CC BY
96
УДК 519.9 + 316.34
раздел СОЦИОЛОГИЯ и ПОЛИТОЛОГИЯ
СОЦИАЛЬНЫЙ ИНТЕЛЛЕКТ И КОМПЛЕМЕНТАРНОСТЬ ВЗАИМООТНОШЕНИЙ СТУДЕНТОВ И ПРЕПОДАВАТЕЛЕЙ
© С. В. Щербаков
Башкирский государственный университет Россия, Республика Башкортостан, 450074 г. Уфа, ул. Заки Валиди, 32.
Тел./факс: +7 (34 7) 273 6 7 78.
E-mail: [email protected]
В статье описываются результаты исследования социального интеллекта и компле-ментарности межличностных отношений между студентами и преподавателями. Предложен оригинальный подход определения социального интеллекта на материале оценки различных стратегий поведения в конфликтных ситуациях. Для определения эффективности ответов теста было предложено отталкиваться от системы групповых оценок, представлявших собой вектор медианных значений по всем пунктам опросника социального интеллекта. Получены значимые положительные корреляции между точностью оценок значимых других по дружественности и уровнем социального интеллекта студентов. Доказан самостоятельный психометрический статус социального интеллекта, измеряемый по предложенной нами методике. Обнаружены тесные связи социального интеллекта с представлениями студентов об особенностях межличностных взаимоотношений с их наиболее важными и значимыми партнерами по общению, прежде всего с преподавателями. Обнаружены значимые положительные корреляции между точностью оценок значимых других по дружественности и уровнем социального интеллекта студентов. Описаны результаты измерения комплементарности взаимоотношений между студентами и преподавателями. Выявлены положительные взаимосвязи между уровнем социального интеллекта студентов и комплементарностью по аф-филиации между студентами и преподавателями.
Ключевые слова: социальный интеллект, межличностные отношения, комплементар-
Как известно, сам термин «социальный интеллект» впервые применил Э. Торндайк, понимая его как «дальновидность в межличностных отношениях, предполагающую способность понимать других людей и действовать мудро по отношению к ним». В рамках психометрического подхода к когнитивным способностям этот ученый выделял абстрактный, механический и социальный интеллекты [1]. Фрагментарность эмпирического материала, особенно характерная для зарубежной психологии, не дает возможности построения единой и продуктивной теоретической платформы. К примеру, констатируя многозначность и недостаточную теоретическую разработанность феномена социального интеллекта, Р. Стернберг отмечает, что существует так же много определений этого понятия, как и исследователей этой проблемы [2]. Анализируя современное состояние проблемы, отечественный исследователь С. С. Белова также констатирует отсутствие единого системного подхода, недооценку важности теоретического анализа изучаемого феномена [3].
В частности, можно отметить отсутствие четких разграничительных линий между социальным, практическим интеллектом и мудростью [4], слияние социального интеллекта с личностью [5], попытки интеграции социального и эмоционального и кросскультурного интеллектов [6, 7], тесные взаимосвязи социального интеллекта с эмпатией, недирективной агрессией, макиавеллизмом и хитростью [8].
В контексте наших исследований мы понимаем социальный интеллект как общую познавательную способность, обеспечивающую познание и ориентацию в реальных жизненных отношениях личности с социальной действительностью, формирующихся и проявляющихся в конкретных ситуациях. Мы считаем, что специфика социального мышления и интеллекта предполагает отражение субъект-субъектных связей и отношений [9].
В этой связи можно отметить, что ряд отечественных специалистов в области социальной психологии рассматривают социальный интеллект как основу для успешного межличностного общения (Ю. Н. Емельянов, В. Н. Куницына, В. А. Ла-бунская и др.). Например, Ю. Н. Емельянов трактует социальный интеллект как способность понимать самого себя, других людей, их взаимоотношения и прогнозировать межличностные события на основе аффективного реагирования и социального опыта. Важнейшим способом повышения коммуникативной компетенции является осознание индивидом естественных межличностных ситуаций и самого себя как участника этих ситуаций с целью развития социально-психологического воображения, позволяющего видеть мир с точки зрения других людей [10].
Как в отечественной, так и в зарубежной психологии, социальное мышление и интеллект трактуются как предпосылки социальной компетентности. Например, А. Г. Белицкая связывает социальную компетентность с высоким уровнем осознания
социальных проблем и творческим проблемным осознаванием жизни общества [11]. Д. В. Ушаков, рассматривая социальный интеллект как способность к познанию социальных явлений, указывает, что социальный интеллект составляет лишь один из компонентов социальных умений и компетентности, но не исчерпывает их [12].
Анализируя понятия «социальный интеллект» и «компетентность», Е. А. Федорова приходит к выводу о том, что социальный интеллект является когнитивной основой для реализации межличностного общения, поскольку в отличие от социального мышления выступает основой не только прогнозирования коммуникативного взаимодействия, но и формирования и развития межличностных отношений. Как и зарубежные авторы, она делает заключение о том, что социальный интеллект и социальная компетентность взаимосвязаны, но не тождественны: социальный интеллект выступает средством познания социальной действительности, социальная компетентность является продуктом этого познания [13].
В контексте нашего исследования особенно важную роль играет понятие конфликтной компе-тетентности. Например, М. М. Кашапов и М. В. Башкин определяют конфликтную компетентность как способность человека оптимальным способом преодолевать возникающие противоречия, противостоять деструктивному влиянию конфликта и умение их конструктивно разрешить. Авторы связывают конфликтную компетентность с надситуа-тивным уровнем мышления, предполагающим способность выходить за пределы решаемой проблемной ситуации [14].
Мы полагаем, что изучение психологических закономерностей конфликтных ситуаций очень хорошо отражает специфику социального мышления. В самом деле, выбор эффективной стратегии выхода из конфликтной ситуации основан на учете уже сложившихся особенностей взаимоотношений между участниками конфликта, предполагает оценку характера будущих отношений в зависимости от статуса, роли и других особенностей оппонента. Участники конфликта вынуждены искать оптимальные решения, учитывая противоречивые интересы партнеров по конфликту, особенности их межличностных взаимоотношений и т.д. Изучение особенностей выбора той или иной стратегии дает нам возможность исследовать поведенческие аспекты социального интеллекта.
Как указывает К. Стагл, элементы ситуационной диагностики применялись еще в конце позапрошлого века, а одним из первых вариантов подобного рода методов считается тест социального интеллекта, предложенный Дж. Вашингтоном (GWIST), один из субтестов которого основывался на оценке социальных ситуаций. Ситуационная диагностика является гибким диагностическим инструментарием, который широко используется
не только в индустриальной и организационной психологии, но и для отбора и развития творческих способностей. В силу своей универсальности ситуативно-оценочные тесты дополняют ре-
зультаты классической диагностики, основанной на использовании личностных и когнитивных тестов [15, 16]. Контекстуальная специфичность SJT-методик в значительной степени затрудняет понимание общепсихологической интерпретации получаемых при этом результатов. В современной литературе нет единого понимания содержательной специфики результатов применения подобных вопросников, существует даже представление о принципиально многозначном характере подобных методов [17].
Отталкиваясь от предположения о тесной связи проблематики социального интеллекта и конфликтологии и опираясь на исследования Р. Стерн-берга, Д. В. Ушакова и др., мы разработали новый метод измерения социального интеллекта, основанный на последовательной оценке системы выходов из конфликтных ситуаций. Для определения эффективности ответов теста было предложено отталкиваться от системы групповых оценок, представлявших собой вектор медианных значений по всем пунктам опросника социального интеллекта.
Доказан самостоятельный психометрический статус социального интеллекта, измеряемый по предложенной нами методике. Социальный интеллект не образовал значимых корреляций ни со шкалами личностного опросника «NEO-FFI», ни с уровнем психометрического и эмоционального интеллектов. Показана ведущая положительная роль социального интеллекта в структуре ряда предикторов эффективности учебной активности студентов Башкирского государственного университета и успешности профессиональной деятельности сотрудников Уфимского спирто-водочного комбината. Обнаружены статистически значимые отрицательные связи социального интеллекта с уровнем отчужденности межличностных взаимоотношений [18].
Если отталкиваться от метафоры ситуативных шахмат в изучении социального интеллекта, предложенной Р. Бэйли [19], то можно выдвинуть предположение, что оценка характера взаимоотношений с ближайшим окружением во многом определяет степень успешности и статус индивида. Как отмечают авторы обзорного исследования по истории изучения социального интеллекта Р. Уолкер и Дж. Фоули, взаимосвязь между социальным интеллектом и межличностным оцениванием «представляется очевидной» [20, с. 840].
В отечественной психологии разработка категории отношение связана, прежде всего, с именем выдающегося отечественного исследователя В. Н. Мясищева. Используя это понятие, он проясняет природу субъективного начала в человеке, раскрывает социально-психологическое содержание связей
личности с ее средой, прослеживает взаимодействие мотивационных компонентов психики в их внутреннем единстве, объясняет происхождение характерологических особенностей личности. Подчеркивая исключительную важность этого понятия, он связывает категорию отношений как с личностью, так и с мышлением. В частности, он указывал, что отношения вплетаются в живую ткань мыслительного процесса и ориентируют мышление [21].
Б. Г. Ананьев отмечал, что на любом уровне и при любой сложности поведения личности существует взаимозависимость между информацией о людях и межличностных отношениях, коммуникацией и саморегуляцией поступков человека в процессе общения, преобразованиями внутреннего мира самой личности [22]. А. Л. Журавлев определяет межличностные взаимоотношения и как субъективно переживаемые взаимосвязи между людьми, и как систему установок, ориентаций, ожиданий, стереотипов и иных диспозиций, через которые люди осуществляют взаимное восприятие и взаимную оценку. Межличностные отношения включают в себя три следующих элемента: когнитивный (гностический, информационный), аффективный (эмоциональный) и поведенческий (практический, регулятивный) [23]. Н. В. Куницына рассматривает межличностные отношения как систему определенных шаблонов поведения, которые структурируют общение и обеспечивают его преемственность между данными партнерами [24].
Межличностные схемы (interpersonal schemas) содержат обобщенные и жизненно важные представления о межличностных интеракциях. Они носят когнитивно-аффективный характер, постоянно развиваются и совершенствуются [25]. Схематические репрезентации взаимоотношений применяются и в семейной психотерапии. Например, А. Кро-ник в ходе психотерапевтической работы использовал такие способы формализации отношений как дистанция, валентность (свой - чужой) и т.д. [26].
Наиболее популярной моделью взаимоотношений между людьми является круговая модель (interpersonal circumplex model), предложенная американским психотерапевтом Т. Лири [27] и моди-фированная в многочисленных работах его последователей [28-30]. Как известно, межличностный круг имеет два базовых измерения: вертикальное -доминирование и горизонтальное - аффилиация и четыре квадранта - враждебно-доминантный, дружественно-доминантный, дружественно-покорный и враждебно-покорный [31]. Кроме того, применяются и более дифференцированные оценки: квадранты и октанты [32].
Таким образом, на основе вышеуказанных данных и собственных исследований мы выдвинули предположение о тесной связи социального интеллекта со знаниями и представлениями студентов об особенностях межличностных взаимоотношений с их наиболее важными и значимыми партнерами
по общению. Для проверки этого предположения на выборке из 75 человек (64 студентки и 11 студентов Башкирского государственного университета, средний возраст - 23 года) была проведена диагностика структуры межличностных отношений по опроснику, предложенному зарубежными исследователями П. Марки, Д. Фандером и Д. Озером и предназначенному для измерения особенностей взаимоотношений в диадах. Эта методика состоит из двадцати четырех пунктов и содержит восемь шкал (октант), расположенных в соответствии с кругом Лири [33]: PA - самоуверенно-доминантный, BC - расчетливо-высокомерный, DE - бессердечный, FG - отстраненный, HI - покорный, неуверенный в себе, JK - скромный, простодушный, LM
- дружественный, согласный, NO - общительный.
Адекватность ответов испытуемых определялась как степень соответствия результатов отдельного испытуемого общегрупповым нормативам. С помощью этого опросника определялась система взаимоотношений студентов с однокурсниками, старостой группы, преподавателями и с родителями
- отцом и матерью. В табл. 1 размещены коэффициенты ранговой корреляции Спирмена между итоговой адекватностью оценок и уровнем социального интеллекта студентов. Здесь и далее статистически значимые значения с уровнем ошибки p < 0.05 выделены полужирным шрифтом.
Обнаружены значимые положительные корреляции между точностью оценок по октанте LM (дружественность) и уровнем социального интеллекта студентов. Этот результат можно рассматривать как подтверждение выдвинутой нами гипотезы
о важной роли адекватных репрезентаций в структуре социального интеллекта. Однако открытой и неисследованной остается проблема избирательного характера корреляций между социальным интеллектом и точностью оценок взаимоотношений.
Еще Г. Салливен выдвинул предположение, что в процессе межличностного взаимодействия человек в попытках достижения безопасности и покоя во взаимоотношениях с другими значимыми людьми находит такие паттерны взаимоотношений, которые носят комплементарный (дополнительный) характер [34]. В дальнейшем был сформулирован принцип комплементарности, предложенный Р. Карсоном и Д. Кислером (interpersonal complementarity). Комплементарность предполагает, что действия личности A вызывают соответствующие ответные реакции личности Б как в вертикальном, так и в горизонтальном направлениях [31]. Кислер подчеркивал, что межличностное поведение не является простым пассивным ответом на действия собеседника. Оно представляет собой определенным образом организованное взаимодействие, основанное на стремлении к контролю и аффилиации. Например, дружественно-доминантное поведение одного человека предполагает дружественнопокорный ответ другого [35].
Таблица 1
Коэффициенты ранговой корреляции Спирмена между суммарной адекватностью оценок и уровнем социального интеллекта студентов
| РА | ВС | РЕ | FG | Н1 | Ж | ЬМ | N0 |
Социальный интеллект 0.14 0.09 0.16 0.11 -0.01 0.1 0.31 0.02
В ряде работ были обнаружены взаимосвязи между комплементарностью стилей общения и удовлетворенностью взаимоотношениями [36]. Феномен комплементарности нашел свое подтверждение и в серии лабораторных экспериментов по изучению ситуативной комплементарности (act-by-act behavioral complementarity) [37, 38] и т.д. Авторы обзорного исследования П. Сэдлер, Н. Этьер и Э. Вуди указывают, что в настоящее время особый интерес вызывает изучение ситуативной комплемен-тарности в процессе взаимодействия в диаде [39].
Мы выдвинули две основных гипотезы о характере связи между социальным интеллектом и особенностями взаимоотношений студентов. Во-первых, мы предположили, что социальный интеллект взаимосвязан с уровнем аффилиации межличностных отношений. Во-вторых, мы полагали, что социальный интеллект коррелирует с показателями комплементарности отношений между студентами и преподавателями.
Для проверки этих предположений был использован опросник IMI-C, предложенный Д. Кислером и предназначенный для выявления неосознанных эмоциональных и других реакций, которые мы испытываем к другим людям. Как и методика Марки, Фанде-ра и Озера, тест Кислера измеряет восемь категорий межличностного поведения, расположенных равноудаленно вокруг окружности межличностного круга: D - доминантный, HD - враждебно-доминантный, H
- враждебный, HS - враждебно-покорный, S - покорный, FS - дружественно-покорный, F - дружественный, FD - дружественно-доминантный [35].
Первоначально IMI-C был построен для изучения динамики взаимоотношений между пациентом и терапевтом в ходе психотерапевтической работы. Однако затем стало очевидно, что IMI-C также может быть использована для изучения взаимодействия других диад, например, подросток
- взрослый, студент - преподаватель и т. д.
Мы перевели опросник IMI-C на русский язык и с помощью этой методики попросили оценить перечень наиболее значимых лиц из непосредственного окружения студентов - однокурсника, факультетского и общеуниверситетского преподавателей и отца. В исследовании принимало участие 85 студентов Башкирского государственного университета, 73 девушки и 12 юношей, средний возраст - 19 лет.
Инструкция к опроснику имела следующее содержание: «Мы исследуем особенности межличностных отношений между преподавателями и студентами и разработали анкету, в которой используются слова, фразы и утверждения, которые обычно применяются для описания эмоциональных впе-
чатлений и переживаний в процессе межличностного взаимодействия. Очень просим вас ответить на анкету и указать, насколько точно каждый пункт опросника описывает ваши реакции на действия и слова тех или иных людей. В ходе ответа желательно констатировать, какие чувства у вас вызывает данный человек, как вы себя хотите повести с ним и как вы его можете описать и охарактеризовать. Уровень соответствия ваших оценок тестовым критериям измеряется по четырехбалльной шкале:
1 - совсем не подходит; 2 - до некоторой степени; 3
- умеренно подходит; 4 - полностью подходит.
Представьте, что вы находитесь рядом с этим человеком. Сконцентрируйтесь на своих непосредственных впечатлениях и переживаниях о нем или о ней. Прочитайте каждый пункт опросника и выберите такой вариант ответа, который лучше всего описывает ваши впечатления и побуждения, когда вы находитесь в присутствии данной личности. Следует иметь в виду, что не существует единственно правильных или, наоборот, неправильных ответов, поскольку разные люди вызывают разные впечатления. Обещаем хранить ваши данные в тайне, соблюдать анонимность и конфиденциальность».
В табл. 2 приведены стандартизированные результаты первичной обработки вышеуказанной методики по всем первичным шкалам теста. Отметим, что оценки факультетского и общеуниверситетского преподавателей оказались очень похожими друг на друга, поэтому мы приводим усредненные результаты оценок обеих групп преподавателей.
Из таблицы легко можно увидеть схожесть профилей преподавателя и отца по целому ряду параметров (Р, F и FD), в то время как однокурсник оценивается как более дружественная и менее доминантная личность. Кроме того, аналогичную анкету заполнил двадцать один преподаватель Башкирского государственного университета и Башкирского государственного педагогического университета им. М. Акмуллы (17 женщин и 4 мужчины), средний возраст - 45 лет. В этой серии исследований проводилась оценка особенностей межличностных отношений преподавателей со студентами, коллегами и непосредственными руководителями (см. табл. 3).
Можно констатировать, что по ряду показателей наблюдаются отчетливые различия между оценочными профилями студента и руководителя. Так, руководитель получил более высокие баллы по доминантности и дружественности (Р, НР и F) и, соответственно, меньшие оценки по покорности ^, Ж и FS). Результаты оценки коллеги-преподавателя носят менее однозначный характер и приближаются к профилю студента (индексы F, FD и Ж).
Результаты применения опросника 1М1-С среди студентов Таблица 2
| Значимый другой 1 о | НБ | Н | Нв | в | же 1 ж 1 ЖБ |
однокурсник преподаватель отец 1.82 2.2 2.15 1.58 1.60 1.71 1.88 1.81 1.77 1.58 1.69 1.49 1.59 1.76 2.09 2.19 1.65 2.29 2.7 1.98 1.93 2.39 2.17 2.14
Результаты применения опросника 1М1-С среди преподавателей Таблица 3
| Значимый другой 1 о I но | н | не | в | же 1 ж 1 ЖБ |
студент коллега руководитель 1.57 1.61 1.92 1.38 1.42 1.62 1.95 1.44 1.55 1.66 1.76 1.46 1.68 1.46 1.84 2.11 1.84 1.93 2.40 2.41 2.49 2.18 2.16 2.14
Коэффициенты ранговой Таблица 4 корреляции между социальным интеллектом студентов и индексами опросника Кислера в диаде «студент - преподаватель»
1 Р | НР | Н | Ш | 8 | Р8 1 Р 1 РР 1
Социальный -0.21 -0.30 -0.16 -0.31 -0.06 0.00 0.00 -0.04
интеллект
В табл. 4 находятся коэффициенты ранговой корреляции между социальным интеллектом студентов и индексами опросника Кислера. В отличие от результатов корреляционного анализа по опроснику П. Марки, Д. Фандера и Д. Озера значимых взаимосвязей между социальным интеллектом и уровнем аффилиации не обнаружено. С другой стороны, получены значимые отрицательные корреляции социального интеллекта студентов с оценками преподавателей по индексам Р, НРи Н8 (доминантный, враждебно-доминантный и враждебнопокорный).
Таблица 5
Коэффициенты ранговой корреляции между социальным интеллектом студентов и показателями некомплементар-ности в диаде «студент - преподаватель»
I I СОМРс I СОМРа I
Социальный интеллект -0.18
-0.34
Наконец, в табл. 5 приводятся результаты проверки корректности выдвинутого нами предположения о тесной взаимосвязи между уровнем социального интеллекта студентов и показателями некомплементарности взаимоотношений с преподавателями. Отметим, что индексы комплементар-ности по Кислеру отражают степень некомплемен-тарности взаимоотношений. Обнаружена значимая отрицательная связь между некомплементарностью по аффилиации и социальным интеллектом. Напомним, что комплементарность по контролю (СОМРс) подразумевает, что доминантное поведение одного из оппонентов вызывает покорный ответ другого оппонента, а комплементарность по аффилиации (СОМРа) предполагает, что проявления дружбы и симпатии со стороны каждого члена диады означают аналогичный теплый и дружественный отклик другого члена диады [35].Таким
образом, можно констатировать положительную корреляцию между социальным интеллектом и уровнем комплементарности по аффилиации.
Заключение
Мы считаем, что полученные результаты являются подтверждением выдвинутой нами гипотезы и доказательством важной роли адекватных аффективно-когнитивных моделей партнеров по общению для эффективной организации процессов социального мышления и прогнозирования.
1. Получены значимые положительные корреляции между точностью оценок по октанте ЬМ (дружественность) и уровнем социального интеллекта студентов. Этот результат можно рассматривать как подтверждение выдвинутой нами гипотезы о важной роли адекватных репрезентаций в структуре социального интеллекта.
2. Выявилось, что испытуемые с высоким социальным интеллектом выделяют наименее агрессивные аспекты взаимоотношений с преподавателями (значимые отрицательные связи с рядом показателей доминантности и враждебности). С другой стороны, обнаруженную отрицательную корреляцию социального интеллекта с некомплементарно-стью по аффилиации можно расценивать как доказательство тесных положительных взаимоотношений между социальным интеллектом и комплемен-тарностью по аффилиации в диаде «студент - преподаватель».
Мы полагаем, что эти результаты согласуются с предположением зарубежного исследователя Р. Риггио о тесной связи социального интеллекта и «когнитивной эмпатии» [40]. Оказывается, что важным фактором эффективного общения студентов является опора на дружественные или неагрессивные аспекты взаимоотношений с преподавателями.
Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ в рамках научно-исследовательского проекта РФФИ «Социальный интеллект и комплементарность межличностных отношений», проект № 13-06-00354А.
ЛИТЕРАТУРА
1. Thorndike E. L. Intelligence and its use // Harper’s Magazine. 1920. V. 140. P. 227-235.
2. Стернберг Р. Дж. Практический интеллект. СПб: Питер, 2002. 272 с.
3. Белова С. С. В психометрических поисках социального интеллекта // Социальный и эмоциональный интеллект: от процессов к измерениям. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2009. С. 187-215.
4. Sternberg R. J. A balance theory of wisdom // Review of general psychology. 1998. V. 2. P. 347-365.
5. Cattel R. Models and paradigms in personality and intelligence // The psychology of individual differences. Vol. 1: Intelligence. L.: Sage, 2004. P. 132-177.
6. Ascalon D. J., Schleicher D. J. & Born M. P. Cross-cultural
social intelligence: an assessment for employees working in cross-national contexts // Purdue CIBER Working Papers. Paper 42. 2006. URL: http://docs.lib.purdue.edu/ciberwp/42.
7. Bar-On R. Emotional and social intelligence: insights from the
Emotional Quotient Inventory (EQ-i) // Handbook of emotional intelligence: theory, development, assessment and application at home, school and in the workplace. San Francisco: Jos-sey-Bass, 2000. P. 363-388.
8. Bjorkqvist K., Osterman K. & Kaukiainen A. Social intelli-
gence - empathy = aggression? // Aggression and Violent Behavior. 2000. V. 5. P. 191-200.
9. Абульханова-Славская К. А. Социальное мышление лич-
ности: проблемы и стратегии исследования // Психологический журнал. 1994. №4. С. 39-55.
10. Емельянов Ю. Н. Активное социально-психологическое обучение. Л.: Изд-во ЛГУ, 1985.168 с.
11. Белицкая А. Г. Социальная компетентность личности // Субъект и социальная компетентность личности. М.: Институт психологии РАН, 1995. С. 24-108.
12. Ушаков Д. В. Социальный интеллект как вид // Социальный интеллект: теория, измерение, исследование. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2004. С. 11-28.
13. Федорова Е. А. Социальный интеллект как фактор формирования отношения к социально-значимым объектам у представителей различных этнических групп: дис. ... канд. психол. наук. Ярославль, 2009.
14. Кашапов М. М., Башкин М. В. Психология конфликтной компетентности. Ярославль: ЯрГУ, 2010. 97 с.
15. de Meijer, Lonneke A. L., Born M. P. The situational judgment test: advantages and disadvantages. Erasmus University Rotterdam, The Netherlands, June 2009
URL: http ://www. intestcom. org/publications/Orta/the_situational _jujudgme_test.php
16. Stagl C. K. The construct validity of a situational judgment test in a maximum performance context. A dissertation submitted in partial fulfillment of the requirements for the degree of Doctor of Philosophy. Orlando, Florida. 2006
URL: http://etd.fcla.edu/CF/CFE0001309/Stagl_Kevin_C_200608 _PhD.pdf
17. Weekly J. A., Ployhart R. E. An introduction to situational judgment testing // Situational judgment tests: theory, method and application. New Jersey: Lawrence Erlbaum Associates, 2006. P. 1-12.
18. Щербаков С. В. Социальный интеллект и профессиональная компе-тентность инженерно-технических работников: монография. Уфа: РИЦ БашГУ, 2011. 170 с.
19. Bailey R. Playing social chess: children’s play and social intelligence // Journal of international research and development. 2002. V. 22, №2. P. 163-173.
20. Walker R. E., Foley J. M. Social intelligence: its history and measurement // PsychologicalReports. 1973. V. 33. P. 839864.
21. Мясищев В. Н. Психология отношений. М.: Издательство «Институт практической психологии», Воронеж: НПО МОДЭК, 1995. 356 с.
22. Ананьев Б. Г. Психология и проблемы человекознания. М.: Издательство «Институт практической психологии», Воронеж: НПО «МОДЭК», 1996. 384 с.
23. Журавлев А. Л., Соснин В. А., Красников М. А. Социальная психология: учебное пособие. М.: ФОРУМ: ИНФА-М, 2006. 416 с.
24. Куницына В. Н., Казаринова Н. В., Погольша В. М. Межличностное общение. СПб.: Питер, 2001. 544 с.
25. Scarvalone P., Fox M., Safran J. D. Interpersonal schemas: clinical theory, research and implications // Interpersonal cognition. New York - London: Guilford Press, 2005. P. 359-387.
26. Кроник А. А., Кроник Е. А. Психология человеческих отношений. Дубна: Издательский центр «Феникс», Издательство «Когито-Центр», 1988. 214 с.
27. Leary T. Interpersonal diagnosis of personality: a functional theory and methodology for personality evaluation. New York: Ronald Press Company, 1957. 518 p.
28. Locke K. D. Circumplex scales of interpersonal values: reliability, validity, and applicability to interpersonal problems and personality disorders // Journal of Personality Assessment. 2000. V. 75. P. 249-267.
29. Locke K. D. Circumplex measures of interpersonal constructs // Handbook of interpersonal psychology: theory, research, as-sesment and therapeutic interventions. Hoboken, New Jersey: Wiley, 2011. P. 313-324.
30. Pincus A. L., Ansell E. B. Interpersonal theory of personality // Handbook of psychology: personality and social psychology. Vol. 5. Hoboken, NJ: Wiley, 2003. P. 209-229.
31. Carson R. C. Interpersonal behavior: history and practice of personality theory. Chicago: Adline Pub. Co., 1969. 306 p.
32. Gurtman M. W. Exploring personality with the interpersonal circumplex // Social and personality psychology compass. 2009. V. 3. P. 10.1111/j.1751-9004.2009.00172.x.
33. Markey P. M., Funder D. C., Ozer D. J. Complementarity of interpersonal behaviors in dyadic interactions // Personality and Social Psychology Bulletin. 2003. V. 29. P. 1082-1090.
34. Sullivan H. S. The illusion of personal individuality // Psychiatry: Journal for the study of interpersonal processes. 1950. V.
13. P. 317-332.
35. Kiesler D. J., Schmidt J. A.The impact message inventory -circumplex (IMI-C) Manual, 2006.
URL: http://www.safranlab.net/uploads/7/6/4/6/7646935/impact
_message_inventory_manual.pdf
36. Dyer D. C., Horowitz L. W. When do opposites attract? Interpersonal complementarity versus similarity // Journal of personality and social psychology. 1997. V. 72. P. 592-603.
37. Tracey T. J. An examination of the complementarity of interpersonal behavior // Journal of personality and social psychology. 1997. V. 67. P. 864-878.
38. Tracey T. J. Levels of interpersonal complementarity: a simplex representation // Personality and social psychology bulletin. 2004. V. 30. P. 2111-1225.
39. Sadler P., Ethier N., Woody W. Interpersonal complementarity // Handbook of interpersonal psychology: theory, research, assessment and therapeutic interventions. New Jersey: Wiley, 2011. P. 123-143.
40. Riggio R. I., TucherJ. S.,Coffaro D. Social skills and empathy // Personality and Individual Differences. 1989. V. 10. P. 93-99.
Поступила в редакцию 18.06.2013 г.
