CC BY
14I «Советский Союз
в
I уничтожилЗапад, § добровольно уничтожив * себя»
Если мы хотим понять, почему политика идентичности находится сегодня в центре мирового внимания, нам нужно вернуться к распаду Советского Союза.
1 января 1992 г. мир проснулся и обнаружил, что Советский Союз исчез с карты мира. Без поражения в войне или иностранного вторжения одна из двух мировых сверхдержав рассыпалась в прах. Как можно объяснить столь необычный поворот событий? Распад произошёл вопреки ожиданиям и мнению, будто советская империя слишком велика, чтобы потерпеть крах; слишком прочна, чтобы рухнуть; и слишком нашпигована ядерными боеголовками, чтобы Запад мог её запугать. СССР пережил многие десятилетия потрясений, по сути, не понеся фатального урона. Как он мог развалиться совершенно неожиданно и без предупреждения в тот момент, когда у большинства людей «даже не было ощущения, что страна распадается»?
Конец Советского Союза заставил нас пересмотреть таинственную связь между упадком и распадом. То, что Советы переживают упадок, ни для кого не был секретом. Но объясняют ли те факторы, которые вызвали упадок
Мир через тридцать лет после СССР. Опрос. Часть вторая
| й^: 10.31278/1810-6439-2021-19-6-154-178
Иван Крастев, глава Центра либеральных стратегий (София), ведущий научный сотрудник Института гуманитарных наук в Вене:
СССР, развал этого мощного государственного образования? Не потому ли * советский распад удивил нас, что убедил в неизбежности подобного исхода? 43 Сейчас, пытаясь оценить влияние распада СССР на систему междуна- ю родных отношений, мы осознаём главный парадокс: Советский Союз было | легче интегрировать в западный либеральный международный порядок, чем ? постсоветскую Россию и большинство других новых государств, возникших
Я
разованием. Его выживание после конца коммунизма зависело от способ- ¡2
о
после краха коммунистической империи. СССР был постнациональным об-
причудливо сочетается с необходимостью постимперского национального
ности сдерживать националистические и центробежные силы. В этом смысле советское руководство в гораздо большей степени, чем новое российское, было идеологически состыковано с антинационалистическими идеологиями,
я
сформировавшими Европейский союз в 1990-е годы. ¡5
В отличие от Советского Союза, постсоветская Россия - это националь- м ное государство в процессе становления, в котором имперский рефлекс £
строительства.
За последние тридцать лет на Старом континенте создавалось и раз- >
рушалось больше новых государств, чем когда-либо это происходило в лю- <2
о
бом другом регионе мира, за исключением Африки в эпоху деколонизации и
>5
1960-х годов. Таким образом, именно распад Советского Союза является § важнейшим фактором, объясняющим, почему национализм и политика идентичности стали определяющим фактором мировой политики. В тени конца СССР становится понятно, что деколонизация, а не холодная война, оказалась самым важным событием ХХ века.
Артемий Магун, профессор политической теории демократии Европейского университета в Санкт-Петербурге, главный редактор журнала «Стасис»:
Распад СССР, как и любое историческое событие, ставит нас перед парадоксом и параллаксом. Одна партия видит его как «тёмную катастрофу» (Ален Бадью) или «реставрацию» (Борис Кагарлицкий), другая как «либеральную революцию» (Брюс Акерман) или даже как шанс «нового Ренессанса» (Владимир Бибихин), но понять само это событие можно лишь изнутри, а значит,
X и
Ен ф
№ О
и
¡5 вставая феноменологически на точку зрения его участников. Перестройка,
и
> а за ней начало 1990-х гг. сопровождались таким массовым энтузиазмом ^ и чувством освобождения, что жестоко было бы отбросить их как иллюзии « с точки зрения некоего «объективного» прогресса. Однако со временем, когда с отдаления стали видны большие исторические процессы, стало ясно, Ц что пессимизм ортодоксальных левых имел под собой большие основания: распад СССР постепенно, от изначальной демократизации, привёл к деморализации, повсеместно породил полицейские националистические режимы, в которых вместо дежурного социального идеала в головах господствует страх и рессентимент. Спина распрямилась, но глаза потухли. Истинно революционные по форме, события 1989-1990 гг. были реакционными по содержанию. История пошла вспять, как у У-Януса Стругацких, так что революция 1980-1990-х гг., возможно, была ретроактивной кульминацией нашей нынешней истории, читаемой задом наперёд.
В такой структуре я не вижу ничего беспрецедентного, и с точки зрения субъекта таким узлом завязывается, наверное, любое значимое событие - потому на него и можно опираться в опыте, возвращаясь к нему и отталкиваясь от него. Но поставим следующий вопрос: какие реальные тенденции «мирного времени» привели к исчезновению СССР и какие за ним последовали? Ясно уже, что эти тенденции должны быть противоречивыми, как и само событие.
Во-первых (это был мой тезис в «Отрицательной революции»), перестройка была своего рода самоубийством советского строя. Горбачёв направил против социалистического государства те силы, которые его и создали, оживив спящий институт Советов как учредительной, революционной власти. Отсюда странные закатные цвета 1980-х гг. - энергия демонстраций, песен и статей была отблеском революционной энергии, теперь перенесённой в форму позднесоветской фронды.
Но, во-вторых, этот закат высветил кое-что ещё, а именно нарастание в советском обществе буржуазно-потребительских настроений и структур. Собственно, и Советы эпохи революции 1917-го, будучи демократическими, быстро обнаружили разные анархистские и эгоистические настроения, так что их пришлось прикрыть. Революционная демократия обнажает истину, провоцирует общество на саморазоблачение, а это не всегда хорошо для коллективной солидарности. Так и в перестройку - выяснилось, что большинство, немного стесняясь этого, начало жить чисто мещанскими интересами, обложившись гороскопами, детективами, православными иконами и либеральными учебниками экономики. Рыночная идеология, представшая
л
vo
потребительской культуре, в то время как интеллигенция перешла либо на консервативные, либо на чисто либеральные позиции, и те и другие резко критические по отношению к левым. Вот эта игра двух зеркал постепенно
утопией некоего спонтанного, органического существования, была логическим обобщением всего этого многоцветия.
Вторая половина ХХ века продемонстрировала нам вариант классическо- ю го диалектического развития. Противопоставленные друг другу в холодной | войне капитализм и социализм стали постепенно обмениваться призна- U ками - на Западе капитализм вбирал в себя социалистические институты welfare state, а социализм в мягкой форме становился интеллигентской иде- °
ологией. В то же время на Востоке сам социализм не смог сопротивляться ¡2
о
стала явной и привела к масштабной неолиберальной антисоциалистиче- jf
ской волне, начавшейся в США и потом перехлестнувшей через «железный м
занавес». За этим занавесом она всё смела, позволив выстроить, под апло- s
¥
дисменты интеллигенции, новый карикатурный капитализм - на остатках со- о
*
день представляется, что в отсутствие революционных событий эта волна >
захлебнулась в песке, породила откат в форме движений типа «Оккупай», <2
о
и в конце концов законсервировала некий клинч между отпетыми циниками- и
>S
капиталистами и недобитыми социалистами, берущими реванш в суровой g морали. Этот клинч на наших глазах приводит к поляризации гражданского н общества, так что Америка, возможно, в момент истины ещё явит нашим гла- §
и
зам перестройку наоборот, причём и тут стороны не будут ведать, что творят. »
В этой моей интерпретации история выглядит довольно вязкой и долгое время перетасовывает примерно одну и ту же колоду карт, что, впрочем, не мешает нам выделять в ней высокие событийные образцы и вырабатывать утопические идеалы, за которые стоило бы бороться вопреки морализму и цинизму.
циалистических подмостков. Что касается США и Европы, то на сегодняшний
•J
т
Чез Фриман, посол в отставке, старший научный сотрудник Института международной и публичной политики Уотсона, Университет Брауна:
Распад СССР положил начало двадцатилетнему периоду безудержного господства США в мире. Двумя столетиями ранее американский политолог
¡5 Джеймс Мэдисон предупреждал, что во избежание злоупотребления силой
о
> «одни амбиции должны наталкиваться на другие». Период, наступивший
н после окончания холодной войны, предоставил достаточно доказательств
<и
« прозорливости этого высказывания.
15 Дефолт Москвы в её соперничестве с Вашингтоном эпохи холодной
Ц войны просигнализировал, что Россия временно отказывается от амбиций добиться гегемонии в мире. Однако антагонизм прошлых лет по инерции продолжал быть движущей силой американской политики. Вашингтон фактически стремился превратить весь мир за пределами Китая и Российской Федерации в эксклюзивную американскую сферу влияния, где интересы и стандарты, отстаиваемые Соединёнными Штатами, имели бы высший приоритет.
НАТО могла бы стать основой совместной общеевропейской архитектуры безопасности, связывающей Россию с остальной Европой, как когда-то это делал Европейский концерт или Священный Союз. Партнёрство ради мира и Совет Россия-НАТО были олицетворением такой возможности. Вместо этого установки времён холодной войны, подкреплённые давней европейской враждой, привели к тому, что НАТО сохранила характер инструмента коллективной безопасности, направленный на исключение российского влияния в Европе. Отрицание роли любой великой европейской державы в управлении субконтинентом является стратегической ошибкой, как показало исключение Германии и СССР после Первой мировой войны. Сначала это привело ко Второй мировой, а затем к холодной войне, в центре которой оказалась Европа. Однако Европа по-прежнему разделена, и управление ею остаётся спорным вопросом.
Поощряемая западными неолиберальными теоретиками и пришлыми варягами, Россия пережила деморализующий переход от командной экономики к хищнической плутократии и капитализму. Затем, по мере реформирования и возрождения, Россия восстановила свой досоветский статус одного из крупнейших мировых экспортёров нефти и пшеницы. Её экономика восстановилась. Её более состоятельные граждане стали завсегдатаями самых популярных курортов мира. Москва исправила постсоветскую некомпетентность и недееспособность своих вооружённых сил. Российские военные технологии возобновили поступательное развитие.
Как гласит американская народная поговорка, кто не может жить своим кошельком или оружием, должен жить умом. Россия превратилась из мировой сверхдержавы в потрёпанную, но всё ещё великую европейскую
державу. Хитроумная российская дипломатия, подкреплённая грамотным * использованием военной мощи, вновь сделала Россию надёжным геополи- 43 тическим игроком в Западной Азии, если не на всём земном шаре. ю
По причинам, которые могут объяснить только военные идеологи в Ва- | шингтоне, Соединённые Штаты проводят политику, толкающую Пекин и Москву ? в объятия друг друга для противостояния американскому глобальному и реЯ
прочной Антанты (ограниченного партнёрства для достижения узких целей) ¡2
о
гиональному господству и диктату. Это облегчило формирование всё более
между двумя великими евразийскими государствами, основанной на общих интересах в противодействии американской враждебности, подрыве американской гегемонии и упреждении попыток смены режима со стороны США.
я
Как и Вашингтон до распада СССР, Пекин и Москва сегодня выступают ¡5
за многополярный мировой порядок, в котором многосторонние отношения т
играют важную роль. При сумбурном руководстве Дональда Трампа Соеди- §
нённые Штаты внезапно стали продвигать альтернативное устройство мира: о
систему международных отношений, определяемую соперничеством великих
держав и регулируемую обоюдной проверкой на прочность. Администрация >
Байдена взяла на вооружение эту реакционную военно-стратегическую <2
о
доктрину, дополнив её левацким постулатом о том, что движущая сила исто- и рии - смертельная схватка между демократией и воображаемой идеологией * авторитаризма, оживляющей и объединяющей мировых автократов. «Сопер- н ничество великих держав» и демагогия об угрозах демократии извне привле- § кательны для аудитории в англоязычном мире, но не вызывают доверия за » его пределами, где реальность продолжает опровергать оба этих постулата.
Постсоветский мир уже не однополярный и не биполярный, а многополярный. Средние и небольшие державы ищут собственную идентичность и роль в формировании международного ландшафта. Элементы межгосударственного взаимодействия больше не являются одномерными, и в них не преобладают иерархии военной мощи. Они многомерны. Национальная безопасность, экономическая, политическая и идеологическая ориентация вовсе необязательно совпадают. Государства могут быть солидарны друг с другом в одних вопросах и быть противниками в других. Даже сотрудничая экономически, они могут противостоять друг другу в политическом или военном плане. Идеологическое родство больше не подталкивает к союзническим отношениям.
Мир, созданный распадом СССР и последующим американским триум-фализмом, по-прежнему находится в процессе становления. Однако дуга
¡5 истории теперь склоняется к нескольким центрам силы, соперничающим на > разных аренах. Остается посмотреть, смогут ли великие державы, участву-£ ющие в этом новом международном беспорядке, добиться мирного сосуще-
Продолжающееся распространение эпидемии и широкомасштабных межэтнических конфликтов заставили весь мир увидеть «другую настоящую Америку». В последние годы некоторые действия властей США, особенно отдельных политиков, пренебрегающих ради так называемых выборов здоровьем американского народа и международным сотрудничеством в борьбе с эпидемией, нанесли достаточно серьезный ущерб глобальному лидерству и мягкой силе Соединенных Штатов.
Чтобы понять, как Америка попала в такую ситуацию, стоит только взглянуть на тридцатилетнюю историю после окончания холодной войны. Истинная причина заключается в том, что нарастающая с того момента нестабильность международной обстановки все больше заводила американскую внутреннюю и внешнюю политику в тупик.
Израсходовав «дивиденды» холодной войны, США оказались в тяжёлом положении из-за собственного политического упадка. После распада СССР и в результате окончания холодной войны, западный лагерь во главе с американцами оказался на вершине мировой пирамиды и получил неисчислимые дивиденды. Ослепленные победой, американские политики, считая себя правыми во всем и действуя без учета мнения других, допустили череду политических ошибок: поощряя столкновение разных культур, они стимулировали распространение терроризма; продвигая демократию во внешний мир, разжигали «цветные революции» и уличные протесты; используя санкции и оказывая давление на инакомыслящих, неоднократно создавали конфликты между великими державами - и так далее и тому подобное.
Тридцать лет назад многие государства возлагали надежды на США, уповая на то, что они смогут управлять процессом глобализации и развитием мировой
« ствования внутри царящего хаоса.
(в
а *
Чжан Шухуа, доктор политических наук, профессор, директор Института политологии Китайской академии общественных наук, главный редактор журнала «С455 Journal of Political Science»:
торговли, а также стимулировать рост глобальной экономики и научно-техни- * ческих инноваций. Однако уже ясно, что американская администрация посту- 43
пает ровно наоборот. За три десятилетия Соединённые Штаты из глобального ю
лидера превратились в «источник международной нестабильности». | После окончания холодной войны доля ВВП США в мире снизилась с по- ? ловины мирового ВВП в послевоенный период до четверти, а сейчас упала
ещё больше - до 1/7 мирового ВВП. Внутреннему строительству уделялось
недостаточно внимания, непрерывно шли войны за рубежом - в Ираке, Аф- ¡3
о
ганистане и других странах. §
Согласно подсчётам американского Университета Дьюка, в последние ю
о
годы прямые расходы Соединённых Штатов на ведение войн превысили
я
шесть триллионов долларов, не считая затраты на послевоенные пенсии ¡5 и лечение. В течение прошедших двадцати лет США осуществляли вооружён- м ное вмешательство в Афганистане, проводили демократические изменения, £ что главным образом и послужило причиной их неудачи. Неудивительно, что о американцы выражают недовольство: стране не хватает средств на медицинское страхование, а деньги тратятся на развязывание войн. > После распада Советского Союза Соединённые Штаты стали государством <2 с самой большой совокупной мощью, которая опиралась не только на проч- и
>5
ный военный и экономический фундамент, но и на мягкую силу. 0
и и
К сожалению, современная американская политика хаотична и не оста- н навливается перед «борьбой со всем миром». С помощью разрыва связей § они убивают экономику, а с помощью санкций осуществляют политический » террор. Тридцать лет назад США стояли за падением Берлинской стены, однако сейчас они, наоборот, повсеместно строят разделяющие мир стены. Дело доходит до того, что они заново возводят «железный занавес» в сфере культурных, образовательных и научно-технических обменов и изолируются от остального мира. Это чрезвычайно портит международный имидж и рассеивает мягкую силу, которой американцы так гордятся.
В течение последних ста лет в глазах мировой общественности Соединённые Штаты были превосходной страной. Американцы - искренний и толерантный к многообразию народ. Секрет успеха американского общества заключается в смелости к инновациям и уважении свободы. Оно демонстрирует такие духовные ценности, как жизнеспособность, конкуренция, свобода, креативность. Однако в последние годы внутренняя политическая деградация, снижение качества демократии и отчуждение свобод привели к тому, что страна сама себя загнала в политический и управленческий тупик.
¡5 По существу, США следовало воспользоваться удобным случаем исправить > собственные ошибки, применив существующие в Америке внутренние сдер-н живающие и компенсаторные механизмы. Но что они сделали? Они искали « причину не внутри себя, а вместо этого нарушили свое политическое равно-15 весие из-за страха потери гегемонии и внутренней политической борьбы. я Предвыборная борьба произвольно вышла на первый план американской политической стратегии, предпочтение отдавалось осмыслению текущего момента, а не будущего. Как следствие, многие политические разработки того периода противоречивы, нецелесообразны и лишены оснований.
Сейчас прежде считавшийся сильнейшим глобальный лидер превратился в источник беспорядков: нынешние Соединенные Штаты не решают конфликты в мировых горячих точках и трудные проблемы, а создают их -провоцируют международные конфликты и межэтнические раздоры. США не ведут с другими странами равный диалог, а поступают высокомерно, сколачивают группировки, занимаются подстрекательством и наживают врагов по всему миру.
Различные действия Соединенных Штатов в последние годы заставили международное сообщество все больше сомневаться в их надежности, а также стабильности, предсказуемости и серьезности американской политики. Страна, в которой процветают политический и стратегический эгоизм, ксенофобия и изоляционизм, несмотря на свое славное прошлое, может вызывать неприязнь у других государств.
Желание повторить холодную войну - это попытка повернуть колесо истории вспять. Вина за то, что США переживают упадок, лежит на них самих. Не стоит обвинять в этом других, и тем более не следует вымещать злобу на Китае.
В последнее время мы стали свидетелями внутреннего раскола Запада под руководством Соединенных Штатов. В то же время наблюдаются попытки объединения Запада и другие действия Америки, направленные на изоляцию Китая и России. Можно утверждать, что некоторые политики хотят заново разыграть спектакль холодной войны между СССР и США, намереваются восстановить ее результаты и повернуть время вспять. Но это бесполезно - здесь ни в коем случае не удастся добиться успеха.
В глазах некоторых агрессивно настроенных американских политиков мир - это поле боя, где ты и я деремся, а международное общество - это всего лишь арена для кулачных боев, борьба не на жизнь, а насмерть - если есть ты, то нет меня.
В китайской культуре мир - это «большая сцена», на которой раскрывает- *
ся многообразие человеческих культур, «большой сад, где расцветает сто 43
цветов». »
Прочные российско-китайские отношения - это позитивная энергия |
современного мира. Российско-китайские отношения обладают богатым ?
внутренним содержанием, широким спектром задач и мощными внутренними
движущими силами. Отныне и впредь Китай и Россия должны противостоять °
внешнему давлению, ещё больше укреплять отношения на политическом ¡3
о
уровне и дать толчок развитию внутренних драйверов двустороннего со- §
трудничества. \о
В 2019 г., когда отмечалось семидесятилетие основания КНР и установ- ^
ления дипломатических отношений между Китаем и Россией, президент ¡5
Владимир Путин, а также официальные лица МИД РФ неоднократно высоко «
оценивали российско-китайские отношения, называя их «отношениями стра- £
тегического партнёрства» и подчеркивая, что они лучше, чем союзнические. о
в отношениях между великими державами: самый высокий уровень вза- >
имного доверия, самый высокий уровень сотрудничества, самый высокий <2
о
№ О
и
Майкл Манн, заслуженный профессор социологии ^
Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе:
Китайская сторона в ответ выдвинула лозунг «трёх наивысших» (уровней в отношениях между великими державами: самый е имного доверия, самый высокий уровень сотруднич! уровень стратегической значимости. - Прим. ред.)1.
Падение СССР надолго изменило все территории советской империи, но оно также оказало большое влияние на Соединённые Штаты. Республиканцы считали, что падение было вызвано давлением Рональда Рейгана, и поэтому их геополитическая самоуверенность поднялась до нереального уровня, что привело к многократным неудачным интервенциям на Ближнем Востоке, за которыми следовал ответный удар со стороны исламистов.
1 // ^йй, 2019 [За 70 лет российско-ки-
тайские отношения, невзирая ни на что, достигли «трёх наивысших» уровней // QSTheory. cn, 2019]. URL: http://www.qstheory.cn/zdwz/2019-06/05/c_1124583809.htm (дата обращения: 28.09.2021).
¡5 Несмотря на эти неудачи, практически все американские лидеры, респу-
и
> бликанцы или демократы, по-прежнему считают, что долг США - нести
н американские ценности миру, хотя они и расходятся во мнении, стоит <и
« ли это делать посредством вооруженного вмешательства. Тем временем д
15 Владимир Путин, остро переживая утрату Россией былого могущества я и спровоцированный расширением НАТО на восток, осуществил экспансию в Крым, на Восток Украины, а затем в Сирию и Ливию. Надеюсь, он извлечет урок из бессмысленного «успеха» в Сирии и провала в Ливии, и поймет, что эпоха империализма закончилась. Конечно, напряженность в отношениях между Вашингтоном и Москвой - всего лишь интермедия. Главное событие, значение которого все время возрастает, - конфликт США и их союзников с Китаем в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Падение СССР убедило китайских лидеров в целесообразности политики экономических реформ при «ведущей роли коммунистической партии».
Почти всюду, отчасти вследствие краха Советского Союза, ослабла идеологическая составляющая геополитического конфликта. Доминирующий в мире капитализм определяет соотношение сил между странами с помощью экономических показателей; единственное исключение - это гибридные государственно-капиталистические экономики Китая, Вьетнама и Кубы. Даже социал-демократия переживает кризис. Идеологическое противостояние вокруг политической власти также ослабло. Только КНР олицетворяет собой явную авторитарную альтернативу демократии, хотя и исламский фундаментализм предлагает альтернативу неустойчивую в виде авторитаризма в мусульманском мире. Однако во всех других странах, включая Россию, преобладают градации несовершенной демократии (при этом несовершенство американской демократии становится все более очевидным).
Тот факт, что геополитические конфликты становятся менее идеологическими и более поддающимися дипломатическому разрешению, дает надежду. Если мир хочет избежать гибели в результате необратимого изменения климата, необходимо вести гораздо больше международных переговоров и заключать больше соглашений. Произойдет ли это на самом деле? Если да, то количество конфликтов существенно уменьшится. Мы стоим на пороге нового мира, к добру или к злу.
Кишор Махбубани, заслуженный научный сотрудник <и Азиатского исследовательского института (Сингапур): са
X о н V 5
о а \о о а
Советский Союз уничтожил Запад, добровольно уничтожив себя. Да, некоторое преувеличение в этом заявлении присутствует. Запад себя не уничтожил, ¡3 но посеял семена самоуничтожения, которые все ещё дают о себе знать. »
Первое семя саморазрушения было порождено цунами высокомерия и надменности, захлестнувшим умы Запада после распада Советского Союза.
я
Это высокомерие было лучше всего отражено в знаменитой статье Фрэнсиса ¡5
Фукуямы «Конец истории». Как я документально доказываю в книге «Про- «
играл ли Запад?», она нанесла огромный урон коллективному разуму Запада, £
усыпив его как раз в тот момент, когда азиатские гиганты, Китай и Индия, о
решили проснуться, то есть в начале 1990-х годов. Запад забыл, что Китай
и Индия были двумя крупнейшими экономиками мира с 1-го по 1820-е годы. >
Их возвращение было неизбежным. После окончания холодной войны Запад <2
о
из-за своей спесивости не понял и не заметил, что в 1990-е гг. главной дина- и . >5
микой в мире был не «конец истории», а «возвращение истории». Вот почему £
Запад сегодня теряется в догадках, что ему делать с возвращением Китая. н Второе семя самоуничтожения было посеяно безрассудным расшире- § нием НАТО на восток и его вторжением в сферу влияния бывшего Совет- » ского Союза. Почему это произошло именно в 1990-е гг., остаётся большой исторической загадкой. Россия явно не представляла тогда никакой угрозы для Запада. Одна из инфернальных теорий гласит, что США намеренно расширили НАТО, чтобы сделать Россию врагом и чтобы бывшие западноевропейские страны оставались признательными Америке за помощь в обороне своих границ. Только время покажет, верно ли такое предположение. Тем не менее, вне всякого сомнения, в конце холодной войны Запад упустил золотую возможность создать «общий дом для Европы». Разделённая Европа сегодня, несомненно, является результатом безрассудной политики НАТО в постсоветскую эпоху.
Третье семя самоуничтожения было посеяно неспособностью Запада после распада Советского Союза укрепить созданный им же в 1945 г. миропорядок на базе ясных и чётких правил. Первоначально президент Джордж Буш-старший предлагал построить «новый мировой порядок». Затем, к сво-
* ему удивлению, он проиграл выборы в 1992 году. Тем не менее его преемник
и
> Билл Клинтон хотел создать более сильную глобальную многостороннюю
^ систему, которая помогла бы Соединённым Штатам в ту эпоху, когда они
щ ^ -
« «перестанут быть военно-политическои и экономической сверхдержавой».
д
Й К сожалению, как я описываю в книге «Великое сближение» (The Great
¡J
я Convergence), Клинтону не удалось изменить систематически проводимую США политику ослабления глобальных многосторонних организаций, таких как Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ). Поэтому будущие историки напишут, что мир справился бы с пандемией COVID-19 гораздо лучше, если бы Запад не занимался систематическим ослаблением ВОЗ.
Короче, впечатляющий распад Советского Союза должен был привести к появлению более сильного Запада. Вместо этого три десятилетия спустя мы видим разделённый и стратегически запутавшийся Запад, который изо всех сил пытается справиться с новым миром после возвращения Азии и особенно Китая. Все три вызова можно было предвидеть и справиться с ними. Но элементарное высокомерие ослепило западные умы. Теперь Запад за это расплачивается.
Асле Тойе, специалист по международной политике (Норвегия):
Стало общим местом говорить: «Все ожидали, что американское доминирование продлится вечно». Это не так. Книгу Фрэнсиса Фукуямы «Конец истории», вышедшую в 1992 г., критиковали практически все. Почему? Потому что США на протяжении двадцати лет пытались предотвратить упадок и инвестировали слишком большие средства в армию. Многие полагали, что госдолг рано или поздно задушит экономику. Американские города, инфраструктура и даже политическая система казались обветшалыми.
И пока профессора в Западной Европе и учёные вроде Пола Кеннеди утверждали, что США вскоре последуют за Советским Союзом, Кремниевая долина вдруг обогатила Америку. Доля Соединённых Штатов в глобальной экономике резко выросла. «Сделано в США» вновь стало позитивным брендом. Возможно, это был тот случай, когда победителю достаются все трофеи,
или результат успешного сочетания американской свободы, индивидуализ- * ма, капитализма и верховенства закона. А может быть, просто везение. Аме- 43 риканцы придумали новую технологичную экономику, в которой достигли ю
превосходства.
В 1980-е гг. Китай имел экономику, сопоставимую с российской, а в ближай-
о
Соединённые Штаты вступили в новое тысячелетие, не имея конкурентов. Но за удивительно короткий срок Китай сумел догнать их в экономике.
я
шее время его ВВП превзойдет американский. Долгое время это не беспоко- ¡2
ило американских лидеров, они занимались обязанностями, обусловленными §
статусом «незаменимой страны», как выразился один из госсекретарей. Как ю
о
и европейским державам в 1970-е гг., когда СССР и США лишили их высокого
я
положения, России тоже пришлось заказывать из того же меню, что и стра- ¡5
нам второго сорта - вроде Британии и Германии. м
Роль европейских держав и Евросоюза на глобальной арене уменьшилась. §
Европейцы приняли свою участь, а вот Россия не готова усмирить амбиции о
великой державы. При президенте Путине страна постепенно наращивала
ресурсы с прицелом на будущее, когда начнётся новый раунд игры. Россия как >
страна с богатой историей знает, что война неизбежно случится и уничтожит <2
о
тех, кто к ней не готов. В США никто особо не задумывался о том, чем сменится и однополярность. Многие полагали, что либеральный госпел ценностей и норм £ в международном исполнении просто заменит силу и интересы. н
В это время начал мирно (кто-то скажет - крадучись) подниматься Ки- § тай. Он строил сильную экономику, недофинансируя армию, как рекомен- » довал Дэн Сяопин. Так удавалось смягчить опасения, что КНР бросит вызов Соединённым Штатам. При Дональде Трампе часть Америки вдруг проснулась и поняла, что 1990-е гг. были не ренессансом, а просто определённой фазой. Но элиту, по-видимому, не интересует борьба за доминирование. Одни напрямую инвестируют в Китай, другие пытаются затормозить страну с помощью политики идентичности.
Меня всегда удивляет, с какой готовностью американские эксперты ругают собственную страну, находясь за границей. Не хочу обобщать, но большинство граждан большинства стран так не поступает. Мы можем критиковать свою страну дома, в разговоре со своими соотечественниками. Но не с иностранцами, называйте это, как хотите, - лояльностью или патриотизмом. Противоречия в США резко усилились при президенте Трампе, при Байдене некоторое смягчение только наметилось. Стремление нового президента аннулировать все решения предшественника касается и одной из
¡5 ключевых геополитических установок Трампа - вбить клин между Россией
и
> и Китаем. От этого американцы отказались.
^ В 2021 г. США могут столкнуться с осью Москва - Пекин. Китай готов
<и
« использовать военное преимущество России, а Россия - китайской эконо-л
15 мики. Для России это партнёрство может неожиданно закончиться так же, Ц как дружба свиньи и курицы, которые решили сделать яичницу с беконом. Вспомните, как Габсбурги старались сблизиться с Германией перед Первой мировой. В отличие от 1980-х гг. США могут столкнуться с вызовами во всех сферах, кроме военной. При президенте Байдене американцы решили попытаться изолировать китайскую экономику и использовать версию политики сдерживания. Результат зависит от того, смогут ли Соединённые Штаты преодолеть упадок. Превратят ли американцы пыль времён в золото, как уже не раз делали в прошлом? Не стоит забывать, что все, кто ставил против Запада в последние несколько столетий, в итоге проигрывали.
Ханнс Мауль, профессор, заслуженный ведущий научный сотрудник Исполнительного совета Немецкого института исследований внешней политики и проблем безопасности (Фонд «Наука и политика»):
Оглядываясь назад, можно сказать, что гибель СССР открыла возможности для трансформации системы международных отношений в режим глобального управления, отличающийся более высоким уровнем сотрудничества. К большому сожалению, эти возможности упущены. В начале 1990-х гг. шансы на осуществление такой трансформации были маняще реальными, и с тех пор настоятельная потребность в ней с целью увеличения потенциала решения мировых проблем лишь усиливается, причём всё более очевидной становится необходимость сдерживания глобального потепления как наиболее актуального вызова среди многих других. Эта неспособность привести глобальное управление в соответствие с быстрыми переменами в мире, подобна собаке Шерлока Холмса, которая не лаяла (аллюзия к рассказу Артура Конан Дойла «Серебряный». - Прим. ред.). И это один из по-настоящему важных геополитических фактов последних трёх десятилетий. Следовательно, понимание причин, по которым возможность была упущена, должно стать важной задачей для всех, кому небезразлично будущее человечества.
«
\о
Нет сомнений, что исчезновение Советского Союза было одним из важнейших геополитических изменений последних трёх десятилетий. Однако его ^ влияние на ход истории могут затмить два других не менее важных события. ю Одно из них началось в 1978 г., но окончательно оформилось в 1991 г. в ходе | «южного турне» Дэн Сяопина: усиление Китая до статуса мировой державы. ? Другим событием стал ответ Америки на теракты 11 сентября 2001 г. в виде «глобальной войны с террором», которая завела США в трясину Афганистана ° и Ирака. й
я
мирового порядка, где доминировали США. Однако Китай стал слишком ¡5 большим, чтобы его можно было удерживать в рамках того порядка, и его « отношения с Соединёнными Штатами сегодня в некоторых аспектах на- £ поминают отношения между США и Советским Союзом времён холодной о
вень экономической взаимозависимости между американской и китай- >
ской экономиками и, в более широком смысле, взаимозависимость Китая <2
о
и остального мира, а также тот факт, что в наши дни мир сталкивается не и
>5
с одной, а с несколькими экзистенциальными угрозами. Хотя риск ядер- £
Подъём Китая опирался на успешную экономическую политику Дэна, которая позволила стране воспользоваться преимуществами глобализации. В этом смысле Китай был главным бенефициаром либерального
войны. Конечно, есть и важные различия. Пожалуй, главное из них - уро-
ного Армагеддона по-прежнему с нами, как это было в годы холодной войны, есть ряд других проблем, таких как изменение климата, революция технологических инноваций и уничтожение биоразнообразия, которые могут поставить под угрозу будущее человечества. Как примирить Китай, всё ещё движимый стремлением догнать Запад и вернуть себе древние позиции доминирования в Восточной Азии, с ограничениями, накладываемыми экзистенциальными рисками? Это будет большой геополитической проблемой следующих трёх десятилетий.
Именно американское высокомерие в начале 2000-х гг. практически уничтожило тот самый либеральный мировой порядок, для установления которого США так много сделали. Однако корни этого высокомерия уходят глубоко в историю и культуру Америки, и эти корни продолжают и сегодня питать американскую внешнюю политику. Как эта Америка, продолжающая страдать от своего первородного греха - рабовладельческой экономики в южных штатах, - может примириться сама с собой и внести вклад в создание устойчивого мирового порядка? Это ещё один большой геополитический вызов для всего мира.
X и
Ен ф
№ О
и
и >
С
и
Л
Й ^
а ^
а
Ен
Роберт Легвольд, почётный профессор кафедры политологии Колумбийского университета ё — (Нью-Йорк):
Возможно, из-за капризов истории после кардинальных перемен события следующих десятилетий редко развиваются так, как ожидалось. С судорожными представлениями лидеров и экспертов о том, каким будет сегодняшний мир, могут сравниться только ожидания и результаты Версальского договора. Тридцать лет назад в Соединённых Штатах превалировали идеи «нового мирового порядка» (так и не сформулированные), однополярного периода и главенства США как незаменимой державы, а также «дивиденда мира», который позволит сосредоточиться на экономических возможностях. Сегодня эти ожидания кажутся высокомерными и наивными. В России Ельцина и Гайдара представляли, как страна трансформируется в ориентированную на рынок демократию, которая будет существовать в тесном партнёрстве с Западом, если не удастся полностью с ним интегрироваться. Россия Путина, олигархов и силовиков выглядит совершенно иначе.
Фразы тех лет звучат, как эхо в пустом резервуаре. После встречи в Вашингтоне в феврале 1992 г. Ельцин и Буш-старший заявили, что «Россия и США больше не считают друг друга потенциальными противниками. С этого момента отношения будут характеризоваться дружбой и партнёрством, основанными на взаимном доверии и уважении, а также общей приверженности демократии и экономической свободе». Ранее лидеры Соединённых Штатов, Советского Союза и Европы в Парижской хартии для новой Европы 1990 г. провозгласили: «Эра конфронтации и раскола Европы закончилась. Мы заявляем, что отныне наши отношения будут основываться на взаимном уважении и сотрудничестве». В Вашингтоне и Москве заговорили о встраивании стран Северного полушария в единое сообщество безопасности «от Ванкувера до Владивостока».
Но вместо этого тридцать лет спустя Европа расколота по новой линии военной конфронтации - в форме наращивания вооружённых сил и агрессивных учений. Линия проходит по нестабильной восточной части Европы от Балтийского до Чёрного моря, а на севере распространяется на Арктику. В 1991 г. Сэмюэл Хантингтон писал о «третьей волне демократизации». Сегодня это кажется реликтом переполненного надеждами недопонимания, на смену которому пришёл новый тренд - к авторитаризму там, где когда-то с трудом
«
\о
глобальные вызовы XXI века - изменение климата, неуправляемый ядерный мир и пандемии - не смогли стимулировать сотрудничество, а стали причиной соперничества и трений. А самое пугающее, что Китай, о котором тридцать лет
пробивалась демократия, а неприкрытые автократии с удовольствием наблюдают за так называемыми провалами демократического мира. В США и Европе ^ рассуждения о триумфальном либеральном демократическом мировом поряд- ю ке, который олицетворяет Запад во главе с Соединёнными Штатами, уступили | место панике по поводу атак со стороны агрессивного Китая и реваншистской ? России, которым подвергается «порядок, основанный на правилах». Главные
мир и пандемии - не смогли стимулировать сотрудничество, а стали причиной ¡3
о
назад никто и не думал, превращается в супердержаву и движется встречным ю
о
курсом к столкновению с другой супердержавой. ^
Последнее неожиданное развитие событий - самое важное. Холодная ¡5 война, в которой Россия и США увязли после украинского кризиса 2014 г., - м это одно. Конфронтация деструктивная, но ситуация значительно усугубится, £ если к ней добавится новая холодная война Соединённых Штатов и Китая. о Холодная война США и России, в отличие от той, первоначальной, не затронула всю международную систему. В случае американо-китайской холодной > войны это случится. А если учитывать дальнейшую стагнацию враждебных <2 отношенин между Вашингтонов и Москвой, то в международном порядке 3 XXI века вновь будет доминировать разделение Запада и Востока. Если по- * сле Второй мировой ось раскола проходила через Европу, то на этот раз ось н будет двойной - в Европе и Азии. Это обострит, хотя и с дальнейшей вола- § тильностью, драмы сегодняшнего дня - терроризм, региональные кризисы » и плохо контролируемые глобальные угрозы, связанные с изменением климата, ядерным оружием, тёмной стороной новых технологий и пандемиями.
Неужели эта невесёлая картина должна быть именно такой? И мрачное будущее неизбежно? Не обязательно, если мы должным образом оценим действующие силы. Мы оказались там, где находимся, не потому, что так было предначертано. К нынешней ситуации привели решения лидеров в Вашингтоне, Москве, а теперь и в Пекине, а также второстепенного состава - в европейских столицах, Токио и Нью-Дели. Выбор у лидеров был ограничен из-за узости взглядов, и надежды, возникшие после окончания холодной войны, постепенно померкли, а ставки одна за другой были проиграны. Сегодня ставки ещё выше. Смогут ли страны отступить от привычной озлобленности и преобразовать эти ставки в перспективы, а потом начать действовать соответствующим образом? Я держу кулаки, но не стал бы ставить на такой исход свои пенсионные накопления.
Илтер Туран, почётный профессор международных отношений стамбульского Университета Билги:
я £
Хотя все знали, что дела в Советском Союзе идут не очень хорошо и авторитет власти существенно подорван политикой гласности и перестройки, никто - ни противники, ни сами советские граждане - не ожидал, что Союз вдруг потерпит крах. Распаду СССР предшествовал роспуск Организации Варшавского договора, который поставил точку в двухполюсной системе международной политики, существовавшей после Второй мировой войны. Первоначальные ожидания, что мир превратится в сад цветущей либеральной демократии и рыночных экономик, оказались в корне неверными. Идеологические рамки, которые Советы предлагали миру, одновременно потеряли главного поборника и доверие, но крах сверхдержавы и коммунистической модели не привёл к подъёму демократических обществ или росту рыночных экономик. В этом контексте стоит вспомнить, что ни одна из республик, за исключением, пожалуй, прибалтийских, не высказывала прямой заинтересованности в выходе из СССР. С другой стороны, лидерами новых государств стали местные руководители КПСС, которым нужно было обеспечивать своё авторитарное правление, но теперь уже под эгидой национализма. На экономическом фронте некомпетентность, преобладавшая при попытках развивать частный бизнес, привела к тому, что вместо класса предпринимателей появились олигархи, богатство и успешность которых чаще объяснялись политическими, а не экономическими талантами.
Попытки Соединённых Штатов и Западной Европы продвигать неконкретную концепцию «глобализации» оказались недолгими не только из-за недостатка экономических благ, которые были необходимы бедным странам. Сторонники глобализации больше старались защитить себя от таких проблем, как секторальная безработица, к которым могла привести глобалист-ская трансформация. Через тридцать лет после распада СССР мы пришли к миру, где все страны защищают свои экономики и пытаются переложить бремя упадка производства и безработицы на других.
Из-за банкротства коммунистической идеологии образовался вакуум, который стали заполнять нечётко сформулированные идеологии. Исламский фундаментализм, начавший набирать популярность уже в последние годы существова-
ния СССР, стал одной из идеологий, получивших распространение в странах со £ значительным мусульманским населением. В основном говорится о том, против 43 чего борются исламские фундаменталисты, а не о порядке, который они хотят ю установить в обществе. Исламский фундаментализм подорвал стабильность | и процветание ряда стран и может представлять угрозу для других государств ? с мусульманским населением, включая Китай и Российскую Федерацию.
я
пулистских сил, бросивших вызов установленному в обществе порядку. Это ¡2
о
Однако более типичным стал глобальный подъём правых и левых по-
авторитарные, ориентированные на лидера движения, и даже в обществах с либеральными демократическими традициями они обострили противоречия. Лидеры-популисты часто используют поляризацию внутренней политики и внешние угрозы, чтобы укрепить свой авторитарный режим. Власть ¡5 популистов - главный враг институтов. Она не способна трансформировать м внутренний конфликт в мирную конкуренцию и помочь обществу приспо- £ собиться к социально-экономическим изменениям, поэтому провоцирует о политические перемены радикальными и непредсказуемыми средствами.
Россию также возглавляет популистское правительство. Владимир Путин > стремится восстановить ту систему управления, которую разрушили глас- <2 ность и перестройка. Такое популистское правительство заботится только о сохранении собственной власти и не предлагает видения будущего. Оно § больше опирается на обеспечение безопасности, а не на обещания про- н цветания. В будущем Россия вполне может оказаться жертвой популизма § и многообразных проблем, которые он с собой несёт. »
Крах Советской империи произошёл в период важных экономических изменений в Турции. В начале 1980-х гг., после длительного периода ориентированной на импорт индустриализации, из-за чего страна оказалась в долговой яме, правительство Турции приняло неизбежное решение - стремиться к росту, обусловленному экспортом. Этот шаг требовал болезненных социально-экономических преобразований и одновременно расширения рынков экспорта. СССР стал одним из направлений для турецких товаров и услуг. С распадом Советского Союза условия для развития двустороннего сотрудничества только улучшились. В торговле доминировал экспорт российского газа в Турцию и через неё, отношения укреплялись. Кроме того, Турция стала одним из главных направлений российского туризма.
С политической точки зрения Анкара воспринимала распад СССР как возможность расширить свои отношения в том числе со странами Закавказья и Центральной Азии. В то же время Россия продолжала считать регион
¡5 своей сферой влияния. К счастью, конфликтная ситуация не переросла
и
> в постоянную конфронтацию. Турция вскоре продемонстрировала, что кон-
н цептуализация Центральной Азии как тюркского мира не выходит за рамки
« культурной близости. Отношения строились на основе национальных ин-л
15 тересов, которые, помимо прочего, диктовали, что у новых независимых я государств должны быть хорошие отношения с Москвой. А Россия, в свою очередь, поняла, что эти государства должны строить содержательные отношения с другими странами. Та же логика, но с некоторыми ограничениями, касалась и Кавказа. Совпадения и расхождения интересов случались, но стороны старались поддерживать отношения на должном уровне и использовали исключительно мирные средства. Россия, кстати, приняла активизацию внешней политики Турции лучше, чем Соединённые Штаты, которые ожидают от своих союзников конформизма и не любят вести долгие переговоры. Всё это позволяет предположить, что в будущем турецко-российские отношения могут выйти на более высокий уровень. Но нужно понимать, что история заставляет Турцию постоянно уравновешивать отношения с Россией.
Спустя тридцать лет с момента распада Советского Союза Россия стремится возродить страну как супердержаву, которая сможет бросить вызов США и Западной Европе, как это было во времена холодной войны. Претензии основываются на том же принципе, что и у Советского Союза - ядерный паритет. СССР не был ведущей экономической державой. Его амбиции как супердержавы базировались на обладании ядерным оружием и передовым вооружением. Союз рухнул, потому что не мог конкурировать с Западом на экономическом фронте. Баланс страха и гарантированное взаимное уничтожение делали конфликт между блоками всё менее и менее вероятным, но ресурсы Советского Союза истощались из-за космической гонки, опосредованных войн и необходимости оказывать экономическую помощь странам, которые он хотел перетянуть на свою сторону. Эти реалии не устарели. Российская Федерация не является крупным игроком в мировой экономике, если не брать поставки природных ресурсов и экспорт вооружения. Попытки восстановить статус супердержавы, скорее всего, закончатся провалом, как это произошло с Советским Союзом.
Мы не уверены в том, какую форму примет мировая система в будущем. Но следующий этап мировой истории, скорее всего, будут определять Китай и США, а не Россия. Россия может укрепить позиции в Центральной Азии и на Кавказе, но только временно. Китай представляет для Соединённых Штатов более серьёзный вызов в экономике, а не в сфере безопасности. Факторы,
определяющие их соперничество, будут существенно отличаться от ситуации *
в период холодной войны. Начнём с того, что, как уже отмечалось, Китай на- 43
вязывает серьёзную конкуренцию ведущим индустриальным и постиндустри- ю
альным экономикам мира. Эта конкуренция предполагает не только сопер- |
ничество, но и взаимозависимость. Кроме того, перед мировым сообществом ? стоят такие проблемы, как религиозный фундаментализм, неконтролируемая
миграция, обострение климатического кризиса и пандемии. Для решения этих
проблем нужна кооперация, в том числе конкурентов. Будет ли Россия счи- ¡3
о
таться важным актором в формировании американо-китайских отношений? §
Возможно, нет. Всё более активные попытки отказаться от ископаемых видов ю
о
топлива, вероятно, уменьшат значимость этих ресурсов, обеспечивающих на- ^
ряду с вооружением влияние России в глобальной системе. ¡5
В формировании американо-китайского соперничества даже самые близ- «
кие союзники США демонстрируют некоторую двойственность. Неизвестно, £
захотят ли они стать полноценными участниками американской команды, ведь о
разрыв с Китаем экономически обойдётся очень дорого и приведёт к падению
благосостояния. В этом соперничестве Россия вряд ли будет играть важную >
роль, если не считать её позиции как транзитного маршрута из Китая на Запад <2
о
и поставщика энергоресурсов в КНР. Российско-китайские отношения ослож- и няет тот факт, что страны являются соседями и восточная часть России - это * пространство для китайской экспансии в западном направлении. Можно предположить, что, если Китай станет играть лидирующую роль в мировых делах, он будет ожидать, что Россия его поддержит - как американцы полагали, что европейцы отойдут на второй план и будут поддерживать их в противостоянии с Советским Союзом в период холодной войны. Дилемма стоит не только перед Европой. Согласится ли Россия на второстепенную роль или станет участником некоего блока, нацеленного на сдерживание Китая? Посмотрим.
№ О
и
Терри Нардин, профессор политических наук и руководитель образовательной программы Йельского колледжа в Национальном университете Сингапура:
С точки зрения мировой истории распад Советского Союза особо ничем не примечателен. То, что это событие застало мир врасплох, наглядно по-
¡5 казывает, что политические аналитики, сосредоточив внимание на текущих > событиях, могут не заметить глубинных тенденций и встречных трендов, кон торые в итоге делают даже драматические события чем-то второстепенным. « Когда базовые и встречные тренды находятся в равновесии, они создают 15 иллюзию стабильности. Но в долгосрочной перспективе возможность наЦ рушения равновесия становится всё более реальной, и в итоге происходит скачкообразное изменение.
Присущая Советскому Союзу предрасположенность к распаду заложена уже в самом слове «союз», которое отчасти является признанием плюрализма, а отчасти выдаёт желаемое за действительное. То же самое можно сказать и о Соединённых Штатах, испытывающих постоянное давление центробежных сил, которые со временем приведут к их распаду. Обе державы рано или поздно будут добавлены к списку тех, кого один историк называет «исчезнувшими царствами». Это политические образования, которые существовали в действительности или в воображении визионеров, даже когда определяющие их характеристики менялись. Но все они в итоге исчезали вследствие внешнего завоевания или внутренней дезинтеграции. Иногда исчезнувшие царства возникают вновь, как это произошло с Россией после распада Советского Союза.
Но что такое «царство», о котором мы говорим в контексте российской политики? Это Россия? Или Советский Союз? Это государство? Режим? Нация или империя? Общество или цивилизация? Эти слова определяют сконструированные, но не естественные исторические идентичности. Все они в той или иной степени произвольны, выбраны в соответствии с заданной целью или предназначением. Мы не можем сказать, отрешившись от этой цели и контекста, что именно отличает Россию как историческое образование от других подобных образований или даже от её окружения. Исторические образования сохраняются, несмотря на изменение их характеристик и границ, но в конечном счёте все они непостоянны. Поэтому невозможно сказать, какое более долговечно. Нации, понимаемые как лингвистические или этнические образования, могут пережить империи. Но иногда этого не происходит, потому что они поглощаются, подавляются или уничтожаются. Конфедерации создаются, а затем разваливаются. Слово «цивилизация» может подразумевать устойчивость, но что именно сохраняется на протяжении многих веков, остаётся неясным и спорным.
Исследователи внешней политики - это не историки. Их задача - оценить значение текущих событий. В отношении к России это её продолжаю-
щиеся манёвры в ближнем зарубежье; медленное разрушение Европейского £ союза после его расширения на постсоветское пространство и последую- 43 щего сжатия вследствие Брекзита; попытка возрождения американского ю глобального лидерства после поражения Трампа на выборах и неудачной | попытки организации мятежа; нарушение связей по причине пандемии ? С0УЮ-19. Иногда их озабоченность вызвана более долгосрочными тенденциями, такими как подъём Китая или появление социальных сетей и СМИ. °
Технологические инновации, эпидемии и миграция населения играли важ- ¡2
о
менами к собственной выгоде. Иногда они могут задуматься о смене режима, ¡5 но редко размышляют о полном исчезновении стран или цивилизаций. м
Следовательно, тридцатая годовщина распада СССР - повод для раз- £
£
размышлений о долгосрочных перспективах России и других существующих >
сегодня стран. Каждая из них, скорее всего, рано или поздно исчезнет, как <2
о
исчезли Вавилон, Рим, Византия или уже на наших глазах Югославия и СССР. и
>5
Если политики рассуждают о том, как продолжать игру, то даже с этой точки * зрения может быть полезно представить себе, чем эта игра закончится. н
(О
ную роль в жизни человечества на протяжении многих тысячелетий, но оценивать их последствия обычно приходится историкам. Политические аналитики сосредоточены на том, как воспользоваться происходящими пере-
мышления не только о том, как событие повлияло на мировой порядок, оцениваемый с точки зрения текущих забот и тревог. Это также повод для
Квантовые технологии, воплощённые в микросхемах и лазерах, однажды уже изменили наш мир. И они готовы изменить его снова за счёт управления материей и светом на уровне отдельных частиц. Вторая квантовая революция — это новые материалы и сверхзащищённая связь, это предельная точность измерений и эффективность вычислений. Российский квантовый центр уверенно держится на гребне новой технологической волны. Приобщиться к этой волне поможет проводимая РКЦ Международная конференция по квантовым технологиям.
