CC BY
19ВЗГЛЯД. РАЗМЫШЛЕНИЯ. ТОЧКО ЗРЕНИЯ
УДК 343.2/7
Юрий Юрьевич КОМЛЕВ,
начальник кафедры философии, политологии, социологии и психологии Казанского юридического института МВД России, доктор социологических наук, профессор
СОЦИОЛОГИЧЕСКИЙ МОНИТОРИНГ НАРКОТИЗАЦИИ ПОДРОСТКОВО-МОЛОДЕЖНОЙ СРЕДЫ:
ОСНОВЫ ТЕОРИИ И ОЦЕНКА РЕГИОНАЛЬНЫХ ТРЕНДОВ
SOCIOLOGICAL DRUG ADDICTION MONITORING OF TEENAGER AND YOUTH ENVIRONMENT: THEORY AND ESTIMATION OF REGIONAL
TRENDS
Статья посвящена анализу наркоситуации в молодежной среде, показана ее динамика. Особое место отведено обоснованию на примере Республики Татарстан ценности и необходимости организации и проведения мониторинга наркоситуации, показаны возможности использования его результатов в управленческой деятельности государственными органами.
The article analyzes the drug use situation among young people, and demonstrates its dynamics.
A special place in the article is given to the validation of value and necessity of organizing and carrying out the drug use situation monitoring (by the example of the Republic of Tatarstan). The author shows the possibility of using the monitoring results in the government agencies management.
Ключевые слова: мониторинг наркоситуации, социологический мониторинг, организация мониторинговых исследований.
Keywords: drug situation monitoring, sociological monitoring, organization of monitoring studies.
В настоящее время происходит перенос внимания социологов из стран бывшего социалистического лагеря с изучения структурных образований, вследствие их завершенной в общих чер-
тах институционализации, на социальные процессы, на события или их последовательность как результат действия индивидов, групп, общностей и организаций в сложной системе социального взаимодей-
ствия. Не случайно П. Штомка обращает внимание на то, что доминирующее значение приобретает процессуальный образ социальной реальности.1
На постсоветском пространстве, как, впрочем, и на Западе, рыночный транзит формирует, по У. Беку, «общество риска», где разрастаются масштабы негативной девиантности и нередко проявляется скепсис относительно «надежд, связанных с иллюзией контроля». В России, в очередной раз осуществляющей «рецидивирующую модернизацию», наряду с распространением уличной преступности, проституции, алкоголизма, других форм девиантности и социального неблагополучия, весьма остро заявляет о себе наркотизация подростково-молодежной среды и общества в целом.
Согласно официальным и далеко не полным в силу высокой латентности наркотизма данным, уровень потребителей наркотиков (в расчете на 100000 жителей) вырос в России с 25,7 тыс. в 1985 г. до 60,6 тыс. в 1994 г. Уровень зарегистрированных лиц, больных наркоманией (первичное обращение в медицинское учреждение), увеличился с 2,1 тыс. в 1985 г. до 31,0 тыс. в 1997 г. Количество зарегистрированных преступлений, связанных с наркотиками, возросло с 18534 в 1987 г. до 150096 в 2004 г.2 Начиная с 1990 г. распространение наркомании в России развивается с ускорением по экспоненциальному закону (С.Г. Ольков, 2003), при этом две трети потребителей наркотиков - это лица в возрасте от 14 до 30 лет. В итоге, по данным медицинской статистики, с конца 1990-х гг. уровень заболеваемости наркоманией среди подростков в нашей стране в 2 раза выше, токсикоманией - приблизительно в 8 раз выше, чем среди населения в целом. Исследователи наркотизма (Е.А. Кошкина, Н.А. Сирота, 2001; Е.В. Омельченко, 2003; Ю.Ю. Комлев, 2005; М.Е. Позднякова, 2007) фиксируют продолжающееся «омоложение» наркопотребления.
Наркотизм во всех его проявлениях (наркомания, токсикомания, наркопреступ-
ность) становится одной из самых злободневных социальных проблем современной России. Тематизация наркомании и наркотизма в повестке дня средств массовой информации, в деятельности институтов социализации и социального контроля помещает это широкое проблемное поле в фокус общественного внимания. Проблема наркотиков приобретает контрастное отражение в массовом сознании, в сознании экспертов, групп риска, наркопотребителей и других жертв наркотизма.
Органами государственной власти, научным сообществом с 90-х гг. прошлого столетия были предприняты определенные меры по социологическому изучению наркотизма как латентного социального явления и процесса его распространения в молодежной среде. Реконструировать феноменологию наркопотребления, выстроить вполне реалистичные тренды и прогнозы наркотизации, обосновать предложения по превенции и совершенствованию системы социального контроля над наркотизмом позволяют эмпирические социологические исследования в режиме мониторинга.
Теоретико-методологические решения, практический опыт организации социологического мониторинга по вопросам распространения наркомании и наркотизма нашли отражение в работах Я.И. Гилин-ского, И.Н. Гурвича, Е.А. Кошкиной, Л.Е. Кесельмана, М.Г. Мацкевич, М.Е. Поздняковой Д.Д. Невирко, Ю.Ю. Комлева, А.Л. Салагаева и др. Создание в регионах и России в целом системы мониторинга девиантных проявлений, по мысли Я.И. Гилинского, стало наиболее перспективным направлением научного поиска девиантологов.3
Как известно, основы мониторинговых исследований экологических, социальноэкономических процессов и перемен были разработаны отечественными социологами еще в период перестройки (Н.Н. Саппа, Н.В. П ахомова, Т.В. Лихолет, В.А. Ядов, Т.И. Заславская, Р.В. Рыв-кина, Ю.А. Левада и др.). Было уста-
Взгляд. Размышления. Точка зрения
новлено, что базисные представления и установки общественных групп достаточно измерять методом опроса в форме анкетирования или формализованного интервью по месту жительства в домохозяйствах ежегодно, поскольку они относительно стабильны. Индикаторы более динамичных процессов, ход которых сильнее зависит от внешних факторов и обстоятельств должны измеряться один раз в три-четыре месяца. Наиболее быстрые процессы, отражающие «биение пульса общества», следует отслеживать ежемесячно. Социологическим мониторингом общественного мнения со второй половины 1990-х гг. стали активно заниматься социологические и маркетинговые центры ВЦИОМ, Левада-Центр, ФОМ, РО-МИР, КОМКОН и многие другие.
Социологический мониторинг как новая форма организации сравнительных исследований социальных перемен, в том числе процесса распространения негативных форм девиантности, получил развитие и практическое применение не только в Москве и Санкт-Петербурге, но и в региональных центрах: в Казани, Самаре, Ульяновске, Саратове, Уфе, Тюмени, Новосибирске, Красноярске.
Определенный опыт организации и проведения мониторинговых исследований массового сознания по широкому кругу социальных и криминальных проблем в 1991-1993 гг. был накоплен с участием автора Сектором социологических исследований Верховного Совета Республики Татарстан. Мониторинговые исследования социальных проблем и распространения девиантности были продолжены в Центре экономических и социальных исследований при Кабинете министров Республики Татарстан в 1994-2000 гг. С 2002 г. по 2007 г. по инициативе Республиканского центра профилактики наркотизации населения, а затем под эгидой Управления ФСКН России по Республике Татарстан в регионе под руководством автора стал проводиться ежегодный мониторинг наркоситуации в подростково-молодежной среде.
Содержание социологического мониторинга можно определить как «форму организации повторных опросов общественного мнения по одной и той же выборке с фиксированным временным шагом в целях постоянного накопления данных субъективной статистики по дискретному набору социальных показателей (индикаторов) массового сознания о том или ином социальном процессе»4. При осуществлении социологических исследований по типу мониторинга заранее определяется конкретное число наиболее существенных показателей (индикаторов), идентифицирующих специфику и динамику социального процесса. Путем повторных выборочных опросов при неизменных требованиях к комбинированной выборке и через заданный постоянный интервал времени проводятся замеры, в ходе которых фиксируются первичные данные. Социологический мониторинг позволяет получать, накапливать, хранить, обрабатывать первичную информацию опросов в компьютерных системах.
С точки зрения логики экспериментального вывода в мониторинговых исследованиях обычно опираются на формальные правила количественного анализа. Так, М. Зелдичем отмечено, что два состояния одного процесса сопоставимы, если они содержат хотя бы одно общее свойство; ни один фактор не может быть признан причиной сравниваемых явлений, если в одном случае при регистрации изучаемого явления он имеет место, а в другом - нет (правило сходства по Миллю); данный фактор не может быть причиной изучаемого явления, если в одном случае (исследовании) он имеет место, а само явление не фиксируется, хотя в другом случае (исследовании) дело обстоит так, что регистрируются и явления, и данный фактор (правило различия по Миллю); наконец, некий фактор (условие, обстоятельства и т.п.) никоим образом не может достоверно считаться определяющим в отношении изучаемого процесса, если в другом случае (в другом исследовании) наряду с
ним изучаемому процессу сопутствуют другие факторы.5
Вместе с тем при организации мониторинговых опросов по проблемам наркотизма и других латентных явлений при соблюдении всех формальных правил и процедур, обеспечивающих сбор и интерпретацию количественных данных, весомое значение имеют содержательные аспекты анализа. Так, В.А. Ядов справедливо отмечает, что «проблемы сравнительного анализа никоим образом не сводятся к формальным процедурам»6. Действительно, при организации социологического мониторинга наркотизации в методическом инструментарии следует использовать не только закрытые, но и полузакрытые и открытые вопросы, что дает возможность сбора неформализованных высказываний респондентов для последующего их осмысления.
При проведении социологического мониторинга наркоситуации в Татарстане был использован конструктивный опыт сравнительной социологической оценки социальных координат молодежного наркотизма, полученный Л. Е. Кесельманом и его коллегами в ходе уличных интервью в Санкт-Петербурге и Самарской об-ласти.7
Исследования в Казани показали, что уличные интервью, существенно повышающие анонимность контакта интервьюера и респондента, определенно смещают результаты мониторинга и завышают уровни и масштаб наркотизации подростково-молодежной среды.
В результате казанским коллективом был использован комбинированный прием отбора респондентов методом полуформа-лизованного интервью в соотношении 50 на 50 на улицах и по месту их жительства. Анонимные опросы по месту жительства или работы частично снижают уровни и масштаб наркотизации. Этот эффект определяется не столько снижением анонимности контакта, сколько меньшим вовлечением в выборку лиц с рискованным или отклоняющимся поведением и увеличением числа молодых респондентов, име-
ющих конструктивную занятость или увлечения (они по понятным причинам значительно реже проводят время на вечерних улицах).
Выбор комбинированной техники обеспечил достаточно надежный и простой способ отбора респондентов, вполне достаточную анонимность, случайность и психологичность контакта, экономичность и оперативность исследования, количественную и качественную репрезентативность первичных данных.
Как известно, социологический мониторинг наркотизации должен опираться на хорошо разработанные модели построения выборочных совокупностей, которые обеспечивают как количественную, так и качественную репрезентативность первичных данных. При формировании выборки регионального мониторинга существенны численный состав населения в целом и по административным единицам, по возрасту, этноконфессиональной и гендерной идентичности, социально-профессиональному и имущественному положению. Исследования в Татарстане показали, что выборочную совокупность лучше формировать, используя комбинацию методических приемов. Так, часть единиц отбора формируются по принципу равной вероятности (систематический отбор), а часть - по принципу пропорций для соблюдения ключевых квот. Комбинированный подход снижает риск возникновения систематических ошибок при формировании выборки. В региональном мониторинге наркотизации хорошо зарекомендовали себя серийные или многоступенчатые выборки с определением способа отбора на каждой ступени.
Эмпирически выверенный объем региональной выборки для мониторинга наркотизации в Татарстане относительно генеральной совокупности в возрастных пределах от 12 до 72 лет составляет 1500 единиц. Ошибка репрезентативности не превышает 2-3%. Понижение ошибки репрезентативности неизбежно приводит к существенному увеличению объема выборки, усложнению схемы отбора респонден-
Взгляд. Размышления. Точка зрения
Рис. Тренды наркотизации подростково-молодежной среды
тов. Все это влечет за собой значительное увеличение расходов на проведение регионального мониторинга наркоситуации.
Мониторинговые исследования по оценке наркотизации предназначены для решения ряда методических, научных и ин-формационно-управленческих задач. На методическом уровне эти задачи состоят в уточнении предметной структуры мониторинга девиантности, а именно: в определении частоты опросов, в разработке методик построения и реализации выборок, в совершенствовании методического инструментария, в оптимизации процедур обработки, хранения и анализа первичных данных, в повышении их качественной и количественной репрезентативности.
Научные задачи мониторинга наркоситуации выражаются в анализе и обобщении эмпирических данных, характеризующих феноменологию и динамику наркопотребления, результаты социального контроля. Мониторинговые данные позволяют описать тенденции наркотизации, обосновать прогноз развития наркоситуации, выполнить кросс-региональный анализ.
Информационно-управленческие задачи мониторинга сводятся к обеспечению органов власти (институтов социального контроля), институтов социализации и гражданского общества (средства массовой информации, общественные организации и движения), населения в целом методически надежной и оперативной социологической информацией по ключевым индексам наркотизации. Этот информационный ресурс может служить основой для совершенствования профилактики наркотизма и других мер социального контроля.
Ежегодный социологический мониторинг наркотизации подростково-молодежной среды осуществлялся в Татарстане по ряду интегрированных индексов. Среди
них в качестве примера рассмотрим общий уровень наркотизации (ОУН), уровень случайного наркопотребления (УСН), уровень активного наркопотребления (УАН).
ОУН характеризует ту или иную степень причастности к опыту потребления наркотиков и определяется как сумма значений трех индексов активности наркопотребления: уровень случайного наркопотребления, уровень постактивного наркопотребления, уровень активного наркопотребления.
УСН определяется как одна или несколько проб («всего один только раз по-пробовал(-а) наркотик» или «несколько раз пробовал(-а) наркотики»).
УАН характеризует меру заболевания наркоманией, которая фиксируется не на основе медицинского диагноза, а субъективно респондентом как зависимость или «активное наркопотребление», то есть как прием наркотиков с высокой частотой.
Основные тренды наркотизации подростково-молодежной среды Татарстана с 2002 г. по 2007 г. представлены на рисунке.
Мониторинговые исследования в Татарстане показали высокую эффективность. Анализ трендов наркотизации как в целом, так и по группам риска, поддержка обратной связи по мерам социального контроля позволили существенно понизить в 2003 г. спрос на наркотики в подростково-молодежной среде региона. Более того, социологический мониторинг позволил верифицировать основные положения теории рестрик-
тивного социального контроля и практику ее применения на примере Татарстане. Действительно, в немалой степени достичь снижения масштабов наркотизации и поддержать стабильность наркоситуации удалось благодаря реализации рестриктивных мер контроля путем частичного подавления случайного и активного наркопотребления в подротково-молодежной среде.
Проведение региональных мониторинговых исследований наркоситуации в подростково-молодежной среде было включено в республиканскую программу по профилактике наркотизации населения. Однако в последующий период заказы Управления ФСКН России по Республике Татарстан на научно-исследовательские работы стали распределяться в ходе проведения тендеров. Как известно, тендер часто выигрывают организации, заявляющие наименьшую стоимость исследовательского проекта. В результате в победителях оказались сомнительные структуры, не владеющие исследовательской культурой и методологией мониторинга, но с аппаратными связями и сориентированные на извлечение прибыли даже путем демпинга. В конечном счете все это привело к
параличу системы регионального социологического мониторинга наркотизации подростково-молодежной среды в Татарстане.
1 Штомка П. Социология социальных изменений : пер. с англ. М.: Аспект-Пресс,1996. С. 26.
2 Гилинский Я.И. Девиантология: Социология преступности, наркотизма, проституции, самоубийств и других «отклонений». СПб.: Юридический центр Пресс, 2004.
3 Там же.
4 Комлев Ю.Ю. Мониторинг общественного мнения как фактор оптимизации управленческих решений (на примере нормотворческой деятельности) : автореф. дис. ... канд. соц. наук : 22.00.04 / Казанский гос. ун-т. Казань, 1993; Комлев Ю.Ю. Социологический мониторинг наркотизации подростково-молодежной среды. Казань: ЗАО «Новое знание», 2005.
5 Zelditch M.Ir. Intelligibl comparisons // Сотрага^е methods in sociology / Ed. I. Valler. Berkley: Univ. Cal. press,1971. Р. 224.
6 Ядов В.А. Социологическое исследование: методология, программа, методы. М.: Наука, 1987. С. 209.
7 Кесельман Л.Е. Социальные координаты наркотизма. СПб.: Институт социологи РАН, 1999; Кесельман Л.Е., Мацкевич М.Г. Слепое противостояние наркотикам неэффективно // Журнал социологии и социальной антропологии. 2002. №4.
