CC BY
57
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 18. СОЦИОЛОГИЯ И ПОЛИТОЛОГИЯ. 2005. № 1
Н.Г. Осипова
СОВЕТСКИЕ УЧЕНЫЕ В БОРЬБЕ ЗА КОНСТИТУИРОВАНИЕ СОЦИОЛОГИЧЕСКОЙ ДИСЦИПЛИНЫ
The author broaches a difficult theme for Russian sociology — the evolution of social science in Russia during the Soviet period. Taking into account all the difficulties in the work of Soviet scientists (presecutions, prohibition of studying certain subjects, ideologi-zation of science, closing some scientific and educational institutes and societies), the author notes, also, positive results achieved in Soviet times: creation of our own sociological school, independence of sociology as a science, obtaining the world sociological knowledge (when it was possible), conducting classical sociological researches, beginning of high methodological culture, organization and conducting sociological researches.
Известно, что в качестве полноправной специальности специальность 0203000, "Социология" была институционализирована только в 1989 г. С тех пор более 20 000 выпускников высших учебных заведений страны получили дипломы специалистов в области социологии1. На наш взгляд, в канун празднования 250-летия МГУ им. М.В. Ломоносова целесообразно обратиться к истории отечественной социологии, восстановить события и еще раз напомнить имена тех, кому мы этим обязаны.
История становления социологии в дореволюционной России получила достаточно подробное и адекватное освещение в трудах современных исследователей — И.А. Голосенко, В.И. Доб-ренькова, В.В. Козловского, Е.И. Кукушкиной, В.П. Култыгина, С.С. Новиковой и др. Вокруг советского периода развития отечественной социологической науки достаточно легенд и всяких "наслоений". Постараемся отделить легенды от были и выявить то существенное, что во многом предопределило нынешнее состояние социологического знания в России.
Революции, свершившиеся в России в начале XX в., дали определенный "толчок" развитию отечественной социологиче-
1 См.: Добренькое В.И, Зборовский Т.Е., Нечаев В.Я. Социологическое образование в России. М., 2003. С. 67.
ской мысли. Выдающиеся российские философы и социологи значительное число своих работ посвятили анализу революционных потрясений, последствий Гражданской войны, особенностей периода становления советской власти в нашей стране.
Например, П.А. Сорокин с энтузиазмом воспринял Февральскую революцию 1917 г. В газете "Воля народа" он практически ежедневно публиковал многочисленные заметки, в которых резкой критике подвергал нерешительность нового буржуазного правительства, его "запаздывание" в решении насущных социальных проблем. Это были, например, статьи "Обязанности власти и обязанности гражданина", "Сущность и авторитет власти", "Интересы национальностей и единство государства", "Социализм и социальное равенство"2.
Октябрьская же революция 1917 г. была воспринята П.А. Сорокиным весьма пессимистично, а экстремистские действия большевиков вызывали у него возмущение. "Мне стыдно", "Преступная фальсификация", "Что дала России победа большевиков", "Убийство России и русского народа" — названия статей, написанных П.А. Сорокиным после 25 октября 1917 г.3
Следует отметить, что многие выводы, к которым пришел известный ученый, весьма актуальны для современного этапа жизни российского общества.
В частности, на ставший в российской истории традиционным вопрос: "Что делать?" — П.А. Сорокин отвечал: "Для тех, кто еще не упал духом, кто еще сохранил любовь к родине, кто еще считает своим долгом бороться за свободу, ответ один: нужно Россию строить заново. Процесс разложения докатился до своего предела. Будут еще ужасы, будут еще небывалые потрясения, будут и голод, и убийства, и погромы, и варварства, все это будет еще, и жертв, невинных жертв падет еще много, но все это будет не новостью. Все это явится последними "эффективными" взрывами разваливающейся и горящей России, все это будет смертными вздохами безнадежного больного. Пройдут эти последние валы, разрушение дойдет до конца — и настанет тишина, мертвая тишина на пепелище России. И тогда встанет великая задача: из обломков старой России нужно будет строить новую Россию, новую родину. К этой задаче нужно готовиться"4. Следует отметить, что в некоторой степени данный прогноз оказался созвучен и судьбе отечественной социологии.
2 См.: Сорокин П.А. Заметки социолога. Социологическая публицистика. СПб., 2000.
3 Там же.
4 Сорокин П.А. Существует ли единая Россия? //Сорокин П.А. Заметки социолога. Социологическая публицистика. С. 205.
В истории советской социологии можно выделить три этапа, которые по своим временным рамкам не совпадают с этапами развития и институционализации социологии за рубежом:
I этап - с 1918 г. по 1938 г.;
II этап — с конца 50-х гг. XX в. до 1988 г.;
III этап — с 1989 г. по 1991 г.
Первое время после Октябрьской революции судьба отечественной социологии складывалась относительно благополучно. Несмотря на трудности исторического момента, наблюдался теоретический "рост" этой науки, активно шел процесс институцио-нализации социологического знания.
Так, в октябре 1918 г. был организован Социо-библиологи-ческий институт — ассоциация ученых, которая ставила перед собой следующие задачи:
1) популяризировать социологические знания;
2) библиографизировать все новые явления в области изучения социальных наук, все правительственные и важнейшие общественные мероприятия в социальной жизни, главнейшие, представляющие общий интерес явления социальной жизни, отражаемые современной печатью5.
После прихода в 1919 г. K.M. Тахтарева, Н.Л. Гредескула и П.А. Сорокина Социо-библиологический институт трансформировался в Социологический институт, который выполнял функции не только популяризатора социологии и социальных знаний, но и разработчика социальных вопросов путем проведения самостоятельных исследований и опубликования их результатов6.
Примерно в это же время в результате реорганизации системы образования социология была введена в качестве обязательного предмета преподавания не только в вузах, но и в средних школах страны.
В январе 1919 г. на общеобразовательном факультете Петроградского государственного университета была создана первая в стране кафедра социологии, руководителем которой в 1920 г. стал П.А. Сорокин7.
В этом же году возобновило свою активную деятельность Российское социологическое общество им. M.M. Ковалевского,
5 Становление и развитие социологии в России (с момента зарождения до конца XX века). М., 2004. С. 166.
6 Социологический (бывший Социо-библиологический) институт // Наука и ее работники. Пг., 1920. № 1. С. 24.
7 Становление и развитие социологии в России... С. 170.
председателем которого стал Н.И. Кареев, возникли новые общества и ассоциации, участники которых на своих собраниях обсуждали текущие вопросы социальной жизни и разного рода теоретические и философские проблемы.
В данный период кроме фундаментальных трудов Н.И. Ка-реева, П.А. Сорокина, К.М. Тахтарева, В.М. Хвостова в России были изданы популярные учебники и учебные пособия по социологии, написанные менее известными авторами. В их числе "Социология: Краткий курс средней школы" Е.А. Энгеля; "Семья и брак. Современная половая жизнь. (Публичная лекция из цикла лекций по социологии)" Т.Д. Фадеева; "Социология: Курс-справочник для второй ступени трудовой школы, рабочих университетов и самообразования, составленный по лабораторно-тру-довому методу, с приложением вопросов, задач, тем для рефератов, таблиц и библиографии" С. Фарфоровского и И. Кочергина; "Наука социология (с приложением двух таблиц развития социологической мысли)" Н.В. Первушина и др.
В периодической печати, как и прежде, появлялись статьи ученых-социологов, выходили новые журналы, призванные более полно отражать общественную и научную жизнь страны.
Проводимые в этот период эмпирические исследования были направлены на изучение условий жизни, быта, труда советских граждан, последствий революции, Гражданской войны, особенностей восстановительного периода.
Широкую известность получили работы, посвященные темам проведения внерабочего времени рабочего класса, влияния культуры и образования на производительность общественного труда. Они велись под руководством С.Г. Струмилина. Социальные проблемы преступности освещены в трудах В. Куфаева, Е. Тар-новского, С. Укше, А. Пионтковского, Т. Кремлевой и др.
Были опубликованы работы В.И. Тодорского по проблемам социальных изменений, А.И. Колодной по изучению домашнего быта рабочего класса, А.В. Хрящевой и А.М. Большакова по проблемам села.
Необходимо подчеркнуть, что В.И. Ленин, стоявший в то время во главе Советского государства, не пренебрегал данными социальных наук, в том числе социологии.
Однако постепенное формирование в СССР авторитарного режима, административно-приказной системы управления всеми сферами жизни общества самым неблагоприятным образом сказалось на общественных науках в целом и на социологии прежде всего. Уже в начале 1920-х гг., по инициативе Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков) была создана система
новых научных учреждений, в задачи которых входило планомерное изучение проблем марксистской философии и политической экономии, исследование истории с марксистско-ленинских позиций.
В 1921 г. по инициативе В.И. Ленина в Москве был создан Институт красной профессуры для подготовки преподавателей-марксистов высшей квалификации8.
Социология как наука, не разделявшая положений догматиков социализма и коммунизма, "впала в немилость". В 1921/22 учебном году она была исключена из учебных программ. Взамен был введен курс "Развитие общественных форм", который, согласно указанию В.И. Ленина, "мог читаться только коммунистами"9. Потом вместо социологии в вузах ввели изучение так называемой "Политической науки", состоявшей из ряда курсов: "Коммунизм", "История коммунизма", "История коммунистической революции", "Марксистско-ленинское учение истории" и "Конституция СССР" (данные курсы также могли читать только коммунисты).
С 1923/24 учебного года в университете и в институтах Петрограда были введены лекции и семинары по историческому материализму, которые читали М.В. Серебряков, В.А. Быст-рицкий, Н.Н. Андреев, Э.Э. Эссен, Б.А. Фингерт, И.С. Плотников и др.
Сначала социологию полностью перенесли в "исследовательские институты". Есть данные, свидетельствующие о том, что в 1921 г. по ходатайству Петроградского университета был создан ряд исследовательских институтов, охватывавших все области гуманитарных знаний, имевшихся в университете. Исторический институт состоял из 7 секций, одной из которых была секция социологии и этнологии. Сотрудниками данного научно-исследовательского института были И.М. Гревс и K.M. Тахтарев. Почти все исследовательские институты (кроме одного — Научно-исследовательского института сравнительной истории литературы и языков Запада и Востока), не успев полностью развернуть свою научную деятельность, примерно через год были закрыты10.
В 1922 г., за открытую критику экономической и социальной политики советской власти, а порой просто за деятель-
8 Там же. С. 174.
9 Ленин АЖДирективы ЦК коммунистам — работникам Наркомпроса // ПСС. Т. 42. С. 320.
10 См. об этом: Новикова С.С. Особенности развития социологической мысли в России // Социологические исследования. 2002. № 10.
ность, не вписывавшуюся в каноны марксистко-ленинского учения, из России было изгнано около 160 выдающихся деятелей науки и культуры11. Среди них — П.А. Сорокин, П.Б. Струве, Н.А. Бердяев, С.Н. Булгаков, Н.С. Тимашев, Г.Д. Гурвич, С.Л. Франк и др.
Например, Н.А. Бердяев после революции 1917 г. активно сотрудничал с разного рода "буржуазными изданиями" и выступил инициатором образования Вольной академии духовной культуры в Москве (1918—1922). С.Н. Булгаков после Февральской революции стал членом Высшего церковного совета, непосредственно участвовал в восстановлении патриаршества в России. Вполне естественно, что приход к власти коммунистов, объявивших религию "опиумом для народа", он встретил отрицательно.
Н.С. Тимашев поддержал П.А. Сорокина, Ж. Гурвич активно критиковал В.И. Ленина и его соратников за непрофессионализм, П.Б. Струве разделял либеральное экономическое учение и вел активную "контреволюционную" политическую деятельность.
Своеобразное обобщение позиции определенной части интеллектуальной элиты России в отношении к Октябрьской революции 1917 г., к личностям ее вождей можно найти в публицистических работах П.А. Сорокина. Так, еще в период революционных событий октября—ноября 1917 г., он писал: "За эти дни мы достаточно насмотрелись на теорию и практику большевиков. Если в начале еще могли быть какие-либо сомнения, то теперь, без всякого колебания, с полной убежденностью мы имеем право сказать: злейшие враги социализма, революции и свободы — большевики, и прежде всего их лидеры: г. Ленин-Ульянов и г. Троцкий-Бронштейн. На такое решение уполномачивают их дела и слова. Они не только извратили заветы социализма и свободы, но они каждым своим шагом цинично издеваются над ними и нарушают их"12.
Далее П.А. Сорокин пишет: "Они закрыли газеты, арестовали редакторов, конфисковали типографии, запретили собрания и митинги, закрыли общества и союзы. И в этой политике дошли до таких границ, до которых никогда не доходил царизм... Рядом с арестами — избиения, насилия, угрозы, обыски... сотни людей с их ведома расстреляны, проколоты штыками, забиты ударами, растерзаны их бандами, утоплены и зарезаны... "И он делает вывод: "Так действовать, как гг. большевики, мо-
11 См.: Новиков Н.В. Условия возникновения и развития социологии в России // Русская социология. СПб., 1993.
12 Сорокин П.А. По делам их узнаете их... // Сорокин П.А. Заметки социолога... С. 206.
гут только злейшие враги революции, свободы, родины и социализма"13.
Примерно с середины 20-х гг. XX в. более или менее объективное исследование реальной ситуации в обществе, экономических, социальных и политических проблем во все большей степени подменялось конструированием целевых идеологических схем и доктрин, принявших характер лозунгов. Например, "полной и окончательной победы социализма", "социально-политического и морального единства советского народа", "построения развитого социализма и постепенного перехода к коммунизму" и др.
Следует отметить, что в этот период имели место горячие дискуссии о задачах социологии и ее взаимоотношении с марксистско-ленинской теорией, причем дискуссии проводились не только в столице и крупных городах, но и на периферии — в вузах и научно-исследовательских институтах больших городов14.
В результате многочисленных споров и обсуждений сформировалось несколько точек зрения относительно как места социологии в системе наук, так и ее включения в марксистско-ленинское учение15.
В частности, под сильным влиянием Н.И. Бухарина, который считал, что исторический материализм — это социологическая теория марксизма, которая по отношению к философии выступает как частная наука16, наметилась четкая тенденция отождествления социологии и исторического материализма.
Конец всем дискуссиям положила концепция диалектического и исторического материализма, выдвинутая весьма далеким от науки новым руководителем Советского государства И.В. Сталиным и ставшая своеобразным руководством к действию для всех советских обществоведов.
Обычно в литературе, посвященной истории этого периода в отечественной социологии, данный факт лишь констатируется, а сама аргументация И.В. Сталина не приводится. Целесообразно обратиться к первоисточнику и восстановить аргументацию "вождя".
И.В. Сталин, в разделе "О диалектическом и историческом материализме", написанном им для краткого курса "История Все-
13 Там же. С. 207.
14 Становление и развитие социологии в России... С. 24.
15 Социология. Основы общей теории: Учеб. пособие / Под ред. Г.В. Оси-пова, Л.Н. Москвичева. М., 1996. С. 55—56.
16 См.: Бухарин Н.И. Теория исторического материализма: Популярный учебник марксистской социологии. М., 1921.
союзной Коммунистической партии (большевиков)", опираясь на идеи К. Маркса, Ф. Энгельса и В.И. Ленина, выстроил систему единого, материалистического философского знания — "марксистского философского материализма"17, составными частями которого являлись диалектический и исторический материализм.
И.В. Сталин писал: "Диалектический материализм есть мировоззрение марксистско-ленинской партии. Оно называется диалектическим материализмом потому, что его подход к явлениям природы, его метод изучения явлений природы, его метод познания этих явлений является диалектическим, а его истолкование явлений природы, его понимание явлений природы, его теория — материалистической18.
Исторический материализм, согласно И.В. Сталину, "есть распространение положений диалектического материализма на изучение общественной жизни, применение положений диалектического материализма к изучению общества, к изучению истории общества"19.
Основным и единственно верным методом, которым располагает философская наука, по мнению И.В. Сталина, "является марксистский диалектический метод, а распространение его положений на изучение общественной жизни, на изучение истории общества, а также применение этих положений к практической деятельности партии пролетариата имеет громадное значение"20.
"Чтобы иметь возможность воздействовать на условия материальной жизни общества и ускорить их развитие, ускорить их улучшение, партия пролетариата должна опереться на такую общественную теорию, на такую общественную идею, которая правильно отражает потребности материальной жизни общества и способна в виду этого привести в движение широкие массы народа, способна мобилизовать их и организовать из них великую армию пролетарской партии, готовую развить революционные силы и проложить дорогу революционным силам общест-ва21. Этой теорией является марксизм-ленинизм22.
17 О диалектическом и историческом материализме // История Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков): Краткий курс / Под ред. комиссии ЦК ВКП(б), одобрен ЦК ВКП(б). М., 1938. С. 109.
18 Там же. С. 99—100.
19 Там же. С. 100.
20 Там же. С. 104.
21 Там же. С. 112.
22 Там же.
С тех пор во многом благодаря догматизации партийными лидерами положений, выдвинутых И.В. Сталиным, социология была объявлена буржуазной лженаукой, не только не совместимой с марксизмом, но и враждебной ему. Фундаментальные и прикладные исследования в области социологического знания были фактически прекращены, а изучение процессов и явлений социальной жизни проводилось в строгом соответствии с канонами теории "марксизма-ленинизма". Таким образом, процесс инсти-туционализации советской социологии как полноправной области научного знания прервался.
К началу 50-х гг. в СССР все, казалось бы, встало на свои места и замерло в неподвижности. Политические дискуссии и борьба за власть в партийно-идеологической иерархии завершились созданием системы коммунистических научных и учебных учреждений. Институты Академии наук, университеты, творческие союзы, редакции и издательства всецело подчинялись органам партийно-государственного управления. Концептуальный лексикон, схемы аргументации и риторика общественной науки, казалось бы, приобрели завершенную форму. Общественная мысль как будто застыла в монолите словесных формул. Наименования книг и брошюр были поразительно однообразны... Однако как раз в то время, когда все казалось мертвым и застывшим, происходила незримая революция в идеологии и общественной жиз-ни23. Тогда же и сложились благоприятные для возрождения отечественной социологии условия.
Во-первых, несмотря на то что социология как наука, занимающаяся сбором социальных данных о советском обществе и их последующим обобщением, была официально запрещена, оставалась актуальной критика буржуазных социологических концепций с позиций марксизма-ленинизма. С этой целью вскоре после окончания Великой Отечественной войны, осенью 1946 г., в Институте философии Академии наук СССР был создан сектор под руководством М.П. Баскина, а к концу 1940-х гг. уже окончательно сложился своеобразный жанр "критики буржуазных социологических течений"24.
Именно в рамках этого жанра сформировалась плеяда молодых обществоведов, глубоко не удовлетворенных марксистской ортодоксией и ищущих более серьезной основы для изучения об-
23 См.: Батыгин Г.С. Предисловие // Российская социология шестидесятых годов в воспоминаниях и документах / Отв. ред. и авт. предисл. Г.С. Бытыгин; ред.-сост. С.Ф. Ярмолюк. СПб., 1999. С. 11—12.
24 Развитие социологии в России (с момента зарождения до конца XX века) / Под ред. Е.И. Кукушкиной. М., 2001.
щественных процессов. Многие из них владели иностранными языками и соответственно имели возможность знакомиться с трудами западных ученых в оригинале.
Во-вторых, после смерти И.В. Сталина и XX съезда КПСС обстановка в стране изменилась, и "идеологи партии не могли действовать привычными методами — расстрелять для порядка несколько десятков ученых и отбить у остальных желание даже приближаться к этой запретной области знаний"25.
В-третьих, в обществе с обозначившимся кризисом тоталитаризма возникла общественная потребность в более конкретном и точном социальном познании. Активно способствовать разрушению сложившихся догм, стереотипов, духовному и интеллектуальному освобождению ученых-обществоведов могла именно социология.
Однако формальным препятствием для развития социологии было ее полное отождествление с истматом, соответственно — включение в разряд философских наук, отрицание ее статуса как самостоятельной общественной науки. Преодолеть это препятствие можно было лишь поэтапно, и первым этапом стала легализация самого понятия "социология"26.
Фактическое возрождение социологии в СССР началось с конференции Международного института социологии по проблемам мирного сосуществования, которая проходила в Москве в 1956 г. Именно тогда собравшиеся ученые заставили задуматься руководство Академии наук СССР о том, что все же есть общественная наука, отличная от философии и научного коммунизма. Затем последовало приглашение на III Всемирный социологический конгресс в Амстердам; в августе 1956 г. состоялась сама поездка.
Это событие стало переломным моментом в судьбе советской социологии. Партийные лидеры были заинтересованы в выездах за рубеж, в расширении международных связей и контактов, а участвовать в конгрессах можно было только в составе национальной профессиональной организации. Так встал вопрос о создании Советской социологической ассоциации (ССА).
Советская социологическая ассоциация была утверждена под председательством члена-корреспондента АН СССР Ю.П. Фран-цева. «Первоначально круг ее членов был немногочисленен: Ин-
25 Шубкин В.Н. Возрождающаяся социология и официальная идеология // Российская социология шестидесятых годов в воспоминаниях и документах С. 70.
26 См.: Колбаноеский В.В. К истории постсталинской социологии: от ренессанса до реформации // Российская социология шестидесятых годов в воспоминаниях и документах. С. 22—23.
ститут философии, журнал "Вопросы философии", Академия общественных наук при ЦК КПСС, несколько вузовских ист-матовских кафедр. Но логика развития приводила к постоянному расширению этого круга, поскольку социология стала "модной" и не было формальных оснований для того, чтобы не открывать все новые региональные отделения и филиалы ССА»27.
Эта ассоциация явилась как бы водоворотом, который начал притягивать людей, желавших знать правду о советском обществе и реально изучать его. Это была уже очень серьезная организация, требовавшая больших затрат времени и сил. В рамках этой ассоциации практически и был поставлен вопрос о самостоятельности социологической науки28.
Важно отметить, что впервые такая постановка вопроса была обозначена в журнале "Социальные исследования" Г.В. Осипо-вым, а затем подхвачена американскими учеными, которые, ссылаясь на этот журнал, подчеркивали значимость того факта, что социология в России признана самостоятельной наукой29.
В начале 60-х гг. XX в. в рамках существующих научных учреждений постепенно стали складываться социологические центры.
Так, в 1960 г. рабочая группа, созданная за год до того в рамках сектора исторического материализма Института философии АН СССР для подготовки книги "Новые формы труда и быта" (на материалах Горьковской области), была преобразована в сектор исследований новых форм труда и быта, заведовать которым стал Г.В. Осипов. Основными задачами сектора являлись исследования конкретных процессов коммунистического строительства, изучение коммунистических форм труда и быта, влияния технического прогресса30. Несмотря на явную идеологическую направленность задач, это было первое узаконенное академическое подразделение в СССР, занимавшееся социальными проблемами.
В этом же году на философском факультете Московского государственного университета создается межкафедральная социологическая лаборатория. Ее первым руководителем стал Р.И. Ко-солапов.
27 Там же. С. 23.
28 См.: Осипов Г.В. Мы жили наукой // Российская социология шестидесятых годов в воспоминаниях и документах. С. 95.
29 См.: Осипов Г.В. Социология и социальные исследования // Социальные исследования. М., 1965. С. 30—38.
30 См.: Добренькое В.И., Зборовский Г.Е., Нечаев В.Я. Указ. соч. С. 44.
В 1964 г. на базе социологической лаборатории философского факультета Ленинградского государственного университета был создан Научно-исследовательский институт комплексных социальных исследований (НИИКСИ), а в Академии общественных наук при ЦК КПСС — группа конкретных социологических исследований и методики идеологической работы.
Постановлением президиума АН СССР "О мерах по улучшению организации и координации конкретных социальных исследований" от 25 февраля 1966 г. был создан Научный совет по проблемам конкретных социологических исследований, а сектор исследований новых форм труда и быта Института философии АН СССР был преобразован в отдел конкретных социологических исследований.
В период хрущевской оттепели в СССР стали складываться региональные социологические школы — в Ленинграде (В.А. Ядов, А.Г. Здравомыслов), Свердловске (Л.Н. Коган), несколько позднее — в Новосибирске (Т.И. Заславская, Р.В. Рывкина, Ф.М. Бо-родкин), еще позже — в Киеве, Таллине, Вильнюсе, Перми, Уфе и других центрах. Социальные и социологические исследования велись многочисленными социологическими лабораториями на предприятиях и в производственных объединениях, созданными на общественных началах институтами и советами по социологическим исследованиям при партийных, комсомольских и других общественных организациях31.
Годы становления отечественной социологии были полны вдохновения, романтики. Люди увлекались, овладевали, жили этой наукой. Любая новая книга, появившаяся в Советском Союзе или за рубежом, становилась предметом обсуждения. К социологии приобщались молодые талантливые люди и их было немало. Объединяла подлинная любовь к знанию32.
Социологи 60-х гг. восприняли "кодекс научной честности" как принципиальную методологическую установку и противопоставили компетентность и профессионализм не столько официальной идеологии, сколько идеологическому приспособленчеству и "мнимой партийности". Именно профессионализм сформировал идентичность поколения, претендовавшего на консти-туирование новых ценностей. Одновременно профессионализм как решающий аргумент в противостоянии "номенклатуре" содержал неявную, но вполне отчетливую декларацию интеллектуального и морального превосходства, которая оставляла "не чи-
31 Там же. С. 45.
32 См.: Осипов Г.В. Мы жили наукой // Российская социология шестидесятых годов в воспоминаниях и документах. С. 107.
тавшим Парсонса" мало шансов на участие в полемике по существу дела33..
За исследовательской программой, которую развивали социологи 60-х гг., стояли не только исторически уникальные теоретические и методологические проблемы, но также социальные идеалы и ценности, которые в условиях рыночной экономики могут показаться не вполне реалистическими34.
Действительно, социологами можно было назвать тех, кто занимался социологией. Xарактерной чертой гуманитарного образования была установка скорее на призвание, раскрытие творческих возможностей, чем на ремесло. Отсюда и исключительно высокая междисциплинарная мобильность обществоведов. Среди них были историки, экономисты, философы, логики, филологи, математики, физики, партийные работники, журналисты, театральные критики. Их объединяли круг чтения, интерес к научному исследованию социальных проблем и, главное, определенная позиция в системе воспроизводства и реформирования власти. Они стремились найти себя в новой области творчества, свободной от дисциплинарной рутины, и привнесли в социологическую работу увлеченность и веру в чудесные открытия, которые обещала наука о человеке. И сама социология казалась открытой для всех.
Деятельность советских социологов не ограничивалась дисциплинарными рамками. Это было движение интеллектуалов, которые находили смысл своей деятельности в искусстве, науке, философии, реинтерпретируя общество, они реформировали не только содержание социальной доктрины марксизма, но и, прежде всего, стиль и язык науки, создавали новые социальные символы и стандарты.
Даже по прошествии многих лет "социолога" от "несоциолога" отличали профессиональный лексикон с его ключевыми кодами, манера аргументации и представления знания, отстраненное и вместе с тем внимательное отношение к движениям власти35.
Советская социология возникла на волне хрущевских реформ и имела своей официально провозглашенной функцией их информационное обеспечение. Но даже в таком узком, подчас технократическом понимании социология несла в себе мощное социально-критическое начало. Ведь она предполагала изучение дей-
33 См.: Батыгин Г.С. Предисловие // Российская социология шестидесятых годов в воспоминаниях и документах. С. 13—14.
34 Там же. С. 15.
35 Там же. С. 9—10.
ствительности, которое неизбежно, каким бы робким конформистом ни был сам исследователь, — а среди первых советских социологов таковых было немного, в большинстве своем это были смелые, мужественные люди, — демонстрировало ложь и несостоятельность господствующей идеологии. И эту опасность безошибочно чувствовали партийные лидеры36: становление и развитие социологических исследований встречало ожесточенное сопротивление.
Так, под напором академиков-философов П.Н. Федосеева, Ф.В. Константинова и др., отождествлявших социологию с историческим материализмом, среди ученых шло расслоение: далеко не все из них признавали самостоятельный научный статус социологии. Предпринимались попытки отождествления социологии с научным коммунизмом (A.M. Ковалев), а также с обществозна-нием (В.Ф. Халипов).
В конечном счете после многочисленных дебатов и споров социологию стали институционализировать именно как прикладную дисциплину, не имеющую права претендовать на собственную теорию.
Кульминацией периода возрождения советской социологии следует считать 1968 г., когда были созданы Институт конкретных социальных исследований АН СССР (ИКСИ РАН) и кафедра методики конкретных социальных исследований на философском факультете МГУ им. М.В. Ломоносова. Первым директором Института стал вице-президент Академии наук СССР, академик A.M. Румянцев, а первым заведующим кафедрой — профессор Г.М. Андреева.
Создание самостоятельного академического института социологии было очень нелегким и весьма драматичным этапом в борьбе за эту науку. Сохранилась и опубликована вся официальная переписка, касающаяся этого вопроса37. Приведем лишь некоторые "вехи" создания первого научного учреждения социологического профиля.
26 октября 1967 г. был утвержден "Проект создания Центрального института конкретных социальных исследований" (определены основные направления, учреждено штатное расписание и т.п.).
22 мая 1968 г. было принято Постановление Политбюро ЦК КПСС об организации Института конкретных социальных исследований Академии наук СССР.
36 См.: Кон И.С. Эпоху не выбирают // Российская социология шестидесятых годов в воспоминаниях и документах. С. 127.
37 Социология и власть (1950—1990): Документы и материалы. Сб. 1: Документы (1953—1968). М., 1997.
4 ВМУ, социология и политология, № 1
10 декабря 1968 г. — вышло Постановление Секретариата ЦК КПСС "Об основных направлениях работы Института конкретных социальных исследований АН СССР"38.
Как вспоминает один из создателей этого института, академик Г.В. Осипов, "институт, конечно, никогда не был бы создан, если бы у советской партократии не присутствовал свой интерес: надо было взять под контроль нарождающееся социологическое движение. Это главное, потому что движение оказалось вне, как говорится, партийного контроля. Открыто вмешиваться в дела ученых было для них сложно, — легче это делать при наличии институциональных форм. И второе: были надежды использовать социологию с точки зрения подкрепления фактами курса партии, решений съездов"39.
Первый период создания Института конкретных социальных исследований был периодом расцвета социологической науки. Разрабатывались и активно использовались математические методы в социологии, проводились серьезные репрезентативные исследования многих социальных проблем развития советского общества, осуществлялись крупные научные проекты по теории и истории социологии, по проблемам социальной организации общества, по изучению общественного мнения40.
Все, что было создано в этот период, бесспорно, вошло в сокровищницу не только российской, но и мировой науки. Советские социологи пользовались большим авторитетом за рубежом, а их научные доклады на международных конференциях и совещаниях нередко вызывали восхищение мировой общественности. В институте работали талантливые ученые-социологи В.А. Ядов, А.Г. Xарчев, А.Г. Здравомыслов, Б.А. Грушин, Ю.А. Левада, И.С. Кон, Н.И. Лапин, Г.М. Андреева, Ю.Н. Давыдов и др.
Важно отметить, что научная деятельность этого учреждения концентрировалась не только на решении прикладных проблем. Несмотря на известные ограничения, наложенные на осмысление и развитие социологической теории, ученые института внесли огромный вклад в область истории зарубежной социологии, что в тот период было возможно лишь за счет критики "буржуазного знания". Как вспоминает известный специалист в данном направлении профессор И.С. Кон, «критика буржуазных социо-
38 Российская социология шестидесятых годов в воспоминаниях и документах. Ч. 2: Документы. СПб., 1999.
39 Осипов Г.В. Мы жили наукой // Российская социология шестидесятых годов в воспоминаниях и документах. С. 102.
40 См. об этом: Осипов Г.В. Теория и практика социологических исследований в СССР. М., 1985.
логических концепций была очень своеобразная, ни на что не похожая сфера деятельности. Судя по названию, стопроцентная идеология. Часто так было и на самом деле. Однако под видом критики "чуждых теорий" можно было знакомить с ними советских читателей и обсуждать новые для них проблемы. "Критика" заменяла советской интеллигенции недоступные первоисточники, с нее начинали свою научную деятельность многие наиболее образованные и талантливые философы и социологи»41. В их числе — Галина Андреева, Пиама Гайденко, Олег Дробницкий, Юрий Замошкин, Нелли Мотрошилова, Елена Осипова, Эрих Соловьев и др.
В дальнейшем по мере ослабления цензурных запретов "критическая критика" стала превращаться либо в положительную разработку соответствующей проблематики, либо в нормальную историю философии и науки42.
Однако такое собрание талантливых и честных людей и, главное, взятый руководством института курс на разработку теоретических проблем социологии и научного, а не "идеологизированного" исследования социальных аспектов жизни советского общества вызвали негативную реакцию ЦК КПСС.
Когда появился институт, социологи думали: ну вот, теперь-то начнется развитие социологии как таковой. Но оказалось наоборот. Институт создавался, в том числе и по замыслу ЦК, и ученым начали диктовать, как они должны освещать процессы развития советского общества, например выявлять все положительное и не говорить о негативном. Кроме того, партийные лидеры и близкие к партийным кругам обществоведы через институт пытались, по существу, провести идею о том, что социология не является особой наукой. Но когда коллектив ученых занял противоположную позицию, а именно настаивал на том, что существует теоретическая социология, социологическая наука как таковая, и следует объективно освещать происходящие в обществе процессы, — начались скандалы и "погромы"43.
Первый "погром" был связан с курсом лекций Ю.А. Левады. Этот ученый издал лекции, которые, по мнению его критиков, претендовали на теоретическое переосмысление марксизма. Как вспоминает сам Ю.А. Левада, он был приглашен в университет читать лекции по социологии на факультете журналистики, где примерно года четыре читал курс лекций собственного изобре-
41 Кон И.С. Указ. соч. С. 116.
42 Там же. С. 116.
43 См.: Осипов Г.В. Мы жили наукой // Российская социология шестидесятых годов в воспоминаниях и документах. С. 103.
тения — довольно примитивный, популярный. Так бы, видимо, это и продолжалось, если бы ему не пришла в голову мысль его издать. Этот курс издали в 1969 г. в виде двух книжечек с помощью ИКСИ РАН. Это вызвало скандал и стало формальным началом шума44. Сами по себе данные вещи подобного шума не стоили, Ю.А. Левада им особого значения никогда не придавал. По его мнению, "...лекции стали лишь своеобразным поводом, чтобы прикрутить всякую чуть-чуть либеральную мысль и прикрутить ИКСИ, который вообще не нравился нашим официозным философам. Считалось ведь, что нет никакой социологии, отличной от философии; философия — это истмат и диамат и ничего другого быть не может и не должно, все будет извращением. Потому и история с лекциями стала столь скандальной и приобрела довольно странный характер"45.
Второй скандал был связан с книгой "Моделирование социальных процессов"46, изданной под редакцией Г.В. Осипова, которая подверглась жесткой критике со стороны члена Политбюро ЦК КПСС В.Н. Ягодкина.
Еще одним серьезным поводом для "разгрома" послужило то, что в состав института были приняты ученые, считавшиеся официальными структурами диссидентами.
Идеологами же разгрома института фактически являлись три человека: П.Н. Федосеев, Г. Квасов (открыто) и Ф.В. Константинов (скрыто)47. По инициативе С.П. Трапезникова, поддержанной секретарем ЦК КПСС М.А. Сусловым, была создана комиссия на уровне ЦК КПСС, Московского горкома и Черемушкинского райкома партии. В 1972 г. в результате многочисленных "проверок" наиболее дееспособные ученые института были уволены.
Таким образом, относительная свобода социологии продолжалась недолго. Бюрократической диктатуре новой власти социология как настоящая наука была не нужна, более того, она вступила в конфликт с ведомственным отношением к социальной сфере жизнедеятельности общества. Поступательное развитие социологии вновь было искусственно прервано.
В итоге социальные науки, объявлявшиеся глубоко партийными, т.е. обязанными строго следовать программным директивам КПСС, разъяснять и пропагандировать их, зачастую прини-
44 См.: Левада Ю.А. Научная жизнь — была семинарская жизнь // Российская социология шестидесятых годов в воспоминаниях и документах. С. 85—94.
45 Там же.
46 Моделирование социальных процессов / Общ. ред. и вступ. ст. Г.В. Оси-пова. М., 1968.
47 См.: Осипов Г.В. Мы жили наукой // Российская социология шестидесятых годов в воспоминаниях и документах. С. 104.
мали и выдавали желаемое за действительное. Настоящая научная мысль, которая не переставала развиваться даже в самые сложные, тяжелые времена, по большей части оказалась непричастной к тем реальным социальным изменениям, которые имели место в обществе. Мнения ученых мало значили при определении механизмов функционирования различных государственных, общественных и хозяйственных структур, при принятии крупных решений общегосударственного уровня.
Тем не менее, не имея возможности заниматься полноценными теоретическими исследованиями вследствие искусственной ограниченности предмета социологии историческим материализмом, отечественные социологи продолжали проводить плодотворные эмпирические исследования по многим проблемам развития социалистического общества48.
Еще до середины 80-х гг. XX в. именно социологи начали новое теоретическое осмысление социального мира, связанное с ломкой старых стереотипов мышления, с решительным отказом от теорий "экономического детерминизма" и "технократической практики", ориентированной на производство, а не на человека. Социологи были первыми в исследовании большого круга новых для советской общественной науки проблем, связанных с деятельностью человека, становлением социального мышления, отчуждением власти и труда, научными основами социального управления.
Следует отметить, что на первых этапах восстановления социологии в СССР вузовская социология обладала меньшей дисциплинарной самостоятельностью, чем академическая и "заводская". Вместе с тем практически все отечественные социологи преподавали социологию в высших учебных заведениях.
Так, в 1977 г. на философском факультете МГУ (на отделении научного коммунизма) была введена специальность "Прикладная социология".
В 1980-е гг. в ряде регионов СССР сложились научные школы, которые наряду с проведением социологических исследований осуществляли подготовку социологических кадров.
Например, в Новосибирске ими руководили профессора Т.Н. Заславская, Р.В. Рывкина, В.Н. Шубкин; на Урале — в Екатеринбурге, Перми, Уфе — профессора Л.Н. Коган, H.A. Аитов, З.Н. Файнбург, Г.Е. Зборовский, Л.Я. Рубина; на Алтае — профессор С.Н. Григорьев; в Ростове-на-Дону — профессор Ю.Г. Волков; в Нижнем Новгороде — профессора З.Х. Саралиева, A.A. Нудин,
48 См. об этом: Осипов Г.В. Теория и практика социологических исследований в СССР. М., 1979; Советская социология: В 2 т. М., 1982.
С.С. Балабанов; в Самаре — профессор Е.Ф. Молевич; в Саратове — профессор В.Н. Ярская-Смирнова.
Определенный перелом в институционализации социологического образования, в подготовке профессиональных социологов произошел в 1984 г., когда были открыты отделения прикладной социологии на философском факультете Московского государственного университета и на экономическом факультете Ленинградского государственного университета. В 1986 г. было открыто отделение социологии на философском факультете Киевского университета. Развернулась специализация по социологии в Московском институте управления, Ленинградском финансово-экономическом институте, Уральском, Новосибирском, Xарьковском университетах, университетах Риги, Таллина, Иванове, Уфимском авиационном институте и в ряде других вузов страны49.
В целом к концу рассматриваемого периода уместно говорить о противостоянии двух "социологий": одна наследовала доктри-нальное величие сталинского марксизма, другая стремилась к переоценке ценностей, пыталась развивать новые темы и исследовательские методы, о чем свидетельствуют фундаментальные научные труды, составившие творческое наследие советской социологической науки. Вероятно, ни одна социология в мире не обладала и не обладает таким влиянием на жизнь общества, каким обладала советская социология.
Социологи были вынуждены в какой-то степени приспосабливаться, чтобы сохранить свое Я и свою науку. Они не выступали открыто против существующего строя, но несли новые оценки деятельности властных структур, говорили о необходимости реформирования, перехода к новым, научным методам управления, и, кроме того, социологи приводили факты50.
Именно социологи констатировали факт перехода советского общества на новый качественный уровень, которое к началу 80-х гг. XX в. представляло собой сложнейший организм. Оно не могло на общегосударственном, региональном и отраслевом уровнях управляться и видоизменяться "по старинке", методом проб и ошибок, с помощью импровизации, неожиданных озарений.
Новый этап развития отечественной социологии начался в середине 80-х гг. XX в. Так, XXVII съезд Коммунистической партии Советского Союза обратил внимание на исследование раз-
49 См.: Добреньков В.И., Зборовский Т.Е., Нечаев В.Я. Указ. соч. С. 49.
50 См.: Осипов Г.В. Мы жили наукой // Российская социология шестидесятых годов в воспоминаниях и документах. С. 109.
личных проблем развития и функционирования социальной сферы как пространства жизнедеятельности человека, поставил вопрос о социальной эффективности экономического развития.
Вопрос о дальнейшем развитии социологии как самостоятельной науки и использовании социологических исследований в решении задач социально-экономического развития страны был поднят до общегосударственного уровня, а окончательная инсти-туционализация социологии произошла после выхода постановления Коммунистической партии Советского союза "О повышении роли марксистско-ленинской социологии в решении узловых проблем советского общества" в 1988 г.51
В частности, в данном постановлении отмечалось, что Центральный Комитет КПСС считает, что современное положение дел в социологии не отвечает потребностям общества. Социология еще не заняла должного места в творческом развитии марксистско-ленинского обществоведения, формировании научного мировоззрения трудящихся, осуществлении социальной политики КПСС.
Следовательно, необходимо поднять на качественно новую ступень развитие марксистско-ленинской социологии, существенно повысить теоретический, методологический и методический уровни научных разработок и коренным образом улучшить их использование в управлении и прогнозировании общественных процессов, углублении демократизации и гласности. Для этого требуется осуществить систему мер, направленных на обеспечение комплексности и результативности социологических исследований, развитие сети социологических институтов и центров, повышение роли служб социального развития на предприятиях и в организациях, коренное улучшение социологического образования и подготовки кадров социологов, создание научно обоснованной системы изучения общественного мнения.
В постановлении говорилось, что Академия наук СССР должна обеспечить поэтапное формирование системы научных учреждений и подразделений социологического профиля по мере необходимости и при наличии соответствующих кадров. Институт социологических исследований Академии наук СССР преобразовывался в Институт социологии Академии наук СССР. Он должен был заниматься разработкой фундаментальных теоретических, методологических и методических проблем социологии, координацией социологических исследований в стране, осуществлением
51 Полный текст данного постановления см.: Социологические исследования. 1988. № 5.
главным образом международных, всесоюзных и межрегиональных исследований.
В постановлении были предусмотрены меры по улучшению социологического образования, подготовки, переподготовки и повышению квалификации кадров социологов. Министерства и ведомства СССР, Советы Министров союзных республик обязаны были определить потребность в кадрах социологов на период до 2000 г. Намечалось открыть в текущей пятилетке социологические факультеты или отделения в крупнейших вузах страны, организовать социологическую специализацию и профилирование других специальностей высших учебных заведений52.
Последний этап развития советской социологии был отмечен рядом знаменательных событий, в том числе связанных с ин-ституционализацией социологического образования.
Так, в 1988 г. Высшая аттестационная комиссия включила социологию в номенклатуру специальностей научных работников, таким образом, в перечне научных специальностей социология впервые была отделена от философии.
В августе 1988 г. был издан приказ Госкомитета СССР по народному образованию "О формировании системы подготовки социологических кадров в стране". Согласно приказу, специальность "прикладная социология" преобразовывалась в специальность "Социология", принимались предложения вузов об открытии социологических факультетов и отделений.
Наконец, 6 июня 1989 г. ректор Московского государственного университета академик A.A. Логунов подписал приказ № 500 "Об организации социологического факультета в Московском государственном университете". Так был открыт первый в России социологический факультет. Организатором и деканом факультета был и в настоящее время является известный отечественный социолог, внесший существенный вклад в становление советского социологического знания, — профессор В.И. Добреньков. В это же время был открыт факультет социологии в Ленинградском государственном университете. С открытием факультетов социологии развернулось полноценное профессиональное социологическое образование, а институционализация отечественной социологии была завершена.
Исторический интерес представляет тот факт, что Коммунистическая партия Советского Союза стала испытывать острую нужду в социологии, когда та уже окончательно и самостоятельно институционализировалась, а сама КПСС оказалась на гра-
52 Там же.
ни краха. Только тогда ее лидеры обратились к социологам за помощью. Так, секретарь ЦК КПРФ И.И. Антонович полагал, что "социология может помочь выработке стратегий выживания партии".
Постановлением Секретариата ЦК КПСС от 11 августа 1989 г. в Академии общественных наук при ЦК КПСС был создан Центр социологических исследований (ЦСИ), его директором стал вице-президент Советской социологической ассоциации профессор Ж.Т. Тощенко. В задачи этого центра входила разработка теории и методики политической социологии как относительно самостоятельной отрасли социологического знания, первостепенное внимание предполагалось уделить обеспечению развития КПСС.
В феврале 1990 г. данный Центр провел семинар, где выступил зав. идеологическим отделом ЦК КПСС А.С. Капто с докладом "О задачах социологического обеспечения перестройки партии. Новые подходы в свете решений февральского (1990 г.) Пленума ЦК КПСС". В стенограмме данного семинара было зафиксировано, что "партия остро нуждается в самоанализе и анализе со стороны. Следовательно, всесторонняя социологическая информация могла ей помочь в определении степени соответствия деятельности партийных органов и организаций, масс, слоев, групп задачам общественного прогресса"53.
"Перестройка" ознаменовала собой новый этап в развитии российского общества, способствовала обновлению общественной жизни и развитию демократии. Социологические исследования и публикации на социологические темы получили полную свободу, а теоретическая и прикладная социология — новый импульс для своего развития.
Если же говорить о том главном, что было сделано в постсталинский период, то можно выделить следующее:
— во-первых, в Советском Союзе сложилась собственная социологическая школа. Ученых объединяли идеи утверждения социологии как самостоятельной науки и подведения научных методов, включая математические, под социологические исследования;
— во-вторых, имело место овладение мировым социологическим знанием, которое в известной степени было утрачено в сталинскую эпоху;
53 О задачах социологического обеспечения перестройки партии. Новые подходы в свете решений февральского (1990 г.) Пленума ЦК КПСС // Стенограмма ЦСИ при ЦК КПССС. 1999. Фев.
— в-третьих, были проведены классические социологические исследования, которые, несмотря ни на что, будут издаваться и переиздаваться54;
— в-четвертых, стала традицией высокая методологическая культура организации и проведения социологических исследований.
Во многом на базе этих достижений после десятилетий запрета, подавления научного свободомыслия и "лицемерного заигрывания властей" современная российская социология пытается заимствовать все лучшее, что было создано мировой социологией, закладывать прочный фундамент для нового здания.
54 См.: Осипов Г.В. Мы жили наукой // Российская социология шестидесятых годов в воспоминаниях и документах. С. 109.
