CC BY
330
ществления. В этом смысле идеология выступает как методологический принцип духовности, обладающий регулятивной силой в поисках путей решения теоретических или практических задач и тесно связанный с мировоззрением, убеждениями, ценностными ориен-тациями, с положительно направленной духовной компонентой, действующей в обществе.
Таким образом, можно прийти к выводу о том, что увеличение такой общественной ценности, как духовность, приводящее к востребованности личностного начала в человеке, напрямую связано с социальными изменениями в современном обществе.
Именно в духовной сфере активно проявляет себя взаимосвязь и единство субъективных факторов и объективных условий социальных процессов. Духов-
ное производство, являясь пространством репродукции общественного сознания, интегрирует общество в социальную целостность, выступает, в свою очередь, духовной стороной общеисторического процесса. Тем самым, соподчинённость субъективных факторов и объективных условий оказывает значительное опосредованное влияние на развитие общества в целом.
На социальном уровне у феномена духовности превалирует социализирующая функция. От степени развития духовности у человека зависит успех данной личности в обществе, в котором она живёт (в действительности это утверждение не всегда «работает»). Это выражается в стремлении к самореализации и самоутверждению, в старании занять достойную социальную нишу.
Библиографический список
1. Бхактиведанта А.Ч. Наука самосознания. СПб., 1991.
2. Выготский Л.С. Психология искусства. Анализ эстетической реакции. М., 1998.
3. Гадамер Г.Г. Актуальность прекрасного. М., 1991.
4. Гусейнов А.А. Золотое правило нравственности. М., 1988.
5. Гусейнов А.А., Апресян Р.Г. Этика. М., 1998.
6. Диденко В.Д. Духовная реальность и искусство: эстетика преображения. М., 2005.
7. Зеличенко А.И. Психология духовности. М., 1996.
8. Зинченко В.П. Культура и духовность // Вопросы философии. 1996. №4. С. 9-10.
9. Зинченко В.П. Размышления о душе и её воспитании (Час души) // Вопросы философии. 2002. №2. С. 119-136.
10. Капьной И. Гражданское общество. М.: Истоки и современность, СПб.: 2002.
11. Карпов А.О. Образовательные универсалии и социокультурная динамика // Мир психологии. 2004. №2. С. 235241.
12. Крушанов А.А. Прекрасная незнакомка по имени «Душа» // Вестник Российского философского общества. 2006. №3. С.78-81.
13. Лакруа Ж. Чувство и нравственность // Культурология: Дайджест. 2003. № 1. С. 176-192.
14. Разин А.В. Нравственный мир человека. М., 2003.
15. Сероштан М.В. Духовно-нравственный вектор современного образования // Вестник МГУ. 2004. №2. С. 81-94.
16. Синицин А.Н. Слово Божие о материи духа, души и плоти. Слово Божие о духовности и бездуховности. Слово Бо-жией Матери о России. М., 2005.
17. Тимофеева С.В. От сердца к сердцу, или «Страна прикосновения сердец». Красноярск, 2004.
18. Троицкий Н.И. О воспитании мировоззрения и любви. Красноярск, 2003.
19. Уледов А.К. Духовная жизнь общества: Проблемы методологии исследования. М., 1980.
20. Философский энциклопедический словарь / ред.-сост. Е.Ф.Губский, Г.Ф.Кораблёва, В.А.Лутченко. М.: ИНФРА-М, 2000.
21. Черносвитов П.Ю. Культура как адаптивная система: ресурсный и информационный аспекты // Мир психологии. 2004. №1. С. 242-253.
22. Шумихина Л.А. Генезис русской духовности. Екатеринбург, 1998.
23. Шутц У. Совершенная ясность: основы жизненной философии. Харьков, 2004.
24. Штумпф С.П. Духовность как социокультурный феномен: аксиологическая направленность и перспективы развития: автореф. дис. ...канд. философ. наук. Красноярск, 2007. 18 с.
УДК 316.4
СОЦИАЛЬНЫЕ СТРАХИ СОВРЕМЕННОГО РОССИЙСКОГО ОБЩЕСТВА
М.В.Чуркина1
Иркутский государственный технический университет, 664074, г. Иркутск, ул. Лермонтова, 83.
Исследуются социальные страхи и их типологизация. Рассматриваются подходы к исследованию социальных страхов и тревог населения, первый подход связан с исследованием катастрофического сознания различных групп населения, второй - с исследованием рисков. Проводится сравнение социологических исследований, посвященных анализу фобий и угроз в массовом сознании населения страны, проводимых ВЦИОМ и Институтом социологии Российской академии наук совместно. Библиогр. 8 назв.
Ключевые слова: общество; социальные страхи и риски; инновационные фобии; катастрофы и их виды.
1Чуркина Мария Викторовна, аспирант кафедры социологии и социальной работы, тел.: 89501112130, e-mail: mariya-churkina-88@mail.ru
Churkina Mariya, Postgraduate of the Department of Sociology and Social Work, tel.: 89501112130, e-mail: mariya-churkina-88@mail.ru
SOCIAL FEARS OF CONTEMPORARY RUSSIAN SOCIETY M.V. Churkina
Irkutsk State Technical University, 83 Lermontov St., Irkutsk, 664074.
The article deals with social fears and their typology. It discusses approaches to the study of social fears and anxieties of the population. The first approach is connected with the study of catastrophic consciousness of various groups of population, the second one - with the study of risks. The author compares sociological studies on the analysis of phobias and threats in the mass consciousness of the population of the country that have been conducted jointly by the All-Russian Center for the Study of Public Opinion (VTslOM) and the Institute of Sociology of the Russian Academy of sciences. 8 sources.
Key words: society; social fears and risks; innovative phobias; accidents and their kinds.
Современное российское общество в последние десятилетия характеризуется социологами и политиками как общество с серьезными социально-экономическими и политическими проблемами. В этих условиях, по мнению Н.Н. Седовой, «кризис лишь обостряет тревожность и страхи, которые в более или менее выраженном состоянии присутствуют в современном обществе всегда» [8, с. 137]. Проблема страха восходит корнями к самым первым попыткам осмысления человеком своего предназначения на Земле и в мире. Первоначально проблема страха, рассматривалась философами. Так, датский философ Серен Кьер-кегор впервые ввел в научный оборот понятие «страх». Он, в свою очередь, различал «эмпирический страх» - боязнь перед конкретными предметами и обстоятельствами и безотчетный «метафизический страх» - тоску, страх перед неизвестным будущим, которое неумолимо наступает с течением времени. Лишь в конце 70-х гг. ХХ века предпринимаются попытки социологической трактовки страха. В социологии категория «страх» рассматривается как реакция, возникающая в случаях реальной угрозы существованию организма, индивида, а также его ценностям, идеалам, принципам и направленная на источник опасности. Кандидат социологических наук, доцент кафедры общей социологии и социальной работы А.В. Мигунова определяет страх как эмоцию, оказывающую отрицательное влияние на состояние эмоционального равновесия общества, которое непосредственно показывает уровень адаптации населения к меняющимся условиям социальной жизни. Важно отметить точку зрения доктора социологических наук В.В. Щеблановой, рассматривающей страх как социальное чувство - неотъемлемый элемент ментально-сти людей - и делающей акцент на том, что влияние массовых социальных страхов на поведение человека особенно значительно в моменты национальных катастроф. По мнению М.И. Витковской, страх - это реакция на реальную или потенциальную опасность, грозящую физическому или духовному существованию личности, при этом страх выступает как один из основных защитных механизмов. Страх сигнализирует об угрозе как биологическому существованию, так и принципам, идеалам и ценностям, которые индивид считает необходимыми для его жизни. Под социальным страхом обычно понимается состояние беспокойства, возникающее вследствие несоответствия поведения ожиданиям и оценкам окружающих.
В российской социологии существует ряд
подходов к исследованию страхов и тревог населения. Первый из них связан с изучением катастрофического сознания как типа общественного сознания различных групп населения (исследователи Л. Гудков, С.Я. Матвеева, В.Э. Шляпентох, В.Н. Шубкин, В.А. Ядов). В центре внимания данного подхода - массовые страхи и ожидания катастрофических сдвигов, угроз местного, локального, регионального и глобального уровня. Особое внимание в данном подходе уделяется катастрофическому типу мышления и сознания, который возникает в обществе и распространяется в широких масштабах в определенных условиях. В современной России отмечается высокий уровень катастрофического сознания в определенных группах и высокий уровень массовых страхов в обществе в целом. Понятие катастрофа в социальном знании означает резкое, внезапное бедствие или событие, влекущее за собой тяжелые последствия, включающие в себя большое количество людских, материальных и культурных потерь. Так, С.Я. Матвеева, В.Э. Шляпентох выделяют четыре вида катастроф. Первый вид составили катастрофы, не зависящие от человеческой деятельности, ими являются природные катастрофы -это всевозможные стихийные бедствия, землетрясения, сели, тайфуны. Второй вид в данной классификации занимают катастрофы, являющиеся второстепенным продуктом человеческой деятельности, направленной на получение нужного и пригодного результата. Таковыми являются экологические риски в результате производственных аварий, создающие угрозу жизни людей и приводящие к разрушению зданий, сооружений, нарушению производственного или транспортного процесса, а также нанесению ущерба окружающей природной среде. Следующий вид представлен локальными, региональными, национальными катастрофами, включающими в себя различные революции, войны, экономические кризисы, бунты, теракты как результат нелогичности поведения людей, потери управляемости ситуацией, незапланированный конфликт. Четвертый вид составляют духовные катастрофы, которые, в свою очередь, связаны с внутренней сущностью человека, его эмоциональной сферой и являются наиболее важными факторами, вызывающими последующие реальные катастрофы.
Другой подход связан с исследованием рисков, предметом которого являются массовые страхи. На всех уровнях социальной организации человеческая
деятельность в той или иной мере пронизана риском. В настоящее время единого понимания риска даже в рамках какой-либо одной научной дисциплины, в том числе и социологии, нет. В.И. Зубков определяет риск как целенаправленное поведение социального субъекта, осуществляемое в обстоятельствах неопределенности ожидаемых исходов. Под субъектами риска В.И. Зубков рассматривает все факторы социальной жизни: индивиды, малые и большие группы, организации и социальные институты, общество в целом. Под активностью субъекта риска исследователи чаще всего рассматривают «деятельность, действия, которые имманентно или ситуативно включают в себя элементы неопределенности, проблемности, опасности, но риск появляется лишь в осознанном поведении человека, реагирующего на конкретно складывающуюся ситуацию» [3, с.124].
А.В. Мозговая определяет риск как реальную возможность угрозы будущих потерь или ущерба, вызванных субъективным решением, и предлагает типологию рисков, основанную на базе категории «ущерб», потери. Первый тип составляет материальный ущерб, а именно потеря имущества, собственности. Следующий тип образован физическим ущербом, а именно, ухудшением или утратой здоровья. Третий тип - психологический ущерб, который включает в себя стресс, потерю контроля над своей жизненной ситуацией. Социальный ущерб представляет четвертый тип, к нему относятся: потеря работы, служебного положения, статуса. Пятый тип - это духовный ущерб, примером может служить разрушение духовных основ жизни. Следующий тип образован моральным ущербом, связанным с изменением жизненного уклада, разрушением жизненных планов. Наконец, последний тип составляет экономический ущерб, к нему относятся финансовые потери, утрата или обесценивание сбережений.
В течение прошлого столетия социология проделала путь от исследования множества рисков к осмыслению того, что источником рисков является само общество. В течение двух последних десятилетий прошлого века Н. Луман, Э. Гидденс и У. Бек создали различные концепции риска. Социологическая теория риска Н. Лумана напрямую связана с критикой рациональности современного общества. По Луману, поведения, свободного от риска, не существует, при этом современное общество риска является результатом восприятия последствий влияния техники. Автор данной теории описывает стратегию распределения риска, где первоначальным является риск решения, вслед за ним он компенсируется, дополняется, ослабляется вторым риском - риском предупреждения, но поскольку второй риск - это тоже риск, то при определенных ситуациях он также и увеличивается. «Дополнительный, разгружающий риск может состоять в том, что предупреждение способно оказаться совершенно ненужным: человек целыми днями гоняет по лесу, чтобы оставаться здоровым, и наконец, гибнет в авиакатастрофе. Риск изгнания риска все еще остается риском» [5. с.156]. И в первом, и во втором случае на первый план выходят проблемы оценки риска и при-
нятия риска.
Э. Гидденс полагает, что эпоха модернизации является непременным спутником рисков, при этом отличая риск от угрозы и опасности. По Гидденсу, понятие риска связано с активным анализом последствий опасностей общества, ориентированного на будущее. Гидденс различает две разновидности риска: 1) внешний риск, где причина лежит вне самого человека и связана со стабильными традициями или законами природы; 2) рукотворный риск, который в свою очередь связан с познанием человека об окружающем мире. Сюда можно отнести ситуации, с которыми люди практически не сталкивались раньше в истории, к примеру, различные экологические риски, прямое влияние на них оказывает усиление глобализации. Риски, созданные руками человека, более серьезны, чем внешние риски. Некоторые из них носят катастрофический характер, как, например, глобальные риски, связанные с экологией, распространением ядерного оружия.
Согласно Беку, современные риски и опасности значительно отличаются от рисков предыдущих эпох причинами своего возникновения, они являются итогом передовых технологий. Как пишет Бек, «в развитых странах современного мира общественное производство богатств постоянно сопровождается общественным производством рисков. Соответственно проблемы и конфликты распределения в отсталых странах усугубляются проблемами и конфликтами, которые вытекают из производства, определения и распределения рисков, возникающих в процессе научно-технической деятельности» [2, с.22]. Риски постоянно производятся обществом и распространяются на все сферы жизнедеятельности социума: экономическую, политическую, социальную. Риск возникает в процессе принятия решений, тем самым всплывает проблема социальной ответственности. Бек выделяет понятие «исчисление рисков», которое определяет как образец своеобразной этики без морали. Преимущества успехов исчисления рисков заключается в том, что человек способен обращаться к своему непредвиденному будущему, а именно к преждевременному предупреждению тех или иных рисков, к их компенсации и к различным мерам предосторожности. Таким образом, риски различного масштаба и силы порождают множество страхов и опасностей.
Проблема страха, как упоминалось выше, начинается с первых попыток осмысления людьми своего предназначения на Земле. Несомненно, что образы страхов меняются в ходе культурно-исторического развития. Так, страх перед упадком нравственности от одного периода истории к другому изменяет свои формы и конкретное содержание не только в пределах одной культуры, но и в разных культурах. Вследствие этого можно говорить о исторически и культурно детерминированных страхах, среди которых выделяют универсальные и специфические страхи. К ним можно отнести страхи перед природными бедствиями, войной, критическим снижением уровня жизни, боязнь голода, роста преступности в обществе. Специфика социальных страхов заключается, во-первых, в том,
что они носят массовый характер, а во-вторых, в том, что объекты страха, как правило, не могут напрямую нанести вред человеку, в отличие от биологических страхов. Одним из довольно распространенных способов определения специфики социальных страхов является типологизация страхов. Группа исследователей, среди которых В. Э. Шляпентох, В. Н. Шубкин, выделяют четыре группы страхов. В первую группу страхов входят страхи индивидуальные и массовые. Индивидуальные, или личностные, страхи вполне уникальны в силу того, что индивид опасается чего-либо или кого-либо, или кого обычно другие люди не опасаются. Массовые же страхи часто направлены на ситуации, происходящие в социальном мире. Динамика таких страхов гибко следует за динамикой массовых настроений, в связи с чем страхи достаточно подвижны. Во-первых, они могут доходить до уровня паники, а во-вторых, могут задерживаться надолго -это страхи, обычно возникающие вокруг серьезных проблем, таких, например, как затянувшийся экономический кризис, революция или война. Вторую группу страхов составляют идеологические страхи как форма социальных страхов и общераспространенные страхи обыденной жизни.
Идеологии и убеждения считаются одними из основных «производителей» страхов. Существует две полярные точки зрения на роль деятельности идеологов по созданию и распространению страхов. Первая точка зрения именуется утилитаристской или элитист-ской. Согласно ей идеологи создают и распространяют страхи из-за личной выгоды, при этом сами они могут быть убеждены в истинности и правильности отстаиваемой позиции, могут поставлять свои идеи по личному убеждению в необходимости донести эти идеи до других людей. Этому взгляду противостоит другое понимание роли идеологов, названное антиэ-литистским. Идеологи являются неким рупором общественных взглядов и настроений и в силу этого отражают и выражают массовые убеждения, верования и настроения. Не менее важной является следующая группа страхов, которая включает в себя страхи повседневной жизни, отражающие семейный и личный опыт и идущие из детства, при этом связанные со стремлением защитить себя от различных опасностей окружающей среды. Последнюю группу страхов образуют рациональные и иррациональные страхи. Рациональные страхи сосредоточены на ясно воспринимаемой угрозе, имеющей высокую вероятность реализации, по своей адаптивной функции они помогают человеку воспринять угрозу и своевременно на нее отреагировать. Однако страхи могут носить иррациональный характер, а именно, могут оказываться независимыми от рационально-когнитивных процессов. Существует много примеров широкого распространения иррациональных страхов, включая массовую истерию и панику. Типологию социальных страхов также дают М.К. Горшков, Р. Крумма, В.В. Петухова, которые выделяют несколько типов страхов и тревог: в первую группу входит катастрофическое сознание - страхи общественного порядка, связанные с угрозой всемирной безопасности, природными катастрофами, гло-
бальной экологией, крупными техногенными катастрофами. Вторую группу представляет социальная тревожность, включающая в себя страхи, которые связаны с социально-политическими рисками, межнациональными конфликтами, военными столкновениями, угрозами государственной безопасности. Последняя группа представлена личными опасениями - страхи, как малых групп, так и отдельного индивида, связанные с угрозами личной безопасности, а также вероятностью развития угрозы жизни или здоровью человека и безопасности имущества.
Таким образом, в рассмотренной типологии все типы страхов можно считать социальными, поскольку они так или иначе связаны с социальными ситуациями, с социальной реальностью.
Кроме типологии страхов с социальным содержанием, можно выделить и психологические классификации. Известный польский психиатр и психолог А. Кемпинский, анализируя состояние и причины страха, выделяет четыре группы страхов. Первую группу составляет биологический страх, который связан либо с законом сохранения собственной жизни, либо с сохранением жизни индивида. При возникновении угрозы извне для первого случая ответной реакцией является желание побега или борьбы, для второго случая свойственно альтруистичное поведение. Угроза изнутри организма вызывает состояние страха без осознания предмета опасности. Причины внутренней угрозы весьма разнообразны. Они связаны с нарушением энергетического метаболизма, а именно: при нарастании угрозы нарастает страх. Человеку свойственно бояться опасных ситуаций, явлений природы, животных, так как страх в этих случаях носит рефлекторный характер. Социальные страхи появляются у людей постепенно в процессе преобразования биологических страхов. Следующая группа включает в себя социальные страхи и содержит весомую социальную часть, которая становится превыше даже биологических факторов выживания. Проявление социальных страхов связано с исторической реальностью, обычаями, традициями общества и статусом самого человека. Третью группу страхов классификации А. Кемпин-ского образуют моральные страхи, порождающие внутреннюю цензуру, «которая также усваивается в ходе взаимодействия с другими людьми в процессе социализации» [1, с.60]. Моральный страх возникает, когда индивид не принимает в качестве ориентиров для собственного поведения нормы и этические принципы, предлагаемые окружающими, а также когда происходит разрушение собственных идеалов и образов. И последняя группа состоит из дезинтеграционно-го страха, являющегося реакцией на нарушение так называемого информационного метаболизма, а именно на появление внезапного и непредвиденного раздражителя. Крайним примером дезинтеграционного страха является страх, возникающий при шизофрении, когда внезапно все вокруг больного изменяется.
Психологическая типология страхов, направленная на индивида, приведена Л. Гудковым и включает в себя пять групп страхов. Первую группу составляет конкретный, причинный страх перед теми или иными
обстоятельствами либо действиями, собственными или чужими, например, страх перед посещением зубного врача, перед перспективой серьезной операции, от необходимости лезть в воду для человека, не умеющего плавать, страх начинающего водителя перед выездом на городские улицы и т.д. А во вторую группу входит беспричинный, диффузный и нелокализован-ный страх, общая тревожность, например, человека в лесу ночью, даже если эти места ему хорошо известны и никаких зверей в нем нет; параноидальный страх войти в пустую темную комнату, различные ночные страхи как модель для понимания состояний этого типа. Последняя группа состоит из панического страха, лишающего человека всякого контроля над собой и другими, ситуация неуправляемости, одержимости, ужаса. В данной типологии все типы страхов можно считать психологическими, поскольку они отражают те или иные психологические переживания людей.
Несмотря на то, что страх является вполне естественным человеческим чувством, исследований, посвященных проблемам страха, не так много. В частности, можно выделить следующие социологические исследования, посвященные анализу фобий и угроз в массовом сознании населения страны, проводимые ВЦИОМ в 1999 году и Институтом социологии Российской академии наук (ИС РАН) совместно с Представительством фонда им. Ф. Эберта в РФ (сентябрь 2008 г.), и проследить динамику страхов в стране в конце XX в начале XXI в. Так, сопоставив данные о событиях и акциях, порождающих страх у россиян, Ю. Левада выделил следующие позиции страхов российского населения в 1999 году. «В позиции "болезни близких, детей" лишь 2~3% опрошенных (видимо, одиноких людей) утверждают, что совершенно не испытывают такого страха, а более половины (63%) утверждают, что испытывают его постоянно. Несколько реже отмечается страх перед собственными болезнями, не подвержены ему лишь 10-11% (доля затруднившихся ответить составляет 10-11%)» [6, с.8]. Естественный страх перед болезнями близких и собственными стал несколько более распространенным, очевидно, под влиянием таких социальных факторов, как кризис системы здравоохранения, дороговизна лекарств и т.д. Следует уделить внимание еще одной усиливающейся позиции в списке страхов - страху перед безработицей и бедностью. «Источник его роста не нуждается в объяснениях. В 1999 г. такой страх в разной мере испытывали 85% (постоянно - 49%) людей. Массовые опасения утраты рабочего места, а вместе с ним и социального статуса, уровня благосостояния -вполне рациональны, обоснованы, неизбежны при наличных социально-экономических обстоятельствах в любом месте и в любое время» [6, с.9]. Ю. Левада отмечает, что личные заботы, безусловно, преобладают над общественными. Отсюда и практически действующие «приоритеты» социальных эмоций и механизм их трансформации - вытеснения, замещения, переоценки. Сфера личных (семейных, домашних) забот, страхов и радостей постоянно отгораживает человека от переживаний общеполитического, государственного и других уровней. «Общие» заботы как
бы прорываются на личностный уровень в экстраординарных ситуациях - крупные бедствия, войны. Что касается исследований, проведенных М.К. Горшковым в 2008 году, то здесь следует отметить следующее: большинство россиян, время от времени, испытывает различные страхи. Так, на вопрос о том, в какой обстановке они больше всего испытывают чувства тревоги, незащищенности, 69% называли ситуации чрезвычайных происшествий в общественных местах, таких как улица, транспорт. Лидируют по частоте упоминаний «уличные страхи» (30%). С учетом довольно высокого уровня уличной преступности в России актуализация этих страхов вполне объяснима. Четверть россиян испытывают чувство страха во время посещений государственных учреждений - милиция, суд, административные органы (25%). Почти столько же опрошенных (24%) испытывают чувство тревожности в транспорте [4, с.30]. «Данные свидетельствуют о том, что чувства страха и тревоги сегодня не локализуются в рамках определенной социальной группы или групп, их испытывает большинство наших сограждан (около 70%), независимо от пола, возраста, дохода» [4, с.30]. По мнению М.К. Горшкова, в отношении предмета страха россияне не отличаются чем-то необычным -они опасаются, прежде всего, за жизнь и здоровье свое и близких, за собственное имущество. В характеристике источников страха проявляется специфика современной России. Помимо обычных для любого общества источников опасностей (бандиты, улица, чрезвычайные происшествия, транспорт), у россиян есть и специфические страхи. Это страх перед террористами и перед чиновниками, тревога, которую люди испытывают в государственных учреждениях и в учреждениях здравоохранения, поскольку в обеспечении личной безопасности люди надеются не на государственные и общественные организации, а на себя, поэтому они стараются самостоятельно заботиться о своем здоровье и усиливать личную безопасность. Людей, кроме личных тревог и страхов, безусловно, волнуют угрозы безопасности государства и общества. М.К. Горшков выделяет три группы угроз - по доле россиян, которые испытывают в отношении них сильную тревогу и постоянный страх. Первую группу угроз с высоким уровнем тревожности (испытывают от 44 до 49% участников опроса) составили, прежде всего, опасения, связанные с военными конфликтами с ближайшими соседями и резким снижением уровня жизни. Ко второй группе (испытывают от 25 до 35% россиян) относятся: возможность гражданской войны в России, войны со странами Запада, возможность потери государственного суверенитета, диктатура и массовые репрессии. В группу угроз, в отношении которых россияне испытывают наименьшую тревожность (испытывают постоянный страх и сильную тревогу менее 20% респондентов), включаются следующие: распад России, революция, насильственное свержение власти, межэтнические войны и раскол внутри правящей власти. Минимальную тревогу вызывают угрозы, связанные, в первую очередь, с изменениями внутри политической элиты государства. Очевидно, ситуация в этой сфере сегодня представляется россиянам ста-
бильной и не допускающей ни «борьбы за власть, ни государственного переворота. Распад страны сегодня также не является актуализированной угрозой для населения, считающего, видимо, что имевшие место в прошлом центробежные тенденции за последние годы преодолены» [4, с. 30].
Как показал анализ, за десятилетний отрезок времени произошли заметные сдвиги в восприятии окружающего Россию мира и ее места в нем. Финансово-экономический кризис, разразившийся как в конце XX века, так и в начале XXI века, привел к падению позитивных показателей общественных настроений и резкому всплеску негативных эмоций, экономических тревог. Всему этому послужила не просто тревожная информация по телевидению, а уровень потребительских цен, инфляции, безработицы, невыплат и пр. В основной круг озабоченности и беспокойства россиян входят рост цен на товары и услуги, алкоголизм и наркомания, кризис ЖКХ, рост жилищно-коммунальных платежей и в целом низкий уровень жизни значительной части населения. Также был заметен рост тревожности по поводу круга вопросов внешнеполитической направленности, связанных с военным конфликтом на Кавказе и с реакцией на него западных стран, повлекших за собой рост обеспокоенности людей за личную безопасность. Потребность в безопасности и стабильности существования, уверенности в завтрашнем дне занимает вторую ступень в пятиступенчатой классификации потребностей личности А.Г. Маслоу и является потенциально значимой для человека, живущего в резко меняющемся обществе. Несмотря на появление новых рисков и угроз, создается множество новых инновационных структур, профессиональных групп, объединяющих усилия в борьбе с ними. В этих условиях любые социальные инновации вызывают страхи и встречают сопротивление - феномен, названный В.М. Нурковым
«инновационными фобиями». Инновационные фобии провоцируют социальную пассивность и препятствуют социальному развитию. «В основном любое масштабное нововведение инициирует в обществе страхи и сопротивление (как правило, пассивное) этим инновациям. Инновационные фобии, в свою очередь, препятствуют образованию широкой социальной базы поддержки инноваций, что обрекает их на частичную реализацию или провал» [7, с. 69].
Таким образом, все сказанное выше дает основание для предположений о том, что социальные страхи как опасения возможных нежелательных ситуаций или поступков в различных формах присущи людям и в конце XX века, и в начале XXI века, и при любых общественных условиях, но отличаются качеством и интенсивностью их проявления. Что касается тенденции проявления страхов, то здесь можно отметить следующее. Чувство страха создается и обостряется ожиданием новых социальных взрывов, экономической и политической нестабильностью, недовольством политикой властей, не дающей россиянам реальных социальных гарантий. Начавшийся экономический кризис многократно увеличивает число различных рисков, страхов и тревог. Проблема беззащитности населения перед уголовным миром стала одной из самых острых, уступая лишь проблемам озабоченности низкой заработной платой и ее невыплатой. Таким образом, анализ различных параметров страха в зависимости от разных ценностных установок позволяет утверждать, что страх усиливается пропорционально чувству недоверия и подозрительности в отношении к окружающим, чувству несвободы и зависимости от внешних обстоятельств. В целом современные исследования социальных страхов населения показывают, что страхи переходят во всеобщее социальное явление современности.
Библиографический список
1. Баринов Д.Н. Феномен социальной тревоги: философский аспект // Альма- матер (Вестник высшей школы). 2010. №6. С.58-63.
2. Бек У. Общество риска. На пути к другому модерну / пер. с нем. В. Седельника и Н. Федоровой; послесл. А. Филиппова. М.: Прогресс-Традиция, 2000. 384 с.
3. Зубков В.И. Проблемное поле социологической теории риска // СОЦИС. 2001. №6. М.123-127.
4. Горшков М.К. Фобии, угрозы, страхи: социально-психологическое состояние российского общества // СОЦИС. 2009. №7. С. 26-32.
5. Луман Н. Понятие риска // Альманах THESIS. 1994. №5. С.135-160.
6. Левада Ю. Проблема эмоционального баланса общества // Мониторинг общественного мнения. 2000. №2. С. 716.
7. Нурков В.М. Социология инновационных фобий // Инновации. 2008. №10. С. 69-71.
8. Седова Н.Н. Массовые тревоги и личные страхи россиян // Мониторинг общественного мнения. 2010. №1. С. 135155.
