CC BY
42
отдельными учащимися в нотно-звуковом редакторе;
- «Хор» - вариант подпроекта «Оркестр» в вокальном исполнении (возможный репертуар: «Гимн России», «Гимн школы», канон «Во поле берёза стояла»).
Завершая (в объёме данной статьи) обзор возможностей музыкально-компьютерных технологий (I), обозначение места МКТ в разрешении противоречий МКТ-сектора школьного курса «Информатика и ИКТ» (II) и представление организационно-методических ресурсов МКТ в общем образовании (III), можно сделать следующие выводы:
- МКТ могут и должны быть использованы как незаменимое ничем другим представление аудивизу-ального сектора информационного образования в рамках школьного курса «Информатика и ИКТ».
- Информатика как школьная дисциплина при реализации МКТ-проекта предоставляет учащемуся возможность освоения информационных операций данного направления (работа с текстовыми, графическими, звуковыми редакторами, музыкальными программами), материализуясь в реальный учебный продукт, составляющий портфолио творческих работ конкретного ученика. Музыка в МКТ-проекте школьной ин-
форматики предстаёт как средство целостного и эмоционально окрашенного объединения материала учебного курса, как искусство, опирающееся на синестезию ощущений (А.П.Мерриам, В.П.Сраджев), являясь деятельностью, основанной на работе 3-х из 5 сенсорных систем (слуха, зрения и осязания), «выводящих мышление на дискретные измерительные шкалы» (Н.А.Бергер).
- Мобильность проекта «Учебное пособие по музыке» (реализующего МКТ в аудиовизуальном секторе курса «Информатика и ИКТ») компенсирует отсутствие таковой у учебников (в т.ч. электронных; из-за процедур официального утверждения и др.). При этом отдельного внимания, конечно же, требует отбор иллюстративного материала (по принципу художественной ценности и степени воспитательного воздействия).
- Требует изучения степень эффективности реализации основных теоретических подходов (системного, личностно-деятельностного, контекстного, модульного, синергетического [2, с. 121-122]) к обучению информатике на основе МКТ учащихся общеобразовательной школы.
Библиографический список
1. Информатика. Программы для общеобразовательных учреждений. 2-11 классы: методическое пособие / составитель М.Н.Бородин. 2-е изд. М.: БИНОМ. Лаборатория знаний, 2012. 584 с.
2. Беличенко В.В., Горбунова И.Б. Феномен музыкально-компьютерных технологий в обучении музыкантов информатике (в условиях перехода на новые образовательные стандарты): Монография. СПб.: Изд-во РГПУ им. А.И. Герцена, 2012. 221 с.
3. Босова Л.Л. Развитие методической системы обучения информатике младших школьников: Автореф. дис. ... докт. пед. наук. 13.00.02. М.: Институт содержания и методов обучения, 2010. 47 с.
4. Первин Ю.А. Методика раннего обучения информатике: Методическое пособие. 2-е изд. М.: БИНОМ. Лаборатория
знаний, 2012. 228 с.
5. Современное музыкальное образование - 2011: мат. междун. науч.-практ. конф. / под общ.ред. И.Б.Горбуновой. СПб: Изд-во РГПУ им. А.И. Герцена, 2011. 307 с.
6. Фролов М.И. Учимся музыке на компьютере. Самоучитель для детей и родителей. М.: Лаборатория базовых знаний, 2000. 272 с.
7. Хуторской А.В., Андрианова Г.А. Информатика и ИКТ в начальной школе: методическое пособие. М.: БИНОМ. Лаборатория знаний, 2009. 152 с.
8. Цветкова М.С. Информационные технологии в межпредметной деятельности учащихся начальной школы (публикация БМС-2011) [Электронный ресурс] // Информационные технологии в образовании [сайт]. URL: http://ito.edu.ru/ sp/SP/SP-0-2011_11_08.html (дата обращения 11.07.2012).
УДК 911. 3
СПИРАЛЬНАЯ ДИНАМИКА В ИНТЕГРАЛЬНОМ ИССЛЕДОВАНИИ КУЛЬТУРНОГО ЛАНДШАФТА: ПЕРСПЕКТИВЫ НОВОГО ПОДХОДА
© М.В. Рагулина1
ФГБУН Институт географии им. В.Б. Сочавы СО РАН, 664033, Россия, г. Иркутск, ул. Уланбаторская, 1.
Впервые рассмотрены возможности применения спиральной динамики к интегральному исследованию культурного ландшафта, раскрыты особенности данного подхода, описана роль стадиальных концепций в исследовании. Определение ценностного уровня культурного ландшафта дает возможность подбора «кодов» к территориальным проблемам и их оптимального решения. Это предоставляет широкие возможности гармонизации культурного ландшафта на практике и его целостного исследования в теории. Показана перспективность спиральной динамики в качестве инструмента аналитики, диагностики и планирования развития культурного ландшафта и населяющих его сообществ. Табл.1. Библиогр. 17 назв.
1Рагулина Милана Владимировна, доктор географических наук, ведущий научный сотрудник лаборатории георесурсоведения и политической географии, тел.: 89041483942, e-mail: milanara@yandex.ru
Ragulina Milana, Doctor of Geography, Leading Researcher of the Laboratory of Georesource Studies and Political Geography, tel.: 89041483942, e-mail: milanara@yandex.ru
Ключевые слова: культурный ландшафт; уровни; стадиальные исследования; спиральная динамика; ценности; интегральный подход.
SPIRAL DYNAMICS IN CULTURAL LANDSCAPE INTEGRAL STUDIES: NEW APPROACH PROSPECTS M.V. Ragulina
V.B. Sochava Institute of Geography SB RAS, 1 Ulanbatorskaya St ., Irkutsk, Russia, 664033.
The author pioneers the consideration of the possibility to apply spiral dynamics to the integral study of the cultural landscape. The paper reveals the features of the approach, describes the role of phased concepts in the study. Determination of the cultural landscape value level enables to find the "codes" matching territorial problems and their optimal sol u-tions. The last provides wide opportunities to harmonize the cultural landscape in practice and research it as a whole in theory. The potential of the spiral dynamics as a tool for analytics, diagnosis and planning the development of the cultural landscape and the communities inhabiting is shown. 1 table. 17 sources.
Key words: cultural landscape; levels; phased studies; spiral dynamics; values; integral approach.
Введение: квадранты и стадии
В настоящее время в науке утвердилась трактовка культурного ландшафта как сложного феномена, сочетающего предметную среду и нематериальные факторы ее формирования [14, 10, 3, 7, 16]. Ареал, его природная основа, рукотворные объекты, мировоззрения, ценности и труд поколений людей объединяются в целостную систему, отражаются в сознании личности, вносят вклад в конструирование идентично-стей и культуры, влияют на поведенческие стереотипы и модели жизнеобеспечения социума.
Автор интегральной теории философ К.Уилбер [17] доказывает, что любому феномену или процессу присущи объектные, субъектные, интеробъектные и интерсубъектные размерности - «квадранты», которые совместно «тетраэволюционируют», будучи причиной и следствием друг друга. В интегральном исследовании подходы, феномены и процессы в культурном ландшафте можно распределить согласно данной схеме: квадранту, изучающему ландшафт как материальный объект, соответствуют аспекты его морфологии, фиксация фактов и аналитика изменений предметной среды. Интеробъектный квадрант рассматривает его как социогеосистему, в тесной связи с технико- экономической и природно-ресурсной основой. Субъектный сектор исследует культурный ландшафт сквозь фильтр сознания личности, уделяя внимание опыту, восприятию, ценностям и смыслам. В интерсубъектном квадранте он интерпретируется с акцентом на общих традициях, коллективных иден-тичностях, мировоззрениях. Квадрантное «распределение» - полезная исследовательская процедура, она условно разграничивает домены культурного ландшафта и делает бессмысленным их методологическое противоборство. Квадранты - «горизонтальный» вектор интегральной модели, динамичную «вертикаль» задает ее следующий компонент - стадии развития. Квадранты необходимы для того, чтобы понять, как именно стадии отражают динамику развития социума и ландшафта.
Введение развития в модель квадрантов делает ее многомерной и стереоскопичной: уровни - «вехи», каждому из которых свойственна специфика технико-экономической основы, взаимоотношений с природой и людьми, социальных черт и культурных норм.
Стадиальные концепции могут отслеживать ценности, идентичности, мировоззрения и материально-техническую базу общества. К. Уилбер[17], следуя работам П.Сорокина, Ю.Хабермаса, М.Фуко, Дж. Геб-сера, П. Бергера и др., выделяет архаическую, магическую, мифическую, рациональную и экзистенциальную мировоззренческие стадии. Им соответствуют стадии технико-экономического развития, описанные Дж. Ленски [12]: доисторическая, садоводческая, аграрная, индустриальная и информационная. Ряд последовательных общественно-экономических формаций К.Маркса и Ф.Энгельса - первобытнообщинная, рабовладельческая, феодальная, капиталистическая и коммунистическая - основаны на различиях способа производства, производственных отношений, производительных сил и классовой структуры [4].
Для исследования культурного ландшафта можно выбрать стадиальную схему, которая в наибольшей мере отвечает его целям. При этом важна квадрантная локализация используемой модели и ответственность ее именно за ту группу феноменов, перспектив и процессов, которые релевантны ее «положению», что предполагает поиск межквадрантных соответствий. Иными словами, важно, чтобы избранная стадиальная модель не впадала в «секторный абсолютизм», пытаясь объяснить феномены других квадрантов со своих позиций. Примером абсолютизации своего сектора является исторический материализм. Культура в этой парадигме трактовалась как надстройка над материально-технической основой - способом производства, а сознание детерминировалось бытием.
В культурном ландшафте материально-технические, ценностно-мировоззренческие, социальные и экономические уровни развития сталкиваются и взаимно перекрываются. Объектный ландшафт - история их записи, «автобиография» социума.
Интегральная спиральная динамика
Ценностные аспекты развития описывает интегральная спиральная динамика (Spiral Dynamics integral), созданная Д. Беком и К.Коуэном [8] на основе работ К.Грэйвза. Согласно ей, развитие социума и индивида происходит по двум частям спирали: внешней и внутренней. Первая представляет территориальный и временной контекст жизни, ее условия, обстоятельства. Вторая - психофизиологические осо-
бенности, поведенческие и когнитивные стереотипы, фильтры сознания, определяющие модель мира.
Уровень развития - ступень, где внутренняя и внешняя части взаимодействуют, образуя относительно устойчивый адаптивный комплекс. С уровнем связана центральная самоидентификация (каждый поочередно концентрируется на индивидуальных или групповых приоритетах), поведение, стратегии и ценности людей. Стадии нейтральны, но последующие предоставляют больший спектр выборов по сравнению с пройденными ступенями: «Каждая волна является фундаментальной составляющей всех последующих волн... Более того, каждая волна может быть активирована или повторно активирована, если того требуют жизненные обстоятельства» [5, с. 265]. Чем выше уровень, тем глубже и богаче становится понимание отношений социума с ландшафтом.
В реальности уровни воплощаются в виде смесей, гибридов и мозаик, в «чистом» виде встречаясь крайне редко. Все восемь последовательно сменяющих друг друга стадий имеют цветовые обозначения. Кратко остановимся на содержании каждого.
Бежевый. Приоритет физического самосохранения. Основная ценность - индивидуальное выживание и его ресурсы - пища, тепло, вода, безопасность. Мышление подчинено инстинктам, самоидентификация выражена слабо. Коррелирует с племенными структурами охотников и собирателей, находящихся на ранних ступенях первобытно-общинной общественно-экономической формации.
Пурпурный. Приоритет ценностей кровного и племенного родства, магико- анимистическое мышление, ритуализированное поведение, направленное на ублажение сверхъестественных сущностей. Соответствует поздней первобытнообщинной общественно-экономической формации, магическому уровню мировоззрения.
Красный. Приоритет эгоцентрических ценностей. Цель - импульсивное выражение эго, стремление к власти, сила, активность, эмоциональная яркость и свобода. Соответствует рабовладельческим и раннефеодальным империям. Технико-экономическая основа позволяет антропогенное преобразование среды. Мировоззрение - магико-мифическое, ключевые потребности - самоутверждение, преодоление опасностей.
Синий. Основные ценности - сознательное соблюдение внешних правил, следование Порядку, единственно правильному образу мышления (Истине), фундаментализм, уважение авторитетов, дисциплина. Появляется в эпоху феодализма, выражен в тоталитарных обществах. Манипуляция поведением отклоняющихся субъектов с помощью комплекса вины. Преобладающий тип личности - конформист, мировоззрению присущи мифологические черты, реализуется потребность в принадлежности.
Оранжевый. Практичность, вера в собственные силы и внутренние ресурсы, стремление к личному материальному преуспеванию, прагматизм - ценности этого уровня. Характерно стратегическое мышление, фетишизация научного прогресса. Мировоззрение
рациональное, ведущая потребность - самоуважение, прежде всего, на основе личных достижений, самоидентификация индивидуальна. Формационное соответствие - капитализм, корпоративные государства.
Зеленый. Приоритетные ценности - гармоничные отношения, плюрализм, общее благо, здоровая среда обитания. Идентификация определяется через группу, но не по типу конформизма, а при сознательном учете интересов Другого. Соответствует информационному постиндустриальному обществу.
Шесть описанных ступеней - уровни «первого порядка» спиральной динамики с абсолютизацией своих ценностей и отторжением либо безразличием к другим.
Первопорядковые стадии также могут быть представлены в виде «оснований» ("foundations") развития, мотивирующих ситуативное поведение человека в различных контекстах (таблица).
Следующие два уровня второго порядка признают вклад каждой ступени и используют первопорядковые стратегии как инструменты достижения второпорядко-вых целей [11]. Они практически не заметны в ландшафте, эти ростки и тенденции развития, носители желтых и бирюзовых ценностей крайне немногочисленны. Но данные уровни указывают возможную тропу будущей эволюции.
Желтый. Основные ценности - компетентность, знания, гибкость, внутренняя свобода, функциональность. Самоидентификация личностно акцентирована и сбалансирована.
Бирюзовый цвет. Ценится объединение знаний и чувств, осознанный порядок, не основывающийся на внешних правилах (как на синем уровне), или групповых связях (как на зеленом уровне). Ориентирован на группу, поиск новой духовности - сети всего сущего.
Уровни в ландшафте создают цветовые мозаики и коллажи, пропорции цветов широко варьируют. Для каждой стадии исторического развития количество цветов спектра определяется тем, какая из вышележащих ступеней достигнута социумом. К примеру, советский культурный ландшафт (преимущественно синий) в середине XX в. мог сочетать места поклонения предкам у народов Сибири (пурпурный), места революционной славы (красный). Но этот ландшафт не имел полноценных оранжевых функциональных зон, свойственных капитализму (за исключением архитектурных памятников - реликтов досоциалистического времени), не говоря о проявлении зеленого уровня, который еще не был устойчиво достигнут.
Стадии коррелируют с мировоззрениями: традиционному соответствуют бежевый, пурпурный, красный, синий, модернистскому - оранжевый, постмодернистскому - зеленый, интегральному - желтый и бирюзовый.
Развертывание стадий в ландшафте
Мы применяем спиральную динамику к исследованию культурного ландшафта впервые. Метафора Уилбера «разум и дом» [6] (каждому «разуму» соответствует свой «дом», чем сложнее разум, тем сложнее организован дом) объясняет стадиальное развертывание культурного ландшафта. В интегральной тео-
Стадии первого порядка и основания мотивации [9]
Уровень/ основание Приоритет Я/ Мы Содержание Мотивирующая установка
Бежевый/ Я Обеспечение условий жизни Отвечать насущным нуж-
Гуманитарное и избегание страданий дам людей
Пурпурный/ МЫ Нужды семьи, клана, этнической группы, Сохранять семью, насле-
Семейное забота о близких дие
Красный/ Я Утверждение сильного лидера, Выражать имидж
Повелевающее решения подчинены его амбициям и желаниям и эго личности
Синий/ Мы Установление порядка на основе «пра- Защищать порядок и
Защита вильной» системы убеждений и идеологии взгляды группы как единственно верные
Оранжевый/ Я Интересы собственников, первичный мо- Достичь личного успеха в
Предпринима- тив - выгода, выигрыш в игре социальных бизнесе, преуспеть
тельство отношений, повышение статуса
Зеленый/ Мы Сосуществование множества культурных Сохранять гармонию от-
Экология форм и сообществ, сохранение природы и культурного наследия для будущих поколений ношений, культур и природы как основы жизни
рии разум - интерсубъектная культура и субъективный опыт, дом трактуется так же широко, как материальное и функциональное воплощение разума. Культурный ландшафт - амальгама «домов», где следы обитания «разумов» то идут предсказуемыми пластами и ареалами, то смешиваются с удаленными за многие километры и десятилетия «домами». Объектная среда ландшафта инерционна: вырубленные леса не вырастут за одно поколение, города, созданные в камне, переживут своих создателей. Поэтому «разум» заселяет «дома», созданные до него другими «разумами».
В интегральном географическом исследовании спиральная динамика может быть полезна для решения ряда ключевых вопросов.
Что в предшествующем ландшафте принимается полностью? Иными словами, речь идет об инкорпорации предметов, систем, функций и интерпретаций существующего культурного ландшафта иной спектральной волной общества. При этом пропорции сочетания «цветов» (ценностных уровней) не обязательно прогрессивны, общественное развитие неравномерно и часто проявляет регрессивные отливы.
Что функционально адаптируется под новые нужды и «ре- интерпретируется» в соответствии с новыми ценностями и потребностями? Что отвергается с уничтожением материальных следов и геосимволов? Какие ценности ландшафт позволяет и стимулирует проявлять? Что в ландшафте, будучи «записано» и «прочтено», может активировать определенные мировоззренческие модели и поведенческие стереотипы? Как жизненные циклы (сезонные, суточные, годовые, производственные, возрастные) влияют на частотность появления определенной ценностной палитры, ее динамику в одном и том же социуме?
Какого «цвета» ключевые акторы, их потребности, мотивации, идентичности и поведение в ландшафте?
Как их взаимодействие складывается в систему, интерпретируется доминантной культурой и подчиненными культурами (субкультурами)? Какого «цвета» социальные идентичности, их мотивации и конфликты в ландшафте? Какова эволюционно- динамическая тенденция антропогенных преобразований, как природа меняется под руками человека? Кто и для чего ее меняет?
Инструментом решения данных вопросов является спирально-динамический подход. На его основе можно понять, как волны спектра распознаются, интерпретируются и могут быть активированы в культурном ландшафте. Рассмотрим взаимодействие социума и ландшафта на каждой из описанных стадий.
Бежевый цвет. На первом плане - выживание индивидуума. В повседневной жизни уровню соответствует удовлетворение потребностей в жизнеобеспечении - питании, жилье, безопасности. «Бежевая» составляющая - функциональная база, определяющая ландшафт как «вмещающий» и «кормящий». Может быть активирован в любое время с помощью ужесточения внешних (в том числе природно-экологических) условий жизни, когда на первый план становится задача физического выживания. Локусы бежевого уровня можно выделить более четко в традиционных обществах с присваивающей экономикой, к примеру, ресурсно-этнохозяйственные территории кочевников тайги [2], упорядоченное чередование мест охоты, рыбалки, собирательства и выпаса оленей, которые община использует в течение хозяйственного года. В модернизированных социумах бежевый уровень «перекрыт» вышележащими ценностями спектра, поэтому жизнеобеспечивающие локусы сложных систем культурного ландшафта «прячутся» за ширмой мест, маркированных отношениями собственности, власти, статуса, традиций. «Стертыми» проявлениями бежевого в городском ландшафте яв-
ляются места обитания маргиналов: бездомные и нищие используют город как «кормовой» ресурс, но их «угодья» репрессируются доминантной культурой. Она стремится сделать маргинальные группы «невидимыми», а места «очистить» от нежелательных смыслов.
В полный голос бежевый заявляет о себе в экстремальных ситуациях, когда символические разграничения становятся неактуальными: во время стихийных бедствий места обеспечения пищей, кровом и медицинской помощью становятся доступными, вне зависимости от социального статуса и культурных фильтров. Бежевые ландшафтные проекции связаны с угрозами голода, болезней, войны, криминалитета («горячие точки» и граничные ареалы, трущобы, гетто, экологически бедствующие бедленды, зоны промышленных выбросов, химической и радиационной опасности). Диагностировать и решить «бежевые» проблемы - первый шаг планирования, который обеспечит устойчивость управленческих стратегий.
Пурпурный цвет. Основа самоидентификации -групповая принадлежность. В традиционных пурпурных сообществах материально-технические силы изменения облика ландшафта обычно невелики, хозяйство адаптировано к природной среде, социальная стратификация и роли распределяются по родству. Ландшафт - вместилище духов предков, сплачивает группу воедино, почитается и одухотворяется. Вклад в ландшафт в большей мере символический, характерно уважение к родной земле, почитание предков, знание родовых и исторических корней. Традиционные общества имеют сакрализованные ландшафты, где четко разделены места опасности и комфорта. «Плохие» места связаны с захоронениями, активностью чужих духов, «памятью» земли, которая сохранила эпизоды неуважительного отношения. Нейтральное место может стать «плохим» при нарушении правил поведения: у сибирских народов и русских старожилов часто объяснением неприятностей служит причинно- следственная связь: не почтили духа местности подношением - произошла авария, постигла неудача. «Хорошие» - места под покровительством духов рода, «свои» сакральные локусы - горы, реки, родники.
У современного человека присутствует в виде предпочтения семейных, этнических, корпоративных ценностей, иррациональных запретов, суеверий. Волна постперестроечного оккультного ренессанса помимо своего регрессивного воздействия, отбросившего сознание на магический уровень, имела позитивные последствия: восстановление духовной связи природы и человека, возвращение интуитивного понимания своей земли.
Катализаторы активации - условия, стимулирующие этническую, клановую консолидацию, в том числе страх перед чужаками и ландшафтом, населенным чужими духами, необходимость обратиться к «своим» сверхъестественным покровителям и вера в них. Проблемы малочисленных народов Севера во многом связаны с попыткой советской власти репрессировать пурпурный уровень, совершив «прыжок» из первобыт-
нообщинного строя в социализм. Это объясняет деструкцию ландшафта, системную деградацию культуры в советское время, а также резкость возрождения «пурпурного» уровня. Ландшафтная проекция места проживания «своих» не обязательно выглядит как деревенский околоток из соседних усадеб родственников или компактные поселения этнических меньшинств. Элитные коттеджные поселки - типичный пурпурный локус. Камеры видеонаблюдения, технически совершенные системы безопасности, сегрегированная уф - инфраструктура маркируют опасность остального ландшафта, заселенного не мстительными духами, как в архаичном пурпурном, а подозрительными «не нашими».
Красный цвет. На первом плане - индивидуум, ландшафт становится полем битвы, ареной личностной экспрессии. Факторы активации - внешние опасности и вера в собственные силы. Конструирование Врага и его локусов рационализируется, преодолевая этноцентристские взгляды. На этом уровне возникают эксплуататоры и эксплуатируемые, следовательно, ландшафт перестает быть доступным для всех, и разграничение идет уже не между «своими» и «чужими» сообществами, а внутри «своих»: появляются доминантные и исключенные локусы, соответствующие статусу групп. Социальная стратификация проецируется в пространство, формируется поляризация культурного ландшафта и статусная неравноценность мест. «Враждебные» ареалы преимущественно подавляются. Несколько социальных ландшафтов в одном - приобретение красного уровня. Начиная с этой стадии, культурное наследие воплощает версию истории доминантной группы и властных элит в ландшафте, включая либо игнорируя черты предшествующих этапов. К примеру, красная составляющая революций и войн, «записанная» в ландшафте современной России в виде памятников, мемориалов, топонимии, служит каркасом, в который влиты процессы и феномены совершенно иных уровней.
Синий цвет. Самоидентификация через членство в группе, нормы родства пурпурного и классовое неравенство красного уровней дополняются требованием соблюдения Правил. Поляризация ландшафта усложняется и иерархизируется. От гомогенного «мы» пурпурного к ранжированным стратам с определенными пространственными правами, которые объединены «вертикалью» власти. Конструирование ландшафта подчинено воплощению архетипа Универсальной Правды на земле. Может быть активирован в ситуациях внешнего давления, требующих четкой регламентации поведения. Современные проявления в структуре личностных ценностей - защита своих убеждений как единственно верных, поддержание порядка, имеющее самостоятельную ценность. Ландшафт спланирован и упорядочен. Планировочные решения по формированию и коренному преобразованию ландшафта в СССР - «синие», поскольку они централизованно приняты узким кругом правящей элиты и экспертов, мнение народа при этом несущественно.
Оранжевый цвет. Личность и ее рациональная самореализация - точка фокусировки. Ландшафт -прежде всего ресурс, источник материальных благ, поле проявления множества возможностей. Характерны масштабные бизнес-проекты по его преобразованию с целью извлечения выгоды, острые проблемы антропогенной нарушенности среды.
Уровень активируется в условиях, способствующих проявлению предприимчивости, поиску выгод и повышению социального статуса. Оранжевые идеи периода индустриальной революции, по Г.Бейтсону [1], в самой вирулентной форме заразили современную цивилизацию. Это противостояние среде и другим людям, индивидуализм, экономический детерминизм -основной принцип деятельности, надежда на технологию, которая «даст нам все». Недостаткам «больного» оранжевого противостоят достоинства - стратегическое мышление, принятие множества вариантов, деятельная жизнь. В российском ландшафте мы чаще имеем дело с «вирулентными» последствиями эгоистических интересов бизнеса: крупные экологические проблемы, точечная застройка городов, хаотичное «расползание» пригородов, обезлюдивание территорий после закрытия градообразующих производств. Осознание оранжевых тупиков - стимул перехода к следующему уровню.
Зеленый цвет. Групповая идентификация, где своя группа - одна из многих равных в палитре человечества, признание справедливости множества точек зрения, толерантность. Ландшафт становится объектом внимания и заботы. Оранжевое потребительское отношение сменяется коммуникацией, но в отличие от пурпурных сообществ, также находящихся в активном диалоге со своим ландшафтом, это взаимодействие более глубокое, чуткое, лишенное страха. Для стадии характерна экофилия, стратегии поиска компромиссов, групповое принятие решений. Зеленые информационные и постиндустриальные сообщества вносят вклад в ландшафт в виде распространения средового планирования, выступают за сохранение биологического разнообразия, доступность публичных пространств. Решения о развитии ландшафта принимаются с помощью достижения консенсуса власти и гражданского общества. Субурбанизация, мотивированная идеалом жизни в общении с природой, сочетается с распространением экотуризма. Мультикультур-ное и толерантное общество позволяет меньшинствам, ранее исключавшимся из ландшафтного дискурса, строить свои локусы и символически маркировать пространство.
Соотнесение первопорядковых уровней спиральной динамики и особенностей отношений социума с культурным ландшафтом показывает, что данный подход может быть полезен в практике и теории культурной географии.
Заключение
Предложенный подход позволяет проследить ценностный и мировоззренческий диссонанс в большинстве социальных конфликтов, борьбе парадигм, «культурных войнах», найти их материальные проекции в ландшафте. Локусы проявления ценностных
уровней имеют вид палимпсеста - множественных наслоений. Взаимоотношения между ними не всегда строятся по схеме трансцеденции - некоторые линии и состояния одного уровня категорически отвергаются вышележащим, а другие гармонично встраиваются в него. Признание того, что высший уровень может обладать ценностями низшего, но не наоборот, делает иерархическую модель развертывания ценностей в ландшафте продуктивной.
К примеру, в конкретном ландшафте безопасность проживания (бежевый), условия для активной спортивной жизни (красный), наличие мест поклонения предкам (фиолетовый), упорядоченность и четкая работа ландшафтной инфраструктуры (синий), экономически конкурентные системы ландшафта (оранжевый), образуют базу, на которой формируется основная часть спирально-динамической аналитики. Точно определить ценностные ориентации именно по предпочтению какого-либо пункта проблематично. Личность высокого ценностного мима (желтый, бирюзовый) может ценить безопасность (бежевый) и порядок (синий), но оранжевый может отрицать фиолетовый вариант духовности. В данном случае предлагаемый подход служит не для диагностики сообществ (в таком качестве он довольно ненадежен и может дать двусмысленные результаты), а для выявления ценностных маркеров ландшафта, стратегий и результатов деятельности его акторов.
Выделить ареалы по принципу «функция - место», либо через определение ценностей пространственно локализованных сообществ, как предлагалось мюнхенской школой социальной географии, непросто: каждый локус выражает множество ценностей и выполняет несколько функций [15]. Д. Хэйден ввела термин «Оспариваемый ландшафт» ("Contested landscape"), для ареалов, одновременно выражающих интересы расовых и гендерных сообществ, социальных групп и классов, этнических меньшинств, элит власти [11]. С этой точки зрения каждое место и культурный ландшафт в целом «оспаривается» разными ценностными ступенями.
Для культурного ландшафта значимо дополнение ценностного спектра сообществ проявлениями ценностей, материализованных в среде. Эти отпечатки создают эффект одновременного присутствия различных эволюционных стадий на линиях сознания, культуры, технико-экономической основы. Фиксация ценностей сообществ и среды с последующим совмещением слоев дают модель, соединяющую мозаику, стратификацию и палимпсест. Каждый фрагмент мозаики может быть интерпретирован как принадлежащий страте, и каждая страта дополняется многоцветьем и разнообразием мозаики. В их выявлении - суть спирально-динамического подхода. Цветовые уровни в планировании развития ландшафта предоставляют возможность «подбора кодов» к проблемам и их конгруэнтного решения. Учет этих последовательных ступеней дает широкие возможности гармонизации культурного ландшафта на практике и его целостного исследования в теории.
1. Бейтсон Г. Корни экологического кризиса. Экология разума // Избранные статьи по антропологии, психиатрии и эпистемологии / пер. с англ. М.: Смысл, 2000. С.454-459.
2. Рагулина М.В. Коренные этносы сибирской тайги: мотивация и структура природопользования (на примере тофа-ларов и эвенков территории Иркутской области). Новосибирск: Изд-во СО РАН, 2000. 163 с.
3. Рагулина М.В. Культурная география: теории, методы, региональный синтез. Иркутск: Изд-во ИГ СО РАН, 2004.174 с.
4. Семенов Ю.И. Теория общественно-экономических формаций и всемирная история. Общественно-экономические формации. Проблемы теории. М.: Наука, 1978. С. 55-89.
5. Уилбер К. Интегральная психология: Сознание, Дух, Психология, Терапия. М: Изд-во ACT, Изд-во Института трансперсональной психологии. 2004. 432 с.
6. Уилбер К. Краткая история всего. М: Изд-во АСТ, Аст-рель, 2009. 476 с.
7. Antrop M. From holistic landscape synthesis to transdisci-plinary landscape management. / From landscape research to landscape planning: aspects of integration, education and application. New York: Springer, 2005. p. 27-50
8. Beck, D., Cowan K. Spiral Dynamics: mastering values, leadership and change. Blackwell Business, '1996. 569 p.
9. Beck, D.E. A Spiral Full of Foundations. [электронный ресурс] Интегральный город [сайт]. [2011] //
ческий список
http://integralcity.com/Ezine%20Files/Ezine%20apr2008%20iss2 0.html (дата обращения 01.07.2011).
10. Cosgrove D. Social formation and Symbolic Landscape (2 -nd edition). Madison: Wisconsin Univ. Press, 1998. p.
11. Hayden, D. The Power of Place: Urban Landscapes as Public History. Cambridge: The MIT Press.- 1995. p.
12. Lenski, G. Ecological - Evolutionary Theory: Principles and Applications. Boulder: Paradigm Publishers, 2005. p.
13. Muir, R.Approaches to Landscape. London: MacMillan Press, 1999. p.
14. Schein R.H. The Place of Landscape: A Conceptual Framework for Interpreting an American Scene. // Annals of the Association of American Geographers. 1997. Vol. 87, № 4, р. 660-680.
15. Thomale E. Sozialgeographie. Eine disziplingeschichtliche Untersuchung zur Entwicklung der Antropogtographie. \ Marburger Geographische Schriften, Helf 53. Marburg/ Lann. 1972. S.
16. Tress B., Tress G, and Fry G. Defining concepts and the process of knowledge production in integrative research. // From landscape research to landscape planning: aspects of integration, education and application. New York: Springer. 2005. p. 1326
17. Wilber, K. Introduction to Integral Theory and Practice: IOS Basic and the AQAL Map // AQAL: Journal of Integral Theory and Practice. 2006, Vol. 1, No. 1. p. 1- 40.
УДК 81.2
ИНТЕРПРЕТАЦИЯ ЖИВОПИСНОГО ПРОИЗВЕДЕНИЯ С ПОМОЩЬЮ КУЛЬТУРНОГО СКРИПТА В ПРОСТРАНСТВЕ ДИАЛОГИЧЕСКОЙ ВИЗУАЛИЗАЦИИ
© А.И. Фофин1
Иркутский государственный лингвистический университет, 664025, Россия, г. Иркутск, ул. Ленина, 8.
Живописное произведение представляет собой открытое интерпретационное коммуникативное семиотическое пространство, концептуально ориентированное для подготовленного субъекта интерпретации. Для определения основных векторов интерпретации картины (детерминант) в статье предлагается использование «культурных скриптов» в качестве реперных констант. Представленный в пространстве диалогической визуализации культурный скрипт позволяет раскрыть этнокультурологическую природу творчества и способствует структурированию собственного понимания семиотически сложной «репрезентанты». Библиогр. 5 назв.
Ключевые слова: открытое интерпретационное семиотическое пространство; культурный скрипт; концептуальные ориентиры; концептуальная матрица; детерминанты; диалогическая визуализация; этнокульту-рологическая природа творчества.
PICTORIAL CREATION INTERPRETATION BY MEANS OF CULTURAL SCRIPT IN THE SPACE OF DIALOGICAL
VISUALIZATION
A.I. Fofin
Irkutsk State Linguistic University, 8 Lenin St., Irkutsk, Russia, 664025.
A fine art painting is an open interpretative communicative semiotics space, which is conceptually oriented for the competent subject of interpretation. To define the key vectors of picture interpretation (a determinant), the article suggests using "cultural scripts" as reference marks. The cultural script presented in the space of dialogical visualization allows to open the ethnic and cultural nature of creativity and contributes to the structuring of one's own understanding of the se-miotically complex representation. 5 sources.
1Фофин Александр Иванович, доцент кафедры французской филологии, тел.:(3952) 248333; 89242717277, e-mail: afofine@mail.ru
Fofin Alexander, Associate Professor of the Department of French Philology, tel.: тел.:(3952) 248333; 89242717277, e-mail: afofine@mail.ru
