CC BY
80
УДК 930.1
СПОР О СООТНОШЕНИИ ДИАЛЕКТИЧЕСКОЙ И ФОРМАЛЬНОЙ ЛОГИКИ В СОВЕТСКОЙ ФИЛОСОФИИ В 70 - 80-е годы XX века
© 2009 г. Н.И. Стешенко
Южный федеральный университет, Southern Federal University,
344038, г. Ростов-на-Дону, пр. Нагибина, 13, Nagibin Ave, 13, Rostov-on-Don, 344038,
philosculture@mail. ru philosculture@mail. ru
Анализируются определения понятий «диалектические противоречия» и «диалектические противоположности». Рассматривается отношение между выражением «А и не-А» и формальным противоречием с использованием логики Рогов-ского и паранепротиворечивой логики.
Ключевые слова: диалектическое противоречие, диалектические противоположности, формальные противоречия, логика Роговского.
The determination of «dialectical contradiction» and «dialectical opposition» was analyzed. The relation between expression «A and non-A» and formal opposition was considered. For this Rogovsky 's logic and paraconsistent logic were used.
Keywords: dialectical opposition, dialectical contradiction, formal opposition, Rogovsky's logic.
Этот спор вряд ли возможно достаточно убедительно проанализировать, так как он имел прежде всего идеологический характер. Одним из признаков его идеологизации являлось то, что имелись незыблемые для того времени авторитеты: высказывания классиков марксизма-ленинизма о диалектике и формальной логике и о философии Гегеля. Другие интерпретации наследия Гегеля, например английскими философами Брэдли, Бозанкетом, Мактаггартом, рассматривались в марксистской философии как заведомо неверные. Анализ спора о соотношении диалектической и формальной логики усложняется тем, что в советской философской литературе не было четкого представления о предмете диалектической логики. Для подтверждения сошлемся на наиболее авторитетный источник тех лет - «Философскую энциклопедию», в которой логика диалектическая трактуется как «наука о наиболее общих законах развития природы, общества и человеческого мышления. Эти законы отражаются в виде особых понятий - в логических категориях. Поэтому логику диалектическую можно определить и как науку о диалектических категориях» [1, с. 209]. Другими словами можно сказать, что, согласно этому определению, диалектическая логика есть часть, аспект материалистической диалектики. Там же приводятся и другие точки зрения, например: «...предмет диалектической логики является частью предмета марксистской теории познания и диалектики.» и «.проблематика диалектической логики отличается от проблематики теории познания материализма и от общей проблематики диалектики как науки, хотя резких граней провести здесь невозможно...» [1, с. 216]. Если логика диалектическая это часть то ли диалектики, то ли теории познания, то ли часть и того и другого, то хотелось бы знать, в чем ее специфика. Ссылка на различия между объективной и субъективной диалектикой и наличие в последней особых форм и законов диалектической логики ничего не проясняют в понимании того, чем
является логика диалектическая. Если она сформулировала особые формы и законы мышления, то в чем они состоят? Никакого ясного ответа на этот вопрос не было дано. Хотя отрицательный ответ имелся, и он принадлежит К.С. Бакрадзе: «Не существует двух наук о формах и законах правильного мышления; существует одна наука, и эта наука - логика или формальная логика. Диалектическая логика - это не учение о формах и законах правильного мышления, последовательного мышления, а общая методология познания, методология практической деятельности...» [1, с. 216]. Такого же взгляда, что касается форм и законов мышления, придерживались и логики. Более поздние определения логики диалектической еще больше запутали ситуацию. Тем не менее, как бы там ни определялась диалектическая логика, понятия «диалектические противоположности» и «диалектическое противоречие» включались в понятийный аппарат диалектической логики. Это то общее, что имеется в различных ее интерпретациях, но и они не получили надежного определения.
Наша задача состоит в том, чтобы описать различные подходы к определению понятий «диалектические противоположности» и «диалектическое противоречие». Вторая задача, связанная с первой, сводится к описанию различных интерпретаций так называемой диалектической формулы «А и не-А». При этом предполагается, что «А и не-А» (наряду с теорией) является образом объективного противоречия: адекватным или приблизительным - на этот счет также высказывались несовместимые точки зрения. Собственно спор о соотношении диалектической и формальной логики свелся к обсуждению двух вопросов: а) как соотносятся «А и не-А» и формально-логическое противоречие логики? б) отвергает ли «А и не-А» принцип непротиворечия?
Если «А и не-А» - образ объективного (т.е. диалектического) противоречия, то что такое это противоречие и как его отличить от диалектических противоположностей?
Рассмотрим различные подходы к определению понятий «диалектические противоположности» и «диалектическое противоречие».
В литературе по диалектическому противоречию понятие «противоположности» вводится в таких терминах, как «сторона», «свойство», «тенденция», «взаимопола-гание», «взаимообусловленность», «взаимоотрицание», «взаимоисключение», «взаимопроникновения», «и вместе с тем». Однако смысл терминов «сторона», «тенденция», «свойство» не разъясняется, принимается как очевидно ясный. Одни авторы эти термины используют как синонимы [2], другие - различают их по значению [3]. Обычно дается приблизительно такое определение: противоположности - это такие стороны объекта (противоречия), которые взаимополагают, взаимообусловливают и одновременно исключают, взаимоотрицают друг друга [4, с. 543].
Обычно выражение «и одновременно» используется без объяснения и часто заменяется сходными по смыслу «и вместе с тем», «в то же время». Их можно понимать так, что одна противоположность не может существовать без другой либо обе имеют некоторые общие свойства, либо присущи объекту в одно и то же время. Пара терминов «взаимополагание» и «взаимообусловленность» используют как синонимы. Иногда в качестве синонима к ним добавляют термин «взаимопроникновение».
Однако начиная с литературы 60-х гг., понятие объективного противоречия трактуется как отношение взаимополагания, взаимообусловленности (единство) и взаимоотрицания, взаимоисключения (борьба) противоположностей. Иногда вместо термина «взаимополага-ние» используют термин «взаимопроникновение». Приведем в качестве примера определение из «Философской энциклопедии»: «Общими чертами диалектического противоречия следует считать единство (взаимообусловленность, взаимопроникновение) и борьбу (взаимоисключающее, взаимоотрицающее взаимодействие) сторон» [5, с. 403]. Таким образом, понятие объективного противоречия совпадает с вышеуказанным определением противоположности, если, конечно, имеется в виду один и тот же смысл терминов «взаимополагание» -«взаимообусловленность» и «взаимоотрицание» - «взаимоисключение». Что касается первой пары терминов, то можно с уверенностью утверждать, что они выражают некоторую связь между противоположностями, но свойства ее не уточняют. Вторая пара также отображает некоторый тип взаимной связи, но свойства ее не объясняются. Термин «борьба» имеет значение в мире людей и животных, но в физическом мире мы не можем этому термину придать какое-то ясное значение.
Как видим, формулировки даны так, что объективное противоречие и противоположности неразличимы. Самая простая цель - провести различия между объектами определения. Значит, чтобы их различить, надо дать новую трактовку понятию противоположности.
Один из способов её определения принадлежит Ф.Ф. Вяккереву [3]. Понятие противоположности им вводится следующим образом. Вначале утверждается, что существующие объективные противоречия обла-
дают множеством сторон, свойств, тенденций. Тогда если «а) стороны противоречия предполагают, обусловливают друг друга; б) вместе с тем исключают друг друга», то они называются противоположностями. Подчеркнем, что понятие объективного противоречия оказалось исходным, неопределяемым. Кроме этого, вводятся ограничения на отношения между противоположностями, которые должны существовать: 1) одновременно и 2) быть пространственно совмещенными, неразрывными. Необходимость второго условия Ф.Ф. Вяккерев усматривает в формулировке Ф. Энгельса «закона взаимного проникновения противоположностей» [6, с. 384] и в следующем замечании В.И. Ленина: «Диалектика есть учение о том, как могут быть и как бывают (как становятся) тождественными противоположности, - при каких условиях они бывают тождественны, превращаясь друг в друга» [7, с. 98]. Но высказывания классиков не обсуждаются -они принимаются на веру, как нечто само собой понятное. Классы и классовая борьба есть пример объективного противоречия (никто тогда не отрицал, что это пример объективного противоречия). Но как надо понимать пространственную совмещенность буржуазии и пролетариата? Можно строить различные ответы, на каждый из которых возможно найти то или иное возражение.
Далее Вяккерев выделяет два уровня объективного противоречия (напомним, что он это понятие не определяет). Если отношение между противоположностями удовлетворяет первому и второму ограничению, то это -сущностный уровень объективного противоречия. Если отношение между противоположностями удовлетворяет только первому условию, то - это внешний уровень противоречия, что порождает новые неопределенности. Если утверждать противное, а именно: отношение между противоположностями удовлетворяет первому и второму ограничению, то это - внешний уровень объективного противоречия; если отношение между противоположностями, удовлетворяет только первому условию, то - это сущностный уровень противоречия. Другими словами, введение новых категориальных терминов в описание уровней объективного противоречия типа «сущность», «внешнее» ничего не проясняет. Факт остается фактом - объект, называемый термином «объективное противоречие», не определяется, а принимается в качестве исходного, неопределяемого понятия.
С Ф.Ф. Вяккеревым соглашается З.М. Оруджев. Но привносит некоторые уточнения. Он полагает, что понятие «взаимопроникновение противоположностей» указывает не на пространственную «совместимость, нераздельность» противоположностей (как это полагал Ф.Ф. Вяккерев), а на некоторый третий элемент между противоположными сторонами, который он называет промежуточным звеном [8]. Этот элемент имеет свойства, присущие как первой, так и второй противоположностям. Свое уточнение Оруджев демонстрирует на таком популярном для того времени примере: мелкий буржуа и есть средний элемент между пролетарием и капиталистом.
Но это ничего не привносит в ясность того, чем от-
личаются объективные противоречия от диалектических противоположностей. Ведь выходит так: утверждается существование объективных противоречий, но что это такое - не описывается, не определяется. В этом неизвестном, называемом объективным противоречием, выделяют противоположности, затем - внешний и сущностный уровни, т.е. видовые отличия, не указав предварительно родовые характеристики объективного противоречия. Другими словами, при этом подходе уточняется понятие противоположности, но вовсе не определяется понятие объективного противоречия. Последнее вводится онтологическим утверждением, т.е. постулируется его существование. Хотелось бы знать, чем отличаются объективные противоречия от тех объектов, которые не являются диалектическими противоречиями. Экземпли-фикация, т.е. приведение конкретных объективных диалектических примеров (типа классов и классовой борьбы), была бы корректной, если бы предварительно имелось надежное определение объективных противоречий.
В работах Э.В. Ильенкова [9, 10] и А.А. Сорокина [11] диалектические противоречия определяются как взаимопревращение, взаимопереход противоположностей. Эта точка зрения восходит к Гегелю и классикам марксизма-ленинизма, тексты которых допускают различную интерпретацию. При этом подходе остается та же проблема: что такое противоположности и чем они отличаются от диалектических противоречий?
В итоге можно констатировать неоднозначность определений базовых понятий диалектики - «противоположности» и «объективное противоречие». Но тогда рассчитывать на однозначность понимания конкретных противоречий (если они существуют), т.е. объективных, свойства и отношения которых выразимы в понятиях и законах конкретно-научных теорий (биологии, физики, экономических наук и др.) - это теоретико-познавательная утопия.
Как отмечалось выше, спор о соотношении диалектической и формальной логики, в частности, свелся к обсуждению того, как соотносятся суждения формы «А и не-А» и формально-логическое противоречие логики.
Рассмотрим выражение «А и не-А», которое интерпретируется (1) как антиномические суждения (типа антиномий Канта, апорий Зенона, противоположных утверждений конкурирующих теорий) либо (2) как суждения о переходе противоположностей (языковая форма выражения объективных противоречий). Опустим обсуждения спора о том, является ли выражение формы «А и не-А» адекватным (например, Э.В. Ильенков, Э.Н. Глагольев и др.) или приблизительным образом объективных противоречий (например, В.В. Агудов, Ф.Ф. Вяккерев, И.С. Нарский, Ю.А. Петров, Д.В. Пивоваров, В.Н. Порус и др.). В этом споре использовались преимущественно аргументы гносеологического и методологического характера. Отметим лишь, что те авторы, которые считают «А и не-А» приблизительным образом объективного противоречия, принимают «А и не-А» в качестве формулировки исследовательской проблемы, но не ее разрешение.
Ограничимся пока трактовкой «А и не-А» как антиномических суждений. Тогда, например в антиномиях
Зенона «А» (тезис) обозначает суждения о результатах наблюдения, «не-А» (антитезис) - суждение, полученное в результате рассуждения.
Совместима ли формулировка антиномий с принципом непротиворечия? Принцип непротиворечия есть метатребование к логическим системам классической либо неклассической логики, согласно которому из них (логических систем) невозможно вывести некоторое утверждение и его отрицание, т.е. «А» и «не-А». Конечно, семантика конъюнкции «и» и отрицания «не» определена для каждой подразумеваемой логической системы.
Приведем некоторые ответы на сформулированный вопрос. Существенным является такое предположение: можно ли отождествить «А и не-А» с формально-логическим противоречием на основе семантики классической или, например, многозначной логики. В.Н. Порус предложил такой ответ: «Невозможна двузначная истинностная интерпретация тезиса и антитезиса в рамках абстрактных допущений, применяемых в формально-логических исчислениях» [12, с. 277]. Если это так, тогда в рамках двузначных логик этот вопрос неразрешим. С другой стороны, этим автором затрагивается четырехзначная логика направленности изменения польского логика Роговского и утверждается, что «А и не-А» выражается четырехзначной выполнимой формулой А л —А логики Рогов-ского, но это и есть формально-логическое противоречие в языке его логики [13]. Тогда «А и не-А», выраженная в языке логики Роговского, является аргументом в пользу того, что «А и не-А» несовместима с принципом непротиворечия, так как добавления формулы А л —А к аксиомам этой логической системы делает логику Роговского противоречивой. Но распространять этот вывод на любые существующие логические системы попросту ошибочно.
Допустим, что это не так, и сформулируем точку зрения сторонника диалектической логики в виде следующего аргумента.
1. В диалектической логике допускаются конкретные противоречия, имеющие языковую форму «А и не-А».
2. Но допущение конкретных противоречий и принципа непротиворечия одновременно несовместимы. Поэтому в диалектической логике принцип непротиворечия не может быть принят.
Этот аргумент легко опровергается фактом существования одной из разновидностей паранепротиво-речивой логики Раутли и Мейера [14]. Ими допускаются конкретные противоречия (типа апорий Зенона) и в то же время эта система непротиворечива.
Подразумевается, что различаются два понятия, а именно: формально-логического противоречия и принципа непротиворечия. Первое - это некоторая формула, которая является ложной во всех строчках истинностной таблицы; второе - метатребование (о котором выше говорилось), предъявляемое к логическим системам либо некоторому множеству исходных утверждений.
Таким образом, трактовка «А и не-А» как антиномических суждений совместима с принципом непро-
тиворечия.
Рассмотрим теперь «А и не-А» как суждения о переходе противоположностей. Такая точка зрения ясно выражена Э.В. Ильенковым: «.в составе „конъюнкции А и не-А". „и" означает.переход одного в другое, хотя и одно, и другое поняты уже как противопо-ложности.внутри одного и того же - а именно исследуемого вами предмета» [9, с. 260-261]. Эта трактовка «А и не-А» восходит к Гегелю.
Согласно этому подходу, в суждениях формы «А и не-А» выражается не противоречивость субъектно-объектных отношений в процессе познания, а противоречивость самого объекта, который трактуется как взаимопереход противоположностей. Утверждается, что «А и не-А» при этом отвергает принцип непротиворечия.
Этот подход не в ладах с фактически существующей логической системой, в которой формализованы высказывания о переходе. Речь идет о логике направленности изменения Роговского [13]. Техническую сторону этой системы здесь неуместно излагать. Отметим лишь, что «А и не-А», выраженная в языке логики Роговского, называется гегелевской конъюнкцией и вводится через операторы «возникновения» и «исчезновения». Другими словами, выражение формы «А и не-А» в языке упомянутой логики совместимо с принципом непротиворечия.
Сделаем выводы. Сторонники советской версии диалектической логики в принципе не могли достаточно аккуратно проработать категории «противоположности» и «объективного противоречия» ввиду того, что слишком доверяли первоисточникам марксизма-ленинизма. Кроме того, они были плохо осведомлены о состоянии дел в различных разделах формальной логики. Запас логических систем того времени был достаточным, чтобы отказаться от противопоставления диалектической логики - как бы она не понималась - формальной.
Исчезла советская политическая система, теоретическое обоснование которой покоилось на марксистско-ленинской философии, испарился как туман и
Поступила в редакцию
спор о соотношении диалектической и формальной логики, он стал достоянием исторического интереса. В частности, анализ этого спора полезен для обсуждения судеб формальной логики в советский период.
Литература
1. Философская энциклопедия : в 5 т. М., 1964. Т. 3.
2. Шептулин А.П. Противоречие. Закон единства и борьбы противоположностей // Марксистско-ленинская диалектика : в 10 кн. Кн. 1: Материалистическая диалектика как научная система. М., 1983. С. 70-86.
3. Вяккерев Ф.Ф. Предметное противоречие и его теоретический «образ» // Диалектическое противоречие. М., 1979. С. 59-77.
4. Философский энциклопедический словарь. М., 1983.
5. Философская энциклопедия : в 5 т. М., 1967. Т. 4.
6. Энгельс Ф. Диалектика природы // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 20.
7. Ленин В.И. Философские тетради // Полн. собр. соч. Т. 29.
8. Оруджев З.М. Опосредование и развитие противоречия // Диалектическое противоречие. С. 223232.
9. Ильенков Э.В. О материальности сознания и трансцендентальных кошках // Там же. С. 252-271.
10. Ильенков Э.В. Проблема противоречия в логике // Там же. С. 122-143.
11. Сорокин А.А. О понятии противоречия в диалектике // Там же. С. 96-121.
12. Порус В.Н. Не «разлучать», а различать. // Там же. С. 277.
13. Rogowski L.S. Logika kierunkowa a heglowska teza o sprecznosci zmiany // Тогис. 1969.
14. Routley R., Meyer R.K. Dialectical logic, classical logic and the consistency of the word// Studies in Soviet Thought. 1976. Vol. 16. P. 1-25.
11 августа 2008 г.
