CC BY
179
ИСТОРИЯ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ. К 70-летию ВЕЛИКОЙ ПОБЕДЫ
УДК 94(47)«1941/1945»172.15
Н.Д. Козлов
Союзники и противник о патриотизме советского народа в годы Великой Отечественной войны
В статье рассматриваются мнения и оценки союзников и противника о патриотизме советского народа в годы Великой Отечественной войны. Представлен обзор взглядов и суждений о его содержании, источниках и проявлениях. Делается вывод о единстве «российской» и «советской» его составляющих.
The article discusses the opinions and estimates of the allies and the enemy on the patriotism of the Soviet people during the Great Patriotic War. An overview of the outlooks and opinions of its content, sources and manifestations is presented. The author makes the conclusion about the unity of the "Russian" and "Soviet" its components.
Ключевые слова: Великая Отечественная война, патриотизм, союзники, противник, источники и составные патриотизма.
Key words: Great Patriotic War, patriotism, allies, enemy, sources and components of patriotism.
Патриотизм в период смертельной схватки с врагом являлся
WW W ^ W W ^ ^
важнейшей вдохновляющей и мобилизующеи силои. Борьба против иноземных захватчиков вызывала подъем традиционной народной готовности к самоотверженной защите своего народа и Отечества, возвышала долг служения над собственными нуждами и страданиями. Война в особом свете представила источники стойкости и единения, воли и самопожертвования народа, выдвинула на первый план общенациональные задачи.
В оценках содержательной сути патриотизма советская историография делала упор на социалистическую его сторону, не отрицая обращения к историческим и боевым традициям в прошлом. В последние десятилетия наметилась тенденция, вслед за западными авторами, отрицания советских составляющих патриотического сознания.
Однако безосновательно считать, что в этот период традиционное патриотическое чувство («русский патриотизм»), веками есте-
© Козлов Н.Д., 2015
ственно жившее в народном сознании и усиленное советской пропагандой, однозначно возобладало над ценностями и чувствами, рожденными после 1917 г. («советский патриотизм»). «Что же питало массовый патриотизм российского народа ...?, - размышляет известный исследователь В.Т. Анисков. - Неужто только любовь к родной березке, селу, краю? А может безраздельная привязанность к ставшему уже привычным своему колхозу? Быть может, не столько малая, сколько по вековому и тысячелетнему счету большая Родина: то единое и неповторимое Отечество, связующими обручами которого всегда оставались его бескомпромиссная борьба с внешними захватчиками и самобытные общинность, артельность, соборность как реальные проявления коллективизма и всегда манившие к социально равным возможностям и справедливости, которые, кстати, одинаково провозглашались как светскими, так и христианскими идеалами» [1]. В результате анализа В.Т. Анисков приходит к выводу, что «доминанты советского патриотизма не противопоставлялись традиционным чувствам общероссийского», «.они все больше сливались в интегрированное советско-российское народное патриотическое сознание, предопределявшее позицию, волю и поступки людей» [2].
В ходе войны как союзники, так и противник, которые летом 1941 г. ждали краха Советского Союза, в результате мужественного сопротивления советского народа вынуждены были пересматривать свои взгляды и пытались определить истоки силы нашей страны и народа, причины его стойкости. В сентябре 1941 г. английская газета «Таймс» в статье «Самопожертвование русских - в чем причина?», выражая изумление, озадаченно писала: «Что заставляет русских сражаться так беззаветно? Почему, в отличие от других европейцев, они готовы уничтожать собственное имущество, дома, сжигать леса, отчаянно пытаясь одолеть агрессора. Пожалуй, именно это больше всего ставит в тупик любого, кто наблюдает за войной на Востоке. Самих немцев это тоже ставит в тупик - и не на шутку тревожит. Они жалуются: русские не похожи на других, в них есть что-то необъяснимое - они не знают и не соблюдают правил игры, они сражаются насмерть, они теряют территорию, людей и технику, но продолжают драться с прежним ожесточением. Когда и где наступит конец этой войне, недоумевают немцы» [29].
Захватчики же в первые месяцы войны считали победу Германии неизбежной. «Все это кончится через каких-нибудь три недели, как нам было сказано, другие были осторожнее в прогнозах - они считали, что через 2-3 месяца, - вспоминал о настроении немецких солдат накануне нападения на СССР Б. Цейзер. - Нашелся один, кто считал, что это продлится целый год, но мы его на смех подня-
ли: "А сколько потребовалось, чтобы разделаться с поляками? А с Францией? Ты что, забыл?"» [15].
В основе таких настроений сказывались не только результаты нацистской пропаганды, недооценка экономического и оборонного потенциала Советского Союза, его национального и политического устройства. «Когда время придет, мы пройдем через Россию, как нож сквозь масло, - утверждал немецкий офицер в разговоре с американским журналистом С. Сульцбергером в январе 1941 г. -Русская армия никуда не годится, а русский солдат лишился необходимого стимула для борьбы - патриотизма. Он не сможет устоять против нас - да и не захочет» [22].
В ходе войны самоуверенные захватчики, а затем побеждаемые оккупанты вынуждены были осуществлять переоценку потенциала и боеспособности Красной армии, ее командного состава, вооружения и технического оснащения, характерных качеств советских людей и мотивов их поведения.
Немецкие солдаты и офицеры прежде всего вынуждены были признать присутствие духа, патриотизм, волю, их мужественное сопротивление. Уже неделю спустя после нападения на СССР одна из немецких газет с удивлением и раздражением писала, что «русский солдат превосходит нашего противника на западе своим презрением к смерти». Она сообщала, что красноармейцы сражаются до тех пор, пока их не убьют в окопе или рукопашной схватке и объясняла стойкое сопротивление выдержкой и фатализмом [13]. Первоначально стойкое сопротивление советских людей, более высокие потери германской армии на Восточном фронте по сравнению с кампанией на Западе воспринимались немцами как подтверждение фанатизма, крайней непритязательности, дикости и варварства людей «второго разряда» [15, с. 17; 21]. В то же время они вынуждены были признавать последствия тех изменений, которые произошли в предвоенный период.
«Поведение русских войск даже в первых боях находилось в поразительном контрасте с поведением западных союзников и поляков при поражении, - отмечал генерал Г. Блюментрит. - Даже в окружении русские продолжали упорные бои» [8]. Начальник штаба Верховного командования сухопутных войск вермахта Ф. Гальдер неоднократно отмечал в своем дневнике, что «русские всюду сражаются до последнего человека». «Общая обстановка все очевидней и яснее показывает, что колосс - Россия, который сознательно готовился к войне, несмотря на затруднения, был нами недооценен, - записал он в своем дневнике 11 августа 1941 г. - Это утверждение можно распространить на все хозяйственные и организационные стороны, на средства сообщения и, в особенности, на чисто военные возможности русских» [10].
Специальная служба главного имперского управления безопасности, изучавшая настроения немецкого населения и военнослужащих Германии, отмечала, что до войны немцы, за небольшим исключением, узнавали о советском народе и его жизни из прессы, кино, пропагандистских выступлений и прошедшей цензуру литературы и в результате они видели в СССР «бездушную и бесчеловечную систему подавления и представляли народ Советского Союза как полуголодную и тупую массу» [10, с. 183]. Германские спецслужбы, изучив мнения и настроения собственного населения, указывали, что у немцев «значительно меняется представление о Советском Союзе и его людях», они приходят к мысли о том, что «большевизм вселил в большую часть русского населения непреклонное упорство», а боеспособность Красной армии во многом обусловлена такими качествами советских людей, как любовь к Отечеству, мужество и героизм, товарищество и чувство гражданского долга [21].
Немецкие генералы, столкнувшиеся с конкретными проявлениями патриотизма населения и воинов Красной армии, вначале также традиционно объясняли их упорством, непритязательностью и фанатизмом русских. В то же время они вынуждены были признать, что в основе мотивации поведения, особенно патриотизма, молодежи лежат более глубокие, новые духовные истоки. «Население высказывается очень сдержанно. Люди старшего поколения более доступны, - отмечал, характеризуя политическое положение в ноябре 1942 г. «руководитель рабочей группы Белоруссии» Хуземан. -Самая опасная возрастная группа - 17-21 год. Она заражена на 99 % и ее следует вычеркнуть из списка живых.» [9, с. 87]. «Советский солдат сражался за свои политические идеи сознательно и, надо сказать, даже фанатично, - писал генерал Г. Фриснер. - Это было коренное отличие всей Красной армии, и особенно относилось к молодым солдатам. Отнюдь не правы те, кто пишет, будто они выполняли свой долг только из страха перед подгоняющими их политическими комиссарами, которые в своем большинстве сами храбро сражались. Я собственными глазами видел, как молодые красноармейцы на поле боя, попав в безвыходное положение, подрывали себя ручными гранатами. Это были действительно презирающие смерть солдаты!» [20].
В ходе войны пересмотр представлений о Советском Союзе, его экономике, армии и народе, сложившихся в предвоенные десятилетия, под влиянием широкого круга факторов, среди которых важнейшую роль играли мужество, стойкость и воля к победе Красной армии и всего народа, происходил также в сознании общественности, политиков и военных стран - участниц антигитлеровской коалиции. «В страшные дни 1941-1942 гг. и на
протяжении следующих двух с половиной лет тяжело и дорого доставшихся побед меня никогда не покидало ощущение, что, то была подлинно народная война..., - писал английский журналист А. Верт,
и и ^ и ■■ и
который в годы войны работал в нашей стране. - Дух подлинной патриотической преданности и самопожертвования, проявленный советским народом за эти четыре года, имеет мало подобных примеров в человеческой истории.» [7, с. 26-27]. «В конечном итоге нынешняя война, несмотря на все ужасающую мощь современной техники, в очередной раз продемонстрировала, что главное для любой армии - это решимость народа и моральный дух солдат», - писала «Нью-Йорк таймс». Газета объясняла «упорнейшее сопротивление Красной армии» патриотизмом и «стойкостью русского солдата» [22]. По мнению английской «Таймс», истоки патриотизма заключались в том, что «война для русских - не благородное и романтическое занятие. они всей душой ненавидят войну и агрессоров». Во-вторых, утверждала редакция газеты, «русский никогда не был покорным рабом, которым рисуют его европейские историки», а его патриотизм и необычайная энергия - результат «страстной приверженности русских социальной справедливости» [30].
Издание справедливо подметило, что миллионы советских граждан восприняли нападение гитлеровцев как агрессию и не сомневались в праведности своей борьбы. Стояла и благородная задача - оказать помощь народам Европы, порабощенным фашистам. Характер и цели войны соответствовали национальной ментально-сти: стремлению не быть под пятой чужеземных завоевателей, тяготению к справедливости и поиску правды, спасению для всего мира. Это объективно способствовало включению в духовный потенциал традиций народа по защите Отечества.
Справедливый характер войны, благородные цели, которые встали перед народом, укрепляли его силы, рождали массовый героизм. «Мир не видел большей преданности делу, большей решимости и самоотверженности, чем те, которые были проявлены русским народом и его армией., - отмечал президент США Ф. Рузвельт летом 1943 г. - Спасая себя, Россия рассчитывает спасти мир от нацизма. Мы должны быть благодарны этой стране.» [11].
На эти же истоки патриотизма обращали внимание также средства массовой информации и представители общественности союзных стран. «Говорят также, - писал Э. Сноу, - что русские дерутся просто потому, что их родина подверглась нападению. Русским солдатом движет-де доброе старое чувство патриотизма. Да, когда враг забрался в ваш дом, - это безусловно, сильный стимул для борьбы, и любовь к России играет очень большую роль в героизме рядового
солдата. Но ... один лишь русский патриотизм не дает этому объяснения» [12].
В связи с этим представляют интерес публикации на страницах американского журнала «Советская Россия сегодня» цикла и отдельных аналитических статей и материалов о патриотизме, источниках мужества и стойкости армии и народа. В январе 1943 г. журнал опубликовал статью «Истоки советской морали», автор которой У. Джонсон в 1934-1937 гг. работала преподавателем английского языка в одном их московских вузов. Статья имела подзаголовок, который раскрывал ее содержание - «Истоки советской гражданской морали находятся в самой советской жизни». Среди источников патриотизма и стойкости автор выделила взаимосвязь благосостояния отдельного человека с благосостоянием общества, личное участие в достижении общественного успеха, коллективизм и солидарность, взаимовыручку и взаимопомощь. Сюда же она отнесла высокие цели и социальную ориентированность людей, вдохновляющие традиции и символы, гордость успехами страны, доверие к руководству, стремление советских людей к сотрудничеству с другими народами. «Эти факторы формируют их величественную мораль, мораль, которая не рассыпалась пройдя через кровь и тяжелый труд, которая лишь укрепилась, - утверждала автор. - Эту мораль весь свободолюбивый мир уважает и чтит» [25].
Во второй статье в цикле публикаций, касающихся сознания и мотивов поведения советской молодежи, доктор Г. Уорд утверждал, что советский патриотизм включает в себя особые элементы, которые не представлены в такой степени в патриотизме народов других стран. «Это больше, чем любовь к русской земле и народу, больше, чем гордость великим прошлым, - считал автор. - Эти вещи тоже имеют значение, но лишь притоки главного течения. Это сознание обладания и принадлежности к тому, что сам помогал создавать. Это реализация пророческого обещания: "Кто строил, тот будет обживать", это преумножение чувства первопроходца к дому и земле, которую возделывал и вырвал у пустыни. Обратная сторона этого -чувство обязательства перед Родиной, которое символизируется общими усилиями и их результатами» [26].
Значительное внимание движущим мотивам борьбы народов нашей страны уделяли другие крупнейшие и влиятельные издания США и Великобритании. Различные аспекты патриотизма, стойкости и героизма советского народа многократно поднимались и с разной степенью полноты освещались на страницах британских «Тайм» и «Таймс», американских «Нью-Йорк таймс», «Нью-Йорк геральд трибюн» и др. Из множества статей на страницах «Нью-Йорк таймс» о борьбе советского народа против фашизма непосредственно ис-
токов патриотизма касались следующие: «Боевой дух Красной армии» (две статьи с этим названием - в 1941 и 1942 гг.), «Россия сражается», «Казак на боевом коне», «Солдат, который не сдается», «Севастополь», «Отчет о России и русских», «Человек, который остановил Гитлера», «Тимошенко - герой Красной армии», «Сергей -боец Красной армии», «Дух, движущий Россией» и др. [31].
Журналист У. Лоуренс, побывавший на фронте и пообщавшись со множеством советских людей, как военных, так и гражданских, пришел к выводу, что советский гражданин «всецело предан своей родине., он готов переносить тяготы и лишения ради того, чтобы в Россию вновь вернулись мир и процветание, чтобы его страна продолжала развиваться в социальной и экономической сфере». «.Что бы там ни думали за рубежом, неоспоримым является тот факт, что во многом благодаря именно устройству советской экономической системы Красная армия сумела успешно отступить, перегруппироваться и перейти в наступление, - писал журналист. -Среднестатичный русский всегда был хорошим, патриотически-настроенным солдатом, но без хорошей экономической базы и самоотверженных рабочих в тылу все усилия русской армии были бы сведены на нет, как это случилось во время первой мировой войны» [32].
В конце войны, анализируя изменения, которые она вызвала во внутренней жизни советской России, журнал «Тайм» в статье «Укрепление советской системы» отмечал, что одно из важнейших среди них - «взлет патриотизма». «Русским всегда была свойственна любовь к Родине, - подчеркивалось в издании, - но сейчас насаждается именно советский патриотизм - преданность не только отечеству, но и строю» [30].
Среди других истоков патриотизма союзная печать отмечала «более глубокое, широкое и настоящее чувство их связи с остальным человечеством», «мораль, построенная на совершенном понимании всех «почему» и «зачем», тот факт, что «дополнительные обязательства, которые они взяли на себя, были, за исключением риска для жизни, лишь повышением того, что они делали в условиях предыдущего периода» [27].
Вместе с тем было бы неверно утверждать, что союзники однозначно характеризовали всю совокупность источников и составляющих патриотизма. «Иностранные дипломаты в Москве, -свидетельствует журналист Р. Паркер, - пропагандировали выгодную им "теорию" о том, что русский народ защищает не советский строй, но свое отечество независимо от его социального строя и что Красная армия обязана своими успехами "чуду", природным свой-
Л V V
ствам характера русского человека». С этой целью крупнейшее газетное агентство США, стремясь затушевать значение
13
партизанского движения, запретило своему корреспонденту передавать сообщения о партизанах, а сторонники этой концепции, утверждает журналист, «не могли и не хотели взглянуть в лицо истине, заключавшейся в том, что население освобожденных районов радовалось возвращению советской власти, что в период временной оккупации советские люди рисковали жизнью именно ради ее защиты. Признать это - значило отказаться от утверждения, будто советский строй держится на запугивании масс» [19].
Тем не менее, английские специалисты, анализируя источники побед Красной армии в ходе войны, пришли к выводу, что армия многонациональной страны - «политически сознательная армия народа», которая знает и любит то, за что она сражается, «армия мыслящих людей», тесно связанная с народом [3].
Один из главных источников силы, стойкости и героизма армии и народа в борьбе с захватчиками их зарубежные современники видели в единстве фронта и тыла, армии и народа. В ходе социологического опроса, проведенного в Англии в 1943 г., на вопрос «В чем вы видите главную причину успехов Красной армии?» большинство опрошенных ответили, что истоки ее побед в том, что все народы Советского Союза вместе участвуют в войне и знают, за что они борются [4]. Британские военные эксперты, признававшие влияние исторических, географических и природно-климатических факторов на ход военных действий, в то же время подчеркивали, что их не следует преувеличивать и недооценивать те изменения и успехи, которые были достигнуты в ходе индустриализации, достоинства Красной армии, ее военачальников и военной техники. Главную ошибку германского руководства они видели в том, что оно допустило грубейший просчет в своих расчетах на отсутствие сплоченности многонационального Советского государства и недооценило патриотическую готовность русских сражаться за свою родину [5].
Их соотечественники - делегация британских кооператоров, посетившая в 1944 г. ряд городов нашей страны, также отмечали, что самое сильное впечатление на них произвела любовь к своей родине самых различных слоев населения и их твердая решимость не жалеть усилий для достижения победы [6].
Эти же истоки патриотизма и силы народов нашей страны выделяли и другие средства массовой информации, политические и военные деятели. Вице-президент США Г. Уоллес публично признал, что причины «разительного примера мужества и стойкости», силы Советского Союза следует искать в предвоенных преобразованиях. Среди них он выделял то обстоятельство, что Россия «пошла дальше, чем какая-либо другая страна в отношении
применения этнической демократии», чему, призывал он, следует «поучиться у русских». К тому же, по мнению Г. Уоллеса, «в области просвещения осуществлена демократия со всей силой», что позволило народу «утолить вековую жажду грамоты, и в 20 лет Россия превратилась в нацию сплошной грамотности» [16]. Это мнение разделяли и представители общественности. «Да, русские действительно сплоченный народ, как ни один народ в мире, - утверждал американец А. Попе. - Русская церковь и все типы сектантов в России, все как один, встали на защиту своей Родины. В России нет расовой дискриминации, которые бы создавали причины для невзгод и конфликтов среди людей» [28].
Американский корреспондент С. Сульцбергер считал, что просчет Гитлера основывался на распространенном на Западе «пропагандистском клише о том, что русские не испытывают преданности к новой «вере». «. Он никогда не слышал, как бабушка - четыре ее сына воюют на фронте - сравнивает свои старые годы с тяжелой юностью, - писал журналист. - Я не пытаюсь делать вид, будто знаю, насколько глубоко эта преданность новому строю или понимаю стремление простого русского человека. Но я убежден, что этому народу. патриотизм сегодня свойственен не меньше, чем всегда» [18]. Его коллега Р. Паркер, пытаясь понять, чем отличается советский человек от своих предков, писал: «Основные инстинкты глубоко укоренились в характере русских. Социализм дал им идею, понятие смысла жизни и предназначения человека, которое нашло отклик в их сердцах. .Чувство уверенности в себе, который русский приобрел в ходе экономических преобразований, произошедших у него на родине, является одним из самых удивительных достижений: с одной стороны, Россия избавилась от мук совести своих либералов Х1Х века, с другой - она была избавлена от агонии неопределенности, царившей среди масс трудящихся» [24].
На это же обращала внимание и эмигрантская антисоветская газета «Русская жизнь», издававшаяся в США, которая в 1941 г. призывала к свержению советского режима. «.Те, кто приписывает доблесть русской защиты только революционному воспитанию, не правы, - отмечалось в передовой статье газеты 15 сентября 1942 г. -Но и те, кто полагает, что в современной войне русский народ обнаруживает только исконные свои качества, тоже заблуждаются. Про-
П ^ V _
шлое сплетается с настоящим. В современной войне выступает русский народ, перевоспитанный условиями новой жизни и испытаниями длительной революции» [14].
На сближение разных начал в патриотическом сознании советского народа указывал наблюдавший за ним на протяжении всей
войны английский журналист А. Верт. Он писал, что народ сражался в этой войне за Россию и за свои национальные традиции. Однако, подчеркивал вдумчивый наблюдатель и участник событий, «было бы слишком большим упрощением считать, что это была «национальная» или даже «националистическая» война и ничего больше». «Нет, - утверждал журналист и историк, руководствовавшийся принципами объективности и историзма в освещении прошлого, которые порой предают забвению наши современники, - в этой национальной, народной войне советские люди сражались так же за свою советскую власть» [7, с. 27].
Таким образом, участники войны, как соотечественники, так и союзники, а отчасти и захватчики, в отличие от многих наших современников, обращали внимание на разные истоки и стороны патриотизма народов нашей страны, восхищались мужеством и стойкостью армии и народа, пытались выявить причины и предпосылки силы нашей страны.
Список литературы
1. Анисков В.Т. Война и судьбы российского крестьянства. - Вологда-Ярославль,1998.
2. Анисков В.Т. Крестьянство против фашизма. 1941-1945. История и психология подвига. - М., 2003.
3. Британский союзник. - 1945. - № 3(125).
4. Британский союзник. - 1943. - № 4(24).
5. Британский союзник. - 1945. - № 2(127).
6. Британский союзник. - 1944. - № 49(121).
7. Верт А. Россия в войне 1941-1945. - М., 1967.
8. Вестфаль З., Крейпе В., Блюментрит Г. и др. Роковые решения. - М.,
1958.
9. Война Германии против Советского Союза 1941-1945. Документальная экспозиция города Берлина к 50-летию нападения Германии на Советский Союз / под ред. Р. Рюрупа. - Берлин, 1992.
10. Гальдер Ф. Военный дневник.1939-1942. - Т. 3. Кн. 1. - М., 1971.
11. За рубежом. - 1970. - № 19.
12. За рубежом. - 1965. - № 19.
13. Известия. - 1985. - 8 мая.
14. Иванов Р.Ф., Петрова Н.К. Общественно-политические силы СССР и США в годы войны 1941-1945. - Воронеж, 1995.
15. Кершоу Р. 1941 год глазами немцев. Березовые кресты вместо Железных. - М., 2010. - иКЬ: http://e-libra.ru/read/238643-1941-god-glasami-nemzev.-beresovye-kresty-vmesto-zh.
16. Комсомольская правда. - 1942. - 12 нояб.
17. Мягков М.Ю. Вермахт у ворот Москвы, 1941-1942. - М., 1999.
18. По обе стороны фронта. Письма советских и немецких солдат 19411945 гг. / сост. А. Д. Шиндель. - М., 1995.
19. Паркер Р., Бюкар А. Подлость союзников. Как Запад предавал Сталина. - М., 2011. - URL: http://litrus.net/book/read/107767/Podlost_sojuznikov_Kak _Zapad _predaval_Stalina
20. Фриснер Г. Проигранные сражения. - М., 1966.
21. Якушевский А.С. «Большевизм вывел русских из ограниченности» (Представление населения о России) // Воен.-ист. журн. - 1994. - № 9. - С. 3233.
22. The New York Times. - 1942. - 4 Jan.
23. The New York Times. - 1945. - 4 Feb.
24. The New York Times. - 1942. - 6 Dec.
25. Soviet Russia today. - 1943. - Jan.
26. Soviet Russia today. - 1943. - Aug.
27. Soviet Russia today. - 1942. - Oct.
28. Soviet Russia today. - 1942. - Apr.
29. The Times. - 1941. - 26 Sep.
30. The Times. - 1941. - 24 Sep.
31. URL://http://www://0gnev.liveyournal.com/70393.html
32. The Times. - 1945. - 11 Apr.
