CC BY
8
Научная статья
УДК 316.4.051+316.752
https://doi.org/10.24158/tipor.2023.12.1
Социокультурная типология конструкта «советский человек»
Ирина Борисовна Бритвина1, Ольга Андреевна Шабалина2
1,2Институт экономики и управления Уральского федерального университета имени первого Президента России Б.Н. Ельцина, Екатеринбург, Россия 1irina.britvina@urfu.ru, https://orcid.org/0000-0003-2862-4408 2olgashabalina@lenta.ru
Аннотация. В статье представлена социокультурная типология конструкта «советский человек» на основе анализа системы ценностей советского периода. Конструкт «советский человек» анализируется в рамках трех подходов: политического, культурно-антропологического и поколенческого. Авторы выделяют содержательные элементы конструкта «советский человек»: мировоззренческий, эмоциональный и поведенческий, в соответствии с которыми осуществляется типология. Эмпирическое исследование системы ценностей «советского человека» основано на обзоре уникального личного архива «советского человека», обобщении интервью россиян возраста 60 лет и старше, проживающих в 1960-1990 гг. на территории Курганской области (N = 72), на анализе результатов массового опроса (N = 715) респондентов пожилого возраста (Курганская, Челябинская, Свердловская, Тюменская области). Полученные данные позволяют увидеть, что «советский человек» - это сложный и дифференцированный конструкт 1960-1980-х гг., его устойчивость во многом обусловлена ценностями, благодаря которым он продолжает существовать и влиять на выбор индивидов в различных жизненных ситуациях.
Ключевые слова: ценности, советский человек, социокультурная типология, подходы, социологическое исследование, опрос, анализ документов
Финансирование: инициативная работа.
Для цитирования: Бритвина И.Б., Шабалина О.А. Социокультурная типология конструкта «советский человек» // Теория и практика общественного развития. 2023. № 12. С. 18-27. https://doi.org/10.24158/ti-por.2023.12.1.
Original article
Socio-Cultural Typology of the "Soviet Man" Construct Irina B. Britvina1, Olga A. Shabalina2
1,2Institute of Economics and Management, Ural Federal University named after the first President of Russia B.N. Yeltsin, Yekaterinburg, Russia 1irina.britvina@urfu.ru, https://orcid.org/0000-0003-2862-4408 2olgashabalina@lenta.ru
Abstract. The article presents the socio-cultural typology of the construct "Soviet man" based on the analysis of the value system of the Soviet period. The construct "Soviet man" is analyzed within the framework of three approaches: political, cultural-anthropological and generational. The authors identify the meaningful elements of the "Soviet man" construct: ideological, emotional and behavioral, in accordance with which the typology is carried out. An empirical study of the value system of a "Soviet person" is based on a review of the unique personal archive of a "Soviet person", a generalization of interviews of Russians aged 60 and older living in the Kurgan region in 1960-1990 (N = 72), an analysis of the results of a mass survey (N = 715) of elderly respondents (Kurgan, Chelyabinsk, Sverdlovsk, Tyumen region). The data obtained allow us to see that the "Soviet man" is a complex and differentiated construct of the 1960-1980s, his stability is largely due to the values thanks to which he continues to exist and influence the choice of individuals in various life situations.
Keywords: values, Soviet man, socio-cultural typology, approaches, sociological research, survey, document analysis
Funding: Independent work.
For citation: Britvina, I.B. & Shabalina, O.A. (2023) Socio-Cultural Typology of the "Soviet Man" Construct. Theory and Practice of Social Development. (12), 18-27. Available from: doi: 10.24158/tipor.2023.12.1 (In Russian).
Введение. Общественный и научный интерес к «советскому человеку», проявляющийся с начала 1990-х гг., говорит об устойчивости данного конструкта в трансформирующейся социальной системе российского общества. Идея о том, что конструкт «советский человек» мог существовать только в рамках советской идеологии, а потеряв свое основание, должен был стать
© Бритвина И.Б., Шабалина О.А., 2023
невостребованным, оказалась несостоятельной. В современных условиях данный конструкт отражает культурные установки и ценностные ориентиры советского периода российской истории, потребность в которых значительно возросла в условиях поиска социокультурных оснований преемственности тенденций социального развития.
Научный интерес к данной проблеме, актуализированный вопросами сохранения исторической памяти, выстраивания межпоколенческих связей, во многом обусловлен изучением содержательных характеристик данного конструкта и выявлением причины его устойчивости к различным социальным изменениям. Анализ содержательных характеристик проводится в статье в рамках нескольких теоретических подходов, а установление причины устойчивости конструкта определяется обоснованием теоретической модели ценностного выбора «советского человека», на основе которой и сформировалась социокультурная типология «советского человека». Основанием для построения типологии послужило изучение теоретического материала по «советской» проблематике, накопленного в отечественной социологии с начала 1990-х гг. Также немаловажным в изучении конструкта являются результаты эмпирических социологических исследований, которые наполняют его реальным содержанием.
Теоретические рамки исследования конструкта «советский человек». Анализ научных источников позволяет отметить многовариантность в изучении «советского человека». В стремлении «опознать» его существенные черты, «советского человека» изучают в рамках четырёх контекстов: «конструкт», «тип», «образ», «феномен». Контексты, по сути, непротиворечивы и могут дополнять друг друга, с их помощью исследователи стремятся выделить уникальное и типичное, случайное и закономерное (необходимое) в содержании «советского человека».
Обратимся к анализу «советского человека» как конструкта, так как по замыслу статьи необходимо изучить конструкцию данного понятия, то есть отметить его теоретические рамки, выделив при этом содержательные характеристики в социологических подходах, определить социальные индикаторы, позволяющие провести анализ эмпирических данных, и обозначить методологическое основание для построения социокультурной типологии.
Немаловажным для работы над типологией является отражение специфики «советского», и в данном случае обращение к «социальному конструкту» дает возможность раскрыть содержательные характеристики «советского человека». Социальный конструкт «создается реальными социальными условиями, является их выражением и продуктом и в некотором роде объективен, как порождение этих реальных условий» (Зуева, Шкилёва, 2014: 268). Применительно к «советскому человеку» он действительно образован в условиях существования Советского Союза для воспроизводства советских социальных норм, культурных эталонных образцов поведения.
Рассматривая «советского человека» как конструкт, мы отмечаем, что он имеет сложную структуру проявления в советском обществе, и для его анализа обращаемся к модели трёх систем: культурной, социальной, личностной1. Под культурной системой подразумеваем «модель культуры, отдельные части которой взаимосвязаны так, что формируют системы ценностей, систему убеждений и системы символов» (Парсонс, 2002: 462). Социальную систему, вслед за Толкоттом Парсонсом, мы определяем как системный «процесс взаимодействия между индивидуальными единицами». Её отличительными свойствами выступают условия способов взаимосвязи между субъектами (формы поведения, отношения). «Личность есть тот аспект живого индивида как «актора», который должен пониматься в терминах культурного и социального содержания усвоенных упорядочений (pattemmgs), образующих его поведенческую систему» (Парсонс, 2008: 41).
В соответствии с данной моделью отмечаем, что в культурной системе «советский человек» представлен в идеальном образе, отражающем человека с высшими духовными ценностями. Нередко исследователи в этом смысле говорят о «рождении нового абсолюта» при отказе от христианского идеала» (Кузнецов, 2014: 296-297). Основная идея данного культурного образа - это человек, совершающий действия во имя общих благ из внутренних нравственных побуждений (совести, убеждений, ценностей), а не под принуждением и контролем извне (власти, закона). В социальной системе это тип человека, который имеет собственные ценности, не мыслит себя вне государственной структуры, ориентирован на социальное равенство и готов принять существующий социальный порядок и режим (Советский простой человек..., 1993: 13-23). К социальным характеристикам «советского человека» можно отнести партийность (или стремление быть членом партии), социальную активность (например, общественная, профессиональная), патриотизм и коллективизм. На уровне личностной системы - это реальный человек (люди), отождествляющий себя с «советским» и ориентирующийся на советские ценности и нормы как значимые, но при этом смыслы, чувства и отношение к ценностям и нормам могут быть различными.
1 Анализ основывается на модели трёхуровневой системы теории социального действия Т. Парсонса, где принцип системности позволяет рассматривать общество через следующие основные системы: социальную, культурную и личностную посредством взаимосвязи элементов этих систем: ценностей (культурная система), норм (социальная система) и ориентации на выбор актора (система личности).
Нужно отметить, что конструкт постоянно трансформируется и находится под влиянием политических, экономических и социокультурных изменений. Результаты исследований последних десятилетий позволяют высказать идею о том, что чем больше изучается конструкт, охватывая разные его уровни и направления, тем больше вопросов возникает к его содержанию, определению места и роли «советского человека» в современном обществе. Этим объясняется, на наш взгляд, и плюрализм теоретико-методологических подходов, дающий разные основания для выделения содержательных характеристик конструкта. Как различие задач, так и различие авторских позиций по отношению к изучаемому объекту, имеет естественным результатом отсутствие устоявшихся оценок советского общества (Сомов, 2012: 120).
Своей задачей в рамках исследования конструкта «советский человек» мы видим проведение теоретического анализа современных исследований, позволяющих раскрыть определенные содержательные характеристики конструкта и с помощью указанной трехуровневой модели систематизировать эмпирический материал (анализ документов (личный архив), интервью и опрос), который отражает многообразие оценок, суждений наших соотечественников о понятии «советский человек». В статье анализ конструкта проведен в политическом, культурно-антропологическом и поколенческом подходах.
Политический подход - один из наиболее ярко выраженных в отечественной социологии, в рамках которого раскрываются содержательные характеристики конструкта во взаимосвязи с советской идеологией и отношением к советскому государству. В период 1990-х гг. в исследованиях в рамках политического подхода отражены социальные тенденции отделения «советского» от «нового» российского (Дубин, 1996; Косова, 1997; Радаев, 2020). В общественном сознании в тот период активно распространялся образ «совка», характеризующий пассивное, зависимое поведение человека в условиях тоталитарного советского режима. В предложенной Л.Б. Косовой типологии «советского» и «несоветского» российского человека типы «советского человека» имели такие определения, как «недовольные», «подчиняющиеся», «трудоголики». «Несоветские» типы были названы «уверенными», «рискующими», «потребляющими» (Косова, 1997: 19-20). Отметим, что выделение подобных типовых характеристик в интерпретации «советского» человека имело востребованность и было регламентировано условиями переходного периода 1990-х гг.
Также в исследованиях можно наблюдать обращение к понятию «homo soveticus», трактуемому как социокультурный тип «зависящий от государства» (Соколова, 2016: 24). Идея «homo soveticus» масштабна по своему содержанию, так как обосновывает существование и развитие самостоятельного культурного типа «советского человека» и отражает взаимосвязь «личность-общество-государство» в рамках определенного исторического процесса (Зиновьев, 1991; Вайль, Ге-нис, 2013; Маслов, 2020). В статье не ставится цель детального анализа данной взаимосвязи: наша задача определяется необходимостью подчеркнуть, что конструкт «советский человек» имеет глубокое социально-философское осмысление, где вопросы о понимании природы и представлении о личности, человеке, отождествляющем себя как «советский», носят антагонистический характер (Алымов, 2020). Н.Н. Козловой была подмечена эта противоречивость: «Социальный дискурс о народе как бы бьётся в оппозиции между презрением к «совку» и защитной маской или щитом «Мы не "совок" - мы великий народ» (Козлова, 1996: 5). Мы наблюдаем, что в изучении «homo soveticus» зачастую используется сравнение «советского» с «западным» или «современным российским», образ государства транслируется как «тоталитарно-патерналистский», свободная творческая личность противопоставляется «советскому человеку», который понимается как «массовид-ный (как все), деиндивидуализированный, противопоставленный всему элитарному и своеобразному, "прозрачный" (то есть доступный для контроля сверху), примитивный по запросам (уровень выживания), созданный раз и навсегда и далее неизменный, легко управляемый (на деле, подчиняемый примитивному механизму управления)» (Советский простой человек..., 1993: 8). Тенденция противопоставления «homo soveticus» наблюдается и в анализе проблематики социально-экономической «зависимости» (Балабанова, 2002: 62), практик экономического поведения (Человек советский: за и против., 2021: 49-66), проблемы деидеологизации (Яновский, 2004: 28-29).
Результаты исследовательского проекта под руководством Ю. Левады внесли, на наш взгляд, два существенных методологических аспекта в изучении «советского человека». Во-первых, установлено, что «советский человек» является идеальным конструктом, и в действительности ни один индивид полностью ему не может соответствовать: «человек советский в его исходном классическом варианте - собирательное понятие, идеальный тип в терминологии Ве-бера» (Левада, 2001: 8). Во-вторых, зафиксирована устойчивость данного конструкта в российских условиях: с разрушением социалистического строя тип советского человека никуда не уходит, хотя и теряет роль былого нормативного образца, адаптируется к изменениям, порожденными реформами, и сохраняет свои основные черты (Косова, 1997: 52). Практическая значимость теоретических позиций Ю. Левады и политического подхода в целом видится нами в определении двух основных социальных признаков (индикаторов), позволяющих отличить «советское» в
эмпирическом материале данных - ориентированность индивида на советские ценности и нормы и стремление к социальной активности в общественных интересах.
Данный тип воспроизводился на уровне «культурной системы» советского общества. «Советский человек», конструируемый с начала 1920-х гг. как идеал (образ), культивировал ценности советского общества: коллективизм, трудолюбие (уважение к труду), интернационализм и идеи равноправия, справедливости, сознательность и духовность личности (Гуревич, 1987: 185-187). Формирование и трансляция данных ценностей между поколениями советских людей отражалась в социальной системе, то есть поддерживалась государственной идеологией и воспроизводилась в рамках советских социальных институтов. В постсоветский период на уровне культурной и социальной систем произошли необратимые изменения, но «советский человек» остался. Ю. Левада отмечает, что в современных эмпирических исследованиях «мы имеем дело с "размытыми", деформированными типами» (Левада, 2001: 7). Полагаем, что актуализация проблемы «размытости», «призрачности» «советского человека» во многом обусловлена тем, что в современных условиях, не оказывая того значимого влияния на политические и экономические процессы общества, какое было в советский период, конструкт «советский человек» утрачивает свои лидирующие позиции и постепенно в исследованиях политического подхода теряет свою актуальность. В научном дискурсе актуализируется поиск иного «неидеологического», «вне политического» методологического обоснования его существования. Позиция Н.Н. Козловой о необходимости изучать советское общество любыми теоретико-познавательными средствами (Козлова, 1998: 108) предопределила поиск иных теоретических оснований в исследовании конструкта «советского человека» в научном дискурсе.
На наш взгляд, уникальность конструкта в том, что на уровне социальной и культурной систем современного российского общества он отражает культурные идеальные образы и формы социального поведения и отношения «советского человека» к ушедшему в прошлое советскому обществу, но на уровне системы личности мы можем наблюдать реальных людей, мыслящих, чувствующих и способных выбирать, считать себя «советским человеком» или нет. В этом смысле конструкт «советского человека» раскрывает иные содержательные черты, исследовать которые можно в рамках культурно-антропологического подхода, где фокус исследования конструкта концентрируется на уровне системы личности. Так, в начале 2000-х гг. актуализируется проблема нехватки методологии макроуровня к изучению проблематики «советского человека», так как существующие подходы не схватывают ту предметность, которая располагается на порядок ниже, в области явлений микроистории, то есть необходим переход от макро- к микроистории, чтобы определить основные характеристики культурно-антропологического типа, к которому принадлежит наш соотечественник-современник (Скоробогацкая, 2017: 162-163). В рамках культурно-антропологического подхода изучение «советского» (человека, искусства, культуры) наиболее полно происходит в 2000-х гг. (Козлова, 1996; Круглова, 2004; Люди и вещи в советской и постсоветской культуре..., 2005). Внимание ученых акцентируется на анализе повседневного бытия человека, стратегий и практик поведения, норм, ценностей, что, в свою очередь, дает новые возможности для осмысления и анализа советской действительности» (Смолина, 2009: 156). Такая возможность в первую очередь заключается в определении «советского человека» как реально действующего субъекта социальных отношений и носителя советской культуры. Следовательно, для анализа содержательных характеристик конструкта необходимо применение качественных методов, которые позволяют «через анализ индивидуального исследовать и более широкие социальные проблемы»1 и увидеть проявления «советскости» в различных направлениях жизни отдельного человека. Социальными характеристиками выступают вид и характер работы, семейное положение, условия досуга и быта, стиль общения, особенностей питания, одежды, проведения праздников и т. д. Культурными характеристиками выступают идеалы, ценности, убеждения, которые воспроизводятся человеком как носителем определенной культуры, и транслируются они через механизмы воспитания, образования, традиций, обычаев, привычек и т. д. Данные характеристики выступают индикаторами в анализе эмпирического материала данных. Практическая значимость качественной методики в рамках культурно-антропологического подхода видится в том, что на уровне системы личности исследуются особенности повседневности, быта, форм поведения отдельных людей, тем самым появляется возможность увидеть, как простой человек живет в советской системе, и теоретический конструкт на всех уровнях наполняется иным неидеологическим, неполитическим содержанием.
В период с 2010-х гг. мы можем наблюдать тенденцию принятия социокультурных явлений советского периода как неотъемлемой части российской культуры. На наш взгляд, откликом на открытие позитивного контекста в содержании конструкта стали исследования, направленные на
1 Семенова В.В. Качественные методы: введение в гуманистическую социологию : учеб. пособие для студентов вузов. М., 1998. С. 11.
изучение ностальгии о советском прошлом (Злотникова, Куимова, 2021; Мазур, 2019). Ярко выраженная тенденция ностальгических проявлений является свидетельством наличия положительных эмоций, настроений и смыслов респондентов разных возрастных групп к советскому периоду жизни: «при всей политизированности проблемы отчетливо проявляется отказ от резких, однозначных, субъективных оценок, характерных для 1990-х гг.» (Сомов, 2012: 121).
В научных исследованиях по советской тематике отражение преемственности между «советским» и «современным российским» проявляется в поколенческом подходе (Килясханов, Ростова, 2018: 29; Гуревич, 1987). В.В. Радаевым в рамках межпоколенческого анализа предлагается типология, включающая шесть «советских» поколений, где ключевым критерием их отличия являются «периоды, когда их представители вступили во взрослую жизнь: границы поколений привязаны к политико-экономическим эпохам в истории СССР» (Радаев, 2020: 32). Критерий «социально активный период жизни» мы отмечаем в качестве индикатора для последующего обоснования социокультурной типологии конструкта «советский человек». Анализ с учётом исторических периодов определяет поиск отличительных признаков, характеризующих поколения на уровне социальной и культурной систем. Одним из таких существенных признаков ученые видят ценности в конструкте «советский человек», исследование которых позволят понять появление «коллективного мы» (Парсонс, 2008: 159), «особого культурного кода поколения и языка поколен-ческой общности» (Зборовский, 2015: 89). Таким образом, анализ в рамках поколенческого подхода позволяет проследить социокультурные изменения на уровне каждого поколения и представить «советского человека» немонолитным конструктом советской эпохи.
Проведенный анализ теоретических подходов с опорой на трехуровневую модель систем (социальной, культурной и личностной) позволил выделить три содержательные характеристики конструкта. Первая - мировоззренческая, отражающая идеалы, ценности, верования, убеждения «советского человека». Представители политического подхода связывали это главным образом с идеологичностью. Вторая - социальная, ее отличительная черта - проявление «советского» в социальных формах поведения и отношения (например, в быту, в профессиональной (трудовой) сфере и сфере досуга, отношения к религии, к государственным институтам и др.). В культурно-антропологическом подходе через обращение к субъективным практикам раскрывались различные «неидеологические» стороны жизни простого «советского человека». В анализе исследований поколенческого подхода отмечается тенденция «накопительного эффекта» культурных и социальных особенностей, формирующихся с учетом исторических этапов. Третья - эмоционально-оценочная, отображающая восприятие и оценку «советского» в диапазоне от негативного «антиностальгического» до позитивного «ностальгического» у отдельного человека. Предполагаем, что в современных российских условиях требуется определенный период времени для формирования непротиворечивого отношения к конструкту «советский человек».
Таким образом, обозначенными научными подходами внесён значимый вклад в изучение культурных и социальных характеристик конструкта «советский человек». Но анализ конструкта, на наш взгляд, не может быть полным, если не затронута проблематика ценностей, и предложенная модель ценностного выбора «советского человека» способствует анализу конструкта и выявлению факторов его устойчивости в современных российских условиях.
Основываясь на позиции преемственности между советским и российским, мы отмечаем, что ценностная переориентация, свойственная российскому обществу последних десятилетий, предоставила соотечественникам возможность выбирать: оставаться верным ценностным убеждениям советской эпохи и идентифицировать себя с «советским человеком» или отказаться от них и тем самым искать новые основания для своих взглядов. Однако, как показывают результаты социологического исследования «Система ценностей советского человека», проводимого авторами в период с августа 2022 г. по январь 2023 г., конструкт «советский человек» существует в актуальном состоянии и требует изучения. Поэтому разработанная модель ценностного выбора позволяет выявить, что представляет собой «советский человек» в рамках изучения системы ценностей.
Исходной гипотезой в исследовании выступает следующее положение: система ценностей «советского человека» является необходимым существенным элементом взаимосвязи в трёхуровневой системе и тем самым оказывает влияние на устойчивость данного конструкта в российском обществе. Эмпирический материал исследования включает личный архив «советского» человека», интервью с респондентами возраста 60 лет и старше, опрос этой же возрастной группы, что позволяет исследовать конструкт с позиции системы личности.
Методология и методы построения типологии. Модель ценностного выбора «советского человека» методологически основывается на теории действия Толкотта Парсонса, где ценности выступают необходимыми элементами взаимосвязи трех систем (социальной, культурной, личностной) и проявляются по-разному в каждой из них. Модель ценностного выбора включает в себя модель определения ценностей и модель совершения выбора с учетом ценностей.
Принимая во внимание положение Т. Парсонса о строгой иерархии систем вида «социальная-культурная-личностная», мы, на основе полученного эмпирического материала текстовых
документов личного архива и итогов анализа интервью, строим модель ценностного выбора на уровне системы личности. Модель системы личности содержит взаимосвязанные элементы «ценности - мотивационная и ценностная ориентации - выбор». Ценности в личностной системе представляем как правила и предписания, которые необходимы индивиду для принятия решения и совершения действий из ряда возможных альтернатив. Мотивационную ориентацию, состоящую из трёх видов (когнитивная, катексическая и оценочная) мы используем для пояснения причин актуальности тех или иных проблем, ситуаций для индивида. Индикатором когнитивной ориентации выступает отношение индивида к объекту, катексической - интенсивность (частота) обращения к объекту, оценочной - оценка индивидом уровня конфликтности.
На уровне ценностных ориентаций воспроизводятся важные для индивида культурные эталоны, на основе которых он совершает выбор в альтернативных условиях. «Всякий раз, когда индивид вынужден выбирать что-то из чего-то, его ценностные ориентации могут обеспечить ему определенные нормы, которые будут руководить им в этом выборе» (Парсонс, 2002: 469). В эмпирическом материале обращение к ценностной ориентации позволяет видеть те культурные эталоны, которыми индивид готов руководствоваться в условиях противоречий (конфликтности) и на основе их совершать выбор. Ценностная и мотивационная ориентация в системе личности содержат критерии, в соответствии с которыми и совершается выбор. Таким образом, с опорой на модель ценностного выбора в эмпирическом материале выделяем интересующие индивида темы, проблемы, фиксируем их актуальность и востребованность посредством выделения эмоционального отношения и частоты рассматриваемой темы/вопроса и далее анализируем оценки индивида о возможном конфликте.
Социологическое исследование системы ценностей «советского человека» включает анализ личного архива «советского человека» Достовалова Федора Ефимовича, полуструктурированное интервью с гражданами возраста 60 лет и старше, проживающих в период с 1960 до 1990 гг. на территории Курганской области N = 72) и количественный опрос N = 715) этой же возрастной категории населения (на территории Курганской, Челябинской, Свердловской и Тюменской областей). Количественный опрос является самостоятельной частью исследования, в данной статье обращаемся к нему как к подтверждению данных, полученных путем качественного анализа.
В рамках статьи остановимся на основных результатах исследования и кратком описании личного архива и биографии его автора, что позволяет идентифицировать Ф.Е. Достовалова как «советского человека». Практическая значимость личного архива Ф.Е. Достовалова в рамках анализа конструкта «советский человек» определяется тем, что подобные документы относятся к эго-документам, авторы которых, как носители социальных практик, выступают «не как абстрактные индивиды..., а как общественные существа, относящиеся к конкретной социальной, профессиональной, религиозной, гендерной группе и действующие внутри определенных социальных контекстов и связей» (Козлов, 2022: 16). Посредством метода традиционного классического анализа (внешнего и внутреннего) (Рабочая книга социолога., 2009: 289) были установлены вид и форма документов, время и условия хранения, подлинность документов. В личный архив Ф.Е. Достовалова вошли личные дневники в количестве 21 общей тетради, 3 папки с рассказами, 2 тетради с записями о трудовой деятельности, 1 общая тетрадь со стихами, письма и автобиографические записи на отдельных листках. Архив охватывает период с 1960 г. по 1990 г. Биография Ф.Е. Достовалова (1913-1999) по социальным признакам типична для большинства людей советской эпохи. Он родился в многодетной семье в деревне Суслово Курганской области, затем переехал в Курган, получил профессию бухгалтера и большую часть жизни работал по специальности на железной дороге. Был членом КПСС. В период с 1958 по 1974 гг. занимал должность начальника финансового отдела станции Курган Южно-Уральской железной дороги. После выхода на пенсию он продолжал трудовую деятельность по специальности в учреждениях города. У Ф.Е. Достовалова была семья: супруга, дочь, внуки, правнуки. Основным увлечением Ф.Е. Достовалова было литературное творчество, он писал «в стол» повести, рассказы и стихи.
Автобиографические записи в дневниках позволяют охарактеризовать Федора Ефимовича как убежденного коммуниста, патриота, человека, защищающего правду. Справедливость и честность Ф.Е. Достовалов определял характерными чертами «советского» человека. «Я рядовой из глухомани. Партия и Родина у меня неделимы... Я не вступаю в конфликт с совестью в угоду подлости и обмана, во имя пусть даже личных выгод» (дневник 1974 г., 6 апреля).
Методом внутреннего традиционного анализа документов была проведена систематизация текстов личного архива с выделением четырех блоков тем о справедливости и честности, патриотизме, религиозности и социальной активности. Анализ дневников позволяет выявить в описываемых автором архива событиях (посредством выделения эмоциональной насыщенности текстов) смысловой наполняемости проблемы, оценки им социальной ситуации, ориентированность его, как «советского человека», на такие ценности, как справедливость, честность (стремление к истине), любовь к Родине, вера в Бога, активная поддержка, защита интересов советской власти (вера в идеалы коммунизма).
Модель ценностного выбора была применена в рамках проведения полуструктурированного интервью. Интервью проводилось с учетом отмеченных четырёх блоков тем, внимание в рамках беседы концентрировалось вокруг ценностей, выявленных в текстах архива. Анализ интервью был сделан на основе выделенных структурных компонентов системы ценностей: идейно-нравственном, смысловом, эмоциональном.
Отличительные особенности анализа личного архива и интервью в том, что тексты архива сопряжены с временем советского периода, и мы не имеем возможности уточнять и дополнять их; в интервью респонденты в реальных условиях самостоятельно выбирали примеры и различные ситуации для объяснения своей жизненной позиции с учетом пережитого опыта. Построение объективной классификации многовариантности ответов интервью проводилось в соответствии с фиксированием ценностных ориентиров «советского человека», отражающих культурные эталоны советской эпохи (табл. 1) и социальным поведением респондента (табл. 2).
Таблица 1 - Ценностные ориентиры «советского человека»
Table 1 - Values of the "Soviet Man"
Познавательная ориентация Катексическая ориентация Моральная ориентация (ценностный выбор)
Социальная активность/ пассивность проявляется в стремлении к знаниям, новостям, информированности по интересующей теме Активное/пассивное выражение чувств, переживаний направленных на соблюдение советских норм и правил Активное/пассивное стремление соблюдать моральные качества культурного образа «советского человека»
Стремление и предпочтение у «советского человека» быть «в курсе государственных и общественных (коллективных) дел» Ориентация на социально значимые проблемы, вопросы Ориентиры на советские идеалы, ценности и соблюдение норм и правил советского общества
Ориентация на познавательную деятельность Принятие/отторжение чувств и эмоций, свойственных образу «советского человека» Ориентация на соблюдение/ нарушение советских норм и правил в разных социальных группах (семье, рабочих коллективах)
Таблица 2 - Социальное поведение «советского человека»
Table 2 - Social Behavior of the "Soviet Man"
Социально активное поведение Социально пассивное поведение
Соблюдение советских норм и правил Неучастие в партийных и общественных организациях
Проявление личной позиции в целях защиты советских норм и правил Незаявление личной позиции на партийных и общественных собраниях, совещаниях и других мероприятиях
Проявление личной позиции в целях защиты интересов коллектива, семьи Пассивное участие в партийных и общественных организациях, а также в мероприятиях, требующих изначально активного участия
Защита личных интересов Сосредоточенность преимущественно на личных потребностях и интересах, даже если они идут в разрез с советскими нормами и правилами
В соответствии с моделью ценностного выбора были определены приоритетные правила и предписания («образцы поведения»), которыми руководствовались респонденты в течение жизни. С помощью данной модели рассматривалось, как совершался ценностный выбор у респондента как «советского человека».
По результатам опроса о ценностях «советского человека» выявлено, что 90 % респондентов идентифицируют себя с понятием «советский человек». Основаниями, поясняющими идентификацию, выступили ответы о том, что респонденты «родились и выросли в Советском Союзе» (51 %), им было «легко и понятно жить в советский период» (34 %) и Советский Союз является для них Родиной (25 %). Количественные данные подтверждают, что для респондентов ближе всего такие ценности, как «поступать по справедливости и быть честным» (69 %), «ориентированность на общественные интересы (труд, поддержка и помощь коллегам, знакомым)» (66 %), «терпеть жизненные трудности и быть готовым защищать Родину» (49 %).
Результаты исследования позволили подтвердить, что конструкт «советский человек» немонолитен, дифференцирован по своей структуре. Респонденты в интервью и в количественном опросе отмечали ценности как неотъемлемую часть их убеждений и мировоззренческой позиции. На основе матрицы ответов была составлена социокультурная типология «советского человека» в соответствии с моделью ценностного выбора.
1. «Идейные» советские люди. К данному типу относятся «советские» люди возраста от 70 лет и старше. Область профессиональной деятельности и уровень образования не важны. Как правило, они были членами КПСС или стремились вступить в партию. Для этого типа характерны следующие ценностные ориентиры: общее важнее личного; приоритет советских норм и правил, общественные и рабочие дела, отношения в коллективе важнее семейных, дружеских отношений по личным интересам; придерживаются атеистических взглядов, отношение к людям основывается на единстве взглядов и вере в «советские идеалы», занимают активную гражданскую позицию.
2. «Убежденные» советские люди. К данному типу относятся советские люди, занимающие активную гражданскую позицию, например, комсорги, парторги, члены и руководители разного уровня партийных организаций, получили соответствующее профильное образование (профессиональные политработники); являются членами КПСС или к этому очень стремились, хорошо осведомлены о политической обстановке в стране и мире. Для этого типа характерны следующие ценностные ориентиры: профессиональная направленность, карьера, реализация себя в общественной работе или организационно-партийной работе; убежденность в значимости советской идеологии, норм и правил в советском обществе и в целом в мире; участие в активной атеистической пропаганде; активная гражданская позиция.
3. «Простые» советские люди. К данному типу относятся «советские» люди, из разных профессиональных сфер и с разным уровнем образования, преимущественно не характерна партийная и социальная активность, ориентируются на поведение, отношения в коллективах в соответствии с установленными советскими правилами и нормами. Для этого типа характерны следующие ценностные ориентиры: могут гордиться своей страной, достижениями СССР, могут с уважением и пониманием относиться к верующим и религии в целом, ориентируются на личные, семейные нормы, интересы и убеждения (то есть идеи малой группы важнее общих пропагандируемых советских ценностей), как правило, не участвуют активно на партийных собраниях, редко высказывают свою позицию.
4. «Равнодушные» советские люди. Такие индивиды идентифицируют себя с понятием «советский человек», но не как представители советского общества и носители культурных ценностей, а как люди, жившие в определенных социальных условиях. При изменении социальных условий, например, в период распада Советского Союза, без лишних эмоциональных переживаний они начали обустраивать свою жизнь, выстраивать новые типы социальных отношений. Как правило, они не испытывают ностальгических переживаний по советскому прошлому. Для этого типа характерны следующие ценностные ориентиры: не воспринимались советские идеалы и ценности, пропагандируемые идеи; интересы преимущественно вне советских идей, норм и правил; равнодушно, без интереса относятся к достижениям и открытиям СССР; не интересуются новостями, политикой; могут не испытывать ностальгию по советскому времени; могут успешно адаптироваться в новых постсоветских условиях; могут быть верующими или с пониманием относиться к религии.
Вывод. Анализ конструкта «советский человек», проводимый в рамках трехуровневой модели, позволил выявить определенное противоречие. На уровне культурной системы образ «советского человека» был четко сформирован в советский период, на уровне системы личности смог сохраниться и транслироваться посредством системы ценностей даже в новых «несоветских» условиях. Но, как показывает анализ личного архива и отмечают респонденты в интервью, социальные условия в принципе не способствовали воплощению данного образа в жизнь. Таким образом, нестабильные, постоянно изменяющиеся социальные условия не оказывают влияния на образ «советского человека», который сохранился на уровне культурной и личностной систем и выражается в виде системы (совокупности, взаимосвязи) ценностей. Представленная социокультурная типология отражает сложность данного конструкта, так как модели социальной активности, поведения не всегда отражают сущностные ценностные характеристики.
Предложенная типология основана на изучении определённого комплекса ценностей, свойственного людям советской эпохи. Для определения социокультурных типов «советского человека» в процессе изучения ценностей респондентов были изучены содержательные характеристики конструкта «советского человека» и структурные компоненты понятия «ценность».
Список источников:
Алымов С.С. О личностях и элементалах: позднесоветская социальная философия от марксистского гуманизма к идее Homo sovieticus // Антропологический форум. 2020. № 47. С. 11-52. https://doi.org/10.31250/1815-8870-2020-16-47-11-52.
Балабанова Е.С. Стратегии совладания с жизненными трудностями: самостоятельность или зависимость? // Экономическая социология. 2002. Т. 3, № 3. С. 59-78.
Вайль П., Генис А. 60-е. Мир советского человека. М., 2013. 429 с.
Гуревич П.С. Пропаганда в идеологической борьбе. М., 1987. 263 с.
Дубин Б.В. Прошлое в сегодняшних оценках россиян // Мониторинг общественного мнения: Экономические и социальные перемены. 1996. № 5. С. 28-34.
Зборовский Г.Е. Поколенческие общности сквозь призму темпоральных характеристик // Вестник Сургутского гос. пед. ун-та. 2015. № 4 (37). С. 87-94.
Зиновьев А. Гомо советикус. Мой дом - моя чужбина. М., 1991. 320 с.
Злотникова Т.С., Куимова В.М. Ностальгия по советскому в современном медиапространстве // Ярославский педагогический вестник. 2021. № 2 (119). С. 133-143. https://doi.org/10.20323/1813-145X-2021-2-119-133-143.
Зуева Т.М., Шкилёва Е.М. Методологические постулаты социального конструктивизма в анализе властных отношений // Историческая и социально-образовательная мысль. 2014. № 3 (25). С. 267-270.
Килясханов М.Х., Ростова А.Т. Деструкция межпоколенческих связей в современном российском обществе // Вестник Омского гос. пед. ун-та. Гуманитарные исследования. 2018. № 3 (20). С. 29-30.
Козлов С.В. Эго-документы в структуре исторической памяти // Библиосфера. 2022. № 4. С. 5-11. https://doi.org/10.20913/1815-3186-2022-4-5-11.
Козлова Н.Н. Горизонты повседневной советской эпохи: голоса из хора. М., 1996. 215 c.
Козлова Н.Н. Сцены из жизни «освобожденного работника» // Социологические исследования. 1998. № 2. С. 108-119.
Косова Л.Б. «Человек советский» — возможность типологии // Мониторинг общественного мнения: Экономические и социальные перемены. 1997. № 2 (28). С. 17-21.
Круглова Т.А. Культурно-антропологический подход к анализу советского искусства // Известия Урал. гос. ун -та. 2004. № 29. С. 75-86.
Кузнецов В.В. Достоинство человека советской эпохи // Вестник Русской христианской гуманитарной академии. 2014. Т. 15, № 3. С. 294-302.
Левада Ю.А. «Человек советский»: проблема реконструкции исходных форм // Мониторинг общественного мнения: Экономические и социальные перемены. 2001. № 2 (52). С. 7-16.
Люди и вещи в советской и постсоветской культуре : сб. статей / под ред. О.Г. Ечевской. Новосибирск, 2005. 130 с.
Мазур Л.Н. Ностальгия по СССР: память - мифы - политика? // Документ. Архив. История. Современность. 2019. № 19. С. 180-206.
Маслов Д.В. Советский человек в условиях реформ 1980-1990-х гг.: теоретические вопросы изучения // Вестник Московского гос. обл. ун-та. Серия: История и политические науки. 2020. № 4. С. 141-150. https://doi.org/10.18384/2310-676X-2020-4-141 -151.
Парсонс Т. О структуре социального действия / под общей ред. В.Ф. Чесноковой и С.А. Белановского. М., 2002. 880 с.
Парсонс Т. Социальные системы // Вопросы социальной теории. 2008. Т. 2, № 1 (2). С. 38-71.
Рабочая книга социолога / под общ. ред. Г.В. Осипова. М., 2009. 480 с.
Радаев В.В. Раскол поколения миллениалов: историческое и эмпирическое обоснование. (Первая часть) // Социологический журнал. 2020. Т. 26, № 3. С. 30-63. https://doi.org/10.19181/socjour.2020.26.37395.
Скоробогацкая Н.А. Советский человек: структура и генезис // Личность и общество: нравственная идея в ценностном мире современного человека : мат. всерос. науч.-практ конф. «Мокроносовские чтения-2017». Екатеринбург, 2017. С. 161-167.
Смолина Н.С. Тема «советского» в социально-философском дискурсе 2000-х: проблематизация коллективной идентичности постсоветского человека // Известия Рос. гос. пед. ун-та им. А. И. Герцена. 2009. № 97. С. 154-161.
Советский простой человек: Опыт социального пространства на рубеже 90-х : сб. / отв. ред. Ю.А. Левада. М., 1993. 299 с.
Соколова А.С. Основные подходы к типологизации личности в обществе // Вестник Вятского гос. гуманитар. ун-та. 2016. № 3. С. 21-25.
Сомов В.А. Советский человек как социокультурный тип в современном научном дискурсе // Вестник Нижегородского ун-та им. Н.И. Лобачевского. 2012. № 6 (3). С. 117-122.
Человек советский: за и против : монография / под ред. Ю.В. Матвеева, Ю.А. Русина. Екатеринбург, 2021. 412 с.
Яновский Р.Г. Идеология беды и надежды // Общество и право. 2004. № 3 (5). С. 27-30.
References:
Alymov, S. (2020) On persons and elementals: late-soviet social philosophy from Marxist humanism to the idea of homo sovieticus. Forum for Anthropology and Culture. (47), 11 -52. Available from: doi: 10.31250/1815-8870-2020-16-47-11 -52. (In Russian).
Balabanova, E.S (2002) Strategii sovladaniya s zhiznennymi trudnostyami: samostoyatel'nost' ili zavisimost'? [The strategies of tackling the life difficulties: dependence or independence?] Economic Sociology. 3 (3), 59-78. (In Russian).
Dubin, B. (1996) The past in the eyes of today's Russians. Monitoring of Public Opinion: Economic and Social Changes Journal. (5), 28-34. (In Russian).
Echevskaya, O.G. (ed.) (2005) Lyudi i veshchi v sovetskoy i postsovetskoy kul'ture [People and things in Soviet and postSoviet culture: Collection of art]. Novosibirsk. 130 p. (In Russian).
Gurevich, P.S. (1987) Propaganda videologicheskoy bor'be [Propaganda in the ideological struggle]. Moscow. 263 p. (In Russian).
Kilyashanov, M.H. & Rostova, A.T. (2018) Destruction intergenerational relations in contemporary Russian society. Newsletter of Omsk State Pedagogical University. Humanitarian Research. (3 (20)), 29-30. (In Russian).
Kosova, L. (1997) "Chelovek sovetskiy" - vozmozhnost' tipologii ["Homo sovieticus": a possibility of a typology. Monitoring of Public Opinion: Economic and Social Changes Journal. (2 (28)), 17-21. (In Russian).
Kozlov, S.V. (2022) Ego-documents in the structure of historical memory. Bibliosphere. (4), 5-11. Available from: doi:10.20913/1815-3186-2022-4-5-11. (In Russian).
Kozlova, N.N. (1996) Gorizonty povsednevnoy sovetskoy epokhi: golosa iz khora [Horizons of everyday Soviet era: Voices from the choir]. Moscow. 215 p. (In Russian).
Kozlova, N.N. (1998) Stseny iz zhizni "osvobozhdennogo rabotnika" [Scenes from the life of a "liberated worker"]. Sociological Studies. (2), 108-119. (In Russian).
Kruglova, T.A. (2004) Kul'turno-antropologicheskiy podkhod k analizu sovetskogo iskusstva [Cultural-anthropological approach to the analysis of Soviet art]. Izvestia. Ural State University Journal. (29), 75-86. (In Russian).
Kuznetzov, V.V. (2014) Dignity of man оf Soviet epoch. Review of the Russian Christian Academy for the Humanities. 15 (3), 294-302. (In Russian).
Levada, Yu.A. (2001) "Chelovek sovetskiy": problema rekonstruktsii iskhodnykh form ["Soviet human": the problem of reconstruction of the original forms]. Monitoring of Public Opinion: Economic and Social Changes Journal. (2 (52)), 7-16. (In Russian).
Levada, Yu.A. (ed.) (1993) Sovetskiy prostoy chelovek: Opyt sotsial'nogo prostranstva na rubezhe 90-kh [Soviet simple man: The experience of social space at the turn of the 90s]. Moscow. 299 p. (In Russian).
Maslov, D. (2020) Soviet Man under the Conditions of the Reforms of 1980-90: theoretical issues. Bulletin of Moscow state regional university. Series: History and political sciences. (4), 141-150. Available from: doi: 10.18384/2310-676X-2020-4-141-151. (In Russian).
Matveev, Yu.V. & Rusin, Yu.A. (eds.) (2021) Chelovek sovetskiy: za i protiv [Homo soveticus: pro et contra]. Ekaterinburg. 412 p. (In Russian).
Mazur, L.N. (2019) Soviet nostalgia: memory - myths - politics? Dokument. Arkhiv. Istoriya. Sovremennost'. (19), 180-206. (In Russian).
Osipov, G.V. (ed.) (2009) Rabochaya kniga sotsiologa [Sociologist's workbook]. Moscow. 480 p. (In Russian). Parsons, T. (2002) O strukture sotsial'nogo deystviya [The Structure of Social Action]. In: Chesnokova, V.F. & Belanovskiy, S.A. (eds.) Moscow. 880 p. (In Russian).
Parsons, T. (2008) Sotsial'nye sistemy [Social systems]. Voprosy sotsial'noy teorii. 2 (1 (2)), 38-71. (In Russian). Radaev, V.V. (2020) Divide among the millennial generation: historical and empirical justifications (Part one). Sociological Journal. 26 (3), 30-63. Available from: doi:10.19181/socjour.2020.26.3.7395. (In Russian).
Skorobogatskaya, N.A. (2017) Sovetskiy chelovek: struktura i genezis [Soviet human: structure and genesis]. In: Lichnost' i obshchestvo: nravstvennaya ideya v tsennostnom mire sovremennogo cheloveka [Personality and society: a moral idea in the value world of modern man]. Ekaterinburg, pp. 161-167. (In Russian).
Smolina, N.S. (2009) Tema "sovetskogo" v sotsial'no-filosofskom diskurse 2000-kh: problematizatsiya kollektivnoy identichnosti postsovetskogo cheloveka ["Soviet" theme in the social and philosophical discourse of the 2000s: problematisation of collective identity of a post-Soviet person]. Izvestia: Herzen University Journal of Humanities & Sciences. (97), 154-161. (In Russian).
Sokolova, A.S. (2016) Osnovnye podkhody k tipologizatsii lichnosti v obshchestve [The main approaches to the typology of personality in society]. Herald of Vyatka State University. (3), 21-25. (In Russian).
Somov, V.A. (2012) Soviet man as a social and cultural type in modern scholarly discourse. Vestnik of Lobachevsky State University of Nizhni Novgorod. (6 (3)), 117-122. (In Russian).
Vail, P. & Genis, A. (2013) 60-e. Mir sovetskogo cheloveka [60s. The world of the Soviet man]. Moscow. 429 p. (In Russian). Yanovsky, R.G. (2004) Ideologiya bedy i nadezhdy [Ideology of hope]. Society and Law. (3), 27-30. (In Russian). Zborovsky, G.E. (2015) Generational communities in the light of temporal characteristics. Bulletin of Surgut State Pedagogical University. (4 (37)), 87-94. (In Russian).
Zinoviev, A. (1991) Moy dom- moya chuzhbina [Homo soveticus. My home is my foreign land]. Moscow. 320 p. (In Russian). Zlotnikova, T.S. & Kuimova, V.M. (2021) Nostalgia for the soviet in the modern media scene. Yaroslavl Pedagogical Bulletin. (2 (119)), 133-143. Available from: doi:10.20323/1813-145X-2021-2-119-133-143. (In Russian).
Zueva, T.M. & Shkilyova, E.M. (2014) Metodologicheskie postulaty sotsial'nogo konstruktivizma v analize vlastnykh otnosheniy [Conceptual postulates of social constructivism applied in exploring power-holding relations]. Historical and Social-Educational Idea. (3), 267-270. (In Russian).
Информация об авторах И.Б. Бритвина - доктор социологических наук, доцент, профессор кафедры интегрированных маркетинговых коммуникаций и брендинга Уральского федерального университета имени первого Президента России Б.Н. Ельцина, Екатеринбург, Россия. https://www.elibrary.ru/author_items.asp?authorid=280311
0.А. Шебалина - аспирант кафедры интегрированных маркетинговых коммуникаций и брендинга Уральского федерального университета имени первого Президента России Б.Н. Ельцина, Екатеринбург, Россия.
Вклад авторов:
все авторы сделали эквивалентный вклад в подготовку публикации. Конфликт интересов:
авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
Information about the authors
1.B. Britvina - D.Phil. in Sociology, Associate Professor, Professor of the Department of Integrated Marketing Communications and Branding, Ural Federal University named after the first President of Russia B.N. Yeltsin, Ekaterinburg, Russia.
https://www.elibrary.ru/author_items.asp?authorid=280311
O.A. Shabalina - PhD student, Department of Integrated Marketing Communications and Branding, Ural Federal University named after the First President of Russia B.N. Yeltsin, Ekaterinburg, Russia.
Contribution of the authors:
The authors contributed equally to this article.
Conflicts of interests:
The authors declare no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию / The article was submitted 25.10.2023; Одобрена после рецензирования / Approved after reviewing 22.11.2023; Принята к публикации / Accepted for publication 26.12.2023.
Авторами окончательный вариант рукописи одобрен.
