CC BY
299
УДК 008
СПЕЦИФИКА И ХАРАКТЕРНЫЕ ЧЕРТЫ КОЧЕВОГО МЕНТАЛИТЕТА: КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ
© Иванова Татьяна Валерьевна, кандидат культурологии, и.о. доцента кафедры философии и культурологии Бурятской государственной сельскохозяйственной академии им. В. Р. Филиппова. Россия, 670024, г. Улан-Удэ, ул. Пушкина, 8. E-mail: [email protected]
В статье предпринята попытка наметить основные теоретические ориентиры, с помощью которых возможно раскрыть содержание и выявить особенности формирования менталитета кочевых народов. Менталитет - одно из основных понятий современного гуманитарного знания и используется многими науками, каждая из которых вносит свою лепту в его содержание. Автором за основу был взят социокультурный подход, трактующий это понятие как совокупность представлений, воззрений, «чувствования» общности людей определенной эпохи, географической области и социальной среды, которые влияют на исторические и социокультурные процессы. Другими словами, менталитет - это некая интегральная характеристика, которая позволяет описать своеобразие и специфику того или иного типа культуры. Менталитет кочевников формировался продолжительное историческое время и приобретал свои типичные признаки под влиянием природных, хозяйственно-экономических, социально-бытовых, религиозных, исторических и иных факторов. Обращение к понятию «кочевой менталитет» позволит в новом свете раскрыть своеобразие и уникальность культуры номадов и преодолеть негативные стереотипы в ее понимании. Ключевые слова: кочевая культура, менталитет, «кочевой менталитет».
SPECIAL NATURE AND CHARACTERISTIC FEATURES OF NOMADIC MENTALITY: CULTUROLOGICAL ANALYSIS
Ivanova Tatiana V., PhD in Culture studies, Acting Associate Professor, department of philosophy and culture studies, Buryat State Agricultural Academy named after V. R. Philippov. 8 Pushkina St., Ulan-Ude, 670024 Russia. E-mail: [email protected]
The article endeavors to determine the key theoretical base lines in order to disclose the content and reveal peculiarities of nomadic peoples' mentality. Mentality is one of key notions in today's humanitarian knowledge and is utilized by a number of disciplines each of them adds its own to its content. The author takes a socio-cultural approach as a basis; it treats this concept as a unity of ideas, views and kinship «feeling» of people in a certain epoch, geographical area and social environment that influence on historical and socio-cultural processes. In other words, mentality is a certain integral characteristic capable of describing the peculiarity and special nature of this or that culture type. Nomads' mentality has been emerging for a long historical time and acquiring its typical features affected by the natural, economic, social and lifestyle, religious, historical and other factors. The appeal to the concept «nomadic mentality» allows revealing a new vision of peculiarity and uniqueness of the nomads' culture and overcoming negative stereotypes in its understanding. Keywords: nomadic culture, mentality, «nomadic mentality».
Сегодня, в XXI в. мир кочевой культуры по-прежнему остается загадкой для большинства жителей Земли. На Западе же с легкой руки известного историка А. Тойнби до сих пор считают кочевые культуры «тупиковыми ветвями развития человечества». Это глубоко укоренившееся в сознании европейцев отношение к кочевникам, которое Л. Н. Гумилев образно назвал «черной легендой», определяет негативное или, в лучшем случае, снисходительное отношение к ним. Разрушить подобное отношения к номадам позволит комплексное изучение уникальной кочевой культуры, главной особенностью которой является способность существовать в суровых, а часто и в экстремальных природных условиях, то есть в наиболее хрупких и уязвимых экосистемах планеты.
Кочевой мир - сложное переплетение различных этнических общностей, каждая из которых имеет самостоятельную историю и судьбу, собственные темпы развития, но всех их объединяет своеобразное видение окружающего мира, представления о человеке и его месте в нем, стереотипы поведения и т.д. В последние десятилетия отечественными философами, психологами, социологами для описания различных аспектов духовной культуры довольно широко стало использоваться понятие «менталитет». В современной гуманитарной науке отсутствует цельная культурологическая теория менталитета. Эта научная категория сегодня является объектом изучения многих наук, каждая из которых внесла существенный вклад в разработку этого понятия. В качестве рабочей для нашего иссле-
дования взята культурологическая трактовка менталитета, как совокупности представлений, воззрений, «чувствования» общности людей определенной эпохи, географической области и социальной среды, которые влияют на исторические и социокультурные процессы [1]. Другими словами, менталитет - это некая интегральная характеристика людей, живущих в определенной культуре, которая позволяет описать своеобразие того или иного типа культуры. Исходя из изложенных теоретических положений, попытаемся выявить особенности и вычленить основные элементы кочевого менталитета.
Характер развития этой культуры, некие неповторимые, уникальные ментальные характеристики определились, в первую очередь, кочевым образом жизни номадов и скотоводческим типом хозяйства. Возможность двигаться, перемещаться в пространстве, не останавливаясь надолго на ограниченной территории, кочевник воспринимал как высшее благо. Идея пути, дороги - одна из главных проявлений его бытия, основа жизнедеятельности, соответственно, все то, что неподвижно, оседло, обладает вторичной ценностью. Оседлость номадами рассматривалась как вынужденное состояние, состояние несчастья. Фиксированность и неподвижность - характеристики трансцендентного, живое же - солнце, луна, звезды, вода, животные, птицы, люди - должно находиться в постоянном движении. Характерно, что сакральная архитектура развивалась у кочевников именно как стремление зафиксировать место вечного упокоения мертвых [2].
Жилище живых - юрта, являлась символом космоса, она перемещаема, что маркирует ее принадлежность к миру живых. Именно поэтому динамизм - это элемент мировосприятия, а, впоследствии, и мировоззрения кочевого общества. При этом необходимо различать динамизм как способ бытия западного человека и динамизм как свойство самоощущения кочевника. Динамизм западного человека вытекает из философии антропоцентризма, когда человек мыслит себя центром мироздания и, соответственно, стремится подчинить себе окружающий мир природы. Динамизм же кочевника - это скорее способность идти в ногу с развитием природы, продиктованная изначальной гармонией природы и человека. Кочевник не противопоставляет себя миру, а живет по принципу единства сосуществования и соразвития [3, с. 180]. При этом необходимо отметить, что кочевание номадов практически никогда не носило беспорядочного характера, то есть кочевники не двигались за скотом в любом направлении. По мнению большинства исследователей, «чистые кочевники», не имеющие никаких элементов оседлости, являются редкостью, большинство номадов ведут или вели полукочевой образ жизни. Каждое племя и отдельный семейно-родовой коллектив имели ясное представление о границах территории своих традиционных кочевий и не допускали хозяйничанья на них посторонних.
Кочевники жестко привязаны к земле: двигаясь за скотом в рамках определенной замкнутой территории, они строго соблюдали районы своего передвижения. Их жизнь была также по-своему оседлой, естественно, эта оседлость имела определенные особенности. «Экодом» кочевников занимает значительно большие, чем у земледельцев, пространства, охватывая крупные географические объекты (реки, горы), подразделяясь на отдельные микрозоны, обжитые родоплеменными группами. Для кочевника земля имела такое же важное не только экономическое, но и нравственное значение, как и для земледельцев. Подвижный образ жизни номадов, необходимость в товарообмене с земледельческими народами, и, наконец, частые военные походы способствовали активному проникновению в материальную и духовную культуру кочевников инокультурных факторов. Кочевник, меняющий место жительства несколько раз в течение одного поколения или даже раз в два-три поколения, вынужден был культивировать в себе умение приспосабливаться к обстоятельствам и другим народам. Принцип отношения был связан с определенной этикой, в основе которой лежал принцип отношения к другим народам как к равным, независимо от их этнокультурного облика, поэтому толерантность становится формой кочевого общежития, основой формирования кочевого менталитета.
Для кочевников циклическое движение, постоянное перемещение по кругу - принцип жизни, имеющий глубокий мировоззренческий смысл. Зло, нанесенное людям, природе особенно страшно тем, что циклическое время, возвращаясь, возвращает и его. По тем же законам живет и Добро: однажды совершенное, оно вернется обратно. Гостеприимство, взаимопомощь - святые принципы кочевого менталитета.
Малочисленность кочевников по сравнению с окружающими соседями, суровый климат степей, наличие постоянных внешних угроз воспитали у номадов корпоративность, чувство единства, доведенное до Абсолюта. В обществе, где все социальные отношения жестко регламентированы, существовала очень сильная связь людей друг с другом, они ощущали себя жизненными частями целого, к которому принадлежали. Ценности культуры принимались и разделялись всеми ее членами как священные и вечные. Поэтому еще одной основой кочевого менталитета являлись интересы рода, уважение к старшему поколению, культ почитания умерших предков, который, как известно, существо-
вал практически у всех народов, однако степень его развития при этом была далеко не одинаковой. Если у оседлых народов этот культ со временем исчезает, то у кочевников он на все времена остается системообразующим фактором их взаимоотношений [4]. Человек всецело растворялся в коллективном целом и уже не представлял свою жизнь вне его. Проявить свои индивидуальные качества кочевник мог только в рамках своего родового коллектива. Культ героя, воина-защитника получил наивысшее развитие, стал абсолютом (идеалом) кочевой поведенческой модели, воплощением коллективных интересов, то есть интересов своей семьи, своего рода, народа в целом.
Менталитет кочевника тесно связан с его способом мировосприятия. Созерцательность как пассивное восприятие познаваемой действительности, без активного воздействия на нее является выражением философичности мышления кочевников. У номадов не была развита философская традиция, как на Востоке, так и на Западе, нашедшая свое воплощение в научных трактатах и системах. Проявлением познавательной глубины кочевого мышления была чувственно-символическая форма восприятия мира. Соответственно, у номадов получила развитие преимущественно устная культура речи, долгие столетия не получавшая фиксированности в письменных источниках. Письменные тексты не относились к числу важнейших «архетипов» их культуры. Степной скотоводческий уклад по своей внутренней природе не требовал развития таких сложных систем учета и контроля, которые породила в древнейших земледельческих цивилизациях потребность в этой социально значимой информации [5]. Этот уникальный феномен развития кочевого сознания отразился в искусстве сложения эпосов, которые играли у номадов ту же роль, что и мифы у оседлых народов [3, с. 179].
Иными, чем у оседлого человека, были и отношения кочевника с природой. Для оседлой культуры природа становится чем-то подлежащим покорению, подчинению, поэтому принципиальным становится противопоставление «свой - чужой». В соответствии с этой фундаментальной парадигмой воспринимается и сама природа: есть дом - «свое» и есть дикое поле - «чужое», причем за «домом» закрепляются благостные, сакральные коннотации, а за «диким полем» - демонические, связанные с ощущением враждебной противоположности природе [6]. Кочевые народы с самого начала шли больше по адаптивному пути развития. Адаптация к природно-климатическим условиям степи достигла такого уровня, что номады становились почти органической частью степных экосистем [7].
Природа для кочевника сохраняет самостоятельный статус, имеющий собственные, не зависимые от человека, равные с ним права и происхождение. Для кочевника гораздо естественнее было брать у природы произведенное ею в готовом виде, чем производить самому. Отношения людей с природой рассматривались скорее как взаимозависимость, чем как ее эксплуатация, и подобная почтительность по отношению к миру природы позволяла кочевникам жить на своей земле тысячелетиями без отрицательных последствий для окружающей среды.
Суровые условия кочевого образа жизни способствовали формированию еще одного важного для менталитета кочевника качества - рационализма, которому подчинено было все: убранство юрты, порядок землепользования, традиции, обычаи, мировоззрение и т.д. Материальная культура кочевников бедна, они производили только то, что было жизненно необходимо. Кочевнику было непонятно стремление оседлого населения, особенно горожан, к накопительству и комфорту - это противоречило его образу жизни и мировоззрению. «Кочевник все, что ему дорого, носил в душе, а горожанин все ему дорогое видел в материальном достатке».
Таким образом, кочевая культура - это сложное социокультурное явление, которое выражает отличное от оседло-земледельческой культуры онтологическое отношение «человек - мир». В этой связи вполне правомерно говорить о специфической ментальности кочевников, которая стала складываться в самые ранние периоды его становления и продолжала сохраняться (хотя, возможно, частично в измененном виде) в последующие периоды развития номадной культуры. По мнению Б. Г. Нуржанова, изучение кочевой культуры невозможно без изучения собственно кочевого менталитета, взгляда на кочевника со стороны степи [8].
Серьезная попытка изучения кочевого менталитета была предпринята П. К. Дашковским, который, понимая под ментальностью универсальные базовые конструкты духовной жизни общества, формирующиеся в социокультурном пространстве в конкретные исторические периоды, выявил следующие особенности ментальности кочевников, сложившиеся в скифскую эпоху, но, по его мнению, продолжающиеся сохраняться в последующие исторические периоды: 1) достаточно высокая степень слияния индивида с окружающей средой. Природа рассматривалась как часть общества, а общество -включенным в природу и зависящим от космических сил; 2) значительный уровень интеграции индивида и структурных элементов социального пространства (семья, клан, военно-политическое объединение); 3) экстравертированное отношение человека и общества к миру, что проявлялось, прежде
всего, в высокой эмоциональной чувствительности и аффективной напряженности в общении. Это объясняется мобильным образом жизни, а также характером переживаний, с которыми постоянно было связано как физическое, так и психологическое существование людей: смерть близких, рождение человека, внешняя угроза, природные катаклизмы и др.; 4) созерцательность и символичность кочевого мышления, что нашло выражение в искусстве, устном народном творчестве, музыкальной культуре номадов и т.д. [9].
Несмотря на непрерывно возрастающий процесс оседания номадов, часть населения Центральной Азии, Монголии, Казахстана, Кыргызстана, Западного Китая, Тибета, Крайнего Севера, Северной Африки до сих пор кочует. Это районы с очень суровыми климатическими условиями, где земледелие невозможно, и только кочевое животноводство может обеспечить жизнь человека, существование сообщества. В настоящее время насчитывается свыше 50 млн кочевников, а значит, кочевой образ жизни еще актуален, эта культура не изжила своего потенциала и требует дальнейшего изучения.
Литература
1. Кириенко В. В. Менталитет: понятие, структура и функции // Менталитет славян и интеграционные процессы: история, современность, перспективы: материалы IV междунар. науч. конф., 26-27 мая 2005 г. - Гомель, 2005. - С. 16.
2. Сыргакбаева А. С. Соотношение традиционного и урбанистического модусов бытия в современном казахстанском обществе // [Электронный ресурс]. - URL: http://lpur.tsu.ru/Seminar/a0102/050.htm
3. Урманбетова Ж. К., Абдрасулов С. М. Истоки и тенденции развития кыргызской культуры. - Бишкек: Илим, 2009. - 188 с.
4. Кодар А. Тенгрианство в свете номадологии Делеза-Гваттари // Новые исследования Тувы. - 2009. -№4. - С.87.
5. Медведев А. П. «Степная цивилизация» или «степная альтернатива цивилизации»? // Исторические записки. - 2003. - №9. - С.110.
6. Аванесова Г. А. Культура как самоорганизующаяся система / Синергетика, философия, культура. -М., 2001. - С.96.
7. Медведев А. П. К исторической оценке скотоводческих обществ на Юге Восточной Европы III тыс. до н.э. // Вестник Воронежского ун-та. Сер. Гуманитарные науки. - 2001. - №2. - С.112.
8. Нуржанов Б. Г. Город и степь // Евразийское сообщество: экономика, политика, безопасность. -1997. - .№3. - С.183-198.
9. Тишкин А. А., Дашковский П. К. Социальная структура и система мировоззрений населения Алтая скифской эпохи. - Барнаул: Изд-во Алтайского ун-та. - 2003. - С.283-284.
References
1. Kirienko V. V. Mentalitet: ponyatie, struktura i funktsii [Mentality: the concept, structure and function].
Mentalitet slavyan i integratsionnye protsessy: istoriya, sovremennost', perspektivy - Mentality of Slavs and Integration Processes: Past, Present and Prospects. Proc. 4th Int. sci. conf. Gomel, 2005. P. 16.
2. Syrgakbaeva A. S. Sootnoshenie traditsionnogo i urbanisticheskogo modusov bytiya v sovremennom ka-zakhstanskom obshchestve [The ratio of traditional and urban modes of being in the modern Kazakhstan society]. Available at: http://lpur.tsu.ru/Seminar/a0102/050.htm
3. Urmanbetova Zh. K., Abdrasulov S. M. Istoki i tendentsii razvitiya kyrgyzskoi kul'tury [Origins and Development Trends of the Kyrgyz culture]. Bishkek: Ilim, 2009. 188 p.
4. Kodar A. Tengrianstvo v svete nomadologii Deleza-Gvattari [Tengrianism in the light of Deleuze-Guattari Nomadology]. Novye issledovaniya Tuvy - New Research of Tuva. 2009. No. 4. P. 87.
5. Medvedev A. P. «Stepnaya tsivilizatsiya» ili «stepnaya al'ternativa tsivilizatsii»? ["Steppe civilization" or "steppe alternative to civilization"?]. Istoricheskie zapiski - Historical Records. 2003. No. 9. P. 110.
6. Avanesova G. A. Kul'tura kak samoorganizuyushchayasya sistema [Culture as a self-organizing system]. Si-nergetika, filosofiya, kul'tura [Synergetics, philosophy and culture]. Moscow, 2001. P. 96.
7. Medvedev A. P. K istoricheskoi otsenke skotovodcheskikh obshchestv na Yuge Vostochnoi Evropy II-I tys. do n.e. [To the historical assessment of pastoral societies in South Eastern Europe 2-1 thousands BC]. Vestnik Voro-nezhskogo universiteta. Ser. Gumanitarnye nauki - Bulletin of Voronezh University. Ser. Humanitarian sciences. 2001. No. 2. - P. 112.
8. Nurzhanov B. G. Gorod i step' [City and steppe]. Evraziiskoe soobshchestvo: ekonomika, politika, bezopas-nost' - Eurasian community: economy, politics, security. 1997. No. 3. Pp. 183-198.
9. Tishkin A. A., Dashkovskii P. K. Sotsial'naya struktura i sistema mirovozzrenii naseleniya Altaya skifskoi epokhi [Social structure and the system worldviews of Altai Scythian epoch population]. Barnaul: Altai University publ., 2003. Pp. 283-284.
