CC BY
98
СОЦИАЛЬНЫЕ СЕТИ : КОМПЛЕКСНЫЙ ЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ : в 2-х томах : монография / под научн. ред. Н.Д. Голева ; отв. ред. Л.Г. Ким. - Кемерово, 2021. - Т. 1. - 430 с. ;
Т. 2. - 330 с.
(Реферат)
Ключевые слова: социальные сети; лингвистический анализ; коммуникация; социолингвистика; цифровой дискурс; общение; коммуникация в электронной среде; лингво-конфликтология; лингводидактика; кибербуллинг.
В монографии представлены комплексное описание социальных сетей как новой формы коммуникации, а также речевые жанры дискурса социальных сетей. Коммуникация в социальных сетях исследуется в лингвокогнитивном, дискурсивном, лингво-конфликтологическом и лингводидактическом аспектах.
Во введении отмечается, что актуальность подготовки данной монографии обусловлена большой значимостью социальных сетей в общественной жизни страны, их влиянием на формирование политического и правового сознания, идеологических и культурных ценностей, коммуникативного поведения, культуры и мировоззрения россиян всех поколений, но прежде всего - молодых. Социальные сети, с одной стороны, отражают ментальное состояние общества, а с другой - являются инструментом его формирования, как стихийного, так и целенаправленного. Социальная значимость заявляемого исследования обусловлена тем, что для успешного развития общества необходимо иметь научное представление об устройстве и функционировании данного сложного и противоречивого коммуникативного, когнитивного и социального феномена. В гносеологическом плане социальные сети представляют собой новый объект, интересный для представителей разных
научных дисциплин. Научная новизна данной идеи заключена не только в объекте исследования, но и в методологии и методике его описания.
Комплексность описания предмета исследования затрагивает: 1) философский аспект, который предполагает изучение таких явлений, как социальные сети, представляющие собой новый феномен коммуникации и формируемого им общественного сознания; человек в социальных сетях - новый тип человека, новая этика, новая культура, новая психология и биология; цифровое бессмертие человека; 2) когнитивный аспект, акцентирующий внимание на следующих темах: электронный и биологический мозг; проблема изоморфизма в устройстве и функционировании социальных сетей и нейронных сетей; 3) социально-политологический аспект, в центре внимания которого оказываются социальная типология и портретирование участников социальных сетей; социальные сети как отражение социального расслоения общества: проблема коммуникации поколенческих стратов общества; молодежный страт как системный объект исследования; 4) психологический аспект, затрагивающий следующие вопросы: психологическая типология и портретирование участников социальных сетей; социальные сети как фактор формирования психологических установок; «интернет-зависимость» детей, подростков и юношей от социальных сетей как проблема современности; 5) юридический аспект, рассматривающий социальные сети как среду для совершения правонарушений и средство их совершения, а также как инструмент борьбы с правонарушениями; 6) медиакоммуникативный аспект, в центре внимания которого следующие вопросы: место социальных сетей в медийном пространстве современного общества, транснациональные и интранациональные тенденции медиакоммуникации; 7) педагогический аспект, поднимающий такие вопросы, как: социальные сети - друг и / или враг российской школы, родителей и общества; формирование культуры общения в социальных сетях; использование социальных сетей в учебно-воспитательном процессе; 8) лингвистический аспект. Особое внимание в монографии уделено лингвистическому аспекту как особо важному предмету исследования социальных сетей. Лингвистический аспект исследования социальных сетей представляет собой, с одной стороны, проекцию перечисленных выше сторон исследуемого феномена -
социальных сетей - в сферу языка, речи, коммуникации и семиотики, их проявлений в этой сфере и обратного влияния на них языка. С другой стороны, он выступает как целостный, системно организованный объект, рассматриваемой лингвистами с разных сторон. Последнюю сторону отражают логика и структура монографии. Она включает собственно лингвистическое изучение социальных сетей - их влияние на русскую речь и русский язык; формирует специфические дискурсивные практики; лингвокон-фликтологическое изучение социальных сетей, часто выступающих источником или средством разного типа конфликтов, в том числе таких серьезных, как информационные войны; частной разновидностью конфликтов являются конфликты, регулируемые правом, что определяет необходимость лингвоюридического рассмотрения социальных сетей, в частности выявления в социальных сетях текстов, содержащих признаки правонарушений, и проведение лингвистической экспертизы речевых произведений - продукта сетевой коммуникации.
Во введении также отмечаются новизна исследуемого феномена и тот факт, что в зарубежных исследованиях коммуникация в социальных сетях представлена в большей мере, хотя и здесь их лингвистическая сторона не подвергается системному исследованию. В основательном обзоре, посвященном исследованиям политических дискуссий в Интернете, Скотт Райт, известный специалист в данной области, отмечает, что исследования сетевой коммуникации связаны в основном с дебатами элитарных личностей на сайтах, направленных на развитие электронной коммуникации и поддерживаемых правительством. Автор высказывает мнение, что общению обычных граждан в общественных науках уделяется недостаточно внимания, что, по мнению автора, удивительно, поскольку ученые признают важность и распространенность их политических бесед1.
Монография состоит из шести глав (по три в каждом томе). Глава первая первого тома «Общие вопросы лингвистического изучения коммуникации в социальных сетях» состоит из двух па-
1 Wright S. Analysing Political Debate Online: An Overview. - URL: http:// www.u-pec.fr/servlet/com.univ.coUaboratif.utils.LectureFichiergw?ID_FICHIER=1259 768724031&ID_FICHE=93522 (дата обращения: 20.08.2020).
раграфов: «Сетевая коммуникация как предмет изучения нескольких феноменов» и «Ризоморфизация социальных сетей как этап перехода к системе Web 3.0».
А.Б. Бушев трактует сетевую коммуникацию как предмет изучения нескольких феноменов. Уровень первый для исследователя представляют особенности языка общения в блогах. На этом этапе исследователя привлекает изучение самой фактуры речи. Это не письменная, но и не устная речь («сквозь экраны доносится стихия устной речи»), это речь, предъявленная публично. На этом уровне внимание исследователя не могут не привлекать особенности лексики, графики, сленга, особенности грамматики языка, используемого для коммуникации. По мнению Н.Б. Мечковской, одной из первых описавшей эти языковые процессы, они отражают тенденцию к усложнению языков в сочетании с внешней (стилистической) демократичностью общения1. Глубинное усложнение такого общения обусловлено возрастанием интеллектуально-семиотической насыщенности жизни; возможностью для текста мгновенно преодолевать расстояния; трансграничной доставкой сообщений; повсеместным изучением и применением «новой латыни» - базового английского; смешением кириллического и латинского кодов; тенденцией к интерактивности и коммуникативному взаимодействию отправителя и получателя сообщений; мультимедийностью и креолизованностью такой коммуникации; возможностью длительного сохранения носителей такого общения, публичного их показа, архивирования. Научной рефлексии подлежат особенности языковой игры: привлекают внимание «язык падонкафф» (представляющий собой игровую фонетизацию письма), который считают вершиной метаязыковой рефлексии, применение иконических значков, креолизация такого дискурса. В настоящее время известны словари таких вариантов языка: списки - словари компьютерных символов, клишированных фраз (типа ИМХО), компьютерного сленга - комбинирующего сленг молодежи и IT-профессионалов. Автор отмечает, что от нормативного языка язык сетей отличается сильно, он характеризуется пренебрежением к нормативности, установлением своих узуальных
1 Мечковская Н.Б. История языка и история коммуникации : от клинописи до Интернета. - М. : Флинта : Наука, 2009. - 584 с.
63
норм. Например, английские сокращения в электронной переписке являются неотъемлемой частью современного общения подростков в Интернете. Знания о разных типах сокращений мотивируют учащихся к более глубокому изучению английского языка и, как следствие, дают им возможность использовать английских язык в реальной жизни при общении с носителями языка. Такого рода дескриптивные работы языка компьютерного общения существуют на всех языках. Показательны аббревиация, акронимия, иконичность письма, наличие молодежного и компьютерного сленга. Языковая ткань такого общения отражает тенденцию к экономии средств общения, тенденцию к моде, тенденцию к криптографии (что свойственно для любой системы арго).
Уровень второй представляют особенности собственно коммуникации в блогах. Уже при первых исследованиях общения в Сети высказывались наблюдения над характером коммуникации в ней (ироничность, агрессивность, аддикция, безграничные игровые возможности при анонимности масок и т.д.). По наблюдением исследователя, Сеть притягательна для людей, испытывающих проблемы в реальном общении. Оказалось, что коммуниканты в Сети часто испытывают психологические проблемы в реальном общении, и их сетевая коммуникация отражает их личностные свойства и интересы. Эта коммуникация оказалась весьма агрессивна, лишена рефлексивности. Для нее характерно такое явление, описанное социологами еще в конце прошлого века, как социальный солипсизм. В таких исследованиях общение предстает не как лингвистический, а как психологический, социологический феномен. Это общение лично-публичного характера, для которого характерны анонимность, безнаказанность, карнавализация, бесчисленные легкие возможности самопрезентации. Ввиду социальной значимости рассмотрению в таком общении подвергаются феномены флудинга, флейминга, буллинга. Так, например, классифицированы вербально-агрессивные акты: а) оскорбления, содержащие обидную характеристику адресата; б) враждебные замечания как выражение негативного отношения к адресату; в) угрозы как высказанные намерения нанести вред адресату; г) грубые требования как принуждение к выполнению какого-либо действия. Считается, что данная классификация вербально-агрессивных актов описывает основные формы кибербуллинга. Такими формами
являются: флейминг, харассмент, гриферство, троллинг, клевета, раскрытие секретов, мошенничество, исключение, киберсталкинг.
Уровень третий для исследователя представляют особенности процессов массовой коммуникации при помощи блогов в Сети. Сетевой дискурс способствует расширению возможностей конкретного человека по коммуникативному приобщению к разнообразным дискурсам. Произошла виртуализация отдельных областей человеческого общежития, общественного сознания - в Сети есть возможности для коммуникации разнообразных целевых аудиторий: философов, историков оружия, представителей новых религиозных течений, домохозяек, готовящих шарлотки, маргиналов, носителей другой идентичности. В сетях присутствуют дискурсы, которые не имели письменной фиксации или были недоступны, т.е. происходит расширение текстовой сферы культуры. Также культура массмедийная (в настоящее время становящаяся экранной культурой) означает потребление в Сети таких видов средств массовой коммуникации, как журналистика, пиар, массовая политическая коммуникация и реклама, сетература. Особенно интересно, что Сеть представляет дискурсы, которые по своей природе маргинальны, в том числе и запрещенные - экстремизм и т.д. (автор приходит к таким выводам, отслеживая сетевой дискурс альтернативных правых в США - альтрайтистов).
Второй параграф первой главы «Ризоморфизация социальных сетей как этап перехода к системе Web 3.0» (авторы М.Б. Ворошилова и В.Б. Строганов) посвящен будущему Сети - ризомор-физации Сети и переходу к Web 3.0. Авторы отмечают, что, по сравнению с более ранними версиями Сети, уже сегодня модель Web 2.0 включает в себя специализированные интернет-сервисы, предлагающие пользователю широкий инструментарий, позволяющий наполнить ее содержанием. К подобным сервисам относятся: 1) блоги (LiveJoumal, YouTube, Twitter); 2) социальные сети («ВКонтакте», Facebook, Twitter); 3) сайты - генераторы контента (Пикабу); 4) вики-проекты (Википедия); 5) мультимедийные системы распространения информации (YouTube, Яндекс.Диск); 6) мультимедийная интерактивная связь (Skype); 7) системы совместного редактирования документов (Google Документы). Система Web 2.0 функционирует уже по законам «новых медиа», ос-
новными характеристиками которых являются: интегративность, интерактивность1, партиципаторность2.
Однако сегодня можно наблюдать постепенное преобразование и адаптацию социальных сетей под систему Web 3.0. Центральная идея Web 3.0 - это выстроить такую систему, при которой пользователь будет быстрее и точнее находить интересующую его информацию в надежных источниках. Web 3.0 в будущем будет представлять собой сеть узкоспециализированных информационных ресурсов, которые содержат в себе все необходимые инструменты, для того чтобы пользователь мог максимально эффективно осуществлять свою деятельность в соответствии с его интересами или профессиональными целями. В основе модели Web 3.0 лежит принцип «живого поиска». Этот принцип подразумевает, что отбор информации по ключевым словам будут вести не роботы, а живые люди, специалисты в своих областях, с которыми можно обсудить все возникающие вопросы3. Главное отличие Web 3.0 от Web 2.0 заключается в том, что в рамках новой модели пользователи не только смогут создавать контент, но также получат возможность выступить в качестве эксперта и оценивать, насколько данная информация качественна и полезна.
Глава вторая первого тома монографии «Лингвокогнитив-ный и дискурсивный аспекты коммуникации в социальных сетях» включает девять подглав.
Ее открывает подглава «Мари-Анн Паво и анализ цифрового дискурса» (автор М. Дебренн). В ней обсуждается словарь цифрового дискурса М.-А. Паво4.
М.-А. Паво полагает, что целью написания словарной монографии является идея предложить итог исследования данной обла-
1 См.: Богдановская И.М. Медиакоммуникация // Вестник Герценовского университета. - 2011. - № 8. - С. 77-80.
2 См.: Шестеркина Л.П. Основные характеристики новых социальных медиа // Ученые записки Забайкальского государственного университета. Серия Филология, история, востоковедение. - 2014. - № 2. - С. 107-111.
3 См. подробнее: Шачкова В.А. Возможности системы WEB 3.0 в современном медиапространстве: проблемы и перспективы // Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского. - 2013. - № 4-2. - С. 250-253.
4 Paveau M.-A. L'analyse du discours numérique, dictionnaire des formes et des pratiques. - Paris : Hermann, 2017. - 397 p.
сти, необходимость реагировать на вызов эпохи цифровой революции, осознать, что нативный цифровой дискурс (НЦД) требует переосмысления концептуальных моделей, до недавнего времени применимых в лингвистике. Под нативным цифровым дискурсом рассматривается совокупность речевых продукций, непосредственно произведенных онлайн, независимо от материального носителя, интерфейса и способа написания. Одним из факторов, требующих разработки новых теоретических моделей, является природа НЦД. Будучи неотделимым от машинного и программного окружения, породившего его, нативный цифровой дискурс (НЦД) приобретает новые характеристики, в том числе «клика-бельность» и непредсказуемость. Существующая лингвистическая теория, рассматривающая технологию как экстралингвистический компонент, не способна анализировать в их целостности такие новые типы знаков, как хештеги, URL, прочие композитные техно-слова. Она также не учитывает взаимосвязь всех существующих НЦД. Поэтому предлагается принимать во внимание роль не человеческих факторов в порождении НЦД, обсуждая технодискурс, технознак, дискурсивный техножанр и технографику. Опираясь на эти понятия, М.-А. Паво предлагает анализировать НЦД с точки зрения экологической, постдуалистической лингвистики, не желая при этом гипертрофировать роль технологии и лишать человека его активной роли в порождении дискурса.
Для правильного понимания точки зрения М.-А. Паво следует привести ее определение окружающей среды (environnement): «Окружающей средой называют совокупность человеческих и не человеческих данных, среди которых выработаны дискурсы. Они относятся ко всем сферам бытия, они социальные, культурные, исторические, материальные (природные объекты и артефакты), животные, натуральные и т.д.».
Понятие окружающей среды предлагается как альтернатива понятию контекста, использованному в традиционном анализе дискурса, поскольку под контекстом обычно понимаются только социальные, исторические или политические параметры. Таким образом, окружающая среда является центральным понятием позиции М.-А. Паво, определяемой следующими положениями: 1) постдуализм: преодоление различения mind / body (человеческое сознание проявляется вне духа, в том числе в предметах и
технологиях); 2) симметричность: все языковые произведения композитны, состоят из сочетания языковых и неязыковых аспектов; 3) экологичность: анализируется не само высказывание, а в целом система, породившая его. Данное положение раскрыто в статье упомянутого выше словаря М.-А. Паво с названием «Дис-курсная экология» (Écologie du discours).
В обсуждаемой работе М.-А. Паво рассматриваются явления, описывающие свойства НЦД, связанные с его функционированием, а именно: «дискурсивная кибержестокость» (cyberviolence discursive), «высказывающийся» (énonciateur numérique), «этика цифрового дискурса» (éthique du discours numérique), «экстим-ность» (extimité), «контекстуальная нерушимость» (intégrité contextuelle), «законы цифрового дискурса» (lois du discours numérique), «технологическая дискурсивная память» (mémoire technodiscursive), «произбительность» (produsage).
М.-А. Паво отмечает, что в традиционной лингвистике незаслуженно мало внимания уделяется фигуре «высказывающегося» -«глашатая», или «спикера». В обсуждаемой работе М.-А. Паво внимание уделяется двум специфическим цифровым типажам -граммар-наци и троллю. «Экстимность» определяется как процесс выставления отдельных интимных фрагментов своей жизни в поисках их одобрения другими пользователями. В цифровой окружающей среде противопоставление частной и публичной жизни видоизменяется, и социальные сети определяются как гибридные пространства. Здесь экстимность выражается в виде выбора ник-нейма, аватара, хештега. Высказывающийся производит НЦД в рамках цифровой этики, в которой собрана совокупность критериев допустимости высказываний, произведенных в Интернете, согласно ценностям, которые признаются его пользователями в определенном месте и в определенное время. Эти правила составляются самими пользователями в виде метавысказываний, и эти метавы-сказывания напоминают правила этики обычной коммуникации, но дополняются специфическими особенностями, поскольку в цифровом пространстве велика роль действий: можно приглашать, принимать или отклонять приглашение, банить, троллить, искать, приобретать и т.д. М. Дебренн отмечает, что в обсуждаемом словаре М.-А. Паво проблема фейка мало освещается, поскольку, видимо, она приобрела свою значимость после публикации книги.
Зато большое внимание уделено вопросу кибербуллинга, ему посвящена самая длинная статья словаря (34 страницы). Однако М.-А. Паво не просто переносит на цифровые формы дискурса категории и понятия, применимые к нецифровым текстам, а учитывает сочетание семантических полей (сексизм, расизм, гомофобия и др.) с технологическими функциями НЦД - статус, комментарий, твит. Главными особенностями кибербуллинга являются анонимность, отсутствие очного контакта, продолжительность и массовое распространение. Авторы подглавы отмечают, что в англоязычной литературе (при почти полном отсутствии франкоязычной) исследования в основном ограничиваются языковыми аспектами и игнорируют технодискурсивные и социотехнические аспекты. Для построения типологии рассматриваются следующие критерии: прямая (с ведома жертвы) либо косвенная (за ее спиной) угроза, что в языковом эквиваленте проявляется в виде обращений во втором лице (оскорбления) vs описательных высказываний в третьем лице. С технологической точки зрения основную роль здесь играют псевдонимность; эффект отсутствия (жертвы) и бесконтрольности; эффект кокпита, состоящий в том, что агрессор, как и пилот в своей кабине, отделен от жертвы, не испытывает к ней эмпатии и одновременно чувствует себя защищенным от реакции на свои слова; принцип неразлучности (жертвы со своим гадже-том), в силу которого агрессивное сообщение непременно будет получено; виральность, зависящая от количества излучателей и приемников и от скорости распространения информации. Интересными являются в данном контексте технодискурсивные реакции на кибербуллинг. Возможно развязывание ответной интернет-пере -палки (носящей на сленге названия флейминга или шитшторма), но также возможны молчание, блокировка контакта, маскировка или бан, модерация цифрового ресурса, аутинг, сообщение о нарушителе, публикация агрессивных высказываний на своеобразной «стене позора». Жертвы кибербуллинга могут обыгрывать агрессию и сделать из нее повод для гордости. И, наконец, технологические возможности цифрового дискурса позволяют автоматически заменить оскорбительные слова смайликами, «кавайными мордашками» и прочими иконическими элементами, вызывающими смех и положительные эмоции.
М.-А. Паво подчеркивает, что интернет-пространство в высшей мере рефлексивно. Все, что в нем появляется, становится объектом метадискурса. Неудивительно, что в нем появились законы. Они - наивные эквиваленты принципа кооперации Герберта Пола Грайса. Их около 10, наиболее известным из них является закон (или точка) Годвина, согласно которому чем длиннее (интернет-дискуссия, тем вероятнее, что появится сравнение с Гитлером или нацистами.
Завершается этот обзор словаря-монографии об анализе цифрового дискурса изложением содержания статьи о технодиску-сивной памяти.
Отмечается, что для разработки понятия цифровой памяти в анализе дискурса необходимо учитывать следующие факторы.
1. Нелинейность (гипертекстуальность и диссипация): связанные друг с другом языковые фрагменты гипертекста моделируют функционирование дискурсивной памяти, отличающейся от памяти обычной. Это хорошо видно на примере топонимов: в нецифровом тексте появление таких топонимов, как Освенцим или Чернобыль, вызывает различные образы в памяти различных реципиентов, а то и ничего не вызывает. В цифровом тексте, наоборот, клик (или даже простое наведение курсора на слово) отсылает к другому тексту. Таким образом, технодискурсивная память - дополненная память.
2. Цифровой след и его находимость: пользователь оставляет в цифровом пространстве огромное количество следов. С одной стороны, это то, что он намеренно туда выкладывает (тексты, фотографии, цифровые «жесты»). Но, с другой стороны, - он также невольно оставляет следы своего присутствия в интернет-пространстве. Особенности функционирования памяти в цифровом контексте состоит в том, что в ней сохраняется все без разбора и ничто не утрачивается, тогда как человек отбирает (сознательно или нет) то, что он будет запоминать. Технологические возможности цифрового пространства таковы, что следы, оставленные в нем, всегда могут быть найдены и собраны, благодаря в том числе метаданным, сопровождающим любой НЦД.
Во второй главе первого тома «Лингвокогнитивный и дискурсивный аспекты коммуникации в социальных сетях» также нашли отражение идеи метакоммуникации или рефлексии о языке
в соцсетях (автор подглавы «Метакоммуникация в социальных сетях» Т.В. Шмелева); культурно-речевая рефлексия (автор под-главы «Культурно-речевая рефлексия в сетевом пространстве» В.Д. Черняк); ценностных доминант в таком дискурсе в модели аксиологической лингвистики (автор подглавы «Языковая репрезентация ценностных доминант в социальных сетях» С.В. Ильясова); метафоризация предметной области «дискурс в соцсетях», рассматриваемая в лингвокультурологическом аспекте (автор под-главы «Метафоризация предметной области "социальные сети" в русскоязычных и англоязычных массмедиа (лингвокультурологи-ческий аспект)» О.Н. Кондратьева); способы вербализации эмоций в социальных сетях (автор подглавы «Способы вербализации эмоций в социальных сетях : корпусный анализ» А.В. Колмогорова); актуальные вопросы изучения электронного новостного дискурса (авторы подглавы «Актуальные вопросы изучения электронного новостного дискурса с лингвистических позиций» В.А. Каменева и Н.В. Потапова).
Так, обсуждая культурно-речевую рефлексию в интернет-коммуникации, В.Д. Черняк подчеркивает, что пользователи Интернета осваивают интернет-пространство как «место самореализации, осуществление которой невозможно вне речевой практи-ки»1. Тексты, расположенные в интернет-среде, весьма точно отражают различные аспекты речевой деятельности участников коммуникации. «Понимаемый как самый передовой медиум, Интернет ассоциируется и с самыми современными формами существования культуры»2. Как отмечает М.Н. Эпштейн, в электронной вселенной основные понятия филологии приобретают новый смысл. Разрабатываемая Эпштейном идея проективной лингвистики связана с расширением лексической, грамматической, концептуальной систем. Для новой коммуникационной среды оказываются актуальными понятия лингводизайн, лингвоконструирование, лингвопроектирование, лингвостроение, лингвоинженерия, плано-
1 Трофимова Г.Н. Языковой вкус интернет-эпохи в России. Функционирование русского языка в Интернете: концептуально-сущностные доминанты : монография. - М. : РУДН, 2011. - 436 с.
2 Русский язык и новые технологии : коллективная монография / сост. Г.Ч. Гусейнов (факультет филологии НИУ ВШЭ) ; под ред. М.В. Ахметовой, В.И. Беликова. - М. : Новое литературное обозрение, 2014. - 256 с.
вая лингвистика, лингвистические технологии, творческая филология, лингвистическое творчество, лингво-арт, «языководство» В словотворчестве, чрезвычайно распространенном в интернет-пространстве, участвует все больше индивидуальных авторов, при этом новые слова или высказывания распространяются моменталь-но2. Автор выделяет три вида деятельности в области языковых знаков: знакосочетательную, знакоописательную и знакосозида-тельную, которые своеобразно преломляются в интернет-пространстве.
Обсуждая электронный новостной дискурс, авторы В.А. Каменева и Н.В. Потапова суммируют его специфические признаки: 1) электронный сигнал как канал общения; 2) структура знака (гипертекстуальность, мультимедийность, интерактивность); 3) гра-фико-пространственный параметр (стандартизованность внешней формы текста); 4) виртуальность (подразумевает общение с воображаемым собеседником); 5) глобальность (возможность установить контакт с любым пользователем в Сети); 6) высокая степень проницаемости (слушателем, соучастником или участником общения может оказаться любой человек); 7) дистантность (разделен-ность участников общения в пространстве и во времени); 8) опосре-дованность (общение между людьми опосредовано электронным устройством, включенным в Сеть); 9) преимущественно статусное равноправие участников; 10) комбинация различных типов дискурса (рекламного, политического, научного и др.); 11) специфическая компьютерная этика (некий свод правил поведения людей, общающихся в компьютерной среде); 12) устно-письменный характер коммуникации (адаптация средств разговорной речи (интонация, тон) к письменной форме паралингвистических средств (рисунок, фотография, шрифт, цвет, графические символы и др.)
Восьмая подглава второй главы первого тома рецензируемой монографии носит название «Обыденный юридический дискурс и процессы деюридизации правовых терминов в социальных сетях
1 Эпштейн М. Будущее гуманитарных наук. Техногуманизм, креаторика, эротология, электронная филология и другие науки XXI века. - М. : РИПОЛ классик, 2019. - 220 с. - URL: http://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=43125483 (дата обращения: 26.03.2020).
2 Эпштейн М. Русский язык в свете творческой филологии разыскания // Знамя. - 2006. - № 1. - С. 192-207.
Рунета: коммуникативный и когнитивный аспекты» (авторы -Н.Д. Голев и А.В. Иркова). Исследование посвящено изучению проблемы детерминологизации юридической лексики в процессе ее функционирования в речевой практике рядовых носителей русского языка. Непосредственным предметом рассмотрения является реализация смыслов лексемы «гражданин» в интернет-коммуникации. Сложное и противоречивое явление детерминологизации (деюридизации) характеризуется разной степенью утраты юридическим термином его терминологического статуса. «Недо-термины» с их полутерминологическим содержанием нередко становятся помехой для нормальной правовой коммуникации. Этот процесс также актуализирует разведение юридической и общенародной сторон текста закона, которые влияют на исход понимания и истолкования рядовыми законопослушными гражданами юридического текста. Целями проведенного исследования выступали фиксация «перехода» семантики термина из пространства юридического дискурса в общенародную смысловую плоскость и отслеживание того, как правовые смыслы лексемы «гражданин» актуализируются в неюридической сфере. По мнению авторов, методология дискурсивно-семантического анализа открывает «живые» смыслы слова «гражданин» в дискурсе социальных сетей. Полученное комплексное представление о его значении как форме воплощения языкового сознания рядового носителя языка раскрывает в речи граждан глубинную смысловую взаимосвязь слов «гражданин», «честь», «честный», «правильный», «правдивый» и т.п. Одной из областей практического применения результатов исследования является пространство истолкования законопроектов, законодательных текстов с фигурированием названной лексемы с возможностью привлечения общенародных смыслов для полноты его понимания.
Особое внимание обращает на себя последняя, девятая под-глава второй главы первого тома «Секстинг: правовой статус, экспертная практика и особенности нарратива», завершающая вторую главу первого тома монографии (автор - О.В. Зайцева). Исследования, посвященные секстингу, неоднородны. C одной стороны, существует так называемый дискурс нормативности (der Normalitäts-Diskurs), идеологи и последователи которого представляют секстинг, в том числе подростковый секстинг, как условно
безопасное поле для сексуальных экспериментов с партнером и ссылаются на наличие статистических данных, согласно которым в подавляющем большинстве случаев люди вступают в сексуальное онлайн-взаимодействие при наличии постоянных отношений; об этом, по данным эмпирических исследований, сообщили от 60 до 80% респондентов1. С другой стороны, - существует представление о секстинге как о разновидности маргинального поведения. Патогенный характер секстинга во многом обусловил то, каким образом эта сексуальная практика представлена в СМИ и научной литературе, посвященной социальным и правовым аспектам рассмотрения данного коммуникативного феномена. Считается, что секстинг представляет собой новую форму коммуникации, что не совсем верно. Задолго до того, как появились более совершенные средства связи, люди вели эротическую переписку. Дошедшие до нашего времени любовные артефакты не позволяют в полной мере составить представление о сексуальной коммуникации до эпохи цифровизации общества. Любовные письма в зависимости от времени отличаются культурным контекстом и стилистическим своеобразием в передаче содержания, что лишь отчасти обеспечивает степень корректного понимания того, о чем идет речь в послании. Эротическая корреспонденция не всегда относилась к сфере частной жизни - часть из подобного рода артефактов изначально предназначалась для широкой общественности и представляла собой риторические формы, через которые проявлялась способность автора не только развлекать, но и наставлять и которые были нацелены на формирование допустимых шаблонов сексуального поведения, т.е. выполняли воспитательно-образовательную функцию. Эволюция формы эротического эпистолярного жанра в порнографический стала вопросом времени: рост уровня грамотности населения, сексуальные революции, произошедшие в различных обществах в различные исторические периоды, совершенствование технологий, обеспечивших стабильный канал связи и способствующих сокращению времени ожидания при получении и отправке сообщений, предопределили возникновение секстинга. Определя-
1 См. подробнее: Döring N.M. Gewalt im Netz. Sexting, Cybermobbing & Co., Publisher: Bundesarbeitsgemeinschaft Kinder- und Jugendschutz e.V. / Editors: Bundesarbeitsgemeinschaft Kinder- und Jugendschutz e.V / N. Döring. - 2015. - P. 15-43.
ющим фактором, вероятно, стала стоимость отправки SMS- и MMS-сообщений: переписка была ощутимо дешевле, чем общение по телефону (в особенности в сфере услуг секса по телефону). Затем возникновение мессенджеров и социальных сетей свело затраты на связь к минимуму, тем самым обеспечив коммуникантам условно неограниченный доступ к каналу связи без привязки к балансу счета мобильного телефона. При этом существующая статистика, направленная на формирование картины распространенности секстинга, противоречива и не позволяет в полной мере оценить популярность этой практики среди разных социальных и возрастных групп населения планеты. Существующие исследования секстинга лишь косвенно связаны с изучением сексуального поведения человека, хотя, казалось бы, доступность материала и понимание современного культурного контекста не препятствуют такого рода изысканиям. В то время как аутентичное сексуальное офлайн-взаимодействие не поддается фиксации (в том числе ввиду правовых и этических причин), а порнографическая продукция представляет собой совокупность утрированно сексуализирован-ных образов, т.е. является одним из способов переосмысления и репрезентации сексуального взаимодействия, секстинг в силу своей жанровой специфики сочетает в себе необходимую для исследований аутентичность взаимодействия коммуникантов и утриро-ванность конструируемых образов.
Секстинг представляет собой сложный культурный и социальный феномен, имеющий различные формы проявления и по-разному оцениваемый обществом. Попытка исследовать данный феномен без прямого изучения реальной переписки привела к формальному подходу в правовой оценке кейсов и к маргинализации данной коммуникативной практики. Исследование секстинга, попытка определить его место среди других видов порнографического жанра характеризуют рассматриваемый коммуникативный феномен как промежуточную форму, комбинирующую как творческий акт, связанный с репрезентацией сексуальности, так и реальное взаимодействие в виртуальном пространстве: с одной стороны, секстинг относится к разновидности симулирующей коммуникации, с другой - конструируемая коммуникантами действительность все же не связана с возможностью реального взаимодействия и представляет собой собирательный образ, созданный
на основе личного сексуального опыта коммуникантов, их энциклопедической компетенции и представлений о том, каким должно быть сексуальное взаимодействие. Изучение секстинга позволит в дальнейшем сформировать понимание того: 1) как коммуниканты представляют себе сексуальное взаимодействие, 2) какие полоро-левые паттерны транслируются при конструировании гетеросексуального и гомосексуального взаимодействия, 3) какие социальные и культурные шаблоны влияют на формирование представлений о ролях и функциях коммуникантов в сексуальном взаимодействии в зависимости от их пола, возраста и социального статуса.
В главе третьей монографии «Речевые жанры в социальных сетях» приводится жанроведческая и лингвистическая характеристика интернет-обращений в органы государственной власти, политической рекламы, подводок к новостному тексту в Интернете, креолизованных текстов интернет-сообществ, интернет-дневников, особенностей сетевых кинорецензий. Значительное место уделяется феномену антиграмотности в неофициальных жанрах.
Том второй монографии содержит три главы - «Лингвопер-сонологические аспекты коммуникации в социальных сетях», «Лингвоконфликтологические аспекты коммуникации в социальных сетях» и «Лингводидактические аспекты коммуникации в социальных сетях».
Глава «Лингвоперсонологические аспекты коммуникации в социальных сетях» (авторы Л.О. Бутакова, Е.Н. Гуц) является частью объемного проекта, посвященного комплексной реконструкции социально-коммуникативных характеристик группы россиян пожилого возраста (речь идет о «пожилых людях», пенсионерах, или, говоря психологическим языком, людях в периоде «поздней взрослости»). Исследование проводится в двух направлениях -когнитивно-дискурсивном и психолингвистическом, - что требует изучения двух форм репрезентации - дискурсов самих пожилых людей и дискурсов о пожилых людях, а также языкового сознания русскоговорящих. Реализация проекта проходит в русле: выявления общих дискурсивных характеристик текстов, объединенных субъектом речи «люди пожилого и старческого возраста»; описания предметно-тематической и аксиологической составляющих дискурсов «о пожилых»; реконструкции соответствующих тематических фрагментов сознания информантов разных возрастных
групп. Лингвисты, психолингвисты, психологи уделяют пристальное внимание субъективной семантике, онтогенезу и геронтогене-зу, возрастной структуре ментального лексикона, возрастной изменчивости смыслового состава семантических областей, связанных с языковыми знаками в сознании носителей языка, возрастной динамике когнитивных процессов и пр. Комплексное исследование предполагает совмещение психолингвистического подхода к смысловым связям лексики «возраста», фрагментам ментального и вербального лексикона носителей языка, включающего смысловые области соответствующих лексем.
Одной из центральных задач проводимого исследования было выяснить, с какой целью пожилые люди коммуницируют в Интернете. В методологии своего исследования Л.О. Бутакова и Е.Н. Гуц ориентируются на труд «Слово в действии. Интент-анализ политического дискурса»1 и выделяют те же самые интенции, что и в этом труде.
Исследование 25 публикаций позволило определить наличие следующих интенций.
1. Анализ. Основанное на фактах рассмотрение, разбор темы, ситуации, предполагающей выражение положительного отношения к действующим лицам.
2. Информация. Приведение точных данных и фактов.
3. Кооперация. Выражение отношения, направленного на привлечение к участию в совместных действиях или разделение позиций.
4. Неявная самопрезентация. Самопрезентация, выражаемая косвенно, без прямого указания на объект позитивного оценивания.
5. Оценивание (+). Положительное суждение о людях (человеке) и их (его) действиях и поступках.
6. Побуждение. Призыв к какому-либо действию, принятию точки зрения.
7. Предупреждение. Предостережение. Предваряющее извещение о возможных событиях, действиях, ситуациях и т.п.
8. Презентация. Представление кого-либо или чего-либо в привлекательном виде.
1 Слово в действии. Интент-анализ политического дискурса. - СПб. : Але-тейа, 2000. - 316 с.
9. Самопрезентация. Представление себя в привлекательном, выгодном свете.
10. Успокоение аудитории. Приведение аргументов и / или фактов с целью успокоить аудиторию.
Показательна подглава о современном сленге подростков в соцсетях (авторы А.В. Иркова, Н.Д. Голев). Цель исследования -выявить характерные лингвистические черты студентов и школьников-подростков в социальных сетях. Основной материал исследования - данные анкет, в результате исследования которых выявляются системные черты коммуникативного поведения современного студента и школьника. Также в качестве материала привлекаются комментарии молодых людей на различных порталах и форумах Рунета.
По мнению авторов, именно в интернет-пространстве школьник активно используют слова и выражения, которые понятны не только ему, но и собеседникам, с которыми он общается. Это серьезный поколенческий коммуникативный конфликт. Он проявляется на разных уровнях русского языка: фонетическом, морфологическом, синтаксическом. Далее наше внимание фокусируется на лексическом уровне общения подростков, прежде всего -на его нормативно-стилистическом плане, а именно его жаргони-зации. Особенности современного молодежного жаргона легко прослеживаюся в социальных сетях. Лексика современного подростка в существенной мере сводится к простым просторечным выражениям, зачастую ненормативной лексике (нецензурные слова), жаргонизмам. Такая речь подростков стала повседневной и реальной. Авторы приводят словарь соответствий жаргона ортоло-гической речи.
В подглаве, посвященной автору, адресату и лингвоперсоно-логическим аспектам самопрезентации (автор Т.В. Алтухова), главный акцент сделан на проявлениях личности коммуниканта в социальных сетях, которые обусловлены тем, что, с одной стороны, в Интернете человек анонимен, скрыт от других участников общения, а с другой - старается через общение и самопрезентацию эту анонимность преодолеть, стремясь создать желаемую и подходящую под определенные цели версию своей личности, которая может быть достаточно далека от реальной личности коммуниканта. И такая конструируемая личность определяет особенности по-
ведения интернет-пользователя и его выбора стратегий в общении. Далее будут рассмотрены лингвоперсонологические особенности автора и адресата в неформальной компьютерно-опосредованной коммуникации (КОК), а также описаны речевые маски, которые используют участники общения в социальных сетях. Параметры КОК «автор» и «адресат» оправданно описать вместе как образ участника КОК, так как субстрат наделяет участников коммуникации - вне зависимости от того выступают ли они как адресанты или адресаты, - одними и теми же характеристиками. Коснемся подробнее этих характеристик. Важной особенностью коммуникации в электронной среде является то обстоятельство, что физическая непредставленность участников общения детерминирована технической опосредованностью интернет-общения, и это дает пользователям возможность формирования виртуального образа, отличного от реального человека, его создавшего. Физическая непредставленность в Интернете проявляется по-разному: от полной анонимности участников до предоставления коммуникантом тщательно отобранных сведений о себе, достоверность которых не всегда возможно проверить и которые создают определенный образ. В письменной электронной коммуникации телесные (физические) и статусные характеристики могут скрываться или искажаться, что позволяет участникам раскрепоститься, примерить на себя новые модели поведения, в том числе и девиантные, недоступные им реальном общении. Но также анонимность дает «возможность создавать практически любую самопрезентацию и принимать любые межличностные роли»1.
В заключение следует отметить, что в монографии делается попытка связать виртуальную языковую личность с лингвокульту-рой народа (особенно заметно это в подглаве «Виртуальная языковая личность как отражение лингвокультуры народа (на примере казахстанских политических интернет-комментариев)», автор -С.Ж. Ергалиева).
Таким образом, можно констатировать, что представлен научный труд, освещающий наше общение в социальных сетях с очень разных точек зрения - лингвистики, психологии, социоло-
1 Жичкина А.Е. Взаимосвязь идентичности и поведения в Интернете пользователей юношеского возраста : дис. ... канд. филол. наук. - М., 2001. - 199 с.
79
гии, лингводидактики, конфликтологии, юриспруденции, этнографии. Этот анализ не может не быть комплексным и междисциплинарным. Делается научная попытка проанализировать языковую и коммуникативную специфику общения в социальных сетях, что важно и в прикладном, и в фундаментально-научном плане.
А.Б. Бушев
Тверской государственный университет
