CC BY
97
zaharov@mail.ru Татьяна Александровна Захарова,
кандидат исторических наук, доцент, преподаватель техникума отраслевых технологий и финансов, Саратовский социально-экономический институт (филиал)
ФГБОУ ВПО «РЭУ им. Г.В. Плеханова»
СОЗДАНИЕ ПЕРВЫХ УЧЕБНЫХ ЗАВЕДЕНИЙ В САРАТОВЕ
Предметом исследования статьи является вопрос создания в Саратове в XVIII в. первых учебных заведений. Рассмотрена деятельность местной гарнизонной школы, проанализирован процесс реализации в Саратовском Поволжье школьной реформы Екатерины II, приведший к созданию в Саратове первого государственного общеобразовательного учебного заведения - главного народного училища. Рассмотрено начало процесса формирования в Саратове корпорации профессиональных педагогов. Отмечено, что образовательные начинания в этот период слабо поддерживались населением.
Ключевые слова: гарнизонная школа, школьная реформа Екатерины II, государственное общеобразовательное учебное заведение, главное народное училище, профессиональные педагоги.
T.A. Zakharova
ESTABLISHMENT OF FIRST EDUCATIONAL INSTITUTIONS
IN SARATOV
The paper studies the establishment of the first educational institutions in Saratov in the XVIII century.The author examines the work of the local garrison school, analyzes the implementation of the Catherine II school reform in the Volga region that led to the creation of the first state educational institution in Saratov, and discusses the beginning of the first professional educators association in Saratov. It is noted that in that period educational initiatives were poorly supported by the population.
Keywords: garrison school, school reform of Catherine II, state general education institution, main public school, professional educators.
Hoper_
УДК 94:37
Социально-политические процессы, переживаемые Россией в XVIII столетии, дальнейшее развитие модернизации страны, начатой Петром I, неизбежно требовали подготовки больших групп квалифицированных и просвещенных чиновников, военных, специалистов в самых различных сферах политики, общественной жизни, народного хозяйства. Большим шагом вперед были профессиональные школы, созданные Петром I, нацеленные на удовлетворение потребностей армии и флота. Созданные при преемниках Петра закрытые сословные учебные заведения, а также Московский университет и две гимназии (в Москве и Казани), находившиеся в его ведении, не могли удовлетворить возрастающую потребность в квалифицированных кадрах. При этом их деятельность была сосредоточена в столичных центрах. Во многих регионах провинциальной России учебные заведения даже самого элементарного уровня практически отсутствовали.
В 1768 г. депутат Уложенной комиссии саратовских купцов Иван Портнов, отвечая на вопросы частной о городах комиссии, ответил: «Казенных училищ в городе нет, а обучаются обывательские дети у духовного чина и у других словесной грамоте в собственных их домах» [16, с. 278]. В написанной в 1818 г. «Исторической записке по учебным заведениям Саратовской губернии с открытия в оной Главного народного училища по 1 января 1818 года» директор народных училищ Саратовской губернии А.И. Шестаков комментирует последние слова Портнова следующим образом: «До открытия училища даже не было в Саратове ни одного ученого священника. Дети богатых учились у иностранцев, русской грамоте по большей части у приказных, а купеческие, мещанские и проч. дети у стариков и старух в раскольничьих кельях» [18. Ф. 92. Оп. 1. Д. 769. Л. 60 об.]. А.А. Гераклитов, работая с документами Соляного Комиссарства, собрал достаточно красноречивый материал, свидетельствовавший об образовательном уровне многих чиновников. «В марте 1753 года, - пишет, например, А. А. Гераклитов, - Комиссарство, постановив просить о высылке канцеляристов из Казани или Пензы в виду недостатка приказных служителей в Комиссарстве, указывает, что многие из них "не токмо цифири, в чем при Комиссарстве состоит крайняя надобность, но и писать не умеющие"» [3, с. 11].
Особую потребность в образованных офицерах и грамотных солдатах испытывала армия, что делало необходимым создание военных учебных заведений разного уровня. По справедливому замечанию А.М. Лушни-кова, «военное образование было не только генетически связано с цивильной образовательной системой, но и исторически предшествовало ей» [14, с. 4].
В связи с этим в XVIII в. получили распространение гарнизонные школы для солдатских детей. Впервые вопрос об их создании возник еще в 1721 г., когда в гарнизонных полках были введены специальные вакансии для солдатских детей в возрасте от 7 до 15 лет. В 1732 г. создается устав гарнизонных школ солдатских детей. В 1758 г. было предписано, что обучение для солдатских детей в гарнизонных школах обязательно [11, с. 10 - 13]. «По указу 1744 года в этих школах, - говорит В. Г. Еланский, - обучали "словесной и письменной науке, пению, солдатской экзерции, арифметике, артиллерийской и инженерной науке", малоспособные же к изучению
грамоты занимались в школах разными ремеслами» [7, с. 19 - 20]. По окончании школ подростки в 16 лет отправлялись на военную службу. Помимо солдатских детей, в школах учились дети купцов, мещан, а позднее и дети разорившихся дворян. К середине 90-х гг. XIX в. в гарнизонных школах научилось грамоте и счету 12 000 детей, что составляло около 40% всех учащихся [11, с. 79].
В 1764 г. в Саратове начинает дислоцироваться гарнизонный батальон, выделенный из Симбирского гарнизонного полка. В батальоне была организована и школа. В 1773 г. в ней воспитывалось 112 детей. После отправки в армию двух воспитанников Саратовская гарнизонная школа получила еще 17 подростков [8, с. 167]. Старших воспитанников Саратовской гарнизонной школы в батальонном госпитале обучали «лекарской и ци-рюльничьей науке». Некоторых отправляли на пять лет в обучение к французскому предпринимателю Вердье, пытавшемуся завести тутовые рощи в окрестностях Саратова, учиться шелководству [13, с. 82].
Большинство воспитанников школы были сиротами. Особенно их число возросло после восстания Е. Пугачева. В конце XIX в. член Саратовской ученой архивной комиссии Ф.В. Духовников нашел в бумагах одного из первых местных краеведов А.Ф. Леопольдова записи о том, что в Саратовской гарнизонной школе обучался будущий Саратовский губернатор П.У. Беляков [6, с. 5]. В 1774 г. в гарнизонной школе обучалось 105 подростков. Их учили грамоте, знакомили с Псалтырем и Катехизисом. Старшие также посещали «гошпиталь для обучения лекарской и цирюльничьей науке» [19, с. 205 - 206]. Необходимо подчеркнуть, что Саратовская гарнизонная школа внесла значительный вклад в распространение грамотности среди простых слоев населения.
Остро для Саратовского Поволжья стоял вопрос и о квалифицированных священнослужителях и церковнослужителях. А.Ф. Леопольдов в «Историческом очерке Саратовского края» говорит, что «стремление в духовенстве к просвещению тогда было не сильно. Редкие отцы и матери охотно провожали сыновей в семинарию, большая часть с прискорбием и тяжкой грустью, с горькими слезами и воплями... Многие дети, погубив юность дома, оставались неграмотными и записывались в крестьяне казенные и даже помещичьи» [13, с. 124 - 125]. Совершенно справедливо отметив огромное значение для просвещения духовенства открытие в Астрахани в 1777 г. архиереем Антонием семинарии, исследователь утверждает, что несколько ранее в Саратове существовало «училище под названием духовная семинария», переведенное Антонием в Астрахань [13, с. 124]. Эти сведения повторили в «Саратовской летописи» краеведы конца XIX в. Ф.В. Духовников и Н.Ф. Хованский [5, с. 46]. Однако существование семинарии в Саратове в 70-е гг. XVIII столетия не подтверждается какими-либо источниками. О существовании подобного учебного заведения в Саратове в начале 70-х гг. XVIII в. не говорят, например, И.И. Лепехин и П.С. Паллас, побывавшие в Саратове в конце 1760-х - начале 1970-х гг., путешествуя по юго-востоку Европейской России. Не упоминает о семинарии и автор «Дневника происшествий» Г.А. Скопин, внимательно фиксировавший все важнейшие события в Саратове с 1762 по 1796 гг.
Большой вклад в создание в России массовой государственной школы внесли реформы Екатерины II. Как
справедливо замечает Э. Днепров, «царствование Екатерины II составило новую эпоху в истории отечественного просвещения. Образование, по мысли Екатерины, должно было решать не только прагматические задачи Российского государства, но и задачи его социального, а шире - цивилизационного развития» [4, с. 78].
Уже в первые годы царствования Екатерина II заинтересовалась педагогической концепцией И.И. Бецкого, которая предусматривала формирование «новой породы добронравных людей» путем помещения воспитанников с раннего детства в закрытые учебные заведения при полной изоляции от окружающего мира, от родителей, чтобы изолировать детей от дурного влияния. Однако императрица очень быстро поняла утопический характер начинаний подобного рода. Тогда она обратилась к педагогическим идеям просветителей.
Большое значение для подготовки образовательных реформ Екатерины II имела встреча императрицы в 1780 г. в Могилеве с австрийским императором Иосифом II. В Австрии школьная реформа была осуществлена еще в начале 70-х гг. XVIII в. Имея существенный опыт в этом отношении, Иосиф II не только познакомил Екатерину II с организацией школьного дела в Австрийской империи, но и предложил пригласить на службу директора народных училищ в Темешварском Бонате Ф.И. Янковича-де-Мириево в качестве главного консультанта. В 1782 г. была создана под председательством П.В. Завадовского Комиссия народных училищ. В августе 1786 г. императрица утвердила устав народных училищ. 22 сентября 1786 г. училища были открыты в 25 губернских городах. Училища открывались двух типов: в губернских городах - главные народные училища, а в уездных - малые народные училища. Содержание училищ возлагалось на приказы общественного призрения. В Петербурге еще в 1782 г. открывается главное народное училище со специальным отделением, готовившим учителей. В 1786 г. это отделение было реорганизовано в учительскую семинарию. Директор главного народного училища становился руководителем всех учебных заведений на территории губернии.
В числе прочих губерний главное народное училище создается и в Саратовской губернии. Активное участие в создании этого первого государственного общеобразовательного училища в городе принял первый саратовский губернатор И.И. Поливанов [18. Ф. 92. Оп. 1. Д. 769. Л. 60 об.]. Современники отмечали его личную образованность и склонность к покровительству образованию [9, с. 34 - 35]. Для будущего училища был нанят у купца Туманова специальный дом. «Дом, в котором училище помещено при его открытии, - вспоминал впоследствии А. И. Шестаков, - был дровяной, ветхий» [18. Ф. 92. Оп. 1. Д. 769. Л. 61]. Комиссия об учреждении народных училищ направила в Саратов четырех учителей, ранее учившихся на учительском отделении Петербургского главного народного училища. Наиболее яркой личностью среди них был А.И. Шестаков, ставший позднее директором народных училищ в Симбирской, а затем в Саратовской губерниях. Сын священнослужителя Казанской губернии, он учился в Казанской семинарии, где, по его словам, изучал помимо закона божьего латинский язык, риторику и философию. Затем был переведен в столичное главное народное училище для подготовки к учительской деятельности. Здесь он занимался арифметикой, гео-
метрией, тригонометрией, физикой механикой, архитектурой, слушал также лекции по русскому языку, географии, всеобщей и естественной истории, посещал занятия по немецкому языку и рисованию. В Саратов он был послан для преподавания математики в старших классах [18. Ф. 92. Оп. 1. Д. 26. Л. 17]. Бывшими семинаристами, продолжившими образование в Петербургском главном народном училище, были и другие учителя: преподаватель истории Василий Скворцов, учитель второго класса и рисования Акоп Полянцев и учитель самого младшего, первого класса Петр Василевский [18. Ф. 92. Оп. 1. Д. 769. Л. 60].
В процессе подготовки училища к открытию И. И. Поливанов столкнулся со своеобразной проблемой. Население не спешило посылать детей в училище. Губернатор, по словам А.И. Шестакова, собрал у себя дома наиболее известных и уважаемых саратовцев и «внушал монаршую милость и пользу, какую получить могут, если детей своих станут записывать в учреждаемое училище. Однако, несмотря на все благонамеренные господина губернатора усилия, очень немногие на то согласились. Дворяне считали неприличным, чему и ныне следуют, записывать детей своих в число разночинцев, а разночинцы из учреждения училищ публичных выводили разные не лестные толки» [18. Ф. 92. Оп. 1. Д. 769. Л. 60 об.]. Чтобы решить проблему учащихся, губернатору пришлось перевести в училище значительную часть питомцев гарнизонной школы. Один из первых исследователей Саратовского Поволжья А.Ф. Леопольдов, во многом опиравшийся на местные преданья и рассказы старожилов, свидетельствовал в этой связи: «Народ питал какую-то неприязнь к просвещению. Все образование ограничилось грамотою, т.е. умением читать и писать. Не только в низших слоях народа, даже в дворянстве и купечестве очень многие были безграмотны» [13, с. 136].
Церемония открытия училища состоялась 22 сентября 1786 г. Саратовский церковнослужитель Г. А. Скопин записал в «Дневнике происшествий», что первоначально был отслужен благодарный молебен, а «по отпетии (его), взяв святые образа, пошли в дом нового училища... Пришед в дом, где воду осветя, один учитель говорил речь всему обществу» [21, с. 27]. В воспоминаниях А.И. Шестакова рассказывается, что он произнес торжественную речь, а затем «господин губернатор, сделав на оную краткое приветствие, желая употребить все меры возвысить училище, принял на себя звание директора» [18. Ф. 92. Оп. 1. Д. 769. Л. 60 об. - 61]. Первоначально к занятиям приступило 118 детей. По сословной принадлежности они делились следующим образом: выходцами из дворянских семей были 15 детей, из семей дворовых - 14, а из семей купцов, мещан и мастеровых - 8 [1, с. 95]. Остальные были переведены из гарнизонной школы. Это обстоятельство привело некоторых исследователей к ошибочному выводу о существовании в Саратове военной гимназии [20, с. 231].
В январе 1787 г. была проведена и первая проверка деятельности училища. «В присутствии господина губернатора, многих других чиновников и разного звания городских жителей, - вспоминает А.И. Шестаков, - было первое публичное испытание, сообразно уставу народных училищ. При начале и по окончанию оного речи го-ворены учениками. Публика успехами учащихся была весьма довольна, а господин губернатор лучших из них
наградил за своим подписанием книгами, и с того времени граждане начали детей своих отдавать в училище охотнее» [18. Ф. 92. Оп. 1. Д. 769. Л. 61].
В 1787 г. в Саратов был назначен новым губернатором И.Г. Нефедьев, который не стал возглавлять училище. На должность директора Саратовского главного народного училища был назначен губернский землемер Ханыков [18. Ф. 92. Оп. 1. Д. 769. Л. 61].
В июле 1788 г. училище возглавил другой местный чиновник З.Л. Островский, человек для провинциального чиновника весьма разносторонне образованный. Островский учился в Петропавловской немецкой школе в Петербурге, в большой Дерптской школе, слушал лекции по медицине, юриспруденции и философии в Галь-ском университете. В Саратове он служил переводчиком в конторе иностранных поселенцев, а затем расправным судьей в Царицыне. Училище З.Л. Островский возглавлял до марта 1803 г. [18. Ф. 92. Оп. 1. Д. 95. Л. 75 - 75 об.].
Екатерининская реформа предусматривала создание в уездных городах малых училищ. Однако в Саратовской губернии такие училища не создавались. Сыграли определенную роль нежелание обывателей посылать детей в училища и главным образом отсутствие квалифицированных учителей. Учителей не хватало и в главном училище. Делались попытки восполнить их нехватку местными чиновниками. Так, с декабря 1789 г. учителем первого низшего класса стал Д. Федоров. Сын священника, он с октября 1774 г. служил солдатом, в ноябре 1784 г. перешел на статскую службу канцеляристом в Саратовскую казенную палату, а в январе 1787 г. был произведен в столоначальники [18. Ф. 92. Оп. 1. Д. 95. Л. 75 - 75 об.]. Поступая на учительскую должность, Федоров изучал методику преподавания в Саратовском училище [18. Ф. 92. Оп. 1. Д. 769. Л. 62].
Несмотря на внимание администрации, у Саратовского училища было множество проблем. Помещение училища оставляло желать много лучшего. «Крайнее стеснение и безобразие его, - пишет А.И. Шестаков, -производило в публике отвращение, детей гражданских всегда было мало» [18. Ф. 92. Оп. 1. Д. 769. Л. 62]. В 1788 г. количество учащихся сократилось до 81 человека.
Остро ощущалась нехватка учебных пособий. Имелись лишь те, которые привезли сами учителя в 1786 г. «Учителя нуждались во всем, - замечает А.И. Шестаков, - кроме жалованья, а наипаче видя, что училище как бы оставлено на произвол судьбы, и не имея возможности достигать цели его основания, слабели под тягостию безуспешности» [18. Ф. 92. Оп. 1. Д. 769. Л. 62].
В 1797 г. помещение училища было передано конторе опекунства иностранных колонистов. До 1801 г., когда было построено здание для училища, оно, по словам А.И. Шестакова, «шаталось по разным местам, даже было в погребах аптеки, и не только публичные испытания, но и уроки многажды прерывались на немалое время» [18. Ф. 92. Оп. 1. Д. 769. Л. 62об.].
Однако в эти годы появляется тенденция к устойчивому увеличению числа учащихся. В 1789 г. их насчитывалось 119 человек, а в 1790 г. - 141 человек [1, с. 134]. Полное признание в глазах саратовского общества училище получило, как замечает А.И. Шестаков, начиная с 1801 г. [18. Ф. 92. Оп. 1. Д. 769. Л. 53].
Несмотря на значительные трудности, Саратовское главное училище, как и прочие училища, созданные в
ходе екатерининской школьной реформы, имело большое значение. Впервые в истории российского образования была организована массовая светская школа, в которой осуществлялось совместное обучение детей одного возраста, по единым для всех школ государственным требованиям. Лица, стремившиеся заниматься обучением детей, должны были быть не только образованными, но и владеть определенными знаниями методики обучения.
Уже современники дали высокую оценку школьной реформе Екатерины II. Историк XVIII в. И.Н. Болтин говорил о создании училищ Екатериной II следующее: «Потомки наши увидят оных плоды, восчувствуют благодарность к виновнице учреждения и постановления их и познают цену и важность сего великого ее благодеяния к российскому роду» [2, с. 253 - 254]. Историк полагал, что школьная реформа является подготовкой к отмене крепостного права. «Прежде должно, - замечает он, -учинить свободными души рабов, говорит Руссо, а потом уже тело. Мудрому сему правилу последовала великая Екатерина: желая снять узы с народов, скипетру ее подверженных, предначинает сие великое и достойное ее намерение освобождением душ их от тяжкой и мрачной неволи невежества и суеверия. Не на иной конец устро-яются, по всему государству училища для нижних чино-состояний, дабы приуготовить души юношества, в них воспитываемого, к восприятию сего великого и божественного дара, дабы учинить их достойными вольности и способными к снесению ее. Не могу сказать, какое из двух благодеяний есть вящие: то ли, чтоб дать вольность рабу, или то, чтоб открыть ему таинство учиниться счастливым, то есть, чтоб научить его употреблять вольность на пользу ближнего и отечества» [2, с. 236].
Наряду с главным народным училищем в последние годы XVIII столетия в Саратове существовал пансион, в котором воспитывалось 17 детей. Пансион, по справедливому мнению П.Г. Любомирова, служил местом воспитания лишь дворянских детей [15, с. 34].
За пределами Саратова учебные заведения вообще отсутствовали. Исключение составляли немецкие колонии. Так, в Сарепте, немецкой колонии в Царицынском уезде, школа для мальчиков и девочек существовала еще в начале 70-х гг. XVIII в. [10, с. 76].
Таким образом, в XVIII в. в Саратове происходит процесс формирования образовательного комплекса, получивший развитие в следующем столетии, создаются первые учебные заведения. Большое значение в этом имела екатерининская школьная реформа, в ходе реализации которой было создано первое в регионе общедоступное государственное учебное учреждение. Однако образовательные начинания в этот период слабо поддерживаются населением. Просветительскую миссию выполняет государство. Как справедливо заметил Б.Н. Миронов, «не развитие народного образования отстало от потребностей народа, а, наоборот, потребности народа в образовании отставали от возможностей, которые создавала существовавшая система народного просвещения» [17, с. 226 - 227].
1. Артамонова Л.М. Общество, власть и просвещение в русской провинции XVIII - начала XIX вв. (Юго-восточные губернии Европейской России). Самара, 2001.
2. Болтин И.Н. Примечания на историю древния и нынеш-ния России г. Леклерка. СПб., 1789. Т. 2.
3. Гераклитов А. А. Мелочи из прошлого Саратовского края (по архивным документам) // Труды Саратовской ученой архивной комиссии (СУАК). Вып. 28. Саратов, 1911.
4. Днепров Э.Д. Российское образование в XIX - начале XX века. М., 2011. Т. I.
5. Духовников Ф.В., Хованский Н.Ф. Саратовская летопись // Саратовский край: исторические очерки, воспоминания, материалы. Вып. 1. Саратов, 1893.
6. Духовников Ф.В. Губернатор П.У. Беляков (1802 - 1807 гг.) // Труды СУАК. Т. IV. Вып. 3. Саратов, 1894.
7. Еланский В.Г. Краткая записка об историческом происхождении Вольской военной школы // Труды Саратовской ученой архивной комиссии. Т. IV. Вып. 1, Саратов, 1984.
8. Записки, собранные по повелению императора Павла I о начале регулярного войска, о ново и славяносербских поселениях , о полках гусарских и падурских и о военных школах // Сборник военно-исторических материалов. Вып. XVI. СПб.,1904.
9. Захарова Т.А. Губернатор - краевед // Актуальные проблемы современной научной мысли. Саратов, 2006.
10. Клаус А. Наши колонии. СПб., 1869.
11. Лалаев М.С. Исторический очерк военно-учебных заведений, подведомственных Главному их управлению. От основания в России военных школ до исхода первого двадцатипятилетия благополучного царствования государя императора Александра Николаевича. 1700 - 1880. СПб., 1880.
12. Леопольдов А.Ф. Летопись Саратовской губернии, со времени присоединения сего края к России до 1821 года // Журнал министерства внутренних дел (ЖМВД). 1841. Ч. 40. № 4.
13. Леопольдов А.Ф. Исторический очерк Саратовского края. М., 1848.
14. Лушников А.М. Военно-учебные заведения России в 1861 - 1941 гг.: социально-политические аспекты развития: автореф. дис. ... д-ра ист. наук. Ярославль, 1998.
15. Любомиров П.Г. К истории народного образования в Саратовской губернии до освобождения крестьян // Труды Ниж-не-Волжского областного общества краеведения. Вып. 34. Ч. II.
16. Материалы Екатерининской законодательной комиссии. Т. XII // Сборник русского исторического общества. Т. 134. СПб., 1911.
17. Миронов Б.Н. Социальная история России периода империи (XVIII - начало XX вв.) СПб., 1999.
18. Национальный архив Республики Татарстан (НАРТ).
19. Плешаков И.Н. Саратовская гарнизонная школа и военно-сиротское отделение (1764 - 1826 гг.) // Новый век: история глазами молодых. Вып 6. Саратов, 2008.
20. Рабинович М.Д. К истории просвещения в России в конце XVIII в. (Саратовская солдатская гарнизонная школа в 1793 г.) // Исторический архив. 1958. № 1.
21. Скопин Г.А. Дневник происшествий // Саратовский исторический сборник. Саратов, 1891. Т. 1.
Савзихан Сейфулаевич Караханов,
кандидат исторических наук, доцент кафедры гуманитарных дисциплин, Дагестанский государственный институт УДК 391 народного хозяйства
ТРАДИЦИОННАЯ ОДЕЖДА ЛЕЗГИН КАРЧАГСКОЙ ДОЛИНЫ
в XIX - начале XX вв.
В статье исследуется традиционная одежда лезгин Карчагской долины в динамике. Выделены основные типы одежды, места их распространения, причины сходств и различий одежды лезгин Карчагской долины и одежды основной массы лезгин и других народов Дагестана и Северного Кавказа. Указанные особенности отмечаются и в мужском, и в женском костюме, платье, обуви, головных уборах, украшениях, а также в детской одежде. Помимо местного материала для шитья одежды жители использовали привозное сукно, шелк, шерстяные и парчовые платки, изготовлявшиеся на российских фабриках.
Ключевые слова: Карчагская долина, одежда, лезгины, сукно, шерсть, кожа, красители из марены, украшения.
S.S. Karakhanov
TRADITIONAL CLOTHING OF THE LEZGHINS OF THE KARCHAGSKAYA VALLEY in the XIX - early XX centuries
The paper examines traditional clothing of the Lezghins of the Karchagskaya Valley through time.The author identifies main types of clothing, their distribution, and the reasons for similarities and differences of clothing between the Lezghins of the Karchagskaya Valley and the bulk of the Lezghins and other peoples of Dagestan and the North Caucasus.Those differences are found in men's and women's wear, shoes, head wear, accessories as well as in children's clothes. For sewing clothes in addition to local materials the Lezghins used imported cloth, silk, as well as wool and brocade scarves made at Russian factories.
Keywords: Karchagskaya Valley, clothing, Lezghins, cloth, wool, leather, madder dyes, accessories.
Л&Р karakhanov65v/уandex.ru
Традиционная одежда лезгин Карчагской долины ная самобытность, их этнокультурные традиции, худо-Южного Дагестана относится к элементам материальной жественные вкусы, хозяйственные и семейно-бытовые культуры, в которых наиболее ярко отражены националь- условия. На основе изучения традиционных форм одеж-
