CC BY
123
Л. П. Кудреватых
СОВРЕМЕННЫЕ ТРАКТОВКИ СЕМАНТИЧЕСКИХ ТИПОВ СЛОВ В ЛИНГВИСТИКЕ
Семантическая типологизация слова в современном языке традиционно проводится на основании противопоставления лексической однозначности и многозначности.
Еще Бреаль отмечал, что многозначность следует понимать как способность слова иметь два или более связанных значений [см.: Ульманн, 1970, с. 267].
В современном языке многозначность представлена большим разнообразием типов: полисемия, вариативность, синкретизм, полифункционализм, энантиосемия; словообразовательная полисемия, словообразовательная омонимия и т. д.
Обычно термин «многозначность» трактуют шире, чем специальный термин «полисемия» (polysemy), который применяется для обозначения переносов значений в семантической структуре слова на базе импликационных и симиляци-онных связей (или «метафора и метонимия» - в терминах стилистики) [Никитин, 1988]. По мнению Р. А. Будагова [1965, с. 17], источником полисемии являются процессы, обусловленные природой нашего мышления, способностью человека обобщать в слове явления окружающего нас мира.
По признанию исследователей семантики слова, отличительными признаками полисемии является целый ряд переносов или сдвигов в структуре значения слова. Это:
1) деривационный сдвиг,
2) категориальный сдвиг,
3) семантический сдвиг словозначений [Арнольд, 1985; Арутюнова, 1990; Апресян, 1974; Уфимцева, 1986; Конецкая, 1993; Ульманн, указ. соч. и др.].
В современной лингвистике вариативность (vagueness) часто понимается как незначительное видоизменение формы при общности смысла. Другой взгляд на вариативность отражает наличие инвариантно-вариантных отношений в структуре слова, которые рассматриваются как отношения между абстрактными единицами и конкретными способами их реализации [Литвин, 1984; Новиков, 1982; Уфимцева, указ. соч.].
В некоторых работах, в частности в работе Е. Г. Беляевской (1987), многозначность и вариативность рассматриваются как взаимообуслов-
КУДРЕВАТЫХ Людмила Петровна - доктор филологических наук, профессор Технологического университета Као Юен (Kao Yuan University of Technology)
© Кудреватых Л. П., 2006
ленные величины в противоположность явлению константности в языке, которое понимается как способность значения варьироваться, меняться в соответствии с конкретными условиями реализации в акте коммуникации.
Основным отличительным признаком вариативности (vagueness) принято считать «отсутствие четкого категориального и семантического различия значений» в структуре слова, так характерного для полисемии.
Принцип «четкого категориального и семантического различения значений», однако, не является достаточным для определения границ полисемии, с одной стороны, и вариативности, - с другой. Так, невозможно, по мнению Д. Тагги [Tuggy, 1993, с. 175-276], однозначно трактовать типы значений глагола to paint «рисовать маслом на холсте», «рисовать акварелью на бумаге», «проводить пешеходные полосы на мостовой», «наносить лекарственную мазь на тело». Первые два расцениваются как близкие по смыслу, последние два - как далекие по смыслу. Однако уверенности в однозначной трактовке семантических отношений у автора нет. Кроме того, критерий близкого или далекого смысла является чрезвычайно размытым и субъективным.
Изучая проблемы вариативности в языке, У. Вейнрейх [1970, с. 210] выделил основные типологически важные черты вариативности. Он обратил внимание на зависимость того или иного значения слова от значений «десигнаторов» - вторых компонентов синтагмы. Дифференциации десигната в этом случае помогает определение основного смыслового элемента, общего для этих последних.
В структуре слова варьирующие значения представляются как некоторый неопределенный размытый набор значений, предполагающий лишь «возможности» объединения значений в структуре слова [Jackendoff, 1983, с. 116].
По мнению С. Ульмана, если для полисемии характерен перенос значений (transfer is responsible for polysemy), то для вариативности -изменения в употреблении (shift in application) [Ullmann, 1959, с. 19].
Примерами вариативности могут служить, например, субъектные глаголы, семантическое варьирование которых, как правило, обусловлено левой его частью, в субъекте признака, например to fly «летать». Здесь семантика глагольной единицы варьирует в признаке «передвижение в пространстве» в различных векторах направленности:
- по воздуху в определенном направлении (о самолете, птице),
- хаотично во всех направлениях (о воздушном змее).
Обобщив сказанное, можно вывести ряд критериев, релевантных для дифференциации явлений полисемии и вариативности в языке:
1) наличие или отсутствие семантической связи словозначений,
2) зависимость или независимость словозначений от вторых компонентов синтагмы, т. е. обусловленность минимальным контекстом,
3) категориальная тождественность или различия словозначений.
Полисемия часто противопоставляется в языке и явлению т. н. «семантической омонимии», которая понимается как семантическое размежевание двух словозначений в структуре слова, - значений, не имеющих очевидной семантической связи друг с другом. В отечественном языкознании более распространенными являются термины «квазиомонимия» (quasi-homonymy) [Бережан, 1981], «гетеросемия» (heterosemy) [Конецкая, указ. соч.], «амбисемия» (ambisemy) [Koudrevatykh, 2004].
Подобные словозначения находятся в отношениях комплементарности, ср.: «наполнять чем-либо», «заряжать батарейки», «выставлять счет» глагола to charge в постановке вопроса У. Вейнрейхом [Вейнрейх, 1970, с. 210].
Популярна точка зрения в трактовке амбисе-мии как отношений, связывающих словозначения, которые имеют общую деривационную историю и семантическую связь, но в синхронии далеко разошедшиеся в семантическом плане и не обнаруживающие актуальных деривационных и семантических связей друг с другом [Конецкая, 1993].
Так, в структуре существительного bill словозначения «чек», «афиша», «законопроект» имеют общую деривационную и семантическую связь. По мнению Ю. Найды, эти словозначения семантически объединяются на более высоком понятийном уровне (в признаке сигнификата): «нечто, написанное на бумаге» - в отношении наименований различных референтов действительности [Nida, 1979: 117].
Амбисемичные слова являются источником омонимии в современном языке и отражают динамику образования этих последних [Конецкая, указ. соч.].
Полисемия как явление связи и взаимообусловленного различения деривационно и семантически связанных словозначений в структуре слова противостоит явлению синкретизма (ambivalency) в языке.
В отличие от полисемантических явлений, явление семантического синкретизма основано на процессах сопряжения семантических признаков единицы в структуре слова.
Ю. Д. Апресян [1974, с. 140] трактует явление синкретизма единиц как конъюнктивное -одновременное выражение значений одной и той же морфологической формой, реализующей валентность или валентности предиката.
Сущность явления синкретизма в языке выявляется на фоне различения в системе языка тех
явлений и признаков, которые в структуре амбивалентной единицы представлены в совмещенном виде, например вахта - «люди» и «вид деятельности».
Соотнесенность синкретичной единицы со словозначением и ЛСВ в структуре слова позволяет определить синкретичные единицы как обусловленные семантической сопряженностью, неразличением смыслового содержания, выявляемых на фоне деривационно и семантически связанных словозначений, с одной стороны, и опосредованных инвариантно-вариантной структурой лексико-семантических вариантов, - с другой [см. также: Жукова, 1983, с. 19-20].
Семантическая сопряженность синкретичных единиц либо разрешается в контексте, либо сохраняется в нем с целью поддержания двусмысленности содержания в художественном тексте и создания образности.
Как явление синкретизм характеризуется семантическим и категориальным совмещением семантических признаков в структуре единицы, ср.: foxtrot - «танец и музыка», shivery - «дрожащий и вызывающий дрожь».
В современном языке отмечается большое количество слов, значения которых явились результатом взаимодействия семантических и прагматических факторов. Это относится к словам, которые перешли из узкой специальной сферы (жаргоны, сленг, арго) в более широкую сферу разговорного языка, ср.: капуста - «деньги», а widow - «вдова» и «прикуп» (в картах).
По мнению К. Аллана, в слове существование таких словозначений характеризуется как «соглашение» между ними [Allan, 1992, с. 371].
Здесь можно усмотреть явление так называемой «семантико-стилистической реконверсии»: использование стилистически нейтрального слова в языке сленга, жаргонах, арго, а затем обратное «возвращение» слова в новом эмоционально-оценочном значении в разговорный язык. При этом для большинства носителей языка ассоциативные признаки, образы являются стертыми и не очевидными.
Семантические расхождения словозначений здесь обусловлены изменениями функционально-стилистической сферы употребления и активностью прагматического аспекта в словозначении.
В ряду «полисемия - вариативность - семантическая омонимия» последняя означает разделение значений, «вариативность» - их объединение, а полисемия находится между вариативностью и семантической омонимией [Tuggy, 1993: 275].
В современных лингвистических исследованиях разграничиваются также явления полисемии и полифункциональности (polyfunctionalism).
Проблема критериев их разграничения является до сих пор дискуссионной. Иногда полифункциональность рассматривают как особый
синтаксический тип многозначности [Димова, 1972]. Термин «полифункциональность» употребляется также по отношению к служебным словам, относящимся к разным частям речи и выполняющим в предложении различные синтаксические функции [Плоткин, 1989]. Чаще всего термином «полифункционализм» определяют способность слова выполнять номинативную, коммуникативную, когнитивную и прагматическую функции [Ольшанский, 1991].
Распространены следующие подходы к определению полифункциональных слов:
1) полифункциональные слова способны принадлежать одновременно двум частям речи [Ка-севич, 1988, с. 220],
2) они выполняют функции слов другой части речи, оставаясь в рамках одного частеречного разряда [Баудер, 1982; Вейнрейх, 1970; Конецкая, 1993];
3) они частично приобретают «не все признаки слова другой части речи» [Дородных, 1991].
Здесь имеет место соотнесенность с грамматическим категориальным значением слова другого класса и транспозиции в синтаксическую позицию этого слова, ср., в слове way: It was discovered in a new way to make rubber in 7 minutes. It happened quickly, the way the thought took root.
По мнению В. Б. Касевича (1988), следует различать два явления:
1) переход слова в разряд другой части речи (словопроизводство),
2) употребление слова в функции слов другой части речи.
Словопроизводство сопровождается изменениями в семантике слова, семантическим сдвигом, что не характерно для явлений полифункционализма.
Мещанинов [1978, с. 247] отмечает, что о переходе слов в другую часть речи свидетельствуют изменения лексико-грамматического значения, парадигмы, функции и сочетаемости.
Расширив синтаксические условия (структуры) употребления, полифункциональные слова не приобретают в результате ни новой парадигмы части речи, ни ее морфологической оформлен-ности, ср. loud - «громкий» и «громко»: He spoke loud enough for most of the audience to hear him. vs: He had spoken loudly and angrily.
Актуальной в современной лингвистике является и проблема разграничения полисемии и словообразования. В основе ее лежит дифференциация типов опосредствованной семантической связи словозначений производного. Отмечается, что для производных слов типичным является совмещение в семантической структуре нескольких семантических центров, вокруг которых развивается сеть переносных значений. Деривацион-
ная связь между этими смысловыми центрами отсутствует [Евгеньева, 1960]. Отсутствие прямой деривационной связи словозначений производного слова является языковой универсалией [Соболева, 1980, с. 188].
A. П. Евгеньева [указ. соч.] и П. А. Соболева [указ. соч.] отмечают, что словообразовательная полисемия (псевдополисемия в терминах В. П. Конецкой) представляет собой явление опосредованной семантической взаимосвязи сло-возначений производного слова в результате множественной опосредованной непрямой деривации от его различных словозначений, ср., молочник -«человек, продающий молоко» и «сосуд для молока». Смысловая связь этих словозначений лежит за пределами одного слова, а именно, в том слове, которое послужило основой для производного (молоко). На материале отглагольных существительных в русском языке П. А. Соболевой [указ. соч., с. 216] было выделено 5 типов семантической соотносительности между производящим и производным:
1) связь значений производного через одно значение производящего,
2) связь значений производного более чем через одно значение производящего,
3) связь значений производного более чем через одно слово словообразовательного гнезда,
4) связь значений производящего через одно из значений производного (осцилляция или обратная деривация),
5) связь значений производного между собой и с одним значением производящего.
B. П. Конецкая (1993) предложила типологию двойной опосредованной деривации, основанием которой является преемственность семантических признаков словозначений производного слова. Опосредованно деривационные отношения словозначений в производных словах могут быть 3 типов:
1) дивергентные,
2) конвергентные,
3) авергентные.
Для процессов дивергенции характерны случаи двойной деривации от одного производящего в одном значении при помощи одного морфологического форманта: a camper - «человек, выехавший в лагерь», и «фургон для поездок» от производного слова a camp.
Для связей конвергенции характерны случаи обратной деривации, присущие процессам реконверсии типа a brush (щетка) ^ to brush (чистить щеткой) 6 brush (чистка щеткой).
Связи авергенции свойственны процессам двойной деривации от производящего в разных словозначениях, ср., senseless «бесчувственный» от sense «чувство» и senseless «бессмысленный, глупый» от sense - «смысл».
Специфика деривационных связей объясняет семантическую соотнесенность или семантическую нетождественность производного словозна-чения с производящим.
В наиболее целостном виде семантическая типология слова была разработана В. П. Конецкой [указ. соч.]. Основными положениями, на которых строилась семантическая типология слова, были следующие постулаты:
1) семантическая структура слова как знака формируется двусторонними семантическими составляющими, имеющими статус номинанта; следует различать словозначения, лексико-семантичес-кие варианты (ЛСВ), синкреты и словоморфемы;
2) между семантическими составляющими слова устанавливаются семантические типы отношений;
3) семантические типы отношений выделяются по ряду критериев, учитывающих категориальное, функциональное, деривационное и лексико-семан-тическое своеобразие единиц. Это эпидигматичес-кий, функциональный, категориальный, интегральный и дифференциальный критерии;
4) существуют базовые семантические типы отношений, которые и определяют семантический тип слова в целом. В структуре многозначного слова это аллосемантический, полисемантический, гетеросемантический, псевдополисемантический и один смешанный (кразосемантический) типы.
Семантические типы универсальны и могут служить основаниями для сопоставительного анализа лексики. Они также могут быть комплексным критерием дифференциации частей речи, определения их границ и пределов [Кудреватых, 1996].
Примечания
1. Апресян, Ю. Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка [Текст] / Ю. Д. Апресян. М., 1974. 376 с.
2. Арнольд, И. В. Вариативность как фактор процесса адаптации лексической системы [Текст] / И. В. Арнольд // Вестник Киев. ун-та. Романо-гер-манская филология. Киев, 1985. Вып. 19. С. 11-15.
3. Арутюнова, Н. Д. Метафора и дискурс [Текст] / Н. Д. Арутюнова // Теория метафоры. М., 1990. С. 5-32.
4. Баудер, А. Я. Части речи - структурно-семантические классы в современном русском языке [Текст] / А. Я. Баудер. Таллинн, 1982. 184 с.
5. Беляевская, Е. Г. Семантика слова [Текст] / Е. Г. Беляевская. М., 1987. 128 с.
6. Бережан, С. Г. О соотношении принципа развития и принципа системности в языкознании [Текст] / С. Г. Бережан // Известия АН СССР: Сер. литер. и языка. 1981. Т. 40. № 1. С. 20-27.
7. Будагов, Р. А. Сравнительно-семасиологические исследования (романские языки) [Текст] / Р. А. Будагов. М., 1965. 302 с.
8. Вейнрейх, У. О семантической структуре языка [Текст] / У. Вейнрейх // Новое в лингвистике
(Языковые универсалии). М., 1970. Вып. 5. С. 163250.
9. Димова, C. Н. О полифункциональности слова с широким значением (На материале английского существительного way) [Текст] : автореф. дис. ... канд. филол. наук / С. Н. Димова. М., 1972. 22 с.
10. Дородных, А. И. Вариативность грамматического строя английского языка [Текст] : автореф. дис. ... д-ра филол. наук / А. И. Дородных. М., 1991. 49 с.
11. Евгеньева, А. П. Дискуссия об омонимии [Текст] / А. П. Евгеньева // Лексикографический сборник. М.; Л., 1960. Вып. IV. С. 87-69.
12. Жукова, Н. С. Продуктивные и непродуктивные звенья в глагольной парадигме современного немецкого языка [Текст] : автореф. дис. ... канд. филол. наук / Н. С. Жукова. М., 1983. 24 с.
13. Касевич, В. Б. Семантика. Синтаксис. Морфология [Текст] / В. Б. Касевич. М., 1988. 308 с.
14. Конецкая, В. П. Введение в сопоставительную лексикологию германских языков [Текст] / В. П. Конецкая. М., 1993. 201 с.
15. Кудреватых, Ё. П. Семиологические основания семантических типов слов в современном английском языке [Текст] : дис. ... д-ра филол. наук / Л. П. Кудреватых. М., 1996. 480 с.
16. Литвин, Ф. А. Многозначность слова в языке и речи [Текст] / Ф. А. Литвин. М., 1984. 119 с.
17. Мещанинов, И. И. Части речи и члены предложения [Текст] / И. И. Мещанинов. Л., 1978. 387 с.
18. Никитин, М. В. Основы лингвистической теории значения [Текст] / М. В. Никитин. М., 1988. 168 с.
19. Новиков, Л. А. Семантика русского языка [Текст] / Л. А. Новиков. М., 1982. 272 с.
20. Ольшанский, И. Г. Лексическая полисемия в современном немецком языке [Текст] : автореф. дис. ... д-ра филол. наук / И. Г. Ольшанский. М., 1991. 46 с.
21. Плоткин, В. Я. Строй английского языка [Текст] / В. Я. Плоткин. М., 1989. 239 с.
22. Соболева, П. А. Словообразовательная полисемия и омонимия [Текст] / П. А. Соболева. М., 1980. 294 с.
23. Ульман, С. Семантические универсалии [Текст] / С. Ульман // Новое в лингвистике (Языковые универсалии). М., 1970. Вып. 5. С. 250-299.
24. Уфимцева, А. А. Лексическое значение. Принцип семиологического описания лексики [Текст] / А. А. Уфимцева. М., 1986. 239 с.
25. Allan, К. Something that Rhymes with Rich [Text] / К. Allan // Frames, Fields and Contrasts. London, 1992. P. 355-374.
26. Jackendoff, R. Semantics and Cognition [Text] / R. Jackendoff. Ldn., 1983. 283 p.
27. Koudrevatykh, L. Semantic Type of a Word as a Linguistic Universal [Text] / L. Koudrevatykh. Gau Lih Book Co., Ltd. Taipei, 2004. 196 p.
28. Nida, E. A. Componential Analysis of Meaning. An Introduction to Semantic Structure [Text] / E. A. Nida. N. Y., 1979. 272 p.
29. Tuggy, D. Ambiguity, Polysemy and Vagueness [Text] / D. Tuggy // Cognitive Linguistics. Vol. 4-3. 1993. P. 273-280.
30. Ullmann, St. The Principles of Semantics [Text] / St. Ullmann. Glasgow; Oxford, 1959. 348 p.
