CC BY-NC-ND
38
УДК 159.922.8
БО1: 10.28995/2073-6398-2018-1-140-151
Сравнительный анализ значимых этнодифференцирующих признаков для подростков из разных культурных сред
Марина М. Мишина
Российский государственный гуманитарный университет, Москва, Россия; [email protected]
Гюльтакин М. Мурсалыева
Российский государственный гуманитарный университет, Москва, Россия; [email protected]
Аннотация. В статье представлены результаты исследования этнодифференцирующих признаков подростков из разных культурных сред. Сделан обзор научно-психологической литературы, выделены значимые труды исследователей в области этнической идентичности в общем и этнической идентичности подростков в частности, изучены пробелы, которые сохранились в вопросе исследования этнических маркеров. В ходе исследования мы описали значимые этнические признаки - язык, внешность, поведение, личностные качества, с помощью которых подростки из разных культурных сред отличают представителей титульных народов от других. Эмпирическое исследование значимых этнодифференцирующих признаков проведено в московской городской школе (Россия) и в исмаиллинской среднеобразова-тельной школе (Азербайджан). Для исследования дифференциаций и тождественности в выборе этнических маркеров мы воспользовались методом контент-анализа, предложив респондентам сочинение-рассуждение на тему «Как я узнаю представителя титульной нации» (русского в московской и азербайджанца в исмаиллинской культурной среде). В результате эмпирического исследования были выявлены существующие значимые различия в выборе этнических маркеров. Выводы данного исследования доказали гипотезу, согласно которой культурная среда оказывает влияние на выбор значимых этнических маркеров.
Ключевые слова: этнодифференцирующие признаки, язык, внешность, поведение, личностные качества, подростки, культурная среда
Для цитирования: Мишина М.М, Мурсалыева Г.М. Сравнительный анализ значимых этнодифференцирующих признаков для подростков из разных культурных сред // Вестник РГГУ. Серия «Психология. Педагогика. Образование». 2018. № 1(11). С. 140-151. БОТ: 10.28995/2073-6398-2018-1-140-151
© Мишина М.М., Мурсалыева Г.М., 2018
Comparative analysis of significant ethno-differentiating features of the teenagers from different cultural environments
Marina M. Mishina
Russian State University for the Humanities, Moscow, Russia, [email protected]
Gultekin M. Mursaliyeva
Russian State University for the Humanities, Moscow, Russia, [email protected]
Abstract. The article presents results of the study in ethno-differentiating features of adolescents from different cultural environments. The review of scientific psychological literature is made, significant works of researchers in the field of ethnic identity in general and ethnic identity of teenagers in particular are distinguished, and the gaps which remained in the question of research of ethnic markers research are studied. In the course of the research the authors described significant ethnic features - language, appearance, behavior, personal qualities, by means of which teenagers from different cultural environments differentiate representatives of title peoples from others. Empirical study of significant ethno-differentiating features was conducted in Moscow city school (Russia) and Ismailli secondary school (Azerbaijan). For the study of differentiation and identity in the choice of ethnic markers, they used the method of content analysis, offering respondents to write an essay on "how I know the representative of the title nation" (Russian in Moscow and Azerbaijani in the Ismailli cultural environment). The empirical study revealed significant differences in the choice of ethnic markers. The findings of this study proved the hypothesis that the cultural environment influences the choice of significant ethnic markers.
Keywords: ethno-differentiating features, language, physical appearance, behavior, personal qualities, teenagers, cultural environment
For citation: Mishina MM., Mursaliyeva GM. Comparative analysis of significant ethno-differentiating features of the teenagers from different cultural environments. RSUH/RGGU Bulletin. Series "Psychology. Pedagogics. Education". 2018;1(11):140-51. DOI: 10.28995/2073-6398-2018-1-140-151
Социальные институты ищут конструктивные способы адаптации вынужденных переселенцев в новых для них условиях, с учетом этнопсихологических особенностей мигрантов и их детей в образовательной среде. Результатом миграции становится ресоциализация (вторичная социализация) детей и подростков в новом обществе, их включенность (невключенность) в новую для них культурную среду, вместе со своими ценностями и мировоззрением, отчетливо выделяющимися в этнодифференцирующих признаках.
По своей сути, этническая идентичность - интерсубъектный феномен, и формирование этничности, выделение этнодифферен-цирующих признаков не может происходить в отрыве от среды. В сравнении своих этнических признаков и чужих, под влиянием авто- и гетеростереотипов складывается и формируется этническая идентичность каждой подрастающей личности. Все это подчеркивает актуальность изучения значимых этнодифференцирующих признаков среди подростков разных культурных сред.
Обзор и анализ научно-психологической литературы дает нам основание для выделения основных этнодифференцирующих признаков - язык, традиции, обряды, историческое прошлое, манеры поведения. Часть исследователей считают, что этнодифференци-рующие признаки по своей значимости могут меняться в переломный момент исторического развития того или иного этноса, один этнодифференцирующий признак уступает по своей значимости другому [1, 2].
В современной научно-психологической литературе язык, как основной этнодифференцирующий признак, признан всеми исследователями. Язык и народ воспринимаются идентично, например русский язык и русские, латышский язык и латыши, азербайджанский язык и азербайджанцы и т. д. Роль языка как консолидирующего элемента в жизни этносов очень большая (устная и письменная речь, передача традиций и информации об общей исторической судьбе). Язык, по мнению М. Лацаруса и Г. Штейн-таля, есть «первое проявление» народного духа. Глубокий анализ взаимосвязи языка и психологического склада народа содержится в работах А.А. Потебни [3]. Г. Джайлс с соавторами исследуют роль языка в межэтнических отношениях и разрабатывают концепцию этнолингвистической жизнеспособности [4-7]. Т.Г. Стефаненко в результате исследований, проведенных среди казахских студентов, пришла к выводу, что уровень идентичности определяется прежде всего предпочтением языка, а не его реальным использованием [8]. А.М. Лобок дает весьма своеобразную трактовку функции языка,
как предназначенного не для передачи информации, а для скрытия той или иной информации от других этносов. В подтверждение он приводит племена африканских аборигенов, которые находятся в очень близком соседстве, но разговаривают совершенно на разных языках [9]. Позиция А.М. Лобока подтверждается примером народов Дагестана, которые, находясь территориально очень близко, в территориально компактной республике, включают свыше 72 этносов и при этом говорят на разных языках.
Учитывая существующий на сегодняшний день дефицит знаний о феномене этнической идентификации подростков, ее структурных компонентах, этнодифференцирующих признаках, значимых для данной возрастной группы, мы провели свои исследования именно в этом направлении.
Теоретической базой для исследования значимых этнодиффе-ренцирующих признаков этнической идентичности подростков из разных культурных сред стала теория социальной идентичности (А. Тэшфел), которая выделяет личностную (самокатегоризация, интеллект, нравственность, физические возможности) и групповую (этнический, социальный и профессиональный состав) идентичность [10]. В процессе формирования этнической идентичности вначале индивид переживает социальную категоризацию, затем осознанно идентифицирует себя с группой [11]. Мы в своем исследовании опирались на то, что этническая идентичность как составная часть социальной идентичности личности включает в себя ряд значимых этнодифференцирующих признаков (выделение границы между «мы», к которым относятся представители его этноса, и «они», которые олицетворяют чужих) [12].
Анализ теоретических концепций этнической идентичности позволил нам сформулировать гипотезу исследования: в разных культурных средах подросток по-разному выделяет представителей своего и чужого этноса. В московской культурной среде (Россия) для подростка значимыми этнодифференцирующими признаками являются речь, внешность, а в исмаиллинской культурной среде (Азербайджан) для подростка доминирующими этнодифференцирующи-ми признаками являются личностные качества представителей собственного этноса: гостеприимность, отзывчивость, доброта.
Эмпирическая база исследования: выборочную совокупность исследования этнической идентичности составил 251 подросток (учащиеся 7-8-х классов): 127 подростков из московской городской школы № 170 имени А.П. Чехова (Россия) и 124 подростка из исмаиллинской средней общеобразовательной школы № 1 имени И.А. Гасанова (Азербайджан).
Для подтверждения гипотезы исследования о различиях в выборе этнодифференцирующих признаков в зависимости от культурной среды, мы использовали метод контент-анализа сочинений на тему «Как я узнаю человека своей культуры?» (в московской культурной среде «Как я узнаю русского?», а в исмаиллинской культурной среде «Как я узнаю азербайджанца?»).
Проведенный нами контент-анализ сочинений позволил более глубоко исследовать значимые этнодифференцирующие признаки для подростков из разных культурных сред. Преимуществом метода контент-анализа является то, что свободное выражение мыслей, неограниченных направляющими вопросами исследователя, дает возможность понять точку зрения респондентов.
Среди этнодифференцирующих маркеров, с помощью которых подростки выделяли представителей титульной нации в культурных средах Москвы (Россия) и Исмаиллы (Азербайджан), были такие номинативные единицы, как речь, внешность, поведение, позитивные и негативные личностные качества.
Статистические данные, отражающие влияние культурной среды на выбор этнодифференцирующих признаков подростков из московской и исмаиллинской культурной среды, подтвердили наше предположение о влиянии разных культурных сред на выбор значимых этнических маркеров. Речь как доминирующий этно-дифференцирующий признак была упомянута 70,9 % подростков из московской культурной среды. В исмаиллинской культурной среде всего 26,6% упоминают речь как значимый этнодифферен-цирующий признак. Данные контент-анализа сочинений были проверены при помощи метода математического анализа хи-ква-драт. В результате были выявлены значимые различия в выборе речи как значимого этнодифференцирующего признака подростками из разных культурных сред (при хи-квадрате, равном 49,167, и равном 1, р-значение равняется, 000). Полученные результаты позволяют понять, что подросток из московской культурной среды (Россия) в силу полиэтничности общества, постоянных коммуникаций с представителями разных народов, может выделить представителя титульной нации по речи, которую он слышит во время общения. Для примера мы приводим выдержки из сочинений подростков:
«Я думаю, что услышу его речь и пойму русский этот человек или нет» (Яна, 13 лет); «Если все люди говорят по-русски, то нужно послушать есть ли у человека акцент» (Елизавета, 13 лет), «Яузнаю русского человека по акценту и манере речи» (Мария, 13 лет).
Подросток из исмаиллинской культурной среды не считает речь значимым этнодифференцирующим признаком, так как с детства живет в более однородной среде. Общение внутри семьи и в социуме происходит на одном и том же языке. Для подростков из исмаиллинской культурной среды нет такой проблемы, как билингвизм, которая является одной из основных проблем адаптации детей-мигрантов в московской культурной среде.
Далее мы исследовали такой этнодифференцирующий признак, как внешность (по частоте упоминания является одним из доминирующих). Внешность как этнодифференцирующий признак была упомянута 80,2% подростками из московской культурной среды и в исмаиллинской культурной среде 30,6% подростков выделили внешность как значимый этнодифференцирующий признак.
Исходя из данных, полученных в ходе исследования, мы можем сделать вывод, что для подростка из московской культурной среды внешность является значимым этнодифференцирующим признаком. Московский подросток с детства проживает в тесном контакте с людьми разных национальностей, навыки общения с представителями разных национальностей формируются с первыми шагами в социальную жизнь. Приведем выдержки из сочинений:
«Русского человека можно узнать по внешним данным и по манере поведения. У русских обычно бывают светлые волосы и светлый цвет глаз, мелкие черты лица» (Ирина, 14 лет). «Русского можно узнать по внешности, если это будет женщина, то она очень красивая, так как русские девушки самые красивые» (Никита, 14 лет).
Отношение к внешности у московских подростков эмоционально окрашено с множеством положительных аттитюдов. Внешность как значимый этнодифференцирующий признак был проверен с помощью математического анализа, который выявил значимые различия в выборе данного этнического маркера подростками разных культурных сред (при хи-квадрате, равном 62, 064, ^ равен 1, а р-значение равняется, 000). Результат математического анализа внешности как этнического маркера показал его значимость для подростков из московской культурной среды.
Далее мы анализировали поведение как этнодифференциру-ющий признак для подростков из московской культурной среды; из исмаиллинской культурной среды. Результат сравнительного анализа выявил, что 40,2% подростков из московской культурной среды упоминают поведение как значимый этнодифференцирую-
щий признак. Выдержка из сочинений подростков из московской культурной среды:
«Русского человека можно узнать по языку, также по одежде и поведению» (Андрей, 13 лет), «Я узнаю русского человека в основном по вежливому поведению» (Илья, 13 лет), «Русский человек будет говорить по-русски. Русский человек будет выделяться из толпы своим поведением, так как у себя на родине человек привык себя вести по-другому» (Артем, 13 лет), «Своим поведением (очень наглым), шумом» (Никита, 13 лет).
Поведение как этнодифференцирующий признак в сочинении было упомянуто у 10,5% подростков из исмаиллинской культурной среды. Выдержка из сочинений подростков из исмаиллинской культурной среды:
«Азербайджанец не останется в стороне, всегда придет на помощь», «Азербайджанцы даже здороваются очень тепло и приятно. Они могут и обнять и поцеловать, в общем, они очень приветливые, их не спутаешь ни с кем».
Поведению русских, по мнению московских подростков, присуща уверенность, граничащая с вызывающими чертами характера. Это явление мы объясняем тем, что каждый человек, живущий на исторической родине, чувствует свое превосходство в обществе. Поведение азербайджанцев, по мнению исмаиллинских подростков, связано с оказанием помощи.
Поведение как этнический маркер было подвержено анализу с помощью хи-квадрата и в результате были выявлены значимые различия между группами из московской культурной среды и из исмаиллинской культурной среды при хи-квадрате, равном 29,82, dif равен 1, а р-значение равно ,000.
Значимые различия в выборе поведения как этнодифференци-рующего признака в пользу подростков из московской культурной среды (Россия) (n = 127) объясняется проживанием московских подростков в этнически более разнообразной среде. Московский подросток в разных ситуациях видит совершенно разную реакцию на происходящее событие. Поведение в совершенно одинаковой ситуации представителей разных народов может сильно отличаться: если представитель среднеазиатского народа в силу терпеливости и сдержанности постарается спокойно отреагировать на происходящее, русский может крепким словом отреагировать, то поведение
представителя кавказского народа в конфликтной ситуации будет достаточно агрессивным. Исходя из опыта общения, подросток, проживающий в мегаполисе, выделяет поведение как значимый этнодифференцирующий признак. Подросток из исмаиллинской культурной среды, с детства окруженный более этнически однородной средой, не выделяет поведение как этнодифференцирующий признак, так как реакция на происходящие события практически идентична у всех представителей этноса. Существуют вековые обычаи и традиции, регулирующие порядок поведения людей в этнически однородной среде в тех или иных ситуациях, и действия одного человека в таком обществе, его поведение не может не отличаться от реакции и поведения другого. Субъектность индивидов в этнически однородной среде, живущих в традиционных семьях, очень низкая.
Одним из этнодифференцирующих признаков, которые так же упоминались в сочинениях подростков, были личностные качества представителей русского и азербайджанского этноса. В результате исследования в выборе личностных качеств как этнических маркеров также существуют значимые различия. Личностные качества как значимые этнодифференцирующие признаки были разделены подростками на две противоположные категории: положительные и негативные личностные качества. 23,6% подростков из московской культурной среды и 96,6% подростков из исмаиллинской культурной среды упомянули положительные личностные качества как этнодифференцирующий признак. Подростки из московской культурной среды выделяют храбрость, смелость, открытость как личностные качества:
«Он будет [выделяться] храбростью и смелостью... будет крепко любить свою семью и уважать религию» (Сергей, 13 лет), «...будет отличаться смелостью и храбростью» (Тимофей, 13 лет), «У русских широкая душа» (Арманд, 13), «При разговоре с ним вы будете чувствовать его открытость и уважение к вам» (Павел, 13 лет), «...Издалека видно, что человек русский... аура у них особенная, творческая, волшебная, чудесная» (Артем, 14 лет).
Подростки из исмаиллинской культурной среды (Азербайджан) (n = 124), выделяют такие положительные личностные качества, как гостеприимность, дружелюбие и взаимопомощь:
«Общей чертой для нашего народа является гостеприимность. Первое, что бросается в глаза, это приветливость. Даже если люди не знают друг друга, они готовы помочь друг другу, подать руку» (Улкер, 14 лет), «Отличить азербайджанцев от других народов очень легко.
Они верные, добрые, дружелюбные люди. В трудные времена они помогают друг другу» (Расул, 13 лет), «...которые помогают друг другу» (Расул, 15 лет), «азербайджанцы очень гостеприимные» (Мурад, 14 лет), «азербайджанца можно узнать по отзывчивости, если где-то что-то случилось, азербайджанец будет считать своим долгом помочь в беде» (Лейла, 13 лет).
В стереотипах, приписываемых русскому и азербайджанскому этносу подростками из московской культурной среды и из исмаиллинской культурной среды, отчетливо выделяются традиционно сформированные и культивированные в обществе. «Широкая душа и смелость» русских, «гостеприимность и отзывчивость азербайджанцев» является следствием того, что этническая идентичность и этнодифференцирующие признаки глубоко эмоциональны. Стереотипы носят этноконсолидирующий характер, это общие положительные качества, которыми каждый подросток наделяет свой этнос и тем самым повышает собственную значимость. Наличие стереотипов свидетельствует о формировании позитивной этнической идентичности подростков из разных культурных сред.
Значимые различия в выборе положительных этнодифферен-цирующих признаков подростками из московской культурной среды и из исмаиллинской культурной среды были проверены математическим анализом с помощью метода хи-квадрат. В результате было выявлено, что при хи-квадрате, равном 136, 125 и dif, равном 1, р-значение равняется 000. Данные математического анализа подтверждают нашу гипотезу о значимых различиях в выборе эт-нодифференцирующих признаков между подростками из московской культурной среды и из исмаиллинской культурной среды.
При исследовании значимых этнодифференцирующих признаков среди подростков из московской и исмаиллинской культурной среды методом контент-анализа мы встречались с перечислением негативных личностных качеств. В московской культурной среде негативные личностные качества были упомянуты 15,7% подростков. Из исмаиллинской культурной среды 2,4% подростков упоминали негативные личностные качества при описании азербайджанского этноса. Для примера приведем выдержки из сочинений подростков из московской культурной среды:
«Люди считают русских грубыми и неотесанными. Фактически это так...» (Валерия, 12 лет), «Могут ругаться с другими, даже если не знают их язык» (Дмитрий, 14 лет), «он может быть груб... и даже грызть семечки, так как это свойственно русскому» (Савелий, 14 лет).
Выдержки из сочинений подростков из исмаиллинской культурной среды (Азербайджан) (n = 124):
«Может быть необразованным, может смотреть свысока, говорить колючие слова» (Фарид, 15 лет), «.у азербайджанцев есть такая привычка - они вот, например, даже если очень бедные, то показывают, что они очень, очень богатые» (Эльвира, 15 лет), «Большинство азербайджанцев очень любят деньги, также склонность к дракам, потасовкам» (Анар, 14 лет).
Негативные личностные качества, приписанные подростками из московской культурной среды и подростками из исмаиллинской культурной среды при описании представителей русского и азербайджанского этноса, также были проанализированы при помощи метода хи-квадрат. Математический анализ выявил значимые различия между группами (р < 0,01), так как при хи-квадрате, равном 13,391, и dif, равном 1, р-значение равняется 000. Данные математического анализа продемонстрировали, что подростки из московской культурной среды чаще упоминают негативные личностные качества.
Примеры, приведенные из сочинений подростков из исмаил-линской культурной среды и из московской культурной среды, подтверждают, что в основе негативных оценок титульного этноса также доминируют стереотипы, которые складываются и культивируются в обществе.
Сравнительный анализ содержания сочинений подростков из московской культурной среды и из исмаиллинской культурной среды дает нам основание для следующих выводов:
1. Культурная среда оказывает непосредственное влияние на выбор подростками доминантных этнодифференцирующих признаков: речь, внешность, поведение, позитивные и негативные личностные качества.
2. Для подростков из московской культурной среды значимыми этнодифференцирующими признаками являются речь и внешность, а для подростков из исмаиллинской культурной среды личностные качества - гостеприимство, отзывчивость, щедрость.
В заключение мы хотели подчеркнуть актуальность изучения этнодифференцирующих признаков подростков из различных культурных сред и отметить, что миграция населения в современном обществе превратилась в проблему всемирного масштаба, она имеет определенные социальные и психологические причины. При этом существуют общечеловеческие ценности и правила, и нормы поведения индивида в обществе, которые принимают различные культуры.
Литература
1. Агапов В.С., Мишина М.М. Психология интеллектуальной деятельности личности. М.: ИИУ МГОУ, 2015. 431 с.
2. Бакланов И.С., Душина Т.В., Микеева О.А. Человек этнический: проблема этнической идентичности // Вопросы социальной теории: Научный альманах. Т. 4. Человек в поисках идентичности / Под ред. Ю.М. Резника и М.В. Тлоста-новой. М.: Ассоциация «Междисциплинарное общество социальной теории», 2010. С. 396-408.
3. Белинская Е.П., Стефаненко Т.Г. Этническая социализация подростка. М.: Московский психолого-социальный институт; Воронеж: МОДЭК, 2000. 208 с. (Серия «Библиотека школьного психолога»).
4. Бенхабиб С. Притязания культуры. Равенство и разнообразие в глобальную эру / Пер. с англ. под ред. В.И. Иноземцева. М.: Логос, 2003. 350 с.
5. Волкогонова О.Д., Татаренко И.В. Этническая идентификация русских, или искушение национализмом // Мир России. 2001. № 2. С. 149-166.
6. Дробижева Л.М. Российская и этническая идентичность: противостояние или совместимость // Россия реформирующаяся. М.: Academia, 2002. С. 213-244.
7. Мишина М.М. Проявление феномена интеллектуальной деятельности личности студентов // Вестник РГГУ. Серия «Психология. Педагогика. Образование». 2016. № 1. С. 124-133.
8. Стефаненко Т.Г. Этнопсихология. М., 2004. 368 с.
9. Лобок А.М. Антропология мифа. Екатеринбург, 1997. 349 с.
10. TajfelH., TurnerJ.C. The social identity theory of intergroup behavior // Psychology of intergroup relations / Ed. by S. Worchel, W.G. Austin. Chicago: Nelson-Hall, 1986. P. 7-24.
11. Снежкова И.А. Этнические аспекты тендерного социального неравенства // Социологические исследования. 2003. № 1. С. 67-72.
12. Солдатова Г.У. Толерантность и интолерантность — две грани межэтнического взаимодействия // Век толерантности: Научно-публицистический вестник. М., 2001. № 1-2. С. 19-37.
References
1. Agapov VS., Mishina MM. Psychology intellectual activity of the person mono-grafiya. Moscow: IIU MGOU, 2015. 431 p. (In Russ.)
2. Baklanov IS., Dushina TV., Mikeeva OA. The ethic man. An issue of ethnic identity. Questions of social theory. Scientific almanac. Vol. 4. YuM. Reznik, MV. Tlostano-va, eds. Moscow: Assotsiatsiya "Mezhdistsiplinarnoe obshchestvo sotsial'noi teorii" Publ.; 2010. S. 396-408. (In Russ.)
3. Belinskaya EP., Stefanenko TG. Ethnic socialization of a teenager. Moscow: Moskovskii psikhologo-sotsial'nyi institut Publ.; Voronezh: NPO "MODEK" Publ.; 2000. 208 p. (Seriya "Biblioteka shkol'nogo psikhologa"). (In Russ.)
4. Benkhabib S. The claims of culture. Equality and diversity in the global era. Ed. by VI. Inozemtsev. Moscow: Logos Publ.; 2003. 350 p. (In Russ.)
5. Volkogonova OD., Tatarenko IV. Ethnic Russian identity, or the temptation of nationalism. Mir Rossii. 2001;2:149-66. (In Russ.)
6. Drobizheva LM. Russian and ethnic identity: confrontation or compatibility. Russia is being reformed. Moscow: Academia Publ.; 2002. P. 213-44. (In Russ.)
7. Mishina MM. The manifestation of the phenomenon of the students personality intellectual activities. RSUH/RGGU Bulletin. Series "Psychology. Pedagogics. Education". 2016;1:124-33. (In Russ.)
8. Stefanenko TG. Ethno-psychology. Moscow, 2004. 368 p. (In Russ.)
9. Lobok AM. The anthropology of myth. Ekaterinburg, 1997. 349 p. (In Russ.)
10. Tajfel H., Turner JC. The social identity theory of intergroup behavior. Psychology of intergroup relations. Ed. by S. Worchel, WG. Austin. Chicago: Nelson-Hall, 1986. P. 7-24.
11. Snezhkova IA. Ethnic aspects of gender and social inequality. Sociology studies. 2003;1:67-72. (In Russ.)
12. Soldatova GU. Tolerance and intolerance: Two faces of inter-ethnic interaction. Age of tolerance. Scientific and publicistic bulletin. 2001;1-2:19-37.
Информация об авторах
Марина М. Мишина, доктор психологических наук, Российский государственный гуманитарный университет, Москва, Россия; 125993, Россия, Москва, Миусская пл., д. 6; [email protected]
Гюльтакин М. Мурсалыева, соискатель на степень кандидата психологических наук, Российский государственный гуманитарный университет, Москва, Россия; 125993, Россия, Москва, Миусская пл., д. 6; [email protected]
Information about the authors
Marina M. Mishina, Doctor in Psychology, Russian State University for the Humanities, Moscow, Russia; bld. 6, Miusskaya sq., Moscow, Rus-sia,125993; [email protected]
Gultekin M. Mursaliyeva, aplicant for PhD in Psychology, Russian State University for the Humanities, Moscow, Russia; bld. 6, Miusskaya sq., Moscow, Russia, 125993; [email protected]
