CC BY
122
УДК 347.241.1
СОВРЕМЕННЫЕ ТЕНДЕНЦИИ ГРАЖДАНСКОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА РОССИИ
В СФЕРЕ ОБОРОТА ЦЕННЫХ БУМАГ
THE MODERN LINES OF RUSSIAN CIVIL LEGISLATION IN THE SPHERE OF THE SECURITIES TURN
Р. В. ЧИКУЛАЕВ (R. V. CHIKULAEV)
Исследуются основные тенденции модернизации правовых норм о ценных бумагах в гражданском законодательстве России. Рассматриваются возможные пути развития законодательства, в том числе за рамками Гражданского кодекса Российской Федерации. Выявляются существенные концептуальные изменения в подходах к правовой регламентации отношений с ценными бумагами.
Ключевые слова: ценные бумаги, финансовые инструменты, гражданское законодательство, система норм, концепции, тенденции.
The basic lines of modernization of law rules about securities in the civil legislation of Russia are investigated in the article. Relevant ways of legislation development, including behind Civil code of the Russian Federation frameworks are considered. Essential conceptual changes in approaches to a legal regulation of securities relationships come to light.
Key words: securities, financial instruments, the civil legislation, system of norms, concepts, lines.
Утверждение о том, что правовая система современной России находится в состоянии реформирования и развития, может показаться неоригинальным. В то же время эта посылка является необходимой для глубокого анализа системы тех или иных правоотношений, той или иной области законодательства. Развитие правовой системы государства в целом и системы тех или иных правовых норм в частности можно признать объективным философско-диалектическим явлением, происходящим постоянно. Вместе с тем имеются отдельные однородные совокупности, «пласты» правовых норм в их соответствующих законодательных формах, темпы развития которых значительно опережают общую динамику законодательноправовой системы. Факторами такого опережения могут быть различные обстоятельства. В их числе особая значимость конкретных норм и актов для соответствующих сфер общественной жизни: экономики, политического строя и т. п.
К числу таких особо динамично развивающихся правовых совокупностей можно
отнести правовые нормы о ценных бумагах (финансовых инструментах) и связанных с ними отношениях. Данный факт обусловлен особой значимостью финансовых инструментов для развития финансовых рынков страны, роста инвестиций в экономике и обеспечения наиболее быстрого вхождения России в мировые и европейские экономические и торговые системы.
Формализованно выраженные совокупности соответствующих норм о ценных бумагах и финансовых отношениях могут быть представлены как две большие видовые группы: 1) нормы и правовые акты о ценных бумагах (финансовых инструментах) как объектах прав, преимущественно гражданских; 2) нормы и акты об отношениях по поводу оборота финансовых инструментов, в том числе отношениях финансово-правового характера. Развитие обеих групп отношений в российском праве происходит в целом параллельно и во взаимной связи. При этом сохраняется задача поддержания баланса и взаимной увязки, соответствия норм, принадлежащих к таким группам.
© Чикулаев Р. В., 2012 74
Нормативное закрепление развития норм гражданско-правового характера, хотя и без специального выделения норм о финансовых инструментах, усматривается ещё в Указе Президента Российской Федерации от 29 октября 2003 г. «Об обеспечении деятельности Совета при Президенте Российской Федерации по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства» [1]. В аспекте объективного юридического обновления «на смену» этому акту пришел Указ Президента Российской Федерации от 18 июля 2008 г. «О совершенствовании Гражданского кодекса Российской Федерации» [2], установивший как нормативную, так и принципиально-организую-щую основы обновления гражданского законодательства. В числе таких базовых организационных принципов уместно выделить: достижение соответствия правовых норм уровню развития рынка, учёт судебно-правоприменительного опыта, единообразие и сближение с правовыми системами стран Европы и СНГ, общую гражданско-правовую стабильность.
В свою очередь, законодательным ориентиром построения обновленной модели гражданского права стал правовой акт особого концептуального характера - Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации [3]. Характерно, что указанная Концепция провозгласила такую особенность гражданского законодательства в форме важнейшего его акта - Гражданского кодекса Российской Федерации, как регламентация не только гражданско-правовых, но и общесоциальных отношений.
В числе объективных материальных оснований реформы гражданского законодательства Концепция справедливо указывает на производимые с 1994 г. в России многочисленные реформы именно экономического характера, не находящие должного отражения в законе, тем самым демонстрируя диалектическую взаимосвязь парных категорий экономики и права, общественных отношений материального характера и формализо-ванно-правовой воли законодателя. Также примечательно, что в числе объектов наиболее пристального внимания Концепция уже во вводной части указала на финансовый рынок, выделив его из общей массы экономиче-
ских отношений и подчёркивая острую потребность в адекватном правовом регулировании именно «ценных бумаг и финансовых сделок». При этом под «регулированием ценных бумаг» подразумевается, очевидно, режимно-правовая регламентация ценных бумаг как объектов прав и установление правил для участников отношений с такими объектами, так как собственно правовое регулирование статичных объектов прав вряд ли возможно.
Наконец, отмеченная в Концепции необходимость переработки на её основе других массивов российского законодательства может пониматься как придание гражданскому законодательству системообразующего значения и отведение ведущей роли. Эта тенденция проявилась и одновременно стала связующим звеном в отношении другой законодательно-правовой группы - системы норм о финансовых рынках и обороте финансовых инструментов. Особая группа отношений корпоративно-правового характера, также провозглашенных Концепцией в качестве объекта легально-правовой модификации, хотя и не была текстуально связана с отношениями финансового рынка, однако содержательно является их частью, что подчёркивает одно из центральных мест этих отношений в системе гражданско-правовых реформ. Было бы неверным с теоретических и правовых позиций рассматривать корпоративные отношения в полном отрыве от сделок по выпуску и обращению так называемых корпоративных ценных бумаг (акций, облигаций, опционов эмитента), составляющих базу для возникновения корпоративных отношений и в то же время являющихся их составным элементом.
Нормы о ценных бумагах, их обращении и система нормативных установлений о бездокументарных ценных бумагах как объекте особой правовой регламентации были специально отмечены Концепцией в числе важнейших и подлежащих отражению в общей части основного гражданского закона. Такой подход видится вполне обоснованным с учётом повышенного значения объектов правового регулирования, что к тому же прямо подчёркивается в тексте Концепции. Но возможен и другой подход, основанный как на аналитическом «расчленении» спектра отно-
шений, связанных с финансовыми инструментами, так и на обобщении гражданско-правового опыта зарубежных, прежде всего европейских, стран. Детализированный анализ отношений по поводу оборота ценных бумаг и иных финансовых инструментов позволяет предположить, что эти объекты прав хотя и требуют к себе весьма пристального внимания законодателя в силу их социальноэкономической важности, но, в то же время, именно как правовые объекты не обладают существенными признаками исключительности. Не установлены для этих объектов и специальные нормативно-базисные позиции (как, например, для недвижимости, в отношении которой проводится в жизнь концептуальный принцип связи правовой судьбы земельных участков и расположенных на них строений). Особенности же правового регулирования системы отношений с финансовыми инструментами, до категории которых была законодательно расширена категория ценных бумаг к настоящему времени, проявляются, во-первых, на стадии регламентации специально-правового режима таких инструментов, во-вторых, - на этапах установления правил поведения для субъектов отношений по поводу оборота финансовых инструментов в их динамике. Именно эта особенность обусловливает тот факт, что как законодательство Англии [4] и США [5] (которое объективно послужило источником заимствования для российских законов, но которому не знакома кодификация гражданского законодательства в её континентальноправовом понимании), так и кодифицированное законодательство ряда стран Европы [6] не включает нормы о ценных бумагах в законы общегражданского регулирования, а относит такие отношения к компетенции специального законодательства о финансовых рынках и инструментах.
Таким образом, нельзя исключать и такого сценария развития отечественного гражданского законодательства, при котором нормы о ценных бумагах не будут занимать специального места в общей части Гражданского кодекса, локализуясь к тому же в числе норм об объектах прав. При этом варианте конструирования гражданского законодательства все нормы о ценных бумагах, как базовые, так и специальные, могут быть
формализованы в отдельных законах. Такая точка зрения имеет право на существование не только в силу аналогичных легальноправовых традиций в европейских странах, но и в свете уже отмеченного ранее постоянного расширения объёма категории ценных бумаг в российском праве. Так, используемая ныне в базовом федеральном законодательстве [7] категория финансовых инструментов может, при её дальнейшем развитии, охватить не только объекты прав, но и, к примеру, обязательства. Наконец, известные к настоящему времени различные «концепции» ценных бумаг, включая такие, как документарная, бездокументарная, инвестиционная, информационная, обязательственная и др., указывают на многообразие теоретико-правовых подходов к пониманию ценных бумаг и, по сути, означают возможность их легального отнесения не только к объектам гражданских прав.
Разнородный по своему содержанию состав категории ценных бумаг, судя по всему, обусловил в разделе Концепции об объектах гражданских прав особую оговорку относительно возможности применения специального правового режима для отдельных видов ценных бумаг, в частности, бездокументарных. В этом смысле авторы Концепции, тем не менее, следуют сложившейся традиции Гражданского кодекса Российской Федерации от 1994 г., в ст. 128 которого ценные бумаги изначально рассматривались как объект, наиболее близкий (как по тексту, так и по смыслу) к деньгам. Так, можно привести пример отнесения ценных бумаг в литературе по гражданскому праву к разряду неких «денежных документов», а одновременно и «юридических документов» [8]. Проиллюстрированный подход не является юридически точным хотя бы в силу отсутствия легальной дефиниции документов соответствующего рода, а также видится неоправданно узким по причине сужения понимания ценной бумаги исключительно до понятия простого документа (хотя бы и с учётом положений ст. 142 и 143 Гражданского кодекса Российской Федерации). Приведённый пример, впрочем, не свидетельствует о правовой небрежности авторов соответствующих суждений, а объясняется тем, что в упомянутых источниках ценные бумаги не служили объектом специ-
ального анализа, будучи затронутыми при характеристике крайне обширной категории гражданских прав.
При обобщении основных принципов обновления права ценных бумаг (именно такое понятие использует Концепция, что, думается, небезосновательно при наличии большого массива норм о ценных бумагах) проявляется и требует внимания к себе следующая особенность. Модернизация права ценных бумаг, для которого нами уже было предложено более универсальное понятие «секьюритарного права» [9], предполагает изменение в единстве норм о ценных бумагах как объектах прав и норм, о финансовых сделках как динамическом движении объектов прав, с использованием таких специальных понятий, как «оборот ценных бумаг» и «секьюритизация», ранее не известных гражданскому законодательству.
Несмотря на то, что Концепция развития гражданского законодательства имеет в текущий период времени основополагающее значение для дальнейшей модернизации секьюритарного права, нужно отметить влияние иных актов концептуального характера на этот процесс. С теоретико-правовых позиций концептуальные правовые акты пока не удостоились всесторонней характеристики во всем многообразии своих особенностей. По общему правилу, такие акты нельзя признать общеобязательными, ведь концепция предполагает систему взаимосвязанных идей и общих установлений, но не обязательных норм, обеспеченных перспективноусловным принуждением. Очевидно, это одно из важных направлений научной теории, которое доказывает право на существование своим значительным влиянием на развитие законодательства.
Так, помимо Концепции развития гражданского законодательства, были разработаны другие важные концептуальные акты, хотя и не вызвавшие столь же пристального внимания юридического сообщества. Примером может служить Концепция развития корпоративного законодательства [10], предусмотревшая основные направления ревизии системы норм о хозяйственных обществах. Указанная Концепция хотя и имеет своим основным предметом вопросы корпоративного управления, однако в качестве одно-
го из главных инструментов достижения заявленных в ней целей использует обновление норм о ценных бумагах, что демонстрирует неразрывную внутриотраслевую связь нормативных совокупностей секьюритарного и корпоративного права в российской правовой системе. Несмотря на то, что Концепция развития корпоративного законодательства в основном служила целям совершенствования функции хозяйственного управления, значительная часть предусмотренных ею новелл к 2011 г. уже была закреплена в законе! К примеру, необходимость ограничения использования внутренней (служебной, закрытой, инсайдерской - в различных интерпретациях) информации отразилась в специальном Федеральном законе «О противодействии неправомерному использованию инсайдерской информации и манипулированию рынком...» [11]. Следует сделать оговорку, что проблемы использования инсайдерской, непубличной информации обсуждались в юридической науке применительно к рынку ценных бумаг давно и даже частично затрагивались в Федеральных законах «О рынке ценных бумаг» и «О защите прав и законных интересов инвесторов на рынке ценных бумаг». Однако система правовых мер по регулированию использования инсайдерской информации в их единстве и взаимодействии была легально закреплена лишь с принятием специального федерального закона.
Основные направления, предусмотренные Концепцией развития корпоративного законодательства, такие как особый характер разрешения корпоративных споров, специальная подведомственность и исключительная подсудность споров, связанных с ценными бумагами, особый характер применения обеспечительных мер, а также ряд других отразились в обновленной редакции Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации [12]. Перспективным направлением совершенствования секьюритарного законодательства в охранительно-защитном аспекте, не нашедшим пока места ни в концептуальных актах, ни, тем более, в законодательстве, можно назвать специальный порядок рассмотрения и исключительную подсудность арбитражным судам споров о правах, вытекающих из ценных бумаг, независимо от субъектного состава отношений (с уча-
стием как физических, так и юридических лиц). Влияние концепций развития права о ценных бумагах и корпоративных отношениях на процессуальное законодательство продемонстрировало объективную межотраслевую связь комплексной системы норм секью-ритарного права.
В аспекте характеристики юридического значения актов концептуального характера можно отметить затруднённый характер определения их действия во времени. Если «традиционные» нормативные акты действуют с момента их принятия и, как правило, официального опубликования до момента отмены в установленном порядке, то концептуальные акты по своей сути должны также либо иметь срок действия, либо прекращаться после того, как отправные установления будут облечены в форму конкретных юридических норм. Некоторые концепции содержат в своём названии указание на охватываемый ими период, некоторые - нет. К примеру, Концепция развития рынка ценных бумаг в Российской Федерации [13], принятая в 1996 г., предусматривала целый ряд мер по совершенствованию законодательства, как реализованных в нормативно-правовой базе, так и остающихся актуальными до сих пор. На сегодня это единственный документ концептуального характера, прямо упоминающий рынок ценных бумаг как объект правовой регламентации. Такие положения данной Концепции, как необходимость передачи функций развития рыночных инфраструктур от государства участникам рынка, минимизация госрегулирования при максимизации саморегулирования, внедрение международных правовых стандартов организации рынка ценных бумаг, расширение спектра финансовых инструментов (включая депозитарные расписки), секьюритизация коллективных инвестиций и государственных долговых обязательств, специальный порядок налогообложения операций с ценными бумагами, создание центральной депозитарно-учётной системы, нормативное закрепление института финансового консультирования и др., сохраняют своё значение до сих пор.
Объективным результатом нормативноустановочного действия любой концепции совершенствования законодательства, зачас-
тую фиксирующим и прекращение действия её норм, можно признать легальную объективацию соответствующих установлений, их воплощение в нормах закона. Такое воплощение может быть единовременным, законченным (в случае принятия закона, полностью отражающего концептуальные установки), а может быть и длящимся, не оконченным во времени (в случае реализации отправных установлений концепции в серии последовательно принимаемых правовых актов). Можно сделать вывод о том, что новейшие нормативные акты о ценных бумагах, как вступившие в действие, так и разработанные для принятия к настоящему времени, свидетельствуют о втором варианте воплощения концепций развития законодательства в части ценных бумаг и финансовых рынков.
Так разработанный к настоящему времени во исполнение Концепции развития гражданского законодательства Проект изменений в Гражданский кодекс Российской Федерации (далее - Проект) [14] использует подход к правовому статусу ценных бумаг, который ближе к обязательственной концепции этого института. В частности, в ст. 128 Проект предусмотрел, что, в отличие от действующей нормы этой статьи, к числу объектов прав - вещей относятся лишь ценные бумаги документарной формы. В свою очередь, бездокументарные ценные бумаги, «право на существование» которым было дано ещё в ст. 149 действующего Гражданского кодекса Российской Федерации 1994 г., подлежат правовой регламентации в особом порядке, но преимущественно - по типу обязательств.
Такой подход можно признать безусловно верным, так как изначально ценная бумага, независимо от её формы, возникла как юридическая конструкция, призванная отразить гражданское обязательство между двумя сторонами: должником (лицом, выдавшим бумагу) и кредитором (лицом, имеющим право требовать исполнения этих обязательств). То есть обязательство является первичным, порождающим фактором как для идеальной конструкции ценной бумаги, так и для выдачи (выпуска) любого конкретного финансового инструмента. Такое обязательство может иметь различный характер: корпоративный (обязанность юридического
лица предоставить возможность участия в управлении, выплачивать часть прибыли), денежный (возвратить заёмную денежную сумму), иной имущественный (передать товар, груз, имущественный эквивалент номинала) и т. п. И лишь после возникновения обязательства, либо иногда одновременно с ним, но никак не после, такое обязательство воплощается в особой форме, отличной от большинства «классических» форм обязательства, а именно в форме ценной бумаги: либо в виде документа (наличная, документарная форма), либо путём совершения записи в реестре (безналичная, бездокументарная форма). Основополагающее значение гражданского обязательства для построения всей системы гражданско-правового механизма не раз отмечали видные учёные, разработавшие современные концепции частно-правовых обязательств [15].
Отметим, что Проект (ст. 142) пока придаёт обязательственно-правовое значение лишь бездокументарным ценным бумагам, оставляя законодателю возможность отойти от этого принципа при необходимости. К тому же Проект, демонстрируя явную тенденцию придания ценным бумагам значения гражданских обязательств, всё же легально определяет и бездокументарные бумаги как «обязательственные и иные», но всё же права. Такая конструкция требует более углубленного анализа, однако может быть отмечена связь с неоднократно озвученной цивилистами проблемой возможности существования в гражданском праве оборота прав (или оборотоспособных прав). Впрочем, последние тенденции судебной практики [16], отмеченные специалистами в области корпоративно-секьюритар-ных отношений [17], демонстрируют всё больше примеров установления связи обязательственного характера между эмитентом и владельцем ценной бумаги.
Одной из весьма существенных новелл Проекта можно признать существовавшее ранее лишь в теории и закрепляемое теперь легально важнейшее классификационное деление на документарные и бездокументарные ценные бумаги. В действующей редакции Гражданского кодекса Российской Федерации имелось указание лишь на одну форму ценных бумаг - бездокументарную (в ст. 149). Многочисленные ссылки на бездо-
кументарную форму ценных бумаг в Федеральном законе «О рынке ценных бумаг» также не создавали и не создают устойчивого легального подразделения всего многообразия ценных бумаг на эти основные классы.
Учитывая огромную важность классификационного деления в научном, практическом и познавательном аспектах, нельзя не отметить принципиально новый подход к ещё одному классификационному признаку - по видам ценных бумаг. По своей сущности классификация ценных бумаг (по крайней мере, как это следовало из прежнего Гражданского кодекса Российской Федерации 1994 г.) являлась родо-видовой и была представлена единственным упоминанием в ст. 143 Кодекса о видах ценных бумаг. Виды выступали как разновидности единого объекта гражданских прав - ценных бумаг, отнесённых (в ст. 128 Кодекса) к более обширному роду - роду вещей. В новом Проекте подход радикально изменяется. К видам ценных бумаг более не относятся конкретные разновидности (акция, вексель, чек и пр.), перечень которых в законе всегда был открытым, что обусловлено объективной невозможностью нормативного описания на годы вперед всего многообразия ценных бумаг, которые могут порождаться экономической практикой. Проект справедливо исключил отдельные разновидности бумаг из числа видов, устранив излишнюю детализацию, а также не стал упоминать «мертвые» ценные бумаги, возрождение которых в экономической и юридической практике вряд ли возможно в ближайшее время, например, приватизационные бумаги, сберегательная книжка на предъявителя, сберегательный сертификат. При этом одновременно исчезло находившееся в той же норме крайне неудачное упоминание о неких «законах о ценных бумагах», которым как раз и было предоставлено право (в редакции Гражданского кодекса Российской Федерации 1994 г.) легально порождать ценные бумаги. На практике это выглядело нонсенсом и вело к логическому признанию невозможности легального учреждения новых разновидностей ценных бумаг, ведь понятие «закона о ценных бумагах» не известно российской правовой системе.
В развитие вопроса о нормативной стилистике хотелось бы отметить, возможно,
не главную, но при этом важную деталь прежнего и обновленного массива норм о ценных бумагах. В Гражданском кодексе Российской Федерации 1994 г., при всей его высочайшей юридико-технической выверен-ности, присутствовали не вполне конкретные дефиниции, которые в части норм о ценных бумагах создавали проблемы в понимании и толковании. В Проекте заметно успешное стремление исправить этот недостаток. Например, использованный в ст. 142 Кодекса не совсем ясный термин «удостоверения прав» ценной бумагой (которая, в целом, никогда и не отождествлялась с обычным документом юридического характера типа судебного решения, служебного удостоверения, регистрационных данных госоргана и т. п.) теперь расшифровывается как «закрепление», что более понятно и точно.
Резюмировать вышесказанное хотелось бы следующими выводами.
Во-первых, обсуждаемые на протяжении более чем десяти лет многочисленные проблемы законодательства о ценных бумагах с принятием новой редакции Гражданского кодекса Российской Федерации наконец найдут своё легальное решение. Таким образом, правовая база о ценных бумагах переходит на качественно новый уровень своего развития, что должно явиться фактором ускоренного развития российского финансового рынка. С учётом этого актуальной будет задача внедрения и последующего контроля соответствующих параметров эффективности действия обновленных правовых норм.
Во-вторых, было бы неверным полагать, что принятие в новой редакции закона, даже столь важного, как Гражданский кодекс, означает прекращение динамического развития норм о ценных бумагах. Каждому историческому этапу развития социальной и экономической системы государства соответствует содержание законодательства на этом этапе. Процессы их взаимного влияния сложны и происходят постоянно. Логично урегулированные на сегодня отношения завтра могут потребовать ревизии своей правовой формы. Поэтому исследования в области законодательства и права о ценных бумагах должны продолжаться. Дальнейшая модернизация этой нормативно-правовой совокупности не исключает её выделения из состава Граждан-
ского кодекса в самостоятельный закон или группу законов.
В-третьих, обновленные гражданско-правовые нормы демонстрируют тенденцию перехода от упрощенной и объективно устаревшей вещно-документарной концепции понимания правовой природы ценных бумаг к более современной и комплексной концепции, приобретающей выраженный обязательственный характер. Такую динамику можно оценить как прогрессивную и отвечающую требованиям модернизации гражданского законодательства, закрепленным в актах Президента и Правительства Российской Федерации.
1. Об обеспечении деятельности Совета при Президенте Российской Федерации по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства : Указ Президента Российской Федерации от 29 октября 2003 г. № 1267 // Собрание законодательства РФ. - 2003. -№ 44. - Ст. 4294.
2. О совершенствовании Гражданского кодекса Российской Федерации : Указ Президента Российской Федерации от 18 июля 2008 г. № 1108 // Собрание законодательства РФ. -2008. - № 29. - Ч. 1. - Ст. 3482.
3. Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации: одобрена решением Совета при Президенте Российской Федерации по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства от 07 октября 2009 г. // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. - 2009. - № 11.
4. Financial Services and Markets Act of 2000. -URL: http://www.opsi.gov.uk/.
5. Securities Act of 1933. - URL:
http://www.sec.gov/ about/laws/sa33.pdf.
6. Захватаев В. Гражданский кодекс Франции (Кодекс Наполеона) / пер. с франц. - Киев, 2006 ; Bürgerliches Gesetzbuch. - URL: http://bundesrecht.j..._bgb/index.html.
7. О рынке ценных бумаг : Федеральный закон Российской Федерации от 22 апреля 1996 г. № 39-ФЗ // Собрание законодательства РФ. -1996. - № 17. - Ст. 1918.
8. Гражданское право : учеб. : в 3 т. - Т. 1 / Н. Д. Егоров, И. В. Елисеев [и др.] ; отв. ред. А. П. Сергеев, Ю. К. Толстой. - М., 2006. -С. 264.
9. Чикулаев Р. В. Регулятивно-правовой механизм оборота ценных бумаг // Юридическая наука и правоохранительная практика. -2010. - № 4 (14). - С. 31-39.
10. Концепция развития корпоративного законодательства на период до 2008 года: одобрена Советом по конкурентоспособности и пред-
принимательству при Правительстве Российской Федерации 10 февраля 2006 г. - URL: http ://www.corp-gov.ru/bd/db.php3?db_id=3842 &base_id=3.
11. О противодействии неправомерному использованию инсайдерской информации и манипулированию рынком и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации : Федеральный закон Российской Федерации от 27 июля 2010 г. № 224-ФЗ // Собрание законодательства РФ.
- 2010. - № 31. - Ст. 4193.
12. О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации : Федеральный закон Российской Федерации от 19 июля 2009 г. № 205-ФЗ // Собрание законодательства РФ. - 2009. - № 29. - Ст. 3642.
13. Об утверждении концепции развития рынка ценных бумаг в Российской Федерации : Указ
Президента Российской Федерации от 01 июля 1996 г. № 1008 // Собрание законодательства РФ. - 1996. - № 28. - Ст. 3356.
14. Проект изменений в Гражданский кодекс Российской Федерации. - Ч. 1. - иРи: Ьйр://Ьа5е.сошиЬап1т/сош^1/опНпе^1?1эд= doc;base=LAW;n=106918.
15. Гонгало Б. М. Учение об обеспечении обязательств. - М. : Статут, 2004. - С. 9.
16. Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 02 августа 2005 г. № 16112/03 // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. - 2005. - № 12. - С. 30-36.
17. Степанов Д. И. От субъекта ответственности к природе корпоративных отношений // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. - 2009.
- № 1. - С. 20.
