CC BY
3УДК 659.4:81'42 ББК Ш 100.3 ГРНТИ 16.21.33 КОД ВАК 10.02.19
Н. А. Корнилова
Санкт-Петербург, Россия
СРЕДСТВА ВЫРАЖЕНИЯ ФАТИЧЕСКОЙ РЕЧИ В МАССМЕДИА
В статье, выполненной с позиций интенцио-нальной стилистики, рассматриваются средства включения фатических смыслов в тексты современного массмедиа дискурса. Кратко дано представление о современном научном взгляде на фатику. Обосновано существование фатической речи в массмедиа. Выделены разновидности тональности, в которых получает воплощение фатическая речь, а также названы частные интенции фатической ин-тенциональности. Теоретические положения подкреплены интенционально-стилистиче-ским анализом журналистских текстов.
Ключевые слова: фатическая речь, интенция, медиадискурс, языковые средства.
Статья подготовлена при финансовой поддержке РГНФ, проект №14-34-01028
Наталья Анатольевна Корнилова, кандидат филологических наук, старший преподаватель кафедры речевой коммуникации Санкт-Петербургского государственного университета. 195269, Санкт-Петербург, ул. Учительская, 18-11048.
E-mail: natata_k@mail.ru. © Корнилова Н. А., 2014
Если обратиться к научной литературе двадцатого столетия, можно заметить, что о фатической речи говорится только в применении к разговорно-бытовому общению [Винокур 1993; Чхетиани 1987; Якобсон 1975; Malinowski 1923]. Медиадискурс как разновидность публичного общения не рассматривался в качестве сферы существования фатической речи [Винокур 1993: 111, 125-126, 136, 157]. Между тем по мнению ученых, фати-ческая коммуникация востребована и в медиадискурсе [Андреева 2006; Дементьев 2006; Дускаева, Корнилова 2011; Клюев 1996; Федосюк 2000; Чепкина 2000]. При этом в современных исследованиях фатика понимается как нечто большее, чем просто вступление в контакт: это и проверка, и поддержание контакта в течение всей коммуникации, и размыкание контакта [Зайцева 2012; Самойлен-ко 2010; Солдатова 2009]. При этом в медиа, как правило, размыкание контакта подразумевает установку на продолжение общения, на создание благоприятных условий для долговременных отношений.
Расширение пространства использования фатики в медиадискур-се определяется следующими факторами:
— повышением значимости в речи СМИ фактора адресата, поскольку от умения точно определить целевую аудиторию во многом зависит успешность отдельно взятого издания и его рентабельность;
— устремленностью текстов СМИ к персонификации, о чем говорят исследователи, отмечая повышение значимости авторского начала в журналистских текстах; в настоящее время личность журналиста выходит на первый план, что влечет за собой рост требований к умению профессионала
налаживать личностно ориентированную коммуникацию, к умению быть интересным собеседником;
— заметным влиянием разговорного начала на язык СМИ; разговорность в журналистских текстах трактуется как риторическая категория, предназначение которой исследователи видят в установке на сближение с читательской аудиторией [Сиротинина 1998: 350; Корнилова 2013: 6-7].
Опираясь на исследования предшественников и собственные наблюдения над языковым процессом в массмедиа, мы предлагаем определять фатиче-скую речь в СМИ как разновидность речи, которая характеризуется коммуникативной информативностью, тематикой, интересной читателю (зрителю, слушателю) как частному лицу, функцией вступления в общение с аудиторией и которая находит выражение в ироничности, персонализации сообщения, в имитации дружеского, зачастую фамильярного общения. В настоящее время появляются целые типы изданий, предпочитающих фатическую коммуникацию информативной [Корнилова 2013: 66-69].
Вслед за Т. Г. Винокур мы понимаем фатику как интенцию [Винокур 1993: 135], предопределяющую выбор жанровой формы и языковых средств. Однако последние исследования и наблюдения за языком СМИ позволяют утверждать, что мы имеем дело не с отдельной интенцией, а с совокупностью интенций — фатической интенциональностью. В соответствии с этим необходимо выделить частные целеустановки фатической интенциональности. Анализ 40 изданий, среди которых представлены как общероссийские, так и региональные, как специализированные по характеру аудитории, так и универсальные журналы и газеты показывает, что в медиадискурсе наиболее актуальны следующие частные интенции фатической речи:
— вступление в контакт,
— налаживание контакта,
— поддержание контакта,
— проверка контакта,
— разрушение контакта,
— размыкание контакта с установкой на его продолжение.
Такие целеустановки актуальны именно для медиадискурса в силу его специфики, хотя востребованы и в разговорной речи.
Наличие фатических смыслов не противоречит природе журналистского творчества: фатика — это типологическая характеристика речи, а личность журналиста накладывает отпечаток на создаваемый им текст, тем более что для российской действительности характерна личностная модель прессы, в противовес западной модели, которая диктует стремление к объективированной подаче материала. Сказанное ни в коей мере не отменяет основного предназначения журналистского текста — передавать информацию. Изменяется только форма представления материала.
Фатическая речь, будучи востребована в современной журналистике, в аналитическом очерке и в светской хронике получает разное воплощение: в первом — как форма подачи материала (установка на контакт, адаптация материала к особенностям восприятия адресата) и как основная цель вступления в коммуникацию во втором случае (праздноречевая коммуникация, взаимно приятное времяпрепровождение).
Фатическая интенция — это установка на сближение внутренних миров людей [Арутюнова 1981: 364], личностно ориентированное общение, поэтому тональность выражения фатической интенции ориентируется на эмоциональную вовлеченность собеседника. В свою очередь эмоциональная вовлеченность реализуется, когда автор сообщения так или иначе «задевает» адресата. Эмоциональное раздражение, порождаемое медиатекстом, должно воздействовать на отдельного человека и в то же время обладать потенциалом воздействия на большое количество людей. Такой эффект возможен в двух случаях: полном совпадении эмоционального фона адресата и адресанта — общении «в унисон» (соответствии эмоциональным ожиданиям) или же при резком несовпадении эмоционального фона, эффекте неожиданности, нарушении ожиданий адресата — общении «в диссонансе» (несоответствии эмоциональным ожиданиям).
Современные исследования фатической коммуникации показывают, что специализированных языковых средств, маркирующих фатическую речь, в языке нет. Фатическая коммуникация (по В. В. Дементьеву, разновидность непрямой коммуникации [Дементьев 2006]) требует дополнительных ин-терпретативных усилий, это не собственно содержание высказывания, это восприятие несказанного — ауры общения [Мурзин 1998: 11-12]. Она может осуществляться при помощи приемов языковой игры, включения в текст прецедентных феноменов, обращения к аллюзиям и реминисценциям, использования иностилевой лексики, обращений, вокативов, личных местоимений и пр. Такая разноплановость проявлений фатической коммуникации позволяет утверждать, что фатика формируется уже на стадии возникновения коммуникативного намерения и получает воплощение не в отдельных языковых средствах, а в способах организации текста, специфических в каждой сфере общения, — композиционно-стилистических формах. В зависимости от аудитории, речевого поведения издания в целом варьируются и способы включения фатики в текст.
Качественная пресса больше ориентируется на синтаксические способы выражения фатической интенции, умеренно используя лексический пласт языка; бульварные издания обращаются к наиболее очевидным способам выражения фатической интенции — лексике.
Покажем, как это воплощается в конкретных журналистских текстах.
Первый пример возьмем из общенационального еженедельного журнала «Огонек»:
Рубрика: Неделя. Герои.
Надзаголовок: Орденоносец.
Предтекст: Михаил Швыдкой, спецпредставитель президента России.
Заголовок: За Родину, за Францию.
Текст: На прошлой неделе французский посол от имени президента вручил Михаилу Швыдкому орден Почетного легиона. Во время рутинной церемонии в посольстве вручающий, посол Жан де Глиниасти, должен был рассказать вручаемому его биографию: «Вы родились...» и дальше — до момента вручения. Больше всего времени заняла попытка описать всю деятельность Швыдкого. И действительно, создатель канала «Культура», председатель ВГТРК, министр культуры новой России, сейчас он ведет четыре телепередачи, возглав-
ляет присуждающий ТЭФИ фонд «Академия российского телевидения», взялся за создание в Москве первого в России театра мюзикла и все это при том, что, как говорят близкие, «не вылезает из самолета», выполняя свои главные обязанности — представляя российского президента в вопросах международного культурного сотрудничества. За это, собственно, его и полюбила Франция. В Париже так понравился проведенный Москвой Год России, что уже французы стали инициаторами проведения еще одного Года, на этот раз сосредоточив обмен на литературе и языке. А острый на язык Швыдкой так растрогался, что признался французам: «Даже когда мы воевали против Наполеона, мы воевали за Францию». На этих словах подали шампанское. (Огонек, 21 ноября 2011. № 46).
Не вызывает сомнения, что в иерархии интенций в приведенном тексте доминирует информативная интенция: перед нами заметка, содержащая сообщение о значимом в культурной жизни страны событии. Тем не менее наблюдаются некоторые отступления от строго информационной подачи материала. Фатическая интенция проявляется уже в заголовке, где автор прибегает к эффекту обманутого ожидания, ставя рядом содержательно не сопоставимые высказывания предтекста и заголовка (ср.: Михаил Швыдкой, спецпредставитель президента России и За Родину, за Францию). Эпатируя публику, журналист побуждает читателя ознакомиться с текстом. Так реализуется частная фатическая интенция установления контакта с аудиторией.
Интенция укрепления контакта в тексте реализуется благодаря изящной языковой игре, построенной на сопоставлении двух значений слова «язык»: свободного ('система звуков, слов, грамматических правил, с помощью которой люди выражают свои мысли, говорят друг с другом' [Тихонов 2005: 1227]) и фразеологически связанного ('остроумен, язвителен' [Федоров 1997: 60]).
Не менее интересной представляется языковая игра со словом «вручаемому», поскольку оно употребляется не в своем традиционном значении 'то, что вручают', а в значении 'тот, кому вручают'. Одновременно это пародия на язык официально-делового стиля речи, в котором часто употребляются причастия. Эффект языковой игры привносит ироническую интонацию в текст заметки, что и является в данном случае выражением фатической интенции.
Обратим внимание на синтаксические средства: журналистский материал не перегружен сложными предложениями. Показательным оказывается предложение, в котором перечисляются достижения Швыдкого; здесь используется прием создания незаконченного перечислительного ряда однородных членов, в этом контексте работающего на создание впечатление речи «взахлеб». Сравним краткость структур, обрамляющих это предложение: Больше всего времени заняла попытка описать всю деятельность Швыдкого. За это, собственно, его и полюбила Франция. Этот прием рассчитан на поддержание контакта с читателем: создание «своего» круга общения через апелляцию к фоновым знаниям.
Обращение к лексическим языковым средствам с целью создания определенной атмосферы общения весьма умеренно: сдержанно оценочное слово рутинная, а также вводные слова действительно и собственно, обозначающие
присутствие автора в тексте и маркированные как принадлежащие к разговорному пласту лексики.
Как видим, использование фатики в приведенном тексте имеет фрагментарный характер, фатические смыслы предлагаются ненавязчиво, в целом фатика в тексте вторична, она лишь помогает воспринимать основную информацию текста.
Второй пример возьмем из студенческой региональной газеты «Молодежь Татарстана»:
Заголовок: RaP гороскоп от Данилы Зеленого. Текст: Овны, над вами скопились все тучи, Грозы бушуют внутри целый день... Все перемелется, все будет круче, Преодолеть только нужно вам лень! Тельцы, светят ссоры и прочие дрязги, Лучше отвлечься и перетерпеть — Или уже прокричаться до визга, И, успокоившись, в нору залезть. Близнецы, кто-то опять вас неправильно понял, Кто-то про вас распустил плохой слух, От всех отвернитесь и уши заткните, И тренируйте свой боевой дух... (Молодежь Татарстана. 15 марта 2012. № 10).
Это текст-пародия, который рассчитан на создание настроения, а не сообщение информации, формирование оценок или поведенческих мотивов. Приведенный материал полностью соответствует концепции издания, в котором был опубликован. Об этом свидетельствует ироническое отношение ко всему окружающему, обращение к читателю запанибрата, освещение тем, интересных учащейся молодежи, использование молодежного сленга, ориентация на молодежную моду.
Ведущая интенция этого текста — шутка, объект ее — гороскоп как жанр, претендующий на формирование поведенческих мотивов аудитории. В зависимости от концепции конкретного издания вниманию читателей предлагают разные гороскопы и, как видим, разную их форму. Ироничный тон подчеркивается в первую очередь стихотворной формой текста. Автор не стремится создать идеальную стихотворную рифму или соблюдать размер — он сочиняет текст, который можно читать речитативом под музыкальное сопровождение, как рэп. Так автор становится «своим» для молодых читателей. Высказанные в этом тексте рекомендации (например, отвлечься и перетерпеть — или уже прокричаться до визга и, успокоившись, в нору залезть), по сути, тоже насмешка над жанром. Пародийное начало обнаруживается и в языковом воплощении текста: вместо обычной для гороскопов нейтральной или высокой лексики, создающей ореол тайны, мистики, в этом тексте используется лексика сниженная, характерная для повседневного общения (светят ссоры и прочие дрязги; перетерпеть; прокричаться; залезть; распустил плохой слух; уши заткните).
В целом нужно сказать, что приведенный в качестве примера текст отличается отсутствием информативной интенции, являя собой языковую игру с
единственной целью посмеяться и создать определенное настроение у читателя. В данном случае реализуется интенция установления контакта (создание «своего» круга), укрепления контакта (в плане содержания и языкового воплощения произведения), размыкание контакта с установкой на продолжение общения в дальнейшем (в плане содержания: добрые пожелания; в плане тональности: интимизация, веселый, легкий тон беседы).
Анализ современных массмедийных текстов обнаруживает слудующую закономерность: при реализации фатической интенции журналист либо прибегает к эпатажному речевому поведению (нарушению ожиданий аудитории), либо стремится к интимному, камерному общению со своей аудиторией (созданию «своего» круга общения). В связи с этим можно утверждать, что фатиче-ская интенция реализуется тональностью двух видов — эпатажности и инти-мизации. Фатическая тональность в социально ответственной журналистике проявляется в интимизации, камерности как стремление к сближению со смысловой позицией адресата. В бульварной журналистике, с ее установкой на сообщение сплетен, слухов, фатическая тональность заключается в привлечении, даже завлечении гипотетически отдаленного читателя шутливой интонацией, ироничностью.
Виды тональности дифференцируются в зависимости от привлекаемых языковых средств: в одном случае преобладают книжные средства, в другом случае имитируется близкая к разговорной речь. Тональность эпатажности реализует частную целеустановку фатической интенции — вступление в контакт. Концентрация внимания адресата происходит в результате использования языковой игры, нарушающей привычную лексическую сочетаемость, состав прецедентного феномена, путем включения шокирующей аудиторию лексики.
Тональность интимизации направлена на имитацию непосредственной коммуникации, поэтому журналист всеми доступными способами стремится создать иллюзию межличностного дружеского общения. В этом ему помогают речевые способы увеличения диалогического тонуса текста, как то: прямые обращения к читателю, ты- и вы-обращения, солидаризация с читателем; обращение к тем пластам лексики, которые востребованы целевой аудиторией; использование прецедентных феноменов, домашних имен и пр.
Таким образом, фатическая тональность предопределяет выбор речевых жанров, в которых создаются медиатексты, в связи с чем меняется жанровая система современной медиаречи. В медиадискурсе востребованы этикетные жанры. В бытовом общении они используются для поддержания контакта в конкретном кратковременном акте общения, тогда как в массмедиа они позволяют создать благоприятное впечатление об издании, организовать такую коммуникацию, которая рассчитана на долговременную перспективу. Кроме того, этикетные жанры в медиаречи становятся своеобразным «организатором» общения, поскольку помогают обеспечить проспективную и ретроспективную направленность публикуемых текстов. Фатическая тональность, пронизывая информационные тексты, преобразует их. Она выражается в преобладании экспрессии над стандартом, включении в информационный материал оценочности (в частности ироничности), субъективного отношения
журналиста к предмету речи, адресованности обращения, идентификации с читателем. Фатическая речь привносит элемент живого человеческого общения в журналистский текст, делая его более непредсказуемым и интересным, так как во взаимодействие «журналист — читатель» проникают элементы игры и шутки.
ЛИТЕРАТУРА
1. Андреева С. В. Речевые единицы устной русской речи: система, зоны употребления, функции. М., 2006.
2. Арутюнова Н. Д. Фактор адресата // Известия Академии наук СССР. Серия литературы и языка. М., 1981. Т. 40. № 4. С. 356-367.
3. Винокур Т. Г. Говорящий и слушающий: Варианты речевого поведения. М., 1993.
4. Дементьев В. В. Непрямая коммуникация. М., 2006.
5. Дускаева Л. Р., Корнилова Н. А. Фатика как речевая форма реализации развлекательной функции в медиатексте // ГУМАНИТАРНЫЙ ВЕКТОР. 2011. № 4. С. 67-71.
6. Зайцева Е. В. Социокультурная обусловленность письменной фатической коммуникации (на примере текстов открыток в британской языковой культуре). Автореф. дис. ...канд. филол. наук. Воронеж, 2012.
7. Клюев Е. В. Фатика как предмет дискуссии // Поэтика. Стилистика. Язык и культура. Памяти Татьяны Григорьевны Винокур. М., 1996. С. 212-220.
8. Корнилова Н. А. Фатическая речь в массмедиа: композиционно-стилистические формы: Дис. ... канд. филол. наук. СПб., 2013.
9. Мурзин Л. Н. Полевая структура языка: фатическое поле (текст лекции) // Фати-ческое поле языка (памяти профессора Л. Н. Мурзина): межвуз. сб. научных трудов. Пермь, 1998. С. 9-14.
10. Самойленко Л. В. Фатические средства в речи пользователей компьютерной сетью (на материале жанра чата): Автореф. дис. ... канд. филол. наук. Астрахань, 2010.
11. Сиротинина О. Б. О терминах «разговорная речь», «разговорность» и «разговорный тип речевой культуры» // Лики языка. К 45-летию научной деятельности Е. А. Земской. М.: Наследие, 1998. С. 348-353.
12. Солдатова О. С. Фатические эмотивы и стиль коммуникации: сопоставление английской и русской лингвокультур: Автореф. дис. ... канд. филол. наук. Москва, 2009.
13. Тихонов А. Н. Комплексный словарь русского языка / Под ред. А. Н. Тихонова. М., 2005.
14. Федосюк М. Ю. Публичная фатическая речь // Речеведение: научно-методические тетради. Великий Новгород, 2000. № 2. С. 19-28.
15. Федоров А. И. Фразеологический словарь русского литературного языка: В 2 т. / Сост. А. И. Федоров. М., 1997. Т. 2.
17. Чепкина Э. В. Русский журналистский дискурс: Текстопорождающие практики и коды. Екатеринбург, 2000.
18. Чхетиани Т. Д. Лингвистические аспекты фатической коммуникации (на материале английского языка). Автореф. ... канд. филол. наук. Киев, 1987.
19. Якобсон Р. О. Лингвистика и поэтика // Структурализм: «за» и «против». М., 1975. С. 193-230.
20. Malinowski B. The problem of meaning in primitive languages. In C.K. Ogden & I.A. Richards (eds.) The meaning of meaning. New York, 1923. Pp. 296-336.
Н. A. KopHUAoea
REFERENCES
1. Andreeva S. V. Speech units of the oral Russian speech: system, zone of use, functions. [Rechevye edinicy ustnoj russkoj rechi: sistema, zony upotreblenija, funkcii]. Moscow, 2006.
2. Arutunova N. D. Addressee's factor [Factor adresata]. News of the Academy of Sciences of the USSR. A series of literature and language — Izvestija Akademii nauk SSSR. Serija literatury i jazyka. Moscow, 1981. Vol. 40. № 4. Pp. 356-367.
3. Vinokur T. G. Speaker and listener: Variants ofverbal behavior. [Govoraschij Iislushjuschij: Varianty rechevogo povedenija]. Moscow, 1993.
4. Dementjev V. V. Indirect communication [Nepramaja kommunikacija]. Moscow, 2006.
5. Duskaeva L. R., Kornilova N. A. Phatic as a speech form of realization of entertaining function of media text [Fatika kak rechevaja forma realizacii razvlekatelnoj funkcii v mediatekste]. HUMANITIES VECTOR — GUMANITARNYJ VEKTOR. 2011. № 4. Pp. 67-71.
6. Zaitzeva E. V. Sociocultural conditionally of written phatic communication (on the material text cards in the British language culture) [Sociokulturnaja obuslovlennost pismennoj faticheskoj kommunikacii (na primere tekstov otkrytok v britanskoj jazykovoj kulture)]. Voronezh, 2012.
7. Kluev E. V. Phatic as an object of discussion [Fatika kak predmet diskussii]. Poetics. Stylistics. Language and culture. In memory of Tatyana Vinokur — Poetika. Stilistika. Jazyk i kultura. Pamati Tatjany Grigorjevny Vinokur. Moscow, 1996. Pp. 212-220.
8. Kornilova N. A. Phatic speech in mass media: compositional and stylistic forms [Faticheskaja rech v massmedia: kompozicionno-stilisticheskie formy: Dis. ... kand. filol. nauk]. Saint-Petersburg, 2013.
9. Murzin L. N. Field structure of the language: phatic field (text of the lecture) [Polevaja struktura jazyka: faticheskoe pole (tekst lekcii)]. Phatic language field (in memory of Professor L. N. Murzin) — Faticheskoe pole jazyka (pamati professora L. N. Murzina). Perm, 1998. Pp. 9-14.
10. Samojlenko L. V. Phatic means in a computer network users' speech (on the material of the chat genre) [Faticheskie sredstva v rechi polzovatelej kompjuternoj setju (na materiale zhanra chata)]. Astrahan, 2010.
11. Sirotinina O. B. On the terms of the "Conversation", "colloquial" and "conversational type speech culture" [O terminah "razgovornaja rech'", "razgovornost'" i "razgovornyj tip rechevoj kul'tury"]. Faces of the language. The 45th anniversary of E. A. Zemskaja's scientific activities — Liki jazyka. K 45-letiju nauchnoj dejatel'nosti E. A. Zemskoj. Moscow, 1998. Pp. 348-353.
12. Soldatova O. S. Phatic emotives and communicative style: comparison of English and Russian linguocultures. [Faticheskie emotivy i stil kommunikacii: sopostavlenie anglijskoj i russkoj lingvokultur]. Moscow, 2009.
13. Tikhonov A. N. Comprehensive dictionary of the Russian language / Ed. A. N. Tikhonov [Kompleksnyj slovar russkogo jazyka / Pod red. A. N. Tikhonova]. Moscow, 2005.
14. Fedosuk M. U. Public phatic speech [Publichnaja faticheskaja rech]. Rechevedenie: scientific-methodical notes — Rechevedenie: nauchni-metodicheskie tetradi. Veliky Novgorod, 2000. № 2. Pp. 19-28.
15. Fedorov A. I. Phraseological dictionary of Russian literary language: in 2 volumes [Frazeologicheskij slovar russkogo literaturnogo jazyka: V 2 t. / Ed. A. I. Fedorov]. Moscow, 1997. Vol. 2.
16. Chepkina E. V. Russian journalistic discourse: Text-generating practices and codes. [Russkij zhurnalistskij diskurs: Tekstoporozhdajuschie praktiki i kody]. Ekaterinburg, 2000.
17. Chkhetiany T. D. Linguistic aspects of phatic communication (on the materials of English language) [Lingvisticheskie aspekty faticheskoj kommunikacii (na materiale anglijskogo jazyka)]. Kyiv, 1987.
18. Jakobson R. O. Linguistics and poetics // Structuralism: pro and contra [Lingvistika i poetica // Strukturalizm: "za" i "protiv"]. Moscow, 1975. Pp. 193-230.
19. Malinowski B. The problem of meaning in primitive languages. In C.K. Ogden & I. A. Richards (eds.) The meaning of meaning. New York, 1923. Pp. 296-336.
