CC BY
112
ИСТОРИЯ
Вестн. Ом. ун-та. 2007. № 4. С. 107-111.
УДК 215 О.В. Метель
Омский государственный университет им. Ф. М. Достоевского
СОВЕТСКАЯ ИСТОРИОГРАФИЯ ПЕРВОНАЧАЛЬНОГО ХРИСТИАНСТВА В КОНЦЕ 50-60-х гг. ХХ в.
Article is devoted to study of early Christianity in soviet historiography in 50-60 years of XX c. The author strives to show the main directions of transformations of classical soviet model of investigation of early Christianity in specified period.
В современной отечественной историографии нет устоявшегося определения понятия «модель исторического исследования». Мы считаем возможным понимать под «моделью», вслед за А.В. Лубским, систему нормативного знания, определяющего предметную область исторического познания, его когнитивную стратегию, основные познавательные средства и роль ученого в получении нового знания [1]. В рамках единой марксистской исследовательской модели мы выделяем как своеобразный тематический раздел «модель изучения первоначального христианства». Под первохристианством мы будем понимать, основываясь на выводах Л.Е. Семенова [2, с. 8], самую бунтарскую пору в истории христианства, отличающуюся демократическим составом общин; во временном отношении этот период ограничен I в. н. э., до возникновения епископальной церкви.
Общая схема развития советской историографии первохристианст-ва может быть представлена следующим образом: еще в дореволюционной науке появились сторонники марксизма, что представляло собой реакцию на кризис позитивизма. Однако изучение первохристианства этот процесс затронул в меньшей степени, появились не марксисты, а скорее материалисты, например Р.Ю. Виппер. В период с 1917 по начало 1920-х гг. активные исследования данного вопроса, в связи с внутриполитической ситуацией, не велись. На протяжении 20-х гг. XX в. происходило становление советской исторической науки, ученые пытались применить марксистское учение для объяснения вопроса о происхождении христианства, этот период может быть охарактеризован как преддверие марксистского. 1930-е - начало 1940-х гг. - время формирования советской модели изучения первохристианства, утверждения базовых положений, которые оставались без существенных изменений на протяжении 1940-1950-х гг. В конце 1950-х гг., а затем и на протяжении 1960-х гг. заметны первые кризисные явления и попытки пересмотра отдельных положений «классической модели». В 1970-1980-е гг. советская наука о первохристианстве пыталась преодолеть затянувшийся кризис познавательной модели путем отказа от второстепенных ее положений при сохранении в неизменном виде основ «канона».
© О.В. Метель, 2007
Этот процесс был прерван распадом СССР. В настоящее время мы можем говорить, что марксистская модель продолжает существовать в виде отдельных фрагментов. Целью данной статьи является рассмотрение первых кризисных явлений и попыток пересмотра «классической» модели конца 1950-1960-х гг.
«Классическая» советская модель пер-вохристианства появилась в самом начале 40-х г. ХХ в. Ее «творцом» можно считать А. Б. Рановича, опиравшегося на идеи классиков марксизма-ленинизма, в большей мере на высказывания Ф. Энгельса. В качестве основных положений советской модели можно выделить следующие: определить точную дату возникновения христианства нельзя, ориентировочно новая религия возникла в середине I в. н. э. в Малой Азии, представляя собой выражение общего политического, социально-экономического и идеологического кризиса римского рабовладельческого государства. Сторонниками новой религии стали рабы и вольноотпущенники, разоренные свободные, одним словом - угнетенные городские низы. Это обусловило бунтарский дух новой религии и демократический характер первых христианских общин. Вобрав в себя наиболее распространенные религиозные и философские идеи того времени, в особенности Сенеки и Филона Александрийского, христианство, тем не менее, содержало совершенно новые, невиданные ранее черты мировой религии, в частности мысль о равенстве всех людей во грехе.
Изменения в конце 1950-х гг. в устоявшейся советской модели можно объяснить следующими причинами:
1. Наука обособилась от пропаганды. Теперь исследователи стремились не разрушить основы христианской религии, а найти истину. Радикализм оценок уступил место более взвешенному подходу. Историки были освобождены от обязательного использования в своих работах выводов политических деятелей, которые не были профессионалами в данной области, что позволило отказаться от схематизма и поверхностных выводов, обусловленных политической конъюнктурой. Сыграло свою роль и то, что в целом у власти пропал интерес к древней истории, а взаимоотношения с церковью носили относительно мирный характер.
2. В науку пришло новое поколение, не знавшее физической расправы над инакомыслящими, которое стремилось к самостоятельным выводам. Мог сказаться также тот фактор, что новое поколение искало новые темы, руководствуясь в определенной мере и карьерными устремлениями.
3. Ученые стали обращаться к опыту зарубежных коллег, а за рубежом господствовали идеи «исторической школы». Изучение работ иностранных авторов также заставило обратиться к пересмотру некоторых положений модели.
Основные направления изменения модели могут быть в целом сведены к следующим моментам:
1. Попытки пересмотреть вопрос о месте происхождения христианства. Наряду с устоявшимся мнением о малоазиатском происхождении данной религии, появляется концепция о палестинском происхождении.
2. Сомнение в прежней датировке новозаветных произведений. Появились авторы (М. М. Кубланов), утверждавшие, что Евангелия возникли в I в. н. э., а не во II в. Даже поднимался вопрос о «давно решенном» - времени написания Апокалипсиса.
3. Новая дискуссия о личности основателя христианства. Мифологичность Иисуса уже не была признанным фактом.
4. Перенесение основного акцента на источниковедческий анализ.
5. Расширение источниковой базы, что связано, во-первых, с привлечением апокрифов, а во-вторых, с открытием новых документов (папирус Райленда, кум-ранские рукописи, коптско-гностические рукописи из Наг-Хаммади).
Изменения произошли и в организации ученых, изучавших первохристианство. В 1960-е гг. важнейшими центрами изучения данной проблематики стали Москва, Ленинград и Минск [5, с. 18]. Если работы московских историков в основном посвящены общим проблемам изучения раннего христианства, то ленинградские и минские историки занимались более специальными вопросами: источниковедческим анализом, методологией и историографией соответственно. В целом именно в 60-е гг. ХХ в. в качестве самостоятельного направления выделяется изучение историографии пер-вохристианства.
Остановимся подробнее на высказанных нами тезисах.
В 1958 г. в ежегоднике Музея истории религии и атеизма была опубликована статья С.И. Ковалева, посвященная вопросу происхождения христианства, где автор поставил под сомнение одно из базовых положений модели - о внепале-стинском происхождении христианства. Он предложил следующую концепцию: христианство возникло в одной из иудейских сект в Палестине в середине I в., оно выросло из политических условий Палестины на базе ветхозаветных пророческих представлений, кроме того, в нем были элементы древнеазиатских культов умирающего и воскресающего божества [3, с. 161]. Когда иудео-христианство попало в среду диаспоры, началось его быстрое обогащение греко-римскими, египетскими, иранскими и другими неиудейскими элементами, что и привело к появлению в христианстве черт мировой религии Средиземноморского бассейна. В подтверждение своей концепции автор приводит следующие аргументы: прочность новозаветной традиции, влияние ханаанейских земледельческих культов и значительная роль ессеев. При этом он указывает, что и в диаспоре могло быть влияние ессеев и земледельческих культов. Как отмечал А.П. Каждан, это была первая попытка скорректировать модель.
Новая концепция далеко не сразу была принята научным сообществом [4, с. 152]. С.И. Ковалева поддержали И.Д. Амусин, Я.А. Ленцман, А.П. Каждан и М.М. Кубла-нов. Однако на этом попытки корректировки со стороны С.И. Ковалева не закончились: в указанной работе он озвучил также новую точку зрения по вопросу о датировке Апокалипсиса [3, с. 27]. Хотя историк остался верен датировке Ф. Энгельса, сам факт упоминания другого мнения свидетельствует об определенных сдвигах в понимании истории первохри-стианства. Вообще, по нашему мнению, С.И. Ковалев - вторая по значимости (после А.Б. Рановича) фигура в советском изучении первохристианства.
Наиболее значительным «реформатором» советской модели первохристианства был А.П. Каждан. Его взгляды, как он и сам признавал, проделали определенную эволюцию. Если в своих ранних работах он в целом разделял принятую мо-
дель, то в последующих исследованиях уже подвергал сомнению многие из общепринятых тезисов. В первой половине 1960-х гг. ученый начинает приходить к весьма смелым выводам, хотя и в пределах твердо установленных рамок. Однако это уже было расшатыванием модели. Если работы авторов предыдущего поколения начинались с анализа экономических и идеологических предпосылок возникновения новой религии, то А.П. Каждан на первое место ставит анализ источников, необходимых для изучения данной темы. Кроме того, в монографии «Происхождение христианства и его сущность» мы сталкиваемся с использованием не получившей признания в научных кругах гипотезы Б.Ф. Поршнева. Общий смысл гипотезы сводится к следующему: первоначально христианство распадалось на большое количество групп и сект, каждая из которых провозглашала мессией своего основателя (Иуду, Петра, Павла), Иисус был лишь «одним из» в этом ряду; слияние отдельных сект началось после подавления римлянами восстания Бар-Кохбы, когда евреи начали активно переселяться за пределы Иудеи, и уже в диаспоре были написаны первые Евангелия; в процессе объединения появился один «общий» мессия - Иисус, однако далеко не все были с этим согласны, наиболее непримиримую позицию заняли почитатели Иуды, поэтому на его долю и выпала самая незавидная доля в христианской традиции [6, с. 67].
Далее, уже на третьем этапе своей научной деятельности, А.П. Каждан прямо выходит за рамки советского канона, стремясь разрушить методологические подходы к анализу источников, прочно укоренившиеся в советской науке. Наиболее радикальной выглядит его статья, посвященная взглядам Ф. Энгельса на пер-вохристианство [7]. А.П. Каждан стремится доказать, что мысли Ф. Энгельса были совершенно неверно поняты советскими учеными. Они исказили смысл его работ при переводе их на русский язык. Особенно это касается вопроса о месте происхождения новой религии. Ученый доказывает, что ни текстологический анализ немецкого текста, ни логические построения на основе русского «искаженного» варианта не позволяют нам утверждать, что христианство произошло из Малой Азии.
Совесткая историография первоначального христианства...
111
На наш взгляд, А. П. Каждан стремился доказать, что советская модель изначально стоит на «непрочных» основаниях - неправильно понятом учении классиков марксизма. Следовательно, чтобы действительно получилось марксистское исследование, необходимо вернутся к «первоначальному» Ф. Энгельсу, что якобы и пытался сделать А. П. Каждан. Но создается впечатление, что данная работа написана не столько для прояснения истинных позиций Энгельса, сколько для легитимации автором собственной концепции.
Новым для советской науки о перво-христианстве в 60-е гг. ХХ в. стало и появление источниковедческих исследований, причем не просто глав в общих работах, а полноценных монографических трудов. Напрашивается мысль, что историки начинают в своих исследованиях идти «от источника», а не от Маркса и Энгельса. Наибольший интерес с точки зрения изменений в модели представляет работа М. М. Кубланова [8]. Автор пытается иначе взглянуть на новозаветные произведения, их датировку. Он приводит множество точек зрения, выстраивает предполагаемые различными учеными схемы относительной и абсолютной хронологии, использует новые данные для установления времени написания канонических Евангелий. Пожалуй, наиболее радикальными выглядят его суждения о необходимости отодвинуть время написания канонических Евангелий «в глубь веков» [8, с. 121] и отказаться от упрощенной трактовки вопроса о личности Христа: либо миф, либо реальность, хотя данный вопрос, по мнению автора, и является второстепенным для марксизма [8, с. 147]. Однако собственной полноценной концепции он так и не создал, ограничившись постановкой вопросов и указанием на наиболее слабые стороны существующего подхода.
Новым словом в изучении первохри-стианства стало привлечение в качестве источников апокрифической литературы. В первую очередь это связано с деятельностью И.С. Свенцицкой. Конечно, советские исследователи и ранее обращались к данным источникам [9], однако детальная проработка материала началась только с 1960-х гг. Первой работой исследовательницы по изучению тайных христианских писаний можно считать научно-популяр-
ную брошюру «Запрещенные евангелия»
[10], в которой она использует новые материалы для доказательства верности советской модели. По мнению автора, важность апокрифической литературы состоит в том, что она показывает борьбу различных сект внутри первохристианства, отсутствие единого вероучения в первые века существования новой религии, а сопоставление апокрифической и канонической литературы демонстрирует нам вымывание демократических идей по мере распространения христианства и редактирование литературы в угоду власть имущим. Отход от устоявшегося канона наблюдается в датировке И. С. Свенциц-кой канонических Евангелий. Их возникновение она относит не ко второй половине II в., а к первой, хотя и не отказывается от их оценки как противоречивых рассказов, во многом не соответствующих историческим фактам. В вопросе об историчности Христа автор стоит на позиции, что для марксистской науки это не имеет решающего значения, хотя и отмечает, что в наиболее ранней христианской литературе Иисус выступает как реальный человек. В последующих работах И.С. Свенцицкая продолжает развивать названные идеи. Так, рассматривая проблему историчности Христа и анализируя имеющийся комплекс источников, она приходит к выводу, что перед нами реальная историческая личность [11, с. 60]. Как мы видим, высказанная ранее мысль доведена в этом труде до своего логического завершения.
Обращение к источниковедческому анализу повлекло за собой обращение исследователей и к вопросу о методике работы с раннехристианскими текстами. Одной из первых этот вопрос поставила М.К. Трофимова, опубликовав статью, посвященную методике изучения апокрифического «Евангелия Фомы». Высказанные здесь взгляды существенно расходятся с «классической моделью». Во-первых, ставится вопрос о методике в противовес распространенному в советской науке мнению о необходимости руководствоваться в первую очередь «принципами марксизма-ленинизма». Во-вторых, М. К. Трофимова обратилась к опыту зарубежных коллег, оценивая его весьма позитивно.
Не менее важным новшеством начиная с конца 50-х гг. ХХ в. было обраще-
ние советских авторов к рукописям Мертвого моря. При анализе текстов было обнаружено поразительное сходство прописанных там идей с представлениями первохристиан. Эти находки всколыхнули научное сообщество, потребовали от ученых определить место новых находок в истории возникновения христианской религии. В советской науке наибольшее распространение получили две точки зрения. Радикально настроенные исследователи говорили о непосредственном возникновении христианства из кумранской секты, даже о величайшем плагиате в истории [12, с. 57]. Более умеренные авторы пришли к выводу, что совершить переворот в исследовании вопроса о возникновении христианства этим документам не удастся, они лишь «добавят штрихи к портрету», тем более что при наличии определенного сходства между идеями ессе-ев и ранних христиан полного тождества между ними нет, ессеи представляли собой предшественников христианства, секту, идеи которой вошли в христианство наряду с другими [13, с. 60-70; 4, с. 195].
Таким образом, в 1950-1960-е гг. принятая модель изучения первохристи-анства начинает трансформироваться. Многие исследователи пересматривают ее в некоторых, в большей мере второстепенных, моментах. Однако основа - марксистско-ленинское учение о христианстве - в целом затронуто не было. Критикуя отдельные стороны, устаревшие к тому моменту, ученые не отказывались от базовых положений существующего канона.
ЛИТЕРАТУРА
[1] Мининков Н.А. Рец. на работу: Лубский А.В. Альтернативные модели исторического исследования. М.: Социально-гуманитарные знания, 2005. 352 с. // http://www. ecsocman.edu.ru
[2] Семенов Л.Е. Идеология первоначального христианства: методологический и историографический аспекты: Автореф. дис. ... канд. ист. наук. Казань, 1982. 24 с.
[3] Ковалев С.И. Основные вопросы происхожде-
ния христианства. М.; Л.: Наука, 1964. 256 с.
[4] См.: Лившиц Г.М. Происхождение христианства в свете рукописей Мертвого моря. Минск: Вы-шэйш. школа, 1967. 319 с.
[5] Шаляева Ю.В. Советская историография истории раннего христианства: Автореф. дис. . канд. ист. наук. Томск: ТГУ, 1997. 19 с.
[6] Каждан А.П. Происхождение христианства и его
сущность. М.: Высшая школа, 1962. 79 с.
[7] Каждан А.П. Ф. Энгельс о происхождении хри-
стианства // Вопросы философии. 1970. № 11. С. 92-102.
[8] Кубланов М.М. Новый завет. Поиски и находки. М.: Наука, 1968. 230 с.
[9] См.: Жебелев С.А. Евангелия канонические и
апокрифические. Пг., 1919.; Рожицин В., Жаков М. Происхождение священных книг. Л., 1925.; Румянцев Н.В. Апокрифические евангелия ранних христиан // Антирелигиозник. 1939. № 11. С. 34-38.; Виппер Р.Ю. Возникновение христианской литературы. М., 1946.
[10] Свенцицкая И.С. Запрещенные евангелия. М.: Политиздат, 1965. 143 с.; ил.
[11] Свенцицкая И.С. Пророки, спасители, мессии // Наука и религия. М., 1969. № 2. С. 56-64.
[12] Леонидов А. Новые данные о происхождении христианства // Современный восток. М., 1959. № 11. С. 56-60.
[13] См.: Ковалев С.И., Кубланов М.М. Находки в иудейской пустыне. 2-е изд., доп., перераб. М.: Политиздат, 1964. 111 с.; ил.
