CC BY
64
УДК 94 (47)
СОВЕТСКАЯ ОБЩЕОБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ ШКОЛА В КОНЦЕ 20-Х - НАЧАЛЕ 30-Х ГОДОВ XX ВЕКА: ОПЫТ, ПРОБЛЕМЫ, УРОКИ (НА МАТЕРИАЛАХ РЕСПУБЛИКИ БАШКОРТОСТАН)
© М. Х. Янборисов
Башкирский государственний педагогический университет им. М. Акмуллы
Россия, Республика Башкортостан, 450000 г. Уфа, ул. Октябрьской революции, 3а.
Тел.: +7 (927) 235 10 35.
Email: kremenskl4@mail.ru
В статье на материалах Республики Башкортостан освещаются проблемы формирования советской школьной системы и учебной деятельности общеобразовательных школ в конце 20-х — начале 30-х гг. XX века. При этом автор обращает особое внимание на далеко не всегда уместную активность органов управления народным образованием, выступавших инициаторами бесконечных новаций и, так называемых, «новых подходов», в силу чего школа пребывала в состоянии бесконечных реформ; такие понятия, как стабильность, опора на традиционный опыт на время вообще исчезли из школьной жизни. Это в чем-то напоминает реалии сегодняшнего дня, когда реформы в сфере образования (да и не только в сфере образования) из средства достижения цели зачастую превращаются в саму цель.
Ключевые слова: партийно-государственное руководство, ВКП(б), власть, политика, культура, общеобразовательная школа, школьное строительство, учебная работа.
1929 год занимает особое место в истории нашего Отечества. Он ознаменовал крутой поворот во всей стратегической линии партии, выразившийся в свертывании НЭПа, форсировании индустриализации, массовой насильственной коллективизации, в чрезвычайных мерах, возведенных в ранг государственной политики, укреплении и разрастании бюрократической административно-командной системы, в массовых репрессиях и неуклонном сползании общества к тоталитаризму.
В 1929 г. была подавлена последняя легальная оппозиция сталинской политике в лице группы Бухарина, и этот год стал своего рода рубежом, с которого Сталин начал борьбу за установление неограниченной личной власти. В этой борьбе он не останавливался ни перед чем, ей он подчинил все, в т.ч. культуру и образование, сделав их главным предназначением утверждение в общественном сознании культовых представлений о себе.
В конце 20-х гг. в Башкирии, как и в стране в целом, были созданы определенные предпосылки для успешного выполнения постановления ВЦИК и СНК РСФСР от 31 августа 1925 г. «О введении в РСФСР всеобщего начального обучения и построении школьной сети», установившего десятилетний срок осуществления начального всеобуча [1, с. 105]. Укрепилась учебно-материальная база народного образования, улучшилось обеспечение школ педагогическими кадрами, увеличился охват детей начальным обучением, был накоплен некоторый опыт организационной работы. Вместе с тем говорить о готовности к немедленному введению начального всеобуча было еще рано. Однако установка на «большой скачок» — форсирование индустриализации и массовой коллективизации сельского хозяйства внесла свои коррективы и в сроки осуществления всеобуча: резко возросшие потребности народного хозяйства
в квалифицированных кадрах обусловливали необходимость значительного повышения общеобразовательного уровня трудящихся.
В апреле 1930 г. ЦК ВКП(б) созывает Второе Всесоюзное партийное совещание по народному образованию. Оно обсудило целый ряд вопросов, однако не внесло каких-либо изменений в ранее установленные сроки осуществления начального всеобуча [2]. Эти изменения произошли чуть позже и связаны с решениями XVI съезда ВКП(б), отметившего, что «...темпы развертывания культурного строительства в стране еще совершенно недостаточны...», и объявившего проведение всеобщего начального обучения боевой задачей партии [3, с. 415]. Постановление ЦК ВКП(б) от 25 июля 1930 г. «О всеобщем обязательном начальном обучении», конкретизируя установку XVI съезда партии, предлагало ввести всеобуч с 1930/31 учебного года. Отступление от указанного срока, но не более, чем на 1-2 года допускалось для культурно слабых национальностей и народностей и особо отдаленных местностей. Постановление рекомендовало всем партийным организациям «...рассматривать введение всеобщего обязательного начального обучения как важнейшую политическую кампанию на весь ближайший период». Привлечению трудящихся к осуществлению всеобуча, повышению их активности и инициативы ЦК ВКП(б) придавал первостепенное значение. Успешное решение вопроса, говорилось в постановлении, «...может быть достигнуто лишь при условии, когда дело проведения всеобщего обучения превратится в массовую общественно-политическую кампанию» [3, с. 473-476].
Конец 20-х гг. ознаменовался новыми перестройками в школьной системе. В 1929 г. по вопросу о школе II ступени развернулась дискуссия, в ходе которой выявились две основные
точки зрения. Первая особенно отстаивалась работниками ЦК ВЛКСМ, предлагавшими реорганизовать 2-й концентр (8—9 классы) в техникумы и профтехшколы под предлогом, что школы II ступени не обеспечивают достаточной профессиональной подготовки учащихся. Другая часть участников дискуссии, возглавляемая большинством руководящих работников Нарком-проса РСФСР, отрицала необходимость коренной перестройки средней школы и предлагала с целью улучшения качества общеобразовательной и политехнической подготовки учащихся удлинить срок обучения до 10—11 лет. Эта точка зрения получила поддержку СНК РСФСР, который 5 февраля 1929 г. принял постановление о введении десятилетнего курса обучения в школах II ступени [4, с. 27].
Следует отметить, что введение десятых классов в 1929/30 учебном году не получило широкого распространения, поскольку в апреле 1930 г. Второе Всесоюзное партийное совещание по народному образованию высказалось за реорганизацию 2-го концентра школ II ступени в техникумы, рассматривая это как вынужденную и временную меру [2, с. 15—17]. ЦК ВКП(б) в постановлении от 25 июля 1930 г. «Об очередных задачах культурного строительства в связи с итогами 2-го Всесоюзного партпросвещения по народному образованию» одобрил эту реорганизацию [5, с. 344-345].
Перестройка средней школы позволила несколько расширить сеть техникумов и увеличить число специалистов средней квалификации. Однако опыт работы показал ошибочность и неоправданность подобной реорганизации. Прежде всего, она привела к разрыву между средней школой и высшим учебным заведением, лишив последнее главного источника пополнения своих контин-гентов. В результате вузы были вынуждены производить прием на учебу за счет части выпускников техникумов, что было нерационально и дорого, сокращало число специалистов средней квалификации для народного хозяйства. Кроме того, многие из реорганизованных в техникумы школ II ступени оказались нежизненными в силу крайне недостаточной учебно-материальной базы и отсутствия квалифицированных преподавателей.
Учитывая все это, ЦК ВКП(б) в постановлении «Об учебных программах и режиме в начальной и средней школе» от 25 августа 1932 г. предложил «...в целях скорейшего поднятия уровня общеобразовательной и политехнической подготовки учащихся средней школы, расширения подготовленных контингентов для высшей школы и устранения несоответствия между средней и высшей школой приступить начиная с 1932/33 учебного года к реорганизации семилетней поли-
технической школы в десятилетнюю» [1, с. 164]. Средняя общеобразовательная школа как необходимое звено в системе народного образования была восстановлена в правах и заняла свое законное место.
Таким образом, в начале 30-х гг. система советской общеобразовательной школы, претерпев ряд изменений, включала в себя четырехлетнюю начальную школу, неполную (семилетнюю) и полную (десятилетнюю) среднюю школы. Сложившаяся школьная система в целом отвечала требованиям времени и обеспечивала народное хозяйство достаточно квалифицированными работниками, имеющими общеобразовательную и трудовую подготовку.
В конце 20-х — начале 30-х гг. в учебной работе школ по-прежнему наблюдались трудности программно-методического характера, а также увлечение различного рода непроверенными на практике методами обучения, в основе которых лежала левацкая теория «отмирания» школы. Под флагом борьбы за активизацию учебного процесса сторонники этой теории некритически заимствовали методы работы западно-европейских и американских буржуазных школ, такие как бригадно-лабораторный, Дальтон-план, метод проектов. Все они в той или иной степени отрицали классно-урочную форму обучения, принижали роль учителя в учебном процессе, преувеличивали значение самообразования учащихся и тем самым вносили дезорганизацию в работу школ. Особенно большой вред нанесло практическое применение в школах республики и всей страны метода проектов, который был положен в основу учебных программ 1930 г. для ФЗС. По мнению его приверженцев, основы знаний учащиеся должны были получать в ходе выполнения проектов-дел на фабриках и заводах, в колхозах и совхозах. Они ориентировали школу на замену классных групп бригадами и звеньями с непостоянным, подвижным составом школьников, подчиняли учебные предметы утилитарным целям проектов, превращали учителя в пассивного консультанта. Это был курс на ликвидацию стабильности учебных программ и систематических знаний, на уничтожение школы как учебного заведения, превращение ее в цех завода или фабрики [6, с. 197—200].
Все это извращало научные основы народного образования, отрицательно сказывалось на всех сторонах общественной жизни. Необходимы были решительные меры по ликвидации указанных недостатков и коренному улучшению учебного процесса.
Проанализировав сложившееся положение, ЦК ВКП(б) 25 августа 1931 г. принял постановление «О начальной и средней школе». Отметив большие достижения в области народного образования, Центральный Комитет вместе с тем подчеркнул, «...что коренной недостаток школы в данный момент заключается в том, что обучение в школе не дает достаточного объема общеобразо-
вательных знаний и неудовлетворительно разрешает задачу подготовки для техникумов и высшей школы вполне грамотных людей, хорошо владеющих основами наук.» ЦК осудил программно- методические «новации» и призвал «...развернуть решительную борьбу против легкомысленного методического прожектерства и насаждения в массовом масштабе методов, предварительно на практике не проверенных...». Постановление предлагало наркомпросам союзных республик немедленно организовать научную разработку учебных программ, обеспечив в них точно очертанный круг систематических знаний с тем, чтобы с 1 января 1931 г. перейти на преподавание по новым программам [3, с. 570-572].
Постановление ЦК ВКП(б) «О начальной и средней школе», несомненно, сыграло важную роль в перестройке учебной работы школ. В то же время оно носило слишком общий характер и, как показали последующие события, потребовался еще ряд постановлений, чтобы окончательно упорядочить учебный процесс.
Следует отметить, что названные в постановлении ЦК ВКП(б) недостатки вряд ли явились большой неожиданностью для органов народного образования и педагогических коллективов. Во всяком случае в Башнаркомпросе скопилось достаточное количество учительских писем с критикой порочных методов учебной работы [7, л. 134-135, 147, 149-150]. Своеобразным «ответом» на критику явилось решение Башнаркомпроса от 14 мая 1931 г. о необходимости всемерно поддерживать «...новейшие методы обучения... , новаторство современной педагогики...» [7, л. 201]. Позиция БНКП понятна - она всего лишь отражала позицию Наркомпроса РСФСР, и не более того.
Постановление ЦК ВКП(б) внесло в эту позицию существенные изменения и вызвало определенную сумятицу не только в работе Башнаркомпроса, но и обкома партии. В школы была срочно направлена комиссия в составе представителей ОК ВКП(б) и БНКП, которая «немедленно» выявила «серьезные недостатки» в учебном процессе. 10 сентября материалы комиссии обсуждались на заседании бюро обкома ВКП(б) с повесткой дня: «О практических мероприятиях по выполнению постановления ЦК о школе». Заседание подвергло резкой критике Башнаркомпрос и предложило ему «...отменить непроверенные методы школьной работы, такие как бригадно-лабораторный, Дальтон-план, метод проектов и другие... неукоснительно выполнять указания ЦК ВКП(б) о школе». Кстати, вспомнили и о критических письмах учителей, но теперь уже однозначно положительно, как о примере педагогической мудрости и дальновидности [8, л. 15].
Следуя уже установившейся «традиции» в сентябре-октябре постановление ЦК и решения обкома ВКП(б) были обсуждены райкомами партии с приглашением руководителей районо. Судя по документам, обсуждения носили формально-обязательный характер, и принимаемые решения
лишь дублировали постановление обкома ВКП(б) [9, л. 100; 10, л. 34].
В свою очередь Башнаркомпрос в циркуляре от 16 сентября 1931 г. местным отделам народного образования также ограничился одними общими фразами и пожеланиями. Главный вопрос - что менять и перестраивать в учебном процессе, по каким программам заниматься - так и остался без ответа [7, л. 404].
В июле 1932 г. областное партийное совещание, подводя итоги выполнения постановления ЦК ВКП(б) «О начальной и средней школе», указало, что «.. закончившийся 1931/32 учебный год для Башкирии является годом большевистской борьбы за реализацию решений ЦК. Мы имеем значительные сдвиги в работе по повышению общеобразовательных знаний учащихся» [11, л. 158]. Но это скорее декларация, нежели реальность: фактически в учебном процессе мало что изменилось. Новые учебные программы на основе предметного метода преподавания были введены только с января 1932 г., т.е. через полгода после постановления ЦК ВКП(б). К тому же они имели серьезные недостатки. Главные среди них: перегрузка учебным материалом, слабая увязка между программами по отдельным дисциплинам, наличие научных ошибок, недостаточность исторического подхода в программах по обществоведению [1, с. 161]. Вместе с тем в ряде школ по-прежнему продолжалось использование старых программ и уже отвергнутых методов обучения.
Не удалось преодолеть разнобой и неразбериху в организации учебной работы. В одних школах существовали классы с постоянным составом учащихся, в других - с непостоянным, одни школы вели учет успеваемости, другие этого не делали, где-то проводились уроки, а где-то их полностью заменили экскурсиями и т.д. [12, л. 14-16].
Подобная ситуация была характерна не только для Башкирии, но и для страны в целом. И не случайно 25 августа 1932 г. ЦК ВКП(б) принял постановление «Об учебных программах и режиме в начальной и средней школе». В нем Центральный Комитет предложил Наркомпросу переработать учебные программы к 1 января 1933 г. с тем, «...чтобы обеспечить действительное, прочное и систематическое усвоение детьми основ наук, знание фактов и навыки правильной речи, письма, математических упражнений и пр.». В постановлении содержались важные указания относительно организации и методов учебной работы. Осуждая имевшие место извращения в этом вопросе, ЦК ВКП(б) определил, что основной организационной формой учебной работы является урок с постоянным составом учащихся и строго определенным расписанием занятий. В основу учета школьной работы был предложен текущий систематический учет знаний учащихся, а также проверочные испытания в конце каждого года. В постановлении обращалось серьезное внимание на
улучшение воспитательной работы и повышение дисциплины учащихся [1, с. 161—163].
Постановление ЦК ВКП(б) положило конец различного рода непродуманным перестройкам учебной работы школ и способствовало ее улучшению. В начале сентября 1932 г. бюро Башкирского обкома ВКП(б) рассмотрело вопрос «О практических мероприятиях по выполнению постановления ЦК об учебных программах и режиме в начальной и средней школе» и предложило партийным и советским организациям, органам народного образования и педагогическим коллективам строго соблюдать требования, предъявляемые ЦК партии к учебной работе [13, л. 36].
Постановление Центрального Комитета и соответствующее решение обкома ВКП(б), несомненно, способствовали усилению внимания партийных и государственных органов к учебной работе школ. Эти вопросы регулярно обсуждались на заседаниях бюро партийных комитетов и исполкомов Советов, на них выступали руководители отделов народного образования со своими отчетами, просьбами и предложениями [14, л. 135; 15, л. 250, 252].
С начала 30-х гг. наблюдается своего рода вторая волна (первая была в 20-е гг.) перехода от опосредованного (через БНКП, РОНО) к непосредственному партийному руководству и контролю учебной работы школ. Толчком к этому послужили постановления ЦК ВКП(б) от 25 августа 1931 и 1932 гг. Проверки успеваемости учащихся, качества преподавания учебных дисциплин, их идейного содержания со стороны партийных органов начали приобретать все более масштабный характер. Например, в 1932 г. комиссия обкома ВКП(б) дважды обследовала состояние учебного процесса в школах республики [16, л. 14; 17, л. 27]. В феврале 1933 и апреле 1934 гг. бригады обкома проверили учебную работу городских и сельских школ [15, л. 61].
Контроль школьного учебного процесса становился неотъемлемой составной частью деятельности местных партийных организаций.
Деятельность партийных органов по контролю учебной работы, несомненно, способствовала повышению ответственности педагогических коллективов и укреплению трудовой дисциплины. Вместе с тем отсутствие педагогического опыта и соответствующей квалификации у большинства партийных работников вряд ли позволяло им оказывать учителям действенную методическую помощь. Вмешательство непрофессионалов в учебный процесс во многом носило внешне-декоративный характер, было малоэффективным по существу. Оно нередко выливалось в различные «проработки» и «накачки», дезориентировало учителей, создавало атмосферу неуверенности и нервозности в педагогических коллективах.
В последующие годы активность партийных органов в сфере контроля школьной учебной работы несколько снизилась, однако каждое новое постановление ЦК ВКП(б) и правительства, касающееся школы, неизбежно вызывало новые масштабные проверки учебного процесса, поиски недостатков и принятие мер, зачастую сходившимся к наказаниям как руководящих работников народного образования, так и рядовых педагогов.
Итоги учебной работы школ в рассматриваемый период сложны и неоднозначны. С одной стороны, несмотря на многочисленные трудности и проблемы, удалось добиться значительного улучшения содержания школьного образования, повышения успеваемости и качества знаний учащихся, воспитания их в духе непреходящих нравственных ценностей. В то же время чрезмерная идеологизация учебно-воспитательного процесса, нескончаемая пропаганда культа личности Сталина самым негативным образом сказывалась на всестороннем развитии личности. Получаемые учащимися знания, особенно в области обществоведения, носили классово-ограниченный и, следовательно, не в полной мере достоверный характер, а в их сознании утверждались весьма противоречивые представления и понятия.
Но кто бы ни принимал постановления о школе и кто бы ни контролировал их исполнение, качество учебного процесса в конечном счете зависело от учителя, от его профессионализма и добросовестного отношения к делу. Учителя Башкирии, как и всей страны, вели упорную и напряженную работу по вооружению учащихся прочными знаниями.
Все это так. Но главный, самый главный итог учебно-воспитательной работы школ подвела жизнь: молодое поколение прошло через тяжелейшее испытание — Великую Отечественную войну — и с честью выдержало его, сделав все возможное и невозможное для победы.
ЛИТЕРАТУРА
1. Народное образование в СССР. Сборник документов. М., 1978.
2. Резолюции Второго Всесоюзного партийного совещания по вопросам народного образования. М., 1930.
3. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. М., 1970. Т. 4.
4. Королев Ф. Ф. Советская школа в период социалистической индустриализации. М., 1959.
5. КПСС о культуре, просвещении и науке. Сборник документов. М., 1963.
6. Королев Ф. Ф., Корнейчик Т. Д., Равкин З. И. Очерки по истории советской школы и педагогики. М., 1961.
7. ГКУ РБ ЦИА РБ. Ф. 798. Оп. 1. Д. 2238.
8. ГКУ РБ ЦАОО РБ. Ф. 122. Оп. 10. Д. 213.
9. ГКУ РБ ЦАОО РБ. Ф. 445. Оп. 1. Д. 29.
10. ГКУ РБ ЦАОО РБ. Ф. 638. Оп. 1. Д. 201.
11. ГКУ РБ ЦАОО РБ. Ф. 122. Оп. 11. Д. 204.
12. ГКУ РБ ЦАОО РБ. Ф. 122. Оп. 11. Д. 246.
13. ГКУ РБ ЦАОО РБ. Ф. 122. Оп. 11. Д. 222.
14. ГКУ РБ ЦАОО РБ. Ф. 122. Оп. 12. Д. 506.
15. ГКУ РБ ЦАОО РБ. Ф. 633. Оп. 1. Д. 114.
16. ГКУ РБ ЦАОО РБ. Ф. 122. Оп. 12. Д. 130.
17. ГКУ РБ ЦАОО РБ. Ф. 122. Оп. 13. Д. 278.
Поступила в редакцию 04.12.2014 г.
ISSN 1998-4812
BecTHHK BamKHpcKoro yHHBepcureTa. 2015. T. 20. №1
307
SOVIET COMPREHENSIVE SCHOOL IN THE LATE 20s-EARLY 30s OF 20th CENTURY: EXPERIENCE, PROBLEMS, LESSONS (ON MATERIALS OF THE REPUBLIC OF BASHKORTOSTAN)
© M. Kh. Yanborisov
The Institute of Historical and Legal Education, Bashkir State Pedagogical University 3a Oktyabrskoi Revolutsii St., 450000 Ufa, Republic of Bashkortostan, Russia.
Email: kremenskl4@mail.ru
In the article, the problems of formation of the Soviet school system and training schools in the late 20s-early 30s of 20th century are discussed on the basis of materials of the Republic of Bashkortostan. The author pays particular attention to not always appropriate activity of state institutions controlling public education, which were the initiators of endless innovations and so-called "new approaches", whereby the school was in a state of endless reforms; such concepts as stability, reliance on traditional experience disappeared from school life at the time. This is somewhat similar to the realities of today, when the reforms in education (and not only in the field of education) so often instead of being the means of achieving the goals becoming the very purpose themselves.
Keywords: party and state leadership of the CPSU(b), power, politics, culture, comprehensive school, school construction, school work.
Published in Russian. Do not hesitate to contact us at bulletin_bsu@mail.ru if you need translation of the article.
REFERENCES
1. Narodnoe obrazovanie v SSSR. Sbornik dokumentov [Public education in the USSR. Collected documents]. Moscow, 1978.
2. Rezolyutsii Vtorogo Vsesoyuznogo partiinogo soveshchaniya po voprosam narodnogo obrazovaniya [Resolution of the Second allUnion party conference on public education issues]. Moscow, 1930.
3. KPSS v rezolyutsiyakh i resheniyakh s''ezdov, konferentsii i plenumov TsK [The CPSU in resolutions and decisions of congresses, conferences and plenums of the Central Committee]. Moscow, 1970. Vol. 4.
4. Korolev F. F. Sovet-skaya shkola v period sotsialisticheskoi industrializatsii [Soviet school during the period of socialist industrialization]. Moscow, 1959.
5. KPSS o kul'ture, prosveshchenii i nauke. Sbornik dokumentov [The CPSU about the culture, education and science. Collected documents]. Moscow, 1963.
6. Korolev F. F., Korneichik T. D., Ravkin Z. I. Ocherki po istorii sovet-skoi shkoly i pedagogiki [Essays on the history of the Soviet school and pedagogy]. Moscow, 1961.
7. GKU RB TsIA RB. F. 798. Op. 1. D. 2238.
8. GKU RB TsAOO RB. F. 122. Op. 10. D. 213.
9. GKU RB TsAOO RB. F. 445. Op. 1. D. 29.
10. GKU RB TsAOO RB. F. 638. Op. 1. D. 201.
11. GKU RB TsAOO RB. F. 122. Op. 11. D. 204.
12. GKU RB TsAOO RB. F. 122. Op. 11. D. 246.
13. GKU RB TsAOO RB. F. 122. Op. 11. D. 222.
14. GKU RB TsAOO RB. F. 122. Op. 12. D. 506.
15. GKU RB TsAOO RB. F. 633. Op. 1. D. 114.
16. GKU RB TsAOO RB. F. 122. Op. 12. D. 130.
17. GKU RB TsAOO RB. F. 122. Op. 13. D. 278.
Received 04.12.2014.
