CC BY
93
УДК 316.74 : 001.11 Леонов Аркадий Константинович
младший научный сотрудник Центра социологических исследований Амурского государственного университета [email protected]
СОЦИОЛОГИЧЕСКОЕ ИЗУЧЕНИЕ РЕГИОНАЛЬНОГО РАЗВИТИЯ НАУКИ: МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТ
Leonov Arkady Konstantinovich
Junior Research Associate of the Sociological Researches Center, Amur State University [email protected]
SOCIOLOGICAL STUDY OF SCIENCE DEVELOPMENT IN THE REGIONS: METHODOLOGICAL ASPECT
Аннотация:
Статья направлена на выявление применимости различных социологических концепций для изучения регионального развития науки. Автор анализирует допарадигмальные представления о науке, положения классической социологии науки и социологии научного знания. Кроме того, определен институциональный подход как наиболее продуктивный подход к исследованию регионального развития науки.
Ключевые слова:
наука, региональные особенности, методология, регион, социальный институт, научная коммуникация, когнитивная социология науки, институциональный подход, принцип дополнительности.
Summary:
The article is concerned with applicability of various sociological conceptions for researches of regional development of science. The author analyzes pre-paradigmatic conceptions of science, guidelines of the classic social science and sociology of scientific knowledge. Besides, the author defines institutional approach as the most efficient one in researches of science’s regional development.
Keywords:
science, regional features, methodology, region, social institution, scientific communication, cognitive sociology of science, institutional approach, principle of complementarity.
В современном обществе научное знание - неотъемлемый фактор успешной человеческой деятельности. Наука во многом является значимым фактором современной социальной, культурной, экономической и политической динамики, ее же развитие во многом корреспондирует с устойчивым функционированием региональных социально-экономических систем. Вместе с тем комплексное социологическое изучение региональных особенностей развития науки, несмотря на большое количество разноплановой литературы, не получило до нашего времени подробного освещения ни в российских, ни в зарубежных работах. Таким образом, слабая изученность регионального аспекта развития современной науки актуализирует поиск теоретико-методологических оснований социологического исследования региональных особенностей науки. Далее будет дана попытка выявить эпистемологические возможности использования различных концепций социологии науки для исследования особенностей ее регионального развития.
Одно из допарадигмальных представлений о науке заложено в классической немецкой социологии познания, в частности, в тезисе Карла Маркса об общественном определении сознания. Центральная тема марксистского анализа науки состоит в рассмотрении последней в качестве социального продукта и в подчеркивании того, что значение науки, использование и направление ее развития могут быть поняты только во взаимосвязях с более широким социальным контекстом [1, с. 15]. Для региональных исследований данный тезис имеет особое значение по той причине, что социальный контекст в приближенном виде представляет собой региональную социокультурную среду развития науки.
В частности, проблему взаимоотношения идеологии и науки рассматривал Толкотт Парсонс [2, с. 349]. Поскольку идеология является социальным продуктом, постольку появляется основание для изучения региональных особенностей целостной системы науки как совокупности сообществ ученых, внутренне связанных идеологией, приобретающей региональную специфику в ходе функционирования регионального социума.
Продуктивно использование понятий, введенных польским микробиологом Людвиком Флеком, - стиль мышления и интеллектуальный коллектив [3, с. 32]. Анализ регионального научного сообщества как интеллектуального коллектива со специфическим стилем мышления представляется достаточно значимым, особенно в разрезе отношений центра и периферии, агенты которых обладают спецификой мировосприятия (сродни дихотомии «столичной» и «провинциальной» науки [4, с. 173]). Мировосприятие регионального социума накладывает отпечаток на стиль мышления, специфицируя региональное научное сообщество.
Новый поворот в рассмотрении науки под социологическим углом зрения связан с работами Джона Д. Бернала [5]. С позиции социологии Дж. Бернал выделяет три группы научных исследований и их особенности. Применительно к региональным исследованиям изучение конфигурации форм организации НИР в регионах позволяет объяснить тенденции в тематике проводимых исследований, а также выявить специфические функции отдельных видов регионов в научной системе общества.
Так, в своих концепциях К. Маркс, Т. Парсонс, Л. Флек, Ф. Знанецкий, Дж. Бернал убедительно показали неразрывность взаимодействия науки и общества, сложность их взаимоотношений, зависимость науки от широкого социокультурного и исторического контекста. Это в свою очередь обосновывает правомерность анализа развития науки в региональном аспекте, поскольку регион представляет собой конкретное социокультурное пространство, институциональную среду развития науки.
Ключевую роль в развитии социологических представлений о науке сыграл Роберт К. Мертон. Его принято считать основоположником «институциональной» социологии науки, так как наука для него, прежде всего, социальный институт. А любой социальный институт с точки зрения структурно-функционального анализа - это, прежде всего, специфическая система ценностей и норм поведения [6, с. 770].
Считая традиции науки предельно устойчивыми, Р. Мертон не рассматривает нормы как результат деятельности вполне определенных людей [7, с. 52]. Так, исходя из структурного функционализма, императивы поведения ученых инвариантны и не изменяются под воздействием специфических региональных факторов. Но необходимо иметь в виду, что предписываемое нормами этоса поведение и заявляемая ориентация на ценности научного поиска могут существенно отличаться от реального поведения ученых, которое может зависеть от региональной специфики. Здесь важно обратить внимание на мертоновский концепт «амбивалентности» мотивов и поведения ученых, который предполагает анализ выбора конкретных альтернатив под воздействием региональных факторов и условий развития научной сферы.
У Нормана Сторера эти рассуждения дополняются идеей обращения товара между различными социальными системами. Он вводит три принципа мотивации императивов научного этоса [8, с. 102-103]. Учет этих принципов дополнит исследование «амбивалентного» поведения ученого, позволив включить в анализ мотивацию нормативного поведения, которая отражает не только субъективные представления исследователя, но и коллективные представления того регионального социума, к которому он принадлежит.
Р. Мертон, анализируя модели поведения ученых, выделяет четыре роли, изучение соотношения которых в региональном разрезе позволяет выявить значение и ключевую специализацию отдельного региона в научной сфере страны.
Необходимо отметить, что мертоновское понимание научной карьеры (кумуляция ценности научных вкладов) позволяет через анализ публикационной активности региональных ученых судить об их карьерном росте и выявить регионы с благоприятной коммуникативной средой научной деятельности.
Наиболее значимые достижения в исследовании научных коммуникаций зафиксированы в работах Дианы Крейн и Николаса Маллинза - последователей Р. Мертона. Основные положения, выдвинутые Д. Крейн, могут быть применены для анализа региональных особенностей института науки: распределение ученых, членов конкретного уровня, по регионам страны. В частности, изучение регионального распределения ключевых фигур науки позволяет объяснить различия в уровне и скорости развития отдельных научных направлений в регионах. Здесь целесообразно использовать тезис Д. Крейн о связи плотности коммуникации и интенсивности взаимодействия ученых со скоростью производства информации [9]. Наличие в регионе ключевой фигуры будет инициировать развитие научного направления, поскольку она ответственна за распределение научной информации.
Еще более убедительно плодотворность исследования коммуникации была продемонстрирована Н. Маллинзом [10]. Его сравнительно простая концепция позволяет выявить региональных научных лидеров и их роль в развитии специальности в регионе, степень консолидации участников в региональных научных центрах и тем самым судить о фазе формирования специальности.
Справедливо отметить, что представители мертоновской школы, сосредоточив свое внимание на внутреннем социальном устройстве науки, показали последнюю как систему, закрытую для внешних социокультурных влияний, в том числе воздействия региональных вненауч-ных факторов. Иными словами, для комплексного социологического изучения региональных особенностей науки недостаточно нормативно-институциональных представлений, что требует обращение к когнитивной социологии науки.
С точки зрения представителей когнитивной социологии науки, всякая деятельность ученых является социальной по существу, ибо процесс научного познания есть существенно субъектно-детерминированный процесс, а социальный институт науки обладает многопарамет-ричностью, целостностью, и вместе с тем, диффузностью [11]. Данный тезис позволяет предположить следующее: поскольку, во-первых, субъект науки (ученые), являясь элементом регионального социума, интериоризирует ценностные и социальные установки этого социума, во-вторых, наука как диффузная структура подвергается проникновению социокультурных влияний региона, постольку научное познание детерминировано региональной спецификой.
Так, «сильная программа» Дэвида Блура позволяет соотносить особенности науки со спецификой самобытной региональной культуры, частью которой наука является [12, с. 15208]. Существенным вкладом в развитие «сильной программы» стали работы Б. Барнса. При анализе региональной детерминации развития науки его концепция может быть принята как дополнительный методологический инструментарий, позволяющий выявить и объяснить влияние вненаучных интересов регионального субъекта науки на специфику содержания продукта его деятельности -научного знания.
Одним из ведущих представителей конструктивистской социологии науки - второй альтернативы мертоновской парадигме - является Майкл Малкей. С его точки зрения, научное знание не обладает каким-либо выделенным эпистемологическим статусом, оно включено в культуру и открыто для различных социальных и политических влияний [13]. В проекции региональных исследований теория М. Малкея позволяет проанализировать возможное влияние геополитического положения региона не только на скорость и направление развития региональной науки, но и на содержание научного мышления: на его понятия, эмпирические результаты и способы интерпретации.
Найджел Дж. Гилберт и М. Малкей в книге «Открывая ящик Пандоры» установили, что в разных социальных контекстах ученые по-разному описывают и воспринимают одну и ту же ситуацию, используя два «репертуара» [14, с. 81-82]. Принимая во внимание то, что конкретный регион характеризуется специфичной по сравнению с другими регионами социальной структурой, исследование «условного репертуара» ученых (который является вариативным относительно социальных структур) позволит выявить взаимосвязи между данной структурой и научным дискурсом.
Необходимо отметить, что чтобы осветить всю сложность и глубину природа научной деятельности, требуется более широкая методологическая база, чем предлагают сторонники социального конструктивизма, исключающие влияние реального мира на представления о себе самом. Следующий же этап развития социологии науки связан с углублением исследований на микросоциологическом уровне, что нашло воплощение в основном в этнометодологии науки. Но поскольку для этнометодолога любой научный коллектив уникален и единичен, постольку данный подход непригоден для выявления общего и особенного в региональном развитии науки. В социологическом плане это лишает исследователя оснований для сопоставления социальных структур, оценки их функциональности, устойчивости и других параметров и тем самым препятствует выявлению каких-либо общих организующих закономерностей. Иными словами, «этнография науки» не позволяет выявлять тенденции и зависимости в региональном развитии науки: каждая «региональная» наука уникальна, а внутри нее «живут» уникальные коллективы ученых, следовательно, невозможно вычленить общее и особенное в их развитии.
Представляется, что микросоциологические исследования сами по себе, без дополнения их определенными социологическими моделями более высокого уровня, не могут привести к информативно продуктивным представлениям о региональных закономерностях развития научной деятельности. Следовательно, этнографическое изучение науки должно быть дополнено макросоциологическими конструкциями, отражающими место науки в социокультурной системе, ее связи с социальными интересами и институтами.
Наиболее удачным подходом, синтезировавшим реализм классической социологи науки и номинализм когнитивного направления, является, на наш взгляд, подход отечественных науковедов и социологов, прежде всего, В.Ж. Келле. Во-первых, он исходит из представления об исторической относительности знания и активной роли субъекта в его трансформации (номиналистическая позиция), вместе с тем уделяет особое внимание выявлению закономерностей и объективных движущих сил (реалистическая позиция). Е.З. Мирская отмечает важность исследования при этом концептуально выявляемых взаимосвязей науки с широко понимаемым социальным контекстом [15, с. 244]. Во-вторых, В.Ж. Келле предлагает выделять три уровня социальности науки: 1) «внешняя социальность» (анализ науки К. Марксом и Дж. Берналом); 2) социальность самой науки (понимание науки как социального института и социальной системы); 3) социальный характер научного знания (основной тезис когнитивной социологии науки) [16, с. 7].
В целом, отечественная традиция, основанная на марксистском понимании науки (детерминированность становления и развития науки обществом, соответствие его возможностям, требованиям и задачам), тяготеет к социологическому реализму в рассмотрении научной деятельности. Такой подход представляется более продуктивным в рассмотрении региональной детерминации развития науки, поскольку, как показывает предыдущий анализ, специфика региона сказывается на коллективном субъекте научной деятельности и ее организационных формах, а не на индивидуальных действиях ученых, связанных с психологическими, онтологическими, теоретическими, методологическими установками. Следовательно, перспективные научные изыскания целесообразно вести с позиций системного и структурно-функционального подходов с учетом диалектики взаимоотношения индивидуального и коллективного, объективного и субъективного в развитии науки. Преимуществом здесь обладает институциональная методология, поскольку характеристика науки как социального института включает разнообразные формы и средства деятельности научного сообщества и несет в себе существенное теоретическое содержание, вбирая в себя и синтезируя то, что наука - это сфера общественного разделений труда, форма общественного сознания и особый вид деятельности, часть духовного производства [17, с. 92].
Таким образом, комплексное социологическое исследование региональной специфики науки требует исходить из принципа дополнительности, то есть необходимости синтеза реалистического подхода нормативной социологии науки и номиналистического подхода конструктивистского направления, при примате социологического реализма, поскольку специфика региона сказывается на коллективном субъекте научной деятельности и ее организационных формах; а институциональная социология науки в дополнении положениями социологии научного знания позволяет выявить вариативную и инвариантную часть научной деятельности относительно специфики развития регионов.
Ссылки:
1. Малкей М. Наука и социология знания. М., 1983.
2. Parsons T. The social system. N.Y., 1952.
3. Огурцов А.П. От социологии знания к социологии науки (20-30-е годы XX в.) // Современная западная социология науки: критический анализ. М., 1988. С. 15-42.
4. Фирер Н.Д. Понятие «провинциальность» в контексте определения понятий «регион» и «социальное пространство» // Регионология. 20о5. № 1. С. 166-176.
5. Бернал Дж.Д. Наука в истории общества. М., 1956.
6. Мертон Р. Социальная теория и социальная структура. М., 2006.
7. Мирская Е.З. Р. Мертон и его концепция социологии науки // Современная западная социология науки: критический анализ. М., 1988. С. 42-60.
8. Пыхтин В.Г., Пыхтина Т.Ф. Наука как социальный и гносеологический феномен. Новосибирск, 1991.
9. Крейн Д. Социальная структура группы ученых: проверка гипотезы о «невидимом колледже» // Коммуникация в современной науке. М., 1976. С. 183-128.
10. Маллинз Н. Модель развития теоретических групп в социологии // Научная деятельность: структура и институты. М., 1980. С. 257-284.
11. Социология науки: учебной пособие / сост. Э.М. Мирский // Официальный сайт «Курьер российской академической науки и высшей школы». М., 2000. URL: http://www.courier-edu.ru/pril/posobie/00.htm (дата обращения: 24.01.2011).
12. Bloor D. Strong Program, in Sociology of Scientific Knowledge // International Encyclopedia of the Social & Behavioral Sciences. Elsevier Science Ltd, 2001. P. 15208-15210.
13. Малкей М. Наука и социология знания. М., 1983.
14. Гилберт Дж. Н., Малкей М. Открывая ящик Пандоры: социологический анализ высказываний ученых (на материале биоэнергетики). М., 1987.
15. Мирская Е.З. Западная социология науки в 80-е годы // Современная западная социология науки: критический анализ. М., 1988. С. 227-252.
16. Келле В.Ж. Наука как компонент социальной системы / отв. ред. И.С. Тимофеев; АН СССР. Ин-т истории естествознания и техники. М., 1988.
17. Там же.
References (transliterated):
1. Malkey M. Nauka i sotsiologiya znaniya. M., 1983.
2. Parsons T. The social system. N.Y., 1952.
3. Ogurtsov A. P. Ot sotsiologii znaniya k sotsiologii nauki (20-30-e gody XX v.) // Sovremennaya zapadnaya sotsiologiya nauki: kriticheskiy analiz. M., 1988. P. 15-42.
4. Firer N.D. Ponyatie «provintsial'nost'» v kontekste opredeleniya ponyatiy «region» i «sotsial'noe prostranstvo» // Re-gionologiya. 2005. № 1. P. 166-176.
5. Bernal J.D. Nauka v istorii obshchestva. M., 1956.
6. Merton R. Sotsial'naya teoriya i sotsial'naya struktura. M., 2006.
7. Mirskaya E.Z. R. Merton i ego kontseptsiya sotsiologii nauki // Sovremennaya zapadnaya sotsiologiya nauki: kriticheskiy
analiz. M., 1988. P. 42-60.
8. Pykhtin V.G., Pykhtina T.F. Nauka kak sotsial'niy i gnoseologicheskiy fenomen. Novosibirsk, 1991.
9. Kreyn D. Sotsial'naya struktura gruppy uchenykh: proverka gipotezy o «nevidimom kolledzhe» // Kommunikatsiya v sov-
remennoy nauke. M., 1976. P. 183-128.
10. Mallinz N. Model' razvitiya teoreticheskikh grupp v sotsiologii // Nauchnaya deyatel'nost': struktura i instituty. M., 19S0. P. 257-2S4.
11. Sotsiologiya nauki: manual / comp. E.M. Mirskiy // Ofitsial'niy sayt «Kur'er rossiyskoy akademicheskoy nauki i vysshey shkoly». M., 2000. URL: http://www.courier-edu.ru/pril/posobie/00.htm (date of access: 24.01.2011).
12. Bloor D. Strong Program, in Sociology of Scientific Knowledge // International Encyclopedia of the Social & Behavioral Sciences. Elsevier Science Ltd, 2001. P. 1520S-15210.
13. Malkey M. Nauka i sotsiologiya znaniya. M., 19В3.
14. Gilbert Dzh. N., Malkey M. Otkryvaya yashchik Pandory: sotsiologicheskiy analiz vyskazyvaniy uchenykh (na materiale bioenergetiki). M., 19В7.
15. Mirskaya E.Z. Zapadnaya sotsiologiya nauki v 80-e gody // Sovremennaya zapadnaya sotsiologiya nauki: kriticheskiy analiz. M., 19ВВ. P. 227-252.
16. Kelle V.ZH. Nauka kak komponent sotsial'noy sistemy / ex. ed. I.S. Timofeev; AN SSSR. In-t istorii estestvoznaniya i tekhniki. M., 19ВВ.
17. Ibid.
