CC BY
183
СРАВНИТЕЛЬНАЯ ПОЛИТИКА • 2 (8) / 2012
СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ СОЦИАЛЬНОЙ ДИФФЕРЕНЦИАЦИИ В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ НА ПРИМЕРЕ США И РОССИИ
С.И. Росенко
XXI столетие ознаменовалось существенными изменениями параметров социальной дифференциации современного общества. Вступление в эру постиндустриальной экономики обусловило появление качественно нового деления социума на определенные совокупности индивидов, имеющих схожие имущественные, профессиональные, образовательные, демографические и другие характеристики. Трансформация социальных групп, страт и слоев, с одной стороны, характеризуется общими тенденциями своего развития, а с другой — имеет специфические особенности в отдельно взятых странах, определяемые их экономическими, политическими, историческими, национальными и иными условиями. В настоящее время Россия и Соединенные Штаты Америки занимают одно из центральных мест в мировой политике и экономике. В этой связи сравнительный анализ основных параметров дифференциации в этих странах представляет научный и практический интерес как для понимания динамики социального развития в целом, так и для определения присущих им характерных черт и особенностей.
Исследование качественных и количественных показателей социальных групп прежде всего зависит от динамики общей численности населения (табл. 1).
Таблица 1
Численность населения России и США
Год Численность населения (млн чел.)
РФ США
1990 147,7 250,1
2000 145,6 285,1
2010 141,9 308,7
Источник: Российский статистический ежегодник. 2010: стат. сб. / Росстат. М., 2010. С. 77; US Department of Commerce/ Economics and Statistics Administration/ U.S. Census Bureau. Issued May, 2011. P. 2.
Представленные статистические данные фиксируют прямо противоположные тенденции. Последние десятилетия стали для России периодом значительного уменьшения численности населения (1990 г. — 147,7 млн чел., 2010 г. — 141,9 млн чел.). Столь катастрофичное развитие демографической ситуации было предопределено затяжным экономическим кризисом и непрофессиональным реформированием социальной системы. Резкое падение уровня жизни и обнищание значительной части населения привели к обвальному уменьшению численности россиян, при этом, согласно прогнозам Российской академии наук, к 2050 г. этот показатель составит всего 98 млн чел. Такие же выводы звучат и в докладе Всемирного банка, в котором отмечается, что Россия и другие страны на постсоветском пространстве допустили на своей территории взрывоопасную смесь из стареющего населения, относительно низкого уровня жизни и незавершенных экономических, социальных и политических реформ. Одновременно США демонстрировали стабильную положительную динамику численности населения (1990 г. — 248,8 млн чел., 2010 г.— 308,7 млн чел., а в долгосрочной перспективе к 2050 г. согласно
142
сравнительный анализ локального опыта
прогнозам статистических служб, численность американцев возрастет до 439 млн чел), при этом ее определяющим фактором выступила стабильно высокая интенсивность иммиграционных процессов.
Столь противоположная динамика численности населения во многом определяется состоянием его основных демографических параметров. Гендерные группы представлены примерно схожим соотношением удельного веса мужчин и женщин в составе населения: Россия — 46% и 54%, США — 50,8% и 49,2%. Вместе с тем существуют значительные различия по показателям рождаемости и смертности, отражающим воспроизводство населения: количество родившихся в 2009 г. в России и США составило соответственно 12,4 чел. и 13,1 чел. на 1000 чел. населения, а умерших — 14,2 и 8,3. Коэффициент рождаемости в России равен 1,5, в США — 2,1. Также демографическая структура характеризуется распределением населения по возрастным группам. В настоящее время в России нижняя группа (до 15 лет) составляет 16,1% россиян, средняя (16—59 лет) — 62,2%, верхняя (свыше 60 лет) — 21,7%. В США аналогичные показатели выглядят несколько иначе: нижняя группа (до 18 лет) составляет 25,7% американцев, средняя (18—64 лет) — 59,9%, верхняя (свыше 60 лет) — 12,4%. Средний возраст среднестатистического россиянина сейчас равен 37 годам, американца — 37,2 года. Продолжительность жизни в России составляет 68,7 года против 78,1 года в США1. Представленные показатели обусловили отрицательную динамику естественного движения населения России со всеми вытекающими последствиями для развития страны как социальной системы. В то же время достаточно высокая рождаемость, низкий уровень смертности и значительная продолжительность жизни самым благоприятным образом сказались на состоянии демографической дифференциации современного американского общества.
Необходимым элементом социальной структуры общества выступают территориальные общности, представляющие собой совокупности людей, проживающих в границах определенных административно-территориальных образований. Как и все остальные элементы социальной системы, территориальные общности находятся в процессе развития, приобретая новые характеристики в связи с изменениями, происходящими в обществе в целом. В своем развитии они постоянно меняют свои параметры под воздействием природных факторов, естественного движения населения, геополитического и экономического статуса регионов, возникновения новых видов жизнедеятельности людей. За этими изменениями прослеживается их социальная детерминация, определяемая уровнем общественного развития в целом. В настоящее время осуществляется процесс глобализации на основе углубления взаимосвязи и взаимозависимости между всеми видами территориальных общностей.
Территориальная дифференциация прежде всего отражает параметры городского и сельского населения, соотношение которого в настоящее время выступает одним из критериев постиндустриального развития социума. В экономически развитых странах урбанизация населения явилась характерной особенностью ХХ столетия. В общей сложности в начале XXI столетия впервые в мировой истории население городов по своему количеству превысило население сельской местности и согласно статистическим данным ООН к 2010 г. составило 51.1% населения Земли. Именно высокая степень урбанизированности является общей особенностью российского и американского социумов. В 2010 г. соотношение городского и сельского населения в России составило 73,0% и 27,0%, в США — 81,4% и 18,6%2, что свидетельствует о схожих тенденциях развития территориальной дифференциации.
143
COMPARATIVE POLITICS • 2 (8) / 2012
СРАВНИТЕЛЬНАЯ ПОЛИТИКА • 2 (8) / 2012
СРАВНИТЕЛЬНЫЙ анализ локального опыта
Одним из определяющих факторов эволюции социальной сферы является изменение численности и состава эконо-
мически активного населения, включающего в себя занятое население и категорию безработных (табл. 2).
Таблица 2
Структура экономически активного населения РФ и США
Год Экономически активное население
Россия США
Общая численность Занятое население Безработ- ные Общая численность Занятое население Безработ- ные
млн чел. % млн чел. % млн чел. % млн чел. % млн чел. % млн чел. %
1990 75,1 100 71,2 94,8 3,9 5,2 125,8 100 118,8 94,4 7,0 5,6
2000 72,8 100 65,1 89,4 7,7 10,6 142,6 100 136,9 96,0 5,7 4,0
2010 75,4 100 69,8 92,6 5,6 7,4 153,9 100 139,0 90,3 14,9 9,7
Источник: Россия в цифрах. 2011: Крат. стат. сб. / Росстат. M., 2011. С. 92; Statistical Abstract of the United States: 2012 (131st Edition) Washington, DC, 2011. P. 377.
Сравнительный анализ изменения численности экономически активного населения в целом выявляет общую положительную динамику, хотя и с разными показателями; так, если за последние два десятилетия его количественные параметры в России увеличились всего на 0,3 млн чел. (с учетом резкого сокращения в конце 1990-х гг.), то в США прирост составил свыше 28 млн чел. Примерно одинаковым выглядит и распределение занятого населения по статусу: в среднем 90% занятых в экономике обеих стран составляют работающие по найму и 10% — приходится на категорию предпринимателей и самостоятельных работников. При этом статистика выявляет разное соотношение занятых в экономике и безработных в составе экономически активного населения. В то время как с 1990 г. по 2010 г. в России численность и удельный вес занятого населения уменьшился с 71,2 млн чел. (94,8%) до 69,8 млн чел. (92,8%), в США аналогичный показатель вырос с 118,8 млн чел. (94,4%) до 139,0 млн чел. (90,3%). Приведенные данные отражают достаточно низкий уровень востребованности трудовых ресурсов в России. Вместе с тем за про-
шедший период одновременно выросла численность как российских, так и американских безработных. Это означает, что мировой экономический кризис не обошел стороной и США, что определило наличие общих черт социальной дифференциации.
Значительные изменения произошли и в профессионально-отраслевой структуре населения, отражающей положение индивидов в системе общественного разделения труда. Основной тенденцией развития отраслевой структуры в современном мире является перемещение рабочей силы в услугопроизводящий сектор экономики. В 2010 г. в США 81,3% занятого населения было задействовано в сфере нематериального производства (транспорт, связь, оптовая и розничная торговля, финансовая деятельность, страхование, коммунальное хозяйство, различного рода услуги производственного и бытового назначения) и только 18,7% — приходилось на отрасли промышленности, сельского и лесного хозяйства, строительство3. В России в последнее десятилетие происходили аналогичные процессы, хотя они выражаются несколько в ином процентном вы-
144
сравнительный анализ локального опыта
ражении: в 2009 г. соотношение занятых в материальном и нематериальном секторах составило соответственно 35,7% и 64,3%4. Но если в постиндустриальных странах перемещение рабочей силы в сферу услуг обусловлено новым технологическим уровнем производства, то в России это происходило во многом вследствие сокращения производственного потенциала страны. Что же касается профессионального деления, то общей ведущей тенденцией его изменения явилось возрастание доли умственного и нефизического труда в содержании профессиональных функций.
Важную роль в социальной идентификации играет имущественное расслоение населения, определяемое размером и структурой его денежных доходов и расходов, дифференциацией доходов по различным группам, уровнем бедности в обществе и другими экономическими параметрами. Характерной тенденцией развития имущественной дифференциации в России в последнее десятилетие явился низкий уровень доходов и заработной платы подавляющей части населения при сверхвысоких доходах его элитарных групп и слоев. Особенно это ярко проявилось в 1990-е гг., когда уровень жизни населения столь стремительно падал, что имущественное расслоение российского общества достигло критических размеров. Даже относительно положительная динамика денежных доходов и заработной платы начала 2000-х гг. не приблизила их к аналогичным показателям в экономически развитых странах. В долларовом эквиваленте заработная плата составляла: 1992 г. — 22$, 1995 г. — 103$, 2000 г. — 79$, 2001 г. — 111$, 2006 г. — 396$, 2009 г. — 621$5. Столь низкий уровень доходов основной массы населения в России представляет серьезную экономическую проблему и определяет социальную нестабильность в стране.
Также имущественная дифференциация в современной России характе-
ризуется формированием новой структуры доходов и расходов населения. С одной стороны, в рассматриваемый период происходило снижение удельного веса заработной платы, являющейся основным источником доходов наемной рабочей силы. С другой — произошло возрастание удельного веса доходов от предпринимательской деятельности и доходов от собственности. Так, в 2009 г. 65,2% доходов составляла оплата труда, 9,7% — доходы от предпринимательской деятельности, 8,2% — доходы от собственности6. При этом анализ структуры расходов свидетельствует о том, что подавляющая часть полученных денежных средств используется населением на приобретение продуктов питания, одежды и других непродовольственных товаров, оплату жилья, транспортных и прочих услуг, т.е. на обеспечение естественного выживания. Вместе с тем появление новых статей расходов, связанных с приобретением недвижимости и покупкой валюты, отражает широкие финансовые возможности отдельных социальных групп и слоев. Такое соотношение во многом определяет новую социально-классовую дифференциацию населения, сопровождающуюся появлением группы предпринимателей и представителей бизнеса. Распределение населения по величине среднедушевых денежных доходов характеризует дифференциацию населения по уровню материального достатка. Статистические данные свидетельствуют, что в настоящее время в России сложилась ситуация, когда 20% наиболее обеспеченных россиян имеют в совокупности такие же доходы, как и остальные 80%. В настоящее время страна входит в мировую тройку лидеров по количеству долларовых миллиардеров, в то время как огромное количество населения живет за чертой бедности. Столь резкая поляризация населения по уровню доходов является основной причиной медленного формирования среднего класса в Рос-
145
COMPARATIVE POLITICS • 2 (8) / 2012
СРАВНИТЕЛЬНАЯ ПОЛИТИКА • 2 (8) / 2012
СРАВНИТЕЛЬНЫЙ анализ локального опыта
сии и источником социальной напряженности в обществе.
Для США в целом характерны высокие жизненные стандарты населения; так, если в 1990 г. средний доход американских семейств составлял 54,3 тыс. долл., то в 2009 г. этот показатель равнялся 60,3 тыс. долл.7 Это во многом определило такую тенденцию развития социальной структуры, как увеличение численности средних слоев населения, занимающих промежуточное положение между имущими и неимущими группами. При этом распределение доходов было также далеко неравномерным — согласно статистическим данным, в 2009 г. удельный вес доходов 5% самых богатых американских домохозяйств превышал долю доходов 40% малоимущих и неимущих8. Конечно, экономический кризис 2008 г. внес свои коррективы в развитие
имущественной дифференциации, но ее отличительной особенностью явился высокий уровень жизни многочисленного среднего класса. Также нельзя забывать о том, что во многом имущественный статус американцев определялся проводимой в стране кредитной политикой. Общеизвестным является тот факт, что американцы живут в долг: так, в 2011 г. общая сумма долгов в США составила 56,4 трлн долл., в том числе задолженность американских потребителей — свыше 2,4 трлн долл. Такая ситуация представляет угрозу национальной экономике и означает, что большинство американцев потребляет больше, чем позволяют их возможности.
Общей тенденцией социального развития явилось повышение образовательного уровня населения обеих стран (табл. 3).
Таблица 3
Образовательный уровень занятого населения России (в процентах к итогу)
Имеющие образование
профессиональное общее
высшее среднее начальное среднее полное основное начальное и без образования
1995 19,9 33,2 - 33,2 12,0 1,8
2009 29,0 27,5 18,6 20,1 4,5 0,3
Источник: Российский статистический ежегодник. 2010. Стат. сб. / Росстат. М., 2010. С. 139.
Образовательная дифференциация российского общества характеризовалась значительным ростом удельного веса лиц с высшим профессиональным образованием; преобладанием в составе занятого населения лиц со средним общим, средним профессиональным и начальным профессиональным образованием; сокращением удельного веса лиц с основным общим и начальным образованием и неграмотных. Практика становления постиндустриального общества в России свидетельствует не только о возросшей роли образования в форми-
ровании личности, но и в его определяющем значении в развитии всей сложной, дифференцированной по самым различным направлениям, социальной системы. Для американского социума также характерны достаточно высокие образовательные стандарты. Достигнутый образовательный уровень все более становится основным условием для получения престижной работы и достижения соответствующего социального статуса. В 2010 г. удельный вес образовательных групп в составе рабочей силы США старше 25 лет составлял: лица без среднего
146
сравнительный анализ локального опыта
образования — 10,4%, имеющие среднее образование — 28,8%, лица с высшим образованием — 34,6%, лица, не имеющие степени бакалавра — 27,7%9. При этом, в отличие от российской действительности, американская статистика фиксирует четкую взаимосвязь между уровнями образования и доходов населения.
Таким образом, сравнительный анализ современного российского и американского общества выявляет как специфические, так и схожие черты своего развития. Особенностями социальной дифференциации в России явилось углубление имущественного неравенства, поляризация социальных групп по величине дохода, маргинализация ряда слоев, составлявших социальную структуру предшествующе-
го типа общества. К числу тенденций развития американского социума следует отнести наличие многочисленного среднего класса, характеризующегося высокими имущественными стандартами при одновременно высоком уровне потребительской задолженности. Вместе с тем существуют и общие тенденции социального развития. К их числу относятся увеличение численности экономически активного населения, изменение социального состава рабочей силы и ее перемещение в сферу услуг, высокий образовательный уровень, возрастание как восходящей, так и нисходящей мобильности и др. Эти объективные процессы во многом определяют содержание постиндустриального этапа социального развития.
1 Российский статистический ежегодник. 2010. С. 96—113 [Rossiyskij statisticheskij ejegodnik. 2010. P. 96—113]; National Vital Statistics Report. Births, Marriages, Divorces, and Deaths: Provisional Data for 2009. Volume 58, Number 25; US Department of Commerce/ Economics and Statistics Administration / U.S.Census Bureau. Issued May, 2011. P. 2—6.
2 Российский статистический ежегодник. 2010. С. 77 [Rossiyskij statisticheskij ejegodnik. 2010. P. 77]; U.S. Census Bureau, Statistical Abstract ofthe United States: 2012 (131st Edition) Washington, DC, 2011. P.36.
3 U.S. Census Bureau. Statistical Abstract of the United States: 2012 (131st Edition) Washington, DC, 2011. P.399.
4 Экономическая активность населения России. 2010: Стат. сб. /Росстат. M., 2010. С. 62 [Ekonomi-cheskaja aktivnost naselenija Rossii. 2010. Stat.sb. / Rosstat. M., 2010. P. 62].
5 Российский статистический ежегодник. 2010. С. 77. [Rossiyskij statisticheskij ejegodnik. 2010. P. 77].
6 Там же. С. 173.
7 U.S. Census Bureau. Statistical Abstract of the United States: 2012 (131st Edition) Washington, DC, 2011. P. 455.
8 Там же. Р. 454.
9 U.S. Census Bureau. Statistical Abstract of the United States: 2012 (131st Edition) Washington, DC, 2011. P. 381.
147
COMPARATIVE POLITICS • 2 (8) / 2012
