CC BY
165
Лейтес Н., Бернаут Э., Гартхофф Р.
Г алина, Огайо, США Перевод О.А. Ворожцовой СТАЛИН ГЛАЗАМИ ПОЛИТБЮРО
УДК 81'27 ББК Ш 100.3
Аннотация. Перевод на русский язык статьи Н Лейтеса, Э. Бернаут, Р. Гартхоффа «Politburo Images of Stalin», опубликованной в США в 1951 г. Авторы анализируют основные образы, используемые членами Политбюро для описания Сталина, и предполагают корреляцию между приближенностью политиков к Сталину и предпочтением того или иного образа.
Ключевые слова: Сталин, Политбюро, образ, коммунистический дискурс, «Правда».
Leites N., Bernaut E., Garthoff R.
Galena, Ohio, USA Translated by O.A. Vorozhtsova POLITBURO IMAGES OF STALIN
ГСНТИ 16.21.27 Код ВАК 10.02.19 Abstract. This is the first Russian translation of N. Leites, E. Bernaut and R. Garthoff’s article «Politburo Images of Stalin» published in the USA in 1951. The authors analyse the common images of Stalin used by members of Politburo and assume the correlation between the stress of particular images and political closeness to Stalin.
Key words: Stalin, Politbouro, image, communist discourse, Pravda.
Сведения об авторе: Лейтес Натан, доктор философии, профессор. Место работы: Чикагский университет, Корпорация РЭНД. About the author: Leites Nathan, PhD, professor. Place of employment: University of Chicago; The RAND Corporation.
Сведения об авторе: Бернаут Эльза, философии, научный сотрудник. Место работы: Корпорация РЭНД. доктор About the author: Bernaut Elsa, PhD, scientific associate. Place of employment: The RAND Corporation.
Сведения об авторе: Гартхофф Раймонд, доктор философии, научный сотрудник. Место работы: Корпорация РЭНД. About the author: Garthoff Raymond, PhD, scientific associate. Place of employment: The RAND Corporation.
Сведения о переводчике: Ворожцова Ольга Александровна, кандидат филологических наук, доцент кафедры иностранных языков.
Место работы: Нижнетагильская государственная педагогическая академия
Контактная информация: 622031, Свердловская E-mail: olga19@yandex.ru
About the translator: Vorozhtsova Olga Alexan-drovna, candidate of philology, associate professor of the chair of foreign languages.
Place of employment: Nizhny Tagil State Social and Pedagogical Academy.
обл., г. Нижний Тагил, ул. Красногвардейская, д. 57.
Студентам-политологам (изучающим политику) всегда были интересны гипотезы о различии (или отсутствии различий) в направлении политики и степени влияния различных членов Советского политбюро друг на друга. В результате появилось большое количество домыслов, касающихся предполагаемых различий в тактике ведения политики и по вопросу преемственности. Не может не удивлять отсутствие каких-либо данных, подтверждающих или опровергающих эти гипотезы, хотя это вполне закономерно, принимая во внимание секретность, которой окутана вся внутренняя деятельность Политбюро. В последние годы советской власти печатные выступления членов Политбюро стали очень немногочисленными. Те выступления, которые доступны для анализа, касаются различных тем и были сделаны в разное время, таким образом, что их сложно сравнивать, чтобы проверить гипотезу, касающуюся отличий в политике влияния членов Политбюро друг на друга.
Но благодаря 70-ти летнему юбилею Сталина 21 декабря 1949 года представилась редкая возможность для сравнительного анализа. «Правда» опубликовала статьи следующих членов Политбюро: Маленкова, Молотова, Берии, Ворошилова, Микояна, Кагановича, Булга-
нина, Андреева, Хрущева, Косыгина и Шверника (в этом порядке), вместе с общим посланием Сталину от Центрального Комитета Партии и Совета Министров СССР. Эти статьи были позже напечатаны в «Большевике», «Партийном Органе» и в советской прессе в целом. Кроме этого, юбилейный выпуск «Правды» (но не «Большевика») содержал две статьи о Сталине, написанные не членами Политбюро, М. Шкирятовым (секретарь партии) и А. Поскребышевым (предположительно личный секретарь Сталина). Таким образом, представилась возможность рассмотреть из высказывания наравне с заявлениями, сделанными членами Политбюро. Этот материал будет проанализирован на предмет распределения власти и отношений внутри Политбюро.
Несмотря на то, что, на первый взгляд, все перечисленные заявления выражают одинаковую лесть по отношению к Сталину, в них все же есть нюансы стиля и свои акценты. Эти нюансы можно было бы списать на индивидуальный стиль автора и не придавать им политической значимости, если бы это были не советские авторы. Но особенности политического языка, которым говорят о Сталине члены Политбюро, имеют другую природу. Сталинизм не
боится монотонности и склонен к повторам. Следовательно, отсутствие полного единообразия языка представляет политический интерес. Стоит тщательно изучить материал, чтобы определить, имеют ли различия в языке, какими бы незначительными они ни были, какую-то закономерность, и исследовать различия между группами и отдельными личностями в Политбюро. Особенно ценным показался анализ материала с точки зрения того, насколько сохранены (вышли из употребления или заменены) старые большевистские термины и темы.
В данном исследовании анализируются два основных типа высказываний об образе Сталина, которые были обнаружены в статьях. Таблица 1 дает общую частотность заявлений, которые касаются данных двух типов высказываний: первое - Сталин по сравнению с Лениным, второе - характеристики ведущей роли Стали-
на как «идеального Большевика» или «идеального Отца». Третий образ «Сталин» как человек или символ не представлен в этой таблице и детально не описывается, потому что разница между образами - это скорее количественная классификация, сделанная на основе анализа подтекста статей, и этот образ кратко описан в конце статьи.
Частотность высказываний показывает, какое значение придается популярному образу Сталина. Статьи значительно отличаются по объему: статья Маленкова примерно 3500 слов, статьи Шверника, Андреева, Косыгина, Хрущева и Шкирятова по 2500 слов, остальные статьи примерно 5000 слов. Тем не менее, так как нас интересует удельный вес внимания, которое уделяется характеристике Сталина в статьях, в таблице не приведено сравнение частотности и используются абсолютные числа.
Таблица 1. Упоминания о Сталине в статьях, посвященных его 70-тилетию,21 декабря 1949 года
Член Политбюро Сталин: ученик Ленина или равен Ленину? Сталин: идеальный Большевик или идеальный отец?
Образ Большевика Двусмыслен- ный Популярный образ Образ Большевика Двусмыслен- ный Популярный образ
Молотов 5 1 0 12 3 0
Маленков 4 0 2 11 3 0
Берия 13 3 1 15 1 2
Шверник 4 0 5 2 2 2
Ворошилов 0 0 1 1 2 4
Микоян 2 2 9 3 0 5
Андреев 1 0 2 3 0 15
Булганин 0 1 6 0 0 3
Косыгин 1 0 3 0 0 8
Хрущев 0 1 4 0 0 7
Каганович 0 3 6 0 3 21
Шкирятов 0 3 6 0 0 6
Поскребышев 2 1 3 0 0 10
Сталин: ученик Ленина или равен Ленину? В советском публичном дискурсе того времени «великий» Ленин не называется «более великим», чем «великий» Сталин; но также открыто не говорится, что Ленин и Сталин равны в своем «величии». Тем не менее, возможно найти формулировки, которые выражают одну из этих двух идей.
В статьях, посвященных дню рождения Сталина, описываются разные стороны личности этого лидера, которые можно условно отнести к популярному образу Сталина и образу Большевика; популярный образ подчеркивает, что Сталин равен Ленину (в некоторых случаях даже превосходит его); образ Большевика больше подчеркивает, что Сталин ученик Ленина, «продолжатель» его работ и идей.
Образ Большевика характерен для статей верхушки Политбюро: Маленков, Молотов и Берия. Оба образа используются в общей статье Центрального Комитета и Совета Министров и в статье Шверника. Популярный образ
описывается в статьях Косыгина и Ворошилова (каждый из них приводит только два сравнения), Андреева, Поскребышева. Популярный образ чаще всего и лучше всего представлен Микояном, Кагановичем, Булганиным, Хрущевым и Шкирятовым.
Берия использует образ Большевика, иллюстрируя его наиболее часто следующими примерами:
С первых шагов своей революционной деятельности Товарищ Сталин, не колеблясь, стоял под знаменем Ленина. Он был верным и преданным последователем Ленина. Он внес неоценимый вклад в ленинское развитие догматов Марксистской Партии. Создавая и развивая Ленинизм, полагаясь на указания Ленина, Товарищ Сталин развивал принципы индустриализации [Дайджест: 12].
Есть и другие примеры, где Берия говорит, что «Товарищ Сталин следовал указаниями Ленина» [Дайджест: 13] и «развивал учение Ленина о Партии» [Дайджест: 13], но эта цитата
особенно важна, так как в Советской литературе Сталину практически единолично приписывается решение начать в стране коллективизацию и индустриализацию быстрыми темпами. Существует много других упоминаний о том, что Сталин «вооружил Партию Ленинизмом», « защищал » и « продвигал » Ленинизм , но эти сравнения далеки от истины.
Был найден только один пример некоторого равенства между Лениным и Сталиным (по поводу поведения во время Гражданской Войны), но даже в нем роль Сталина описывается как немного более важная, чем роль Ленина.
На протяжении сложных лет Гражданской Войны Ленин и Сталин вели Партию, Государство, Красную Армию, все защитные силы страны [Дайджест: 12].
Берия даже однажды говорит о «введении национальной политики Ленинизма-Сталинизма» [Дайджест: 13], описывая одну из заслуг Сталина до середины 20-х годов. Берия также упоминает выдвижение Лениным Сталина, тема, которую редко поднимают:
Ленин предложил Центральному Комитету Партии выбрать Товарища Сталина на должность Генерального Секретаря Центрального Комитета. Товарищ Сталин занимает этот высокий пост с 3 апреля 1922 года. [Дайджест: 12]
Так как в 1923 году Ленин предложил «сместить» Сталина с этой «высокой должности», высказывание Берии весьма необычно.
Молотов также прибегает к образу «Большевика» для сравнения Сталина с Лениным, подчеркивая при этом, что он теоретически продолжает работы Ленина, в отличие от Берии, который скорее описывает Сталина как ученика. И Молотов и Берия упоминают, что после смерти Ленина Сталин возглавил Коммунистическую Партию. Но Молотов продолжает и говорит о государстве:
Товарищ Сталин поддерживал и развивал теорию Ленина о возможности победы социализма в нашей стране... [Дайджест: 7].
Как представитель ... творческого Марксизма Сталин высоко развил Ленинские принципы стратегии и тактики нашей партии ... [Дайджест: 10].
Молотов выражает образ Сталина-больше-вика как последователя Ленина на его посту «главы Партии» и как обладателя монолитного характера:
Как великий продолжатель дела бессмертного Ленина, Товарищ Сталин стоит во главе социалистического строительства. [Большевик: 22].
Маленков также уделяет больше внимания образу Большевика (несмотря на заявлении о равнозначности роли Ленина и Сталина в Революции):
Товарищ Сталин лучше, чем кто-либо другой понял вдохновенные идеи Ленина о новом типе Марксисткой партии [Дайджест: 3].
Среднее положение, то есть использование обоих образов, особенно заметно в объеденном послании Комитета Партии и Кабинета Министра и в статье Шверника, озаглавленной “Товарищ Сталин - продолжатель великого дела Сталина”. Кроме заголовка Шверник еще три раза, но уже не так ярко, прибегает к образу Большевика, говоря о Ленине и Сталине, как в приведенном ниже примере:
С первых шагов его революционной борьбы Товарища Сталина отличала безграничная вера в гений Ленина, он шел по пути Ленина как самый верный его ученик и соратник [Большевик: 1].
С другой стороны он четыре раза прибегает к популярному образу, говоря «вместе с Лениным Товарищ Сталин», [Большевик: 91 - два раза], и «Ленин и Сталин вели рабочий класс к победе» [Большевик: 91], и, наконец, повторяя Микояна, он говорит «Сталин - это Ленин сегодняшнего дня» [Большевик: 95].
Поскребышев (секретарь Сталина) также выражает неоднозначное мнение по этому вопросу, используя три высказывания несомненного равенства между Лениным и Сталиным, три заявления «Сталин - продолжатель дела Ленина», и два раза говоря, что Сталин - ученик Ленина.
Косыгин, Андреев и Ворошилов чаще используют популярный образ, а не образ «Большевика», но не часто сравнивают Ленина и Сталина. Таким образом, Косыгин пишет: «Идеи Ленина-Сталина одержали победу. Треть населения земного шара твердо встала на путь, указанный Лениным-Сталиным...» [Большевик: 89], и еще «путь социализма, указанный Лениным-Сталиным...» [Большевик: 90]. Косыгин даже опускает имя Ленина, там, где его упоминание вполне ожидаемо:
С именем Сталина неразрывно связано создание нашей Коммунистической Партии и первого Советского социалистического государства в мире... [Большевик: 86].
Статья Андреева в основном посвящена вопросам сельского хозяйства, также как статья Ворошилова - военному делу, а точнее стратегии и ведению Великой Отечественной Войны. Помимо двух высказываний «Партия Ленина и Сталина» Ворошилов лишь один раз говорит об одинаковой важности Ленина и Сталина.
На протяжении лет героической борьбы и героического труда [Революция], советские люди под предводительством Партии Большевиков, под руководством великих лидеров Ленина и Сталина, одержали исторически значимую победу [Большевик: 35].
Популярный образ явно преобладает в статьях Микояна, Кагановича, Булганина, Хрущева и Шкырятова.
Микоян говорит следующее:
Сталин не только полностью овладел научным наследием Маркса, Энгельса и Ленина... [он «защищал» и «превосходно интерпрети-
ровал» его]; он также обогатил Марксизм-Ленинизм рядом великих открытий, продолжал развитие теории Марксизма-Ленинизма. Благодаря Товарищу Сталину Ленинизм поднялся на новый, более высокий исторический уровень. Философия Марксизма-Ленинизма, которая сейчас меняет мир, достигла высшей точки своего развития в работах Товарища Сталина [Дайджест: 19].
Каганович еще больше придерживается популярного образа, представляя Сталина равным Ленину (в редких случаях даже превосходящим его). Образ Большевика не так четко представлен в статье, которая богата сравнениями.
Сталин не просто защищал и охранял Ле-нинистскую теорию возможности победы социализма в нашей стране, но, основываясь на богатом опыте борьбы, он творчески расширил и обогатил эту теорию... [Большевик: 59].
В одном случае Булганин отдает Сталину должное за различение справедливых и несправедливых войн («как учит Сталин»), не упоминая Ленина, который первым говорил об этом, и которому за это отдавалось должное в Советском Союзе [Большевик: 70].
Хрущев также, за одним исключением, использует популярный образ во всех сравнениях Сталина и Ленина. В добавление к пяти высказываниям типа «Х Ленина и Сталина» (где Х -это Партия, учение, идея, дело, знамя) он делает три заявления об одинаковой значимости Ленина и Сталина и одно, которое даже приписывает Сталину превосходство.
В этом состоит громадная и неоценимая заслуга Товарища Сталина. Он верный друг и соратник Ленина [Дайджест: 30].
. Сталин, который вместе с Лениным создал Великую Партию Большевиков, наше социалистическое государство, обогатил теорию Марксизма-Ленинизма, поднял ее на новый более высокий уровень [Большевик: 80].
Шкирятов создает более категоричный образ, упоминая всего три раза, что Сталин продолжает «дело» Ленина, продолжает «нести знамя» Ленина, при этом четыре раза используя фразу «учение Ленина и Сталина», и шесть раз, сравнивая Сталина и Ленина, ясно указывая, что они одинаково важны.
Делая обзор этой темы, можно заметить четкое выделение популярного образа и образа Большевика в том, как члены Политбюро видят соотношение ролей Ленина и Сталина.
Образ Большевика наиболее ярко выражен в статьях верхушки Политбюро - Берия, Молотов, Маленков (в этом порядке). Здесь Сталин представлен как ученик Ленина, его последователь, продолжатель его дела, преемник Ленина, который продолжает воплощать в жизнь, развивать и совершенствовать Ленинизм. Он описан как самый верный из последователей Ленина, как тот, кто лучше всех понял его идеи. Сталин не рассматривается как ровный Ленину
(за единственным исключением того, как Маленков описал Великую Октябрьскую Революцию).
«Популярный образ» Сталина более характерен в разной степени для статей остальных, особенно Кагановича, Хрущева, Микояна, Булганина и Шкырятова. Здесь Сталин представлен как равный Ленину даже в тех ситуациях, когда это очевидно не так. В редких случаях Сталин оказывается даже более великим, чем Ленин.
Сталин: Идеальный Большевик, Лидер Партии или Идеальный Отец. Образ Большевика используется Берией, Маленковым, Молотовым и в меньшей степени Шверником и Микояном. Сталин представлен как великий «лидер» и «учитель», но подразумевается, что Партия занимает главенствующее положение над ним. Сталин является высоконравственным большевиком.
Идеальный Большевик принимает как должное тот факт, что его жизнь посвящена продвижению Коммунизма, невзирая на лишения. Он считает неприличным говорить о первостепенных ценностях и личных жертвах; он думает, что внимание надо сконцентрировать на том, чтобы определить правильную линию поведения и придерживаться этой линии. Черты, которые приписываются Берией Сталину, направлены на создание такого образа.
Популярный образ Сталина, которому уделяется гораздо больше внимания, не представляет его как Лидера Партии, который бесстрастно выполняет моральные обязательства, служа пролетариату, придерживаясь правильной политической линии. Сталин показан как Вождь Народа в Советском Союзе и в остальном мире, который жалует «простым людям» безграничную отеческую заботу. Народ, переполненный чувствами, видя такую нежную заботу со стороны своего родного на высоком посту, работает для него усерднее и лучше из преданной благодарности. В то время как цель Лидера Партии - воплотить Коммунизм в жизнь ценой временных трудностей, забота Вождя Нации нацелена на удовлетворение потребностей людей. Это выполняется не только через выработку общего направления политики, но и бесчисленными конкретными действиями. Выполняя все это, Сталин проявляет добродетели идеального отца (иногда брата и друга), с которым его дети и не мечтают сравняться. Отметим, что имеется тенденция показать Сталина как создателя всего хорошего.
Однако образ Большевика используется представителями верхушки совместно с элементами популярного образа, но с некоторыми отличиями.
1. Одним из аспектов образа Большевика является описание Сталина как обладателя большевистских благодетелей в очень высокой степени. Подразумевается, что к этим отличительным добродетелям должны стремиться
другие менее совершенные Большевики, хотя шансы достижения уровня Сталина мизерные.
Например, Берия говорит:
В Товарище Сталине советские люди более отчетливо и ясно увидели черты его великого учителя, Ленина. Они увидели, что в битву против беспощадного врага нашу армию и народ вел проверенный вождь, который, как Ленин, беспощаден в битве и безжалостен к врагам народа, как Ленин, не подвержен панике, как Ленин, мудр и отважен в решении сложных вопросов; как Ленин, ясный, твердый, справедливый, честный, как Ленина, сильно любит свой народ [Дайджест: 15].
Молотов также подчеркивает черты Большевика в Сталине, один из примеров приведен ниже.
Сейчас издаются работы Сталина, которые содержат его труды с 1901. Невозможно переоценить теоретическую и политическую важность этих публикаций. Перед нашими глазами шаг за шагом разворачивается картина вдохновленной творческой деятельности великого Сталина во всем разнообразии и духовной состоятельности. В этих работах с точки зрения Марксизма-Ленинизма рассматриваются все противоречивые вопросы практической деятельности Большевистской партии, международного коммунистического движения, а также сложные научные вопросы истории и философии [Дайджест: 9].
В большинстве случаев характеристики популярного образа переплетаются с характеристиками образа Большевика, представляя Сталина как «вождя» и «учителя». Среди всех высказываний верхушки Политбюро только в одном случае (выступление Молотова) оценочное высказывание делается от лица говорящего, в остальных случаях оценка выражается от лица народа.
Товарищ Сталин правильно считается великим и верным другом свободолюбивого народа в стране демократии народа [Дайджест: 3].
Кроме придания внимания добродетелям Сталина как Большевика, образ Большевика представляет Сталина как вождя в трех ипостасях: политический стратег, учитель, глава Партии. Они будут рассмотрены в свою очередь.
2. Как следует из образа Большевика, главная роль Сталина - поставить диагноз и сделать прогноз о политической ситуации и на основе этого выработать правильную линию партии. В популярном образе Сталина на это указывается менее явно. Этот аспект образа Большевика наиболее сильно представлен в высказываниях Молотова, как в примере ниже.
...умение (Сталина). показать Партии истинный путь и вести ее к победе [Дайджест: 11 ].
. чтобы создать международную антигитлеровскую коалицию во время войны необходимо было сорвать анти-советские планы
британского и французского правительств . Товарищ Сталин вовремя разглядел . Англофранцузские интриги ... что повлекло за собой события, которые поставили правительства Британии и Соединённых Штатов перед необходимостью создать Англо-Советско-Американскую ... коалицию ... [Дайджест: 8].
3. С этим в образе большевика связана роль Сталина как «учителя» Партии правилам организации, стратегии и тактике. Это еще один момент, которому меньше уделяется внимания в популярном образе Сталина. Но это один из главных аспектов в речи Маленкова (который, возможно, будет приемником этого). Вот одна из цитат.
Товарищ Сталин учит, что Большевистская партия сильная, так как она умножает свои связи с широкими массами рабочих ... Товарищ Сталин учит, что без самокритики мы не можем двигаться вперед . Товарищ Сталин учит, что . Товарищ Сталин обучает кадры нашей партии ... [Дайджест: 4-5].
Молотов и Берия подчеркивают характер Сталина как «продолжателя», «защитника» Ленинизма больше, чем его роль как учителя, но довольно часто обращаются к Сталину как «вождю и учителю». (Эту стандартную фразу также можно обнаружить и в популярном образе, но реже и менее настойчиво).
4. Правящая верхушка часто отдает ведущую роль не Сталину, а Партии (или иногда) Советскому Союзу или Советскому народу, хотя другие члены Политбюро подчеркивают личную роль Сталина, опуская упоминания о Партии. Партии даже отдается должное за те заслуги, которые большинством приписываются Сталину - вдохновение, мобилизация, организация. Термин «руководство Партии» относится явно к другим членам верхушки Партии кроме Сталина, а точнее к самому оратору. Так в следующем примере Маленков упоминает Партию восемь раз, а Сталина только один.
Дружба народов, которая установилась в нашей стране, это великая заслуга руководства Партии Большевиков. Только Партия Большевиков могла достичь неразрушимого братства среди народов - Партия Большевиков, которая настойчиво распространяет идеи интернационализма . (недавняя война)
. была одной из важнейших для Партии Большевиков. Партия вышла из этого испытания великим победителем . следуя наставлениям Товарища Сталина, наша Партия постоянно вдохновляла людей и мобилизиро-вала их усилия в борьбе с врагом. Организованная работа Партии объединяла и направляла ... И снова было продемонстрирована непревзойденная способность Партии Большевиков мобилизировать массы в тяжелейших условиях [Дайджест: 4].
С другой стороны образ Сталина как Вождя Народа (популярный образ) показывает, как он действует напрямую, не прибегая к помощи
Партии. Иногда верхушка и среднее звено Политбюро используют этот образ, говоря о темах, предназначенных для массовой аудитории.
. голос Сталина в защиту мира . распространился по всему земному шару. Все простые и честные люди, внемля этому призыву, строятся в колонны борцов за мир [Ворошилов, Дайджест: 19, Большевик: 44].
Популярный образ Сталина, как было указано выше, не останавливается у границы, которая отделяет его от образа Большевика, также описанного ранее. Но к нему, действительно, очень редко прибегают за исключением редкого использования стандартной фразы «вождь и учитель». Статьи Кагановича, Хрущева, Шкирятова, Поскребышева, Булганина, Косыгина и Андреева (примерно в этом порядке) наиболее ярко представляют популярный образ в описанных аспектах. Микоян и в меньшей мере Шверник также его используют, но в их статьях большое количество неопределенных высказываний и даже ряд заявлений, касающихся образа Большевика. С другой стороны, семь авторов, перечисленных выше, используют только четыре высказывания, относящихся к образу Большевика. Статья Ворошилова - особый случай, во вступлении и заключении он делает ряд заявлений, представляющих популярный образ.
1. В популярном образе Сталин описан как «отец» своего народа, который постоянно ему помогает в силу «отцовской заботы». Иногда это описывается как отношения дружбы, а иногда термины близких отношений не употребляются. В ответ «простые люди» исполнены благодарности, любят и усердно работают. Для них Сталин родной, что подразумевает семейное родство.
Каждый из членов низа Политбюро использует этот образ (конечно, в разной степени). Вот некоторые примеры.
Каганович следующим образом описывает Сталина:
Товарищ Сталин проявляет невиданную заботу о шахтерах и радеет об облегчении их труда ... Славная армия железнодорожных рабочих отвечает Товарищу Сталину на его отцовскую заботу теплой любовью, предан -ностью и улучшением транспортной системы . Систематическое увеличение заработной платы (и т.д.) . все это результаты постоянной заботы и внимания родного Товарища Сталина, которого народ любовно называет отцом и другом [Большевик: 60-61].
Булганин описывает Сталина похожим образом:
Товарищ Сталин всегда проявлял и до сих пор проявляет постоянную отцовскую озабоченность выращиванием военных кадров, их образованием в духе высочайшей преданности Партии Большевиков, в духе самопожертвования на благо народа ... [Большевик: 60-61].
Хрущев говорит похожим образом:
Ленин и Сталин стояли у колыбели каждой из Советских республик, они охраняли ее от угроз и опасностей, по-отечески помогали ей расти и набираться сил . Вот почему люди нашей страны, преисполненные чувством сыновей любви, называют великого Сталина их родным отцом ... [Большевик: 81].
Андреев, не выделяя данный аспект, говорит:
Внимательно, по-отечески ежедневно осуществляя руководство и присматривая за делами колхозов . Товарищ Сталин [Дайджест: 29].
Нечлены Политбюро, Шкирятов и Поскребышев, часто обращаются к этому аспекту популярного образа. Поскребышев даже озаглавил свою статью «Любимый Отец и Великий Учитель».
Шкирятов пишет:
Люди нашей страны растут и становятся сильнее как одна семья и прославляют Товарища Сталина - отца и друга всех людей в СССР [Правда: 11].
Сталин, наш отец и друг, прививает нам любовь ко всему что наше, родное - в науке, культуре, на производстве, учит Советских людей теплой преданности Родине ... [Правда: 11].
2. Как уже стало ясно, популярный образ изображает Сталина Вождем Народа в отличие от более сдержанного образа, который больше уделяет внимания Партии и Сталину как Лидеру Партии. Как Лидер Партии Сталин описывается в нескольких аспектах, один из которых просматривается в цитатах, приведенных выше, и описывает Сталина как противника «бюрократии». Радея за судьбу простых людей, ему приходится бороться с нечестностью, эгоизмом и различными бюро, которые стоят между ним и народом.
Булганин говорит об этом почти открыто:
Товарищ Сталин всегда уделял много внимания благополучию солдат и моряков. Его интересовало качество еды, качество униформы, вес оружия солдат. Товарищ Сталин в своих приказах часто указывал на то, что озабоченность благополучием солдат - это священная обязанность командиров, они должны строго следить за тем, что солдаты получают еду соответствующего качества, чтобы войскам вовремя подавали хорошо приготовленную еду. Благодаря заботе Товарища Сталина об обеспечении войск, наши фронтовики были хорошо накормлены, комфортно и тепло одеты [Дайджест: 28; Большевик: 71].
Можно привести много других примеров, чтобы проиллюстрировать этот аспект популярного образа. Популярный образ Сталина показывает его как человека, который одновременно является партией, правительством, аппаратом армии. Предыдущие высказывания
указывали на эту черту Сталина в ситуациях, когда этого требовала забота о людях. Но деятельность Сталина этим не ограничивается, Каганович и Булганин особенно сильно увеличивают его личный вклад. Вот, что говорит Каганович:
. в то время как . страны Европы и США медленно движутся к кризису, здесь в Советском Союзе социалистическая экономика постоянно улучшается ... Этим мы обязаны превосходством социалистической системы экономики, но прежде всего мы обязаны этим Товарищу Сталину, его великой энергии, инициативе, организаторскому гению [Дайджест: 25].
Булганина интересует роль Сталина во время войны, там Сталин постоянно без устали трудился на благо страны. Уже во время Гражданской Войны.
Товарищ Сталин был создателем самого важного ... стратегических планов и на прямую руководил решающими военными операциями ... В Царицыно и Перми, в Петрограде и против Деникина, на западе и против Польши, и на юге против Врангеля - в любом месте его железная воля и военный гений обеспечили победу Советских сил [Большевик: 66].
И в недавней войне:
Все операции в Великой Отечественной Войне планировались Товарищем Сталиным и приводились в исполнение под его руководством. Он принимал участие в разработке каждой военной операции. Перед тем как окончательно одобрить план . Товарищ Сталин тщательно ее обдумывал, обсуждал ее в узком кругу (нетипичное заявление) . Товарищ Сталин лично руководил ходом каждой операции. Каждый день, даже несколько раз в день он проверял выполнение его приказов, давал советы, поправлял решения командующих, если это было необходимо [Большевик: 66].
Этот образ Сталина как вездесущего и во всем ведающего человека никогда не проявляется в речах и статьях верхушки Политбюро, но Поскребышев довольно активно его развивает:
Активно руководя работой ведущих Мичуринцев, возглавляемых Товарищем Лысенко, Товарищ Сталин ежедневно помогал им советом и инструкциями . Товарища Сталина также нужно отметить как научного инноватора в специализированных областях науки . Среди старых специалистов в сельском хозяйстве укрепилось мнение, что разведение цитрусовых культур невозможно в широких масштабах в регионе Советского побережья Черного Моря ... [Дайджест: 34].
Сталин: Человек или Символ? В нашем материале «Сталин» относится более, чем к человеку с именем И.В. Сталин. Разница между Сталиным как реальным человеком и Сталиным как символом довольно размыта, возможно, намеренно. Верхушка Политбюро, тем не
менее, более аккуратно, чем остальные, проводит различие между двумя образами, уделяя больше внимания Сталину как человеку.
Одним из способов показать, что, говоря о Сталине, имеется в виду Сталин как символ -это говорить о его «имени» или провозгласить его имя «символом». Так Берия говорит следующее во вступительном параграфе:
Со времен великого Ленина для сердец миллионов рабочих людей не было имени настолько дорогого как имя великого вождя, Товарища Сталина [Дайджест: 11].
И Молотов говорит нам, что для «международного движения за мир»:
...имя Сталина стало его знаменем [Дайджест: 9].
Маленков также говорит об этом:
Имя Сталина уже давно стало знаменем мира в умах людей всех стран [Дайджест: 3]. Булганин пишет:
Имя Сталина для советских войск стало символом величия нашей нации, ее героизма. Они шли в бой с криком: «За Сталина, за Родину!» [Большевик: 71]
Другой способ различить, идет ли речь о Сталине как о человеке или о Сталине как символе, это сделать явным личный характер высказывания. В статьях по поводу дня рождения Молотов, Шверник и Булганин используют такой способ выражения очень часто. Хотя многие другие выражения, которые не уточняют, что речь идет о Сталине как человеке, возможно, именно это имеют в виду. Этот метод остается релевантным для статей верхушки Политбюро, чтобы выявить те случаи, когда личная роль Сталина рассматривается как очень значимая. Маленков использует другой способ, чтобы добиться похожего эффекта. Несмотря на то, что он употребляет имя Сталина среднее количество раз (общее среднее количество -59, у Маленкова - 60), но непропорционально высокое количество высказываний типа «Сталин учит, что...», «Сталин говорил...» и т.д. Как следствие, он сравнительно мало говорит о других достижениях Сталина.
Одним из способов трансформировать «Сталина» из человека в символ является использование прилагательного «Сталинский». Описывая образ Большевика, термин «Сталинский» используется, чтобы описать достижения скорее режима Сталина, чем его личные достижения. Популярному образу в целом не хватает разграничения между Сталиным-челове-ком и Сталиным-символом, и очевидно терминам «Сталин» и «Сталинский» придается как личное, так и безличное значение.
Верхушка Политбюро (Молотов, Берия, Маленков) использует прилагательное «Сталинский» со значением личное достижение Сталина только 2 раза из 27 в отличие от остальных, которые используют данное прилагательное с этим значением очень часто (за исключением только высказываний Ворошилова о роли Ста-
лина в недавней войне). Очень часто высказывания типа «Сталинский советский путь», «Советская Сталинская военная наука» и подобные явно подразумевают «при настоящем режиме» или «в духе большевиков».
Сравнительно безличное значение прилагательного “Сталинский” особенно очевидно в следующих случаях. Например, Молотов, утверждая, что Советский Союз набрал силу за последнюю четверть века, говорит:
Это великая заслуга Товарища Сталина и Сталинского руководства [Дайджест: 6].
Возможно «Сталинское руководство» подразумевает здесь лидеров Партии помимо Сталина и становится синонимом «Партии». Это проявляется, когда Каганович, используя редкую формулировку, говорит:
Решающим условием победы социализма была непрестанная борьба Товарища Сталина и объединенного Сталинского руководства, направленная на реализацию общей линии Партии [Большевик: 63].
Выводы. Результатом анализа статей, написанных по поводу 70-го дня рождения И.В. Сталина, стали два основных вывода:
1. Несмотря на множество индивидуальных отличий между статьями, и, несмотря на вариации внутри каждой из статей, можно выделить два основных образа Сталина, которые в разной степени представлены в разной степени в каждой из статей. Кратко эти образы сводятся к следующему: Сталин - глава Партии, Сталин - Вождь Народа. Глава Партии - великий человек; Вождь Народа стоит выше, чем кто-либо другой. Главу Партии характеризуют черты Большевика, Вождя Народа - постоянная и безграничная забота о благополучии всех. Ради краткости первое мы назвали «образ Большевика», а второе «популярный образ».
2. С точки зрения этих образов, внутри Политбюро можно выделить три группы. Маленков, Молотов и Берия, которые предположительно самые влиятельные члены Политбюро, уделяют больше внимание образу Большевика, чем другие члены, хотя высказывания, относящиеся к популярному образу, все же присутствуют. Каганович, Булганин, Хрущев, Косыгин и в меньшей степени Микоян и Андреев занимают позицию ближе к популярному образу (также как и Шкирятов и Поскребышев). Шверник и общее послание Центрального Комитета занимают среднюю позицию. Ворошилов - особый случай, он представляет популярный образ Сталина во вступлении и заключении и очень сдержанный образ Большевика с точки зрения военных операций (в отличие от Булганина).
Эти два образа Сталина можно рассмотреть в двух аспектах: (1) Кому адресован каждый образ? Для данной аудитории предпочтителен популярный образ или образ Большевика? (2) Какое политическое значение имеет тот факт, что образ Большевика чаще употребляется верхушкой Политбюро в то время, как популяр-
ный образ более свободно используется представителями «низов» Политбюро?
Что касается первого аспекта, то следует вспомнить, что все высказывания, проанализированные в этой статье, были опубликованы, то есть стали достоянием широкой общественности. Будучи публичными выступлениями, они не были в первую очередь, или в какой-либо степени адресованы Сталину. Можно обоснованно предположить, что «массы» Советских людей рассматривались как потребители популярного образа, а образ Большевика был, прежде всего, предназначен для Коммунистов, то есть маленькой части населения. Что характерно для Большевизма, хотя парадоксально для западной традиции, так это то, что символы близости и родства («отец», «забота» и т.д.) наиболее часто появляются в популярном образе Сталина и подчеркиваются в выступлениях для аудитории, очень отдаленной от Сталина. Этот парадокс частично является результатом инструментального использования большевиками слов, означающих родство и близость и частично от осуждения большевиками близости в политических отношениях. Идеальный член партии подчеркивает, что он не испытывает такого удовлетворения от близкого общения с другими, как от близости к политическим целям.
По этой причине сложно судить о втором аспекте. Нельзя отклонять идею о том, что Политбюро или ведущая группа в Политбюро, или Сталин лично решили использовать оба образа Сталина в выступлениях по поводу дня рождения и между собой распределили роли, касающиеся освещения одного из образов (такое решение, наверное, повлекло за собой тщательное изучение каждого из выступлений, что привело к значимым различиям в языке).
Однако данное предположение не исключает некоторых рабочих выводов о статусе разных групп внутри Политбюро. Акцент на образ Большевика некоторыми членами, а на популярный образ остальными не только отражает превосходство и некоторую отдаленность партии от масс в целом, но также указывает на степень удаленности говорящего от Сталина. В анализируемой ситуации, привилегией членов Политбюро является возможность воздерживаться от явного подхалимства и слов, обозначающих личные чувства и эмоции, которые скорее относятся к узкому кругу общения, а не к политике. Принимая во внимание, что для большевиков политическая жизнь стоит намного выше личной, использование образа Большевика указывает на более высокий политический статус. Таким образом, запланированное распределение образов Сталина в речах, посвященных его семидесятилетию, все же указывает политические группы внутри Политбюро, но эти группы не обязательно находятся в противостоянии.
Если исключить предположение о том, что роли в выступлениях по поводу дня рождения
Сталина были распределены жребием и еще более невероятное предположение, что целью данных выступлений было скрыть реальное подразделение на группы внутри Политбюро, то можно прийти к выводу, что те, кто подчеркивают образ Большевика политически ближе к Сталину, чем те, кто этого не делает.
Предположение о том, что внутри Политбюро было намеренное распределение двух образов, было бы более правдоподобным, если бы каждый из образов был бы использован некоторыми членами Политбюро в чистом виде без примесей элементов второго образа. В имеющемся же материале разница между верхушкой и низами Политбюро как раз заключается в использовании разных образов. Именно поэтому мы склонны полагать, что различия в политическом языке являются скорее результатом индивидуального выбора, а не централизованного решения. Тем не менее, можно предположить, что превалирование одного из образов Сталина (осознанное или нет) связано со статусом говорящего внутри Политбюро, как было описано выше.
Примечания.
1. Насколько было возможно, приведенные цитаты даны в переводе из Текущего Дайджеста Советской Прессы, том 1, № 52 (сокращенно Дайджест). Другие отрывки были переведены из газеты Большевик № 24 от декабря 1949 года.
2. Термин «высказывание» употребляется здесь, чтобы указать на завершенную идею, и может обозначать фрагменты текста длиной от фразы до параграфа.
3.21 декабря 1929 года Молотов написал, что до смерти Ленина Сталин был «практиком и организатором», затем он стал «теоретиком». Даже в 1919 Молотов не до конца подавил тенденцию отрицать, что Сталин был идеален с самого начала. Свою речь он начинает следующим образом: «Именно сейчас особенно ясно, как удачно, что ... после Ленина Коммунистическую партию СССР возглавил Товарищ Сталин» (Дайджест: 6). В большевистской атмосфере скрытого языка это непременно следует понимать как: «Не всегда было ясно».
4. Несмотря на то, что и Молотов и Берия подчеркивают, что Сталин был «теоретик», они явно не говорят, что он был таким же великим теоретиком как Ленин, показательной является следующая фраза: «Марксистско-ленинистская философия достигла высшей точки развития в работах Сталина».
5. «Любовь к народу» также является частью популярного образа. Употребления терминов популярного образа в довольно сдержанной картине может быть последствием обратного проникновения пропаганды в изотерическое единство верхушки Политбюро.
© Ворожцова О.А. (перевод), 2009
