CC BY
134современный масштаб российско-китайского торгово-экономического
сотрудничества и перспективы
удвоения взаимной
торговли к 2024 году the current scale of russian-chinese trade and economic cooperation and prospects for doubling mutual trade by 2024
84
Спартак Андрей Николаевич
Член-корреспондент РАН, д.э.н., профессор, заслуженный деятель науки России, директор Всероссийского научно-исследовательского конъюнктурного института, заведующий кафедрой Всероссийской академии внешней торговли Минэкономразвития России, председатель Комитета ТПП РФ по вопросам экономической интеграции и внешнеэкономической деятельности
ANDREY N. SPARTAK
Corresponding member of RAS, doctor of Economics, Professor, honored scientist of Russia, Director, All-Russian market research Institute, head of Department in Russian Academy of foreign trade, Chairman of the RF CCI Committee on economic integration and foreign trade activities
АННОТАЦИЯ
В статье рассматриваются вызовы и возможности для России в связи с ростом экономического влияния Китая в мире в целом и в евразийском регионе в частности, а также актуальные тенденции в сфере российско-китайского торгово-экономического сотрудничества. Специальное внимание уделено оценке возможностей достижения к 2024 г. целевого показателя в 200 млрд долл. взаимной торговли РФ и КНР товарами и услугами, установленного лидерами двух государств. С использованием методов формульных расчетов и экспертной оценки сделан вывод о принципиальной выполнимости целевого показателя в части российского экспорта. ABSTRACT
The article discusses the challenges and opportunities for Russia in connection with the growth of China's economic influence in the world as a whole and in the Eurasian region, in particular, as well as current trends in the sphere of Russian-Chinese trade and econom-
ic cooperation. Special attention is paid to the assessment of the possibility of achieving the target of $200 billion by 2024 regarding mutual trade in goods and services established by the leaders of the two States. Using the methods of formulary calculations and expert evaluation, the conclusion is made about the principal feasibility of the target indicator in terms of Russian exports. The commodity structure of the expected growth of Russian exports to China is determined and specific risks that may hinder the achievement of the desired result are formulated.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА
Торгово-экономическое сотрудничество, взаимная торговля, товары, услуги, инвестиции, проекты, экспорт, потенциал. KEY WORDS
Trade and economic cooperation, mutual trade, goods, services, investments, projects, exports, potential.
Являясь крупнейшей экономической и торговой державой, Китай стал мощным центром притяжения торговых потоков, инвестиций, глобальных цепочек создания стоимости, сам выступает сегодня в качестве важнейшего фактора переконфигурирования мировой экономики, отклонения в свою пользу внешнеэкономических связей многих стран и целых регионов мира. КНР активно генерирует и последовательно продвигает масштабные проекты международного сотрудничества, включая мега-про-ект «Один пояс — один путь», в котором участвуют десятки стран на разных континентах.
Внешнеэкономическая экспансия Китая имеет беспрецедентную в мировой практике финансовую поддержку со стороны национальных институтов развития. Этим
86
крайне озабочены развитые страны, все более уступающие КНР в глобальной конкуренции [1].
В 2017 г. китайские институты развития выделили официального (льготного) экспортного финансирования на сумму почти 500 млрд долл., или свыше 54% общемирового итога (такие данные приводит в своем ежегодном докладе о глобальной конкуренции в сфере экспортного кредитования Экспортно-Импортный Банк США) [2]. Масштабное содействие экспорту в КНР оказывают страховое общество Sinosure, осуществляющее кратко-, средне- и долгосрочное страхование экспорта, Экспортно-импортный банк Китая — CEXIM, предоставляющий средне- и долгосрочное экспортное финансирование, а также Китайский банк развития, ежегодно выделяющий порядка 10 млрд долл. на средне- и долгосрочную кредитную поддержку, относящуюся к экспортной сфере.
Внешнеторговая, инвестиционно-производственная, инфраструктурная экспансия Китая формирует как новые возможности в сфере российско-китайского экономического сотрудничества, так и серьезные вызовы для России.
Стартовавшая в середине 2010-х годов инициатива сопряжения строительства ЕАЭС и Экономического пояса Шелкового пути (фактически это формат включения ЕАЭС в китайский мега-проект «Один пояс — один путь») способствовала активизации двусторонних экономических связей государств — участников Союза с Китаем, ускорению роста взаимной торговли и китайских инвестиций в страны-партнеры, вхождению китайского капитала в отдельные стратегические активы в РФ и других членах ЕАЭС. Институционально-правовые рамки сопряжения сегодня определяются подписанным в мае 2018 г. непре-
ференциальным Соглашением о торгово-экономическом сотрудничестве ЕАЭС — КНР.
Позитивно оценивая в целом инициативу сопряжения, необходимо обратить внимание на следующие моменты. Несмотря на изначальное интеграционное, многостороннее видение сопряжения, по факту данная инициатива вылилась практически полностью в двусторонние проекты с преимущественной ориентацией на страны Центральной Азии. В указанных странах реализуются основные инфраструктурные и производственные проекты КНР, включая перенос из Китая экологически неблагополучных предприятий, туда же направляются главные инвестиции. Пока инициатива сопряжения привела к росту ориентации экономик стран ЕАЭС на Китай, особенно центральноазиатских (как входящих в ЕАЭС, так и вне ЕАЭС), причем последние разработали или разрабатывают собственные программы и планы сопряжения развития национальных экономик с китайской инициативой «Один пояс — один путь». Такое разноуровневое взаимодействие с КНР порождает различия внутри ЕАЭС в вопросах формирования общих рынков (в частности, Казахстан сохраняет изъятия и отсрочки по либерализации рынков услуг, обслуживающих инфраструктурные и иные проекты КНР на территории страны), ведет к конкуренции трансевразийских транспортных маршрутов «пояса и пути», проходящих по территории России, с маршрутами, идущими через Казахстан, в том числе полностью в обход РФ (транскаспийский и южный маршруты) [3].
Очень непростая тема — в принципе роль и влияние Китая на евразийскую экономическую интеграцию. Глобализация по-китайски и традиционная региональная интеграция как минимум малосовместимы. Из-за китайского фактора
88
(конечно, не только из-за него), на наш взгляд, происходит торможение интеграционных процессов по всему миру. И ЕАЭС не исключение.
Китай уже занимает ключевые позиции во внешней торговле государств ЕАЭС, особенно в импорте. Фактически через массированные поставки в ЕАЭС всего возможного ассортимента продукции обрабатывающей промышленности Китай девальвирует, делает ненужными (да и более затратными) собственные усилия стран ЕАЭС по налаживанию промышленной кооперации, снижает потенциал и потребность развития внутриотраслевой торговли в рамках Союза. Причем финансовые условия китайских поставок — самые благоприятные.
Таблица 1
Позиции Китая в экспорте и импорте товаров стран ЕАЭС в 2018 г.
Экспорт Импорт
1-е место Россия Россия, Киргизия
2-е место Казахстан Казахстан, Армения, Белоруссия
Источник: [4]
Инвестиционно-проектная составляющая китайской деловой активности на пространстве ЕАЭС также представляет собой серьезный вызов для евразийской интеграции. В результате экспансии китайского капитала цепочки создания стоимости и бизнес-процессы все более замыкаются на китайскую экономику, усиливаются элементы конкуренции в хозяйственной специализации стран ЕАЭС. В частности, это происходит в автосборочном производстве, производстве первичных цветных металлов, металлоизделий, продуктов нефтехимии, минеральных удобрений (в первую очередь речь идет о совместных проектах Казахстана и Китая в рамках
двусторонней программы индустриально-инвестиционного сотрудничества).
Несмотря на вызовы, возникающие в связи с неуклонным усилением экономического влияния Китая в мире, расширением его коммерческого присутствия в Евразии, дальнейшее развитие и углубление торгово-экономических связей с этой страной является инвариантным для большинства государств, особенно расположенных в евразийском регионе, и прежде всего для России, имеющей самую протяженную в мире сухопутную границу с КНР. Санкционное противостояние РФ с Западом, нарастание неопределенностей и рисков глобального развития, в том числе из-за эскалации торгового протекционизма и ограничений для ведения международного бизнеса, — все это определяет стратегический характер российско-китайского делового взаимодействия, позволяет рассчитывать на последовательное увеличение его масштабов и диверсификацию направлений сотрудничества.
Состояние российско-китайского торгово-экономического сотрудничества
За период 2009-2018 гг. товарооборот России с Китаем вырос в 2,7 раза — с 39,5 млрд долл. до 108,2 млрд долл., в том числе объем российского экспорта в КНР увеличился в 3,4 раза (с 16,7 млрд долл. до 56,0 млрд долл.). По итогам 2018 г. сальдо в российско-китайской торговле вновь стало положительным (профицит составил 3,8 млрд долл.).
В последнее десятилетие Китай значительно укрепил свои позиции крупнейшего поставщика товаров в Россию, а в 2017 г. стал также лидером в рейтинге стран — импортеров российской продукции. Доля Китая во внешнеторговом обороте России выросла с 8,3% в 2009 г. до 15,7% в 2018 г.
90
Большое значение имеет тот факт, что КНР выступает ведущим партнером России по несырьевому неэнергетическому экспорту, являясь крупнейшим покупателем российской несырьевой продукции нижних переделов (с долей 9,4% в 2018 г.).
Таблица 2
Торговля товарами России с Китаем в 2016-2019 гг. (млн долл.) [5]
2016 г. 2017 г. 2018 г. 2018 г. Январь — июнь 2019 г. Январь — июнь
Товарооборот 66 123 86 972 108244 49 959 50 300
Экспорт 28 018 38 917 56 019 25 897 26 102
Импорт 38 105 48 055 52 225 24 062 24 198
Сальдо - 10087 - 9 138 3 794 1 835 1 904
Основными статьями российского экспорта в КНР в последнее десятилетие были: минеральное топливо (74% в 2018 г.), древесина и изделия из нее (8,6%), продукция агропромышленного комплекса (5,3%), химическая продукция (2,8%). Доля машин, оборудования и транспортных средств колебалась в интервале 4-9%.
Россия третий год подряд является крупнейшим экспортером нефти в Китай, в 2018 г. российские поставки (71,5 млн т) покрывали 15,5% импортных потребностей КНР.
В структуре российского импорта из Китая лидируют машины, оборудование и транспортные средства (57,1% в 2018 г.), которые поставляются, в частности, в рамках совместных проектов, реализуемых на территории России. К крупным позициям также относятся текстиль, текстиль-
ные изделия и обувь (11,2%), продукция химической промышленности (9,9%).
В первом полугодии 2019 г. товарооборот между Россией и Китаем продолжал расти.
Взаимная торговля услугами, как и товарооборот сторон, быстро расширялась в последние годы и достигла 5,9 млрд долл. в 2018 г., что в 1,7-1,8 раза больше, чем в середине 2010-х годов. Экспорт России в КНР в 2018 г. почти на 0,4 млрд долл. превысил импорт.
Та бл и ца 3
Торговля услугами России с Китаем в 2014-2018 гг. (млн долл.) [5]
2014 г. 2015 г. 2016 г. 2017 г. 2018 г.
Оборот 3 552 3 305 3970 4 763 5859
Экспорт РФ 1 498 1 545 1944 2 387 3121
Импорт РФ 2 054 1 760 2026 2 376 2738
Сальдо РФ -556 -215 -81 11,5 384
Доля услуг в общем объеме российско-китайской торговли товарами и услугами составила в 2018 г. лишь 5,1%, что намного меньше, чем для всей внешней торговли России, где удельный вес услуг достигает 19%. Это, в числе прочих факторов, свидетельствует о существующих резервах для расширения российско-китайской торговли услугами.
В структуре взаимной торговли услугами преобладают традиционные виды услуг — транспортные, по статье «поездки» и строительные. В экспорте России в 2018 г. на них в сумме приходилось 89%, в импорте России услуг из КНР — свыше 74%.
В целом импорт услуг из КНР более диверсифицирован, чем их экспорт в КНР. В экспорте, помимо ведущей тройки
92
укрупненных позиций (транспорт, поездки и строительство), значимые объемы приходятся только на прочие деловые и профессиональные услуги (8,5% в 2018 г.) и ИКТ-услуги (1,4%). В импорте широко представлены прочие деловые и профессиональные услуги (14,3% в 2018 г.), ИКТ-услуги (3,1%), финансовые и страховые услуги (3%), услуги по техническому обслуживанию и ремонту товаров (2,8%), плата за пользование интеллектуальной собственностью (2,2%).
В экспорте России на последнее десятилетие упрочились позиции транспортных услуг, прежде всего услуг воздушного транспорта, почтовых и курьерских услуг из-за бурного роста электронной торговли (с 1 млн долл. в 2010 г. до 207 млн долл. в 2018 г.), услуг международного железнодорожного транзита. В 2018 г. против предшествующих лет заметно возрос экспорт строительных услуг и прочих деловых и профессиональных услуг, что обусловлено в значительной степени повышением деловой активности китайского бизнеса в России (оказание подрядных услуг китайским строительным компаниям на территории РФ, оказание услуг по развитию коммерческих операций китайских предприятий в России, продвижению их продукции на внутреннем рынке и др.).
В импорте России услуг из КНР в 2017-2018 гг. по отношению к предшествующим годам существенно выросли объемы закупок строительных услуг, прочих деловых и профессиональных услуг, что, как и в экспорте, в большой степени связано с расширением китайского коммерческого присутствия в российской экономике. С середины 2010-х годов отмечаются крупные платежи по импорту финансовых услуг и услуг в сфере интеллектуальной собственности.
Экспорт России по аналитической категории «высокотехнологичные и интеллектуальные услуги» в последние годы
возрастал и достигал в среднем 0,25 млрд долл. в 2017-2018 гг., около 10% всего экспорта услуг в Китай (что, однако, кратно уступает доле высокотехнологичных и интеллектуальных услуг в общем российском экспорте услуг, приближающейся к 30%). Импорт Россией высокотехнологичных и интеллектуальных услуг из КНР составил 0,37 млрд долл. в 2018 г.
Доля Китая в общем российском экспорте услуг наиболее высока по таким укрупненным статьям, как транспортные услуги и поездки, особенно услуги грузовых перевозок, в том числе воздушным транспортом, почтовые и курьерские услуги, личные поездки. В российском импорте услуг удельный вес Китая наибольшего значения достигает по статье «строительство в России».
Оценка реальных масштабов российско-китайского инвестиционного сотрудничества на основе официальных данных затруднена, поскольку крупными партнерами России и Китая в сфере инвестиций выступают офшорные юрисдикции, через которые проводится значительная часть операций.
Министр коммерции КНР Гао Хучэн в феврале 2017 г. называл показатель накопленных китайских инвестиций в России в 42 млрд долл [6]. Он же чуть позднее отмечал, что «приток китайских инвестиций даже несколько выше, чем принято считать, поскольку часть из них невидима из-за особенностей российской и китайской статистических систем. 80% китайских прямых инвестиций за рубеж — это деньги, которые уходят в пять офшоров — Гонконг, Нидерланды, Каймановы, Виргинские и Бермудские острова. Дальше они движутся по миру, но нигде в качестве китайских инвестиций не учитываются».
Подтверждением быстро расширяющегося инвестиционного сотрудничества РФ и КНР служат данные российского
94
платежного баланса об экспорте и импорте РФ услуг по статье «строительство в России». Взаимные поставки услуг по данной статье в 2018 г. достигли рекордного уровня — 1,26 млрд долл., что превысило показатель 2016 г. в 10 раз (128,5 млн долл.).
По данным МИД России, в настоящее время идет проработка инвестиционных российско-китайских проектов на общую сумму 120 млрд долл. (из выступления главы МИД С. Лаврова по итогам встречи со своим китайским коллегой Ван И 13 мая 2019 г.) [7].
В последние месяцы 2019 г. российско-китайское инвестиционное взаимодействие продолжало активно развиваться, о чем свидетельствуют новые договоренности, достигнутые на V Восточном экономическом форуме во Владивостоке в начале сентября 2019 г.
В перспективе — реализация новых крупных проектов в энергетике (запуск в эксплуатацию Восточного маршрута газопровода «Сила Сибири», реализация проекта «Ямал СПГ», ввод в строй Амурского газоперерабатывающего завода), машиностроении (прежде всего в атомной отрасли, в авиастроении и вертолетостроении, двигателестроении, электротехническом и электронном машиностроении, в производстве уникальной техники — например, совместный проект Арктического мобильного бурового комплекса), агропромышленном комплексе, включая модернизацию животноводческих производств и открытие китайского рынка для их продукции, др.
В условиях ограниченного доступа России к ресурсам международного финансового рынка и, соответственно, возникновения у российского бизнеса проблем с ликвидностью актуальным становится приобретение китайскими
инвесторами долей в акционерном капитале крупных российских корпораций, многие из которых работают в интересующих КНР сырьевых отраслях.
Крупнейшими сделками такого рода в последние несколько лет стали:
— покупка компанией CNPC и Фондом Шелкового пути соответственно 20% и 9,9% акций в ПАО «Ямал СПГ», реализующим крупный проект по добыче, сжижению и поставке на экспорт природного газа (сумма сделок превышает 1 млрд долл.);
— покупка Китайской инвестиционной корпорацией 12,5% акций «Уралкалия» (2 млрд долл.) и 5,4% акций Московской биржи (100 млн долл.);
— приобретение 10% акций ПАО «Сибур Холдинг» (1,3 млрд долл.) корпорацией Sinopec Group и еще 10% — Фондом Шелкового пути;
— приобретение Строительным банком Китая 2% акций банка ВТБ (100 млн долл.) и др.
В июле 2019 г. в Москве руководителями РАН и Китайской Академии наук была подписана «дорожная карта» сотрудничества в сфере науки и технологий, которая предусматривает, в частности, проведение совместных глубоководных исследований, развитие взаимодействия по сверхмощным лазерам, изучение мозга, исследование Арктики и Антарктики. В перспективе это сотрудничество будет содействовать расширению инвестиционного взаимодействия.
Перспективы удвоения российско-китайской торговли к 2024 году
По итогам российско-китайских переговоров на высшем уровне и встречи глав правительств РФ и КНР в Пекине в на-
96
чале ноября 2018 г. поставлена задача к 2024 г. увеличить взаимную торговлю товарами и услугами до 200 млрд долл. Как было показано выше, динамика двусторонней торговли в 2018 г. внушает оптимизм: в сумме оборот по товарам и услугам превысил 114 млрд долл. и вырос к 2017 г. почти на четверть (24,4%).
Российскую сторону, по понятным причинам, интересует, прежде всего, возможность достижения целевого ориентира в части экспорта в Китай, который, при стремлении к сбалансированности взаимной торговли, составляет около 100 млрд долл.
Для оценки потенциального объема российского экспорта в Китай проводились как экспертный анализ, так и формульные расчеты по методике Международного торгового центра ЮНКТАД/ВТО (Export potential assessments)1. При этом экспертные оценки в основном оказались близки к результатам формульных расчетов, кроме тех случаев, когда методика МТЦ не могла учесть изменения, связанные с реализацией новых проектов и вероятным значительным улучшением доступа российской аграрной продукции на китайский рынок.
Общий объем российского товарного экспорта в КНР в 2018 г., как отмечалось ранее, составил 56 млрд долл. Рассчитанный по методике МТЦ экспортный потенциал к 2024-2025 гг. составляет 91,3 млрд долл. США, прирост по сравнению с 2018 г. — 35,3 млрд долл. Методика не учитывает эффекты новых проектов, однако в случае экспорта природного газа, из-за принципиального влияния его поставок на общие объемы продаж РФ в КНР, изначаль-
1 Экспертная оценка и формульные расчеты проводились специалистами Всероссийской академии внешней торговли и Всероссийского научно-исследовательского конъюнктурного института
но была сделана корректировка на запуск в эксплуатацию Восточного маршрута газопровода «Сила Сибири», реализацию проекта «Ямал СПГ», ввод в строй Амурского газоперерабатывающего завода.
Потенциал увеличения российского экспорта в Китай, рассчитанный по методике МТЦ, в среднесрочной перспективе сконцентрирован главным образом в традиционных для России экспортных сегментах: топливно-минеральная продукция (нефть, природный газ, нефтепродукты и уголь), продовольственные товары (рыба и морепродукты, зерновые, масличные семена, растительные масла), металлургическая продукция (прежде всего руда, цветные и драгоценные металлы). Значительный экспортный потенциал имеют также продукция химической промышленности (удобрения, продукты базовой химии, пластмассы и резина, др.), лесобумажные товары. В общей величине вероятного прироста экспорта к 2024-2025 гг. по методике МТЦ свыше 60% приходится на топливно-минеральные товары, примерно 14% — на руды, металлы и изделия из них, около 9% — на химическую продукцию, 8% — на различные продовольственные товары, 5% — на лесобумажную продукцию.
Корректировка данных расчетов потенциала российского товарного экспорта в КНР, проведенных с использованием методики МТЦ, осуществлялась по трем направлениям.
1. Учет результатов экспертного анализа при отличии их от данных, полученных по методике МТЦ, в случае различий в оценке ценовой конъюнктуры, импортного спроса в Китае и конкурентоспособности российской продукции. То есть несовпадение по параметрам, учитываемым и в экспертном анализе, и в методи-
98
ке МТЦ (существенные расхождения были отмечены по энергоносителям, а также по железной руде и черным металлам, что потребовало корректировки на уровне отдельных позиций).
2. Учет результатов экспертного анализа при отличии их от данных, полученных по методике МТЦ, в случае неулавливания формульной методикой новых факторов, влияющих на экспорт, — реализация новых проектов и качественное улучшение доступа на китайский рынок для отдельных категорий отечественной продукции.
Среди главных неучтенных в методике МТЦ факторов — реализация новых проектов в машиностроении, а также модернизация животноводческих производств и открытие китайского рынка для их продукции. Новые проекты и улучшение доступа на рынок КНР для продукции растениеводства в силу уже сложившихся высоких объемов поставок данных товаров на китайский и глобальный рынки де-факто нашли отражение в расчетах по методике МТЦ. При этом дальнейшее значительное увеличение отгрузок сои в КНР, которое обсуждается, в решающей степени зависит от результатов переговоров между США и КНР о нормализации взаимных торговых отношений.
Новые совместные проекты в машиностроении, о которых говорилось выше, могут, по экспертной оценке, обеспечить к середине 2020-х годов дополнительный прирост экспорта в объеме около 3 млрд долл.
Модернизация животноводческих производств и открытие китайского рынка для их продукции способны довести экспорт отечественной мясомолочной продукции в КНР с практически нулевого уровня сегодня до 1-1,5 млрд долл. к 2024-2025 гг. Однако превышение этой величины,
прогнозируемое отдельными ведомственными и отраслевыми экспертами, также маловероятно по причинам высокой конкуренции на мировом рынке мясомолочной продукции, эффективной транспортной доступности Китая для ведущих экспортеров продуктов животноводства, а также сохраняющейся дефицитности российского рынка по говядине и необходимости удовлетворения внутреннего спроса.
3. Поправка на величину экспорта по закрытым позициям, не учитываемым в расчетах по МТЦ. В последние годы на такие позиции приходилось в среднем около 1 млрд долл. российского экспорта в КНР. Существенное изменение данной величины маловероятно: перспективы расширения ВТС имеют сильные ограничения, но в то же время будут реализовываться ранее заключенные контракты и ремонтироваться военная техника. Поэтому указанную величину практически в неизменном виде можно экстраполировать на среднесрочную перспективу.
С учетом результатов расчетов по методике МТЦ и их экспертной корректировки совокупный прирост российского экспорта в КНР к 2024-2025 гг. против 2018 г. можно оценить на уровне порядка 40 млрд долл., а его общую величину в середине 2020-х годов — в объеме 97 млрд долл. Ожидаемая структура совокупного прироста экспорта в КНР показана на рисунке ниже.
На перспективы российского товарного экспорта в Китай будет влиять сложная совокупность факторов, не поддающихся сегодня однозначной оценке, однако способных существенно скорректировать экспертные ожидания и результаты формульных расчетов на основе сложившихся трендов.
100
2020-х годов (в % к итогу = 39,55 млрд долл.)
Руды, черные, цветные и
Сельхозпродукция, продовольствие 10.3
драгоценные металлы, изделия из них...
Прочая продукция (кожи и изделия, драгкамни и изделия, изделия из стекла, различные неметаллические минеральные продукты, др.) 1.4
Среди таких факторов:
• Неопределенность дальнейшего развития и последствий нынешнего геополитического и торгово-экономического противостояния Китая и США. Тотальная торговая война с США, по экспертным оценкам, может стоить Китаю до 1,5 процентных пунктов ВВП. Такое сильное замедление китайской экономики неизбежно приведет к снижению динамики общего импорта страны. В случае же нормализации китайско-американских торговых отношений следует ожидать заметного увеличения поставок из США многих чувствительных товаров на китайский рынок (продовольственной, химической и металлургической группы), а также различных видов оборудования.
• Быстрое освоение Китаем собственного выпуска все более широкого круга ранее импортировавшейся продукции. Это будет оказывать сильное сдерживающее
воздействие на поставки из РФ в КНР многих традиционных видов базовых промышленных полуфабрикатов, особенно первого передела. При этом экспортеры полуфабрикатов более глубокой переработки и высокого качества из Японии, Южной Кореи и других стран сохранят на определенное время позиции на китайском рынке.
• Неопределенность динамики и глубины структурных изменений в китайской экономике, влияющих на ВВП и параметры внутреннего спроса, в связи с цифровизацией и распространением технологий четвертой промышленной революции, ростом доходов населения и среднего класса. Основной вопрос — насколько быстрым будет переход КНР от стадий инфраструктурного и инвестиционного потребления к стадии постиндустриального потребления с сопутствующими ей ограничениями для традиционной торговли. Сохраняется существенная неопределенность по потребительским предпочтениям быстрорастущего китайского среднего класса.
• Неопределенность среднесрочных последствий программ индустриально-инновационного и цифрового развития Китая с точки зрения их влияния на импортный спрос. Основной вектор — повышение самообеспеченности по ключевым направлениям (в том числе в области производства товаров народного потребления, высокотехнологичной продукции) и трансфер дефицитных технологий при посредничестве технологических активов, приобретенных КНР за рубежом. Однако в связи с огромным масштабом решаемых Китаем задач определенные товарные ниши в традиционных и высокотехнологичных сегментах рынка
102
будут еще некоторое время, возможно длительное, сохраняться, что требует постоянного мониторинга рыночной ситуации.
• Сильное ужесточение в Китае экологического законодательства, требований к охране окружающей среды, сопровождающееся мерами по сокращению производства в отдельных добывающих отраслях (например, добычи угля), металлургии (особенно выпуска рядовой стали), химической и целлюлозно-бумажной промышленности. Этот процесс будет иметь ряд последствий. Во-первых, ускорится инновационное развитие КНР, в частности на направлениях энергосбережения и энергоэффективности, альтернативной энергетики, рециклирования материалов, использования композитных материалов на углеродной основе вместо металлов. Во-вторых, высвобождающиеся товарные ниши на китайском рынке будут использоваться Китаем для решения внешнеполитических и внешнеэкономических задач, в том числе для наполнения повестки «пояса и пути» путем закупки в странах-партнерах продукции экологически неблагополучных производств или ее более экологичных заменителей (например, природного газа в РФ) либо же посредством переноса таких неблагополучных производств в рамках программ поддержки индустриального развития в близлежащие страны (в Центральную Азию, особенно в Казахстан, Монголию, др.). В последнем случае поставки из этих стран будут конкурировать с российским экспортом.
• Не ясны перспективы выполнения Китаем международных норм по охране интеллектуальной собственности. То есть западные страны, скорее всего, его
«дожмут», тем более Китай уже владеет серьезными технологическими активами в западном мире и может вполне легально получать значительную часть технологий. В России же КНР такими активами не владеет, но сохраняет интерес ко многим российским технологиям. Соответственно, если в двусторонних отношениях не удастся добиться четкого соблюдения Китаем требований в сфере интеллектуальной собственности, то широкого сотрудничества в машиностроении может вообще не получиться, и все по-прежнему будет ограничиваться поставками пробных партий товаров, которые будут несанкционированно копироваться китайской стороной.
• Неопределенность динамики и глубины выстраивания КНР преференциальных торгово-экономических отношений с зарубежными странами. Заявленные планы КНР в данной области выглядят весьма амбициозно, ключевой проект — Всеобъемлющее региональное экономическое партнерство с участием, помимо Китая, стран АСЕАН, Японии, Южной Кореи, Индии, Австралии и Новой Зеландии. Завершение переговоров по ВРЭП ожидается не позднее 2020 г. Вступление в силу этого соглашения, пока неопределенное по времени из-за необходимости его ратификации большим количеством стран, может качественно изменить конкурентную ситуацию на китайском рынке, и не в пользу российского бизнеса.
Существенные неопределенности в отношении перспектив российско-китайского торгово-экономического сотрудничества сохраняются по многим другим причинам и направлениям. В частности, по наиболее масштабным
104
инфраструктурно-технологическим проектам будущего взаимодействия — в освоении Северного морского пути и перспективном конфигурировании атомной энергетики Китая на базе российских технологий и реакторов на быстрых нейтронах, установок пристанционного ядерного топливного цикла для замыкания этого цикла в масштабах национальной атомной отрасли КНР.
Выводы
В умеренно-оптимистичном экспертно-расчетном прогнозе ВАВТ/ВНИКИ ожидаемая величина российского товарного экспорта в КНР к середине 2020-х годов приблизится к 100 млрд долл. (точная прогнозная оценка — 97 млрд долл.). Но наряду с возможностями имеются серьезные риски достижения данного показателя (указаны выше), что требует системной работы по митигации этих рисков и реагированию на новые конкурентные, структурные и иные вызовы, возникающие на китайском рынке. По оценке ВАВТ/ВНИКИ, в среднесрочном периоде российско-китайский товарооборот будет стремиться к достижению сбалансированности, что будет означать выход к 2024-2025 гг. на показатель взаимной торговли товарами в объеме порядка 200 млрд долл.
Достижению устойчиво высоких, превышающих 200 млрд долл. объемов взаимной торговли будет способствовать расширение российско-китайской торговли услугами, имеющей значительный потенциал. В части российского экспорта услуг в КНР наиболее перспективными являются услуги воздушного транспорта, международного транзита, туризм, ИКТ-услуги и технологические услуги, услуги по сооружению технически сложных производственных и инфраструктурных объектов, различные деловые и профессиональные услуги по обеспе-
чению деятельности китайских компаний на российском
рынке.
Библиографический список
1. США — Китай: борьба двух стратегий и практик мирового лидерства / Барановский В.Г., Богаевская О.В., Вартазарова Л.С. и др./Научный доклад. — М.: ИМЭМО РАН. 2018 — 65 с.
2. Спартак А.Н. Направления и методы международной конкуренции в начале XXI века: геоэкономические и торгово-политические аспекты // Российский внешнеэкономический вестник. 2011. № 9.
C. 3-15. SSHA — Kitaj: bor'ba dvuh strategij i praktik mirovogo liders-tva/Baranovskij V.G., Bogaevskaya O.V., Vartazarova L.S. i dr./Nauchn-yj doklad. — M.: IMEMO RAN. 2018-65 s.
3. Spartak A.N. Napravleniya i metody mezhdunarodnoj konkurencii v nachale XXI veka: geoekonomicheskie i torgovo-politicheskie aspe-kty // Rossijskij vneshneekonomicheskij vestnik. 2011. № 9. S. 3-15
4. Report to the U.S. Congress on Global Export Credit Competition (For the period January 1, 2017 through December 31, 2017). — Washington
D.C.: Export-Import Bank of the United States. June, 2018. P. 22
5. Спартак А.Н. Современный трансформационные процессы в международной торговле и интересы России. — М.: ВАВТ/Из-дательство ИКАР, 2018. С. 386-388 / Spartak A.N. Sovremennyj transformacionnye processy v mezhdunarodnoj torgovle i interesy Rossii. — M.: VAVT/Izdatel'stvo IKAR, 2018. S. 386-388
6. Официальный сайт Евразийской экономической комиссии. URL: http://www.eurasiancommission.org (дата обращения: 29 сентября 2019 г.). / Oficial'nyj sajt Evrazijskoj ekonomicheskoj komissii. URL: http://www.eurasiancommission.org (data obrashcheniya: 29 sentyabrya 2019 g.).
7. Официальный сайт Федеральной таможенной службы Российской Федерации. URL: http://customs.ru/statistic / Oficial'nyj
10
sajt Federal'noj tamozhennoj sluzhby Rossijskoj Federacii. URL: http://customs.ru/statistic/
8. Официальный сайт Центрального банка РФ. URL: http://cbr. ru/statistics/macro_itm/svs/ Oficial'nyj sajt Central'nogo banka RF. URL: http://cbr.ru/statistics/macro_itm/svs/
9. Много ли Китай инвестирует в Россию? Электронный ресурс — режим доступа: http://ru.valdaiclub.com/a/highlights/mnogo-li-kitay-investiruet-v-rossiyu/ Mnogo li Kitaj investiruet v Rossiyu? Elektronnyj resurs — rezhim dostupa: http://ru.valdaiclub.c0m/a/highlights/ mnogo-li-kitay-investiruet-v-rossiyu/
10. Выступление и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел России С.В. Лаврова в ходе совместной пресс-конференции по итогам переговоров с членом Государственного совета, Министром иностранных дел КНР Ван И, Сочи, 13 мая 2019 года. Официальный сайт МИД России. URL: http://www.mid.ru/ru/ foreign_policy/news/-/asset_publisher/cKNonkJE02Bw/content/ id/3643559 / Vystuplenie i otvety na voprosy SMI Ministra inostrannyh del Rossii S.V. Lavrova v hode sovmestnoj press-konferencii po itogam peregovorov s chlenom Gosudarstvennogo soveta, Ministrom inostrannyh del KNR Van I, Sochi, 13 maya 2019 goda. Oficial'nyj sajt MID Rossii. URL: http://www.mid.ru/ru/foreign_policy/news/-/ asset_publisher/cKNonkJE02Bw/content/id/3643559
References
1. USA — Kitay: borba dvukh strategiy i praktik mirovogo liderstva/Ba-ranovskiy V.G., Bogayevskaya O.V., Vartazarova L.S. i dr./Nauchnyy doklad. — M.: IMEMO RAN. 2018-65 s. Spartak A.N. Napravleniya i metody mezhdunarodnoy konkurentsii v nachale XXI veka: geoeko-nomicheskiye i torgovo-politicheskiye aspekty // Rossiyskiy vneshne-ekonomicheskiy vestnik. 2011. № 9. S. 3-15. SHA — Kitaj: bor'ba dvuh strategij i praktik mirovogo liderstva/Baranovskij V.G., Bogaevskaya
O.V., Vartazarova L.S. i dr./Nauchnyj doklad. - M.: IMEMO RAN. 201865 s. Spartak A.N. Napravleniya i metody mezhdunarodnoj konkurencii v nachale XXI veka: geoekonomicheskie i torgovo-politicheskie as-pekty // Rossijskij vneshneekonomicheskij vestnik. 2011. № 9. S. 3-15
2. Report to the U.S. Congress on Global Export Credit Competition (For the period January 1. 2017 through December 31. 2017). — Washington D.C.: Export-Import Bank of the United States. June. 2018. P. 22
3. Spartak A.N. Sovremennyy transformatsionnyye protsessy v mezhdun-arodnoy torgovle i interesy Rossii. — M.: VAVT/Izdatelstvo IKAR. 2018. S. 386-388 / Spartak A.N. Sovremennyj transformacionnye processy v mezhdunarodnoj torgovle i interesy Rossii. — M.: VAVT/Izdatel'stvo IKAR. 2018. S. 386-388
4. Ofitsialnyy sayt Evraziyskoy ekonomicheskoy komissii. URL: http:// www.eurasiancommission.org (data obrashcheniya: 29 sentyabrya 2019 g.). / Oficial'nyj sajt Evrazijskoj ekonomicheskoj komissii. URL: http://www.eurasiancommission.org (data obrashcheniya: 29 sentyabrya 2019 g.).
5. Ofitsialnyy sayt Federalnoy tamozhennoy sluzhby Rossiyskoy Federatsii. URL: http://customs.ru/statistic / Oficial'nyj sajt Federal'noj tamozhennoj sluzhby Rossijskoj Federacii. URL: http://customs.ru/ statistic/
6. Ofitsialnyy sayt Tsentralnogo banka RF. URL: http://cbr.ru/statistics/ macro_itm/svs/ Oficial'nyj sajt Central'nogo banka RF. URL: http://cbr. ru/statistics/macro_itm/svs/
7. Mnogo li Kitay investiruyet v Rossiyu? Elektronnyy resurs — rez-him dostupa: http://ru.valdaiclub.com/a/highlights/mnogo-li-kitay-investiruet-v-rossiyu/ Mnogo li Kitaj investiruet v Rossiyu? Elektronnyj resurs — rezhim dostupa: http://ru.valdaiclub.com/a/highlights/ mnogo-li-kitay- investiruet-v-rossiyu/
8. Vystupleniye i otvety na voprosy SMI Ministra inostrannykh del Ros-sii S.V. Lavrova v khode sovmestnoy press-konferentsii po itogam per-
108
egovorov s chlenom Gosudarstvennogo soveta. Ministrom inostrannykh del KNR Van I. Sochi. 13 maya 2019 goda. Ofitsialnyy sayt MID Rossii. URL: http://www.mid.ru/ru/foreign_policy/news/-/asset_publisher/ cKNonkJE02Bw/content/id/3643559 / Vystuplenie i otvety na voprosy SMI Ministra inostrannyh del Rossii S.V. Lavrova v hode sovmestnoj press-konferencii po itogam peregovorov s chlenom Gosudarstvennogo soveta. Ministrom inostrannyh del KNR Van I. Sochi. 13 maya 2019 goda. Oficial'nyj sajt MID Rossii. URL: http://www.mid.ru/ru/foreign_policy/ news/-/asset_publisher/cKNonkJE02Bw/content/id/3643559
Контактная информация
АО «Всероссийский научно-исследовательский конъюнктурный институт»
119285, г. Москва, ул. Пудовкина, д. 4 Тел.: +7 499 143 02 61 E-mail: spartak@vniki.msk.ru
