CC BY
17ПЕРВЫЕ ШАГИ В НАУКЕ
А. В. Табаков
СОВЕРШЕНСТВОВАНИЕ ПРАВОВЫХ ОСНОВ БОРЬБЫ С НЕЗАКОННЫМ ОБОРОТОМ АНАЛОГОВ НАРКОТИЧЕСКИХ СРЕДСТВ И ПСИХОТРОПНЫХ ВЕЩЕСТВ
В статье рассматриваются существующие правовые проблемы противодействия незаконному обороту аналогов наркотических средств и психотропных веществ, обусловленные несовершенством российского законодательства. Предлагаются изменения нормативного определения понятия «аналоги наркотических средств и психотропных веществ» с целью повышения эффективности указанного направления правоохранительной деятельности.
Ключевые слова: аналоги наркотических средств и психотропных веществ; дизайнерские наркотики; синтетические наркотики; химическая структура; химические и психоактивные свойства.
Расширение ассортимента наркопродукции, представленной на криминальном наркорынке, и вовлечение в незаконный оборот новых объектов, обладающих психоактивным потенциалом, следует рассматривать в качестве устойчивой тенденции развития современной наркопреступности. Число таких объектов неуклонно растет, что подтверждают не только результаты криминологических и криминалистических исследований [1, с. 28; 2, с. 10; 3], но и непрекращающееся расширение международных (конвенциальных) и национальных списков контролируемых наркотических средств и психотропных веществ.
В мировой практике установление государственного и международного контроля психоактивных веществ осуществляется путем внесения наименования того или иного объекта в официальные списки наркотических средств и психотропных веществ, что допускается после достоверного подтверждения наркогенного потенциала такого «кандидата в наркотики» и выявления реальной или потенциальной социальной опасности его незаконного оборота [4]. В соответствии с этой устоявшейся в международном сообществе практикой российский законодатель, определяя наркотические средства и психотропные вещества, использует формально-юридический признак -наличие конкретного объекта в соответствующем перечне (ст. 1 Федерального закона от 08.01.1998 № З-ФЗ «О наркотических средствах и психотропных веществах», далее - Закон). Указанным законодательным актом установлены структура и порядок формирования Перечня наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, подлежащих контролю в Российской Федерации (далее - Перечень); полномочия по определению порядка корректировки данного Перечня переданы на правительственный уровень (п. 1-3 ст. 2 Закона).
Во исполнение положений федерального законодательства постановлением Правительства РФ от 30.06.1998 № 681 данный Перечень был утвержден. этим же нормативным актом определен порядок внесения корректив в указанный Перечень: установлено, что изменения и дополнения вносятся на основании предложений Министерства здравоохранения и социального развития РФ либо Федеральной службы РФ по контролю за оборотом наркотиков, которые представляют соответствующие проекты актов Правительства РФ.
Так, правовой статус того или иного объекта, обладающего психоактивными свойствами, связывается с его включением в Перечень. Лишь поименование средства (вещества) в одном из списков Перечня (списке I, II или III) является формальным основанием считать его наркотическим или психотропным со всеми вытекающими юридическими последствиями.
Однако вышеупомянутый Перечень никак не может быть расширен настолько, чтобы считаться исчерпывающим, и это используется преступниками в своих интересах. Существующий в настоящее время механизм подведения наркогенов под государственный контроль такой, что Правительство РФ, внося на основании предложений указанных выше органов исполнительной власти очередное наименование наркотического средства или психотропного вещества в Перечень, все равно остается на шаг позади от прогрессирующего наркобизнеса. До определенного момента внедряемые наркоторговцами новые виды наркотиков остаются не отмеченными в Перечне, и зачастую этот момент наступает на поздних стадиях экономического цикла наркотовара, когда он уже завоевал существенную долю криминального рынка и его оборот влечет значительные по своей общественной опасности последствия. Так, например, произошло в свое время с триметилфентанилом, эфедроном, псилоцин- и псилоцибинсодержащи-ми грибами [1, с. 50].
Материалы оперативно-розыскной и следственно-судебной деятельности подтверждают факты участившихся попыток создания и распространения новых наркогенов, не включенных в утвержденный Правительством РФ Перечень. При этом их массовое производство в подпольных нарколабораториях уже приобретало угрожающие масштабы [5, с. 4; 6, с. 79, 112]. Далеко не единичные случаи успешного (с точки зрения преступников) внедрения на криминальный наркорынок как принципиальных «нововведений», так и модифицированных «версий» известных наркотиков позволяют предположить, что подобные попытки будут предприниматься и в дальнейшем. Исполнительный директор Управления Организации Объединенных Наций по наркотикам и преступности Ю. В. Федотов отметил, что достигнутые результаты в области противодействия незаконному обороту «традиционных» наркотиков сводит на «нет» формирующаяся мода на эквивалентные им по психоактивному воздействию синтетические наркотики-аналоги [7].
Данные предметы незаконного оборота, известные также под названием «дизайнерские наркотики», российским законодательством определяются как аналоги наркотических средств и психотропных веществ. Понятие аналогов в ст. 1 Закона раскрывается следующим образом: «запрещенные для оборота в Российской Федерации вещества синтетического или естественного происхождения, не включенные в Перечень наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, подлежащих контролю в Российской Федерации, химическая структура и свойства которых сходны с химической структурой и со свойствами
наркотических средств и психотропных веществ, психоактивное действие которых они воспроизводят».
Активизации преступной деятельности, связанной с незаконным оборотом аналогов наркотических средств и психотропных веществ, способствует комплекс криминогенных детерминант. Одним из факторов, обусловливающих быстрое развитие рассматриваемого нами «инновационного» направления наркобизнеса, является несовершенство действующего российского законодательства.
Во введенном указанным Законом определении понятия «аналоги наркотических средств и психотропных веществ» отражены следующие признаки данной категории объектов: 1) отсутствие в Перечне наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, подлежащих контролю в РФ; 2) запрет оборота; 3) отнесение к группе веществ (субстанций); 4) синтетическое или естественное происхождение; 5) сходство химической структуры и свойств со структурой и свойствами наркотических средств или психотропных веществ; 6) воспроизведение психоактивного действия таких наркотических средств и психотропных веществ. Изучение нормативной дефиниции понятия аналогов наркотических средств и психотропных веществ, изложенной в такой редакции, и правоприменительной практики, связанной с ее использованием, позволяет сделать вывод, что она несовершенна и в значительной степени осложняет правоохранительную деятельность. Полагаем, что некоторые из установленных законодателем признаков излишни, а другими, наоборот, определение следует дополнить.
В первую очередь, руководствуясь юридико-техническим принципом экономии законодательного материала, необходимо изъять из текста определения понятия «аналоги наркотических средств и психотропных веществ» признак за-прещенности оборота данных объектов. Не имеет никакого смысла приводить в тексте дефиниции словосочетание «запрещенные для оборота», так как это всего лишь излишнее дублирование запрещающей нормы права (п. 4 ст. 14 Закона), отягощающее конструкцию определения.
Признак запрещенности оборота аналогов наркотических средств и психотропных веществ, заключенный в их нормативном определении, видится излишним и потому, что норма п. 4 ст. 14 Закона, запрещающая их оборот в России, истолкованная буквально, противоречит иным законодательным установлениям, позволяющим под государственным контролем разрабатывать и изготавливать новые наркотические средства и психотропные вещества. Пунктами 1-3 ст. 16 Закона допускается создание новых наркотических средств и психотропных веществ в предусмотренных законом целях, прежде всего в медицинских. Разработанные в порядке ст. 16 Закона новые наркогены могут обладать всеми признаками аналогов, установленными ст. 1 Закона. Противоречие, как отмечалось, возникает между дефинитивным признаком запрещенности оборота аналогов и разрешением разработки новых наркотических средств и психотропных веществ, не содержащихся в Перечне. Кроме того, запрет оборота аналогов наркотических средств и психотропных веществ, по нашему мнению, не должен и в принципе не может быть тотальным. Представляется необходимым устранить пробелы в законодательстве и предусмотреть в нем нормы, регулирующие оборот аналогов наркотических средств и психотропных веществ с целью их уничтожения, в научных и учебных целях, в экспертной практике и оперативно-розыскной деятельности -по аналогии с нормативным регулированием оборота наркотических средств,
психотропных веществ и их прекурсоров Списка I, которые тоже обозначены как «запрещенные для оборота в Российской Федерации» (п. 1 ст. 14, ст. 34, 35 и 36 Закона).
Другой недостаток нормативного определения понятия аналогов наркотических средств и психотропных веществ состоит в том, что они определяются только как вещества синтетического или естественного происхождения (субстанции). Следовательно, к ним не относятся природные материалы и препараты, которыми могут выступать только наркотические средства или психотропные вещества, т. е. объекты, включенные в Перечень. Эта допущенная законодателем неточность при конструировании понятийного аппарата сокращает перечень возможных категорий объектов, которые могут быть признаны аналогами.
Что касается природных материалов, то возможность их признания аналогами наркотических средств и психотропных веществ должна быть заложена в закон в большей степени из превентивных соображений. Проблема незаконного оборота аналогов в настоящее время в основном связана с функционированием подпольных нарколабораторий и выражается в появлении новых психоактивных веществ синтетического происхождения. Однако исключать возможность вовлечения в незаконный оборот новых объектов природного происхождения, на наш взгляд, опрометчиво [8].
Более существенным смысловым дефектом законодательного определения видится то, что в результате такой формулировки невозможно рассматривать в качестве аналогов наркотических средств и психотропных веществ препараты. Понятие «препарат» в ст. 1 Закона определяется как смесь веществ в любом физическом состоянии, содержащая одно или несколько наркотических средств или психотропных веществ, включенных в Перечень (аналоги как возможный компонент смесевого объекта не рассматриваются). Если сопутствующие наркотическому средству или психотропному веществу составляющие являются нейтральными (вода, крахмал, сахар, бикарбонат натрия, тальк и т. п.), то на такой препарат контроль распространяется автоматически в соответствии с примечанием № 2 к Перечню. Вместе с тем согласно этому же примечанию в отношении комбинированных лекарственных препаратов, содержащих помимо основного контролируемого вещества другие фармакологически активные компоненты, контроль устанавливается в индивидуальном порядке путем включения данного препарата в соответствующий список.
Таким образом, появлению в незаконном обороте новых комбинированных препаратов, содержащих ограниченные (не запрещенные1) в обороте наркотические средства и психотропные вещества списков II, III и воспроизводящих их психоактивное действие, но не включенных в Перечень и, следовательно, не подлежащих контролю, невозможно противодействовать адекватными мерами государственного реагирования. В соответствии с действующим законодательством такие препараты нельзя отнести ни к наркотическим средствам или психотропным веществам, ни к их аналогам.
1 Вопрос об отнесении к подконтрольным комбинированным препаратам, содержащим запрещенные для оборота наркотические средства и (или) психотропные вещества Списка I, решается положительно независимо от фармакологической активности или нейтральности сопутствующих им веществ, так как в Список I включена обобщающая позиция, подводящая под контроль все смеси, в которых обнаружено хотя бы одно индивидуальное соединение, внесенное в рассматриваемый список, независимо от количественного содержания этого соединения в смеси.
Здесь может быть поучителен исторический опыт. Первая попытка формирования международно-правовой базы противодействия незаконному обороту аналогов была предпринята в мировом сообществе еще в 1948 г., когда был подписан Протокол, распространяющий международный контроль на лекарственные вещества, не подпадающие под действие Конвенции от 13.07.1931 об ограничении распределения наркотических средств1. Согласно данному Протоколу вновь открытые благодаря «успехам современной фармакологии и химии» лекарственные средства, в особенности синтетического происхождения, способные вызывать наркоманию, но не подпадающие под действие конвенциальных норм, подводились под международный контроль с целью регулирования их производства, распределения и потребления. Важно то, что контроль предлагалось распространить на указанные средства как в «чистом» виде, так и в составе препаратов и смесей. Позиция российского законодателя в отношении аналогов наркотических средств и психотропных веществ, препятствующая рассматривать в качестве таковых сконструированные препараты, нами расценивается как шаг назад.
Еще одним недостатком изложенной в Законе дефиниции понятия «аналоги наркотических средств и психотропных веществ» нам видится то, что к таковым могут быть отнесены лишь те вещества, которые сходны с наркотическими средствами или психотропными веществами и по химической структуре, и по свойствам, и по психоактивному действию. Требуется одновременное соответствие всем указанным критериям.
Многочисленные исследования связей между химической структурой веществ и их активностью, в том числе наркотической, с результатами которых можно ознакомиться в специальной литературе, показывают, что заложенная в определении позиция оправдана для многих, если не большинства, случаев. Действительно, психоактивное воздействие обусловлено, прежде всего, химическими свойствами, которые, в свою очередь, предопределяются химической структурой субстанции. Именно поэтому химический синтез нового вещества практически всегда проводят «с конца», ориентируясь на конечную модель (химическую структуру), которая и будет определять его свойства. Однако для многих веществ, как синтезированных, так и естественного происхождения, такая связь не прослеживается. По крайней мере, нет даже эмпирических оснований для такого широкого индуктивного обобщения. Зато можно назвать вещества - аналоги по действию, обладающие весьма существенными структурными различиями (например, морфин и про-медол). Психофизиологические и биохимические механизмы взаимодействия химических агентов и рецепторов человеческого организма достаточно сложны и не до конца изучены, поэтому делать категорический вывод о безусловном психоактивном потенциале вещества с определенной химической структурой некорректно ни с естественно-научной, ни, тем более, с юридической точек зрения.
Нормативное определение аналогов наркотических средств и психотропных веществ, имеющее «привязку» к химической структуре, уже демонстрировало свои недостатки в правоприменительной практике. Так, отмечались факты распространения немедицинского потребления новых неконтролируемых наркогенов, оказывающих сильное психоактивное действие, но не имеющих в утвержденных списках
1 Принят резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН от 08.10.1948 № 211 (III); подписан в Париже 19.11.1948; вступил в силу 01.12.1949; прекратил действие в соответствии со ст. 44 Единой конвенции о наркотических средствах 1961 г.
98 -
вестник российской ТАМОЖЕННОЙ АКАДЕМИИ • № 1 • 2012
своих эквивалентов - сходных по химической структуре и свойствам наркотических средств и психотропных веществ [8]. Соответственно, до момента включения в Перечень хотя бы одного вещества с подобной химической структурой ни одно из данной группы химических соединений не могло быть признано аналогом наркотического средства или психотропного вещества с вытекающими юридическими последствиями. Периодическое пополнение Перечня снижает риск возникновения подобных ситуаций, но в условиях постоянной «предметной» экспансии не исключает их полностью.
В пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.06.2006 № 14 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами» указывается на необходимость использования специальных знаний для отнесения веществ к категории аналогов наркотических средств и психотропных веществ. После изучения определения понятия «аналоги наркотических средств и психотропных веществ» такая необходимость очевидна. Наличие у какого-либо объекта законодательно установленных признаков данной категории может быть определено только путем проведения комплексных экспертных исследований. С учетом перечня этих признаков требуется установить: 1) химическую структуру и свойства объекта, представленного на исследование; 2) сходство этой химической структуры и свойств со структурой и свойствами конкретного наркотического средства или психотропного вещества, находящегося в Перечне; 3) наличие психоактивного действия объекта; 4) сходство такого действия с действием наркотического средства или психотропного вещества, с которым установлено сходство по химической структуре и свойствам. Если вопрос о сходстве химических структур и свойств может быть решен в рамках физико-химических исследований, то заключение по вопросу о психоактивном действии на организм выходит за пределы компетенции эксперта-химика и требует привлечения экспертов, являющихся специалистами в области медицины (наркологии, токсикологии, фармакологии).
Осложняет правоприменительную практику то, что указанный в определении понятия аналогов наркотических средств и психотропных веществ признак сходства по химической структуре и свойствам является оценочным и недостаточно конкретным. Подходы к выявлению такого сходства отличаются неопределенностью. Хотя с обывательской точки зрения данный критерий может показаться понятным и не вызвать каких-либо возражений, с точки зрения профессиональных химиков или юристов определение этого сходства зачастую представляет непростую задачу. Например, задаются вопросами С. В. Сыромятников и И. И. Сары-чев, «что должно быть взято за основу при определении понятия схожести - наличие некоего общего структурного скелета, наличие тех или иных функциональных групп или их взаимное расположение? До каких пределов может изменяться структура веществ, чтобы сохранялась их схожесть?» [9]. Эти на первый взгляд простые вопросы не имеют четких ответов. Использование данной юридической конструкции требует разработки и нормативного закрепления критериев оценки сходства, установления его степени.
Так, процедура отнесения наркогенов к категории аналогов наркотических средств и психотропных веществ, основанная на определении сходства не только химического строения и химических свойств, но и характера психоактивного
действия, является многоступенчатой, довольно длительной, трудоемкой и к тому же требующей значительных финансовых затрат. Особенно большие сложности вызывают исследования объектов, ранее не попадавших в поле зрения экспертов. Некоторые специалисты утверждают, что в сложившейся ситуации рассмотренная процедура фактически не реализуема на практике [9, с. 21-25; 10, с. 3].
По нашему мнению, основанному на приведенных выше аргументах, правильно будет изъять из дефиниции понятия аналогов наркотических средств и психотропных веществ признак сходства по химической структуре со «списочными» наркотиками и оставить только один критерий отнесения объектов к данной категории - воспроизведение психоактивного действия наркотических средств и психотропных веществ. По сути, этот критерий является основным с социальной и юридической точек зрения - именно он «делает» объект наркотиком, предопределяет цели и мотивы злоупотребления им и обусловливает общественную опасность его незаконного оборота.
И, наконец, следует сказать несколько слов об уместности использования термина «воспроизведение». Если отбросить сугубо психологическую трактовку этого термина, явно не подходящую для данного случая, то останутся следующие его основные значения, предлагаемые словарной литературой: репродуцирование, размножение, клонирование, изготовление копии (снимка, слепка), регенерация, восстановление, воссоздание (создание по образцу), осуществление вновь, повторение, подражание. Все представленные смысловые варианты подчеркивают отличия исходного образца от воспроизводимого по нему объекта, производность второго от первого, но ориентируют на достижение максимально возможного при заданных условиях воспроизводства подобия. Такая цель обычно не ставится при создании новых наркогенов в рамках криминального наркосинтеза. Подпольные наркохимики не стремятся в точности повторить психоактивные свойства того или иного наркотического средства, психотропного вещества в новой субстанции, обладающей иной химической структурой. Как правило, ставится другая задача: наоборот, изменить - усилить и (или) качественно преобразовать производимый вновь создаваемым наркогеном психофизиологический эффект. Следовательно, термин «воспроизведение психоактивного действия» представляется здесь не самым удачным. Более корректен термин «сходство».
Признак сходства по психоактивному действию (в действующей редакции ст. 1 Закона - признак воспроизведения психоактивного действия) должен присутствовать в определении понятия аналогов наркотических средств и психотропных веществ, во-первых, потому, что «привязка» к списочному объекту нужна для определения квалифицирующих размеров аналогов в целях выбора подлежащих применению уголовно-правовых норм, во-вторых, термин «аналог» подразумевает сходство, аналогию нескольких объектов, что с очевидностью вытекает из его значения (от греч. analogos - соответствующий): объект, идентичный, соответствующий, подобный по каким-либо параметрам другому, отличному от него объекту.
В заключение, обобщая приведенные аргументы, но, разумеется, не претендуя на их бесспорность, предлагаем следующее определение понятия «аналоги наркотических средств и психотропных веществ»: вещества синтетического или естественного происхождения, препараты, природные материалы, сходные с наркотическими средствами и психотропными веществами по психоактивному действию, не включенные в Перечень наркотических средств, психотропных веществ и их
прекурсоров, подлежащих контролю в Российской Федерации. Полагаем, что внесенное нами в порядке de lege ferenda предложение о корректировке нормативной дефиниции, содержащейся в ст. 1 Федерального закона «О наркотических средствах и психотропных веществах», упростит правоприменительную деятельность в области квалификации новых наркогенов как аналогов наркотических средств и психотропных веществ и повысит эффективность борьбы с преступной деятельностью, связанной с незаконным оборотом данных объектов.
Использованные источники
1. Наркотики в России: преступления и расследование / А. И. Александров, М. Я. Айнбин-дер, В. В. Афанасьев и др.; под ред. В. П. Сальникова. СПб.: Ассоциация юристов Санкт-Петербурга; Санкт-Петербургский университет МВД России; Санкт-Петербургский юридический институт Генеральной прокуратуры РФ; Санкт-Петербургский государственный медицинский университет им. академика И. П. Павлова; Академия права, экономики и безопасности жизнедеятельности; Фонд поддержки науки и образования в области правоохранительной деятельности «Университет», 1999.
2. Бурданова В. С., Владимиров В. Ю, Кузьминых К. С. Криминалистическая характеристика преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков. СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России, 1998.
3. Кузьминых К. С. Криминалистическое прогнозирование распространения в регионе аналогов наркотических средств и психотропных веществ // Теория и практика криминалистического обеспечения предупреждения, раскрытия и расследования преступлений в сфере незаконного оборота наркотиков: материалы научно-практической конференции. Санкт-Петербург, 18 января 2000 г. / под общ. ред. В. П. Сальникова, В. Г. Петухова, В. Ю. Владимирова, К. С. Кузьминых. СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России, 2000. С. 131-141.
4. Табаков А. В. Особенности правового статуса, нормативного определения, формирования и применения списков наркотических средств, психотропных, сильнодействующих, ядовитых веществ и прекурсоров // Ученые записки Санкт-Петербургского им. В. Б. Бобкова филиала Российской таможенной академии: научно-практический журнал. 2005. № 1 (23). С. 35-98.
5. Кузьминых К. С. Наркотические средства: криминалистическая классификация, характеристика видов: методическое пособие / под ред. В. С. Бурдановой, В. Ю. Владимирова, Б. Ф. Федорова. СПб.: Санкт-Петербургская академия МВД России, Экспертно-криминалистическое управление ГУВД Санкт-Петербурга и Ленинградской области, 1997.
6. Майоров А. А. Наркотики и наркотизм. СПб., 2001.
7. World Drug Report. 2011: Press Release // United Nations Office on Drugs and Crime (UN-ODC). New York, 2011. URL: http://www.unodc.org/documents/data-and-analysis/ WDR2011/Press-releases/PR- Russian.pdf.
8. Табаков А. В. Правовые проблемы борьбы с незаконным оборотом аналогов наркотических средств и психотропных веществ в практике таможенных органов Российской Федерации // Поиск: сборник статей по проблемам правоохранительной деятельности. Вып. 2. М.: РИО РТА, 2003. С. 62-90.
9. Сыромятников С. В., Сарычев И. И. Производные наркотических средств и психотропных веществ // Наркоконтроль. 2011. № 2. С. 21-25.
10. Экспертное исследование некоторых наиболее распространенных «структурных аналогов» наркотических средств и психотропных веществ: информационное письмо для экспертных
подразделений / Базовый экспертно-криминалистический отдел Управления ФСКН по Свердловской области; Экспертно-криминалистический центр Главного управления внутренних дел по Свердловской области. Екатеринбург, 2010.
