CC BY
37
Н.В.Николенкова
Союзы в церковнославянских переводах с латинского языка xv-xvii вв.: дополнения к историческим словарям
В статье анализируется функционирование некоторых служебных слов в церковнославянских переводах с латинского языка двух принципиально разных периодов, определенных автором как «дограмматический» и «грамматический». Если в первый период (XV - середина XVII вв.) переводчики ориентируются на семантику служебных слов, то с появлением первых грамматических сочинений переводы создаются в соответствии с предложенными там нормами грамматики.
Ключевые слова: церковнославянский язык, латинский язык, союзы, грамматический подход.
This article analyzes the functioning of some grammar words in Church Slavonic translations from Latin which were done in two fundamentally different periods defined by the author as "before grammatical" or "pro grammatical", and "grammatical". During the first period (the 15th - the middle of the 17th century) translators focus on the semantics of grammar words. When the first grammatical arise, translations are created in accordance with the grammar rules which are proposed there.
Key words: Church Slavonic language, Latin language, unions, the grammatical approach.
Изучение переводов с латинского языка в России периода Средневековья существенно расширяет наши представления о лексиконе книжно-письменного языка XVI-XVII вв. Переводы с латинского представляют в том числе новые жанры (это и география, и исторические сочинения, медицинские и дидактические наставления), поэтому в них фиксируется новая лексика, не отраженная в издаваемых сводных исторических словарях эволюционного типа [Герд, 2010: 23]. Помимо фиксации новых слов и уточнения времени вхождения в литературный язык этих лексем изучение переводов с латинского языка дает возможность внести корректировку в сведения, уже содержащиеся в таких словарях. Вероятно, необходимо работать над подготовкой словаря, «репрезентирующего определенный отдельно взятый избранный хронологический период <...> - один-два века» [Герд, 2010: 24], но сегодня сведения о лексическом составе книжно-письменного языка Древней Руси мы получаем ис-
ходя из данных словаря ХКХЗУ вв. [СДРЯ Х1-Х1У] и Х1-ХУИ вв. [СлРЯ XI-XVII]. Именно второй из них включает лексику исследуемого нами периода и, на наш взгляд, нуждается в уточнениях и дополнениях в связи с введением в оборот новых источников.
Наше внимание в данной работе привлекают служебные слова, в первую очередь союзы. Их роль в книжно-письменном языке Средневековья важна: союзы помогают оформлять конструкции, маркирующие регистр текста - стандартный или гибридный (или церковнославянский язык строгой или сниженной нормы) [Ремнева, 2003]; изучение репертуара служебных слов в переводных текстах Х1-Х^ вв. способствует определению локализации перевода и распределению переводов на группы [Пичхадзе, 2011: 53, 152-153] и т.д. Однако внимание в этих случаях уделяется в первую очередь месту союзов в текстах, а не их специфическим значениям. Немногочисленные работы по изучению семантики союзов в переводных текстах раннего периода показали, что уже «в употреблении в старославянских текстах сочинительных союзов можно предполагать известную свободу со стороны переводчика уже хотя бы потому, что два основных греческих сочинительных союза коа, аХХа и выделительная частица 5е передавались в славянском переводе с помощью трех основных старославянских сочинительных союзов и, а, нъ и союза-частицы же» [Ефимова, 2004: 48]. Сопоставляя далее греческие и старославянские контексты, автор исследования приходит к выводу, что есть однозначные соответствия греческих союзов и славянских, а есть славянский союз (а), значение которого не сопоставляется с греческими («любой греческий текст мог быть переведен на старославянский без искажения основного смысла высказывания без привлечения союза а» [Ефимова, 2004: 51]).
Исследования переводов с латинского языка периода ХУН-ХУП вв. позволяют выявить те аналогии, которые устанавливали переводчики между значениями латинских и церковнославянских союзов и их употреблением в тексте, а значит, и уточнить семантику и функции служебных слов в данный хронологический период.
Определяя репертуар союзов в памятниках церковнославянского языка конца XV - начала XVI - XVII вв., мы руководствовались следующим подходом: список союзов дан в грамматических сочинениях, синхронных к времени создания одного из исследуемых нами переводов. В московском издании грамматики Смотрицкого 1648 г. перечислены следующие союзы: и, же, егдл, внегдл (сопрлглтельнлги> знлменовлнТА); или, лико, ни, ниже (рлзд^лителнлги>); но, поне, оклче, лще и (противителнлгю);
лще, лще ко, некы (сосллглтелнлги>); ико, д^лл, понеже, злне, гаки>, еже (винословная); дл, длкы (подчинителнлгю); т^мъ, оуки>, 3л еже (нлносителнлг^); оуки>, ждо, жде (исполнителнлг^), едл, чи, чили (недойм^телнлги>) [Грамматика, 2007: 315]. Этот список повторяет первое издание грамматики 1619 г. [Грамматики, 2000: 387-388], но отличается от весьма краткого перечня в грамматике Лаврентия Зизания [Грамматики, 2000: 104].
Определять грамматический статус этих лексем с позиций современных научных представлений не входит сейчас в нашу задачу. Современники грамматики 1648 г. в случае ориентации на церковнославянский язык именно этот набор слов использовали как базовый для включения в свои тексты (оригинальные и переводные). Восприятие предложенного выше списка как нормативного церковнославянского отразилось в более поздних трансформациях грамматики Смотрицкого: так, в грамматике Федора Максимова раздел «Союз» построен на противопоставлении собственно церковнославянских союзов и их русских (разговорных) аналогов. Союз егдл (церковнославянский) соответствует русским когда, коли; но и оклче сопоставлено с однако; лще и его варианты - с еже, л к^де и так далее [Грамматика, 1723: 87-88]. По нашему мнению, эта система противопоставлений была известна еще составителям грамматик XVII в. и книжникам, опирающимся в своей работе на эти сочинения. Авторы и переводчики текстов, ориентированных на стандартный регистр церковнославянского языка, знали о необходимости внимательно следить за репертуаром использованных лексем, в том числе и в области служебных слов.
В данной работе речь пойдет о двух текстах, переведенных с латинского в разное время и представляющих новые для своего времени жанры. Первый из них - восьмая книга трактата Rationale Divinorum officiorum (далее RDO) Вильгельма Дурандуса, календарно-хронологическая часть, перевод которой на церковнославянский язык выполнен в конце XV в. в Новгороде (вполне возможно, что Дмитрием Герасимовым [Романова, Ромодановская, 2012]). Принципы этого осуществленного в «дограмма-тический» период перевода во многом соотносимы с использованными при переводе латинских частей для Геннадиевской Библии 1499 г. [Романова, Ромодановская, 2012: 20].
Описывая грамматические характеристики текста, первые исследователи и издатели сочинения отмечают, что «перевод служебных частей речи отличает отсутствие сколько-нибудь строгой системы, подбор экви-
валентов подчинен смыслу текста и зачастую число вариантов перевода достигает пяти и более» (выделение наше) [Романова, Ромодановская, 2012: 26-27]. При этом в подавляющем большинстве случаев использованы именно те служебные слова, которые в грамматиках XVT-XVH вв. будут входить в список церковнославянских (лще, лще уко, егдл, злне и т.д.), хотя полный их набор не представлен. Однако встречаются единичные вкрапления служебных слов, не характерных для строгого регистра. Так, союзом составители словника считают выбранное для передачи «quare» ('почему') почто [Романова, Ромодановская, 2012: 236], хотя в примере очевидна функция союзного слова для вопросительно-относительного наречия:
(1) Sed quieritur, quare dies non ita ordinantur in septimana sicut planete in celo = Но взыскуется почто дни не тако учиняются в седмице, яко пла-ниты на небеси1 [Романова, Ромодановская, 2012: 77].
В [СДРЯ VII, 2004] почьто отсутствует, в древнерусском подкорпусе НКРЯ лексема имеет помету «союз». Найденные примеры (11 документов, 71 вхождение) показывают, что почто - это относительно-вопросительное наречие, употребляющееся для введения вопроса, часто после глагола речи: глще. почто идеши оплть (ПВЛ); сн^, ркли с^(т) волк^: почто ходиши по ивчл(х), л прл(х) ти лети(т) въ очи? (ПАП). Данные [СлРЯ XI-XVII 18, 1992: 80] демонстрируют такое распределение: как вопросительное наречие почто употребляется с XI по XVII в. в текстах разного характера, тогда как употребление как относительного наречия в функции союзного слова отмечается единожды: «Посъла дъва брата, да разумеета, почьто не пришьлъ въ црквь?» (Синайский Патерик XI в.) [СлРЯ XI-XVII 18, 1992: 80].
Для наблюдения о функционировании лексемы в оригинальных текстах XVI в. нами привлечен Санкт-Петербургский корпус агиографических текстов, по данным которого обнаружено 18 употреблений почто как вопросительного наречия, например: Почти» крате курТлче толико времл стрлжнеши в колени сей; жено почто злкы глы мол [СКАТ].
Приведенный выше пример (1) из RDO демонстрирует нам подход переводчика к тексту: поиск эквивалента для латинской лексемы подбирается лишь с учетом значения, а не функции в предложении. В грамматиках наречие почто оказывается в знаменовании вопрошенТл [Грамматика, 2007: 312], поэтому функция союзного слова в ориентированных на церковнославянский регистр текстах второй половины XVII в. не отмечена.
1 Набор церковнославянского текста RDO сделан гражданицей.
Второй использованный нами для анализа текст - это церковнославянский перевод Атласа Блау, который мы определяем как первый научный текст на церковнославянском языке [Николенкова, 2013]. Безусловно, Епифаний Славинецкий и Арсений Сатановский - переводчики двух из четырех томов - знают церковнославянскую грамматику в ее юго-западнорусском варианте, который оказался востребованным в Московской Руси в тот же период. Ориентация на грамматики определяется и в орфографии, и в морфологии перевода [Николенкова, 2016]. Однозначная ориентация киевских книжников на стандартный регистр церковнославянского языка определила использование только тех лексем, которые присутствуют в грамматиках, в том числе в московской 1648 г., в которой выстраивается «тип научного аналитического описания языка», неизвестный ранее и обусловленный интенсификацией книжной справы [Кузьминова, Пентковская, 2016: 224], участниками которой оказываются и наши переводчики. Отсутствие почто в списках союзов предопределило и его отсутствие в позиции союзного слова в переводе Атласа Блау2. После выхода грамматики в работе над географическим сочинением нам демонстрируется новый, научный подход к церковнославянскому языку, следовательно, задача определить взаимосвязь текстов становится целью переводчиков.
В данной работе мы проанализируем несколько примеров употребления союзов в переводах с латыни, чтобы показать различия в подходе к использованию церковнославянской лексемы в переводах дограммати-ческого и грамматического периодов.
Первым разберем союз оклче, в грамматиках входящий в число союзов противительных [Грамматика, 2007: 315]. Словарь периода Х1-Х^ вв. дает оклче только одну частеречную характеристику - союз, а иллюстрации свидетельствуют об употреблении в текстах стандартного и гибридного регистров церковнославянского языка [СДРЯ V, 2002: 469-471]. О церковнославянском употреблении оклче свидетельствует его отсутствие в составе НБГ [Зализняк, 2004: 768] (в том числе в грамотах с церковнославянским материалом [Зализняк, 2004: 826]). В словаре Х1-ХМ1 вв. обаче характеризуется и как наречие, и как союз. В качестве союза оклче
2 Нами проанализирован перевод первого тома, сделанный Епифанием Сла-винецким (рукопись ГИМ 779 - черновик руки Славинецкого - и беловик Син. 19, выполненный, на наш взгляд, московским писцом), и вторая половина третьего тома (черновик Син., выполненный Арсением Сатановским, и беловик Син. 112, переписанный тем же московским писцом [Соболевский, 1903: 62]).
присоединяет сочинительное предложение со значением противитель-ности, соответствует по значению 'однако, впрочем, а все-таки' [СлРЯ XI-XVII, 12, 1987: 12]3. Древнерусский подкорпус НКРЯ обаче маркирует как союз, хотя анализ примеров (13 документов, 102 вхождения) показывает позиции и союза, и выделительной частицы4.
В тексте перевода RDO оклче отсутствует. Для большинства отмеченных в латинском оригинале противительных союзов (conjunctions adversativae: <...> autem, vero, tamen [Соболевский, 2009: 380]) переводчик использует союзы ко, уко, же [Романова, Ромодановская, 2012: 148, 196, 200]. Их частотность в отмеченный период больше: так, в оригинальных агиографических текстах XVI в. из [СКАТ] на 19 употреблений оклче отмечено 445 уко. НКРЯ (старорусский подкорпус) дает ту же картину: оклче отмечено в XVI-XVII вв. примерно в 500 вхождений, уко по-прежнему в 6 раз частотнее.
Еще при составлении Лексикона латинско-славянского Епифанием Славинецким и Арсением Сатановским было определено место оклче в церковнославяно-латинских соответствиях: ижлче предлагается как аналог tamen5 [Нтмчук, 1973: 393]. По всей видимости, киевские книжники имеют совершенно иную установку, чем раньше: Славинецкий и Сатанов-ский стараются найти каждому латинскому союзу церковнославянский аналог. Как установил Б.А. Дюбо, «в семантической классификации союзов Зизаний и Смотрицкий используют греческие и латинские источники, однако в количественном отношении прямых совпадений с греческими и латинскими грамматиками нет» [Дюбо, 2005: 126]. Следование грамматической традиции и знание грамматик у киевских книжников проявляется в данном случае в том, что для латинского противительного tamen не может быть выбран наносительный уко, поэтому из группы противительных выбирается близкий по значению церковнославянский оклче.
3 Сочетание лще и... оклче = 'хотя и. однако' в словаре также рассмотрено в словаре как наречие, хотя здесь, конечно, представлен двухместный союз [РГ 1980: 719].
4 В большинстве случаев оклче сочетается с союзом но, выполняя функцию частицы, подчеркивающей противительное употребление; в переводе «Истории Иудейской войны» Флавия есть пример, где оклче выполняет роль противительного союза, а усилительной частицей выступает же. В [РГ 1980: 730] отмечается сходство частицы «все-таки», значение которой обнаруживается у оклче, с союзами «уступительного противопоставления»; возможно, в языке XI-XVII в. это значение было выражено ярче.
5 Tamen adv. 1) но, однако, всё-таки, всё же, хотя; 2) наконец [ЛРС, 2003: 759]
Частотность oкaче в переводе Атласа Блау оказывается очень высокой, этот союз всегда оказывается аналогом латинского tamen, например:
(2) Plerique Islandiam volunt esse ipsissimam Thulen, à quibus tamen abeunt Saxo Grammaticus, Crantzius, Milius, Iovius (8a) = Мни^и Iслaндïю Xo^kV^ кыти истов^ш^ю ГОнихже и^че ГОхoдAтъ Gagu^^ rpaMMa^fKb, Кpaнтзш, М'Гл'Гй, Ьвш (24об6);
(3) quanquam ipse non cernatur, vicino tamen splendore proxima illusrat (8b) = лю^ сaмoе не^итсл, клижни oкaче сУлнУемъ KUDKaiiiiiaA ^св^^ет^ (25);
(4) tota enim montibus & campis varie distincta est, ut ubique & agricolœ & milites, & civilis vitœ & belli studiosi juxta se ponantur: major tamen sit numerous pacem colentium (6b) = всл ko ropaM^ и no-uvun paзнственн^ paзличествoвaнa есть, гаки ид^же и землед^лaтеле, и вoи и ^ж-дaнскarw живoтa, и pa™ т^теле пpи сек^ пoлaraютсA: влщшее oKa-че есть числo Миpъ чт^щихъ (24);
(5) Et quanquam undique cam verberet Neptunus, ita tamen littorum naturali situ tuta est ac defense (20a) = И люки ГОвсюд^ еro ^етъ Шсидинъ, тaкw
м -м н 7
oкaче ^ег^в^ естественны пoлoженiе твеpдъ есть, и ^щище (104)'.
В переводе Е. Славинецкого ни разу не отмечены сочетания w oкaче / oкaче же, характерные для периода XI-XIV вв. Таким образом, в связи с выраженной ориентацией на грамматические сочинения происходит изменение функционирования данной лексемы в церковнославянском языке. Уже словарь XVIII в. отмечает большее число примеров для славянизма обаче именно как противительного союза [СлPЯ XVIII], как 'однако' объясняют славянское обаче составители [СА? IV: 583], хотя часте-речная принадлежность трактуется как наречие.
Вторым союзом, испытавшим на себе воздействие грамматической перестройки церковнославянского языка в середине XVII в., становится едa. Грамматики определяют его как «недоуметельный», синонимичный чи, чили, ли. Для периода XI-XIV вв. отмечено 508 случаев его употребления в значениях 'разве, ли, не.. .ли, а то (=иначе), что если = как бы не (в придаточных изъяснительных), когда I если' [СДОЯ XI-XIV, III, 1990:
6 Цитаты из Атласа Блау приводятся по рукописи Сип. 19, опущена лишь диакритика, проведено разделение на слова (в рукописи предлоги и союзы чаще всего слитно с последующей словоформой); латинские цитаты даны по изданию [Blaeu, 1645].
7 В примере обращает па себя внимание замена латинского Neptunus па греческое Посидwпъ, что соответствует общей установке книжников па грецизацию перевода [Николенкова, 2015].
180-183]. Большинство иллюстраций относится к переводным текстам (Изборник 1076, Пандекты Никона Черногорца, Пролог, Хроника Георгия Амартола, Пчела и т. д.), однако греческий аналог (союз / частица в первую очередь) приведен не всегда8. Из оригинальных текстов приводятся примеры из летописей и ранних агиографических текстов, причем часто контексты имеют аллюзии в текстах стандартного церковнославянского регистра: «Бъ Каину кде есть братъ тв(о)и. wн же ре(ч) еда стражь есмь братоу своему», ЛЛ 1377, 29 об. [СДРЯ XI-XIV, III, 1990: 180]. Церковнославянский характер союза едл подчеркивается отсутствием его в словнике новгородских берестяных грамот [Зализняк, 2004: 737, 824]. Период после XIV в. отражен в [СлРЯ XI-XVII, 5, 1978: 14] гораздо менее подробно. Есть примеры употребления в текстах XV-XVI, как переводных, так и оригинальных (Житие Сергия Радонежского), несколько примеров свидетельствуют об употреблении в XVII в., причем тексты относятся к времени патриарха Никона.
В RDO не зафиксировано употребление едл [Романова, Ромоданов-ская, 2012: 214]. В лексиконе Славинецкого и Сатановского для церковнославянского едл ли опорным оказывается латинское «utrum» [Шмчук, 1973: 419]. Данный союз в латинском языке имеет фиксированную синтаксическую позицию: «в двойных и многочленных прямых вопросах первый вопрос вводится частицами utrum (средний род от uter) <...> второй и все следующие - частицей an» [Соболевский, 2009: 242].
Такая синтаксическая позиция зафиксирована для едл в переводе Атласа Блау, в первую очередь для перевода utrum:
(6) Qusri solet, utrum Islandia sit illa veterum scriptis decantata Thule (8a) = Вопрошлтисл ижыкй'етъ, едл 1сллндТл есть она ветхихъ пислнТи всп^тлл 0Й\л (24 об).
Позиционная обусловленность употребления еда подтверждается и тем, что он использован и для перевода иных латинских союзов для ввода первого из многочленных вопросов:
(7) Cotrovertitur inter scriptores, an Danubius Nilo prastet, an Nilus Danubio (69b) = Люкопритсл, межк писатели, едл Д^нли преи^лществ^еть, или Шлъ Д^нлю (190 об).
Таким способом, на наш взгляд, осуществляется распределении разделительных союзов ли / или, которые в соответствии с грамматическими рекомендациями рлвныл нлклоненТл во гллголехъ, и рлвныл плдежи
8 Опора на оригинальный текст в СДРЯ XI-XIV проведена непоследовательно, особенно в первых томах.
во именехъ . ..рлзд^ллютъ [Грамматика, 2007: 374]. Недоуметельный едл должен выполнять иную роль, которая и была ему найдена в соответствии с латинской грамматикой. Косвенным образом на то же указывает словарная статья в «Лексиконе словено-российском» тех же авторов: «Еда. An. Num. Utrum» [Шмчук, 1973: 445].
В латинском тексте RDO также встречается союз utrum. С точки зрения составителей словоуказателя, этот союз остался непереведенным, а предшествующему союзу tamen приписано значение лще:
(8) Non interest tamen utrum ipsum festum in prima vel in secunda die predictarum duarum celebretur = Не разньствуется аще той празник в первый или во вторый день предреченных двух празднуется [Романова, Ромодановская 2012: 49].
На наш взгляд, лще здесь использовано именно для перевода «utrum», а не «tamen». У союза аще есть значение 'разве, ли' [СлРЯ XI-XVII 1, 1975: 60], параллельное значению латинского «utrum» = 'ли' [ЛРС, 2003: 802]. Выбор лще автором перевода еще раз подчеркивает его позицию: использовать в первую очередь распространенные церковнославянские союзы, а не искать, как позже Славинецкий, точный аналог для каждого. Однако при грамматическом подходе сохранение в такой позиции (ввод первого из многочленных вопросов) союза лще невозможно, так как со-ю^и, лще, лще ко, лще и, лще оуки>, и про, и^Авителном^ преид^тъ [Грамматика, 2007: 375]. Поиск места для едл оказался связан с грамматическими руководствами.
В оригинальных русских текстах периода XVI в. едл встречается всего 4 раза [СКАТ], особенно любопытен такой пример:
(9) сТи тлковыи св^тилни" въс'Гл едл ГО |'ерслмл, или ГО синлл [СКАТ], где употребление едл... или, в отличие от переводов с латинского Сла-винецкого, используется как союз, соединяющий однородные члены, что противоречит церковнославянской грамматике, зато соответствует логике гибридного регистра церковнославянского языка.
В значении 'разве, неужели' при употреблении в прямом или косвенном вопросе союз сохраняет значение и в церковнославянских текстах XVIII в.: «Солон, был на нЪкоем мЪстЬ, идЪже вси тамо сущи говорили, он же един токмо молча бЪ. РЪкоша ему: по что не говорит, еда глупец, или скуден в рЪчи» [СлРЯ XVIII9]. Словарь Академии Российской определяет едл как наречие, употребляемое вместо «ли» в вопросе и приводит примеры из новозаветных текстов, к примеру: «Еда вси Апостоли?
9 В [СлРЯ XVIII] едл характеризуется не как союз, а как частица.
Еда вси Пророци? Еда вси учители?» (1 Кор. 12: 29-30) [САР II: 936)10.
Еще одним союзом, где обнаруживаются различия в употреблении в дограмматический и грамматический период, оказывается ниже. В [СДРЯ XI-XIV V, 2002: 402-403] он отсутствует. В [СлРЯ XI-XVII 11, 1986: 366-367] ниже1 определено как 1) частица отрицательная; выражает отрицание сказуемого 'также... ни'; 2) союз, выражающий отрицание сказуемого 'и не. ни'; 3) союз присоединительный и перечислительный 'ни. ни'; ниже3 как сравнительный союз в значение 'нежели'. Иллюстрации в словаре относятся в основном к XVI-XVII вв., лишь две из них соотносимы с ранним периодом: пример из Успенского сборника11 и пример из Слова Даниила Заточника (по рукописи XVII в.). Нет данной лексемы в НБГ [Зализняк, 2004: 765, 826]. Можно предположить, что союз ниже распространяется в текстах только с XV в.
Перевод RDO дает нам целых 7 случаев употребления ниже в качестве аналога латинских nec / neque [Романова, Ромодановская 2012: 228]. Причем этот вариант является основным: лишь в двух случаях для «nec» отмечено иное (н^ть, не). Скорее всего, перед нами одно из самых ранних употреблений ниже как союза в письменности:
(10) quod non potest esse ante XI Kalendas aprilis nec post VII Kalendas maii = яже не может бытии преж 11 календов апреля, ниже после 8 ка-лендо майя;
(11) est etas perpetua cuius neque initium neque finis noscitur = есть время неконьчаемо, егоже ниже начало, ниже конец вЪсться
(12) luna invenitur tertio anno prima, nec ibi debet poni alius numerous quam ternaries quia et in nullo anno in Kalendis ianuarii luna est prima = луна обрящется в третий год первая, ниже тут положити иное число токмо тройно, ниже и в един год в календех януария луна есть первая.
10 Вполне возможно, что в переводе Нового Завета, осуществляемом в 1670-е гг. Славинецким и его сподвижниками, можно отметить стремление изменить стандартное употребление еда. Так, в Библии 1663 г., редактура которой также осуществлена Епифанием Славинецким, в 1 Кор. 1:13 присутствует чтение: бда разд^л^А XpTOc^; еда па^елъ pa^AcA пo ва^ (л. 500); тогда как в переводе НЗЕ (по рукописи Син. 472) читается: paчacтвoвaCA ли xc; еда Па^лъ k'кpеcтвoвaCA 3а вы (л. 313). Данный пример приведен Т.В. Пентковской в докладе «Толковый Апостол и Новый Завет в переводе книжного круга Епифания Славинецкого: к вопросу о соотношении источников» (Международная научная конференция Polyslav. Московский педагогический государственный университет, Россия, 4-11 сентября 2016). Пользуясь случаем, благодарим Татьяну Викторовну за предоставленный пример.
11 Нам этот пример кажется ошибочным, издатели текста не отмечают «ниже» в словоуказателе [Усн. сб., 1971: 622-623].
При близком значении мы отмечаем три разных синтаксических позиции: единичное и повторяющееся 'или' для соединения однородных компонентов (примеры 10 и 11) и 'или', вводящее разные предикативные единицы (12). Для переводчика текста значение и в этом случае важнее синтаксической позиции. В оригинальных агиографических текстах отмечается в основном одна позиция - связь однородных компонентов - 31 пример в [СКАТ] 12:
(13) гако нл многы дни трудно колАше ниже пи'1' ни сн^ причАститис;
(14) гордыни оуко рлди не в^роуютъ во хво вознесете ниже сшест-вУл стго дхл испов^доуют.
В переводах Славинецкого и Сатановского ниже использовано широко. Так, в Лексиконе [Шмчук, 1973: 278] ниже - единственный вариант для перевода nec, neque ('и не, также не, но не, не... не, а также' и т. д.). Если значение отрицательного разделительного союза вполне возможно в переводной и оригинальной письменности дограмматического периода, то присоединительное - 'также не, но не (после утверждения), притом не' [ЛРС] - употребление появляется лишь при переходе на новую, грамматическую модель, к примеру:
(15) Quœ Septentrioni viciniora sunt ejus loca, infrugisera magis sunt, ob austere spiracula venti Circii, qui nec frutices excrescere permittit (8b) = Кла пол^нощУю клизшлА с^ть еА м^стл, колУе неплоднл есть, злс^ровлА дыхлнУА в^трл КУркУл, иже ниже члщемъ изрлстлти поп^щлетъ (25);
(16) Est & fons, qui lanas albas in nigras e cabte, e cab illo abest longe alius lanas nigras in albas commutans (8d) = Есть и источникъ, иже вилны к^лыа въчерныА прем^нАетъ, ниже ГОнеги> ГОстоит дллече инъ, вшлны черны вк^лыА прем^нАЮщь (26);
Определенное отражение этого возникшего в переводных текстах XVII в. значения осталось и в XVIII в.: в роли союза в значении 'а также (не)' отмечается ниже в [СлРЯ XVIII, 15, 2005: 135].
Предлагаемые наблюдения за функционированием союзов при переводе на церковнославянский язык в середине XVII в. интересны не только в контексте приобретения ими специфически новых значений. Вторая половина века - период складывания новой модели церковнославянского языка, формирования в границах церковнославянской книжности науч-
12 Надо сказать, что в процессе ручной проверки выявилось несовершенство автоматического поиска СКАТ. Так, в одном из найденных примеров сочетание «они же» ошибочно отнесено к «ниже», в тексте другого «ниже» вообще не обнаружено.
ного дискурса13. Механизмы порождения текста при смене образца, когда наблюдается «взаимное наложение старых / традиционных и новых (латинско-польских) моделей» [Кузьминова, Пентковская, 2016: 227], требуют изменения отношения к ряду стандартных для предшествующих периодов приемов. Мы считаем, что именно в середине XVII в. начинается их поиск: обращение к синтаксису латинского языка мыслится переводчиками как способ реформирования синтаксической структуры церковнославянского языка как языка формирующейся науки.
Список сокращений
ЛЛ - Лаврентьевская летопись
НБГ - новгородские берестяные грамоты
НЗЕ - Новый Завет Епифания (Славинецкого)
ПВЛ - Повесть временных лет
ПАП - Повесть об Акире Премудром
Список литературы
Герд А. С. К типологии исторических словарей // Историческая лексикология и лексикография. Вып. 8 / Отв. ред. О.А. Черепанова. СПб., 2010.
С. 22-32.
Грамматика словенская в кратце собранная. Новгород, 1723. Грамматика 1648 г. / Предисл., науч. коммент., подг. текста и сост. указателей Е.А. Кузьминовой. М., 2007. Грамматики Лаврентия Зизания и Мелетия Смотрицкого / Сост., подг.
текста, науч. коммент. и указатели Е.А.Кузьминовой. М., 2000. Дюбо Б.А. Филипп Меланхтон и русская грамматическая традиция. СПб., 2005. 164 с.
Ефимова В.С. О сочинительных союзах в старославянском языке - где место союзу а? // Вербальная и невербальная опоры пространства межфразовых связей: Коллективная монография / Отв. ред. Т.М. Николаева. М., 2004. С. 47-56. ЗализнякА.А. Древненовгородский диалект. 2-е изд. М., 2004. Кузьминова Е.А., Пентковская Т.В. Пути формирования русского научно-
13 О формировании научного дискурса речь шла в докладе Е.А.Кузьминовой, Н.В.Николенковой и Т.В.Пентковской на Ломоносовских чтениях-2016 в МГУ им. М.В.Ломоносова и в докладе Т.В.Пентковской, Н.В.Николенковой на Международном научном симпозиуме «Русская грамматика 4.0» в ГИРЯ им. А.С.Пушкина [istina.msu.ru].
го дискурса в XVII в. // Мир науки, культуры, образования. 2016. № 4 (59). С. 221-229.
«Лекаконъ латинский» £. Славинецького. «Лексикон словено-латинсь-кий» £. Славинецького та А. Корецького. Сатановського / Щдгот. до вид. В.В. Шмчук. Кшв, 1973. Николенкова Н.В. Стратегии формирования церковнославянского языка как языка науки в XVII в. (на примере перевода Атласа Blaeu) // Славянское языкознание. XV Международный съезд славистов. Минск, 21-27 августа 2013 г.: Доклады российской делегации. М., 2013. С. 590-609.
Николенкова Н.В. Грецизмы в церковнославянском переводе латинского текста XVII века как этап становления переводческой школы Епифа-ния Славинецкого // Материалы конференции: Перевод как средство взаимодействия культур. II Международная научная конференция. Краков, Польша, 17-21 декабря 2015 г. М., 2015. С. 221-230. Николенкова Н.В. К характеристике грамматической нормы церковнославянского перевода «Атласа Блау»// Вестник Моск. ун-та. Сер. 9. Филология. 2016. № 2. С. 51-62. Пичхадзе А.А. Переводческая деятельность в домонгольской Руси: лингвистический аспект. М., 2011. 408 с. Ремнева М.Л. Пути развития русского литературного языка XI-XVII вв. М., 2003. 336 с.
Романова А.А., Ромодановская В.А. «Rationale Divinorum officiorum» Wilgelmi Durandi в русском переводе конца XV в. М.; СПб., 2012. 264 с. Русская грамматика. Т. I. М., 1980. 784 с.
Соболевский А.И. Переводная литература Московской Руси XIV-XVII
веков. СПб., 1903. Соболевский С.И. Грамматика латинского языка. СПб., 2009. 432 с. Успенский сборник XII-XIII вв. Под ред. С.И.Коткова. М.: Наука, 1971. 752 с.
Словари
Дворецкий И.Х. Латинско-русский словарь. http://linguaetema.com/vocabu-la/alph.php/.
Словарь Академии Российской. 4.I - VI. СПб., 1789-1794. Словарь древнерусского языка XI-XIV вв. T.I-. М., 1988-. Словарь русского языка XI-XVII вв. Т. 1 -. М. 1975-. Словарь русского языка XVIII века. Вып. 1-6. Л., 1984-1991; Вып. 7-. СПб., 1992- (см. также: http://feb-web.ru/feb/sll8/).
Электронные ресурсы
НКРЯ - search-beta.ruscorpora.ru СКАТ - project.phi.spbu.ru
Сведения об авторе: Николенкова Наталья Владимировна, канд. филол. наук, доцент кафедры русского языка филологического факультета МГУ имени М.В.Ломоносова. E-mail: [email protected].
