Спорные методические решения и грамматические моменты, требующие переосмысления, на начальном этапе обучения корейскому языку Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

УДК 811

Я. Е. Пакулова

старший преподаватель кафедры японского, корейского, монгольского и индонезийского языков МГИМО-Университет; e-maiL: cLa5h@maiL.ru

СПОРНЫЕ МЕТОДИЧЕСКИЕ РЕШЕНИЯ И ГРАММАТИЧЕСКИЕ МОМЕНТЫ, ТРЕБУЮЩИЕ ПЕРЕОСМЫСЛЕНИЯ, НА НАЧАЛЬНОМ ЭТАПЕ ОБУЧЕНИЯ КОРЕЙСКОМУ ЯЗЫКУ

В статье обсуждаются спорные методические решения и грамматические моменты, требующие переосмысления, на начальном этапе обучения корейскому языку в российских вузах. Автор описывает существующие проблемы и в ряде случаев предлагает варианты решения.

Ключевые слова: методические решения; объяснения грамматики; начальный этап обучения корейскому языку.

Ya. E. Pakulova

Senior lecturer of Department of Japanese, Korean, Indonesian and Mongolian Languages, MGIMO University; e-maiL: cLa5h@maiL.ru

CONTROVERSIAL METHODICAL DECISIONS AND GRAMMATICAL ASPECTS AT THE BEGINNING STAGE OF TEACHING KOREAN

The articLe deaLs with the controversiaL methodicaL decisions and grammaticaL aspects at the beginning stage of teaching Korean in Russian higher education institutions. The author describes existing probLems and offers some possibLe decisions.

Key words: methodical decisions; grammar explanations; teaching Korean for beginners.

На наш взгляд, наиболее серьезными проблемами в преподавании корейского языка в российских вузах на современном этапе являются: а) инерция (переписывание грамматических объяснений из изданных ранее учебников или грамматик вместо их переосмысления или хотя бы проверки на предмет соответствия современной языковой реальности); б) отсутствие творческой мысли при написании учебников (слепое копирование учебников по западным языкам или учебников, выпускаемых в РК, которые ориентированы в первую очередь на зарубежных этнических корейцев); в) снисходительное отношение

к ошибкам студентов, мотивируемое тем, что «всё равно корейский язык такой трудный, что научить ему невозможно».

В данной статье мы хотели бы коснуться таких вопросов, как спорные методические решения и грамматические моменты, требующие переосмысления, на начальном этапе обучения корейскому языку, которые представляют собой частные случаи вышеперечисленных общих проблем.

1. Спорные методические решения

а. Поэтапное введение алфавита

Некоторые преподаватели (и учебники) с целью облегчения знакомства с корейским языком прибегают к такому спорному решению, как поэтапное введение алфавита. Это решение представляется странным прежде всего потому, что корейский алфавит настолько логичен и прост в изучении, что, как показывает опыт, любой, даже самый неспособный студент, может освоить за неделю все 40 графем, включая дифтонги. Однако главная проблема здесь заключается в том, что затягивание изучения алфавита по времени приводит к тому, что у студентов формируется тематически нескомпонованная лексическая база в силу «привязки» лексики не к определенной теме или грамматике, а к группе графем. В результате лексический запас, сформированный у студентов, не позволяет составлять сколько-нибудь адекватные по содержанию предложения для практики изучаемой грамматики. Можно подумать, что на начальном этапе это не так важно, поскольку упражнения на перевод, особенно с русского языка на корейский, предназначены не столько для последующего воспроизведения в реальной жизни, сколько для отработки навыков перевода определенных грамматических форм. Однако опыт показывает, что подобная практика приводит к тому, что студенты начинают воспринимать корейский язык как некий не существующий в реальном мире и не употребляющийся в жизни набор слов и грамматических конструкций, а не как язык, на котором люди действительно говорят и общаются друг с другом.

б. Неоправданное копирование последовательности подачи грамматического материала из учебников по европейским языкам.

Как мы уже говорили, отсутствие оригинальной концепции подачи грамматического материала, которая была бы максимально

эффективна именно для преподавания корейского языка, является одной из трех главных проблем преподавания корейского языка в российских вузах. Несмотря на то, что корейский язык изучается в российских вузах вот уже на протяжении более полувека, учебники по корейскому языку по-прежнему копируют последовательность подачи грамматики из учебников по европейским языкам, не задумываясь о том, что грамматические конструкции, которые являются достаточно легкими для понимания в европейских языках, будучи переложены на корейский язык, представляют серьезные трудности, особенно для первокурсников. Прежде всего, речь идет о введении в первых уроках пары вопрос - ответ по принципу «что это? - это стол; кто это? - это студент». Если в европейских языках подобные модели предложения довольно просты, поскольку практически полностью совпадают с аналогичными предложениями в русском языке, за исключением необходимости использовать вспомогательные глаголы со значением «быть, являться», то в корейском языке чтобы построить предложение типа «это сумка», нужно освоить: а) три указательных атрибутива; б) служебное существительное [-кот] «то, что»; в) связку [-ида] «быть, являться»; г) окончание почти-

тельной степени вежливости. Более того, для того чтобы сказать «это студент», нужно усвоить, что здесь для выражения русского «это» вместо служебного существительного [-кот] придется использовать полнознаменательное существительное [сарам] «человек» или его гонорифический вариант [-пун] «почт. человек; господин, госпожа». И дело здесь даже не в том, что, как правило, студенты не в состоянии освоить весь этот массив новой грамматической информации, сколько в том, что подобная подача грамматики приводит к ряду серьезных проблем. Во-первых, студенты не могут освоить оба варианта окончаний почтительной степени вежливости - И^^ / [-мнида / сымнида], поскольку эта модель предложения позволяет практиковать только окончание - И^^ [мнида]. Во-вторых, отсутствие адекватного контекста не позволяет студентам понять разницу между тремя указательными атрибутивами. Опыт показывает, что студенты не понимают, какой из трех атрибутивов указывает на объект, реально присутствующий в поле зрения в момент говорения, а какой - нет. В результате чего студенты, как правило, выбирают для активного использования какой-то один из атрибутивов, обычно ^

[кы] «тот, та, то», и используют его в дальнейшем как некий универсальный вариант. В-третьих, данная модель предложений не позволяет студентам освоить показатели именительного падежа, поскольку в силу своей семантики в предложениях подобного типа (как в вопросе, так и в ответе) подлежащее, как правило, оформлено частицей

/ ^ [-ын / нын], которая выделяет его как тему высказывания. В результате студенты начинают воспринимать / ^ [-ын / нын] как показатель именительного падежа, а впоследствии, узнав о наличии подлинного именительного падежа, не могут усвоить, в каких случаях для оформления подлежащего употребляются показатели именительного падежа, в каких [-ын / нын] и в чем между ними разница.

в. Личное местоимение ^^ [танъсин]

и местоимения третьего лица ^ / [кы /кынё]

Несмотря на то что в целом ситуация с личным местоимением ^ ^ [танъсин], которое долгие годы выдавали за эквивалент русского вежливого «вы / Вы», улучшается, некоторые преподаватели (как и некоторые учебники) по-прежнему знакомят с ним студентов, мотивируя это желанием облегчить студентам вхождение в язык. Однако на практике подобная снисходительность приводит к тому, что студенты не понимают принципов общения в корейском обществе и, как следствие, не умеют пользоваться лексико-грамматическими способами косвенного указания на собеседника. В частности, попустительское отношение к тому, что студенты «забывают» инфиксировать суффикс -[—]Л1 - [-(ы)си-] в сказуемое предложения, подлежащим которого является собеседник или субъект, требующий уважительного отношения, приводит к тому, что студенты так никогда и не осваивают этот способ грамматического указания на собеседника. То же самое относится и к употреблению категории направленности действия (личного отношения) / ^^ / [-а/о чуда/тырида], которая также

позволяет указать на собеседника в том случае, когда он является объектом, в интересах которого совершается действие, особенно в предложениях, в которых употребление этой категории является неочевидным с точки зрения русского языка. Как только студенты освоили эту аспектуальную форму глагола, они должны ее использовать в каждом предложении, в котором она подразумевается, и на это следует обращать пристальное внимание, иначе студенты просто не усвоят эту

грамматику, поскольку она не имеет аналога в русском языке. То же самое относится к использованию суффикса -[—]Л1 - [-(ы)си-].

Введение в речевой обиход студентов первого курса личных местоимений ^ / [кы / кынё] «он, она» представляется исключительно вредным, недопустимым и порождающим массу проблем. Во-первых, студенты не усваивают способ обозначения третьего лица через сочетание атрибутива и полнознаменательного существительного, который активно используется в разговорной речи. Во-вторых, само допущение использования местоимений ^ / [кы / кынё] в учебных предложениях или диалогах, симулирующих разговорную речь, приводит к тому, что студенты не понимают разницы между разговорной речью и письменной. В-третьих, отсутствие объяснения того, что в случае, если женщина является уважаемым лицом, в отношении нее в письменной речи будет употребляться местоимение ^ [кы], а не [кынё], приводит к тому, что студенты, читая, к примеру, статью о президенте Пак Кынхе, не понимают, кого в ней называют ^ [кы]. При этом ни в одном из известных нам учебников не приводятся такие слова, как 7|, Щ [йе, ке, че] (°1 ^

, ^ [и аи, кы аи, чо аи]), которые активно используются в разговорной речи в качестве местоимений третьего лица «он, она» (букв. «тот парень; та девушка»).

г. Одновременное, или мало разделенное во времени,

введение синонимичных по значению, но отличающихся по способу образования грамматических форм

Опыт показывает, что одновременное, или мало разделенное во времени, введение синонимичных по значению, но отличающихся по способу образования грамматических форм, неизменно приводит к тому, что более сложно образуемая форма не усваивается, будучи вытеснена более простой. Типичный пример: срединная форма / [7-|] [-а/о(со)] со значением причины всегда вытесняется синонимичной по значению формой -71 [ -ки ттэмун-е] исключительно по причине того, что присоединить к субстантиву на -7] [-ки], который образуется от первой основы предиката, служебное существительное ^^ [ттэмун] в дательном падеже гораздо проще, чем образовать вторую основу, которая подразумевает выбор соединительной гласной и часто различные манипуляции с первой основой предиката, включая

исторические чередования. Кроме того, введение формы -У] ^^^ [-ки ттэмун-е], которая относится к официально-письменной речи, в предложениях типа «поскольку у меня было плохое настроение, я не пошел в школу», приводит к непониманию того, что грамматические формы, как и лексические единицы, тоже имеют определенную стилевую принадлежность.

Сюда же можно отнести случаи, когда, знакомя на начальном этапе студентов с сознательно упрощенной формой, мы впоследствии надеемся переучить их на использование более правильной, но сложнее образуемой формы. К примеру, познакомив студентов с возможностью представления путем фразы Щ [че ирым-ын уася-имнида] - букв. 'мое имя - Вася'), мы наивно полагаем, что потом, когда студенты освоят косвенную речь, они станут говорить так, как это делают корейцы: [уася-раго хамнида] -букв. меня называют Вася. Однако опыт показывает, что этого никогда не происходит, ибо сказать 'мое имя - Вася' проще, чем образовать придаточное цитации.

д. Объяснение грамматики посредством перевода

на русский язык; недостаточное или неполное объяснение грамматических форм

Вероятно, самая серьезная проблема, имеющаяся на сегодняшний момент в преподавании корейского языка, - это объяснение грамматических форм при помощи их перевода на русский язык. Как следствие, студенты: 1) не умеют различать и использовать грамматические формы, одинаково переводящиеся на русский язык, но по-разному использующиеся в корейском; 2) не понимают грамматической сути изучаемых форм, поскольку воспринимают их не как элементы грамматики, а как некие слова, имеющие определенный перевод на русский язык; 3) не узнают соответствующую грамматическую форму в русском предложении в случае, если она переведена не тем словом или выражением, при помощи которого эта форма объяснялась в учебнике или преподавателем.

К примеру, объяснение составного деепричастия -[—[-н ким-е] посредством перевода его на русский язык при помощи архаичного выражения «коль скоро» вызывает сомнение в эффективности подобного объяснения хотя бы по той причине, что частотность

употребления -[—[-н ким-е] в корейском языке гораздо выше, чем архаичного «коль скоро» в русском. Далее, к концу первого года обучения в активе студентов как минимум шесть способов выражения цели, однако они не могут полноценно ими пользоваться, поскольку все шесть форм объясняются как «это означает "чтобы"» без дальнейшей спецификации, как следствие, студенты не понимают разницы между ними.

С объяснением грамматики посредством перевода на русский язык связан ряд недоразумений, которые «кочуют» из учебника в учебника, поскольку авторы склонны переписывать грамматическую часть из уже написанных по-русски учебников или грамматик, не подвергая ее ни малейшему сомнению, несмотря на то, что все грамматики, изданные на русском языке, были написаны в прошлом веке и ни одна из них не является сколько-нибудь полной. Типичный пример подобного недоразумения - суффикс [-кетт-], которому приписывают значение будущего времени при подлежащем, выраженным 1-м лицом, просто потому, что в ряде случаев сказуемое предложения, содержащее суффикс [-кетт-], переводится на русский язык глаголом, стоящим в будущем времени, или форма предиката с окончанием -7] [-ки], которую называют инфинитивом просто потому, что в некоторых предложениях она переводится на русский язык инфинитивом русского глагола. Однако, к примеру, в предложении ^^ Щ- [мальссым чом мут-кесс-сымнида] - «Позвольте, я у

вас кое-что спрошу» или «Разрешите кое-что спросить», несмотря на подлежащее, выраженное 1-м лицом, суффикс [-кетт-] не только не означает будущее время, но и не переводится будущим временем. Точно так же в предложении ^ ^^^^ ^^^

[пан ан-и мудоун-де чханмун-ыль ёро-тыриль-ккаё] - «В комнате душно, может быть, открыть окно?» - конечное сказуемое может переводиться инфинитивом русского глагола, однако по-корейски это вовсе не форма с окончанием -7] [-ки].

Недостаточное, или неполное, объяснение является еще одной серьезной проблемой. По сути, если мы не можем достаточно полно объяснить ту или иную грамматическую форму, мы не имеем права спрашивать ее со студентов, поэтому, знакомя студентов с грамматикой, нужно следить за тем, чтобы объяснение было максимально четко сформулировано и снабжено достаточным количеством примеров,

демонстрирующих эту грамматическую единицу в ее наиболее типичном употреблении или окружении.

Примеров недостаточного или неполного объяснения грамматических форм можно привести бесконечное множество, поэтому здесь мы ограничимся всего одним.

Объясняя категорию направленности действия / ^^ / — ^^ [-а/о чуда / тырида], нужно показать студентам на примерах, что наличие этой аспектуальной формы позволяет «разгрузить» корейское предложение, избавив его от личного местоимения в дательном падеже:

- Н^^^? [кхопхи-рыль са тыриль-ккаё] - 'Купить Вам кофе?'

- ЪИ, [не, са чжусеё] - 'Да, купите, пожалуйста'.

В корейских предложениях нет ни «Вам», ни «мне», но они и не нужны, ибо использование категории направленности действия в каждом случае недвусмысленно указывает на адресата действия.

Вообще, всегда, когда мы говорим студентам, что в корейском языке чего-то нет (грамматически), всегда нужно объяснять, почему корейцы могут без этого обходиться, чем это отсутствующее заменяется. К примеру, неразвитая система местоимений компенсируется суффиксом -[—]Л1- [-(ы)си-] и категорией направленности действия, отсутствие категории вида у глагола - наличием развитой системы аспектуально-видовых форм и т. д.

е. Отсутствие наращивания грамматической сложности в предложениях для перевода на корейский язык

Несмотря на то, что в учебниках для первого курса авторы заявляют, что предлагаемые упражнения направлены не только на усвоение грамматики конкретного урока, но и на повторение всего пройденного грамматического материала, на деле никакого наращивания грамматической сложности не наблюдается. В последних уроках учебников, где, по идее, в упражнениях должен отрабатываться весь накопленный к концу года грамматический материал, мы видим простые предложения, редко с одним придаточным. Как следствие студенты: а) не умеют переводить с корейского языка сложные предложения с множественными придаточными; б) не умеют переводить с русского языка сложные предложения с множественными придаточными; в) забывают выученную грамматику сразу после ее изучения, поскольку не

имеют возможности для ее постоянной практики. В идеале студент после освоения учебника начального уровня должен иметь в активе весьма солидную грамматическую базу, достаточную для продуцирования предложений с разнообразными деепричастными и срединными формами, а также модальными конструкциями и косвенной речью. Однако на деле единственная форма, которой студенты оперируют со знанием дела, это примитивнейшая срединная форма - Д. [-ко], максимум - -Д. [-ко]-ко и [-чиман].

ж. Снисходительное отношение к буквальному переводу

с русского на корейский язык и сознательная «русификация» корейской речи; допущение грамматического и лексического калькирования при переводе

Снисходительное отношение к буквализму при переводе с русского языка на корейский на начальном этапе обучения, как и сознательная «русификация» корейской речи, приводит к тому, что студенты впоследствии не только не могут сформулировать свою мысль так, чтобы она была понятна корейцу, но и, естественно, не понимают реальной корейской речи, поскольку она основана на другой картине мира и другом принципе мышления. Простое корейское предложение ^^ [оттокхе сильтха кырэ] - Как скажешь «не хочу»?,

доступное студентам лексически и грамматически, тем не менее, вызывает серьезные трудности для понимания и перевода, поскольку студенты: а) не встречают в учебнике прилагательного ^^ [сильтха] «вызывающий неприязнь», употребленного без дополнения; б) не знают, что местоименный глагол [кырода] «делать так» может

заменять глагол говорения; в) не знают, что придаточное косвенной речи в разговоре часто теряет окончание - Д. [-ко] и т.д.

з. Отсутствие тщательности в отборе грамматических форм и лексики, предлагаемой студентам для активного освоения

Корейский язык отличает исключительное разнообразие грамматических форм и обширность лексического фонда. В условиях, когда для обучения студентов корейскому языку, при этом часто ни в качестве специальности, нам выделено всего четыре года, необходимо очень тщательно подходить к отбору как лексики, так и грамматики, сознательно ограничиваясь лишь теми формами и словами, которые действительно частотно используются и которые студенты,

даже будучи иностранцами, смогут использовать сами. В идеале прежде чем предлагать студентам ту или иную грамматику или лексику, преподаватель или автор учебника должен спросить себя: а нужна ли она им? Для чего, к примеру, студентам-иностранцам, в большинстве своем молодым людям, пригласительные и повелительные формы сказуемости почтительной степени вежливости? Кому они будут приказывать, кого и куда они будут приглашать? Нужно ли студентам-иностранцам знать ономатопоэтические слова? Нужны ли студентам первого курса грамматические формы официально-письменного стиля речи?

2. Грамматические моменты, требующие переосмысления

Как уже говорилось выше, некоторые грамматические недоразумения «кочуют» из учебника в учебник, тогда как давно уже назрела необходимость их пересмотра, поскольку предлагаемые традиционные объяснения не соответствуют реальной языковой действительности. Здесь мы хотели бы рассмотреть три подобных случая.

а. Суффикс -Ш- [-кетт-] как способ морфологического образования формы будущего времени предиката

Как уже говорилось выше, суффикс [-кетт-] не обозначает будущее время, хотя бы по той причине, что в корейском языке не существует морфологического способа обозначения будущего времени, и в принципе не существует будущего времени в общепринятом понимании, поскольку даже конструкция -[А]г [-ль госида]

выражает не будущее время, а лишь высокую степень вероятности.

Вообще, суффикс [-кетт-] как нельзя лучше иллюстрирует существующий в корейском языке антагонизм между 1-м лицом и 2-м лицом в вопросительном предложении, с одной стороны, и 2-м лицом в повествовательном предложении и 3-м лицом в повествовании и вопросе - с другой, когда одна и та же форма изменяет свое значение в зависимости от того, в каком случае она употребляется. Так, суффикс [-кетт-] с 1-м лицом в повествовательном предложении и 2-м лицом в вопросе имеет значение намерения совершить действие, а со 2-м лицом в повествовании и 3-м лицом в повествовании и вопросе -значение предположения, причем как относительно настоящего или будущего, так и относительно уже свершившегося действия:

^^^^ ^^^Ч^. [че-га мончжока-гесс-сымнида] - «Я, пожалуй, уже пойду» (подразумевается «Если вы не возражаете», т. е., по сути, это объявление о своем намерении и ожидание реакции окружающих). ^о] [качхи ка-си-гесс-сымнида] - «Не хотите пойти со

мной?»

НО:

^ ^^ ^ [хангуг-е орэ

са-сёсс-ыникка хангунмар-ыль чаль ха-си-гет-чиё] - «Так как Вы долго жили в Корее, Вы, наверное, хорошо говорите по-корейски».

б. Конструкция -Я1 ^^ [-ке тведа]

Данная конструкция, как правило, объясняется при помощи формулы «удалось, пришлось, стало», хотя на самом деле это только «стало», и то не всегда просто потому, что по-русски отнюдь не со всеми глаголами можно употребить глагол «стать». В большинстве случаев необходимость употребить по-корейски эту конструкцию вообще не проявляется лексически в русском предложении, поэтому объяснять ее употребление нужно описательно и как можно более четко, чтобы студенты могли «увидеть» ее в русском предложении, даже в отсутствие лексической маркировки. Возможно, будет разумнее и эффективнее, если объяснять -Я1 ^^ [-ке тведа] при помощи выражений «так вышло, что...; так случилось, что...».

в. Деепричастия и срединные формы.

В российском корееведении принято все срединные формы предиката «огульно» считать и называть «деепричастиями», при том что между ними существует принципиальная разница, которая видна невооруженным взглядом. Деепричастия не имеют собственного подлежащего и не образуют самостоятельное придаточное предложение, при этом их время является относительным и определяется по времени главного сказуемого, точно так же, как их отношение к действительности, а значит, деепричастия не могут иметь в своем составе суффикс прошедшего времени -М- [-сс-] и модальный суффикс [-кетт-]. Более того, в случае омонимичных форм деепричастие и срединная форма имеют разное значение. Примеры:

- деепричастие -Д. [-ко] не присоединяет суффиксы -М- [-сс-] и [-кетт-], может употребляться в пригласительных и

повелительных предложениях, имеет значение последовательности действий, тогда как срединная форма - Д. [-ко] присоединяет оба суффикса, не может использоваться в пригласительных и повелительных предложениях, имеет значение противопоставления;

- деепричастие -^[7}] ЖЧ [-та(га) пони(кка)] имеет значение наступления естественного результата после длительного совершения действия, тогда как омонимичная срединная форма обозначает, что субъект, будучи занят каким-то действием, отвлекшись от него, обнаруживает нечто, при этом то, что он обнаружил, никак не связано с тем, чем он занимался (в отличие от формы / ЖЧ [-а/о поникка]) и т. д.

В заключение хотелось бы сказать, что данную статью не следует воспринимать как требование немедленно переписать все учебники по корейскому языку. Мы с большим уважением относимся к их авторам и ценим их труд. Пользуемся написанными ими учебниками в учебном процессе и признаем их полезность и нужность. Тем не менее мы хотели бы привлечь внимание к вышеописанным проблемам и призвать всех, кто преподает корейский язык и пишет учебники, задуматься над этими вопросами и, возможно, при переиздании пособий в будущем или написании новых учебников внести соответствующие коррективы.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Пакулова Я. Е. Читаем и переводим южнокорейскую прессу / под ред. В. Е. Сухинина ; МГИМО(У) РФ, каф. японского, корейского, монгольского и индонезийского языков. М. : МГИМО-Университет, 2017. 326 с. Пакулова Я. Е. Способы выражения русского «чтобы» в корейском языке // Методика преподавания восточных языков: актуальные проблемы преподавания перевода: сборник статей участников III Международной конференции. Москва, 27-28 окт. 2015 г. / НИУ ВШЭ; отв. ред. А. И. Яни-шевская. М. : Грифон, 2015. С. 169-182. Пакулова Я. Е. Веселый корейский: учебник / Я. Е. Пакулова, И. В. Дьячков ; под ред. В. И. Сухинина. М. : МГИМО-Университет, 2017. 332 с.