CC BY
196
■ ■ ■ Социальные сети как основа формирования пространства публичных коммуникаций
Шарков Ф.И.
Московский государственный институт международных отношений (Университет) МИД РФ (МГИМО), Москва, Российская Федерация.
Аннотация. Сетевые коммуникации, формирующиеся на основе новых информационно-коммуникационных технологий, трансформируют способы взаимодействия, расширяют коммуникативные возможности пространства. Социальные сети стирают границу между приватной и публичной информацией. Пространство публичных коммуникаций доступно для всех людей, имеющих возможности доступа в социальные сети. Сетевая форма публичной коммуникации обеспечивает связь между людьми гласно, открыто для публики, доступно для всех. Составляя основу пространств публичных коммуникаций, социальные сети существенно повышают эффективность использования коммуникационных технологий. Мобильные технологии изменяют информационный метаболизм, ускоряя обмен информацией в публичном пространстве. Сегодня стало возможным осуществление on-line коммуникаций в сетевой публичной сфере, которая предоставляет возможность удовлетворения растущих потребностей участия активных граждан в делах общества путем интенсификации взаимодействия при одновременном повышения их прозрачности. Формирование пространств публичных коммуникаций особенно активизируется на различных платформах во время кризисных ситуаций.
Ключевые слова: публичные коммуникации, пространство сетевых коммуникаций, мобильные социальные сети, публичная сфера
Для цитирования: Шарков Ф.И. Социальные сети как основа формирования пространства публичных коммуникаций // Коммуникология. 2019. Том 7. №4. С. 32-40. DOI 10.21453 / 2311-3065-2019-7-4-32-40.
Сведения об авторах: Шарков Феликс Изосимович, доктор социологических наук, профессор, заслуженный деятель науки Российской Федерации, профессор кафедры социологии МГИМО (У) МИД РФ, заместитель декана факультета журналистики ИГСУ РАНХиГС. Адрес: 119571, Россия, г. Москва, пр-т Вернадского, 84. E-mail: [email protected].
Статья поступила в редакцию: 04.10.2019. Принята к печати: 09.12.2019.
До появления социальных сетей (социальных медиа) взаимодействие в большой группе людей возможно было только после того, как они соберутся вместе. Социальные сети на основе интернет-коммуникаций существенно перестраивают способы общения в пространстве, предоставляя возможность гражданам, находящимся в разных концах страны, общаться одновременно с огромным количеством участников сетевой коммуникации. Однако, как среди ученых, так и практиков зачастую встречается путаница между понятиями «со-
циальные сети» и «электронные сети»; «сетевые коммуникации» и «электронные коммуникации». Поэтому особенно важно проведение интерпретации понятий в научных текстах.
Понятие «сети» применяется либо по отношению к социальным (не электронным) сетям, либо к Web-сетям информационно-коммуникационных технологий. В первом случае речь идет о социальной структуре, состоящая из группы узлов, которыми являются акторы пространства коммуникаций. Сложные социальные сети взаимодействия охватывают семьи, ассоциации и крупнейшие сообщества. Но с появлением Интернета на его платформе сразу же стали формироваться социальные сети, которые вскоре превратились в наиболее значимую форму социальных коммуникаций. В этом аспекте под электронной социальной сетью (социальным медиа) понимается интерактивный многопользовательский веб-сайт, контент которого наполняется самими участниками сети. Проводимый анализ посвящен социальным сетям, рассмотренным в качестве основы формирования пространства публичных коммуникаций.
Взаимодействие в социальных сетях
Во взглядах М. Кастельса, сетевое общество представляет собой эволюцию и смену парадигмы в социальной организации, которая обеспечена новыми технологиями. «С распространением Интернета появилась новая парадигма интерактивной коммуникации, характеризующаяся способностью передавать сообщения от многих ко многим в режиме реального времени или в выбранное время и возможностью использования межточечной коммуникации» [Castells: 55].
В этой новой парадигме акторы становятся более самостоятельными и формируют свои социальные сети, создают свои дискурсы. Это становятся благодаря тому, что сети позволяют осуществлять неформальные, горизонтальные коммуникации и умело управлять сложными и быстро изменяющимися социальными условиями. Общественные коммуникации, поддерживаемые цифровыми форматами облегчают коммуникации, удешевляют их. Вместо информационных потоков, ограниченных местом и временем, неиерархические модели коммуникации могут теперь реализовываться практически в любое время и в любом месте.
Взаимодействие отдельных субъектов в Сети на платформе всемирной паутины посредством различных гаджетов нельзя классифицировать как сетевую коммуникацию. Это скорее электронный формат коммуникации. Сетевая форма коммуникации обеспечивает форму связи всех со всеми. Вполне естественно, что в век электронной коммуникации обширные сетевые коммуникации формируются в Интернете, а сети, выстраиваемые в социальном пространстве, не входя при этом в Интернет, имеют значительно большую инерционность, нежели электронные сетевые коммуникации. Кроме того, такие сети могут обеспечить интерактивность лишь в пределах их взаимной прямой досягаемости.
Электронные социальные сети (например, Dodgeball1, основанный американским интернет-предпринимателем Деннисом Кроули) облегчают социальную конгрегацию в общественных местах и расширяют понимание традиционных представлений о пространстве и социальном взаимодействии2. Кроули рассматривает, как идеи мобильной связи и общественного пространства согласовываются в повседневной практике с использованием мобильных социальных сетей.
Мобильные социальные сети порождают новый вид информации, используемой в виртуальной социальной среде и, соответственно, новые информационно-коммуникационные технологии. Сетевые технологии позволяют людям преодолевать барьеры времени и пространства. Люди, использовавшие ранее фрагментарно телеграф, телефон, почту для направления информации коммуникантам и взаимодействия офлайн, вынуждены были терпеливо преодолевать пространственные и темпоральные (протяженные во времени) границы. Средства массовой информации создали принципиально отличающиеся от названных коммуникационные пространства, позволяя отдельным лицам и группам обмениваться информацией как прямо, так и косвенно [Benkler]. Соединяясь друг с другом в социально-сетевом пространстве они создают разветвленную публичную сферу, информация в которой носит характер для всех, открытый, гласный. Социальные сети, сформированные в электронном пространстве, представляя собой публичные коммуникации, которые ускоряют процесс обмена информацией между различными его акторами. Возможности быстрой передачи субъектами друг другу информационных единиц, массивов в сетевом пространстве ускоряют также и обмен контентами, формируемыми для достижения конкретных целей. Совокупность информационных процессов, возникающих в сетевом организме для поддержания его функционирования, по мнению автора, и есть информационный метаболизм.
Расширение социально-сетевого пространства
Глобальные социальные сети возникли сравнительно недавно. Но уже сегодня число участников гигантских сетей насчитывается уже в несколько миллиардов. «Facebook занимает большую часть рынка благодаря более 2 млрд активных пользователей. В январе 2017 года самым ближайшим конкурентом гиганта был WhatsApp, который также принадлежит корпорации Facebook. Тогда он находился на втором месте. Сегодня же на второй строчке с 1,5 млрд активных пользователей расположился YouTube. FacebookMessenger и WhatsApp занимают третье и четвертое места соответственно». Даже Twitter, демонстрирующий самый низкий прирост ежемесячной активной аудитории, который
1См. Dodgeball (service) [эл. ресурс]: https://en.wikipedia.org/wiki/Dodgeball_(service), (дата обращения: 07.11.2019).
2 Конгрегация (лит. congregatio, от grex, gregis - стадо) - собрание, совет кардиналов и других папских министров, которому вверяется управление какою-нибудь отраслью государственной администрации.
с 3 квартала 2015 года по 3 квартал 2017 года дал прирост 23 миллиона участников [Сергеева 2018а]. На сегодня количество пользователей твиттера составляет 288.000.000 человек, которые активно пользуются сервисом микроблога. Кроме этого, 500.000.000 человек посещают твиттер, путем перехода в соцсеть по внешним ссылкам со сторонних сайтов1.
Две трети населения мира имеют ныне мобильный телефон. Владельцами мобильных устройств в 2017 году впервые стали более 200 миллионов человек. Проведенные агентством WeAreSocial совместно с платформой Hootsuite исследования и представленные целым комплексом отчетов «GlobalDigital 2018» демонстрируют следующее состояние цифрового рынка во всем мире, в том числе в России. 47% населения России прошли регистрацию в соцсетях. С мобильных устройств включаются в сеть 55,9 миллионов человек. 63% опрошенных россиян отметили, что пользуются сетями YouTube, 61% - ВКонтакте, 42% - Одноклассники, 35% - Facebook. В социальные сети стали активнее входить люди старшего поколения. Так, на Facebook за последние 12 месяцев число пользователей в возрасте 65 лет и старше увеличилось почти на 20 процентов. На 5% стало больше в сети подростков (от 13 до 17 лет) [Сергеева 2018b]. В 2018 году аудитория социальных сетей уже насчитывала 3,196 млрд человек (на 13% больше по отношению к предыдущему году) [Сергеева 2018b]. Беспрецедентный экспоненциальный рост сетей в количественном и территориальном измерениях позволяет считать их стратегическим информационным ресурсом для расширения и консолидации гражданского общества
Влияние электронных сетевых технологий изменение коммуникаций
С появлением электронных сетевых технологий ученые предположили, что социальное взаимодействие все больше отделяется от особенностей времени и пространства [Giddens; Meyrowitz]. Люди сегодня используют сетевые технологии для общения с друзьями, родственниками и знакомыми со всего мира. Большинство молодых людей являются членами по крайней мере одной социальной сети, и они, естественно, предоставляют большое количество личной информации в качестве условия для участия в богатой социально-сетевой жизни. Однако социальные медиа вовсе не исключают прямые межличностные общения, включая взаимодействие в группах взаимно заинтересованных лиц, хотя такие формы взаимодействия начинают уступать публичным коммуникациям.
В последнее время многие жители (даже старшего возраста) свободно подключаются к глобальной сети не через стационарные компьютеры, а посредством мобильных гаджетов (сотовый телефон, планшет). Доступность и мобильность этих устройств позволяют коммуникантам использовать эти сети для быстрой связи между собой, при необходимости подключая к ним других заинтересованных участников в режиме реального времени. Эти услуги позволяют
1 См.: Твиттер увеличит количество своих подписчиков [эл. ресурс]: https://rutwitter. com/tvitter-uvelichit-kolichestvo-svoih-podpischikov (дата обращения: 07.11.2019).
участникам коммуникации получить доступ к сети знакомых или потенциальных друзей через свои гаджеты. То есть они используют мобильные социальные сети для преобразования способов их объединения и взаимодействия в пространстве публичных коммуникаций. С переходом к новой технологической и идеологической парадигме сети Интернет - Веб 2.0 (Web 2.0) и возникновением социальных медиа стала возможна социальная интернет-коммуникация, соотносимая по возможностям со свободной коммуникацией всеми со всеми. Члены современного общества, получив возможность равного доступа к информации, меняют свое отношение к власти, получают сведения, заставляющие критически относиться к действиям органов власти. Таким образом, новый коммуникационный режим становится мощным фактором, разрушающим монологическую форму отношений власти с обществом и способствующим построению диалогической формы общения [Казаков, Кутырев].
Публичная сфера как социальное пространство
Мобильные же социальные сети позволяют людям конкретных конгломера-ций связываться через мобильные телефоны и другие гаджеты с другими людьми, включенными в общую сеть, обсуждая при этом наиболее актуальные проблемы в сетевом пространстве. Любой человек, который вступает в общение через социальные сети, должен помнить, что не может претендовать на конфиденциальность информации или сохранение секрета. Социальные сети поощряют людей делать обзоры или отзывы, а также делиться и повторно публиковать содержание и, таким образом, рассчитывать только на положение «некоторые права защищены», в отличии традиционного соглашения об авторских правах (все права защищены), которое вступает в силу при использовании СМИ. В данном случае имеет местно публичность информации, то есть её открытость и доступность для публики, то есть информацию, которую может получить большинство.
Для того, чтобы подробнее рассмотреть концепцию сетевой публичной сферы обратимся к поздней теории Ю. Хабермаса об общественной сфере [Habermas]. Ю. Хабермас определяет публичную сферу как социальное пространство, в котором могут быть разделены мнения по вопросам, имеющим важное значение с точки зрения взаимной выгоды, и, следовательно, в пространстве публичных коммуникаций может формироваться общественное мнение [Habermas]. Именно данный исследователь утверждал о возможности реализации концепции публичной сферы посредством новейших средств массовой коммуникации. Эр-нандо Рохас, Дхаван Шах и Льюис Фридланд [Rojas, Shah, Fruidland] рассматривают концепцию публичной сферы Ю.Хабермаса в контексте посреднической роли Интернета. В их представлении Интернет-сеть представляет собой публичную сферу, управляемую демократией, где циркулирует политический дискурс между властью и обществом. Коммуникационные системы, формируемые и распространяемые в социальных сетях, могут быть выражены в качестве общественных сфер, инициирующих трансформацию и быстрое проникновение идей в пространство публичных коммуникаций.
Электронная сетевая форма занимает сегодня ведущее место среди всех других сетей в экономике, политике, культуре, социальной сфере, не включенных в электронное пространство. Она широко используется в системе коммуникаций гражданского общества. Такая ситуация требует пересмотра основных теоретических положений о структуре публичной сферы и более широкой интеграции в неё новых сетевых форм социальной жизни. Именно поэтому возникла концепция сетевой публичной сферы и сформировалась соответствующая практика.
Успешное функционирование гражданского общества расширяет пространство публичной сферы, которое интегрируется в социальном пространстве общества и в электронно-сетевом пространстве Интернета. Рационализация взаимодействия этих пространств (например, с помощью сегментации) позволяет существенно повышать эффективность коммуникаций в пространстве публичной сферы.
Сетевая самоорганизация сложных пространств публичной сферы согласуется с теорией аутопоэзисных систем Н. Лумана [Luhmann 1990]. Вчастности он считает, что «общественное мнение, которое артикулируется в политической публичной сфере, означает нечто иное с точки зрения жизненного мира, чем с точки зрения системы государственного аппарата. Мы приходим к выводу, что сетевая динамика все больше и больше управляется аспектами публичной сферы, которые ориентированы либо на стратегические цели коммуникации, либо на достижение взаимопонимания» [Luhmann 1971: 9].
Таким образом, «сетевые медиапространства наполняются рациональными и иррациональными, а также консенсусными и спорными способами публичного дискурса, которые в конечном итоге делают общественность множественной и реорганизуются в виде сетей в соответствии с проблемами, ценностями и интересами. Короче говоря, такие фрагментированные общественные сети в конечном итоге создают сетевые публичные сферы через сетевые СМИ» [Rojas, Shah, Fruidland].
Сетевая общественность и акторы
Любой, кто может позволить себе плату за доступ к Интернету и обладает навыками серфинга в интернете, может стать участником социальных сетей и вступить во взаимодействие с коммуникантами в пространстве публичной коммуникации. Но сетевую общественность не следует представлять просто как толпы, элиты или какую-либо определенную группу людей; она состоит из совершенно отличающихся друг от друга людей. Каждый сетевой пользователь может быть актором в определенных областях, или выполнять роль эксперта в непопулярной, узкопрофессиональной сфере даже если у него нет дипломов или профессиональных сертификатов. «Любительский on-line репортер» или «любительский комментатор» может стать мастером в деле, в котором он познал все азы.
Таким образом, пользователи социальных сетей часто появляются в фиксированных идентичностях, и социальные сети, в свою очередь, помогают лю-
дям укрепить свои отношения со старыми друзьями и узнать новых друзей, так что их существующие социальные сети укрепляются, а новые сети расширяются. Таким образом, если мы говорим, что влияние и доверие к информации из средств массовой информации заключается в бренде, который СМИ строили в течение многих лет, то влияние и доверие к информации из социальных медиа в основном базируется на доверии, накопленных сетевыми пользователями, активно участвующими в сетевых дискурсах.
Выводы
Логика электронной сети в корне изменила коммуникативные потоки и структуру сетевых коммуникаций и требует пересмотра ряда парадигм, касающихся объяснения закономерностей и особенностей развития пространства сетевых публичных коммуникаций. Электронно-сетевое общество приобретает совершенно новые свойства в виде возможности коммуницирования в объемном виртуальном пространстве, не ограничивающем движение информационных потоков ни вертикальными, ни горизонтальными направлениями. Такое общество позволяет акторам расширять свои социальные сети и межличностные контакты, производить и делиться своей собственной информацией, а также включаться в роли одного из субъектов в интеракции в социальной, культурной, экономической и политической сферах общества. В коммуникативном публичном пространстве формируются пользовательские идентичности.
Сегодня стало возможным осуществление коммуникаций в сетевом пространстве публичных коммуникаций, что открывает возможность удовлетворения растущих потребностей участия активных граждан в делах общества путем интенсификации взаимодействия при одновременном повышения его прозрачности. Социальные медиа-платформы, такие как Facebook и ВКонтакте, со своими страницами и сообществами, предоставляют свои пространства для обмена публичной информацией. Формирование сетевых сообществ особенно активизируется на различных платформах во время кризисных ситуаций [Graham, Avery, Park]. Это подчеркивает их актуальность при разработке модели сетевой коммуникации, которая при этом обеспечивает форму связи между различными социальными сетями.
Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ и АНО ЭИСИ в рамках научного проекта № 19-011-31463 «Капитализация социально-сетевого пространства публичных коммуникаций».
Источники
Андрамонова В.В. (2015). Социальные сети как объект социально-философского анализа гражданского общества // Приоритетные научные направления: от теории к практике. № 18. С. 114-118.
Казаков М.Ю., Кутырев В.А. (2013). Интернет как сетевая публичная сфера // Современные проблемы науки и образования. № 3. С.449.
Сергеева Ю. (2018a). Социальные сети в 2018 году: глобальное исследование (Опубликовано 20.03.2018а) // WebCanape [эл. ресурс]: https://www.web-canape.ru/business/socialnye-seti-v-2018-godu-globalnoe-issledovanie.
Сергеева Ю. (2018b). Интернет 2017-2018 в мире и в России: статистика и тренды (Опубликовано 14.02.2018-b) // WebCanape [эл. ресурс]: https://www.web-canape.ru/business/ internet-2017-2018-v-mire-i-v-rossii-statistika-i-trendy/.
Benkler Y (2006). The Wealth of Networks. New Haven: Yale University Press. Castells M. (1996). The Rise of the Network Society: The Information Age: Economy, Society and Culture (Vol .1). Malden, MA: Blackwell.
Giddens A. (1991). Modernity and Self-identity: Self and Society in the Late Modern Age. Stanford, CA: Stanford University Press.
Graham M.W., Avery E., Park S. (2015). The role of social media in local government crisis communications. Public Relations Review. No. 41. Р.386-394.
Habermas J. (1992). Further Reflections on the Public Sphere. In: Habermas and the Public Sphere / ed. By Craig Calhoun. Cambridge, MA: MIT Press. P. 421-461.
Luhmann N. (1971). Politische Planung: Aufsätze zur Soziologie von Politik und Verwaltung. Opladen: Westdeutscher Verlag.
Luhmann N. (1990). The Autopoiesis of social systems. In: Luhmann N. Essays on self-reference. NewYork: ColumbiaUniversityPress. P. 1-20.
Meyrowitz J. (1985). No Sense of Place: The Impact of Electronic Media on Social Behavior. New York: Oxford University Press.
Rojas H., Shah D.V. Friedland L. (2011). A communicative approach to social capital. Journal of Communication. No. 61 (4). P. 689-712.
■ ■ ■ Social Networks as the Basis for the Formation of Public Communication Space
Sharkov F.I.
Moscow State Institute of International Relations (MGIMO), Moscow, Russia.
Abstract. Network communications based of new information and communication technologies transform the methods of interaction, expand the communicative possibilities of space. Social networks blur the line between private and public information. The space of public communications is available to all people with access to social networks. The network form of public communication provides communication between people openly; it is open to the public and accessible to all. Shaping the basis of public communication spaces, social networks significantly increase the efficiency of using communication technologies. Mobile technologies are changing information metabolism, accelerating the exchange of information in public space. Today it has become possible to carry out on-line communications in the public network sphere, which provides the opportunity to meet the growing needs of active citizens' participation in the affairs of society by intensifying interaction while increasing their transparency. The formation of public communication spaces is especially active on various platforms during crisis situations.
Keywords: public communication, space of network communications, mobile social networks, public sphere
For citation: Sharkov F.I. (2019). Social networks as the basis for the formation of public communication space. Communicology (Russia). Vol.7. No.4. P. 32-40. DOI 10.21453/23113065-2019-7-4-32-40.
Inf. about the author: Sharkov Felix Izosimovich, Dr.Sc. (Soc.), honored worker of science of the Russian Federation, professor at the department of sociology at MGIMO, deputy dean of the faculty of journalism at Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration. Address: 119571, Russia, Moscow, Vernadsky av., 84. E-mail: [email protected].
Received: 04.10.2019. Accepted: 09.12.2019.
The study was carried out with the financial support of the Russian Foundation for Basic Research and the Autonomous Non-Profit Organization of Electronic Information Technologies within the framework of the scientific project No. 19-011-31463 «Capitalization of Social Networks Space of Public Communication».
References
Andramonova V.V. (2015). Social networks as an object of socio-philosophical analysis of civil society. Priority research areas: from theory to practice. No.18. P. 114-118 (In Rus.). Benkler Y (2006). The Wealth of Networks. New Haven: Yale University Press. Castells M. (1996). The Rise of the Network Society: The Information Age: Economy, Society and Culture (Vol .1). Malden, MA: Blackwell.
Giddens A. (1991). Modernity and Self-identity: Self and Society in the Late Modern Age. Stanford, CA: Stanford University Press.
Graham M.W., Avery E., Park S. (2015). The role of social media in local government crisis communications. Public Relations Review. No. 41. P386-394.
Habermas J. (1992). Further Reflections on the Public Sphere. In: Habermas and the Public Sphere / ed. By Craig Calhoun. Cambridge, MA: MIT Press. P. 421-461.
Kazakov M.Y, Kutyrev V.A. (2013). The Internet as a public network sphere. Modern problems of science and education. No. 3. P.449-454 (In Rus.).
Luhmann N. (1971). Politische Planung: Aufsätze zur Soziologie von Politik und Verwaltung. Opladen: Westdeutscher Verlag.
Luhmann N. (1990). The Autopoiesis of social systems. In: Luhmann N. Essays on self-reference. NewYork: ColumbiaUniversityPress. P. 1-20.
Meyrowitz J. (1985). No Sense of Place: The Impact of Electronic Media on Social Behavior. New York: Oxford University Press.
Rojas H., Shah D.V. Friedland L. (2011). A communicative approach to social capital. Journal of Communication. No. 61 (4). P. 689-712.
Sergeeva Yu. (2018a). Social networks in 2018: a global study (March 20, 2018a). WebCanape [el. source]: https://www.web-canape.ru/business/socialnye-seti-v-2018-godu-globalnoe-issledovanie (In Rus.).
Sergeeva Yu. (2018b). Internet 2017-2018 in the world and in Russia: statistics and trends (Feb 14, 2018b). WebCanape [el. source]: https://www.web-canape.ru/business/internet-2017-2018-v-mire-iv-rossii-statistika-i-trendy (In Rus.).
