУ
© Фольгерова Ю. Н., 2007
В соответствии с положениями Таблицы III Законов XII таблиц с момента признания долга (вынесения судебного решения) должнику предоставлялось 30 дней для добровольного удовлетворения долга. Кредитор, не получивший по истечении указанного срока удовлетворения своих притязаний, имел право взыскания путем наложения руки (manus iniectio pro iudicato). Кредитор вправе был увести должника к себе, держать в оковах в течение 60 дней, за это время выводить три торговых дня на рынок. Этот период предоставлялся для возможного выкупа должника родственниками, иными лицами либо для примирения: «пока должник находился в заточении, он имел право примириться [с истцом]» [2]. Если никто не выкупал должника, кредитор мог продать его в рабство и продать «за границу, за Тибр» (п. 5 Таблицы III).
С точки зрения конкурсного процесса интересным представляется пункт 6 Таблицы III: «В третий базарный день пусть разрубят должника на части. Если отсекут больше или меньше, то пусть это не будет вменено им [в вину]». Из данного положения однозначно следует о множественности на стороне кредиторов: «отсекут», «вменено им». Представляется, что «согласно с духом того времени, экономическими условиями и нравственными понятиями той эпохи» [3] мы имеем дело с первым проявлением в римском праве конкуренции прав нескольких субъектов по отношению к несостоятельному должнику. В таком делении не было бы никакой нужды, если бы кредитор был один. Нормы, предписывающие варианты его поведения, содержатся в Таблице III ранее - он «предавал его смертной казни» или продавал в рабство.
Дальнейшее развитие римского конкурсного процесса происходит благодаря двум причинам. Во-первых, это усложнение имущественных отношений, лежащих в основе гражданского оборота, в результате чего система личного исполнения уже перестала удовлетворять требованиям времени. Второй причиной были периодические народные волнения, основанные на недовольстве, вызванном невыносимым положением должников. В большей степени такие возмущения, по указанию римского историка Ливия, и стали причиной принятия в 326 году закона, известного как lex Poetelia (закон Петелия) [4].
Lex Poetelia запретил кредиторам убивать должника (продавать его в рабство), рассекать на части, заковывать в цепи (исключение составляли те случаи, когда должник совершил преступление). Отменил закон право кредитора на наложение руки, что являло собой обеспечительную силу nexum; кредиторы теперь должны были доказать свое требование перед судом, получить
судебное решение (iudicatum) и уже на его основании обращать взыскание.
Конкурсное право Древнего Рима характеризует собой первое проявление эволюции объекта взыскания с личности должника на его имущество, чему, в частности, содействовало фактически отсутствие должника при наличии имущества. Исторически первая форма римского процесса legis actio (легисакционный процесс) отличалась исключительным формализмом: процесс совершался по предписанной форме, отступление от которой заранее означало поражение; явка сторон была обязательной. Однако процесс осуществлялся без посредничества государства, поскольку производство вызовов по частным делам государственной властью считалось вмешательством не в свое дело (res familiaris).
При отсутствии должника возникал замкнутый круг: обратить взыскание можно только после рассмотрения иска в суде, что объективно невозможно было в отсутствии ответчика. Как следствие практика выработала правовую фикцию, в соответствии с которой должник заменялся лицом, которое «становилось общим правопреемником должника, в то время когда должник считался как бы умершим» [5]. Имущество должника с согласия претора передавалось указанному субъекту, принимавшему на себя обязанность удовлетворить требования кредиторов в установленном размере.
Римское право предоставляло право кредитору (кредиторам) просить у претора допустить его к владению имуществом должника (missio in possessionem) с целью сохранения от возможной растраты со стороны последнего. Допускаясь к владению всем имуществом, кредиторы не приобретали на него право собственности и не имели полномочий распоряжения и пользования. Основаниями для missio in possessionem были договор, судебное решение или признание.
На данной стадии, речь о которой может вестись лишь с долей большой условности, мы можем наблюдать процесс предъявления кредиторами своих требований. Разумеется, еще не могло быть и речи о том, чтобы осуществлять вызов кредиторов, не было такой обязанности и у того кредитора, по иску которого начинался процесс. Объясняется это, прежде всего, природой воззрений римлян: «каждый свободный человек должен заботиться только о своих собственных интересах, а не служить орудием чужих выгод» [6]. Вместе с тем небольшая территория Рима делала лишним такой вызов, поскольку новости быстро распространялись и каждый кредитор, узнав о положении своего должника, мог присоединиться к уже заявившим требования кредиторам.
Требования о допуске к уже дозволенному missio in possessionem могли предъявлять и кре-
диторы, имеющие претензии, по которым еще не наступили сроки или условия платежа. Вместе с тем сами заявлять о введении missio in possessionem они не могли.
По истечении установленного срока, отведенного для удовлетворения требований кредиторов (3 дней, если должник жив, и 15 дней, если мертв), кредиторы общим собранием избирали из своего числа magister bonorum. Здесь мы можем выделить второй этап в конкурсном процессе.
В обязанности magister bonorum входила продажа имущества должника на наиболее выгодных условиях для всех кредиторов. Имущество продавалось в своем целом составе, без раздробления с публичных торгов (bonorum venditio). Продажу таким способом К. И. Малышев обосновывает тем, что «розничная продажа имущества не всегда находила покупателей, легче было отыскать человека, который решился бы приобрести себе целое имущество потом» [7]. В этом отношении с ученым не соглашается Г. Ф. Шершене-вич, который отмечал, что «сама продажа оптом объясняется скорее всего переходом от прежнего личного исполнения, - только все имущество, во всей его целостности, способно было заменить личность должника» [8].
Требования кредиторов в дальнейшем удовлетворял покупатель - emptor bonorum, выплачивая им пропорционально той сумме, которую сам дал на торгах; с должников же неисправного должника купивший его имущество взыскивал так, как будто бы он сам был их кредитором. Являясь в соответствии с положениями претор-ского права владельцем, покупатель находился под защитой преторской власти как против самого должника, так и против третьих лиц, которые неосновательно удерживали у себя вещи должника.
Emptor bonorum традиционно рассматривается в качестве универсального правопреемника должника. Однако, видимо, в указанном случае речь можно вести только о сингулярном правопреемстве, но никак ни об универсальном. Универсальное правопреемство предполагает переход всех прав и обязанностей к правопреемнику (в нашем случае к emptor bonorum), с прекращением их у правопредшественника. Вместе с тем в отношении должника продажа его имущества дела не прекращала. Он оставался ответственным за все то, что кредиторы недополучили. Имущество, полученное должником после в дар, наследство, приобретенное личным трудом, шло на удовлетворение оставшихся притязаний кредиторов.
Более того, не избегал должник и участи личных последствий. Можно предположить, что к должнику были применимы ограничение свободы, отработка долга. Ульпиан и Гай видели подходящим средством для наказания неимущего
должника бесчестие (infamia). Вместе с тем, по замечанию С. А. Муромцева, «возможность непосредственного воздействия кредитора на должника, составлявшая неотъемлемое существо кабального права, была устранена из суда; личная расправа, если еще и допускалась здесь, то была исключительным явлением» [9].
В пользу того, что характер преемственности между должником и emptor bonorum не является универсальным свидетельствует и то, что последний обязан был удовлетворить требования кредиторов не полностью, а в заранее определенном размере.
Практика, выявив недостатки оптовой продажи имущества должника, постепенно развивала другой способ реализации имущества должника - distractio bonorum. Личность magister bonorum была заменена на curator bonorum, назначаемого магистратом по соглашению с кредиторами. В обязанности куратора входили распродажа всех составных частей конкурсной массы и деление полученных средств между кредиторами. В указанной процедуре без труда прослеживаются черты современного нам конкурсного производства, в связи с чем можно утверждать, что distractio bonorum - это первые проявления указанной ликвидационной процедуры.
Однако приведенный выше порядок взыскания, включая и личные последствия, мог не применяться к должнику, в отношении которого допускалось cessio bonorum. Институт cessio bonorum, активно заимствованный позже законодательством средневековой Италии, Франции, состоял в предоставлении должнику права добровольно уступить свое имущество в пользу кредиторов, освободившись тем самым от личной ответственности и бесчестия. Однако уступка должником прав на имущество не лишала кредиторов возможности в дальнейшем предъявить свои требования, не удовлетворенные ранее.
Первоначально возможность cessio bonorum была предоставлена всем должникам, но впоследствии в связи с участившимися случаями злоупотребления стала возможным только в отношении несчастных должников.
Несомненным достоинством римского конкурсного процесса является разработка гражданско-правовых последствий сделок, совершенных до введения в отношении должника missio in possessionem. Римское право и практика его применения не могли оставить без внимания сделки должника, предвидевшего применение к нему соответствующих процедур, направленные на уменьшение своего имущества (in fraudem creditorum). Результатом этого стало появление специального средства защиты actio Pauliana.
Actio Pauliana предоставил право кредиторам, возбудившим missio in possessionem, а также
предъявившим требования в рамках данной процедуры, требовать возвращения соответствующих вещей или прав в состав имущества должника. Таким образом, иск был направлен на поворот сделки, совершенной должником во вред кредиторам. Предъявление actio Pauliana осложнялось необходимым наличием двух составляющих: имущество должника должно было быть уменьшено соответствующим действием, при этом должник должен был действовать, зная о том, что он уменьшает свое имущество.
Для предъявления иска к третьему лицу -контрагенту должника по сделке или лицу, которое получило известную выгоду от действия или бездействия должника, - надо было, чтобы это лицо также осознавало вредные для кредитора последствия действия должника. Первоначально преторский эдикт, введший actio Pauliana, предусматривал наличие данного условия во всех случаях. Однако практика стала считать его необходимым только в случаях возмездного предоставления должником выгоды третьему лицу, напротив, при безвозмездном отчуждении подобное требование было излишним.
Примечательным является то обстоятельство, что при наличии указанных выше условий иск подавался не отдельным кредитором, а в интересах всех кредиторов его заявлял curator bonorum. При этом, как отмечает О. М. Свириденко, «возврат имущества должника не был сопряжен с оспариванием самих отчуждательных сделок, а был направлен лишь на ликвидацию результата этих сделок в той части, в которой отчуждение имущества должника носило неэквивалентный характер» [10].
В рамках римского права зародился и получил свое развитие в конкурсном процессе институт зачета (compensatio), а вернее, его разновидность - вычет (deduction). Сущность зачета состоит в том, что при наличии ситуации, когда кредитор имеет требование к должнику, а должник имеет в свою очередь встречное требование к кредитору, при известных условиях требования в той сумме, в которой они взаимно покрываются, считаются погашенными. Требования, подлежащие зачету, должны быть однородны -vinum cum vino, triticum cumtritico, pecunia cum pecunia (вино с вином, пшеница с пшеницей, деньги с деньгами). При этом сроки по указанным требованиям должны наступить.
О применении deduction мог потребовать как сам кредитор, так и покупатель имущества должника (emptor bonorum). В противоположность общим правилам зачета deduction, во-первых, допускала зачитывание разнородных претензий, во-вторых, вычету подлежали и такие требования, срок по которым еще не наступил. Судья в данной ситуации производил денежную оценку
товарных требований и за вычетом этой оценки из прямого денежного иска присуждал остаток.
Особенностью deduction в рамках несостоятельности являлось также и то, что в отличие от остальных кредиторов, получавших удовлетворение пропорционально размеру своих требований, кредитор, являвшийся должником банкрота, представлял к зачету свое требование полностью (Институции Гая, книга 4, § 65-68).
Период императорского законодательства оказал воздействие на конкурсный процесс, но, по замечанию Г. Ф. Шершеневича, отразился «вредно на самом основном начале процесса, на быстроте производства» [11]. Во-первых, ввод кредиторов во владение имуществом несостоятельного должника (missio in possessionem) допускался только после вынесения решения по апелляционной жалобе со стороны должника. Имевшаяся в данном случае отсрочка во введении missio in possessionem предоставляла должнику возможность скрыть имеющееся имущество, что однозначно нельзя рассматривать в качестве положительного момента.
Во-вторых, желание императоров «внушить к себе любовь и обнаружить свое милосердие» породило в практике римского конкурсного процесса императорского периода предоставление отсрочек в платеже долгов (как правило, до 5 лет). Как отмечает К. И. Малышев, пятилетние отсрочки вошли в практику вследствие незначительной продолжительности относительно всего срока конкурсного производства. «От местных чиновников, заведовавших судебными делами, тянулся длинный ряд инстанций до двора самого императора. Были примеры, что самые простые и бесспорные дела производились лет по 18 только в одной инстанции» [12].
В-третьих, обстоятельством, затягивающим конкурсный процесс, было установление при Юстиниане сроков для предъявления кредиторами своих требований: 2 года для кредиторов, проживающих в той же провинции, 4 года - для жителей других провинций.
Реализация имущества и удовлетворение требований кредиторов по-прежнему осуществлялись curator bonorum. Вместе с тем в рассматриваемый период на куратора налагалась обязанность доказать отсутствие каких-либо соглашений с покупателями. Кураторов могло быть несколько. При этом интересным представляется то, что участие кураторов могло проходить по двум схемам. Первая сводилась к тому, что, являясь законным представителем конкурсной массы, каждый куратор «имел право предъявлять иски в интересах массы, и обязан был являться к ответу по претензиям других лиц к массе, или же уполномочивать на то особых поверенных» [13]. Ответственность кура-
торов в данном случае предполагалась солидарной.
Второй способ ведения дела несколькими кураторами предполагал ограничение деятельности каждого из них определенным, местным, кругом действия. В данной ситуации каждый из них отвечал только за собственные действия.
В остальном конкурсный процесс императорского периода придерживался правил, вошедших в практику в предшествующее время.
Таким образом, подводя черту под вышесказанным, можно сделать следующие выводы. Римский конкурсный процесс развивался в постепенном переходе при взыскании от личности должника к его имуществу, что обусловливала социально-политическая обстановка и развитие процессуального порядка рассмотрения дел о несостоятельности.
Практика Древнего Рима выработала такие основные начала конкурса, как соразмерность удовлетворения требований кредиторов; формирование конкурсной массы; ведение дела специальным субъектом - куратором; введение охранительных мер, связанных с арестом имущества должника на начальных стадиях конкурсных отношений. В дальнейшем благодаря универсальности норм частного римского права данные институты были доработаны городами средневековой Италии, а позже заимствованы Францией. Огромное влияние в данном направлении римское право оказало на германский конкурсный процесс, который вместе с тем обладал существенными отличиями.
Отличительной чертой римского права, ярко проявившейся позже во французском конкурсном процессе, являлось предоставление широких полномочий кредиторам при ведении дела. Вместе с тем данное обстоятельство органически следует из общего смысла всего римского частного права, заключавшегося в невмешательстве государства в частные дела своих граждан.
Примечания
1. Струкгов, В. Г. Краткий конспект лекций о торговой несостоятельности [Текст] / В. Г. Струкгов. СПб., б. г. С. 2.
2. Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран (Древность и Средние века) [Текст] / сост. В. А. Томсинов. М.: ЗЕРЦАЛО, 2000. С. 106.
3. Шершеневич, Г. Ф. Конкурсный процесс [Текст] / Г. Ф. Шершеневич. М.: Статут, 2000. С. 28.
4. Ливий писал «...и консулы получили приказ (сената) вынести на утверждение народного собрания закон, разрешающий держать в колодках или оковах вплоть до уплаты долга только тех, кто заслужил наказание за причиненный ущерб, а за взятые в долг деньги отвечает имущество должника, но не его тело. Так освободили из кабалы должников и запретили впредь их кабалить» (Муромцев, С. А. Гражданское право Древнего Рима [Текст] / С. А. Муромцев. СПб., 1878. С. 132).
5. Свириденко, О. М. Зарождение институтов конкурсного процесса в римском праве [Текст] / О. М. Свириденко // Журнал российского права. 2005. № 6. С. 34.
6. Шершеневич, Г. Ф. Указ. соч. С. 31.
7. Малышев, К. И. Исторический очерк конкурсного процесса [Текст] / К. И. Малышев. СПб., 1871. С. 7.
8. Шершеневич, Г. Ф. Указ. соч. С. 32.
9. Муромцев, С. А. Указ. соч. С. 285.
10. Свириденко, О. М. Указ. соч. С. 36.
11. Шершеневич, Г. Ф. Указ. соч. С. 34.
12. Малышев, К. И. Указ. соч. С. 61.
13. Там же. С. 47.
А. В. Перминоб
ОРГАНИЗАЦИЯ ИНДИВИДУАЛЬНОЙ ПРОФИЛАКТИКИ СТРУКТУРНЫМИ ПОДРАЗДЕЛЕНИЯМИ ИСПРАВИТЕЛЬНОГО УЧРЕЖДЕНИЯ ПОСТУПЛЕНИЯ ЗАПРЕЩЕННЫХ ПРЕДМЕТОВ ОСУЖДЕННЫМ
В статье рассмотрены организация индивидуальной профилактики поступления осужденным запрещенных предметов и веществ, которые наносят вред процессу исполнения наказания, объекты, субъекты воздействия, основные направления и понятие индивидуальной профилактики в исправительных учреждениях.
Одна из актуальных проблем деятельности исправительных учреждений УФСИН России -борьба с поступлением в места лишения свободы запрещенных предметов. Ее острота определяется распространенностью и устойчивой тенденцией к росту правонарушений, связанных с незаконной доставкой осужденным запрещенных в исправительных учреждениях предметов и веществ (денег, наркотических средств, психотропных, токсических и сильнодействующих веществ, спиртных напитков, огнестрельного оружия и т. д.). Это нарушает нормальный ритм работы исправительных учреждений, создает условия для совершения других правонарушений, в том числе преступлений (побегов из исправительных учреждений, убийств, нанесения телесных повреждений и др.).
По статистическим данным ФСИН России, в 2001-2006 гг. в исправительных колониях, лечебных исправительных учреждениях и лечебно-профилактических учреждениях территориальных органов уголовно-исполнительной системы изъято запрещённых предметов:
ПЕРМИНОВ Александр Васильевич - соискатель Академии ФСИН России, старший лейтенант внутренней службы, оперуполномоченный оперативного отдела ФГУ ИК-5 УФСИН России по Кировской области © Перминов А. В., 2007
