CC BY
76
УДК 801
О.В.Лисина
СОВРЕМЕННАЯ КОМИЧЕСКАЯ АФОРИСТИКА КАК ЧАСТЬ РУССКОГО ПАРЕМИОЛОГИЧЕСКОГО ПРОСТРАНСТВА
Институт непрерывного педагогического образования НовГУ
Modern comic aphorisms are presented as the object of paremiology. Some details of the term «paremia» historical development and the reasons of its use in the linguistic research are given. The paremias of new type are characterized by lowered themes, and are based on the methods of linguistic play. The rotation of comic aphorisms by wireless influences the mass consciousness formation.
Русское паремиологическое пространство продолжает расти, и наряду с устойчивым интересом к «классической» части паремиологического фонда, зафиксированной в словарях В.И. Даля, В.П.Жукова,
идет научное освоение нового, динамичного и «разношерстного» паремиологического материала [1] Современные народные комические афоризмы, которые в последние десятилетия интенсивно функцио-
нируют в нашем языковом пространстве, вполне заслуженно могут стать объектом паремиологии как русские паремии нового типа.
В современной гуманитарной практике термин паремИя используется как гипероним по отношению к пословицам и поговоркам, между тем, можно найти издания, не включающие этого термина в свой понятийный аппарат. Мы попытались выяснить, какова история этого термина и целесообразность его использования в лингвистических исследованиях [2].
Слово паремИя (паремьЯ) появилось не позднее XII в. Оно восходит к греческому раготга — «поговорка, пословица, притча» и обозначает отрывки из Ветхого Завета (реже Нового), читаемые в православной церкви на вечернем богослужении накануне праздников, содержащие пророчество или поучение и призванные объяснить смысл празднуемого события. Книга, содержащая паремии, называется паремейник/паремийник. Паремийники «нередко употреблялись и в домашнем чтении» [3]. Возможно, паремии, утрачивая связь с церковными праздниками, воспринимались как самодостаточные поучительные повествования, притчи. В.И.Даль толкует паремию, во-первых, как «нравоучительное слово» и, только во-вторых, как «места из Священного Писания, читаемые на вечери при входе». Семы «поучение, наставление» в значении слова паремия стали основой для его перехода в разряд терминов: паремия — «устойчивое в языке и воспроизводимое в речи анонимное изречение, пригодное для употребления в дидактических целях» [4].
Скорее всего «церковное происхождение» паремии-слова и паремии-термина объясняет его отсутствие в словниках как толковых словарей, так и специализированных терминологических изданий советского периода [5], хотя с начала 1970-х гг. выходят статьи, книги, в заголовки которых вынесено слово «паремиология».
Паремия, паремиология появляются как «рабочие» термины в докладах, статьях Г.Л.Пермякова, который столкнулся с проблемой систематизации текстов при составлении антологии пословиц и поговорок народов Востока. Возможно, географическая «отдаленность» материала и стремление его структурировать (отсюда и направление — структурная па-ремиология) способствовали широкому употреблению рассматриваемого термина и его производных в сборниках, вышедших в серии «Исследования по фольклору и мифологии Востока» [6]. Из-за различной прагматической направленности двадцати пяти типов паремий, выделенных Г.Л.Пермяковым, мотив поучения и дидактизма в самом термине паремия нивелируется.
Поскольку термин паремия способен охватить все разнообразие воспроизводимых словесных комплексов со структурой предложения, мы используем его по отношению к комическим фразам в исполнении Н.Фоменко, завершающим рекламные блоки в эфире «Русского Радио».
Как правило, современная комическая афори-стика вообще и «русскорадийные» шутки в частности — продукт коллективного творчества, так как принцип народной словесности остался прежним:
каждый акт порождения слова, фразы, целого текста совершается сначала одним человеком, а затем повторяется и принимается многими другими. Изменения коснулись сферы бытования народного афоризма как формы креативной самореализации говорящих. Помимо устной сферы употребления, характерной для паремий XIX в., паремии ХХ1 в. материализовались на страницах разнообразных СМИ. Один и тот же афоризм можно услышать по радио, встретить в Интернете и прочитать в газете: «Мужчина гоняется за женщиной пока она его не поймает» [7].
Современная народная афористика отличается от традиционной не только бытованием, но и содержанием. В русских паремиях нового типа, а именно в комических афоризмах, сохраняются традиции народной смеховой культуры и отражается современная речевая стихия.
Содержание комических афоризмов зачастую связано со сферой материально-телесного низа, воспринимаемой как начало глубоко положительное, праздничное и ликующее только в средневековой сме-ховой культуре: В нашей палате все капитаны: у каждого свое судно; Если в стране повышается рождаемость, значит за этим что-то стоит; Длинноногая блондинка ищет интим, работу не предлагать; Выходя из туалета, мы надеемся, что в нас еще осталось что-нибудь хорошее. Возможно, сниженным содержанием объясняется малая степень изученности данных афоризмов на сегодняшний день, но еще М.М.Бахтин отмечал, что мир низовой смеховой культуры как «скопище курьезов и непристойностей» остается вне круга «серьезных творческих проблем» [8]. Стоит отметить, что «низкопробность» материала не препятствует его лексикографической фиксации [9].
Низкое, порой грубое содержание комических афоризмов зачастую воплощено в стилистически нейтральной языковой/словесной оболочке. Лексический анализ шуток Фоменко показал, что в их составе встречаются и единицы маргинального характера: бранные экспрессивы, жаргон, грубое или вульгарное сквернословие, но полностью отсутствует обсценное сквернословие (матизмы): А у индейцев все девки — красные. — Девка. Груб. (пренебр.) разг.-сниж; Его называли козленком в отряде, враги называли козлом. — Козел. Груб. бран. разг.-сниж.; Жизнь — игра: задумана хреново, но графика обалденная. — Хреново. Груб. разг.-сниж.; Обалденный. Жарг.; Клиника пластической хирургии ждет вас, уроды. — Урод. Груб. разг.; Мне цыганка по руке гадала.... За 50 долларов я узнал, что я лох. — Лох. Пренебр. или през. жарг. [10].
Игра словом, его значениями является одним из основных приемов создания комического эффекта афоризмов «Русского Радио»: Тела притягиваются и . оттягиваются. В данном примере обыгрываются как устоявшиеся значения (тело как «объект в пространстве» и как «организм человека»), так и новые семантические переосмысления, функционирующие в русской разговорной речи («оттягиваться» — (шутл. жарг.) заниматься чем-либо приятным, полностью отдаваясь удовольствиям, наслаждаться, забывая о тяготах жизни» [11]).
К языковым приемам комического в современных паремиях относится обыгрывание фразеологизмов, крылатых выражений: Тридцать два года работаю ветеринаром — тридцать два года коту под хвост! Комический эффект возникает в результате столкновения переносного и буквального значений фразеологического выражения.
Языковым комическим механизмом, лежащим в основе народной афористики, является также использование прецедентных текстов. Характерной чертой используемых прецедентных текстов можно назвать высокую степень их узнаваемости, которая обеспечивает коммуникативную удачу афоризмов у широкой аудитории. Анализируя комические афоризмы Н.Фоменко, мы обнаружили некоторые особенности в процессе привлечения прецедентных феноменов: в шутках 1995 — 2000 гг. активно использовались и подвергались переосмыслению пословицы, поговорки, лозунги, фразы из популярных песен, кинофильмов и цитаты из школьной программы: В ногах правды нет, она где-то между; Ученье — свет, а неученье — приятный полумрак; Есть еще порох в пороховницах и ягоды в ягодицах; Я вас любил. Еще? Быть может; Счастливые трусов не надевают; после в ход пошли рекламные тексты, тексты объявлений: Хорошо иметь домик в деревне, плохо, когда домик имеет тебя; Новогодняя акция от ГИБДД: два нарушения по цене одного; Снимаю, порчу; Девушка без образования ищет работу по специальности.
Не так часто создаются шутки на основе прецедентных ситуаций, которые являются реакцией на события общественной жизни. Особенность этих шуток — тесная связь с контекстом и постепенное угасание, их актуальность и острота утрачивается, забывается вместе с прецедентной ситуацией. Например, скандал, возникший вокруг Б.Клинтона и М.Левински: Ребята, с Моникой Левински надо кончать; Стисни зубы, Моника; Моника-Моника, поиграем в слоника; Лучше один раз Монику, чем каждый день страну; о тяжелом состоянии здоровья Б.Н.Ельцина: Первый блин в коме; о недавних политических событиях: Если Путин пойдет на третий срок, Ходоровский пойдет на второй; Поймай Саддама Хусейна — получи бейсболку и стильный рюкзачок от Пентагона; Купи «хаммер» — выиграй путевку в Ирак.
Нельзя не отметить «сезонные» шутки на «Русском Радио». Вот — связанные с новогодними праздниками: ...Дедушки по вызову; Дед Мороз — это бородатая Красная Шапочка; блок шуток о женщинах, приуроченный к Восьмому марта: Если бы женщины говорили то, что думают, то они бы все время молчали; Наряды приносят женщине уважение, но не счастье; шутка, связанная с летним отдыхом: Вот съездил на море, на гальке и полежал.
Особенностью бытования комических афоризмов Н.Фоменко является их ротация в эфире. Как известно, радио относится к средствам массовой информации, которые, информируя человека о состоянии мира и заполняя его досуг, оказывают влияние на весь строй его мышления, на стиль мировосприятия, на язык и тип культуры сегодняшнего дня. Безусловно, и «Русское Радио» участвует в процессе форми-
рования и закрепления стереотипов, формирующих общественное и языковое сознание. Вопрос в том, является ли ротация фраз комического содержания одним из способов влияния.
Теоретически шутки Н.Фоменко могут участвовать в реализации основной на сегодняшний день функции языка СМИ — воздействующей, так как «встроенные сообщения, необычное решение (тропы с созданием комического эффекта), порождение парадокса (двойная связь), «слоган» + семантическая гетерогенность, фразеологические контаминации, двусмысленность лежат в основе суггестивных психотехнологий масс-медиального дискурса, способствующих формированию мировоззренческих моделей поведения потребителя текстов массовой коммуникации» [12].
Шутки звучат в конце рекламного блока, который запускают каждые 10-15 минут, т. е. за один час эфирного времени мы можем услышать 3-4 фразы, которые часто повторяются. Многое из того, что прозвучало, зафиксировано в словаре антипословиц Х.Вальтера и В.М.Мокиенко и в словаре приколов А.Ю.Кожевникова [9].
Для того чтобы проверить, способствует ли частый повтор коротких шутливых фраз их непроизвольному запоминанию, нами был проведен миниопрос, а также велись наблюдения за ситуациями непосредственного речевого общения.
Из двадцати пяти опрошенных человек в возрасте от 20 до 60 лет на вопрос «Есть ли у вас любимая шутка на «Русском Радио» в исполнении Н.Фоменко?» только семеро смогли назвать запомнившиеся шутки (Любовь зла: уснул и уползла; Лучше сорок раз по разу, чем один раз сорок раз; Отечественные поезда самые поездатые поезда; Не все то солнышко, что встает; Если ваш фотоальбом тоненький, а фотография в нем одна и та страшная, то это паспорт; Количество немытой посуды ограничено высотой крана; Капля никотина убивает лошадь, а хомяка разрывает на куски); тринадцать респондентов не смогли вспомнить ни одной шутки, хотя трое из них записывали понравившиеся шутки в ежедневники; пятеро опрошенных не слушают «Русское Радио» и не знают шуток, звучащих в эфире данной радиостанции.
С одной стороны, результаты опроса показывают, что большая часть шуток забывается, с другой стороны, примеры непринужденного речевого общения показывают, как ситуация или фраза, соотносящаяся, совпадающая с шуткой, актуализирует ее в сознании коммуникантов. Вот два примера.
К скамейке, на которой сидят взрослые, подходит ребенок с деталью от какого-то механизма. Мама: «Ну зачем тебе сломанный проигрыватель?». Тут же за ребенка «русскорадийной» шуткой отвечает сидящий рядом взрослый: «Меняю проигрыватель на выигры-ватель».
— ...Теперь я просто в безвыходной ситуации!
— Да не расстраивайся, судя по Камасутре, безвыходных положений не бывает.
Результаты опроса и наблюдения показывают, что ротация фраз комического содержания в эфире
«Русского Радио» не проходит бесследно: шутки «оседают» в сознании слушателей. Следовательно, постоянное «кручение» шуток в эфире можно отнести к одному из способов влияния на общественное и языковое сознание, но действие этого способа выборочно. Во-первых, не каждый слушатель радиостанции помнит шутки в исполнении Н. Фоменко, во-вторых, процесс актуализации шуток, заключающийся в совпадении, соотнесении фразы, ситуации с содержанием шутки, протекает стихийно и не обязателен для всех фоменковских комических афоризмов.
1. Никитина Т.Г. Новые русские паремии: фанатская кричалка // Фразеологизм и слово в языке и речи: Сб. ст.
В.Новгород: НовГУ, 2007. С.253-264.
2. Лисина О.В. Паремия: терминологическая заметка // Там же. С.226-228.
3. Брокгауз Ф.А., Эфрон И.А. Энциклопедический словарь. Том XXII. СПб., 1897. С.790-791.
4. Савенкова Л. Б. Русская паремиология: семантический и лингвокультурологический аспекты. Ростов н/Д.: РГУ, 2002. С.173.
5. Ахманова О. С. Словарь лингвистических терминов. М.,
1969. 607 с.; Розенталь Д.Э., Теленкова М.А. Словарь
лингвистических терминов. М., 1985. 399 с.; Словарь литературоведческих терминов / Под ред. Л.И.Тимофеева,
С.В.Тураева. М., 1974. 509 с.
6. Паремиологический сборник / Сост. Г. Л. Пермяков. М., 1978. 320 с.
7. http://www.fomenko.ru; http://www.relax.ru; АиФ 13.09.2002.
8. Бахтин М. М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. М., 1990. С.63-64.
9. Вальтер X., Мокиенко В.М. Антипословицы русского
языка. СПб.: Нева, 2005. 576 с.; Кожевников А.Ю. Умом
Россию не понять: Словарь приколов. СПб.: Нева, 2006. 512 с.
10. Химик В.В. Большой словарь русской разговорной речи. СПб.: Норинт, 2004. С.143, 262, 378, 639, 687.
11. Там же. С.411.
12. Желтухина М.Р. Комплексное суггестивное воздействие языка СМИ // Русский язык: исторические судьбы и современность. Мат. II Междунар. конгресса русистов-исследователей — http://www.philol/msu.ru
