CC BY
28и
_ПОЛКОВОДЦЫ И ВОЕНАЧАЛЬНИКИ • Ж
С.Е. ЛАЗАРЕВ S.Ye. LAZAREV
СТАЛИНСКИЙ «СЕРЫЙ КАРДИНАЛ»
Второй этап жизни Ефима Щаденко
STALIN'S «GREY CARDINAL»
Second stage of Yefim Shchadenko's life
Сведения об авторе. Лазарев Сергей Евгеньевич — профессор Академии военных наук Российской Федерации, член-корреспондент Академии военно-исторических наук, кандидат исторических наук (г. Орёл. Е-mail: [email protected]).
Аннотация. Статья посвящена деятельности одного из соратников И.В. Сталина — Е.А. Щаденко в межвоенный период и в годы Великой Отечественной войны, рассматриваются роль Е.А. Щаденко в организации и проведении репрессий в Красной армии, его взаимоотношения с представителями советской военной элиты. Работа основывается на широком круге источников — как опубликованных, так и впервые введённых в научный оборот.
Ключевые слова: Е.А. Щаденко; С.М. Будённый; К.Е. Ворошилов; Военная академия имени М.В. Фрунзе; конармейцы; политические репрессии; Управление по командному и начальствующему составу РККА; Великая Отечественная война; Главупроформ.
Information about author. Sergey Lazarev — Professor of the Academy of Military Sciences of the Russian Federation, Corresponding Member of the Academy of Military Historical Sciences, Cand. Sc. (Hist.) (city of Oryol. E-mail: lasarev2009@ yandex.ru).
Summary. The article is devoted to the activities of one of the associates of I.V. Stalin — Ye,A. Shchadenko in the interwar period and during the Great Patriotic War. The author considers the role of Ye.A. Shchadenko in organising and conducting repressions in the Red Army, as well as his relationships with representatives of the Soviet military elite. This work is based on a wide range of sources — both published and first introduced into scientific circulation.
Keywords: Ye.A. Shchadenko; S.M. Budyonny; K.Ye. Voroshilov; Military Academy named after М.V. Frunze; Youth Army participants; political repressions; Administration on the Red Army Command Staff; Great Patriotic War; Main Administration of the Red Army Formation and Manning.
Отечественная история знает немало личностей, значение которых, как и их человеческие качества, весьма трудно оценить однозначно. К этой категории можно отнести и Ефима Афанасьевича Щаденко, в чём читатель уже убедился, ознакомившись с публикацией о нём в январском номере нашего журнала за 2015 год*, где речь шла об участии Щаденко в Гражданской войне и формировании 1-й и 2-й Конных армий. В публикуемой сегодня статье неоднозначность Е.А. Щаденко подтверждается целым рядом неопровержимых фактов. Уверенный в своей правоте красный командир с маниакальным упорством боролся с инакомыслием в рядах военной элиты СССР, нередко опускаясь до банального стукачества, и вместе с тем делал немало полезного, успешно выполняя возложенные на него задачи по укреплению РККА, что было особенно важно в первые годы войны. Так кто же он, бывший портной Ефим Щаденко: недалёкий кровожадный сталинский опричник или государственный деятель, внёсший реальный вклад в укрепление обороноспособности нашей страны? А может быть, просто типичный представитель своего сурового времени, когда добро и зло нередко существовали бок о бок? Автор предоставляет читателю возможность самому ответить на эти вопросы.
1ЮБОЕ историческое исследование опирается прежде всего на факты, подтверждаемые архивными источниками, а также на свидетельства современников. С последним Ефиму Афанасьевичу Щаденко не повезло: современники оставили о нём в основном негативные отклики. Например, А.И. Микоян вспоминал, что его поразило назначение Щаденко в сентябре 1939 года членом Экономического совета при Совете народных комиссаров СССР:
«Сталин не хуже меня знал его бездарность во всех отношениях. Щаденко не знал ни современных потребностей войны, ни промышленности, ни экономики. Единственным его достоинством было то, что он служил в Первой Конной армии и его хорошо знали Будённый и Сталин»1.
Правда, несколько позже, в воспоминаниях о создании Резервного фронта в 1943 году, опубликованных в «Военно-историческом журнале»2, Анастас Иванович писал, что он убедил-
ся, насколько слухи о генерале не соответствовали действительности, и что Е.А. Щаденко показал себя человеком безупречно дисциплинированным и исполнительным. У некоторых мемуаристов Е.А. Щаденко предстаёт даже комическим персонажем, ретроградом и неучем. В современной историографии он показан в основном как один из виновников репрессий, слепой исполнитель воли всесильного вождя, малообразованный, грубоватый бюрократ. «Этот
* Лазарев С.Е., Гуляев АА От портного до краскома // Воен.-истор. журнал. 2015. № 1.
в
и
Ж • ПОЛКОВОДЦЫ И ВОЕНАЧАЛЬНИКИ
М.Н.Тухачевский
сподвижник наркома [К.Е. Ворошилова] по Гражданской войне, — пишет военный историк Н.С. Черушев, — не отличаясь выдающимися способностями и не блистая... талантами, тем не менее обладал важными качествами, высоко ценившимися во все времена, — личной преданностью вождям партии и Красной армии»3. Схожие оценки дают краскому и другие исследователи, подчёркивая при этом, что Щаденко после Гражданской войны как бы стушевался.
Действительно, карьера Ефима Афанасьевича в 1920-е годы застопорилась. Сказались болезни и ранения, осталось незаконченным высшее образование. Перелом наступил лишь в марте 1930 года, когда Щаденко был назначен помощником начальника Военной академии имени М.В. Фрунзе по политической части. В должности замполита у Ефима Афанасьевича ярко проявились такие личные качества, как фанатичная преданность И.В. Сталину и идеям коммунизма, болезненная подозрительность, неумение ладить с людьми. Свою деятельность на новом поприще Е.А. Щаденко начал с укрепления «классовой бдительности» и выявления «классовых врагов», которые, по его глубокому убеждению, засели в стенах академии. К таким врагам он относил, прежде всего, бывших «золотопогонников», то есть военспецов, которых не любил ещё со времён Царицынской обороны. Щаденко искренне по-
лагал, что «бывшим» не по пути с большевиками: в мирное время они являются «затаившимися врагами», а в военное — непременно ударят в спину.
Не окончив никакого учебного заведения, даже церковно-при-ходской школы, он с подозрением, насмешкой, а то и со злобой относился ко всем, кто имел образование, прежде всего к бывшим офицерам, которых называл умниками, в кавычках, конечно, хотя многие из них действительно были весьма эрудированными, способными и толковыми военными специалистами. Более того, на этой же почве у Щаденко возникла неприязнь, переросшая во вражду, к своим бывшим однополчанам, которым повезло окончить академию. Ведь самому Щаденко, который стремился к получению высшего образования, возможно, больше других своих товарищей и считал себя вполне грамотным и начитанным человеком,каковым и являлся в действительности,ибо постоянно занимался самообразованием, болезнь так и не позволила окончить академию в 1920-е годы, а больше ему учиться было некогда.
Прекрасная возможность свести счёты с «умниками» появилась у бывшего портного во время расследования громкого дела «Весна», направленного в основном против бывших офицеров. Уже в 1930 году в Военной академии аресту подверглись, не без содействия Е.А. Щаденко, 15 человек, двое из которых сразу дали показания о том, что командующий войсками Ленинградского военного округа М.Н. Тухачевский связан с враждебными элементами4. Появилась возможность «выстрелить» по главному «наполеончику», как пренебрежительно называли будущего маршала недоброжелатели, однако время для репрессии Тухачевского ещё не пришло. «Мы обратились к товарищам Дубовому (помощник командующего войсками Украинского военного округа. — Прим. авт.), Якиру (командующий войсками Украинского военного округа. — Прим. авт.) и Гамарнику (заместитель наркома по военным и морским делам К.Е. Ворошилова. — Прим. авт.): "Правильно ли арестовать Тухачевского как
врага?", — вспоминал И.В. Сталин. — Все трое сказали: "Нет, это, должно быть, какое-нибудь недоразумение, неправильно". Мы очную ставку сделали и решили это дело зачеркнуть»5.
В 1931 году Тухачевский, уже в качестве заместителя наркома, инспектировал академию в составе комиссии и сделал многочисленные замечания, чем вызвал негодование Щаденко. В сентябре 1931 года Ефим Афанасьевич написал письмо Ворошилову, в котором жаловался на «травлю», «издевательство» над академией со стороны М.Н. Тухачевского, а самого его называл человеком, «опьянённым превосходством своего положения». Проект реорганизации академии, предложенный комиссией, Щаденко отверг напрочь. «Мы не против критики и самокритики, помогающей и двигающей дело вперёд, но мы решительно против создания атмосферы безответственного критиканства, которым часто страдают наши "критики"»6.
Во время службы Е.А. Щаденко в Военной академии ею руководили тоже бывшие офицеры старой армии: Роберт Петрович Эйдеман (февраль 1925 — март 1932 г.), Борис Михайлович Шапошников (март 1932 — сентябрь 1935 г.) и Август Иванович Корк (сентябрь 1935 — май 1937 г.). С первыми двумя у Щаденко, при всей его нелюбви к «золотопогонникам», сложились вполне нормальные отношения, с Эй-деманом — даже товарищеские, о чём свидетельствует их переписка7.
В первой половине 1930-х годов академия переживала многочисленные нововведения. Учебный отдел был преобразован в штаб академии, состоявший из организационно-методической, строевой и редакционной частей, учебных лабораторий и других подразделений. В 1931 году появился оперативный факультет, в следующем — в штат академии ввели батальон связи, а в 1934-м — авиаэскадрилью.
Начиная с 1931/32 учебного года академия стала готовить командные кадры для кавале-рии,авиации,артиллерии, бронетанковых и специальных войск. С целью изучения опыта боевой подготовки на манёвры и вой-
в
Его
С.Е. ЛАЗАРЕВ. Сталинский «серый кардинал» • Яч
сковые учения в разные округа регулярно выезжали группы профессорско-преподавательского состава, их отчёты о результатах учений и манёвров затем обсуждались на специальных сборах8. По инициативе Р.П. Эйдемана и Б.М. Шапошникова теория в подготовке слушателей тесно увязывалась с практикой, лекции занимали меньше учебного времени, чем практические занятия, значительная часть которых проходила в поле, на полигонах, в артиллерийских, автомобильных и иных парках, что содействовало освоению слушателями новой военной техники.
Е.А. Щаденко писал позднее, что в те годы «академия жила полной энтузиазма... напряжённой жизнью и немало имела во многих отношениях реальных успехов», причём он сам внёс в это определённый вклад9.
Правительство высоко оценивало деятельность руководства академии по укреплению обороноспособности страны. Постановлением Президиума ЦИК СССР от 15 января 1934 года «за умелое и выдающееся руководство боевой и политической подготовкой Военной академии» Б.М. Шапошников и Е.А. Щаденко были награждены орденами Красной Звезды10.
А 23 февраля 1935 года Е.А. Ща-денко как один «из организаторов и руководителей Первой Конной армии» вместе с С.М. Будённым и К.Е. Ворошиловым был удостоен ордена Ленина11. Не был обойдён Ефим Афанасьевич и при введении персональных воинских званий: 28 ноября 1935 года он получил звание корпусного комиссара12. С одной стороны, звание было престижным, и из всех замполитов военных академий РККА — только у него. С другой — Ворошилов и Будённый, с которыми он когда-то был на равных в Реввоенсовете Первой Конной армии, стали Маршалами Советского Союза. И это притом что Будённого (они были знакомы с 1914 г.)13 Щаденко вообще авторитетом для себя не считал и старался «уколоть» при каждом удобном случае. Ефиму Афанасьевичу льстило, что он состоял в руководстве академии в тот период, когда в ней учился Будённый (1930—1932 гг.), ведь так он хоть в чём-то мог по-
чувствовать себя выше своего старого товарища.
По признанию генерала армии М.И. Казакова, занимавшего в 1932—1933 гг. должность заместителя начальника административно-хозяйственного отдела академии, в характере Е.А. Щаденко наблюдались «несимпатичные черты — склонность к администрированию, доходившая порой до грубости, увлечение неоправданно крутыми мерами в отношении слушателей и даже профессорско-преподавательского состава»14. Тем не менее, по воспоминаниям дочери генерала О.И. Городовикова Екатерины Окаевны, в быту Щаденко оставался человеком жизнерадостным, «острословом, знатоком невероятных приключений и историй,связанных с военными походами, и ещё лихим танцором», «искусным исполнителем народных танцев и только что входивших в моду танго и фокстротов»15.
С НАЗНАЧЕНИЕМ в сентябре 1935 года руководителем академии А.И. Корка, доверенного лица М.Н. Тухачевского, Е.А. Щаденко «потерял покой и сон». Ефима Афанасьевича особенно раздражали его интеллигентность, лоск, аристократизм. Своими подозрениями, придирками, вмешательством в дела, откровенными доносами Щаденко не давал Корку никакого житья. Он писал Ворошилову, что Корк берёт под защиту вычищенных из партии «троцки-
Е.А. Щаденко
1930 г.
Портрет Е.А. Щаденко
1935 г.
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург
стов» и белогвардейцев, грубо нарушает внутрипартийную демократию. За Корка вступился Тухачевский, и всё кончилось тем, что Щаденко лишился своей должности в академии, некоторое время оставался вообще не у дел и лишь в декабре 1936 года получил назначение начальником политического управления в Харьковский военный округ. Интересно, что даже в этот период его больше занимали мысли не о возможном крахе собственной карьеры, а о том, что после ареста заместителя командующего войсками Ленинградского военного округа В.М. Примакова в августе 1936 года непременно следует арестовать и М.Н. Тухачевского. Мечта Щаденко осу-
С.М. Будённый
1935 г.
I
Ж • ПОЛКОВОДЦЫ! И ВОЕНАЧАЛЬНИКИ_
Е.А. Щаденко и О.И.Городовиков
ществилась, но в мае 1937 года. Трудно сказать, приложил ли Ефим Афанасьевич к этому руку, но аресты в Харьковском военном округе проводились и по его инициативе, о чём он с гордостью говорил на известном заседании Военного совета при наркоме обороны в июне 1937 года, давшем «зелёный свет» масштабным репрессиям в армии и на флоте: «В Харьковском политаппарате пять политработников оказались арестованными, два из них уже расстреляны»16. Подобную деятельность Щаденко продолжил и в Киевском военном округе, членом Военного совета которого был назначен в мае 1937 года, а затем введён и в состав Военного совета при наркоме обороны. В решающий момент И.В. Сталину понадобились именно такие люди, которые могли провести «чистку» армии от «ненадёжных элементов».
Генерал армии А.В. Горбатов, будучи тогда командиром 2-й
кавалерийской дивизии, вспоминал: «Член Военного совета округа Е.А. Щаденко с первого дня вступления в должность подозрительно приглядывался, а говоря проще — "принюхивался" к каждому командиру и политработнику войск округа, особенно это чувствовали на себе командиры штаба округа, старший командный состав корпусов, дивизий, полков. Приглядывался, даже не скрывая того, к людям, а вскоре развернул активную деятельность по компрометации командного и политического состава, которая сопровождалась массовыми арестами кадров. На его совести, на его руках кровь и смерть тех, кто был репрессирован»17. Сам комбриг А.В. Горбатов, к которому «зорко присматривался» Щаденко, в сентябре 1937 года также был снят с должности «за связь с врагами народа», отчислен в распоряжение Управления по командному и начальствующему составу РККА и исключён из ВКП(б), затем осуждён, сослан на Колыму, но в марте 1941 года восстановлен в рядах Вооружённых сил.
А Щаденко на июньском заседании Военного совета призвал органы государственной безопасности «заняться» теперь уже членами Военного совета18, который впоследствии был буквально разгромлен. Из 82 его членов (по состоянию на начало 1937 г.) репрессиям подверглись 75 человек. Только семеро — И.Р. Апанасенко, С.М. Будённый, К.Е. Ворошилов, О.И. Городовиков, С.К. Тимошенко, А.В. Хрулёв и
Б.М. Шапошников — избежали этой участи. Из них шестеро — конармейцы. Из 75 репрессированных 66 человек были расстреляны, трое покончили жизнь самоубийством, двое умерли в тюрьме, двое отбывали наказание в исправительно-трудовых лагерях(реабилитированы после смерти И.В. Сталина) и двое оправданы и освобождены при жизни вождя.
На следующем заседании Военного совета в ноябре 1937 года руководство Киевского военного округа отчитывалось по итогам «чистки»: «Военный совет Киевского военного округа с первых же дней вступления в руководство войсками приступил к чистке начальствующего и командного состава округа от враждебных и сомнительных элементов, участников военно-фашистского и националистического заговора. За период с июня по 20 ноября всего из частей Киевского военного округа уволено начальствующего и командного состава 1894 человека. Из них арестовано участников заговоров, шпионов и вредителей — 861 человек. Исключено из партии — 1091 человек, из коих уволено 589 человек»19.
Началась «пляска на костях», когда все успехи бывшего командования Киевского военного округа во главе с И.Э. Якиром объяснялись «очковтирательством», а недостатки нынешнего — последствиями «вредительства». Надо полагать, цифры впечатлили вождя, и 23 ноября 1937 года И.В. Сталин назначил Е.А. Щаденко заместителем народного комиссара обороны и начальником Управления по командному и начальствующему составу РККА.
«Проводя масштабные преобразования и устраняя всех потенциальных конкурентов, Сталин не был уверен, что все крупные военачальники, отличавшиеся независимым взглядом на многие проблемы, привыкшие принимать самостоятельные решения и не считавшие генсека высшим авторитетом, станут безропотно подчиняться его воле. Сталина больше устраивали послушные исполнители. Потому личную преданность и политическую благонадёжность он ценил выше полководческих талантов, пола-
Е.А. Щаденко, С.М. Будённый, О.И. Городовиков среди ветеранов Гражданской войны
в
Его
С.Е. ЛАЗАРЕВ. Сталинский «серый кардинал» • Яч
гая,что правильная политика руководства страны компенсирует отсутствие ярких полководческих дарований у дисциплинированных красных военачальников», — пишет военный историк А.А. Пе-чёнкин20.
Е.А. Щаденко подходил к новой роли идеально. Он стал третьим за 1937 год начальником кадров: его предшественники Б.М. Фельдман и А.С. Булин с задачей «выкорчёвывания» «врагов народа» справлялись, по мнению вождя, не очень убедительно, так что разделили их участь. Первоначально на эту должность К.Е. Ворошиловым был предложен и даже утверждён комдив С.А. Спильничен-ко21, но И.В. Сталин неожиданно поменял своё решение в пользу Щаденко. Вечером 22 ноября 1937 года Щаденко впервые побывал на приёме у И.В. Сталина (хотя они были знакомы со времён Царицынской обороны), разговор длился ровно час22. Показательно, что Ворошилов в тот день кабинет вождя не посещал, что наталкивает на мысль: решение принималось без совета с «железным наркомом».
Возглавив кадры Красной армии в это сложное время, Е.А. Щаденко показал себя ревностным исполнителем воли вождя. «Первостепенной нашей задачей является подбор кадров, правильная их расстановка, смелое и решительное выдвижение», — заявлял Ефим Афанасьевич на Военном совете ещё в июне 1937 года23. На деле же получалось иначе.
Уже за первые месяцы работы Е.А. Щаденко (декабрь 1937 — февраль 1938 г.) из Красной армии были уволены 5 командующих войсками округов, столько же их заместителей и помощников, 7 заместителей командующих округами по Военно-воздушным силам (ВВС), двое командиров корпусов, 19 командиров дивизий и бригад, 31 командир полков и эскадрилий, десятки военачальников других рангов24. В результате к 5 марта 1938 года в армии имелся некомплект в количестве: четырёх командующих войсками округов, 13 их заместителей и помощников, двух начальников штабов округов, пятерых начальников центральных управлений Наркомата обороны, 10 коман-
Е.А. Щаденко выступает перед выпускниками Военно-воздушной
академии имени Н.Е. Жуковского
диров корпусов, 28 командиров дивизий, 17 начальников Курсов усовершенствования командного состава, училищ и школ ВВС, 10 командиров бригад, четырёх комендантовукрепрайонов, 123 командиров полков и т.д.25
За эти «заслуги» Щаденко в декабре 1937 года получил звание армейского комиссара 2 ранга, в феврале следующего года состоялось повторное награждение его высшей государственной наградой — орденом Ленина, а спустя ещё год он стал армейским комиссаром 1 ранга26 (звание соответствовало современному генералу армии, выше для политического состава уже не было).
Е.А. Щаденко не просто способствовал, но активно добивался устранения, в том числе и физического, своих бывших сослуживцев по Гражданской войне. Объектами его интриг, обвинений с разной степенью успеха становились О.И. Городовиков, Е.И. Горячев, который, не выдержав травли, застрелился через 6 дней после доноса, И.Д. Косогов, А.В. Хрулёв, даже С.М. Будённый. По версии А.А. Печёнкина, Щаденко заставлял своего бывшего сослуживца по Первой Конной комкора И.Р. Апанасенко писать «разоблачительные заявления» на С.М. Будённого, вероятно, чтобы самому «не марать руки». В одном из таких доносов содержались следующие слова: «Начиная с 1925—1926 года Будённый вёл самую антипартийную работу и антисоветскую работу. Он по поводу и без ругался против Ворошилова и особенно, когда
он бывал пьян. Он говорил, что товарищ Ворошилов не знает ничего в военном деле и знать не хочет. Особенно он об этом толковал, когда сам учился»27.
Однако он понимал, что однажды «враги народа» и на него самого могут дать «признательные» показания, что в конце концов и произошло, но Сталин не дал материалу хода. Впрочем, благополучие Щаденко зависело во многом и от Климента Ефремовича, который лично давал разрешение на аресты военных. Вот почему из-под пера Ефима Афанасьевича появлялись стихи и рассказы о К.Е. Ворошилове, мемуары о нём и даже его биография. Один из его литературных эскизов, а писал Щаденко весьма много и неплохо, называется «Ефим». «Неукротимый,
Е.И. Горячев
I
Ж • ПОЛКОВОДЦЫ И ВОЕНАЧАЛЬНИКИ_
А.И. Корк
дерзостный характер, смешанный с бешеной ненавистью ко всему неискреннему, подлому, пресмыкательному, делал его подлинным революционером. Часто с ленинским искусством просто и ясно излагал он свои мысли для масс. "Браво, портной!" — награждала его аудитория»28. И далее автор сетовал на то, что природная скромность помешала ему в жизни занять более высокое положение. Не забывал Е.А. Щаденко и о том, кому был обязан своим возвышением. Он восхищённо писал о И.В. Сталине, который, по его словам, всегда был «приветливым, доступным и простым.»29. Такая характеристика вождя, разумеется, оставляет большие вопросы.
Судя по журналам записей лиц, принятых Сталиным в его кремлёвском кабинете, с течением времени авторитет и политический вес Щаденко только росли. Он стал одним из наиболее влиятельных военных,причастных к решению важных государственных проблем, к его мнению прислушивался И.В. Сталин. В 1938 году он появляется у Сталина 4 раза, в 1939 году — 11 раз, в 1940 году — 12 раз30. В годы войны — ещё чаще. Помимо этого в 1939— 1941 гг. Е.А. Щаденко избирается членом Центрального комитета Всесоюзной коммунистической партии (большевиков).
КАК БЫ не был беспощаден Щаденко к «врагам народа», «окопавшимся» в армии, заняв пост главного кадровика
РККА, он, по словам О.Ф. Суве-нирова, «всё же кое-что понял»31. А именно — последствия репрессий могут оказаться губительны и для армии, и для страны, и для его собственной репутации. Поэтому, несмотря на внушительные цифры, при нём репрессии в армии всё-таки пошли на спад. 20 января 1938 года Е.А. Щаден-ко издал директиву Военным советам округов, требовавшую пересмотреть все увольнения за 1937 год и все новые представления на увольнения32. В результате в 1938 году из армии по политическим мотивам было уволено почти в два раза меньше командиров, чем в 1937-м. В 1938 году из армии уволены 16 362 человека, из них арестованы 5032. Из числа уволенных восстановлены в 1938—1939 гг. 6333 человека. В 1939 году были уволены 1878 командиров, из их числа арестованы 73. Из числа уволенных в 1938—1939 гг. восстановлены 184 командира. Эти цифры дошли до нас благодаря докладным запискам самого Щаденко и по сей день являются наиболее полной и точной статистикой сталинских репрессий в Вооружённых силах33. Правда, они не учитывают командный состав Военно-воздушных сил, из которых, по данным А.А. Печёнки-на, за 1937—1939 гг. были уволены по разным мотивам 5616 офицеров и за тот же период восстановлены в кадрах РККА 892 человека34. Так или иначе, но ситуация с офицерским составом в армии сложилась тяжёлая: командовать не то что полками и дивизиями — ротами становилось просто некому, что с особенной остротой и проявилось позднее — в ходе Советско-финляндской войны 1939—1940 гг. Невольно возник вопрос: а все ли изгнанные из армии действительно состояли в «военно-фашистском заговоре»? Даже Е.А. Щаденко вынужден был признать, что примерно с третью уволенных по политическим мотивам командиров и иных воинских начальников поступили несправедливо. Началась частичная реабилитация: примерно 30 проц. уволенных в 1937—1939 гг. были возвращены в Вооружённые силы. Тем не менее некомплект начальствующего состава продолжал составлять 80—90 тыс. человек35. При этом Щаден-
ко с маниакальным упорством продолжал утверждать: «Мы не очистились ещё от того, от кого нам надо очиститься. Враги и прихвостни врагов народа ещё кое-где остались и делают своё грязное дело»36.
«Враги народа» оставались удобной ширмой — они были нужны высокому военному начальству, да и руководству страны в целом, чтобы оправдывать многочисленные ошибки. Например, неудачи советских войск в боях на озере Хасан летом 1938 года, их «расхлябанность», «неорганизованность»37 объяснялись «предательством», тем, что уже арестованный к тому времени маршал В.К. Блюхер «сознательно и весьма основательно выбрасывал из армии преданных нам людей, а плохих оставлял в армии» (это уже слова Вороши-лова)38.
Нарком К.Е. Ворошилов, назвав на заседании Военного совета в ноябре 1938 года успехи в боевой и политической подготовке за 1938 год «весьма скромными»39, обратил внимание на «колоссальный рост аварийности и катастроф» в ВВС (только за 9 месяцев 1938 года в авиации произошло 364 аварии и 139 катастроф, погибли 266 человек — целый полк). «Никогда ещё у нас не было столько аварий и катастроф, сколько в этом году», — отметил К.Е. Ворошилов40. Увеличилось число происшествий и даже чрезвычайных ситуаций, росло пьянство среди личного состава. Пришлось даже принимать специальный приказ Наркомата обороны «О борьбе с пьянством», в котором определялись конкретные меры по ликвидации этого «недопустимого и позорного» явления41.
«Вычищая» армию, Е.А. Щаденко выдвигал на руководящие должности молодое поколение конармейцев, над которыми не довлел опыт Гражданской войны и для которых он являлся «отцом-командиром»: С.И. Богданов, А.А. Гречко, А.С. Жадов, Д.Д. Лелюшенко, К.С. Москаленко, Л.Г. Петровский, П.С. Рыбалко, Я.Н. Федоренко; впоследствии они достойно проявили себя на полях сражений Великой Отечественной войны.
Справедливости ради нельзя не сказать и о том, что при
в
Его
С.Е. ЛАЗАРЕВ. Сталинский «серый кардинал» • Яч
Е.А. Щаденко принимались необходимые меры по укреплению дисциплины в Красной армии. 21 декабря 1937 года был введён в действие Устав внутренней службы РККА, который определял правила внутреннего распорядка в воинских частях и подразделениях, а также общие и должностные обязанности военнослужащих и взаимоотношения между ними. В нём впервые появился пункт о том, что военнослужащий обязан беспрекословно исполнять приказы начальников, кроме явно преступных. Новым явлением стало введение в РККА общественных (товарищеских) судов, которые должны были «ещё выше поднять авторитет командования и помочь ему в деле большевистского воспитания всего личного состава и ещё большего укрепления железной воинской дисциплины в РККА»42. 3 января 1939 года Президиум Верховного Совета СССР утвердил текст новой присяги и нового положения о порядке её принятия.
Е.А. Щаденко принимал участие в разработке проекта первого Закона СССР «О всеобщей воинской обязанности», принятого 1 сентября 1939 года на внеочередной 4-й сессии Верховного Совета СССР. Он юридически оформил перевод Вооружённых сил СССР на кадровую систему устройства, стал правовой основой усиления боевой мощи армии и флота, увеличения их численности, что было крайне важно в условиях нараставшей военной угрозы.
Нужно отметить, что полномочия Щаденко в военном руководстве выходили далеко за рамки кадровой работы. В соответствии с приказом народного комиссара обороны «О распределении обязанностей» от 29 декабря 1938 года, помимо непосредственного руководства вверенным ему Управлением по командному и начальствующему составу, Ефим Афанасьевич курировал работу Административно-мобилизационного, Ветеринарного, Квартирно-эксплуатационного управлений РККА,управлений высших военно-учебных заведений и обозно-вещевого снабжения, отдела изобретений и хозяйственного отдела Наркомата обороны СССР, отдела по ремонтированию конского состава РККА и др.43 Позднее А.В. Хру-лёв по этому поводу говорил: «Снабжение продовольствием, вещевым имуществом, медико-санитарное обеспечение, снабжение горючим переходило то от Мехлиса к Щаденко, то от Щаденко к Мехлису, то от Кулика к Щаденко, то от Щаденко к Кулику. Люди, которые занимались руководством этим делом, были случайные люди. Они не могли по-настоящему освоить смысл этого дела, им не удавалось даже понять, в чём [состоит] дело»44.
Советско-финляндская война 1939—1940 гг., как признавал позже А.И. Микоян, велась «плохо, позорно. Это была неудача, это подорвало престиж Красной армии в глазах всего мира, что великая держава долго не могла справиться с такой неболь-
А.В. Хрулёв
1935 г.
шой армией»45. В боях погибли, умерли от ран и пропали без вести свыше 130 тыс. красноармейцев и командиров, число раненых и больных превысило 264 тыс.человек, безвозвратные потери в технике составили 406 самолётов, 653 танка, 422 орудия и миномёта46. Сталин предложил снять Ворошилова с поста наркома обороны и перевести в Совнарком, «выдвинув» на должность своего заместителя. В мае 1940 года Наркомат обороны возглавил другой конармеец — С.К. Тимошенко, который, хорошо зная Щаденко, решил во что бы то ни стало избавиться от неудобного зама, что и удалось сделать под предлогом необходимости лечения Ефима Афанасьевича. Предлог был удобный: Е.А. Щаденко после Гражданской
А.В. Горбатов С.М. Будённый, А.И. Егоров, Е.А. Щаденко
среди делегатов XVI партийного съезда от Первой Конной армии
1930 г.
в
и
Ж • ПОЛКОВОДЦЫ! И ВОЕНАЧАЛЬНИКИ
4ф
* т
Шт.
Е.А. Щаденко, С.М. Будённый, К.Е. Ворошилов, М.И. Калинин вручает орден Ленина Л.З. Мехлис, Г.И. Кулик генерал-полковнику Е.А. Щаденко
Москва, конец 1930-х гг. 1945 г.
войны долго и тяжело болел, неоднократно лечился, жаловался на расстроенные нервы. Так закончилась предвоенная карьера Щаденко, полная противоречий и бурных событий. Некоторое время он находился не у дел, однако с началом Великой Отечественной войны И.В. Сталин вновь вспомнил о нём, и ветеран революционного движения в который раз был призван для разрешения стоявших перед руководством страны проблем.
ВИЮЛЕ 1941 года И.В. Сталин возглавил Государственный комитет обороны (ГКО), Ставку Верховного Командования (8 августа 1941 г. переименована в Ставку Верховного Главнокомандования) и Народный комиссариат обороны СССР. Вождь принялся подбирать себе рабочую группу управленцев. 20 июля СНК назначил четырёх заместителей наркома обороны, среди которых оказался и Е.А. Щаденко47.
Памятник Е.А. Щаденко на Новодевичьем кладбище в Москве
6 августа 1941 года Щаденко был назначен начальником Главного управления формирования и укомплектования войск Красной армии (Главупроформ)48. Ефим Афанасьевич принялся за дело не откладывая. Уже 9 августа он составил Положение о Главупроформе, которое И.В. Сталин утвердил в тот же день. Помимо выполнения своих основных задач Е.А. Щаденко пришлось заниматься также Всевобучем, допризывной подготовкой учащихся, а в ряде случаев — формированием механизированных и иных частей, в том числе для строительства и эксплуатации правительственной высокочастотной связи. Всего с 1941 по 1943 год были сформированы 83 общевойсковые армии, и почти все — при непосредственном участии Е.А. Щаденко49. Деятельность Щаденко на посту начальника Главупроформа была оценена весьма положительно: в январе 1942 года он был награждён третьим орденом Ленина, а в декабре получил звание генерал-полковника.
В юбилейной статье, посвя-щённой 25-летию Красной армии, Е.А. Щаденко писал: «Красная армия оправдала надежды и доверие своего народа. Она не запятнала боевых знамён прошлого, она приумножила боевую славу большевизма, славу русского оружия. Она оказалась достойной своей великой Родины, своего гениального вождя»50. Следует сказать, что Ефиму Афанасьевичу, несмотря на многочисленные «болячки», и самому хотелось поучаствовать в «приумножении славы русского оружия», вспомнить боевую
молодость. И.В. Сталин пошёл ему навстречу, и в сентябре 1943 года Щаденко прибыл на Южный фронт в качестве члена Военного совета к генералу армии Ф.И. Толбухину. Он принял деятельное участие в планировании и проведении Мелитопольской операции (26 сентября — 5 ноября 1943 г.), в ходе которой были полностью разгромлены 8 вражеских дивизий, уничтожены свыше 85 тыс. и взяты в плен более 22 тыс. солдат и офицеров противника. Советские войска продвинулись на запад и юго-запад от 50 до 320 км. 20 октября Южный фронт был переименован в 4-й Украинский, командующим оставался Ф.И. Толбухин, членом Военного совета Е.А. Щаденко. Однако боевая обстановка, напряжённая работа в течение всей операции давали о себе знать: Щаденко, и без того не блиставший здоровьем, захворал. Доложили Сталину. Вождь проявил заботу о своём преданном соратнике и выслал за ним самолёт. Об этом свидетельствует приводимая ниже записка Ф.И. Толбухина, направленная Е.А. Щаденко:
«Уважаемый Ефим Афанасьевич!
Согласно распоряжению Народного комиссара обороны СССР товарища И.В. Сталина, переданному по телефону, Вам надлежит немедленно убыть в гор[од] Москву для продолжения дальнейшего лечения.
Самолёт "Дуглас" прибудет на аэродром Нов[ый] Зелёный (2 км от Вашего местонахождения) 3 ноября 1943 года к 9.00.
Желаю быстрейшего и благополучного выздоровления.
в
Его
С.Е. ЛАЗАРЕВ. Сталинский «серый кардинал» • Яч
С уважением к Вам, генерал армии Ф. Толбухин (подпись).
3 ноября 1943 года. 3 час[а] 00 мин[ут]»51.
Таким образом, Е.А. Ща-денко убыл с фронта 3 ноября
1943 года. Лечение не помогло полностью восстановить работоспособность, пожилой генерал уже не мог полноценно выполнять свои обязанности. Поэтому 13 января 1944 года Ефим Афанасьевич был официально освобождён от должности члена Военного совета 4-го Украинского фронта.
Участие Е.А. Щаденко в Мелитопольской операции не осталось без внимания. 19 марта
1944 года «за умелое и мужественное руководство боевыми операциями и за достигнутые в результате этих операций успехи в боях с немецко-фашистскими захватчиками» он был награждён полководческим орденом Суворова II степени52.
Состояние здоровья не позволило Щаденко в дальнейшем продолжить военную службу. В 1944 году Ефим Афанасьевич был зачислен в распоряжение Главного политического управления Красной армии и больше никаких постов до своей кончины 6 июля 1951 года не занимал.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Микоян А.И. Так было. Размышления о минувшем. М., 2014. С. 370, 371.
2 Микоян А.И. Об образовании Резервного фронта в 1943 году // Во-ен.-истор. журнал. 1976. № 6. С. 62.
3 Черушев Н.С. 1937 год: Элита Красной армии на Голгофе. М., 2003. С. 253.
4 Военный совет при народном комиссаре обороны СССР. 1—4 июня 1937 г. Документы и материалы. М., 2008. С. 164.
5 Там же.
6 Письмо Е.А. Щаденко К.Е. Ворошилову об улучшении качества подготовки преподавательского состава Военной академии имени М.В. Фрунзе. 20 сентября 1931 года. См.: Российский государственный военный архив (РГВА). Ф. 37461. Оп. 1. Д. 135. Л. 3.
7 Переписка Е.А. Щаденко с частными лицами по различным вопросам. 1930-е годы. См.: РГВА. Ф. 37461. Оп. 1. Д. 149. Л. 155, 158 об.
8 Военная академия имени М.В. Фрунзе (История военной орденов Ленина и Октябрьской Революции Краснознамённой ордена
Суворова академии). М., 1980. С. 87, 88, 95, 98, 99.
9 Письма Е.А. Щаденко о неправильном стиле работы командования Военной академии имени М.В. Фрунзе и несправедливом отношении к нему со стороны руководящих лиц академии [Не ранее 29 августа 1936 г.]. См.: РГВА. Ф. 37461. Оп. 1. Д. 144. Л. 21.
10 Приказ РВС СССР от 1934 года № 13 // Красная звезда. 1934. 18 января. № 16(2659). С. 1; Государственный архив Российской Федерации (ГА РФ). Ф. Р-7523. Оп. 7. Д. 652. Л. 120.
11 Постановление ЦИК СССР об ознаменовании 15-летней годовщины Первой Конной армии. 23 февраля 1935 года // Огонёк. 1935. Специальный номер: 15 лет Первой Конной армии. С. 3.
12 Приказ народного комиссара обороны СССР по личному составу от 28 ноября 1935 года № 2488 // Красная звезда. 1935. 29 ноября. № 275(3220). С. 2.
13 Будённый С.М. Пройденный путь. Книга первая. М., 1958. С. 254, 255.
14 Казаков М.И. Над картой былых сражений. М., 1971. С. 26.
15 Городовикова Е.О. Тепло отцовского сердца // Городовиков О.И. Воспоминания, исследования, документы. 2-е изд., доп. и исправл. Элиста: Калм-издат, 1976. С. 246.
16 Военный совет... С. 166.
17 Горбатов А.В. Годы и войны: Военные мемуары. М., 1991. С. 166.
18 Военный совет. С. 362.
19 Там же. С. 56, 57.
20 Печёнкин А.А. Сталин и Военный совет. М., 2007. С. 16.
21 Протокол № 55 заседания Политбюро ЦК ВКП(б) за 25 октября — 9 декабря 1937 г. См.: Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). Ф. 17. Оп. 163. Д. 1175. Л. 21.
22 На приёме у Сталина. Тетради (журналы) записей лиц, принятых И.В. Сталиным (1924—1953 гг.). Справочник / Научн. ред. А.А. Чер-нобаев. М.: Новый хронограф, 2008. С. 225.
23 Военный совет. С. 166.
24 Там же. С. 543.
25 Там же. С. 547.
26 Приказ народного комиссара обороны СССР от 1939 года № 30 // Красная звезда. 1939. 10 февраля. № 33(4183). С. 1.
27 Печёнкин А.А. Указ соч. С. 115, 116.
28 Цит. по: Хорев А Карьера комиссара // Красная звезда. 1991. 16 ноября. С. 5.
29 Там же.
30 На приёме у Сталина. С. 740.
31 Сувениров О.Ф. 1937. Трагедия Красной армии. М., 2009. С. 165.
32 Репрессии в Красной армии (30-е годы). Сборник документов из фондов РГВА / Сост. А. Кристиани, В.М. Михалёва. №роИ, 1996. С. 290.
33 Военный совет. С. 548—551.
34 Печёнкин А.А Сталин и Военный совет. М., 2007. С. 138.
35 Военный совет при народном комиссаре обороны СССР. 1938, 1940 гг.: Документы и материалы. М., 2006. С. 155.
36 Там же.
37 Там же. С. 239.
38 Там же. С. 237.
39 Там же. С. 239.
40 Там же. С. 252.
41 Приказ народного комиссара обороны СССР от 28 декабря 1938 года № 0219 «О борьбе с пьянством в РККА» // Русский архив: Великая Отечественная: Приказы народного комиссара обороны СССР. М., 1994. Т. 13 (2-1). С. 84, 85.
42 Приказ народного комиссара обороны СССР от 15 апреля 1938 года № 92 «О создании товарищеских красноармейских судов» // Там же. С. 51, 52.
43 Приказ народного комиссара обороны СССР от 29 декабря 1938 года № 270 «О распределении обязанностей между народным комиссаром обороны, его заместителями и начальником Генерального штаба РККА» // Там же. С. 86, 87.
44 Интервью с А.В. Хрулёвым // Ку-манёв Г.А. Говорят сталинские наркомы. Смоленск: Русич, 2005. С. 228.
45 Микоян А.И. Так было. Размышления о минувшем. С. 416. 417.
46 «Зимняя война»: работа над ошибками (апрель—май 1940 г.). Материалы комиссий Главного военного совета Красной армии по обобщению опыта финской кампании. М.; СПб., 2004. С. 4, 5.
47 Постановление Совета народных комиссаров СССР № 1888. 1941 год. См.: ГА РФ. Ф. Р-5446. Оп. 1. Д. 195. Л. 24.
48 Постановление № ГКО-387 от 3 августа 1941 года. См.: РГАСПИ. Ф. 644. Оп. 1. Д. 5. Л. 185.
49 Россия и СССР в войнах XX века: Статистическое исследование / Под общ. ред. Г.Ф. Кривошеева. М., 2001. С. 404.
50 Щаденко Е.А. К 25-летию Красной армии. 1943 год. См.: Российский государственный архив литературы и искусства. Ф. 618. Оп. 14. Д. 850. Л. 1.
51 Записка Ф.И. Толбухина к Е.А. Щаденко. 3 ноября 1943 года. См.: РГВА. Ф. 37461. Оп. 1. Д. 221. Л. 12.
52 Указ Президиума Верховного Совета СССР «О награждении орденами Суворова, Кутузова и Богдана Хмельницкого генералов и офицерского состава Красной Армии». 19 марта 1944 года // Красная звезда. 1944. 21 марта. № 68(5748). С. 3.
Автор выражает благодарность московскому историку Алексею Александровичу Гуляеву и директору МБУ «Мценская межпоселенческая районная библиотека имени И.С. Тургенева» Ольге Павловне Дидковской за предоставленные материалы для написания статьи.я
