CC BY
59
Роспотребнадзор. Режим доступа: http://www.rospotrebnadzor.ru/ documents/postanov/949/.
6. Об утверждении программы ликвидации кори на территории Российской Федерации к 2010 году: Приказ министра здравоохранения РФ от 19 августа 2002 года № 270.
7. Руководство ВОЗ по лабораторной диагностике кори и краснухи. 2-е издание. - ВОЗ, Женева, Швейцария, 2006. - 115 с.
8. Сбор, подготовка, транспортировка и хранение клинических образцов для изоляции вируса кори и генотипирования // Информационное письмо Роспотребнадзора № 0100/5751-05-32 от 8.07.2005 г.
9. Элиминация кори и краснухи и предупреждение врожденной крас-нушной инфекции. Стратегический план Европейского региона ВОЗ 2005 - 2010 гг. / Европейское региональное бюро ВОЗ, Копенгаген. Дания, 2005. - 31 с.
10. Kremer J.R., Nguyen G.H., Shulga S.V. et al. Genotyping of recent measles virus strains from Russia and Vietnam by nucleotide-specific multiplex PCR // J. Med. Virol. 2007. № 79 (7). P. 987 - 994.
11. Kremer J.R., Brown K.E., Jin L. et al. High genetic diversity of measles virus. World Health Organization, European region, 2005 - 2006 // Emerg. Infect. Dis. 2008. № 14 (1). P. 107 - 114.
12. Monitoring the interruption of indigenous measles transmission, Cape Town meeting, 14 October 2003 // Wkly Epidemiol. Rec. 2004. № 79 (7). P. 70 - 72.
13. Mulders M.N., Truong A.T., Muller C.P Monitoring of measles elimination using molecular epidemiology // Vaccine. 2001. Mar 21. № 19 (17 - 19). P 2245 - 2249.
14. Muller C.P, Mulders M.N. Molecular epidemiology in Measles control //The Molecular Epidemiology of Human Viruses. Chapter 11. - Boston, 2002. P. 238 - 272.
15. New genotype of measles virus and update of global distribution of measles genotypes // Weekly Epidemiol. Rec. 2005. № 40. P. 347 - 351.
16. Ono N., Tatsuo H., Hidaka Y. et al. Measles viruses on throat swabs from measles patients use signaling lymphocytic activation molecule (CDw150) but not CD46 as a cellular receptor // J. Virol. 2001. № 75 (9). P. 4399 - 4401.
17. Rota J.S., Heath J.L., Rota P.A. et al. Molecular epidemiology of measles virus: identification of pathways of transmission and implications for measles elimination // J. Infect. Dis. 1996. Jan. № 173 (1). P. 32 - 37.
18. Santibanez S., Tischer A., Heider A. et al. Rapid replacement of endemic measles virus genotypes // J. Gen. Virol. 2002. № 83 (Pt. 11). P. 2699 - 2708.
19. Shulga S.V., Rota PA., Kremer J.R. et al. Genetic variability of wildtype measles viruses, circulating in the Russian Federation during the implementation of the National Measles Elimination Program, 2003 - 2007 // Clin. Microbiol. Infect. 2009. Jun. 15 (6). P. 528 - 537.
Современные эпидемиологические особенности антропургических очагов природно-очаговых инфекций (на примере Пермского края)
В.И. Сергевнин1, Е.В. Сармометов2, Л.Г. Кудрявцева2, Л.С. Удавихина2,
Э.С. Горовиц1
1ГОУ «ВПО «Пермская государственная медицинская академия им. акад. Е.А. Вагнера» Росздрава ([email protected])
2 ТУ Роспотребнадзора по Пермскому краю ([email protected])
Резюме
На примере Пермского края рассмотрены современные эпидемиологические особенности антропургических очагов природно-очаговых инфекций, связанных с животноводческими и птицеводческими комплексами (сальмонеллез, орнитоз, зоонозный хламидиоз), лесопарковыми зонами населенных мест и садоводческих кооперативов (клещевой энцефалит, иксодовые клещевые боррелиозы) и территориями обитания бездомных собак (бешенство).
Ключевые слова: природно-очаговые инфекции, антропур-гические очаги, современные эпидемиологические особенности
Current Epidemiological Features of the Anthropogenic Nidus of the Feral Herd Infections (Perm Territory as Example)
V.I. Sergevnin1, Е.V. Sarmometov2, L.G. Kudrjavceva2,
L.S. Udavihina2, E.S. Gorovic1
1 The State Medical Academy of Perm ([email protected])
2 Territorial Service for Surveillance on Consumer Rights Protection and Human Well-Being of Perm Region ([email protected])
Abstraot
As example, the Perm Territory considered modern epidemiological features of the anthropogenic nidus of the feral herd infections associated with livestock and poultry complexes (salmonella, ornitoz, zoonotic chlamydia), green zones populated places and horticultural cooperatives (tick-borne encephalitis, borreliosis) and habitat areas of stray dogs (rabies).
Key words: the feral herd, the anthropogenic nidus, current epidemiological features
В40-х годах прошлого столетия Е.Н. Павловским было создано учение о природной очаговости инфекционных болезней, согласно которому природно-очаговыми инфекциями (ПОИ) являются те, при которых возбудитель, специфический переносчик и животные (резервуары возбудителя) существуют в природных условиях в составе различных биоценозов вне зависимости от челове-
ка [3]. Учение Павловского прошло три этапа развития. На первом этапе (40 - 50-е гг. прошлого века) к ПОИ относили исключительно трансмиссивные инфекции, такие как клещевой энцефалит, японский энцефалит, лихорадку паппатачи, клещевой возвратный тиф, лейшманиозы, чуму, туляремию. На втором этапе (60 - 70-е гг.) к названным инфекциям добавились нетрансмиссив-
Эпидемиология и Вакцинопрофилактика № 4 (47)/2009
Эпидемиология и Вакцинопрофилактика № 4 (47)/2009
ные зоонозы: лептоспироз, сибирская язва, сальмонеллез, бешенство. И наконец, на третьем этапе (80 - 90-е гг. прошлого века) к ПОИ стали относить еще и сапронозы - псевдотуберкулез, легионеллез и др. Иными словами, по мере расширения знаний из числа обязательных признаков природного очага сначала выпал переносчик, а затем и теплокровный носитель [2], и в настоящее время общепризнано, что ПОИ являются все инфекции и инвазии с внечеловеческим резервуаром возбудителя [1].
В современных условиях для ПОИ становится все более характерным формирование антропур-гических очагов (греч. anthropurgia - человеческая деятельность). Последние характеризуются длительным существованием патогенных и потенциально патогенных микроорганизмов в агро- и урбоценозах вне связи с дикими животными или почвенными и водными экосистемами, выполняющими роль естественных резервуаров инфекции.
Основным представителем зоонозов антропур-гического характера, связанных с животноводческими и птицеводческими хозяйствами, является сальмонеллез. Вот уже 20 лет (в Пермском крае с 1987 г.) доминирующий серовар возбудителя сальмонеллезной инфекции среди населения -Salmonella enteritidis. Причем существенных изменений в эпидемиологии сальмонеллеза, обусловленного этим сероваром, не произошло. Как и ранее, заболеваемость населения связана главным образом с продукцией промышленных птицекомплексов, прежде всего с куриными яйцами и яйцесодержащими блюдами. Современная особенность эпидемиологии сальмонеллеза энтеритидис, пожалуй, заключается в том, что с конца 90-х годов в качестве фактора передачи возбудителя существенную роль стало играть такое содержащее мясо птицы блюдо, как шаверма (шаурма), готовящееся и реализующееся в частных предприятиях мелкорозничной торговли и общественного питания.
По нашим данным, в условиях птицеводческих и животноводческих комплексов помимо сальмонеллеза широкое распространение имеют орнитоз, обусловленный Chlamydia psittaci, и зоонозный хла-мидиоз, вызываемый Chlamydia pecorum [5, 6]. Так, серологическое обследование кур крупной птицефабрики в реакции непрямой гемагглютинации (РНГА) с родоспецифическим хламидийным диагностику-мом выявило антитела в условно-диагностическом титре у 48,4% птиц. При исследовании прямым иммунофлюоресцентным методом (ПИФ) внутренних органов кур, павших от заболеваний легких и желудочно-кишечного тракта, антигены хламидий были обнаружены у 100% птиц. Серологический анализ в РНГА сывороток крови сотрудников птицефабрики, непосредственно связанных с обслуживанием и убоем птицы, обнаружил наличие про-тивохламидийных антител в диагностическом титре в 38,3% случаев. Напротив, у работников управленческого аппарата птицекомплекса положительные диагностические результаты в РПГА не реги-
стрировались. Анализ заболеваемости персонала птицекомплекса показал, что среди сотрудников, непосредственно занимающихся обслуживанием и убоем птицы, патология органов дыхания встречалась достоверно чаще, чем среди управленцев. В то же время частота заболеваний органов пищеварения, костно-мышечной, сердечно-сосудистой и мочеполовой систем среди работников прямого производства статистически не отличалась от таковой среди управленческого персонала. Эти данные указывают на то, что производственный контакт сотрудников с птицей обусловливает их инфицирование за счет аспирационного механизма передачи хламидий с вовлечением в патологический процесс преимущественно органов дыхания.
По результатам обследования свиней крупного свинокомплекса, условно-диагностический титр противохламидийных антител в РНГА был выявлен в 15% случаев. В группе выбракованных поросят, имеющих дефекты развития или признаки поражения каких-либо органов или систем, доля положительных диагностически значимых реакций оказалась равной 82,3%. По данным исследований с помощью ПИФ внутренних органов свиней, павших от заболеваний легких и желудочно-кишечного тракта и абортировавших, антигены хламидий были обнаружены у 100% животных. Обследование персонала свинокомплекса в РНГА показало, что у сотрудников, непосредственно связанных с обслуживанием и убоем животных, доля реакций с условнодиагностическим титром антител составила 38,2%, у работников управленческого аппарата - 4,2%. Среди сотрудников производства отмечалась повышенная заболеваемость с вовлечением в патологический процесс органов дыхания и пищеварения. В то же время частота заболеваний костномышечной, сердечно-сосудистой и мочеполовой систем среди них статистически не отличалась от таковой среди работников управления. Следовательно, производственный контакт со свиньями приводит человека к инфицированию хламидиями за счет аспирационного и фекально-орального механизмов передачи с вовлечением в патологический процесс органов дыхания и пищеварения.
На территории лесопарковых зон городов и садоводческих кооперативов в последние годы все чаще формируются антропургические очаги инфекций, связанные с клещами. Так, оценка эпидемического процесса клещевого энцефалита (КЭ) и иксодовых клещевых боррелиозов (ИКБ) в Перми за последние 15 лет показала, что 21,8% заболевших КЭ и 28,5% - ИКБ отмечали присасывание клеща в лесопарковых зонах города [4]. При этом группой риска по заболеваемости КЭ были школьники, а среди взрослых - неработающие пенсионеры. По результатам опроса заболевших заражение КЭ и ИКБ чаще всего происходило при работе на дачном участке - в 49,9 и 50,5% случаев соответственно, реже - в лесу, во время отдыха (20,7 и 20,8% случаев) или хозяйственнобытовой деятельности в виде сбора ягод, грибов,
рыбалки, охоты и др. (21,4 и 26,9%). Доля производственного типа эпидемического процесса КЭ и ИКБ (геолого-разведочные, сельскохозяйственные работы) оказалась минимальной - 2,1 и 1,9% соответственно.
Большую эпидемиологическую опасность для населения, особенно крупных городов, представляют антропургические очаги инфекций и инвазий, связанные с собаками. Известно более 50 инфекционных и паразитарных заболеваний, которыми человек может заразиться от этого животного. Это лептоспироз, сальмонеллез, листериоз, криптоспо-ридиоз, токсоплазмоз, микроспория, трихофития, токсокароз, эхинококкоз, дифиллоботриоз и др. Однако из числа инфекций, связанных с собаками, наибольшую опасность, безусловно, представляет бешенство. В крупных городах в настоящий момент обстановка по бешенству, по сути, предэпидемиче-ская, что обусловлено прежде всего нарастанием количества безнадзорных животных. Например, в Перми среднегодовое число официально зарегистрированных укусов от собак приближается к 4000 (один случай укуса обходится здравоохранению в 1500 руб.). Каждый третий укус наносится безнадзорной собакой. Количество бродячих собак в краевом центре на текущее время составляет не менее 15 тыс. И хотя такие собаки реже домашних нападают на человека, однако именно они вероятнее всего могут быть покусаны дикими хищниками (прежде всего лисицами) - больными рабической инфекцией. Рост числа случаев бешенства среди животных в последние годы на территории Пермского края очевиден. Например, в 2007 году бешенство лабораторно подтверждено у животных в 17 районах, в том числе на прилегающих к краевому центру территориях - в Пермском районе и г. Краснокамск. Следует иметь в виду, что в случае заболевания бешенством агрессивность безнадзорных собак резко возрастает и они могут становиться активным источником возбудителя инфекции для человека.
В настоящее время все более актуальна проблема внутрибольничных антропургических очагов микозов, связанных со свободноживущими плесневыми грибами. Так, по результатам исследований, проведенных нами в детской больнице, установлено, что все 73 пробы воздуха содержали
плесневые грибы [7]. Общая концентрация микро-мицетов в воздухе составила 112,3 ± 5,4 КОЕ/м3. Из 201 смыва с объектов больничной среды -31,3% содержали плесневые грибы. В структуре микроорганизмов, изолированных из воздуха и смывов, доминировали грибы родов Aspergillus и Penicillium. Максимальная грибковая загрязненность воздуха (222,6 ± 34,3 КОЕ/м3) и наибольшая доля положительных смывов (52,3%) отмечались в пульмонологическом отделении. По результатам исследования проб из носа и зева 226 больных, ин-фицированность пациентов плесневыми грибами при однократном обследовании составила 19,3%, при двукратном - 53%. В структуре грибов, выделенных от детей, так же как и из внешней среды, преобладали грибы родов Aspergillus и Penicillium. При этом наиболее часто плесневые грибы выделялись у больных пульмонологического отделения, то есть в условиях, где грибковая загрязненность больничной среды была максимальной. Здесь ин-фицированность однократно обследованных пациентов составила 26,8%, двукратно обследованных - 100%. Повышенная частота встречаемости плесневых грибов у пациентов данного отделения определялась за счет больных муковисцидозом, при котором, как известно, железы слизистой, выстилающие респираторный тракт, вырабатывают вязкий секрет, способствующий колонизации дыхательных путей плесневыми грибами. Само же носи-тельство микромицетов среди пациентов с заболеваниями легких, когда не исключается выделение возбудителя из организма во внешнюю среду, в свою очередь, могло способствовать дополнительной грибковой загрязненности предметов окружающей обстановки указанного отделения, которые выступали в роли источников и одновременно факторов передачи микромицетов.
Расширение в современных условиях спектра и активности очагов зоонозов и сапроно-зов, связанных с агро- и урбоценозами, указывает на необходимость корректировки системы эпизоотолого-эпидемиологического надзора за природно-очаговыми инфекциями и проведения противоэпидемических мероприятий, направленных прежде всего на локализацию и ликвидацию антропургических очагов. ^
Литература
1. Беляков В.Д., Яфаев РХ. Эпидемиология: Учебник. - М., 1989. - 415 с.
2. Литвин В.Ю., Коренберг Э.И. Природная очаговость болезней: развитие концепции к исходу века / Природная очаговость болезней: Исследования Института им. Н.Ф. Гамалеи РАМН. Сб. тр. под ред. Э.И. Ко-ренберга. - М., 2003. С. 12 - 34.
3. Павловский Е.Н. Руководство по паразитологии человека. - М. - Л., 1946.
4. Сергевнин В.И., Горбань Л.Я., Фризен В.И. Сравнительная характеристика проявлений эпидемического процесса клещевого энцефалита и иксодовых клещевых боррелиозов / Современная вакцинопрофилак-тика: Матер. Респ. науч.-практ. конф. - Пермь, 2005. С. 193 - 199.
5. Сергевнин В.И., Горовиц Э.С., Тимашева О.А., Четвертных В.А. Оценка распространенности хламидиоза среди животных и сотрудников свинокомплекса / Соц.-гигиен. и эпидемиол. пробл. сохранения и укрепления здоровья военнослужащих и населения: Научные труды Федерального научного центра гигиены им. Ф.Ф. Эрисмана. Вып. 16. - Н. Новгород, 2006. С. 387, 388.
6. Сергевнин В.И., Горовиц Э.С., Тимашева О.А., Четвертных В.А. Орнитоз в крупном промышленном птицекомплексе // Эпидемиология и инфекционные болезни. 2006. № 1. С. 36 - 39.
7. Сергевнин В.И., Кудрявцева Л.Г., Сармометов Е.В. и др. Распространенность плесневых грибов в больничной среде детского стационара // ЗНиСО. 2008. № 11 (188). С. 21 - 25.
Эпидемиология и Вакцинопрофилактика № 4 (47)/2009
