CC BY
79
2011/6
«живую вечность»: «Тут уже нет никаких отдельных человеческих способностей, нет даже противопоставления себя себе или чему бы то ни было иному; здесь уже схвачено умом все иное, и потому ум уже не отличается ни от чего, слит со всем, пребывает в некоем священнотаинственном безмолвии» [5].
Литература
1. Борев Ю. Эстетика. Учебное пособие. — М., 1988. С.298.
2. Гуревич П.С. Философия культуры. — М., 1995.
С.201
3. №6.
4.
5.
Герасимова И.А. Вопросы философии.— 1995.—
Лосев А.Ф. Имя.- СПб.: Алетейя, 1997.
Лосев А.Ф. Форма - Стиль - Выражение. - М.: Мысль, 1995.
6. Мясищев В.Н. О связи склонностей и способностей. В Кн. Склонности и способности. - Л.: 1962. - 123 с.
7. Сохор А. Вопросы социологии музыки. — Л., 1980. - С.207.
8. Смирнов М. А. Эмоциональный мир музыки. - М.: Музыка, 1990. - 450 с.
9. Фарбштейн А. Музыка и эстетика. — М., 1976. С.31.
Ламаева Баярма Васильевна - ст. преподаватель кафедры МПГД, соискатель кафедры возрастной и педагогической психологии Бурятского государственного университета, г. Улан-Удэ, e-mail: [email protected].
Lamaeva Bayarma Vasil’evna - senior teacher of chair of MPGD, seeker of chair of pedagogical at the Buryat State University, e-mail: [email protected].
УДК 316.37
В.Д. Спасов
СОЦИОКУЛЬТУРНЫЙ СТАТУС РИМСКОГО ИМПЕРАТОРА КАК «ОТЦА ОТЧИЗНЫ»
В статье анализируется образ правителя-отца в древнеримской культуре. Выявлено, что титул императоров — «отец отчизны» — может указывать на роли: основателя государства, спасителя народа от внешних врагов, государственного жреца, благодетеля своих подданных.
Ключевые слова: образ отца, социокультурный статус, древнеримская культура, «отец отчизны».
V.D. Spasov
SOCIOCULTURAL STATUS OF THE ROMAN EMPEROR AS "FATHER OF THE FATHERLAND"
The image of a father-ruler in the Ancient Roman culture is analyzed in the article. It is revealed that the title of the emperors — "father of the fatherland" — can refer to the functions of a founder of the state, saviour of his people from external enemies, state priest, benefactor of his subjects.
Key words: father image, sociocultural status, Ancient Roman culture, "father of the fatherland".
Античный мыслитель Аристотель писал в «Политике»: «Власть же отца над детьми может быть уподоблена власти царя: родитель властвует над детьми в силу своей любви к ним и вследствие того, что он старше их, а такой вид власти и есть именно царская власть. Поэтому прекрасно выразился Гомер, назвав Зевса «отцом людей и богов», как царя всех. Царь по природе должен отличаться от подданных, но быть одного с ними рода. И так же относится старший к младшим и родитель к ребенку» [1]. Примечательный пример уподобления политической фигуры греко-римского мира родителю -именование отцом императора - рассматривается в данной работе.
Как свидетельствуют древняя литература и археологические памятники, одним из титулов римских императоров был pater patriae («отец отчизны»). Время происхождения этого имено-
вания, отражающего роль правителя как отца нации, с точностью установить нельзя; еще задолго до периода принципата были военные и политические фигуры, которых могли почетно именовать «отцами».
Появление этого титула связывалось с самим легендарным основателем и первым царем Рима Ромулом, которого называли «parens urbis Romanae» («родитель города Рима»): в данном случае его «отцовская» позиция отражала активную, творческую роль в создании города [5]. В современных европейских языках по-прежнему творцов чего-либо именуют «родителями»: например, в русском языке создатель новых идей, вещей может быть назван «отцом-основателем», в английском - founding father.
В истории одного из политических и военных лидеров времен республики - Марка Фурия Камилла - можно видеть развитие образа лидера-
отца. Как писали Ливий и Плутарх, за спасение Рима от галлов Камилл получил титулы «pater patriae» и «второго основателя Рима» [4]. В данном случае он выступил не только в качестве нового основателя города, он также стал и спасителем Рима. Таким образом, «отец отчизны» становится еще и героической фигурой: он является спасителем народа от опасного врага.
Были и случаи, когда лидер не только выступал в качестве спасителя своих сограждан от внешней угрозы, но и помогал своим политическим соперникам. Такие ситуации привлекали особое внимание римлян. К примеру, во время одной из пунических войн, в результате неудачной битвы с карфагенянами полководец Марк Минуций потерпел поражение, и лишь приход Фабия Максима, который был политическим противником Минуция, позволил спасти положение. Минуций назвал Фабия отцом за то, что тот спас жизнь самого Минуция и его солдат. Проявленное благородство не было забыто: вспоминая о поступке Фабия, и другие римляне также именовали его родителем [7].
Образ римского лидера как отца получает дальнейшее развитие в республиканские времена: роль консула начинает сближаться с ролью отца семейства, при котором члены сената выступали в том же качестве, в каком выступал домашний совет. Глава римского домовладения служил посредником между членами своей семьи и богами, а консулы обладали правом объявлять волю богов всей республике (auspicia) [7]. Хотя одновременное избрание двух консулов несколько искажает аналогию с главой домовладения (поскольку мог быть только один отец семейства) - в действительности, только один из консулов в отдельно взятое время активно исполнял свои обязанности. Однако аналогия консула и главы римской семьи все же имеет и свои ограничения. Следует отметить, что консулов переизбирали ежегодно, поэтому они не имели возможности использовать «отцовскую» власть на протяжении всей своей жизни. Кроме того, различные объединения жрецов в то время существовали как отдельные институты, поэтому консул не имел функций государственного жреца.
Во времена республики титул «pater patriae» в 63 г до н.э. получил от сената и Цицерон, после того, как он, будучи консулом, смог подавить заговор Катилины. Хотя относительно именования Цицерона родителем возникали вопросы: ведь сторонники Катилины были казнены без должного суда над ними, хотя они были римскими гражданами, что требовало более
тщательного и продолжительного рассмотрения всех обстоятельств их дел. Консул оправдывал подобные меры тем, что это было нужно для спасения государства [8]. Таким образом, в истории Цицерона лидер сопоставлялся с отцом опять на основании того, что он выступал в качестве спасителя народа от врага. И, несмотря на сомнения некоторых членов сената, консулу все же был дарован титул «отца». Однако и в дальнейшем случалось, что подобное именование давалось правителям, «родительский» статус которых в глазах римлян был далеко не бесспорен.
В битве при Мунде в 45 г до н.э. Гай Юлий Цезарь одержал победу в гражданской войне против сил республиканцев, вернулся в Рим и стал там править как диктатор [5]. От сената Цезарь получил титул «parens patriae» («родитель отчизны»), однако репутация Цезаря как тирана несколько портила восприятие его в качестве «родителя».
Октавиан Август после Цезаря смог придать этому именованию позитивные коннотации благодаря своим достижениям и популярности: ведь ему, после многих лет борьбы за власть, удалось наконец установить в стране мир, и правил он как милосердный правитель. Пока Август был молод, он не принимал официально титула pater patriae, хотя уже тогда за заслуги его так именовал народ. Во 2 г до н.э., в возрасте шестидесяти одного года, он наконец принял этот титул от сената. Преемник Августа - Тиберий - отказался от титула. После Тиберия, большинство римских императоров принимали титул после формального отказа. Пертинакс стал первым, кто получил этот титул сразу после того, как стал правителем [2]. Таким образом, pater patriae стал официальным титулом, который в Риме использовали только императоры.
Следует отметить, что во времена принципата возникла большая степень соответствия между ролями главы семейства и «отца отчизны», чем прежде. Теперь был только один глава государства, который оставался в этой позиции до самой смерти, что соответствовало пожизненному статусу главы семейства. Со времен правления Августа должность Великого Понтифика получали преимущественно императоры, интегрируя в образе pater patriae фигуры отца и жреца. Таким образом, специфика религиозных практик, осуществляемых в семье, была перенесена на государственный уровень, появился особый государственный культ [3]. А сенат продолжал функционировать при правителе, оставаясь подобием домашнего совета.
2011/6
Как показывает этимология латинского слова patria - «отчизна», в римском мире страна, в которой проживал человек, обозначалась как «земля отцов», что является отражением связи между устройством государства и устройством семьи. Отношения государя и его подданных можно уподобить отношениям отца и его детей, учитывая, что и само государство состоит из множества семей и воспринимается римлянином, по сути, большой семьей. Следуя этой логике, несложно перейти от главы домовладения
- отца семейства (paterfamilias) - до главы государства - императора, «отца отчизны». Оба занимают наиболее авторитетное положение: один
- в своем домовладении, другой - во всем Риме. Оба ответственны за благосостояние тех, кто находится под их контролем. Поскольку единовременно в домовладении может быть только один paterfamilias, то и в государстве ни одно официальное лицо, кроме императора, не может называться «отцом отчизны». Таким образом, именование императора pater patriae становится естественным развитием образа владельца домохозяйства, за исключением того, что власть и ответственность императора больше, чем у обычного римского paterfamilias. Отец-император - это человек своего государства, но он имеет более высокий статус, чем все остальные. Когда Октавиан Август выбирает себе титулы, то он решает, среди прочего, именоваться и princeps («первым»), демонстрируя, что он, как глава государства-семьи, по сравнению с другими римлянами имеет более высокое положение в обществе.
Традиционное уподобление государства семье также было отражено в существовавшем в Риме культе богини Весты, которой поклонялись и в частном порядке, и публично. Роль государственного жреца - Великого Понтифика -была аналогична одной из ролей главы семейства, который был ответственным за поклонение членов своего домовладения богам. Веста считалась богиней домашнего очага, сохранявшей прочность семейных отношений, а государственный культ превратил ее в богиню всего Рима. В храме Весты постоянно горело пламя, которому не давали угаснуть девы-весталки, и этот огонь, как считалось, поддерживал прочность всего римского государства. В дополнение к этому, в самом городе здания были расположены таким образом, чтобы создалось впечатление, будто весь Рим - это гигантский дом. К примеру, храм Весты располагался в центре города, рядом с Форумом, подобно тому, как очаг располагался в центре дома. А храм Януса, бога
начала и конца, смотревшего в противоположных направлениях, располагался у ворот Рима, но также статуэтки Януса находились и у дверей отдельных римских домов [7]. Даже на уровне организации физического пространства Рим представал в виде домовладения, поэтому римский император в этой большой «семье» выступал в качестве лидера и воспринимался в качестве отца.
Что же символизировал для римлян образ императора-отца? Во-первых, pater patriae предстает правителем, который щедр по отношению к своим подданным. Плиний Младший в панегирике воспевает щедрость императора Траяна, который удовлетворял нужды своего народа дарами, улучшал всеобщее материальное благосостояние [6]. Во-вторых, важными проявлениями отцовской власти также являются милосердие и доброта. Согласно мнению Сенеки, отраженному в работе «О милосердии», дарование милости своим подданным не уменьшает значимость императорской власти, а только делает ее еще более величавой [9]. Но родительская забота также предполагает и благодарность со стороны детей. Как любовь отца отражается в том, что дети его восхваляют, так и милость правителя позволяет ему заработать верность и любовь подданных, которые, в свою очередь, защитят его от интриг, заговоров и коварства убийц. Кроме того, императоры могут служить примером для своего народа, как отцы служат ролевой моделью, демонстрируя добродетели, которые они хотят привить детям. Этот образ доброго, великодушного императора-отца был противопоставлен негативному образу плохого, жестокого правителя. Римский историк греческого происхождения Дион Хрисостом описывает тирана как человека эгоистичного, служащего только своим интересам [8]. Тиран использует силу для достижения своих целей и готов уничтожить всех, кто стоит у него на пути - будь то враги или же его собственные подданные. Плохой правитель не справедлив, так как он объявляет свою волю законом; его ненасытная жажда власти является следствием порочности, высокомерия и бессердечности. Как полагал Сенека, добрый правитель характеризуется милосердием, а тиран - жестокосердием. Противопоставление образов благодетельного отца и тирана часто используется, чтобы подчеркнуть позитивные качества лидера.
Таким образом, образ правителя как отца ассоциируется с добротой и приверженностью интересам его собственного народа, в то время как тиран по определению жесток и эксплуативен.
Римская культура конструирует образ отца -будь он отцом семейства или «отцом отчизны» -как заботливого человека. Образ отца всегда позитивен. И как отец своих подданных, правитель должен распоряжаться своей властью как благодетель, а не как тиран; хороший император должен быть щедрым и милостивым.
Содержание образа отца в античной культуре становится архетипическим и обнаруживается позднее в истории Западной Европы, в качестве примера можно упомянуть лиц, имеющих социокультурный статус отца: папу римского, императора Священной Римской империи, американских отцов-основателей.
Литература
1. Аристотель. Политика. [Электронный ресурс]. -http://www.philosophy.ru.
2. Грант М. Крушение Римской империи / М. Грант /
Пер. с англ. Б.Бриксмана. - М.: ТЕРРА - Книжный клуб, 1998. - 224 с.
3. Жреческие коллегии в Раннем Риме. К вопросу о становлении римского сакрального и публичного права. -М.: Наука, 2001. - 328 с.
4. Ливий Тит. История Рима от основания Города: В 3-х томах / Отв. ред. Е.С. Голубцова. - М.: Наука, 19891993.
5. Малые римские историки. Веллей Патрекул. Римская история. Анней Флор. Две книги Римских войн. Луций Ампелий. Памятная книжица / Пер. с лат. / Изд. под-гот. А.И. Немировский. - М.: Ладомир, 1995. - 387 с.
6. Шалимов О.А. Образ идеального правителя в Древнем Риме в середине 1-го - начале II века н. э. / О.А. Шалимов. - М.: Изд-во ИВИ РАН, 2000. - 185 с.
7. Штаерман Е. М. Социальные основы религии Древнего Рима / Е.М. Штаерман. - М.: Наука, 1987. - 320 с.
8. Alston R. Aspects of Roman history, AD 14-117. / R. Alston. - N. Y.; L.: Routledge, 1998. - XDC, 342 p.
9. Ando C. Imperial Ideology and Provincial Loyalty in the Roman Empire / С Ando. - Berkeley; Los Angelos, L.: University of California Press, 2000. - XXI, 494 p.
Спасов Виталий Дмитриевич - аспирант кафедры общей и прикладной психологии Алтайского государственного университета, г. Барнаул, e-mail: [email protected].
Spasov Vitaly Dmitrievich - postgraduate student of the department of general and applied psychology of Altay State University, Barnaul, e-mail: [email protected].
