CC BY
171
раздел ФИЛОСОФИЯ, СОЦИОЛОГИЯ, КУЛЬТУРОЛОГИЯ и ПОЛИТОЛОГИЯ
УДК 658.336.8
СОЦИОСИНЕРГЕТИКА О ВЗАИМОСВЯЗИ УПРАВЛЕНИЯ И САМООРГАНИЗАЦИИ
В СОЦИАЛЬНЫХ СИСТЕМАХ
© О. А. Беленкова
Уфимский государственный нефтяной технический университет Россия, Республика Башкортостан, 450062 г. Уфа, ул. Космонавтов, 1.
Тел.: +7 (347) 284 04 08.
E-mail: belenkovaoksana@mail.ru
В статье обоснована возможность применения принципов социосинергетики в качестве методологии исследования в транзитивных социальных системах. На основе историкофилософского дискурса проблемы взаимосвязи управления и самоорганизации в этих системах выявлена определяющая роль социально-ориентированного государства в функционировании организационно-управленческих структур транзитивного общества. Практическая реализация этих теоретических положений позволяет конкретизировать роль государства в модернизации российской экономики и общества в целом в условиях постиндустриального развития.
Ключевые слова: социосинергетика, транзитивные социальные системы, управление и самоорганизация в условиях социальных систем, механизмы и закономерности эволюции социальных систем.
В 90-е гг. XX столетия методология исследования транзитивных социальных систем обогатилась теоретическими и методологическими положениями синергетики, одним из создателей которой является немецкий физик Герман Хакен, который и дал разработанной им теории самоорганизации название «синергетика». 8упе^е1а дословно переводится с греческого как сотрудничество, содружество, что и определило суть формирующейся науки. Г. Хакен писал: «Я назвал новую дисциплину синергетикой не только потому, что в ней исследуется совместное действие многих элементов систем, но и потому, что для нахождения общих принципов, управляющих самоорганизацией, необходимо кооперирование многих различных дисциплин» [1].
Синергетика как наука исследует нелинейные процессы в условиях открытых динамических систем и определяет возможности их самоорганизации, или перехода этих систем в новое качество в момент бифуркации. Термин «бифуркация» (лат. ЫГигсш - раздвоенный) означает «точку ветвления» неравновесной системы в момент ее структурной перестройки, когда исчезает возможность единственного решения в перестройке системы и возникают ряд альтернатив для ее последующего развития. Применение принципов синергетики как науки о самоорганизации неравновесных систем в качестве методологии при исследовании общества ориентирует исследователя (как утверждает английский экономист и Нобелевский лауреат Ф. Хайек) на понимание того, «каким образом у сложноорганизованных структур вырабатываются способы корректировки, ведущие к новым эволюционным изменениям, которые, однако, по самой своей природе неизбежно остаются непредсказуемыми» [2]. В то же время будет справедливо отметить, что еще в XIX столетии либеральные философы и экономисты, в том числе А. Токвиль, И. А. Тэн, Э. Дюрк-
гейм и другие, высказывали мысль о том, что общество развивается на основе собственной самоорганизации. Однако только с возникновением социосинергетики в конце XX столетия стало возможным выявить и обосновать механизмы этой самоорганизации.
В данной статье сделана попытка проследить процесс саморазвития социальных систем, в реализации которого интегрируются, во-первых, результаты социального управления и, во-вторых, процессы их самоорганизации, формирующиеся на основе социального детерминизма. Выявление механизмов самоорганизации социальных систем и конструктивное их использование в процессе осуществляемой в современном обществе организационно-управленческой деятельности является в настоящее время важнейшей теоретико-методологической проблемой. Актуальность этой проблемы многократно возрастает в решении задач модернизации современного российского общества, что позволяет рассматривать социосинергетику как ее методологическое обоснование. Применение принципов социосинергетики позволяет наметить стратегическое направление процессов модернизации, а разработка программ и операциональных процедур социального управления, обеспечивающих реализацию процессов модернизации, - это уже задачи теории и практики управленческой деятельности, осуществляемой на разных уровнях организации социума.
Проследим, как выстраивались в процессе жизнедеятельности людей механизмы взаимосвязи социального управления и самоорганизации общества, обеспечивающие формирование качественно новых форм социальной жизни и, в конечном счете, ее эволюцию. Начиная с глубокой древности люди стремились понять сущность социальной жизни и найти такие формы ее организации, которые могли бы обеспечить коллективный характер их деятель-
ности и защитить жизнь родовых сообществ от внешних посягательств. Обращение к истории человечества позволяет сделать вывод, что первые формы социальной самоорганизации жизнедеятельности наших далеких предков сформировались уже в условиях родо-племенных отношений традиционного общества. Эти формы определяли обычаи и традиции, в которых воплощался опыт тысячелетней практики взаимодействия людей с природными условиями, выступавшими относительно их деятельности как внешняя, объективно существующая сила, требованиям которой они должны были подчиняться беспрекословно. Соответственно интеграция объективного и субъективно-деятельностного начала в обычаях и традициях первобытного общества определила их субстанциональное значение в формировании ключевых принципов регулирования социальной деятельности в условиях родо-племенных организаций. Позже требования должного и необходимого, предъявляемого к деятельности членов родо-племенных организаций, воплотились в традиционных формах предморали и обычного права, а нормы и принципы, закрепленные в этих формах, стали рассматриваться как Божественные предписания и были записаны в Священных книгах монотеистических религий. Таким образом, в рамках обычаев и традиций первобытного общества формировались нормы социальной регуляции, обеспечивающие его самоорганизацию уже на этапе родо-племенных отношений. Эта самоорганизация формировалась на основе кооперации, регламентации и половозрастного разделения труда, а также взаимных трудовых обязательств между отдельными группами родо-племенных объединений.
Однако рационально обоснованное понимание возможностей самоорганизации социальных систем и регулирования в рамках этих систем социальной деятельности начало формироваться только на этапе цивилизационного развития общества с возникновением государства, которое при помощи властных структур стремилось контролировать жизнь общества в своих интересах. Понимание общества как некоторой целостности и человека как части этой целостности, подчиняющегося в процессе своей жизнедеятельности законам общества, впервые нашло отражение в трудах античных философов Платона, Демокрита, Аристотеля. Эти философы исследовали объективно сформировавшуюся полисную форму организации жизни древних эллинов, которая, по мнению Н. В. Мотрошиловой, представляла собой «особое внутреннее гражданское единство индивидуальной и коллективной жизни людей во всех ее проявлениях» [3]. Античные философы по-разному оценивали полисные формы государственной организации и управления. Так, Демокрит (460-370 гг. до н.э.) в соответствии со своей атомистической концепцией был сторонником рабовладельческой демократии. Он утвер-
ждал, что полис вторичен по отношению к человеку, как вторично любое сочетание атомов по отношению к самим атомам. Поэтому законы государства должны, по его мнению, согласовываться с природой людей, подобно тому, как гармонизация стремлений атомов, соединяющихся в отдельных вещах, обеспечивает целостность этих вещей. Тем не менее Демокрит понимал, что деятельность отдельных граждан полиса, направленная на удовлетворение их личных потребностей, может приходить в противоречие с интересами полиса как целого. Поэтому поведение людей должно контролироваться ими самими на основе таких нравственных норм, как стыд и долг, которые отражают личностную причастность человека к жизни полиса [4].
Возрастание к началу IV в. до н. э. в хозяйственно-экономической жизни античных полисов роли рабского труда привело к утрате у определенной части свободных эллинов интереса к продуктивной деятельности, что явилось основанием постепенной деградации античной демократии. Ответом на разложение античной демократии, которая в этих условиях оказалась не в состоянии обеспечивать процессы самоорганизации полисов, явилась разработанная Платоном (42-347 гг. до н.э.) концепция «идеального государства». Платон утверждал, что истинные принципы государственного устройства и управления имеют Божественное происхождение и воплощают в себе полное совпадение индивидуальной психики человека (его желаний и стремлений, порожденных его душой), общественного морального сознания и государственной организации. Поэтому граждане полиса должны беспрекословно подчиняться интересам государства, которые представляют собой нравственно организованную систему земного бытия идеальных сущностей, воплощенных в душах людей. Но эта модель «идеального государства» не была адекватной античному обществу в условиях интенсивного развития производительных сил, сформировавших зрелую субъектность эллинов. Внедрение этой модели в социальную жизнь делало античное общество исторически бесперспективным, «закрытым», как определил его в ХХ столетии К. Поппер [5].
Значительным достижением античной философии в понимании взаимосвязи управления и самоорганизации в обществе является концепция государства Аристотеля (384/3-322 гг. до н.э.), разработанная им на основе осмысления взаимосвязи целого (государство) и части (его граждан). «Целое есть то, что объемлет вещи таким образом, что эти последние создают нечто единое» [6]. Поэтому Аристотель утверждал, что «господину и рабу полезно одно и то же, если они объединены в рамках целого в силу необходимости выполнения совместной деятельности» [7].
Таким образом, опираясь на достижения древнегреческой цивилизации, античные философы наметили два возможных направления в регулиро-
вании жизнедеятельности социума. Первое - это самоорганизация социальных систем, истоки которой в философии Демокрита. Второе направление связано с идеями Платона и Аристотеля, утверждавшими необходимость создания в обществе иерархически организованных управленческих структур, в системе отношений которых люди делятся на управляющих и управляемых. Стабильность этих структур должна обеспечиваться властью государства, задача которого определяется необходимостью подавления бунтарской, во многом иррациональной природы человека. Но одновременно они считали, что государство обязано воспитывать и направлять деятельность отдельных людей в соответствии с интересами государства и общества. Эти взгляды античных философов воплотили в себе противоположные, но одновременно взаимообусловливающие друг друга стороны социальной жизни, отражающие природу человека как социального существа, возможности которого могут быть реализованы только в условиях общества. И уже в античном обществе можно найти подтверждение тому, что более оптимальными являются такие формы социальной организации, в которых выше уровень личной свободы граждан, что позволяет им свободно, исходя из личных потребностей и интересов, вступать в общественные отношения, осуществлять обмен деятельностью и ее результатами. Такое общество К. Поппер называл «открытым», поскольку оно ориентировано на раскрепощение творческих способностей людей, а также их самореализацию и развитие в направлении свободы, гуманности и рационального критицизма [5]. Функционирование этого общества должно осуществляться на основе процессов самоорганизации - «постепенной, поэтапной социальной инженерией», которой К. Поппер противопоставлял «утопическую инженерию» [5]. Различия между этими двумя концепциями социальной организации обусловлены различным пониманием проблемы взаимосвязи целого и части. В программах «утопической инженерии», у истоков которых стоял Платон, имевший потом немало последователей, абсолютизируется целое и поэтому считается возможным осуществлять переустройство общества по заказу сверху, разработав программу этого переустройства в масштабах всего общества. История свидетельствует, что такие преобразования требуют от людей запредельного напряжения сил и нередко кончаются крахом. Что касается программы «постепенной, поэтапной социальной инженерии», то она тоже не может застраховать от ошибок. Однако совершая ошибки, нужно учиться на них, без риска того, что последствия тяжелого положения дел отобьют желание будущих реформ», - считал К. Поппер [5].
В своем понимании взаимосвязи самоорганизации общества и управления К. Поппер опирался на признании роли объективных закономерностей в
развитии общества, которое начало формироваться в европейском обществознании с середины XIX в. В этот период предпринимаются попытки объяснить жизнь общества, а также формы его организации и управления с помощью законов естественных наук. Так, по мнению О. Конта, (главный труд которого «Курс позитивной философии», 1830-
1842 гг.) общество должно изучаться с научных позиций, а наука об обществе - социология -должна включать два раздела: 1) социальную статику, изучающую устойчивые (естественные) условия существования общественного строя; 2) социальную динамику, изучающую естественные законы общественного разделения и развития труда, а также кооперацию различных его видов. Признавая важную роль в развитии общества материальных факторов, О. Конт, тем не менее, главным условием в реализации этих факторов считал духовную силу идей - научные знания, на основе которых можно координировать совместные действия людей и управлять социальными процессами. Понимание объективного характера социальных законов и их соразмерности законам природы было обосновано также в книгах Л. Кетле («О человеке и развитии его способностей, или Опыт социальной физики», 1835 г.) и В. Трентовского («Отношение философии к кибернетике как к искусству управления обществом», 1843 г.). Причем оба автора абсолютизировали в регулировании социальных процессов роль духовных факторов, считая, что объектом управления в обществе должны быть идеи и стремления людей.
И только К. Маркс, применив к исследованию социальной жизни принципы диалектикоматериалистической методологии, разработал концепцию общества как целостной саморазвиваю-щейся системы, интегрирующей в процессе социальной деятельности материальные и духовные факторы жизнедеятельности людей. Именно социальная деятельность, субъектом которой выступает человек как носитель общественных отношений, обеспечивает «совокупный процесс производства», который выступает только как процесс воспроизводства самого общества или самого общественного человека» [8]. Фундаментом системы общественного производства выступает, по мнению К. Маркса, сфера материальных отношений, а характер ее функционирования определяется исторически сложившимся способом производства с присущими ему отношениями собственности. Именно отношения собственности формируют в обществе возможность управления действиями людей в соответствии с интересами собственников средств производства. К. Маркс подчеркивал, что в условиях развитого индустриального общества организационно-управленческая деятельность осуществляется в системе организационно-управленческих отношений, которые охватывают все общество и выступают в единстве объективных и субъективных сто-
рон. Объективная сторона определяется характером и уровнем развития технико-технологических отношений, являющихся объективной стороной производительных сил данного способа производства. Субъективная сторона определяется, во-первых, уровнем развития субъектной стороны работников (уровнем их социальной и профессиональной зрелости) и, во-вторых, утвердившейся в обществе идеологией, отражающей интересы собственников средств производства. Соответственно организационно-управленческая деятельность охватывает все общество и выступает в широком плане как деятельность государства, регулирующего в интересах собственников средств производства социальные процессы через систему административно-
правовых структур и координацию деятельности социальных институтов. В узком плане организационно-управленческая деятельность выступает как социальное управление, регулирующее отношения между людьми в процессе выполняемой ими деятельности в рамках конкретной организации. При этом, как считает профессор К. Варламов, организационно-управленческая деятельность, осуществляемая государством, должна иметь «своим главным предметом и коренной задачей тектоло-гию взаимоотношений между государством, гражданским обществом и личностью» [9].
Выявление этой взаимосвязи и ее регулирование стало возможным только благодаря разработке системно-синергетической методологии исследования общества, которая опирается на фундаментальные принципы самоорганизации и эволюции природных и социальных систем, выявляя механизмы их функционирования и развития. Однако в условиях общества как сложно структурированной социальной системы механизмы самоорганизации могут не только дополнять, но при определенных условиях приходить в противоречие с механизмами управления. Это обусловлено тем, что в обществе как единой целостности сочетаются противоположные стороны: а) природные и социальные; б) объективные и субъективные; в) сознательные и стихийные, что определяет нелинейный характер происходящих в нем процессов. А нелинейный характер проявляется в нетождественности следствий социальных процессов их причинам, или, по крайней мере, непропорциональности им.
Уже на эмпирическом уровне социальной жизни можно заметить, что результаты конкретных действий людей не совпадают с теми результатами, которые складываются на общесистемном уровне как результирующая этих действий. «На индивидуальном уровне люди в них (системах. - О. Б.) ясно сознают свои цели, намерения и действия, но не могут сколько-нибудь ясно и точно предвидеть, к чему такие действия приводят на надындивидуальном уровне», - пишет Г. И. Рузавин [10].
Несовпадение цели и результата в социальном управлении общества не может быть объяснено с
позиции классической науки, но объяснимы с позиции социосинергетики. «Классический традиционный подход к управлению сложными системами основывался на представлении, согласно которому результат внешнего управляющего воздействия есть однозначное и линейное, предсказуемое следствие приложенных усилий, что соответствует схеме: управляющее воздействие ^ желаемый результат, - пишут Е. Н. Князева и С. П. Курдюмов. - Чем больше вкладываешь энергии, тем больше будто бы и отдача. Однако на практике многие усилия оказываются тщетными, «уходят в песок» или даже приносят вред, если они противостоят собственным тенденциям саморазвития сложноорганизованных систем» [11]. Следовательно, выстраивая в социальных системах административно-управленческие структуры, необходимо одновременно формировать в этих структурах механизм интеграции двух взаимодополняющих друг друга процессов -управления и самоорганизации управляемого объекта. Действие этого механизма должно инициировать в управляемой системе процессы самоорганизации в параметрах, задаваемых программой управления, и обеспечивать перевод процесса управления в самоорганизацию системного образования более высокого уровня, подсистемами которого и управляющая, и управляемая системы выступают. Таким образом, «проблема управляемого развития принимает форму проблемы самоуправляемого развития». Практическая реализация механизмов «управляемого развития» обусловлена тем, что социальные системы являются, как правило, открытыми, то есть они разомкнуты в каждой точке для обмена веществом, энергией и информацией с внешней средой - системой более высокого уровня организации.
Синергетический подход дает возможность понять и объяснить не только наличие спонтанного порядка и равновесия в системе, но и генезис механизма этого равновесия в процессе ее самоорганизации. «Синергетика демонстрирует нам, каким образом и почему хаос может выступать в качестве созидающего начала, конструктивного механизма эволюции, как из хаоса собственными силами может развиться новая организация» [11]. В неравновесных системах слабые возмущения (воздействия) на систему - флуктуации - не подавляются, вследствие чего в фазовом пространстве происходит разрушение старой и возникновение новой структуры, которая определяется как диссипативная (лат. dis-sipatio - рассеивание). Диссипативные структуры как принципиально новые для данной неравновесной системы тем не менее возникают лишь при наличии в фазовом пространстве неравновесной системы относительно устойчивых структур, которые определяют как аттрактор (лат. attrahere -привлекать). «Аттракторы - это те реальные структуры в открытых нелинейных средах, на которые выходят процессы эволюции в этих средах в ре-
зультате затухания в них переходных процессов». Е. Н. Князева и С. П. Курдюмов подчеркивают, что эти структуры относительно просты и выступают как свертывание сложного. Опираясь на эти структуры, можно прогнозировать будущее неравновесных систем и моделировать их развитие. Они пишут: «На этом основании появляется возможность прогнозирования, учитывая: а) «цели» процессов (структуры-аттракторы); б) общие тенденции развертывания процесса в целостных системах (средах) и в) преследуемый человеком идеал» [11]. Таким образом, аттракторы могут выполнять в осуществлении управленческой деятельности роль управляющих параметров. На макроуровне в качестве такого интегрированного параметра, ориентирующего развитие социально-экономических процессов общества, может рассматривается ВВП - его валовой внутренний продукт. На микроуровне в качестве аттракторов могут рассматриваться планируемые управляющей системой новые формы социальных взаимодействий. Однако заметим, что сложноорганизованным, открытым системам, для которых характерны нелинейные связи, присуща также относительная устойчивость. И эта устойчивость возникает тогда, когда структуры-аттракторы образовавшейся системы и внешние условия ее существования соответствуют друг другу. Это можно проследить на примере функционирования рынка как системы. В рыночной экономике принцип отрицательной обратной связи может объяснить причину установления динамического равновесия между спросом и предложением товаров. Причиной этого равновесия еще в XVIII столетии Адам Смит называл «невидимую руку» рынка. В условиях рыночной экономики спрос рождает предложения, благодаря чему устанавливается взаимоприспособление индивидуальных хозяйственных планов, что обеспечивает сохранение динамического равновесия экономики и ее оптимальное развитие.
После опубликования Норбертом Винером работ по кибернетике, в которых была разработана общая теория управления и обоснованы ее принципы, были предприняты попытки переосмыслить через призму кибернетики механизмы функционирования природных и социальных систем. Широкую известность получили взгляды лауреата Нобелевской премии экономиста Фридриха фон Хайека, который утверждал, что «спонтанный порядок и связанное с ним равновесие на рынке сводятся к взаимоприспособлению индивидуальных планов и осуществляются по принципу, который мы вслед за естественными науками... стали называть «отрицательной обратной связью» [12]. Но рынок как саморегулирующаяся система содержит в себе не только механизмы самоорганизации, но и саморазрушения. Механизм саморазрушения начинает действовать в связи с нарушением баланса между производством и потреблением, что приводит к пере-
производству товаров и экономическому кризису. Поэтому рыночное регулирование экономических процессов должно быть дополнено их государственным регулированием, благодаря которому государство на основе финансовой, налоговой и социальной политики должно защищать интересы малоимущих слоев общества, выравнивая перекосы в механизме рыночного спроса и предложения, обеспечивая тем самым стабильность общества. Впервые об этом заявил еще в 1923 г. на II Международном конгрессе по управлению Анри Файоль, поставивший вопрос о необходимости государственного регулирования рыночной экономики. Однако эти призывы не были услышаны. И в период с 1929 по 1933 год США и страны Европы пережили глубокий экономический кризис, который привел к падению производства почти наполовину, невиданному раньше уровню безработицы и снижению жизненного уровня трудящихся.
Идея о необходимости дополнить самоорганизацию рыночной экономики соответствующим управленческим воздействием со стороны государства была воспринята Дж. М. Кейнсом и его последователями, которые заложили основы теории макроэкономического регулирования. Вопрос об усилении государственного регулирования всегда актуализировался в кризисные моменты. Так, в США государственное регулирование социально-экономических процессов усилилось при президенте Ф. Рузвельте, когда он в начале 30-х гг. ХХ столетия выводил американскую экономику из системного кризиса. Усиление государственного регулирования имело место во всех экономически развитых странах в период осуществления ими процессов модернизации, результатом которой явилась социально ориентированная рыночная экономика, функционирующая на основе высокотехнологичного производства. Однако государство оказывает свое воздействие на производство не прямо, а в скрытой форме как власть закона. В условиях социально-ориентированной экономики власть государства, используя силу закона, способна защитить интересы непосредственных производителей, обеспечивая тем самым стабильность общества. Социальная направленность политики государственного регулирования должна проявляться в целенаправленной демократизации социальных отношений и в формировании единого социально-правового пространства, в условиях которого непосредственные субъекты социального управления должны обеспечивать интеграцию процессов управленческого регулирования и самоорганизации в управляемых системах общества.
Теоретико-методологическим обоснованием интеграции процессов государственно-административного и социального управления, а также самоорганизации социальных систем в условиях модернизации российского общества должна выступать социальная синергетика. А центральной проблемой
социосинергетики как интенсивно развивающейся в настоящее время науки должно стать исследование взаимодействия в социальных системах порядка и хаоса и обнаружение в хаосе тех сил, которые выступают организующим началом в процессе перестройки управляемой системы в рамках параметров, задаваемых управлением. Представляется, что в условиях модернизации кризисного российского социума именно социальная синергетика может рассматриваться в качестве методологии, на основе которой будут сформированы механизмы интеграции управления и самоорганизации социальных систем, а также сформирована управленческая культура, способная гармонизировать утилитарную (технократическую) и духовную (гуманистическую) тенденции в развитии общественного производства на основе принципиально новых ценностных ориентаций социальной деятельности, определяющих в качестве аттракторов процесс модернизации российской экономики и общества в целом.
Несмотря на то, что общенаучная синергетика, как современная теория самоорганизации, имеет уже полувековую давность, идеи социальной синергетики активно начали разрабатываться в отечественном обществознании только последние десятилетия, начиняя с 90-х годов XX столетия. В эти годы появляется достаточно много статей и монографических исследований, в которых проблемы социальной синергетики исследуются в двух аспектах: 1) как фундаментальная социальная синергетика, представляющая собой синергетическую философию истории (синергетический историзм); 2) прикладная социальная синергетика.
Существенный вклад в разработку концепции синергетической философии истории внесли В. П. Бранский, ряд трудов которого изданы в соавторстве с С. Д. Пожарским [13-16], М. С. Каган [17], Е. Н. Князева, С. П. Курдюмов [18-19], А. П. Назаретян [20] и другие. В 2003 г. в городе Санкт-Петербург был создан специализированный научный центр по изучению проблем синергетического историзма, целью которого рассматривалась
дальнейшая разработка основных проблем концепции синергетического историзма, а также практического применения этих идей. В том числе при разработке социально ответственной глобализации или «глобализации с человеческим лицом»
(В. П. Бранский).
ЛИТЕРАТУРА
1. Хакен Г. Синергетика / Пер. с англ. М.: Мир, 1980. 290 с.
2. Хайек Ф. Пагубная самонадеянность. Ошибки социализма. М.: Новости, 1992. 232 с.
3. Мотрошилова Н. В. Рождение и развитие философских идей. М.: Политиздат, 1991. 464 с.
4. Лурье С. Я. Демокрит. Тексты. Перевод. Исследования. М.: Наука, 1970. 664 с.
5. Поппер К. Открытое общество и его враги / Пер. с англ.; Под ред. В. Н. Садовского. Т. 1. Чары Платона. М.: Феникс, 1992. 448 с.
6. Аристотель. Метафизика. М.;Л.: СОЦЭКГИЗ, 1934. 348 с.
7. Аристотель. Полития // Соч. в 4-х т. Т. 4. М.: Мысль, 1950. 830 с.
8. Маркс К. Экономические рукописи 1857-1859 гг. Ч. II. Критика политической экономии // Соч. Т. 46. Ч. II. С. 158.
9. Варламов К. Социальное управление в условиях общего кризиса // Теория и практика управления. 1993. №6. С. 82-84.
10. Рузавин Г. И. Самоорганизация и организация в развитии общества // Вопросы философии. 1995. №8. С. 66.
11. Князева Е. Н., Курдюмов С. П. Синергетика как новое мировидение: диалог с И. Пригожиным // Вопросы философии. 1992. №12. С. 4.
12. Хайек Ф. Конкуренция как процедура открытия // Мировая экономика и международные отношения. 1989. №12. С. 10
13. Бранский В. П. Искусство и философия. Калининград: Янтарный сказ, 1999.
14. Бранский В. П. Теоретические основания социальной синергетики // Вопросы философии. 2000. №4. С. 112-129.
15. Бранский В. П., Пожарский С. Д. Социальная синергетика и акмеология. Теория самоорганизации индивидуума и социума. СПб.: Политехника, 2002. 476 с.
16. Бранский В. П., Пожарский С. Д. Глобализация и синергетический историзм. СПб. 2004. 400 с.
17. Каган М. С. К синергетическому толкованию процессов самоорганизации // Синергетика и синергетический историзм. СПБ.: Идеал, 2005. С. 113-126.
18. Князева Е. Н., Курдюмов С. П. Законы эволюции и самоорганизации сложных систем. М.: Наука, 1994. 229 с.
19. Князева Е. Н., Курдюмов С. П. Основания синергетики. СПб.: Алетейя, 2002. 414 с.
20. Назаретян А. П. Цивилизационный кризис в контексте универсальной истории: синергетика, психология и футурология. М.: ПЕР СЭ, 2001. 239 с.
Поступила в редакцию 28.10.2012 г. После доработки - 06.11.2012 г.
