CC BY
85
СПОСОБСТВУЕТ ЛИ СИСТЕМА ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ РАСПРОСТРАНЕНИЮ КОРРУПЦИИ В РОССИИ?
РИМСКИЙ В.Л.,
заведующий отделом социологии, Фонд ИНДЕМ, e-mail: rim@indem . ru
Описаны результаты вторичного анализа данных количественных социологических исследований коррупции в России, выполненных Фондом ИНДЕМ в 2001 и в 2005 гг. Целью вторичного анализа данных было изучение влияния фактора обучения в высшей школе на отношение к коррупции и на вовлеченность в нее . Приводятся обоснования того, что в период с 2001 по 2005 г. молодежь 18-25 лет с высшим образованием являлась более толерантной к коррупции, чем его не имеющая . Обосновано происходившее в тот же период сглаживание различий в отношении к коррупции между молодежью 18-25 лет с высшим образованием и без него . Для молодежи 1825 лет с высшим образованием в тот период было вполне рациональным использование коррупционных действий для решений тех или иных проблем при низкой значимости рациональных аргументов в выборе антикоррупционного поведения
Ключевые слова: высшее образование; коррупция; взятки; молодежь .
Results of secondary analysis of the data received in the course of quantitative sociological investigations of corruption in Russia realized by INDEM Foundation in 2001 and 2005 are described . The secondary analysis of data is aimed at revealing of higher-school education impact on attitude towards corruption and involvement in illegal activity. The fact that at 2001-2005 young people at the age of 18-25 with higher education were more tolerant towards corruption than those who hadn't it is argued . Specific for that period levelling of attitude towards corruption between young people at the age of 18-25 with higher education and without it is substantiated . For young people at the age of 18-25 with higher education it was quite rational at that period to use illegal methods for certain problems solving along with low significance of rational arguments for anti-corrupt behavior
Keywords: higher education; corruption; bribes; young people .
Коды классификатора JEL: I21, K42 .
1. Принципы проверки гипотезы о влиянии обучения в вузах на отношение к коррупции и участию в коррупционных действиях
Возрастным периодом получения первого высшего профессионального образования в нашей стране чаще всего является интервал от 17-18 до 22-23 лет . В этот период молодые граждане продолжают свою социализацию, т . е . начатое в детстве и ранней юности усвоение ценностей, норм и правил поведения в социуме, а также взаимоотношений в нем В этот период в сознании каждого из них продолжает формироваться как комплекс представлений о том, что в социуме является социально одобряемым и социально неодобряемым поведением, так и комплекс избираемых им моделей поведения в тех или иных ситуациях социальных взаимодействий При этом социальные институты1 и социальная среда2 стимулируют выборы вариантов социально одобряемого пове-
1 Социальный институт (social institution) здесь понимается как совокупность норм, предписаний и требований, связанных с определенной организационной структурой, посредством которых общество контролирует и регулирует деятельность индивидов в наиболее важных сферах общественной жизни. Социальные институты, как правило, являются исторически сложившимися устойчивыми формами организации совместной деятельности и взаимодействий индивидов. Институты не всегда осознаются индивидами, но регулируют их действия. А для обеспечения соблюдения норм, предписаний и требований социального института в обществе, как правило, создаются и функционируют соответствующие социальные организации.
2 Социальная среда (social environment) здесь понимается как совокупность материальных, экономических, социальных, политических и духовных условий существования, формирования и деятельности индивидов и социальных групп. Социальная среда включает политику, экономику, некоммерческую и общественную
© В.Л. Римский, 2010
ТЕRRА ECONOMICUS ^ 2010 Том 8 № 3
ТЕRRА ECONOMICUS ^ 2010 Том 8 № 3
дения каждого индивида и противодействуют выборам ими вариантов социально неодобряемого поведения [2, с . 21].
Как известно, декларируемыми целями высшего профессионального образования являются усвоение студентами знаний, формирование умений и навыков их будущей профессиональной деятельности . Поэтому во многом прямое воздействие системы высшего профессионального образования на студентов осуществляется на уровне рационального освоения ими будущей профессии и профессионального поведения . Но существует и непрямое, не всегда осознаваемое воздействие социальных институтов и социальной среды на индивидов в процессе их подготовки к обучению и собственно обучения в высшей школе . Нормы этих социальных институтов нередко усваиваются индивидами некритически на уровне бессознательного, превращаясь в привычные стереотипы социальных действий, которые выпускники высших учебных заведений совершают и в своей профессиональной деятельности, и в частной жизни . Поэтому можно ожидать, что отношение выпускников университетов и вузов к коррупции, а также участие в ней определяются помимо других факторов и тем, как на них повлияли социальные институты и социальная среда в период подготовки и обучения в высшей школе .
Для сравнения результатов воздействия социальной среды и социальных институтов на молодежь, обучавшуюся и не обучавшуюся в высших учебных заведениях, был проведен вторичный анализ данных количественных социологических исследований коррупции в России, выполненных Фондом ИНДЕМ в 2001 г . по заказу Мирового Банка и в 2005 г . без внешнего заказчика3 . Оба эти исследования проводились методом формализованных анкетных опросов на репрезентативных всероссийских многоступенчатых территориальных стратифицированных случайных выборках граждан . Размер выборки составил в 2001 г . 2 017 респондентов, а в 2005 г . — 3 100 респондентов . Выборка строилась как представительная для федеральных округов и типов населенных пунктов по всей России Для целей такого представительства пропорциональный отбор респондентов проводился по численности, полу и возрасту населения нашей страны в соответствии с данными Роскомстата [4].
Для целей вторичного анализа данных этих исследований Фонда ИНДЕМ была построена дополнительная переменная с двумя значениями К первой категории этой переменной относились респонденты 18-25 лет, имеющие начальное или среднее образование, а ко второй — респонденты того же возраста, 18-25 лет, но имеющие высшее образование, возможно, неполное . Всего в выборках в 2001 г. респондентов первой категории оказалось 192, а второй категории — 175, в 2005 г соответственно 418 и 140 В силу достаточного наполнения этих категорий респондентов такая дополнительная переменная, названная «Наличие или отсутствие высшего образования», позволила сравнить некоторые социальные характеристики этих двух групп молодежи .
Вторичный анализ данных исследований Фонда ИНДЕМ 2001 и 2005 гг . проводился с целью подтверждения гипотезы о том, что существенные различия в отношении к коррупции, в ее оценках, а также в участии в коррупционных действиях молодежи 18-25 лет во многом определяются тем, получили они высшее образование или нет Если такая гипотеза справедлива, то различия в социальных действиях и взаимодействиях молодежи 18-25 лет будут определяться результатами воздействия на обучавшихся в системе высшего профессионального образования социальных институтов и социальной среды, связанных с этой системой, и отсутствием их воздействия на тех, кто в этой системе не обучался .
В эмпирических исследованиях полностью подтвердить гипотезу такого типа невозможно, поскольку структуры сознания и поведение индивидов всегда определяются совместными воздействиями на них разнообразных социальных сред, в которых проходила их социализация, стереотипами восприятия и анализа реальности, а также социального поведения, сформированных социальными институтами в процессе социализации Кроме того, при совершении социальные действия индивидов ограничиваются и направляются теми социальными институтами, которые будут актуализированы в соответствующие периоды Поэтому в эмпирическом исследовании очень сложно выделить в социальных действиях индивидов из комплекса факторов, их определяющих, эффект какого-то одного Дополнительную сложность для анализа создает то, что фактор обучения в высших учебных заведениях сам представляет собой комплекс специфической социальной среды и социальных институтов И такая особенность этого фактора скорее препятствует, чем способствует выделению определяемых им эффектов социальных действий бывших студентов высших учебных заведений . А только в случае успеха такого выделения эффектов этого одного фактора можно было бы уверенно утверждать, что те или иные особенности социальных действий получивших высшее образование определяются или во многом определяются именно этим одним фактором обучения в высшей школе .
сферы, а также общественное сознание и культуру в широком смысле, т.е. не только искусство и литературу, но и нормы взаимодействий индивидов между собой, стереотипы социального поведения и т.п. Поэтому социальная среда для каждого индивида включает и его ближайшее социальное окружение, т.е. семью, трудовую или учебную и другие социальные группы, в которые индивид входит. Социальная среда во многом неосознанно для индивида формирует его психику и его бессознательное, а также неосознаваемые мотивы его социального поведения.
3 Столь же подробных количественных исследований коррупции в России Фондом ИНДЕМ после 2005 г. не проводилось.
Связи наличия высшего образования с социальными характеристиками респондентов
В проведенном вторичном анализе данных исследований Фонда ИНДЕМ 2001 и 2005 гг . , несмотря на описанные выше сложности, было получено определенное подтверждение сформулированной выше гипотезы о влиянии фактора обучения в высшей школе на отношение к коррупции, на ее оценки, а также на участие в коррупционных действиях . Для того чтобы эти результаты вторичного анализа данных стали возможными, была проведена проверка того, насколько статистически сильно связана с позиционными социальными характеристиками респондентов дополнительная переменная «Наличие или отсутствие высшего образования» . Эта дополнительная переменная оказалась значимо статистически связанной с теми позиционными социальными характеристиками респондентов 18-25 лет, которые логически связаны с новой переменной, и не связанной значимо статистически с теми социальными характеристиками, которые с новой переменной не связаны логически . Поэтому можно считать, что дополнительная переменная «Наличие или отсутствие высшего образования» оказалась удачно сформированной .
Было установлено, в частности, что в подвыборках респондентов в возрасте 18-25 лет, имеющих и не имеющих высшее образование, те их социальные характеристики, которые являются логически независимыми от наличия высшего образования, распределены примерно одинаково В качестве таких социальных характеристик респондентов 18-25 лет были использованы их пол и семейное положение
В таблице 1 приведены доли мужчин и женщин в процентах у респондентов 18-25 лет, не имеющих высшего образования и имеющих его
Таблица 1
Доли мужчин и женщин в процентах у респондентов 18-25 лет
Пол респондента 2001 год 2005 год
Образование: Образование:
Нет высшего Высшее Нет высшего Высшее
Мужской 51,6 54,9 51,7 48,6
Женский 48,4 45,1 48,3 51,4
Всего: 100,0 100,0 100,0 100,0
По данным таблицы 1 в обоих исследованиях, 2001 и 2005 гг., нет статистически значимых различий между долями мужчин и женщин среди респондентов 18-25 лет, не получивших высшее образование и получивших его При этом в данных таблицы 1 заметны некоторые различия в процентах мужчин и женщин, которые для возраста 18-25 лет не являются статистически значимыми4 . В частности, в 2005 г . среди получивших высшее образование доля мужчин была несколько меньше доли женщин .
В таблице 2 представлены данные о семейном положении у респондентов 18-25 лет, не имеющих высшего образования и имеющих его
Таблица 2
Доли в процентах категорий по семейному положению у респондентов 18-25 лет
Пол респондента 2001 год 2005 год
Образование: Образование:
Нет высшего Высшее Нет высшего Высшее
Сейчас женат/замужем 24,5 21,1 21,5 25,0
Живем вместе, но в браке не состоим 13,5 13,1 7,2 12,1
Разведен/а 4,2 2,3 1,4 2,1
Состою в браке, но живу один/одна 0,5 1,1 0,2 0,0
Одинок/а, никогда в браке не состоял/а 52,1 57,7 69,1 58,6
Вдовец/вдова 0,5 0,0 Этот вариант исключен
Нет ответа/отказ от ответа 4,7 4,6 0,5 2,1
Всего: 100,0 100,0 100,0 100,0
4 Уровень значимости в процедурах статистических критериев показывает вероятность ошибки при отклонении гипотезы о том, что сравниваемые статистические значения различны. На практике считается, что при вероятности ошибки, не превышающей 1%, значения можно считать достоверно различными. В некоторых случаях для такого граничного значения используют не 1%, а не выше 5%. В социальных исследованиях при уровне значимости выше 5% гипотезу статистической существенности различий статистических значений практически никогда не принимают.
ТЕRRА ECONOMICUS ^ 2010 Том 8 № 3
ТЕRRА ECONOMICUS ^ 2010 Том 8 № 3
По данным таблицы 2, в обоих исследованиях, 2001 и 2005 гг , нет статистически значимых различий между долями категорий по семейному положению респондентов 18-25 лет, не получивших высшее образование и получивших его . При этом в исследовании 2005 г . вариант ответа «вдовец/вдова» был исключен, поэтому таких ответов респондентов не могло быть
На основании отсутствия статистически значимых различий в данных таблиц 1 и 2 можно сделать вывод о том, что характеристики пола и семейного положения респондентов 18-25 лет в обоих исследованиях, 2001 и 2005 гг , являются статистически независимыми от того, обучались ли они в высшей школе
С другой стороны, в данных исследований Фонда ИНДЕМ 2001 и 2005 гг . были зафиксированы две позиционные социальные характеристики респондентов 18-25 лет, которые логически были связаны с наличием или отсутствием у них высшего образования: тип населенного пункта их проживания и уровень месячных доходов на одного члена семьи . В проведенном вторичном анализе данных было установлено, что логическим связям этих переменных с дополнительной переменной «Наличие или отсутствие высшего образования» соответствуют значимые статистические связи В таблице 3 представлены данные о типах населенных пунктов, в которых проживают респонденты 18-25 лет, не имеющие высшего образования и имеющие его .
Таблица 3
Доли в процентах категорий по числу жителей населенных пунктов проживания респондентов 18-25 лет
Тип населенного пункта 2001 год 2005 год
Образование: Образование:
Нет высшего Высшее Нет высшего Высшее
Город с населением более 1 млн человек 19,3 37,7 17,0 22,9
Город с населением от 300/500 тыс. до 1 млн человек4 7,8 28,6 9,6 10,0
Город с населением от 100 до 300/500 тыс. человек5 14,1 6,3 17,0 30,7
Город с населением менее 100 тыс. человек 30,7 12,6 29,7 22,1
Село 28,1 14,9 26,8 14,3
Всего: 100,0 100,0 100,0 100,0
По данным таблицы 3, в обоих исследованиях, 2001 и 2005 гг . , получилось, что имеющие высшее образование статистически существенно реже проживали в городах с населением менее 100 тыс человек и в сельских населенных пунктах, чем не имеющие высшего образования (уровень значимости не выше в 2001 г . — 0,002% и 0,1% соответственно, а в 2005 г . — 4,5% и 0,2% соответственно) . Наоборот, среди молодежи 18-25 лет в мегаполисах с населением более 1 млн человек проживала более высокая доля имеющих высшее образование, чем не имеющих его . Но эта статистическая закономерность может считаться полностью обоснованной только для данных 2001 года, уровень значимости различий для которых оказался не выше 0,005% . Аналогичное различие в данных 2005 г . оказалось статистически незначимым
Статистически подтвердилась, тем не менее, общая закономерность для данных 2001 и 2005 гг . , заключающаяся в том, что молодежь 18-25 лет, имеющая высшее образование, существенно чаще проживает в более крупных населенных пунктах, чем не имеющая высшего образования, т е оказался статистически значимым такой сдвиг в расселении этих социальных групп Эта закономерность подтвердилась по результатам тестирования данных с помощью непараметрического критерия Манна — Уитни для несвязанных выборок, на основании которого этот сдвиг в расселении респондентов подтвердился на уровне значимости не выше 0,01%, как в 2001, так и в 2005 г .
Сдвиг в расселении молодежи 18-25 лет с высшим образованием в мегаполисы и крупные города логически представляется вполне реальным в силу того, что такие респонденты легче не имеющих высшего образования могут получить работу и доходы, обеспечивающие их жизнь в таких населенных пунктах Дополнительным подтверждением этого вывода являются данные таблицы 4, представляющие средние уровни месячных доходов семей респондентов 18-25 лет без высшего образования и с высшим образованием
По данным таблицы 4, с 2001 по 2005 г. вырос средний доход на человека в месяц в семьях респондентов 18-25 лет с 2 545 до 3 211 рублей . При этом выросли как доходы в семьях респондентов
5 В исследовании Фонда ИНДЕМ 2001 г. использовалась граница от 300 тыс. человек, а в исследовании 2005 г. — от 500 тыс. человек. На проведенный вторичный анализ эти различия данных не повлияли, т.к. сравнения проводились между не имеющими и имеющими высшее образование отдельно внутри данных 2001 и 2005 гг. соответственно.
6 В исследовании Фонда ИНДЕМ 2001 г. использовалась граница до 300 тыс. человек, а в исследовании 2005 г. — до 500 тыс. человек. На проведенный вторичный анализ эти различия данных не повлияли, т.к. сравнения проводились между не имеющими и имеющими высшее образование отдельно внутри данных 2001 и 2005 годов соответственно.
без высшего образования с 1 993 до 2 821 рубля, так и в семьях респондентов с высшим образованием с 3 119 до 4 437 рублей . Эти данные соответствовали тенденции роста средних доходов российских семей в тот период . Дисперсионный анализ данных исследования 2001 г . показал, что различия в средних уровнях доходов на одного человека в семьях респондентов 18-25 лет, имеющих высшее образование и не имеющих его, были статистически малозначимы . Но для данных исследования 2005 г. аналогичный дисперсионный анализ показал, что средний уровень дохода на одного человека в семьях респондентов 18-25 лет, имеющих высшее образование, был значимо статистически выше, чем такой же доход в семьях респондентов 18-25 лет, его не имеющих (уровень значимости не выше 0,1%) .
Таблица 4
Средние уровни месячных доходов в рублях на одного человека в семьях респондентов 18-25 лет
Средний уровень доходов на одного человека в семье в месяц в рублях 2001 год 2005 год
Образование: Образование:
Нет высшего Высшее Нет высшего Высшее
Средний уровень дохода на одного человека в семье в месяц в рублях 1993 3119 2821 4437
В среднем по респондентам 18-25 лет 2545 3211
Следовательно, по данным исследований Фонда ИНДЕМ, в 2001 г проявилась, а в 2005 г стала статистически значимой закономерность, заключавшаяся в том, что в семьях респондентов 18-25 лет с высшим образованием средний доход на человека в месяц являлся более высоким, чем в семьях респондентов того же возраста без высшего образования Иначе говоря, за период с 2001 по 2005 г . уровень доходов семей респондентов 18-25 лет с высшим образованием стал существенно выше, чем семей респондентов того же возраста без высшего образования . То, что наличие высшего образования соответствует более высокому доходу на человека в семье, а его отсутствие — более низкому, чем в среднем для той или иной социальной группы, представляется закономерностью, обоснованной как логически, так и результатами исследований, проведенных в разных странах мира В частности, по данным исследований наличие высшего образования позволяет молодежи получать более высокооплачиваемую работу [3, с . 90], а с другой стороны, более обеспеченные материально семьи чаще имеют возможности и желание дать своим детям высшее образование [1]
По данным исследований Фонда ИНДЕМ 2001 и 2005 гг оказалось возможным проверить наличие связи построенной для вторичного анализа дополнительной переменной «Наличие или отсутствие высшего образования» с некоторыми особенностями структур сознания респондентов 1825 лет В обоих этих исследованиях респондентам задавались несколько вопросов с целью выявить уровень их согласия с теми или иными суждениями о политике, выборах, государственном управлении и соблюдении норм законов Высокий уровень согласия респондентов со следующими шестью суждениями из этих вопросов можно оценить как их приверженность советскому патернализму антилиберальной направленности [4]:
• обязанность правительства — обеспечить всех людей работой;
• свобода слова привела к росту вседозволенности, разврата, порнографии;
• главная цель Запада — превратить Россию в третьеразрядную страну, в свой сырьевой придаток;
• что бы ни говорили, а деньги теперь решают все;
• крупные бизнесмены, банкиры, олигархи получают все больше влияния и власти;
• люди, которых мы выбираем в органы власти, быстро забывают о наших заботах .
Для целей вторичного анализа данных исследований Фонда ИНДЕМ 2001 и 2005 гг была следующим образом построена вторая дополнительная ранговая переменная, названная «Уровень патернализма» Для каждого респондента подсчитывалось число полных его согласий с каждым из этих шести суждений, и это число становилось значением такой дополнительной ранговой переменной Значение 0 этой переменной соответствует практическому отсутствию патернализма, а значение 6 — очень высокому его уровню у респондента . Данные об уровне патернализма среди респондентов, не имеющих и имеющих высшее образование, представлены в таблице 5
По данным таблицы 5 заметно, что по результатам обоих исследований 2001 и 2005 гг . уровень патернализма у молодых респондентов 18-25 лет с высшим образованием сдвинут в сторону более низких значений в сравнении с респондентами без высшего образования Этот вывод подтверждается результатами тестирования данных с помощью непараметрического критерия Манна — Уитни для несвязанных выборок На основании этого критерия получается, что на уровне значимости, не превышающем 0,3% в 2001 г . и 0,1% в 2005 г . , уровень патернализма у молодых респондентов 18-25 лет, не имеющих высшего образования, статистически существенно выше, чем у молодых респондентов того же возраста, имеющих высшее образование Этот эффект подтверждается и более низкими средними значениями уровня патернализма у респон-
ТЕRRА ECONOMICUS ^ 2010 Том 8 № 3
ТЕRRА ECONOMICUS ^ 2010 Том 8 № 3
дентов, имеющих высшее образование, чем у не имеющих его . Статистическая существенность этих различий средних была подтверждена результатами дисперсионного анализа на уровне значимости не ниже в 2001 г . — 0,2%, в 2005 году — 0,1% .
Таблица 5
Уровень патернализма у респондентов 18-25 лет в процентах
Ранговые значения уровней патернализма 2001 год 2005 год
Образование: Образование:
Нет высшего Высшее Нет высшего Высшее
0 10,4 15,4 6,9 10,0
1 16,1 20,6 10,8 19,3
2 18,2 21,1 17,0 21,4
3 18,8 18,3 22,2 20,0
4 16,7 15,4 21,5 13,6
5 14,1 7,4 15,1 12,1
6 5,7 1,7 6,5 3,6
Всего: 100,0 100,0 100,0 100,0
В среднем 2,80 2,27 3,12 2,59
Следовательно, результаты исследований 2001 и 2005 гг. согласованно свидетельствуют о том, что с наличием высшего образования связаны те социальные характеристиками молодежи 18-25 лет, которые представляются с ним связанными логически и на основе результатов других исследований . В частности, получение высшего образования в современных российских вузах способствует снижению уровня патернализма у молодежи 18-25 лет . Это, в частности, является дополнительным подтверждением гипотезы о том, что социальная среда и социальные институты российской высшей школы оказывают существенное влияние на сознание своих выпускников и формирование у них стереотипов восприятия действительности и осуществления социальных действий в ней. Кроме того, молодежь 18-25 лет, имеющая высшее образование, существенно чаще проживает в более крупных населенных пунктах, чем не имеющая высшего образования . А уровень среднемесячных доходов семей молодежи 18-25 лет с высшим образованием существенно выше, чем для семей молодежи того же возраста без высшего образования С другой стороны, социальные характеристики респондентов 18-25 лет, логически не связанные с наличием у них высшего образования, а именно их пол и семейное положение, оказались и статистически не связанными с наличием у них высшего образования .
На этих основаниях можно считать обоснованным использование дополнительно построенной переменной «Наличие или отсутствие высшего образования» для анализа статистической связи наличия или отсутствия высшего образования с различиями в отношении к коррупции, в ее оценках, а также в участии в коррупционных действиях молодежи 18-25 лет . Действительно, если в данных исследований Фонда ИНДЕМ 2001 и 2005 гг. будет обнаружена значимая статистическая связь этой дополнительно построенной переменной с переменными, определяющими их отношение к коррупции, ее оценки и участие в ней, то с высокой вероятностью эту связь между переменными можно будет объяснить связями между реально существующими социальными явлениями, соответствующими этим переменным
Практика дачи взяток до и после получения высшего образования
В исследованиях Фонда ИНДЕМ 2001 и 2005 гг. практика участия граждан в коррупционных действиях оценивалась по их участию в даче взяток . Этот выбор, определивший формирование инструментов исследований, был сделан по причине того, что именно взяточничество является в нашей стране наиболее распространенным и наиболее понятным гражданам проявлением коррупции в их взаимоотношениях с должностными лицами .
В анкетах исследований Фонда ИНДЕМ 2001 и 2005 гг . респондентам разъяснялось, что коррупционной является ситуация, в которой для решения той или иной своей проблемы респондент понимал, что должен материально стимулировать служащего, от которого это решение зависело, дать ему взятку или подарок Далее респондентам задавался вопрос о том, попадали ли они когда-либо в такую ситуацию, независимо от того, дали они взятку или преподнесли подарок служащему или нет . Результаты ответов респондентов представлены в таблице 6 .
По данным таблицы 6, молодежь, имеющая высшее образование, существенно чаще, чем не имеющая его, попадала в коррупционные ситуации и в 2001 (уровень значимости не выше 0,3%), и в 2005 г . (уровень значимости не выше 4,4%) . При этом доли попадавших в коррупционные ситуации в 2005 г . оказались существенно ниже, чем они были в 2001 г . , но сохранилась общая тенденция более частого попадания в коррупционные ситуации молодежи 18-25 лет с высшим образованием .
Таблица 6
Доли попадания в коррупционные ситуации респондентов 18-25 лет в процентах
Попадали ли когда-либо в коррупционные ситуации? 2001 год 2005 год
Образование: Образование:
Нет высшего Высшее Нет высшего Высшее
Да, нам приходилось попадать в подобную ситуацию 53,6 68,0 33,6 44,3
С такой ситуацией мы не сталкивались 46,4 32,0 66,4 55,7
Всего: 100,0 100,0 100,0 100,0
Затем при проведении интервью по анкетам у респондентов, попадавших в коррупционные ситуации, спрашивали, давали ли они в последней такой ситуации взятку или нет Просьба ответить в отношении последней по времени коррупционной ситуации была вызвана желанием получить как можно более определенные ответы респондентов Доли соответствующих ответов респондентов 18-25 лет представлены в таблице 7 .
Таблица 7
Доли давших и не давших взятки при попадании в коррупционные ситуации для респондентов 18-25 лет в процентах
Дали или не дали взятки при попадании в коррупционные ситуации 2001 год 2005 год
Образование: Образование:
Нет высшего Высшее Нет высшего Высшее
Да, давали 74,3 79,8 55,9 65,6
Нет, не давали 25,7 20,2 44,1 34,4
Всего: 100,0 100,0 100,0 100,0
По данным таблицы 7, и в 2001, и в 2005 г. молодежь 18-25 лет, имеющая высшее образование, при попадании в коррупционные ситуации чаще давала взятки, чем не имеющая высшего образования . Но статистически значимым это различие в ответах респондентов было только в 2001 г . (уровень значимости был не выше 0,2%) . А в 2005 г . аналогичное различие превратилось в статистически незначимое, т . е . вероятность ошибки в утверждении о существовании такого различия стала выше 5% . Это означает, что в 2001 г . можно было практически безошибочно утверждать, что респонденты 18-25 лет с высшим образованием чаще, чем его не имеющие, давали взятки в коррупционных ситуациях, а в 2005 г . вероятность ошибки такого утверждения стала неприемлемо высокой для его подтверждения . Следовательно, в 2001 г . поведение молодежи 18-25 лет в коррупционной ситуации существенно зависело от наличия высшего образования, а в 2005 г . такая зависимость стала намного слабее . Одна из причин ослабления такой зависимости в том, что в 2005 г . доли респондентов 1825 лет, как с высшим, так и без высшего образования, давших взятки при попадании в коррупционные ситуации, оказались существенно ниже, чем они были в 2001 г
Следовательно, можно сделать вывод, что, по крайней мере, до 2005 г включительно молодежь, имеющая высшее образование, существенно чаще, чем не имеющая его, как попадала в коррупционные ситуации, так и давала при попадании в них взятки . Но к 2005 г . стали существенно меньше различия в частоте дачи взяток в коррупционных ситуациях между респондентами 18-25 лет с высшим и без высшего образования .
Сравнение отношения к коррупции и ее понимания до и после получения высшего образования
В проведенном вторичном анализе данных исследований Фонда ИНДЕМ 2001 и 2005 гг проверялись связи дополнительной переменной «Наличие или отсутствие высшего образования» с отношением к коррупции и ее пониманием у респондентов 18-25 лет . Это стало возможным потому, что в процессе анализа данных этих исследований строились дополнительные синтетические переменные, интегрирующие ответы респондентов на совокупности соответствующих вопросов анкет .
В обоих исследованиях Фонда ИНДЕМ, 2001 и 2005 гг . респондентам задавались несколько вопросов с целью выявления их оценки значимости причин коррупции в России, уровня интереса респондентов к проблеме коррупции, того, какие стратегии противодействия ей были бы наилучшими, а также насколько респонденты оказывались способными квалифицировать те или
ТЕRRА ECONOMICUS ^ 2010 Том 8 № 3
ТЕRRА ECONOMICUS ^ 2010 Том 8 № 3
иные действия должностных лиц как коррупционные Ответы респондентов интегрировались в дополнительную переменную «Понимание коррупции», смысл категорий которой был определен следующим образом [4]:
• системное понимание: при активном интересе к проблеме у респондентов есть системное понимание коррупции как сложного социально-экономического явления;
• бытовое понимание: при пассивном интересе к проблеме коррупции ее проявления рассматриваются респондентами как разрозненные аморальные или криминальные факты и события;
• отсутствие понимания: у респондентов нет интереса к проблеме при слабом понимании явления коррупции;
• доли в процентах респондентов 18-25 лет, не имеющих и имеющих высшее образование, возможно, неполное, распределенные по категориям переменной «Понимание коррупции», показаны в таблице 8
Таблица 8
Доли в процентах категорий индикатора типа понимания коррупции респондентами 18-25 лет
Типы понимания коррупции 2001 год 2005 год
Образование: Образование:
Нет высшего Высшее Нет высшего Высшее
Системное понимание 32,3 46,3 46,4 52,9
Бытовое понимание 44,8 39,4 45,9 40,7
Отсутствие понимания 22,9 14,3 7,7 6,4
Всего: 100,0 100,0 100,0 100,0
По данным таблицы 8, в 2001 г молодежь с высшим образованием существенно чаще, чем не получившая его, имела системное понимание коррупции (уровень значимости не выше 0,3%) и существенно реже имела отсутствие понимания коррупции (уровень значимости не выше 1,8%) . При этом по статистическому критерию Манна — Уитни для несвязанных выборок в 2001 г . оказалось, что молодежь с высшим образованием существенно чаще, чем его не получившая, имела более высокий уровень понимания коррупции (уровень значимости не выше 0,3%) . В 2005 г . различия долей по типу понимания коррупции среди молодежи, имеющей и не имеющей высшее образование, оказались статистически незначимыми . Тем не менее и в 2001, и в 2005 г . респонденты 18-25 лет с высшим образованием несколько чаще имели системное понимание коррупции и несколько реже бытовое и отсутствие понимания, чем не имеющие высшего образования
В обоих исследованиях Фонда ИНДЕМ 2001 и 2005 гг. респондентам задавались несколько вопросов с целью выявить их отношение к необходимости гражданам нашей страны давать взятки в тех или иных ситуациях, их оценки того, по чьей инициативе даются взятки, а также их готовность следовать нормам законов . Ответы респондентов интегрировались в дополнительную переменную «Установка на коррупцию», смысл категорий которой был определен следующим образом [4]:
❖ активное неприятие: полное неприятие респондентами коррупции, их готовность прилагать собственные усилия для противостояния коррупции;
❖ пассивное неприятие: отрицательное отношение респондентов к коррупции и к себе от необходимости иногда прибегать к ней, но их неготовность проявлять активное сопротивление;
❖ смирение: отрицательное отношение респондентов к коррупции сочетается с представлением о неизбежности этого зла и бесперспективности борьбы с ним;
❖ самооправдание: спокойное отношение респондентов к коррупции, их готовность к самооправданию при личном участии в коррупционных действиях;
❖ активное принятие: отношение респондентов к коррупции как к полезному явлению в жизни, как к средству решения тех или иных проблем;
Доли в процентах респондентов 18-25 лет, не имеющих и имеющих высшее образование, возможно, неполное, распределенные по категориям переменной «Установка на коррупцию», показаны в таблице 9 .
По данным таблицы 9 и в 2001, и в 2005 г . молодежь, имеющая высшее образование, несколько чаще, чем не получившая его, имела активное или пассивное неприятие коррупции и несколько реже смирялась с коррупцией, пыталась самооправдаться в принятии коррупции или ее активно принимала. Но статистически значимым является только одно из таких различий и только в данных исследования 2005 г. : среди молодежи с высшим образованием существенно чаще, чем среди не получивших его, встречались активно не принимающие коррупцию (уровень значимости не выше 1,8%) . При этом только в 2005 г. по статистическому критерию Манна — Уитни для несвязанных выборок оказалось, что молодежь с высшим образованием существенно чаще, чем его не получившая, относи-
лась к коррупции с активным или пассивным неприятием, а реже — со смирением, самооправданием и активным принятием (уровень значимости не выше 3,3%)
Таблица 9
Доли в процентах категорий индикатора типа установки на коррупцию у респондентов 18-25 лет
Типы понимания коррупции 2001 год 2005 год
Образование: Образование:
Нет высшего Высшее Нет высшего Высшее
Активное неприятие 13,5 16,0 9,8 16,4
Пассивное неприятие 26,6 32,6 33,3 35,7
Смирение 40,1 38,3 34,2 28,6
Самооправдание 10,9 8,0 12,0 12,9
Активное принятие 8,9 5,1 10,8 6,4
Всего: 100,0 100,0 100,0 100,0
В обоих исследованиях Фонда ИНДЕМ 2001 и 2005 гг . респондентам задавались несколько вопросов с целью выявить их оценки уровней коррупции в разных ситуациях и сферах жизни в России, а также то, насколько значима для них сама проблема коррупции . Ответы респондентов интегрировались в дополнительную переменную «Оценка уровня коррупции», смысл категорий которой был определен следующим образом [4]:
■ высокий уровень: респонденты оценивают уровень коррупции как высокий, рассматривая
коррупцию в числе главных проблем страны;
■ средний уровень: уровень коррупции оценивается респондентами как умеренный, а про-
блемы коррупции — в ряду других проблем страны;
■ низкий уровень: уровень коррупции оценивается респондентами как невысокий, а пробле-
мы коррупции как малозначимые Доли в процентах респондентов 18-25 лет, не имеющих и имеющих высшее образование, возможно, неполное, распределенные по категориям переменной «Оценка уровня коррупции», показаны в таблице 10
Таблица 10
Доли в процентах категорий индикатора оценки уровня коррупции респондентами 18-25 лет
Оценки уровня коррупции 2001 год 2005 год
Образование: Образование:
Нет высшего Высшее Нет высшего Высшее
Высокий уровень 29,2 32,0 51,9 40,0
Средний уровень 45,8 49,7 39,2 51,4
Низкий уровень 25,0 18,3 8,9 8,6
Всего: 100,0 100,0 100,0 100,0
По данным таблицы 10, в 2001 г молодежь 18-25 лет с высшим образованием несколько реже, чем его не имеющая, оценивала уровень коррупции как низкий, а несколько чаще — как высокий или средний . Но в 2001 г . эти различия долей респондентов оказались статистически незначимыми . В 2005 г . молодежь 18-25 лет с высшим образованием статистически значимо реже, чем без высшего образования, оценивала уровень коррупции как высокий (уровень значимости не выше 0,8%) и статистически значимо чаще — как средний (уровень значимости не выше 0,6%) . Доли оценивающих уровень коррупции как низкий среди этих групп молодежи были невелики и статистически значимо не отличались друг от друга При этом по статистическому критерию Манна — Уитни для несвязанных выборок в 2001 г . различия этих групп молодежи в оценках уровня коррупции были статистически незначимыми . А в 2005 г . по тому же критерию получилось, что молодежь без высшего образования существенно чаще имеющей высшее образование оценивала уровень коррупции как высокий и средний (уровень значимости не выше 3,4%) .
В обоих исследованиях Фонда ИНДЕМ 2001 и 2005 гг. по совокупностям ответов на вопросы анкет респонденты относились к одной из категорий синтетической переменной «Группы надежды и риска», смысл которых был определен следующим образом [4]:
• «Группа надежды»: респонденты, понимающие системные причины коррупции, не являющиеся активными взяткодателями (не более чем «пассивные взяткодатели»), в целом позитивно настроенные на борьбу с коррупцией .
ТЕRRА ECONOMICUS ^ 2010 Том 8 № 3
ТЕRRА ECONOMICUS ^ 2010 Том 8 № 3
• «Группа риска»: респонденты, отличающиеся повышенной склонностью к достижению сво-
их целей коррупционным путем («инициативные взяткодатели») и негативно оценивающие перспективы антикоррупционной деятельности
• «Группа прочих»: респонденты, отличающиеся повышенной склонностью к достижению
своих целей коррупционным путем («инициативные взяткодатели») и негативно оценивающие перспективы антикоррупционной деятельности Принадлежность респондента к «группе надежды», конечно, не означала, что он обязательно будет способствовать проведению в нашей стране антикоррупционной политики Равно как и принадлежность респондента к «группе риска» не означала, что он неизбежно будет препятствовать ее осуществлению Но с большей вероятностью на поддержку в противодействии коррупции можно рассчитывать со стороны членов «группы надежды», чем со стороны членов «группы прочих» и, тем более, со стороны членов «группы риска»
Доли в процентах респондентов 18-25 лет, не имеющих и имеющих высшее образование, возможно, неполное, распределенные по категориям переменной «Группы надежды и риска», показаны в таблице 11
Таблица 11
Доли категорий индикатора групп надежды и риска для респондентов 18-25 лет в процентах
Группы надежды и риска 2001 год 2005 год
Образование: Образование:
Нет высшего Высшее Нет высшего Высшее
Группа надежды 6,3 9,1 10,3 14,3
Прочие 83,9 73,7 79,4 75,0
Группа риска 9,9 17,1 10,3 10,7
Всего: 100,0 100,0 100,0 100,0
По данным таблицы 11 доли «групп надежды», как и «групп риска», в выборках 2001 и 2005 гг. выше у молодежи 18-25 лет, имеющей высшее образование, чем его не имеющей . Но статистически значимыми эти различия оказались только в исследовании 2001 г . и только в «группе риска»: имеющие высшее образование статистически существенно чаще не имеющих высшего образования попадали в «группу риска» (уровень значимости не выше 2,3%) .
Динамика изменений участия в коррупции и отношения к ней у молодежи 18 25 лет
Проведенный вторичный анализ данных количественных социологических исследований коррупции в России, выполненных Фондом ИНДЕМ в 2001 и в 2005 гг ., не включал анализ участия в коррупции и отношения к ней молодежи 18-25 лет в последующие годы . Поэтому в анализе данных аналогичных исследований текущего периода желательно проверить, в частности, следующие выводы, полученные синтезом результатов проведенного вторичного анализа данных исследований Фонда ИНДЕМ 2001 и 2005 гг
В период с 2001 по 2005 г. молодежь 18-25 лет, имеющая высшее образование, являлась более коррумпированной, чем молодежь того же возраста, высшего образования не имеющая . Об этом свидетельствует то, что по результатам проведенного вторичного анализа данных исследований коррупции Фонда ИНДЕМ 2001 и 2005 гг . респонденты 18-25 лет с высшим образованием чаще, чем не имеющие его, попадали в коррупционные ситуации, а при попадании в них — чаще давали взятки должностным лицам . Эти различия в частоте попадания в коррупционные ситуации были статистически значимыми в обоих исследованиях, но в даче взяток при попадании в них — только в исследовании 2001 г
Следовательно, была выявлена определенная динамика изменения коррупционного поведения молодежи 18-25 лет . В 2001 г . в коррупционных ситуациях имеющие среди них высшее образование с высокой достоверностью чаще давали взятки, чем не имеющие его . В 2005 г . различия представителей этих групп молодежи в частотах участия во взяточничестве сохранились, но стали намного слабее зависеть от наличия или отсутствия высшего образования При этом сравнение процентов ответов респондентов в 2001 и в 2005 гг . показывает, что к окончанию этого периода молодежь 18-25 лет независимо от наличия у нее высшего образования стала реже попадать в коррупционные ситуации, а при попадании в них реже давать взятки И тем не менее уровни и попадания в коррупционные ситуации (более трети), и дачи взяток при попадании в них (более половины) у молодежи 18-25 лет в 2005 г . оставались весьма высокими .
Такие изменения в поведении молодежи 18-25 лет вполне соответствуют общей тенденции, выявленной в результате сравнительного анализа данных исследований коррупции Фонда ИНДЕМ 2001 и 2005 годов В этот период в высшем образовании в целом по выборкам существенно вырос риск коррупции, т е доли случаев попадания в коррупционные ситуации, но снизилась готовность граждан давать взятки . При этом объем рынка взяток в высшем образовании, включая и поступление в вузы, вырос по оценкам для всей России на 29,8% с 449,4 до 583,4 млн долл . США, а размер средней взятки снизился на 19% с 4 305 до 3 869 руб . [4]. Следовательно, в период с 2001 по 2005 г . в процессы дачи взяток в высшем образовании включались все менее обеспеченные российские семьи, что приводило к снижению размера средней взятки Но общее число семей, включенных в коррупционные отношения в системе высшего образования, увеличивалось, поэтому в 2005 г все они стали давать больше взяток в суммарном денежном выражении И если в этой ситуации среди молодежи 18-25 лет с 2001 по 2005 г . снизились как доля попадающих в коррупционные ситуации, так и дающих взятки при попадании в них, значит, не они, а их родственники или знакомые в таких случаях давали необходимые взятки . Эту гипотезу желательно проверить в последующих исследованиях коррупции в высшем образовании в нашей стране .
Определенным подтверждением этой гипотезы является то, что и в 2001, и в 2005 гг . у у молодежи 18-25 лет с высшим образованием установка на коррупцию была ниже, чем у молодежи того же возраста без высшего образования . Действительно, по данным как 2001, так и 2005 гг . молодежь 18-25 лет, имеющая высшее образование, чаще, чем не получившая его, имела активное или пассивное неприятие коррупции, и реже смирялась с коррупцией, пыталась самооправдаться в принятии коррупции или ее активно принимала. Тем не менее в 2001 году эти различия в установках на коррупцию у имеющих и не имеющих высшего образования групп молодежи не были статистически значимыми, но по данным 2005 г . эти различия стали статистически значимыми по совокупности всех вариантов ответов респондентов . Этот вывод обосновывается выявленной в данных исследования 2005 г . общей тенденцией значимого сдвига ответов респондентов, имеющих высшее образование, в сторону более или менее сильного неприятия коррупции в сравнении с не имеющими его . Кроме того, за период с 2001 по 2005 г . среди молодежи 18-25 лет с высшим образованием в сравнении с не имеющей его существенно выросла доля более или менее активно не принимающих коррупцию . Вполне вероятно, что в 2005 г. большая, чем в 2001 г ., часть респондентов 18-25 лет с высшим образованием стала теми или иными способами стараться не давать взяток . Сохранились ли эти тенденции в настоящий период, желательно проверить в последующих исследованиях коррупции в высшем образовании в нашей стране
С 2001 по 2005 г . довольно существенно изменились структуры сознания молодежи 18-25 лет, определяющие их отношение к коррупции и ее оценки . И в 2001, и в 2005 г. респонденты 18-25 лет с высшим образованием чаще, чем те, кто его не получили, имели системное понимание коррупции и несколько реже бытовое или отсутствие понимания . Но статистически значимыми эти различия в понимании коррупции между двумя группами молодежи 18-25 лет с высшим и без высшего образования оказались только в 2001 г . В 2005 г . эти различия оказались статистически незначимыми .
Оценки уровня коррупции в стране в 2001 г . молодежью 18-25 лет с высшим образованием чаще, чем без высшего образования, были высокие или средние, а реже — низкие Но уже в 2001 г эти различия в оценках оказались статистически незначимыми . В 2005 г . молодежью 18-25 лет с высшим образованием чаще всего давались средние оценки уровня коррупции, что превышало доли таких же ответов респондентов, не имеющих высшего образования . Доли оценивающих уровень коррупции как низкий у этих двух групп молодежи 18-25 лет практически не отличались, а доли оценивающих ее уровень как высокий стали выше у молодежи без высшего образования . В результате в 2005 г. молодежь с высшим образованием статистически существенно реже не имеющей его оценивала уровень коррупции как высокий и средний
Если оценивать отношение к коррупции по ее пониманию и указанию ее уровня в нашей стране, то можно считать, что получено дополнительное подтверждение общей тенденции, выявленной в результате сравнительного анализа данных исследований коррупции Фонда ИНДЕМ 2001 и 2005 гг : сглаживание различий в отношении к коррупции между представителями различных социальных групп по данным 2005 г . по отношению к данным 2001 г . [4]. Это сглаживание различий стало характерно и для молодежи 18-25 лет с высшим и без высшего образования . И это сглаживание различий, по-видимому, во многом определяется сходством социальных практик взяточничества и других видов коррупции в высшей школе и вне нее . Эта гипотеза, хотя и требует проверки в последующих исследованиях, представляется справедливой, поскольку в современной высшей школе практически отсутствуют учебные курсы, направленные на глубокий анализ коррупции и обоснование мер противодействия ей . Следовательно, отношение к коррупции у абитуриентов и студентов высших учебных заведений формируется почти исключительно под воздействием социальных практик, принятых в российской высшей школе, и социальных институтов, определяющих неформальные нормы использования коррупционных действий для решений тех или иных проблем
Сходство социальных практик взяточничества и других видов коррупции в высшей школе и вне нее, а также распространенность их в современных российских условиях приводят к тому,
ТЕRRА ECONOMICUS ^ 2010 Том 8 № 3
TERRA ECONOMICUS ^ 2010 Том 8 № 3
что у молодежи 18-25 лет доли «групп надежды», позитивно настроенных в отношении противодействия коррупции, в выборках 2001 и 2005 гг. являются незначительными . При этом различия в долях представителей групп надежды среди респондентов 18-25 лет, имеющих и не имеющих высшего образования, и в 2001, и в 2005 г . не были статистически значимыми . Следовательно, притом, что среди молодежи 18-25 лет с высшим образованием в сравнении с не имеющей его, обнаружен некоторый сдвиг в сторону вербального неприятия коррупции, само по себе наличие высшего образования у молодежи этого возраста вряд ли способствует как более высокой мотивации ее неучастия в коррупции, так и более высокой социальной активности в поддержке мер противодействия коррупции . В этой особенности сознания молодежи с высшим образованием, по-видимому, проявляется сравнительно низкая значимость рациональных аргументов в выборе ими антикоррупционного поведения
Для молодежи с высшим образованием, более того, вполне рациональным представляется использование коррупционных действий, совершаемых ими самими или иными лицами в их интересах, для решений тех или иных проблем . Как уже отмечалось выше, по результатам вторичного анализа данных 2001 и 2005 гг . в уровень патернализма оказался статистически существенно более высоким у молодежи 18-25 лет без высшего образования в сравнении теми, кто в том же возрасте его имел . Получается, что высшая школа довольно активно разрушает приверженность патернализму в сознании своих выпускников, но взамен способствует созданию социальной среды и социальных институтов, направляющих их на решение своих проблем с помощью коррупционных социальных практик вместо ожидания их решения государством . В такой ситуации вполне рациональным для подавляющего большинства молодежи 18-25 лет будет не принимать активного участия в противодействии коррупции, поскольку иначе они лишатся реальной возможности решать многие свои социальные проблемы . Формированием такой рациональности и развитием социальных практик взяточничества и других видов коррупции в высшей школе, сходных с теми, которые применяются вне нее, российская высшая школа способствует распространению коррупции в России . Эту гипотезу желательно проверить в последующих исследованиях коррупции в высшем образовании и в других сферах деятельности в нашей стране .
ЛИТЕРАТУРА
1 . Высшее образование в России . Аналитический доклад / Под ред. В . Л . Глазычева . М ., 2004 //
http://www . glazychev . ru/projects/obrdod/2004_obrdod . htm .
2 . Гавров С.Н., Никандров Н.Д. Образование в процессе социализации личности // Вестник УРАО .
2008 . № 5 // http://www.vestnikurao . ru/pdf/VESTNIK_URA0_5-2008r . pdf.
3 . Занушек Э., Вессман Л. Роль качества образования в экономическом росте (часть 1) // Вопросы
образования . 2007. № 2 .
4 . Российская коррупция: Уровень, структура, динамика / Под ред. Г .А. Сатарова. М . : Фонд ИНДЕМ,
2010 Готовится к печати
