CC BY
339
семьи и государственности, создал оригинальную политическую и социальную систему общественной жизни, выработал качественную и эффективную систему образования, создал великие творения архитектуры, которые и сегодня поражают своим совершенством. Он заложил и осуществил своеобразную и эффективную систему духовной жизни общества и добился впечатляющих успехов в формировании человека высокой духовности и нравственности. Его заслуги перед человечеством нетленны.
1. Коростовцев М.А. Религия Древнего Египта. СПб., 2000.
2. Египетская мифология: энциклопедия. М., 2002. С. 20.
3. Ассман Я. Египет: теология и благочестие ранней цивилизации. М., 1999. С. 19.
Поступила в редакцию 11.01.2009 г.
Shvechikov A.N. The world of sacral in the culture of ancient Egypt. The article is devoted to the research of interrelationship between religion and culture of ancient Egypt, and reveals the influence of religion on formation and development of the Egyptian art, social and political relations, education. The problems of succession of achievements of Egyptian religiosity and culture in Christianity are also viewed.
Key words: culture, religion, cult, God, afterlife, spirit, tsar, power, temple.
УДК 008
СРЕДСТВА МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ В КУЛЬТУРНОМ ПРОЦЕССЕ СОВРЕМЕННОСТИ
© Е.П. Семишова, В.С. Семина
Культурный процесс - это способность культуры изменяться через изменение ее элементов и создание их новых комбинаций. Средства массовой информации в современном культурном пространстве, выступая в качестве элемента культурного процесса, продуцируют и тиражируют в основном два типа информации, обозначаемые понятиями «образ-значение» и «образ-знание». Массовые средства информации в культурном процессе выступают в качестве культурных индикаторов повседневности, проводников перформанса, мифотворчества и организаторов игровых манипуляций.
Ключевые слова: культурный процесс, культурный элемент, средства массовой информации, образ-знание, образ-значение.
Культура являет собой систему, элементы которой представляют многообразие человеческой деятельности структурно и функционально взаимосоотнесенной, соединенной в действующее целое. Вся сеть элементов культуры как системы в отдельный момент времени образует состояние системы. Динамизм культуры в качестве системы описывается как синхронически (строение и конфигурация), так и диахронически (последовательность синхронических состояний), когда последующее состояние слегка отличается от предыдущего и преобразует его. Можно сказать, что процесс в культуре - это способность претерпевать изменения в целом через изменение элементов [1]. В этом случае культурный процесс можно определить как «поток взаимодействующих культурных элементов - инструментов, верований, обы-
чаев и т. д. В этом процессе взаимодействия каждый элемент воздействует на другие, а те, в свою очередь, действуют на него. Это процесс состязательный: инструменты, обычаи и верования могут устареть и быть устранены из потока. Время от времени вводятся новые элементы. Постоянно образуются новые комбинации и синтезы - открытия и изобретения - культурных элементов [2].
Изменения в культурном поле протекали всегда, происходят они и сегодня. Возникает новый тип культуры, в котором основной ценностью объявляются знания и информация. В рамках указанного типа культуры осмысление мира, его отражение в общей картине жизни идет по законам постмодернизма, широко распространившегося в мире к концу ХХ в. и проповедующего отказ от всех традиций и устоявшихся истин, ориентиро-
ванного на антитоталитаризм (безудержный плюрализм), на признание равноценными любых культурных проявлений. Достаточно полное отражение он нашел в таком явлении культуры, как средства массовой информации. В определенных формах СМИ в прошлом были виртуальным элементом культуры, сегодня, активно реализуя свой потенциал, актуализируются как реальный компонент современного общества. Причина перехода СМИ из «виртуала» в «реал» - строительство информационного общества, благодаря чему СМИ становятся одним из активных субъектов культуротворческого процесса.
Для уяснения места и роли СМИ в современном культурном процессе необходимо решить ряд методологических проблем, в т. ч. определить границы понятия «массовая информация». Под информацией одни авторы понимают информирование как процесс, сообщение о чем-либо, сами сведения об окружающем мире и протекающих в нем процессах [3]. Другие информацию определяют как сведения, являющиеся объектом хранения, переработки и передачи [4]. Кроме указанных определений практически все авторы под информацией понимают не только собственно сведения, сообщения, но и сам процесс их передачи от человека человеку непосредственно или посредством специальных устройств, по техническим каналам связи [5]. В современном культурном процессе СМИ оказывают мощное влияние на общественное сознание как субъект смыслопостроения, т. к. «пресса» - это не только совокупность периодической печати (центральной, региональной, профессиональной и т. д.), но и общность журналистов, репортеров, редакторов [3, с. 967]. Наиболее массовой формой информации на сегодняшний день является телевидение. Оно представляет собой не только передачу на расстояние и прием средствами радиоэлектроники изображений и звука, но и область науки и техники, связанную с телетрансляцией, комплекс творческих и технических учреждений для осуществления таких передач. Исходя из сказанного выше нам представляется возможным взять в качестве рабочего определения СМИ систему творческих и технических структур, взаимодействующих между собой и с другими социальными системами в целях формирования и передачи потока информации.
Формируя новые абстракции социального бытия, СМИ активно участвуют в процессе развития социокультурного пространства, актуализации смысложизненных позиций. Под социокультурным пространством здесь понимается всесторонняя связь и всестороннее взаимодействие народов и наций в сфере материального и духовного производства: экономические связи, обмен экономической информацией, культурными и научными ценностями и т. п. В результате действия связей происходит становление единого культурного пространства. Каналами такой связи и взаимодействий, субъектами процесса социального познания выступают современные средства массовой информации. СМИ формируют образы явлений действительности, транслируя их в пласт массовой культуры, что привело к резкому усилению типа «образа-знания» (картины реальности, выступающей в форме зафиксированного знания). Вместе с этим СМИ тиражируют тип информации, обозначаемый как «образ-значение». Эта информация задает человеку смыслы социокультурного, экономического, политического плана, выстраивающего конкретный объект в личностную ценностносмысловую систему. Образ-значение требует готовых ответов, это доказывает потребление информации через Интернет. Образы-значения формируют впечатления, стереотипы [6], ориентированные на жизненный опыт. Каждый создатель информации и каждый адресат создают свой макет реальности, который находится в прямой зависимости от способа мышления, системы ценностей, воображения и т. п. В определенном смысле макет есть теория, она часто умозрительна и субъективна. Современные условия существования СМИ еще более осложняют исполнение принципа объективности и непредвзятости информации журналистами. Они вынуждены служить власти, учредителям, общественному мнению, поэтому зачастую выполняют заказы, отражающие интересы корпораций, групп, партий и движений. Нельзя сказать, что журналисты безропотно принимают принцип субъективизма в качестве основополагающего в своей профессиональной деятельности. В учебной литературе, адресованной будущим журналистам, подчеркивается идея строгого следования профессиональной этике, которая содержит в себе нормы и тре-
бования общечеловеческой этики, отстаиваются идеалы свободы творчества, основанного на «высокой степени личной ответственности, нравственной ответственности перед обществом, аудиторией, героями журналистских произведений, журналистским коллективом, который представляет автор, самим собой» [7]. Эти же нормы отражены в «Международном кодексе профессиональной этики общества профессиональных журналистов», текст которого гласит: «Ищите истину и сообщайте о ней. Журналисты должны быть честными, беспристрастными и смелыми при сборе, изложении и комментировании информации. Будьте независимы. Журналисты должны быть независимы от любых интересов, за исключением права общественности быть информированной. Будьте подотчетны. Журналисты подотчетны своим читателям, слушателям, зрителям и друг другу» [7, с. 374]. Вместе с тем в призывах быть подотчетными читателям, слушателям, зрителям таится парадокс мифологической интерпретации. Чтобы быть востребованными, представители СМИ вынуждены описывать события, прибегая к гротеску, мифотворчеству, стереотипам, узнаваемым массовым сознанием. Доходчивый язык текстов достигается зачастую за счет ассоциативного мышления, метафор, символов, которые, в свою очередь, являются инструментом конструирования мифов. Можно сказать, что создаваемая СМИ реальность - это сконструированная (имитирующая) реальность, которую они скорее не отражают, а замещают. В этом замещении господствуют искусственно созданные представления, мнения, ценности, зафиксированные в «кассетной», «СБ-дис-ковой», «БУБ-дисковой», «флэш-ковой» культуре. Данная культура бесцензурна, ее основное место базирования - дом, «домашняя культура», фонд которой состоит не только из книг, журналов, но и всего арсенала электронной техники. На этой базе формируется своеобразный «банк мировой культуры» в пределах одной квартиры и дома [8]. В этом аспекте предстает чрезвычайно актуальной проблема ответственности автора. Ж. Маритен в работе «Ответственность художника» в главе «Искусство и мораль» спорит с афоризмом А. Жида: «...то, что пишешь, не имеет последствий» [9] и тем самым опровергает умонастроение в искус-
стве (журналистике), одним из пропагандистов которого выступил Ортега-и-Гассет. Маритен пишет о том, что чистое искусство, изолировав себя от «человеческого субстрата», на деле совершает опустошительные набеги на человеческую жизнь и методологические установки Ортега-и-Гассета по очищению творчества от «человеческого духа» со временем реализуются в образах физического изничтожения человека; от «разбитого человеческого аспекта» к разбитому человеческому лицу, к демонстрации обилия крови и жертв [10]. Ортега-и-Гассет [11], агитируя за эмансипацию «нового искусства» от мировой плоти, вместе с тем понимал, что такое искусство живет разрушением этой плоти и ему всегда нужно иметь в запасе «жертву для удушения», здесь дело искусства сводится к паразитированию на бытии, оставляющему после себя обглоданные трупы вещей, событий, биографий. Существенной стороной полемики Маритена применительно к СМИ является постановка двуединой задачи: оградить суверенность творчества, в т. ч. и журналистики, от пресса извне, а с другой стороны, напомнить автору (художнику) о неизбежных последствиях его творчества, ставящих творца в отношение должника перед людьми. Маритен жаждет возродить правильное взаимодействие и взаимопонимание между автором и читателем [12]. Позднее на эту проблему обратил внимание Г. Гербнер. В статье «Культурные индикаторы: третья позиция» он указывает на необходимость понимания возрастающего влияния средств массовой информации на возникновение в культурном пространстве новой системы символов и образов, составляющих особый синтетический мир «со своим временем, пространством, географией, демографией и даже этнографией, которые подчиняются институциональным целям и правилам общественной морали» [13]. Этот мир определяет стиль мышления, чувства, характер поведения не только отдельных индивидуумов, но и масс. Изучая этот мир, можно увидеть какие мифы, иллюзии, заблуждения поглощают время и интересы публики, какие формируют предпочтения и ценности, лежащие в основе образа жизни людей. Также Гербнер писал о том, что «необходимо знать общие направления культивации представлений о жизненных проблемах, приоритетах, ценностях и
взаимоотношениях до того, как мы сможем обоснованно объяснить отдельные факты индивидуальной и общественной реакции. Для изучения общественного мнения и деятельности средств массовой информации требуются культурные индикаторы» [13]. Концепцию «культурных индикаторов» Гербнер ввел в научный оборот в 1969 г. Он предложил использовать ее для количественного измерения аспектов культуры (социум, экономика). В целом же, по Гербнеру, через культурные индикаторы можно установить некое состояние культуры путем выявления идей, верований, ценностей, которые являются частью крупных социальных систем. В структуру культурных индикаторов органично вписываются, по Гербнеру, средства связи людей. Коммуникация есть неотъемлемый атрибут человеческой культуры, особенностью которого сегодня является «новая индустриальная революция в сфере культуры», изменившая средства, формы и функции информации, способные «теперь одушествлять общество и машины» [14]. По мнению Герб-нера, массовые средства информации и связи формируют общественное мнение и закрепляют его в мифологических конструкциях общественного сознания, верованиях, традициях, укорененных в повседневности. Повседневность - это источник и поле деятельности СМИ, т. к., по словам Б. Вальденфельса: «Повседневность существует как место образования смысла, открытия правил. Когда именно новое и оригинальное более не улавливается интегративным общим порядком или регулятивным основополагающим принципом.» [15]. Средства массовой информации, особенно телевизионные, электронные, передают любое «сообщение», которое может иметь явные и неявные смыслы, в зависимости от задачи и темы сообщения. Иногда коммуникаторы кодируют сообщения, преследуя идеологические цели, при этом они манипулируют языком, придавая сообщениям предпочтительный смысл. Адресат либо принимает сообщение таким, каким его отправили, либо применяет свою стратегию понимания и чтения сообщения исходя из того опыта, посредством которого «субъект осуществляет в самом себе преобразования, необходимые для постижения истины» [16]. Инициированные массмедиа коммуникации задают типичные смысловые и жанровые
рамки («новости», «спорт», «культура», «сериал» и т. п.). Пользователь подходит к содержанию сообщений, предлагаемых медиа, с точки зрения своего духовного опыта поиска истины, и тогда истина становится не только иной «смысловой структурой», но и «своего рода наградой субъекту за его познавательный акт», она «озаряет субъект, дает ему душевный покой. Короче говоря, в самой истине, в ее познании заключается нечто, что позволяет осуществиться самому субъекту, что реализует само его бытие» [16, с. 287]. Следовательно, декодированный смысл не обязательно совпадает со смыслом закодированным и декодирование может принимать курс, отличный от запланированного, задуманного заранее. Медиа-тексты, предлагаемые зрителю-читателю, адресованы многочисленной аудитории с целью активировать некие смыслы-удовольствия, которые они способны вызвать [17]. Телезритель, в свою очередь, вносит свой вклад в конструирование смысла текста, опираясь на свой духовный опыт, и чем он богаче, тем больше осмысленности, взыскательности и автономности в процессе восприятия информации и тем естественнее вырабатывается мировоззрение, «в котором духовность становится естественным, сущностным и жизненно необходимым элементом существования.» [18]. Созвучно этим идеям звучит мысль Умберто Эко, высказанная им в 1972 г. в работе «К семиотическому анализу телевизионного сообщения» [19]. У. Эко подчеркивает активную роль зрителей в избирательной интерпретации ТВ-сообщений. Он изучил телесообщение на всех его этапах: создания -трансляции - восприятия. Сюда включил авторский замысел, структуру сообщения, реакцию получателя как на замысел, так и на структуру сообщения. Здесь ясно виден семиотический подход к телепродукции, который позволил Эко изучить телесообщение как систему трех основных кодов, включающих несколько субкодов:
а) портретный код (иконологический, эстетический, монтажный и др. субкоды);
б) лингвистический код (жаргоны и стилистические синтагмы);
в) звуковой код (эмоциональные субко-
ды, синтагмы со стилистической и конвенциональной ценностями) [19]. Языковый
барьер, различия в культурных традициях -
это те актуальные причины, по которым декодирование является аберрантным. Когда текст адресован не единственному адресату, а сообществу потребителей, то его будут интерпретировать в соответствии с тем, как читатель владеет языком как тезаурусом, включающим не только знания грамматических правил, но и культурные нормы бытования языка.
Культурное пространство наполнено динамичными идеями и представлениями, которые произрастают в недрах коммуникативных процессов, основанных на продуцировании, трансляции, усвоении и хранении информации. Смысловое наполнение информации определяется тем, кто и с какой целью осуществил селекцию единиц информации. Особенно наглядно это видно на примере телевидения. Передаваемые телевидением образы, картинки суть результат чьей-то селекции и переработки, и это знание не определяет смысла сообщаемых с экрана сюжетов. Различие между увиденным и узнаваемым стирается за счет некоего реализма телеобразов. «Свой суггестивный потенциал такие образы развивают именно за счет того, что они искусно скрывают различие между фикцией и реальностью. По этой причине они оказываются более убедительными для сознания, чем аргументы теоретического или идеологического свойства. Дискурс средств массовой информации не просто воспринимается, а именно читается» [20]. Это выражается в том, что если с экрана нельзя сказать словами, то это следует показать. Средства массовой информации в силу определенных причин не передают фотографически картину мира, чаще всего они ее искажают. Причина искажения кроется в технологии подачи информации, в которой ключевую роль играют события с простой структурой, с конфликтом как центральным сюжетом, с привязкой к стереотипам, с выходом на авансцену «героя дня», с подачей новостей в режиме клипа или мультипликации. Все это создает условия для создания инсценировок под видом объективности и беспристрастности. Согласно Ж.К. Коке, СМИ имеют свою систему «сцепления структур значения, обладающих собственными правилами комбинации и трансформации» [21]. Следуя принципу развлекательности, СМИ реализуют себя в создании одномерной картины и пред-
лагают текст, выстроенный по законам фрагментированного дискурса [22], т. е. информационной разорванности структуры. В силу указанных причин каждый вид СМИ пытается завоевать своего зрителя, слушателя, читателя, что, несомненно, ведет к «расколу сознания» пользователя информации. Фрагментарная картина мира в СМИ разорвана и хаотична, неупорядочена и эмоционально пессимистична. Сюжеты о терроре, пожарах, авто- и авиакатастрофах, о преступлениях и арестах, коррупции и экономической нестабильности рождают в массовом сознании идею бессмысленности человеческой жизни и абсурдности человеческого мира. Из фрагментированного дискурса вытекает принцип пермутации [23], означающий взаимозаменяемость частей произведения, которые, по словам Л. Рубинштейна, представляют «тексты-кубики» [24], позволяющие смотреть телепередачу с любого сюжета, читать газету, журнал с любой полосы. Хорошо сложенные «кубики-тексты» образуют «постмодернистский коллаж» [22, с. 221], насыщенный рекламными врезками, что распыляет смысл, разбивает проблему на фрагменты, в которых она теряется, превращается в фикцию, в результате чего возникает «постмо-дерный мультиперспективизм», меняющий ряд ракурсов действительности [22, с. 230], что не дает возможность познать ее сущность. Несмотря на многомерность смыслов и значений, СМИ имеют реальность, лежащую в основе выбора селекции, интерпретации информации, это - «реальность денег» [22, с. 212]. Так, президент Российской академии телевидения Владимир Познер откровенно заявил, что «телевидение есть, прежде всего, не часть культуры, не часть режима, а бизнес» [25].
Средства массовой информации проявили себя наиболее ярко в «абсолютизации теории театра» (И.Л. Ильин), превратив мир в арену грандиозного шоу. Игра во всех своих проявлениях стала востребованным элементом массовой культуры. И это не случайно, т. к. «человеческая культура возникает и развивается в игре, как игра» [26]. Ю.М. Лот-ман, продолжая тему игры, выделил две формы игры: первая реализует себя в фольклоре, в ностальгии о детстве; вторая - игра этикета и приличия, псевдожизни, игра положений, поз и масок. Она бессодержательна
и окрашена страстным желанием самоутверждения, и особенно актуальна в период кризисов в жизни страны [27], т. к. дает передышку от реального мира. В этих условиях современные СМИ - своеобразная реализация социальной драматургии, где наличествуют все компоненты театра: актеры, режиссеры, зрители. Журналисты в этом «театре» играют ценностями, используя театральный прием «перформанса» (перекодировки, перемещения) [28], т. е. использование предмета не по назначению, а для создания «сверх-смысловой» формы. Основная цель перформанса - снятие норм и табу, атака на запреты, некая вседозволенность, и тогда утвердившаяся в течение веков духовная система ценностей изменяется в пространстве СМИ с «точностью до наоборот». Популярными темами становятся проституция, наркомания, супружеская неверность, предательство и т. п. Игра с традиционными ценностями небезопасна для человека, т. к. ему предлагается подниматься «по трупам своих страстей» (В. Соловьев) до высот совести, а когда этот подъем кажется невозможным, то утешаются тем, что проще и легче «опустить» совесть до собственных эгоистических потребностей и превратиться в нравственного идиота, лишенного жизненно важных ориентиров. Массовое шоу СМИ не ограничиваются масками, имиджем, ценностями. На игровое поле выдвигается жизнь и история. Средством выступают мифы: пропагандистский, идеологический, мировоззренческий. Миф побуждает и направляет к действию. Он может выступать в качестве звена, объединяющего различные элементы общества, но может и препятствовать согласию. Мифотворчество сопровождается эпатажностью, контрастностью, провокацией. При этом преследуется главная цель - доставить наслаждение публике, потрафить чувственной сфере, обеспечить психологическое расслабление. Игровые манипуляции распространяются на систему «считываемых образов», воплощенных с помощью средств мифологического языка (Шоу, Искусство любви, Космос, Прогресс, Тусовка и др.). Игра остается искусством обворожительного обмана, она создает условия для возникновения общества-спектакля [29]. Сфера идеального имитирует реальность, которую она замещает. Увлечение иллюзиями разрушает духовный мир человека, от-
крывает простор виртуальному миру, где нет места реальной жизни. Избавиться от виртуальной реальности СМИ нельзя, можно лишь говорить о нравственной ответственности журналистов. Нравственный критерий журналистики выражается, прежде всего, в степени эксплуатации чувства страха в СМИ. Страх - это достаточно быстрый способ захвата аудитории, вот почему анонсы телепередач, заголовки периодических изданий пестрят эпатажными формулировками. Как правило, обязательным элементом подобных материалов являются фотографии трупов, костей, частей тел. Криминальные сюжеты занимают по нескольку часов телевизионного вещания. Сознание читателей, зрителей, слушателей вынуждено изучать тонкости милицейских будней, подробности террористических актов, военных действий, гибели военной подлодки, авиакатастрофы и т. п. Страх объединяет людей в рамках виртуальной реальности. Вместе с тем преобладание в массовом сознании иллюзорного страха имеет горькие плоды: формируется тип «катастрофического мышления» как компонента целостного мировоззрения [30]. Другим следствием страха, культивируемого СМИ, является «огульное подчинение» [24, с. 144] кумиру или идее, уподобление себя значимому образцу или образу («сделать жизнь с.»). Люди, уставшие от бесконечной цепи отрицательных эмоций, начинают отождествлять себя с сильными, богатыми, успешными, принимают чужие ценности и цели. Происходит девальвация личностных нравственных качеств, уничтожается самость и оригинальность, образуются группы фанатов с некритическим мышлением, стереотипностью, амбивалентностью. Активное участие СМИ в культурном процессе современности насыщает его смыслами, значениями и эмоциями, среди которых особое место занимает понимание власти и силы. Власть сегодня выступает не в своем традиционном обличьи (власть человека над человеком), но как власть над объектами природными и социальными, что приводит, с одной стороны, к унификации социокультурного пространства, а с другой - к глобальным кризисам экологического, антропологического и экономического характера. В этих условиях СМИ призваны отражать приоритетную ценность человека как субъекта культуры, величие его
духа и созидательной деятельности в общепланетарном масштабе. Созидание предполагается не через силовое давление, а через стратегию ненасилия, которая сможет создать новый тип интеграции истинного знания и нравственности, пережить эпоху духовной реформации и выработки новых аксиологических практик, не допускающих доминирование ценностей техногенной цивилизации, ориентированной на идеалы потребительского общества.
1. Carneiro R. The Cultural Process // Essays in the Science of Culture. N. Y., 1960. Р. 145-161.
2. Антология исследований культуры. Т. 1. Интерпретации культуры. СПб., 1997. С. 423.
3. Большой толковый словарь русского языка / сост. и ред. С. А. Кузнецов. СПб., 2000.
4. Социологический энциклопедический словарь. На русском, английском, немецком, французском и чешском языках. М., 1998.
5. Современный философский словарь / под ред.
B.Е. Кемерова. Лондон; Франкфурт н/М; Париж; Люксембург; М.; Мн., 1998. С. 360.
6. Набокова Л.С. Средства массовой информации как модус современного общественного сознания: дис. ... канд. филос. наук. Новосибирск, 2005. С. 114-120.
7. Цвик В.Л. Телевизионная журналистика. История. Теория. Практика. М., 2004. С. 364.
8. История мировой культуры (мировых цивилизаций) / под ред. Г.В. Драча. Ростов н/Д, 2008. С. 524-527.
9. Gide A. Chronieques de L'ermitage // Gide A. Oeuvres completes. P., 1933. P. 385.
10. Маритен Жак. Ответственность художника // Самосознание культуры и искусства ХХ века. Западная Европа и США. М.; СПб., 2000.
C. 236.
11. Ortega y Gasset J. La deshumanizacion del arte // Ortega y Gasset J. Obras completas. Madrid, 1950. N. 3. Cfh. 10. P. 192-196.
12. Гальцева Р., Роднянская И. Об ответственности художника перед миром гуманного // Самосознание культуры и искусства ХХ века. М.; СПб., 2000. С. 236-238.
13. Gerbner G. Cultural Indikators: The Third Voice // G. Gerbner, L. Gross, W. Melody. Communications, Technology and Social Policy. Understanding the New@Cultural Revolution, N. Y.; L.; Sydney; Toronto, 1973.
14. Gerbner G. Mass Media and Human Communication Theory // Sociology of Mass Communications / еd. by D.Mc Quail. N. Y.; L., 1976.
15. Вальденфельс Б. Повседневность как плавильный тигль рациональности // Социологос. Социология. Антропология. Метафизика. Вып. 1. Общество и сферы смысла. М., 1982. С. 47.
16. Фуко М. Герменевтика субъекта. Курс лекций в Коллеж де Франс. Выдержки // Там же.
С. 286.
17. Бауман З. Спор о постмодернизме // Социологический журнал. М., 1995. № 4.
18. Гроф С. За пределами мозга. М., 1993. С. 396.
19. Eco U. Towards a Semiotic Inquiry into the Television Message. L., 1972. Р. 103-121.
20. Атчикова М.С. Средства массовой коммуникации в системе современной информационной культуры: дис. . канд. филос. наук. Ростов н/Д, 2002. С. 108.
21. Постмодернизм: словарь терминов // сост. И.П. Ильин. М., 2001. С. 76.
22. Ильин И.П. Постструктурализм. Деконструктивизм. М., 1996. С. 205.
23. Ильин И.А. Постмодернизм: от истоков до конца столетия. М., 1998. С. 163.
24. Николаева О. Современная культура «Православие». М., 1999. С. 36.
25. Аксиологическая структура социокультурной коммуникации. Екатеринбург, 1998.
26. Хейзинга Й. Homo Ludens (Человек играющий). М., 2001. С. 20.
27. Бахтин М.М. Эстетическое наследство и современность. Саранск, 1992. Т. 2. С. 264.
28. Реклама. Внушение и манипуляция: сб. науч. тр. Самара; М., 2001. С. 128.
29. Кара-Мурза С. Манипуляция сознанием. М., 2000. С. 173.
30. Матвеева С.Я., Шляпентох В.Э. Страхи в России в прошлом и настоящем. Новосибирск, 2000. С. 56, 74.
Поступила в редакцию 11.01.2009 г.
Semishova E.P., Semina V.S. Mass media in cultural process of modernity. Cultural process is an ability of culture to change through the change of its elements and creation of their new combinations. Mass media in modern cultural space, representing itself as an element of cultural process, produces and duplicates two types of information, designated by the concepts “image-meaning” and “image-knowledge”. Mass media represents itself as cultural indicators of daily occurrence, performance conductors, myth creation and the organizer of playing manipulations.
Key words: cultural process, cultural element, mass media, image-knowledge, image-meaning.
