CC BY
74
СОЦИАЛЬНЫЕ РИСКИ В БАЙКАЛЬСКОЙ АЗИИ (на материалах Бурятии и Монголии)
В статье дана сравнительная оценка уровня социально-демографических рисков в Байкальской Азии. На основе разнообразных источников изучены социальные риски на территории Бурятии и Монголии: депопуляция, рост смертности, старение и эмиграция населения, изменение культуры се-мейно-брачных отношений и моделей репродуктивного, самосохранительного поведения.
Уровень демографической безопасности Бурятии и Монголии. Демографический потенциал населения рассматривается как важный ресурс эффективного развития любого государства. В связи с происходящими глобальными процессами в современном мире, трансформацией общественного уклада, резкими переменами в повседневной жизни меняются демографические характеристики населения, его количественный и качественный состав, модели репродуктивного и самосохранительного поведения. Многие негативные проявления в обществе - разрушение традиционного института семьи и ценностных ориентаций в социуме, повышение роли частной жизни и др. - ведут к снижению уровня социально-демографической безопасности в обществе.
Наиболее проблемными с точки зрения социально-демографической безопасности остаются малозаселенные территории. К таким территориям относится и Байкальская Азия, трансграничный регион, включающий Бурятию (в составе РФ) и Монголию.
В изучаемом регионе, объединенном общей экосистемой озера Байкал и близостью границ, в поведении населения отмечаются как сходные, так и различные социальные модели поведения. В Монголии, в отличие от азиатской части России, сохранились традиционные формы поведения, культура семейно-брачных ценностей населения, связанные с наследием прошлых времен.
Важным критерием традиционной семьи является многодетность, напрямую влияющая на увеличение численности семьи. Установки на многодетность в кочевом социуме укреплялись нормами ранней брачности, удлинения периода деторождения, пожизненного брака, запрета разводов и прерывания беременности. Вместе с тем кочевники-скотоводы и городские жители Монголии начинают постепенно переходить на западные модели репродуктивного поведения, социально-демографического развития. Сокращается число детей в семьях, снижается коэффициент заключения браков, несколько увеличивается уровень разводов и гражданских браков. Население чаще обращается к ценностям частной жизни и карьерного роста, игнорируя ценности семейно-брачных отношений. В Республике Бурятия уже длительное время превалируют западные модели социально-демографического поведения населения. По основным социально-демографическим характеристикам республика незначительно отличается от России в целом.
Общее и особенное в моделях социального поведения населения Байкальской Азии обусловлено не только наследием традиционных отношений, переплетением традиций и новаций, но и природно-климатическими особенностями региона (суровым климатом, расширением зоны опустынивания), рисками социально-экономического развития (относительно низким уровнем жизни основной массы населения, аграрно-сырьевым характером экономики, высокой степенью зависимости экономики от использования природных ресурсов, расточительными издержками на электроснабжение и транспорт и др.).
Необходимость снижения социальных рисков требует выработки новых научных подходов к исследованию демографического и миграционного потенциала, разработки инструментария, позволяющего адекватно оценивать демографическую ситуацию в регионе, анализировать динамику, выявлять позитивные и негативные сдвиги в этой области.
Для оценки уровня демографической безопасности проведен анализ: (1) показателей уровня жизни, распределения доходов с использованием децильного коэффициента; (2) индексов развития человеческого потенциала; (3) показателей массового (360 респондентов) и экспертного (24 респондента) опросов населения, проведенных в 2011 г. под руководством автора в гг. Кяхта, Улан-Батор, Улан-Удэ и поселке Алтан-Булаг. Использован метод группировок и проведены расчеты демографических коэффициентов, составлены демографические прогнозы численности населения. Также использованы данные контент-анализа средств массовой информации (газет «Монголия сегодня», «Информ полис», электронных сайтов «Байкал медиа консалтинг», «Байкал дейли» с июня 2009 по июнь 2012 г.) и др.
В процессе исследования выявлены риски депопуляции в Бурятии и сокращение темпов роста населения в Монголии, предпосылки снижения его воспроизводства, риск демографического дисбаланса, неконтролируемые миграционные процессы, социальные отклонения в регионе.
Риски депопуляции в Бурятии. К началу ХХ1 в. демографическая ситуация в Бурятии (РБ) оставалась крайне неблагоприятной. С 1989 г. население республики начинает постепенно сокращаться (рис. 1) [1; 2]. На снижение численности населения влияют разнообразные обстоятельства. Прежде всего, социально-экономические риски (бедность, безработица, неконкурентоспособность территории), а также социально-демографические ориентация населения на малодетную семью, снижение рождаемости, рост смертности и эмиграция населения и др.
Рис. 1. Динамика численности населения Бурятии (-А-) и Монголии (-♦-) в 1969-2010 гг.
В 2010 г. условный коэффициент депопуляции (отношение числа умерших к числу родившихся) в Бурятии был равен 0,7; в Монголии - 0,2 (табл. 1). Пороговое значение данного показателя - не более единицы, выше которого наблюдается интенсивное вымирание населения. Согласно этому показателю, риск депопуляции в Бурятии значительно выше, чем в Монголии.
Таблица 1
Показатели социально-демографической безопасности в Бурятии и Монголии*
Индикатор Пороговое значение показателя Величина показателя
2006 г. 2010 г.
Бурятия Монголия Бурятия Монголия
Продолжительность жизни населения, лет не менее 75 62,4 66,5 65,3 68,0
Суммарный коэффициент рождаемости
(число детей, рожденных женщиной в не менее
фертильном возрасте), чел. 2,15 1,6 2,23 2,0 2,25
Коэффициент смертности, на 1000 чел. не более 10 14,5 6,5 12,7 6,6
Условный коэффициент депопуляции (от-
ношение числа умерших к числу родив-
шихся) не более 1 0,9 0,3 0,7 0,2
Индекс развития человеческого потенциала более 0,500 0,744 0,660 0,771 0,622
Уровень общей безработицы (с учетом не более
скрытой), % 8-9 13,4 11,3 10,4 9,9
Расходы на здравоохранение, % к ВРП не менее 5-6 4,9 4,8 7 2** 5,5
* Расчеты автора по [1; 3-6].
** 2012 г.
Коэффициент смертности в Бурятии в том же году составлял 12,7; в Монголии -6,6. Остается высоким уровень смертности мужчин трудоспособного возраста, а старость уже многие годы имеет преимущественно «женское лицо». Лишь в последние годы в РБ вследствие реализации федеральных и республиканских программ по поддержке семей, материнского капитала отмечаются некоторые сдвиги в росте рождаемости населения. Суммарный коэффициент рождаемости в Бурятии с 2006 г. несколько повысился и составил в 2010 г. 2,0; в Монголии - 2,25.
Снижение темпов роста населения Монголии. В отличие от Бурятии и в целом от РФ в Монголии за рассматриваемый период отмечается рост населения, обусловленный главным образом высоким уровнем рождаемости и низкой смертностью. С 1969 по 2010 г. ее население увеличилось в 2,3 раза (табл. 2). В 2009 г. рождаемость в Монголии составляла 25,5 на 1000 населения, в РБ - 17,4; в РФ - 12,4; смертность, соответственно: 6,2; 13,0 и 14,2.
Таблица 2
Динамика численности населения Бурятии и Монголии в 1969-2010 гг., тыс. чел.
Год Монголия Бурятия
1969 1197,6 812,2*
1979 1595,0 900,8
1989 2044,0 1041,1
1995 2317,5 1049,9
1996 2353,3 1049,6
1997 2387,0 1048,0
1998 2420,5 1020,5
2003 2504,0 987,2
2004 2533,1 979,6
2005 2562,4 974,2
2006 2594,8 969,1
2007 2635,2 963,2
2008 2683,5 959,9
2009 2735,8 959,8
2010 2780,8 960,7
* 1970 г.
Вместе с тем наибольший рост населения Монголии наблюдался до 1989 г., затем отмечается замедление роста. Если ранее за десятилетие ее население увеличивалось приблизительно на 400-450 тыс. чел. и более, то в 2000-е годы - на 350 тыс. Некоторое снижение темпов роста населения в Монголии обусловлено, как и в России, неблагоприятной экономической ситуацией и политической нестабильностью, неудовлетворительным состоянием системы здравоохранения, проблемами родовспоможения, все большей ориентацией горожан на малодетную семью. В результате число рождений сокращается.
Несмотря на снижение в последние годы в Монголии младенческой смертности, ее уровень продолжает оставаться одним из самых высоких в мире. Причины этого явления отчасти обусловлены недофинансированием сферы медицинских услуг, недостаточно эффективным проведением профилактических работ, кочевым образом жизни, устраняющим, в частности, возможность оказания экстренной родовспомогательной помощи. Так, в 2005-2009 гг. более процента женщин не получили квалифицированной медицинской помощи при родах [1; 4; 6].
Достаточно высоким остается и индекс материнской смертности в Монголии: в 2011 г. он составлял 65; в РФ - 35. Однако в группе стран со средним уровнем человеческого развития, к которым относится Монголия, данный показатель был значительно выше (135). В отличие от Монголии, в РБ за последние годы произошло стремительное снижение материнской смертности, например, в 2009 г. этот показатель составлял 36,6; в 2011 г. - 18,4 [6].
Воспроизводство и смертность населения в Бурятии и Монголии. Предпосылки снижения воспроизводства населения в РФ и РБ появились в конце 1960-х годов: переход к малодетной семье, высокая степень распада семей, распространение гражданских браков. В 1990-е годы в стране устанавливаются низкие демографические показатели, связанные с перестройкой общественного уклада. В конце 2000-х годов показатели рождаемости начинают выравниваться относительно доперестроечного периода, а показатели смертности - увеличиваться.
В Монголии за последние 20 лет смертность в расчете на 1000 населения уменьшилась, в то время как в РФ и РБ она значительно увеличилась, и несколько сократилось число родившихся. В Монголии рождаемость остается довольно высокой, но по сравнению с 1989 г. она существенно снизилась (табл. 3). Продолжительность жизни в Байкальской Азии отстает от мировых пороговых значений на 7-10 лет от (см. табл. 1).
Таблица 3
Демографические показатели в расчете на 1000 населения в РФ, РБ и Монголии в 1989-2009 гг.*
Год Рождаемость Смертность Браки Разводы
Монголия РБ РФ Монголия РБ РФ Монголия РБ РФ Монголия РБ РФ
1989 36,5 18,2 13,4 8,4 9,1 11,2 14,9 8,1 8,9 1,0 2,5 3,8
1995 23,7 11,7 9,3 7,3 12,0 15,0 12,0 6,5 7,3 0,7 3,5 4,5
1996 22,2 11,6 8,9 7,5 11,8 14,2 10,9 4,9 5,9 0,7 2,6 3,8
1997 20,9 11,0 8,6 7,2 11,6 13,7 10,7 5,2 6,3 0,8 2,5 3,8
1998 20,6 11,2 8,8 6,6 11,4 13,6 10,1 4,0 5,8 0,7 3,0 3,4
2005 17,8 14,0 10,2 6,5 15,7 16,1 9,3 7,2 7,5 1,0 4,4 4,2
2006 19,0 14,8 10,4 6,5 14,5 15,2 19,0 8,2 7,8 0,6 4,8 4,5
2007 21,7 16,1 11,3 6,2 13,3 14,6 15,7 9,1 8,9 0,7 4,5 4,8
2008 24,0 17,0 12,1 5,8 13,5 14,6 12,4 8,3 8,3 0,7 4,3 5,0
2009 25,5 17,4 12,4 6,2 13,0 14,2 12,6 8,7 8,5 0,9 4,4 4,9
* Расчеты автора по [1; 3-6].
В изучаемом регионе отчетливо проявляется корреляция рождаемости и смертности населения с его возрастной структурой. Снижение уровня рождаемости и повышение смертности произошло вследствие сокращения числа категории фер-тильного возраста и старения всего населения. Тенденция постарения населения характерна не только для РФ и Бурятии, но и для Монголии. За 40 лет доля молодых, т.е. возрастной группы до 25 лет, снизилась в Монголии на 9,5 проц. п., в Бурятии - на 15,5 проц. п., соответственно значительно повысилась численность населения старше 50 лет: на 20,5 и 10,0 проц. п. (рис. 2) [1; 2].
%
70
60 -
до 25 25-49 от 50 лет до 25 25-49 от 50 лет
Монголия Бурятия
Рис. 2. Возрастная структура населения Монголии и Бурятии: И 1969 г.; ЕШ 1979 г.; □ 1989 г.; 0 2003 г.; Ш 2010 г.
Немаловажным фактором снижения численности населения в России и Бурятии служит резкая смена многочисленного и малочисленного поколений, так называемый эффект «демографических качелей». Вошедшее в репродуктивный возраст последнее многочисленное поколение детей, рожденных в 1980-е годы, обеспечило заметное увеличение рождаемости в 2000-х годах. В современных условиях в брачный возраст вступает поколение 1990-х годов, которое почти вдвое малочис-леннее поколения 1980-х годов.
Риск демографического дисбаланса и изменение культуры семейно-брачных ценностей. Несмотря на снижение числа молодежи, монгольское общество продолжает оставаться одним из молодых в мире. В 2010 г. группа до 25 лет составляла в Монголии почти половину населения - 48,4%, в Бурятии - 37,3%. (см. табл. 3). В то же время сочетание высокой доли молодых возрастов в структуре населения, так называемого «молодежного пузыря» (youth bulge), и неспособности национальной экономики обеспечить им достаточное число рабочих мест порождает конфликто-генность в обществе, агрессивность и криминальное поведение.
Г. Хайнсон утверждал, что можно с уверенностью прогнозировать в перспективе в той или иной стране взрыв насилия, если свыше 30% ее населения составляет возрастная когорта 15-29 лет, и в близкой перспективе - если такой процент составляют дети до 15 лет [7]. Примеры демографического дисбаланса и соответственно взрывоопасного поведения молодых людей, в основном безработных, наблюдались на бывшем постсоветском пространстве, например, в Киргизии (2010 г.), Украине (2013 г.).
В последние годы в регионе отмечается рост числа гражданских браков, разводов, а также ранних браков и рождений в подростковом возрасте. В 2011 г. на
подростковую группу (15-19 лет) в Бурятии приходилось 30 рождений на 1000 женщин, в Монголии - 20,8; в мире в целом - 58,1 [2; 6]. Длительное время в Бурятии, как и в стране в целом, наблюдается рост разводов супружеских пар, почти каждая вторая семья в РБ расторгает брак. Для Монголии риск разрушения традиционной семьи не так характерен, но в последние годы и в этой стране отмечается некоторый рост разводов (см. табл. 3).
Искаженная форма семьи - гражданские или «гостевые» браки, где отсутствует взаимоответственность мужчины и женщины за ее сохранность и воспитание детей, становится все более популярной в обществе. Не случайно многие демографы склонны считать, что вытеснение официальных браков гражданскими стало тенденцией. Рост подобных браков в современном обществе, особенно в последние годы среди молодежи, свидетельствует о глубоком кризисе института семьи. Согласно исследованию ассоциации «Семья» (г. Улан-Удэ), 23,4% пар, живущих вместе, не зарегистрированы. При этом, хотя многие поддерживают семейные ценности и понимают, что наиболее уязвимыми в данном случае становятся дети, тем не менее более 70% респондентов не считают необходимой официальную регистрацию брака. Как правило, инициатором гражданского брака является мужчина. Причем сами мужчины в таком браке считают себя холостыми, а женщины, наоборот, замужними [8].
Неконтролируемые миграционные процессы. К рискам развития Бурятии и Монголии относятся активные миграционные процессы, рост нелегальной трудовой иммиграции. Близость границ Байкальского региона к динамично развивающемуся Китаю обусловливает со стороны последнего демографическое давление. Значительный приток трудовых сил из этой страны, использование территории региона китайскими гражданами для транзита в западные страны и другие мотивы служат основанием для мероприятий по сдерживанию иммиграции из КНР. В валовом миграционном обороте при пересечении российско-монгольской границы в 2009-2010 гг. китайские граждане составляли более 50%.
Интенсивные миграционные процессы в Байкальской Азии вызваны, прежде всего, социально-экономическими условиями в изучаемом регионе, а также эколо-го-географическими факторами: опустыниванием и др. Суровые природно-климатические условия, резко-континентальный климат - морозные зимы, перепады суточных температур, доходящих порой до -30°С и более, особенно на севере Бурятии и западе Монголии, негативно воздействуют на жизнедеятельность социума, являются одним из факторов эмиграции населения. Недаром некоторые исследователи сравнивают эти территории с регионами Северного полюса и Тибета. Для западной Монголии характерны бескрайние каменистые высокогорные степи с миллиметровой прослойкой плодородного гумусного слоя и вечной мерзлотой на глубине нескольких метров [9]. Значительную часть территории РБ (более 58%) занимают районы Крайнего Севера и приравненные к ним местности, озерные оазисы с болотистой почвой, неблагоприятные для проживания.
За последние десять лет площадь охваченных засухой районов Монголии увеличилась на 3,4% и составляет 41,3% территории страны. Сегодня опустыниванию подвержено 145 населенных пунктов гобийской и степной зон Монголии, где отмечается миграционный отток населения. В частности, из шести аймаков Хангай-ской зоны в 2005-2008 гг. выбыло 1,3% сельского населения. Высокий уровень безработицы в сельской местности, обеднение скотоводов, ограниченность рыночной сферы, слабость инфраструктуры, ухудшение качества и недоступность (удаленность поселений от школ) образования в селах, ограниченная доступность социальных и медицинских услуг и другие факторы способствовали росту миграционных процессов, концентрации населения вокруг крупных городских поселений.
Для Монголии, где традиционно животноводческий комплекс и продукция сельского хозяйства занимают значительное место в валовом национальном продукте, данная ситуация рассматривается как рискогенная. Если в 1989 г. доля горожан в структуре населения Монголии составляла 56,9%, то в 2010 г. - 63,3% (табл. 4) [1; 2].
Таблица 4
Изменение структуры городского и сельского населения Монголии и Бурятии 1989-2010 гг.
Год Монголия Бурятия
тыс. чел. % тыс. чел. %
город село город село город село город село
1989 1193,6 902,0 56,9 43,1 640,5 400,6 61,6 38,4
1990 1225,1 924,2 56,9 43,1 649,0 399,4 61,8 38,2
1995 1202,8 1114,7 51,9 48,1 625,4 427,4 59,4 40,6
1996 1226,3 1127,0 52,1 47,9 627,1 425,4 59,6 40,4
1997 1252,3 1134,7 52,4 47,6 627,6 423,3 59,7 40,3
1998 1236,6 1183,9 51,1 48,9 610,7 409,8 59,8 40,2
2006 1579,5 1015,3 60,8 39,2 536,6 426,7 55,9 44,1
2007 1601,0 1034,2 60,7 39,3 532,8 430,4 55,4 44,6
2008 1659,2 1024,3 61,8 38,2 529,0 430,9 55,2 44,8
2009 1713,3 1022,5 62,6 37,4 526,8 433,9 54,8 45,2
2010 1760,4 1020,4 63,3 36,7 544,9 418,7 56,5 43,5
Масштабы ускорения урбанизации можно рассмотреть на примере столицы Улан-Батор, население которой за короткий промежуток времени увеличилось до миллиона человек. Практически каждый второй житель Монголии проживает в столице.
Рост концентрации населения происходит и в Бурятии, главным образом вокруг г. Улан-Удэ, а также в пригородных районах столицы - Иволгинском и Тарбага-тайском. По сравнению с 2006 г. в 2010 г. наибольший отток населения Бурятии отмечен из неблагополучных в социально-экономическом плане районов - Муй-ского (1,4 тыс. чел.) и Селенгинского (2,6 тыс. чел.), где наблюдается высокий уровень безработицы вследствие закрытия градообразующих предприятий, сворачивания строительных работ на БАМе и др. Уровень общей безработицы в регионе составлял в последние годы от 10 до 13% и выше (см. табл. 1). Высокий уровень оттока населения отмечается из районов, приравненных к Крайнему Северу республики. Только за 2010-2012 гг. из северных районов РБ (Баунтовского, Баргузинско-го, Муйского, Курумканского и Северо-Байкальского) выбыли 4,8 тыс. чел., или 39,6% числа выбывших по Бурятии (рассчитано по [10, с. 15]).
Значительная доля мигрантов оседает в столице Бурятии - Улан-Удэ, превратившейся за последнее время, как и Улан-Батор, в проблемный город, поскольку возрастает нагрузка на социальную инфраструктуру, усугубляется проблема экологической безопасности (загрязнение атмосферы превышает допустимые нормы), ухудшается внешний облик столицы из-за хаотичной застройки на окраинах города и др.
Неконтролируемыми являются не только внутренние, но и внешние, межрегиональные миграции. В последние годы ежегодно из республики выбывает от 3,5 до 4,5 тыс. чел. Отрицательное сальдо миграции в Бурятии в 2011 г. составляло 4355 чел., в 2012 г. - 4523. Стремительный рост эмиграции населения отмечается и в Монголии. По данным статистики, в 2010 г. более 182 тыс. граждан Монголии трудились в 41-й стране мира [1; 11].
Итак, если доминирующим фактором миграции населения РБ является уровень и качество жизни населения в конкретной местности, то в Монголии, наряду с другими факторами, существенную роль играют природно-климатические условия. Пастбищ-
ное животноводство требует наличия плодородных земель, которые с каждым годом в Монголии сокращаются, что обусловливает отток людей в крупные поселения.
Рост социальных отклонений и различия в моделях самосохранительного поведения. В Бурятии отмечается достаточно высокий показатель смертности, обусловленный неправильным образом жизни многих групп населения, развитием социальных отклонений в обществе. Этиология девиантного поведения в основном рассматривается нами с социальных позиций, в частности, как следствие деприва-ции - неравенства доступа к социальным гарантиям, сравнения своих социальных условий с социальными условиями других индивидов или групп, растущих ожиданий (относительной депривации). Состояние когнитивного дисбаланса (разрыва между ожиданиями и возможностями их удовлетворения), обманутые ожидания вызывают фрустрации, депрессии, обусловливают рост социального напряжения, деструктивного поведения, которые ведут при определенных условиях к социальному взрыву системы.
Для населения характерны пренебрежительное отношение к своему здоровью, низкий уровень культуры питания, а также потребления алкогольных напитков и другие негативные явления в поведении среднестатистического человека. Согласно экспертам, здоровый образ жизни ведет приблизительно половина населения. Около 40% взрослого населения г. Кяхты РБ злоупотребляет спиртными напитками, треть - знакома с наркотическими препаратами'. Анализ средств массовой информации [12] показал, что подобное поведение возможно связано с недостаточностью публикуемых материалов, связанных с риском ухудшения здоровья - особенно тех, которые формируют адекватное восприятие данного риска. По сравнению с материалами экономического, политического характера и криминальной хроникой в средствах массовой информации уделяется недостаточно внимания здоровью населения. В СМИ присутствует мало информации о здоровом образе жизни, неубедительно отражены отрицательные последствия употребления спиртных напитков, наркотических препаратов и табакокурения.
Злоупотребление алкогольными напитками сокращает продолжительность жизни примерно на 15-20 лет, вызывает различные заболевания, является одной из причин смертности населения, особенно мужчин трудоспособного возраста. Уровень потребления алкоголя в Бурятии и Монголии составлял в 2008 г. соответственно 12,8 и 9,3 (предельный показатель - восемь литров на человека в год, превышение которого ведет к физической деградации населения). В 2005 г. число умерших от злоупотребления алкоголем составляло в Бурятии 1042, в 2010 г. - 733 чел., в основном от случайных отравлений алкоголем, алкогольной кардиомиопатии и болезни печени [13]. Существенно разнятся субъективные оценки потребления алкоголя на изучаемой территории. Согласно опросу, в Монголии около половины респондентов (52,2%) вообще не употребляют спиртных напитков, в то время как в Бурятии этот показатель равен 36,7%2 .
Сравнение по частоте потребления населением алкоголя показывает, что в Монголии она выше, чем в Бурятии. Однако для последних характерно потребление более крепких алкогольных напитков. Так, ликероводочные изделия потребляют в РБ почти в два раза больше респондентов, чем в Монголии и соответственно в два раза меньше - менее крепкие напитки, например пиво. В отличие от Бурятии (более 20%) лишь незначительное число опрошенных в Монголии предпочитает винные изделия (8,8%).
Распространена в регионе вредная привычка - табакокурение. Число курящих в Монголии составляет более трети респондентов, в РБ - около 40%.
1 Экспертный опрос проведен в г. Кяхта РБ среди работников органов местного самоуправления, админи-
страции района, учреждений образования, здравоохранения, правоохранительных органов в ноябре 2011 г. (всего 15 респондентов). Опрос проводился под руководством автора в мае-июне 2011 г. (число респондентов — 360).
В процессе исследования выявлены некоторые различия в моделях самосохрани-тельного поведения населения Байкальской Азии. Модель поведения россиян: ухудшение здоровья ^ информация медицинских работников ^ страх заболевания ^ меры предупреждения заболевания, т. е. среднестатистический гражданин начинает заботиться о здоровье, лишь заболев, или старается предотвратить болезнь после реализации риска. Несколько иная модель поведения монголов: семейные традиции сохранения здоровья ^ информация медицинских работников ^ страх заболевания ^ мера предупреждения заболевания, т.е. в поведении населения не преобладает игнорирование опасности. Традиции сохранения здоровья в Монголии более устойчивы и соответственно более низки риски ухудшения здоровья. Таким образом, статистические и субъективные данные свидетельствуют о различиях в уровне потребления алкогольных напитков и табакокурения: в Монголии они несколько ниже, чем в Бурятии.
С годами растет уровень преступности в Байкальской Азии. Если в 2006 г. в Монголии было зарегистрировано 18253 разных видов преступлений, то в 2009 г. -20373 [14, с. 381]. Данные преступления, классифицируемые преимущественно как средней тяжести, связаны с нарушениями прав собственности, а также с посягательствами на жизнь и здоровье человека. В Бурятии уровень преступности в расчете на душу населения почти в два раза выше, чем в Монголии. В 2010 г. число преступлений составляло 26510, в основном это кражи, а также незаконный оборот наркотических препаратов [4, с. 149].
Население региона предлагает радикальные меры по снижению социальных отклонений, в частности, запрет либо ограничение продажи спиртных напитков, ужесточение мер уголовного наказания по отношению к лицам, совершающим преступления в состоянии алкогольного и наркотического опьянения. Эксперты отметили необходимость введения принудительной трудотерапии для злоупотребляющих алкоголем, ужесточения наказаний за употребление и сбыт наркотиков и др.
* * *
В регионах Байкальской Азии происходят, с одной стороны, сходные социально-демографические процессы: рост эмиграции и отдельных социальных отклонений, отсутствие культуры самосохранительного поведения у значительной части населения. С другой - существуют различия в демографическом поведении населения Монголии и Бурятии. В Монголии в отличие от РБ наблюдается рост численности населения, обусловленный более высоким уровнем рождаемости, относительно низким коэффициентом смертности. Традиционным остается отношение населения к семейно-брачным ценностям, характерен низкий уровень распадов браков. В отдельных городских семьях наблюдается ориентация на малодетную семью, но в целом в поведении населения сохраняется установка на многодетность, на репродуктивную функцию семьи.
В Республике Бурятия для значительных групп населения вышеуказанные ценности утратили свою значимость: отмечается риск депопуляции, разрушение традиционной семьи, кризис семейно-брачных ценностей. Несмотря на некоторый рост населения в последние годы, регион вряд ли в ближайшем будущем выйдет на социально-демографические показатели доперестроечного периода. Оптимистический вариант возможен при условии ориентации на многодетные семьи - с тремя детьми и более и снижения смертности населения в трудоспособном возрасте.
При сохранении современных социально-демографических тенденций, по данным нашего прогноза, в ближайшие десять лет общая численность населения Бурятии может сократиться примерно на 10 тыс. чел. Иная ситуация будет наблюдаться
в Монголии, население за этот период увеличится приблизительно на 200 тыс. чел., в основном за счет высоких темпов естественного прироста. Приблизительно такие же прогнозы публикуют статистические управления Бурятии и Монголии. Вместе с тем такие факторы, как достаточно высокий уровень социальных рисков, отток населения, нездоровый образ жизни многих категорий населения, продолжают оказывать негативное воздействие на социально-демографическую безопасность региона. Повлиять на снижение социально-демографических рисков призвана, прежде всего, целенаправленная государственная политика, направленная на выстраивание стратегических приоритетов в сохранении и преумножении человеческого потенциала. В противном случае среда обитания, накапливая и распространяя риски, начинает препятствовать эффективному функционированию социума.
Отношение к здоровью - один из элементов самосохранительного поведения, от формирования мотивов и целей этой деятельности индивида во многом зависит безопасность жизнедеятельности общества в целом. Очевидно, что в Байкальской Азии развитие оздоровительной культуры в стиле поведения населения приобретает социальную значимость.
Литература
1 Монгол улсын статистикийн эмхтгэл. 2010. Улан-Батор. 2011.
2. Бурятия в цифрах. Стат. сб. Улан-Удэ: Бурятстат. 2011. №01-01-13.
3. Демографический ежегодник России. Стат. сб. М.: Росстат, 2010.
4. Статистический ежегодник. Стат. сб. Улан-Удэ: Бурятстат, 2011.
5. Статистический ежегодник. Стат. сб. Улан-Удэ: Бурятстат. 2013.
6. Доклад о человеческом развитии 2011 г. Устойчивое развитие и равенство возможностей: Лучшее будущее для всех. Нью-Иорк, 2012.
7. Heinsohn G. Sohne und Weltmacht: Terror im Aufstieg und Fall der Nationen. Munich. 2008.
8. Московский комсомолец в Бурятии. №12 от 13.03.2013.
9. Иванов А.В. Манай эртний сайн хурш //Монгол Алтай. Улаанбаатар. 2007. № 2.
10. Миграция населения Республики Бурятия. Стат.сб. Улан-Удэ: Бурятстат, 2013.
11. Миграционная ситуация в Республике Бурятия в 2012 г. Улан-Удэ: Бурятстат, 2013.
12. Средства массовой информации: газеты «Монголия сегодня», «Информ полис», электронные сайты «Байкал медиа консалтинг», «Байкал дейли» с июня 2009 г. по июнь 2012 г.
13. Естественное движение населения Республики Бурятия. Стат. сб. Улан-Удэ: Бурятстат. 2011. № 02-03-04.
14. Монгол улсын статистикийн эмхтгэл (Mongolian statistical yearbook, 2009). Улаанбаатар, 2010.
