CC BY
96
РАЗДЕЛ 1. КЛИНИЧЕСКИЕ ДИСЦИПЛИНЫ
Акушерство и гинекология
СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ ПРИЧИН ЗАДЕРЖКИ ВНУТРИУТРОБНОГО РАЗВИТИЯ ПЛОДА
Мустафазаде Т.Ш., Абдуллаева Г.М., Божбанбаева Н.С., Тастанбеков Б.Д., Бейсекова А.А., Есенова С.А. Кафедра неонатологии, Казахский Национальный медицинский университет им. С.Д. Асфендиярова,
Алматы, Казахстан
Резюме В данной работе проведен анализ причин развития задержки внутриутробного развития у новорожденных. Установлено, что наиболее частыми факторами риска рождения детей со ЗВУР являются патология беременности, соматические и инфекционные заболевания матери как до беременности, так и во время нее, а также несбалансированное и нерациональное питание беременных женщин. Ключевые слова перинатальная патология, задержка внутриутробного развития плода, мониторинг, состояние здоровья новорожденного
COMPARATIVE ANALYSIS OF THE CAUSES OF INTRAUTERINE GROWTH RETARDATION
Mustafazade T.Sh., Abdullayeva G.M., Bozhbanbayeva N.S., Tastanbekov B.D., Beisekova A.A., Esenova S.A. Department of neonatology. Kazakh National Medical University named after S.D. Asfendiyarov Almaty, Kazakhstan
Abstract This article analyzes the causes of intrauterine fetus development delay in newborns. It was found out that the most frequent risk factors for birth of children with IFDDR are pregnancy pathology, somatic and infectious diseases of a mother before pregnancy as well as during it and also the unbalanced and poor nutrition of pregnant women. Keywords perinatal pathology, intrauterine fetus development delay, monitoring, neonatal health's state
К¥РСАК1Ш1Л1К ¥РЫКТЫН ДАМУЫНДА ТЕЖЕЛУД1Н САЛЫСТЫРМАЛЫ ТАЛДАУЫ
Мустафазаде Т.Ш., Абдуллаева Г.М., Божбанбаева Н.С., Тастанбеков Б.Д., Бейсекова А.А., Есенова С.А. Неонатология кафедрасы, С.Ж. Асфендияров атындагы Каза^ ¥лттьщ медицинальщ университету Алматы ^аласы, Казахстан.
Ty^h Бертген жумыста жаца туылган нэрестелердеп ^урса^шЫк дамудыц тежелюнщ себебше талдау жYргiзiлдi. Нэтижесшде, нэрестелердщ К1ДТ туылуыныц жж ^аутт факторы - жYктiлiк патологиясы, анасыныц жYктiлiкке дежнп соматикалыщ жэне инфекциялыщ аурулары, толыщ жэне рациональды емес тама^тануы болып табылады.
ТYйiндi сездер перинатальды патология, уры^тыц ^урса^шЫк тежелуi, жаца туылган нэрестенщ денсаулыщ жагдайы.
Последние двадцать лет демографическая ситуация в Казахстане характеризуется увеличением рождаемости, что приводит к позитивному показателю прироста населения. Вместе с тем данное положение требует от перинатологов повышенного внимания к проблемам выхаживания новорожденных. Установлено, что на каждую тысячу обследованных детей только 11 являются практически здоровыми [1]. В среднем на одного ребенка приходится 2,5 заболевания. Детская
смертность остается довольно высокой, достигая 13-14%о, а основной удельный вес среди умерших детей составляют новорожденные дети с перинатальной патологией [2, 3]. Одной из серьезных проблем современной медицины является увеличение количества новорожденных с задержкой внутриутробного развития (ЗВУР) [3, 4, 5]. Значимость данной патологии определяется ее большим удельным весом в неонатальной заболеваемости и смертности. По данным разных авторов, частота этого синдрома составляет от 12 до 36 % [4, 5]. Исследования российских ученых выявили, что новорожденные с ЗВУР составляют среди всех новорожденных с низкой массой тела при рождении (менее 2500 г) 30,1 %, а в общей популяции - 67,4 на 1000 родившихся живыми в срок и 179,5 на 1000 родившихся преждевременно [6, 7].
В литературе можно встретить огромное количество терминов: «задержка утробного развития», «внутриутробная задержка развития», «гипотрофия плода», «ретардация плода», «маленький к гестационному возрасту» и др. В названиях «задержка внутриутробного развития плода», «задержка внутриутробного роста плода», «синдром задержки внутриутробного развития плода», «задержка развития плода» вкладывается отклонение фетометрических показателей плода от нормативных [8]. Кроме того, ещё Л.С. Персианинов указывал на неудобный термин «задержка внутриутробного развития плода», ибо «плод» - ребенок в утробе. Мнения зарубежных исследователей тоже неоднозначны. С недавних пор введен термин intrauterine growth restriction вместо используемого ранее intrauterine growth retardation, под которым подразумевалась задержка не только массо-ростовых данных, но и психомоторного развития плода и новорожденного. Вероятно, этого же мнения придерживаются некоторые отечественные ученые, предлагая заменить термин «задержка внутриутробного развития плода» на термин «задержка внутриутробного роста плода» [9]. В МКБ-10 все указанные выше термины рубрика Р05 объединяет понятием «замедленный рост и недостаток питания плода». Термин «задержка внутриутробного развития» (далее ЗВУР) подразумевает патологию плода, возникшую в результате влияния повреждающих факторов. ЗВУР диагностируют у детей, имеющих недостаточную массу тела при рождении по отношению к их гестационному возрасту, т.е. когда масса тела ниже 10% центиля при данном сроке беременности матери и/или морфологический индекс зрелости отстает на 2 и более недель от истинного гестационного возраста [1].
Нарушение развития плода является одной из наиболее частых причин снижения адаптации новорожденного в неонатальном периоде, высокой заболеваемости, нарушения нервно-психического развития ребенка. Перинатальная смертность при ЗВУР
достигает 80-100 % [10]. Вероятность летального исхода у маловесных детей в 35-37 раз выше, чем у доношенных с физиологической массой тела. Смертность во многом зависит от массы тела при рождении. Так, при массе 500-750 грамм смертность составляет 56 %, при массе 751-999 грамм - 48 %, а при массе 1000 грамм - 40 %. Максимальная смертность маловесных детей отмечается на 1-й неделе жизни [11].
Согласно рекомендациям ВОЗ, вес детей, родившихся с массой тела менее 2500 грамм, обозначается как малый вес при рождении. Выделяют три клинических варианта ЗВУР: гипотрофический, гипопластический и диспластический. Степень тяжести гипопластического варианта определяют по дефициту длины тела и окружности головы по отношению к сроку гестации: легкая - дефицит 1,5-2 сигм, средняя - более 2 и тяжелая - более 3 сигм. Степень тяжести диспластического варианта определяется не столько выраженностью дефицита длины тела, сколько наличием и характером пороков развития, количеством и тяжестью стигм дизэмбриогенеза, состоянием ЦНС, характером заболевания, приведшего к ЗВУР [12]. В англоязычной литературе вместо термина «гипотрофический вариант ЗВУР» используют понятие «асимметричная ЗВУР», а гипопластический и диспластический варианты объединяют понятием «симметричная ЗВУР» [13].
В своем учебнике педиатрии Ерман М.В. отмечает, что на симметричный вариант ЗВУР приходится 25% случаев, на асимметричный - 75%. Демина Т.М. и соавт. наблюдали следующую ситуацию: 56,4% новорожденных с ЗВУР имели гипотрофический вариант, 43,5% - гипопластический. Интересные данные приводит Кельмансон И.О.: для разных регионов мира характерно разное соотношение определенных вариантов ЗВУР. В развивающихся странах от 67,5% до 79,1% всех случаев приходится на гипопластический тип ЗВУР, в то время как в индустриально развитых странах на гипопластический вариант ЗВУР приходится 20-40 % [5, 8].
При гипопластическом варианте ЗВУР у детей наблюдается относительно пропорциональное уменьшение всех параметров физического развития -ниже 10% центиля - при соответствующем гестационном возрасте. Выглядят они пропорционально сложенными, но маленькими. Могут быть единичные стигмы дизэмбриогенеза (не более 3-4). В раннем неонатальном периоде они склонны к быстрому охлаждению, развитию полицитемического,
гипогликемического, гипербилирубинемического
синдромов, респираторным расстройствам, наслоению инфекции.
Диспластический вариант ЗВУР обычно является проявлением наследственной патологии (хромосомных либо геномных аномалий) или генерализованных внутриутробных инфекций, тератогенных влияний. Типичными проявлениями ЗВУР этого варианта являются пороки развития, нарушения телосложения, дизэмбриогенетические стигмы. Клиническая картина существенно зависит от этиологии, но, как правило, типичны тяжелые неврологические расстройства, обменные нарушения, часто - анемии, признаки инфекции [14]. У детей с гипотрофическим вариантом ЗВУР масса тела уменьшена непропорционально по отношению к росту и окружности головы. Окружность головы и рост ближе к ожидаемым перцентилям для
данного гестационного возраста, чем масса тела. У этих детей имеются трофические расстройства кожи (сухая, морщинистая, шелушащаяся, бледная, могут быть трещины); подкожный жировой слой истончен, а при тяжелой степени может отсутствовать совсем; тургор тканей снижен значительно; масса мышц, особенно ягодичных и бедренных, уменьшена; окружность головы ребенка на 3 и более см превышает окружность груди, швы широкие, большой родничок впалый, края его податливые, мягкие [15]. Обычно дети с гипотрофическим вариантом ЗВУР склонны к большей потере первоначальной массы тела и более медленному ее восстановлению, длительно держащейся транзиторной желтухе новорожденных, медленному заживлению пупочной ранки после отпадения пуповинного остатка.
Целью проведенного исследования являлось выявление причин возникновения ЗВУР и особенностей развития детей с данной патологией.
Материалы и методы. Для достижения цели были проанализированы 118 историй развития новорожденных со ЗВУР, в которых учитывался вариант задержки развития и ее степень, гестационный возраст детей, их состояние при рождении и течение их постнатальной адаптации, а также различные факторы риска формирования данной патологии со стороны матери как до беременности, так и во время нее. Помимо этого, проведено катамнестическое наблюдение за 63 детьми, имеющими ЗВУР при рождении и оценена их физическое и нервно-психическое развитие в течение года (по данным городских детских поликлиник № 8 и № 10).
Результаты исследования и их обсуждение. Выявлено, что гипотрофический вариант ЗВУР отмечался в подавляющем большинстве проанализированных историй развития (91,5% (108) случаев), что соответствует и данным литературы. Остальные варианты ЗВУР отмечались значительно реже: так, гипопластический вариант встречался в 6,8% (8) случаев, а диспластический
- лишь в 1,7% (2) случаев. Подавляющее большинство детей родились в срок - 75,4% (89), преждевременные роды наблюдались в 20 случаях - 16,9%, после 42 недель беременности - 7,6% (9). Степени тяжести детей с гипотрофическим вариантом ЗВУР у доношенных детей определялись по массо-ростовому коэффициенту: I ст. -59-55, II ст. - 54-50, III ст. - менее 50. Выявлено, что с I степенью тяжести гипотрофического варианта ЗВУР было 20,3% доношенных детей (24), со II степенью - 66,1% (78), с III степенью - 13,6% (16). У недоношенных детей степени тяжести гипотрофического варианта ЗВУР рассчитывались по дефициту массы тела при данном гестационном возрасте: I степень - дефицит массы до 10%, II степень - дефицит 10-20%, III степень - 20-30%. Выявлено, что подавляющее большинство недоношенных детей (85,6%), были с III степенью тяжести, и лишь 14,4% - с I степенью тяжести. Если суммировать вышеприведенные показатели, то среди всех новорожденных (как доношенных, так и недоношенных) с гипотрофическим вариантом ЗВУР I степень тяжести отмечалась у 28,8% (34) детей, II степень
- 55,9% (66), III степень - 15,3% (18).
У данной группы детей в раннем неонатальном периоде отмечалось нарушение постнатальной адаптации, причем 33,1% (39) из них нуждались в наблюдении и лечении в палате интенсивной терапии.
Более 50% новорожденных этой группы имели отклонения в неврологическом статусе, чаще всего в виде синдрома повышенной нервно-рефлекторной возбудимости, синдрома угнетения, гипертензионного синдрома, а также синдрома вегетовисцеральных дисфункций. Оценка по шкале Апгар этих новорожденных выявила наличие среднетяжелой (82,2%) и тяжелой (5,9%) степени асфиксии. Характерно, что клинические симптомы перинатальной энцефалопатии у этих детей отмечались уже в первые сутки жизни, причем тяжесть клинических проявлений соответствовала степени нарушения мозгового кровотока. Эти дети были склонны к небольшой потере массы тела, но медленному ее восстановлению, отмечалась склонность к длительной транзиторной желтухе и медленному заживлению пупочной ранки. Эти дети плохо удерживали тепло, часть из них нуждалась в микроклимате кювета. Даже нормальное течение родов для этих детей в подавляющем большинстве случаев оказывалось травматичным, поэтому период постнатальной адаптации протекал с различными осложнениями. Помимо изменений со стороны ЦНС, у 6,8% (8) детей отмечался синдром дыхательных расстройств в виде аталектазов, болезни гиалиновых мембран, пневмопатий, что свидетельствует не только об общей незрелости организма детей со ЗВУР, но и о незрелости легких, приводящей к дефициту сурфактанта.
Степень тяжести гипопластического варианта ЗВУР определялась по дефициту длины тела и окружности головы по отношению к сроку гестации. У этих детей отмечалась относительно пропорциональное уменьшение всех параметров физического развития (ниже 10% центиля) при данном сроке гестации. Поэтому дети выглядели пропорционально сложенными, но маленькими, соотношение между окружностями головы и груди не было нарушено, края швов и родничков мягкие. Как и дети с гипотрофическим вариантом ЗВУР эти дети были склонны к быстрому охлаждению, респираторным расстройствам, гипоксической энцефалопатии. У детей с диспластическим вариантом ЗВУР отмечались множественные стигмы дисэмбриогенеза (более 9) со стороны черепа, лица, глаз, ушей, шеи, конечностей и кожи, а также выраженные неврологические расстройства.
В связи с этим была предпринята попытка оценить этиологию ЗВУР, выделив рекомендуемые в литературе [1] 4 основных группы факторов риска заболевания. Первая группа - социально-биологические факторы риска. Для этого уточнялись возраст рожениц, их профессия и род занятий. Выявлено, что в 9,3% случаев отмечалось рождение детей со ЗВУР от возрастных первородящих и в 1,7% случаев - от юных первородящих. При учете профессии и профессиональных вредностей выявлено, что большинство женщин (40,7%) были неработающими (домохозяйками), в подавляющем большинстве случаев имеющих низкий материальный уровень в семье; 9,3% родильниц были учащимися и студентками, у которых психологические и физические нагрузки, а также недостаточное и несбалансированное питание оказали крайне неблагоприятное воздействие на развитие плода. За студентками по частоте встречаемости следуют женщины, занимающиеся тяжелым физическим трудом (7,6%) и женщины, работающие на вредном производстве (3,49%). Это такие профессии как маляр,
прессовщица, штамповщица и работающие в лакокрасочных цехах.
Вторая группа факторов риска представляет из себя так называемые материнские факторы, приводящие к задержке развития плода. Сюда, помимо дефектов питания женщин (дефицит белков, витаминов, цинка и других микроэлементов), относятся различные сопутствующие факторы состояния здоровья матери: патология беременности, вредные привычки, прием некоторых медикаментов. Так, среди сопутствующих заболеваний матери в 31,4% случаев отмечалась сердечно-сосудистая патология (различные варианты нейроциркуляторной дистонии, ревматизм, варикозная болезнь), в 29,7% случаев - воспалительные заболевания женских половых органов (придатков, матки), в 11,9% случаев - гормональные расстройства (ожирение, гипофункция яичников, дисфункция коры надпочечников, нейроэндокринный синдром). Далее, по частоте встречаемости, отмечалась патология почек (хронический пиелонефрит, нефроптоз) и инфекционные заболевания матери (гепатит, ОРВИ, сифилис, трихомониаз).
Ведущее место среди патологии беременности занимает хроническая фетоплацентарная
недостаточность (88,1%), которая быстро прогрессирует, когда длительность беременности начинает превышать возможности плаценты по обеспечению плода питательными веществами. Хроническая
фетоплацентарная недостаточность отмечалась у всех женщин с переношенной беременностью и у 2/3 женщин при нормальном сроке беременности на фоне сопутствующей патологии. Далее следуют ранее переносимые аборты (медаборты - 35,6%, самоаборты -1,7%), ухудшающие течение данной беременности, а также наличие длительного периода бесплодия (13,6%), угроза прерывания беременности (54,28%), токсикозы беременности (49,2%), анемия (44,9%), гестационный пиелонефрит (23,7%).
Третья группа факторов - плацентарные факторы риска. Сюда относятся дефекты развития плаценты (17,8%), аномалии прикрепления плаценты (19,5%), обвитие пуповины вокруг частей тела ребенка (17,8%), абсолютно короткая пуповина (1,7%). Перечисленные структурные аномалии плаценты, а также ее прикрепления приводили к уменьшению площади поверхности, участвующей в обмене веществ между матерью и плодом. Этому способствовала и патология, возникающая при родах: раннее отхождение околоплодных вод (47,5%), наличие общеравномерно суженного таза (29,7%), стремительные роды (15,3%), послеродовые кровотечения (7,6%).
Четвертая группа факторов риска (плодовые факторы) у данного контингента детей не выявлены. К ним относятся многоплодная беременность, хромосомные заболевания, наследственные аномалии обмена веществ, врожденные пороки развития, генерализованные внутриутробные инфекции.
Катамнестическое наблюдение детей со ЗВУР в течение года выявило, что подавляющее большинство из них (82,2%) наблюдались невропатологом. Преобладающими клиническими синдромами были синдром пирамидной недостаточности, двигательных расстройств, нервно-рефлекторной возбудимости, гипертензионный, астеноневротический синдромы. Положительная динамика на фоне проводимого лечения
наблюдалась у подавляющего большинства детей (62,7%) и лишь 37% детей продолжают оставаться под наблюдением невропатолога на втором году жизни с минимальной церебральной дисфункцией.
Таким образом, согласно проведенному исследованию, наиболее частыми факторами риска рождения детей со ЗВУР являются следующие:
1. Патология беременности (хроническая фетоплацентарная недостаточность, угроза прерывания и токсикозы беременности, анемии, предшествующие аборты).
2. Соматические и инфекционные заболевания матери как до беременности, так и во время нее (сердечно-сосудистая патология, воспалительные заболевания половых органов и почек, гормональные дисфункции, различные инфекционные заболевания).
3. Несбалансированное и нерациональное питание беременных женщин, что связано с неблагоприятной социально-экономической обстановкой в стране. Этому способствует недостаточное количество материальных средств на лечение различных соматических и гинекологических заболеваний у женщин детородного возраста, а также низкобелковое и безвитаминное питание беременных (почти полное отсутствие фруктов и необходимых овощей в их рационе).
Тяжесть состояния новорожденных со ЗВУР в первую неделю жизни была обусловлена, в основном, за счет перенесенной внутриутробной и интранатальной асфикции, которая способствовала появлению различных неврологических нарушений и неустойчивости метаболических процессов.
Новорожденные с симметричной ЗВУР, обусловленной пониженной способностью к росту, обычно имели более неблагоприятный прогноз, в то время как дети с асимметричной ЗВУР, у которых сохранен нормальный рост мозга, как правило, имели более благоприятный прогноз. На первом году жизни дети имели значительно больший инфекционный индекс по сравнению со здоровыми детьми. Проспективными наблюдениями установлено, что отставание в физическом развитии наблюдалось почти у 60,2% детей, его дисгармоничность - у 79,7 %, задержка темпов психомоторного развития - у 42,4 %, невротические реакции - у 20,3 %. Стойкие тяжелые поражения центральной нервной системы в виде детского церебрального паралича, прогрессирующей
гидроцефалии, олигофрении и др. отмечалось у 12,7 % детей. Такие дети в 1,8 раза чаще страдали рахитом, в 3 раза чаще болели пневмонией. Отдаленные последствия ЗВУР стали активно изучаться в конце прошлого века. Доказано, что у таких детей гораздо чаще, чем в популяции, отмечаются низкий коэффициент интеллектуальности в школьном возрасте, неврологические расстройства. В конце 80-х и в начале 90-х годов появились работы, в которых доказана связь ЗВУР с развитием в дальнейшем, уже во взрослом возрасте, гипертонической болезни, ишемической болезни сердца, сахарного диабета.
Таким образом, проблема ЗВУР остается актуальной в современной медицине и в силу своей социальной значимости требует дальнейших исследований в плане изучения этиологии, патогенеза, диагностики, лечения и профилактики данной патологии.
Литература:
1. Шабалов Н.П. Задержка внутриутробного роста и развития //Неонатология. - М.: МЕДпресс-инфо, 2006. - Т. 1. - С. 88-109.
2. Мультииндикаторное кластерное обследование (предварительные данные). ЮНИСЕФ, 2006г, докл. на Ежегодном Совещании по реализации совместной программы Правительства РК и детского фонда ООН. - Астана, 2007. - 15с.
3. Каюпова Н.А. Медицинские проблемы демографии //Акушерство, гинекология и перинатология. - 2007. - № 1. - С. 5-10.
4. Avery, G.B., MacDonald, M.G., Seshia, M.K. Avery's Neonatology: pathophysiology & management of the newborn. 6th ed. // Lippincott Williams & Wilkins, Philadelphia. 2005. - Р. 1748.
5. Чувакова Т.К. Ситуация по перинатальному уходу в Казахстане //Материалы VI съезда детских врачей Казахстана. - Алматы, 2006. - С. 257-258.
6. Нисевич Л.Л., Талалаев А.Г. Основные причины смерти новорожденных //Руководство по педиатрии. Неонатология. - М., 2006. - С. 432-448.
7. Савельева Г.М. Достижения и нерешенные вопросы перинатальной медицины /Российский вестник акушера-гинеколога. 2003. №2. - С. 62-65.
8. Бычкова А.Б., Радзинский В.Е. Интранатальное состояние плода с задержкой внутриутробного развития // Журнал «Трудный пациент». - 2006. №2.
9. Мирошниченко М.С. Современные представления о синдроме задержки внутриутробного развития плода «Новости медицины и фармации» Харьковский государственный медицинский университет 8(212) 2007
10. Gomella T.L. Neonatology: management, procedures, on-call problems, diseases, and drugs. 5th ed. McGraw-Hill, New York, - 2004. - 724 р.
11. James D.K., еd. High Risk Pregnancy : Management Options (Hardcover). : Elsevier Inc., 2006. -Vol. 9, № 8. - P. 590- 591.
12. Polin R.A., Spitzer A.R. Fetal and neonatal secrets. 2th. - Philadelphia, Hanley & Belfus Publication. -2006. - 499 p.
13. Mupanemunda, R.H., Watkinson, M. Key topics in neonatology. Taylor & Francis. - 2005. - 420p.
14. Цхай В.Б. Перинатальное акушерство. Учеб. пособие. - М. : Медицинская книга, Н.Новгород : Изд-во НГМА, 2003. - 416с.
15. Kalyoncu Oz., Aygün C., £etínoglu Er. Neonatal morbidity and mortality of late-preterm babies //Journal of Maternal-Fetal and Neonatal Medicine, 2010. - Vol. 23, № 7. - Р.607-612.
