Социальные представления голландских студентов об эффективных стратегиях регуляции эмоций в конфликтах Текст научной статьи по специальности «Психологические науки»

УДК 316.613.4 : 316.485

Е. С. Синельникова

Социальные представления голландских студентов об эффективных стратегиях регуляции эмоций в конфликтах

В статье представлены результаты исследования, показывающие роль ситуации (конфликт в деловых или личных отношениях, конфликт с равным или вышестоящим партнером), а также личностных (эмоциональный интеллект) и культурных особенностей в выборе голландскими студентами стратегий эмоциональной регуляции в конфликте.

The article presents results of a study which demonstrates that type of relations (business or interpersonal) and power distance (conflict with equal or high power partner) as well as emotional intelligence, power distance and gender roles influence on Dutch students' preferences of emotion regulation strategies in conflict.

Ключевые слова: эмоциональный интеллект, эмоциональная регуляция, конфликт, гендерные роли, дистанция власти.

Key words: emotion regulation, emotional intelligence, gender roles, power distance, conflict.

Эффективная эмоциональная регуляция является необходимой составляющей физического, психологического и социального здоровья личности. Эмоциональная регуляция в течение последних 15 лет выступает значимым направлением исследования в психологии [6-8; 12]. Исследователями были выявлены краткосрочные и долгосрочные последствия различных стратегий эмоциональной регуляции для физического и психологического здоровья личности [6; 7]. Вместе с тем существуют актуальные проблемы эмоциональной регуляции, которым до настоящего времени уделяется недостаточное внимание. В числе таких проблем - влияние особенностей ситуации на выбор стратегии эмоциональной регуляции в конфликте; влияние выбора стратегий эмоциональной регуляции на межличностное взаимодействие и кросс-культурные особенности эмоциональной регуляции.

Нам удалось обнаружить несколько исследований, обращавшихся к данным проблемам. Влияние применения стратегии эмоциональной регуляции «когнитивная переоценка эмоций» на оценку стратегий урегулирования арабо-израильского конфликта израильскими студентами стало предметом исследования E. Halperin and Gross [8]. В нем было выявлено позитивное влияние стратегии эмо-

© Синельникова Е. С., 2013

циональной регуляции «когнитивная переоценка эмоций» на установки израильтян относительно политики мирного урегулирования конфликта с палестинцами, выражавшееся в большей поддержке стратегий мирного урегулирования конфликта, и меньшей поддержке агрессивных стратегий урегулирования конфликта.

В экспериментах Sheppes et all [12] в реальном и символическом контексте было показано, что психологически здоровые испытуемые демонстрируют гибкость в выборе стратегий эмоциональной регуляции. Они предпочитают стратегию отвлечения, блокирующую переработку информации, при высокой интенсивности эмоций. В то же время испытуемые в большей степени склонны выбирать стратегию «когнитивная переоценка эмоций» при переживании эмоций низкой интенсивности в реальном и символическом контексте.

Исследование Davis et all [5] показало, что культурные и ген-дерные особенности влияют на переживание и регуляцию эмоций. В исследовании В.М. Бызовой и др. [1] выбор стратегии совладающе-го поведения также связывается как с личностными особенностями респондентов, так и с их гендерной и этнической принадлежностью.

Россия и Нидерланды в течение столетий связаны партнерскими отношениями. В XXI в. университеты наших стран участвуют в программах международного обмена. Вместе с тем согласно данным Г. Хофстеде [10], культуры России и Нидерландов различаются по важнейшим параметрам: дистанции по отношению к власти и традиционности распределения гендерных ролей. Конфликты являются неотъемлемой составляющей межличностного взаимодействия [2], однако культурные различия в эмоциональной регуляции и межличностном взаимодействии могут приводить к восприятию поведения партнера: представителя другой культуры как неадекватного ситуации и неприемлемого для достойного человека. В связи с этим представляется необходимым исследование социальных представлений голландских студентов об эффективной эмоциональной регуляции и эффективном межличностном взаимодействии.

Цель настоящего исследования - изучение социальных представлений голландских студентов об эффективных стратегиях эмоциональной ситуации в личных и деловых отношениях, в конфликтах с равными и вышестоящими партнерами. Эмоциональная регуляция исследуется в пространстве межличностного взаимодействия и социальных ситуаций. Выбор стратегии эмоциональной регуляции является результатом оценки ситуации межличностного взаимодействия и предпосылкой применения тех или иных стратегий межличностного взаимодействия. Мы предполагаем, что, не-

смотря на заявленную Г. Хофстеде [10] низкую дистанцию власти, фактор «объективно заданная дистанция власти» оказывает влияние на выбор стратегий эмоциональной регуляции в конфликте.

Также мы исследуем, как личностные (эмоциональный интеллект); и культурные особенности (дистанция по отношению к власти, традиционность распределения гендерных ролей) взаимосвязаны с оценкой эффективности стратегий эмоциональной регуляции. Исследования Шутте и др. [11] выявили, что респонденты, обладающие согласно самоотчету высоким эмоциональным интеллектом, более внимательны к своим чувствам, ясно осознают свои чувства, оптимистичны и эффективнее управляют своими эмоциями. Мы предполагаем, что эмоциональный интеллект взаимосвязан с выбором более конструктивных стратегий эмоциональной регуляции.

Исследования Mesquita et all [4] показали, что культурная оценка эмоций гнева и стыда детерминирует вероятность их переживания в США и Японии. В нашем исследовании мы определяем культурные особенности не через национальную принадлежность, а через культурные установки. Мы предполагаем, что высокая дистанция власти и установки на традиционное распределение гендерных ролей взаимосвязаны у голландских студентов с выбором менее конструктивных стратегий взаимодействия в конфликте.

В исследовании были использованы следующие методы: кейсы конфликтных ситуаций, опросник Шутте и др. «Эмоциональный интеллект» [11], сценарный опросник Г. Триандиса и др., «Культурные измерения» [13], опросник Синельниковой Е.С. и D. Wigboldus «Ген-дерные роли».

Кейсы конфликтных ситуаций представляют собой краткие описания четырех конфликтных ситуаций, различающихся по двум параметрам: объективно заданная дистанция власти (конфликт с равным или вышестоящим партнером) и тип отношений (деловые или личные отношения). В деловых отношениях испытуемым были предъявлены следующие кейсы: конфликт с коллегой, обманом получившим должность, на которую претендовал герой, и конфликт с руководителем, дающим герою задание, выполнение которого может негативно отразиться на благополучии компании и общества. В личных отношениях респондентам были предъявлены следующие кейсы: конфликт с другом, пытающимся затеять интригу с девушкой героя, и родителями, не принимающими молодого человека героини. Респондентов просили проанализировать кейсы и ответить, насколько эффективными, на их взгляд, являются предлагаемые стратегии для регуляции негативных эмоций героя в данной ситуа-

ции, оценка эффективности стратегий проводилась по семибалльной шкале.

Методика «Гендерные роли» была создана Е.С. Синельниковой и профессором университета Рэдбаунд (Нидерланды) D. Wigboldus. Методика включает в себя 13 утверждений о традиционных и эгалитарных гендерных ролях. Пример: «Мужчина должен платить на свидании», «Женщины должны уделять больше внимания хозяйству», «Мужчина должен уметь выбирать здоровую пищу для своей семьи». Степень своего согласия с утверждениями испытуемые оценивают по семибалльной шкале. В настоящем исследовании надежность методики а=0.8.

В исследовании приняли участие 64 человека (50 % мужчин, 50 % женщин), студенты университета Рэдбаунд и жители города Неймегена в возрасте 17-37 лет. Средний возраст участников исследования: 21,15 года. Все респонденты родились в Нидерландах и считают голландский язык своим родным языком.

Исследование проводилось в лаборатории университета Рэдбауд с использование компьютерной программы Inquisit. Участие в исследовании было частью учебного плана студентов. После краткой инструкции испытуемым предъявлялись конфликтные кейсы, затем опросники. Результаты исследования обрабатывались с помощью компьютерной программы SPSS-20 c применением методов статистического анализа ANOVA Repeated Measures, Multi-Factor ANOVA и корреляционного анализа. В исследовании были получены следующие результаты:

Голландские студенты считают стратегию «принятие ситуации» более эффективной для деловых отношений, чем для личных отношений (F(1.62) = 49.7, p<.001, partial п2 = 0.445.). Установлено взаимодействие факторов «тип отношений» и «дистанция власти»: в личных отношениях стратегию «принятие ситуации» респонденты считают более эффективной для взаимодействия с равным партнером, чем с родителями (F(1.62) = 14, p<.001, partial П2 = 0.184). Таким образом, стратегия «принятие ситуации» оказывается более эффективной во взаимодействии с равными партнерами, как в деловых, так и в личных отношениях, и во взаимодействии с руководителями. Значительно ниже ее эффективность во взаимодействии с родителями (рис. 1).

Оцененные маргинальные средние принятие

отношения

-деловые

-личные

конфликт с равным партнером

конфликт с вышестоящим партнером

власть

Рис. 1. Средние оценки эффективности стратегии эмоциональной регуляции «принятие ситуации» в деловых и личных отношениях с равными и вышестоящими партнерами

Голландские студенты оценили стратегию эмоциональной регуляции «негативная переоценка партнера» как более эффективную в деловых отношениях, нежели в личных отношениях (F(1.62) = 21.6, p<.001; partial п2 = 0.258). Фактор «объективно заданная дистанция власти» негативно влияет на оценку эффективности стратегии «негативная переоценка партнера» в деловых и личных отношениях. (F(1.62) = 53.4, p<.000, partial п2 = .463). Таким образом, стратегия «негативная переоценка партнера» считается эффективной для взаимодействия с равным партнером, особенно в деловых отношениях. Для взаимодействия с вышестоящим партнером стратегия считается менее эффективной, особенно в личных отношениях (рис. 2).

Оцененные маргинальные средние негативная_переоценка_партнера

власть

Рис. 2. Средние оценки эффективности стратегии эмоциональной регуляции «негативная переоценка партнера» в деловых и личных отношениях с равными и вышестоящими партнерами

Голландские студенты оценили стратегию эмоциональной регуляции «позитивная переоценка ситуации» как более эффективную в личных отношениях, нежели в деловых отношениях (F(1.62) = 10.6; p=.002; partial п2 = .147). Фактор «объективная дистанция власти» позитивно влияет на оценку эффективности стратегии «позитивная переоценка ситуации» в деловых и личных отношениях (F(1.62) = 134.4, p<.001, partial п2 = .684). Установлено взаимодействие факторов «дистанция власти» и «тип отношений»: фактор «дистанция власти» сильнее влияет на выбор стратегии эмоциональной регуляции в личных отношениях (F (1.63) = 158.3, p<.001, partial п2 = .715), нежели в деловых отношениях (F(1.63) = 4.1, p<.05, partial п2 = .062). Таким образом, стратегия «позитивная переоценка ситуации» оценивается как наиболее эффективная в конфликте с родителями и как наименее эффективная в конфликте с равным партнером в личных отношениях (рис. 3).

Оцененные маргинальные средние позитивная_переоценка_ситуации

Рис. 3. Средние оценки эффективности стратегии эмоциональной регуляции «позитивная переоценка ситуации» в деловых и личных отношениях с равными и вышестоящими партнерами

Фактор «объективная дистанция власти» позитивно влияет на оценку эффективности стратегии «поиск социальной поддержки» в деловых и личных отношениях (F(1.62) = 19.7; p<.001; partial п2 = .242). Таким образом, стратегия «поиск социальной поддержки» оценивается как более эффективная в конфликте с вышестоящими партнерами в деловых и личных отношениях (рис. 4).

Оцененные маргинальные средние поиск_социальной_поддержки

Рис. 4. Средние оценки эффективности стратегии эмоциональной регуляции «поиск социальной поддержки» в деловых и личных отношениях с равными и вышестоящими партнерами

Фактор «объективная дистанция власти» негативно влияет на оценку эффективности стратегии эмоциональной регуляции «планирование мести» в деловых и личных отношениях. (F(1.62) = 99.1, p<.001, partial п2 = .615). Таким образом, стратегия «планирование мести» оценивается как более эффективная во взаимодействии с равными партнерами, нежели во взаимодействии с вышестоящими партнерами в деловых и личных отношениях (рис. 5).

Оцененные маргинальные средние планирование_мести

4-

ф

X

Ф 3,5"

О

ф

Л

X

л

с

га

X

5

1—

с.

га г 2,5"

Ф

л

X

X

ф 2"

X

ф

я

О

1,5"

-1-

конфликт с равным партнером

конфликт с вышестоящем партнером

власть

отношения

-деловые

личные

Рис. 5. Средние оценки эффективности стратегии эмоциональной регуляции «планирование мести» в деловых и личных отношениях с равными и вышестоящими партнерами

Также в исследовании были выявлены взаимосвязи эмоционального интеллекта и социальных представлений голландских студентов об эффективной эмоциональной регуляции в деловых отношениях. Результаты исследования взаимосвязей эмоционального интеллекта и оценки стратегий эмоциональной регуляции в конфликте представлены в табл. 1.

Таблица 1

Эмоциональный интеллект и эмоциональная регуляция в конфликтах

Конфликт с равным партнером Конфликт с вышестоящим партнером

Деловые отношения 1. Поиск социальной поддержки 0.288* 2. Негативная переоценка партнера 0.306* 1. Поиск социальной поддержки 0.36** 2. Планирование мести -0.252*

Межличностные отношения — —

Примечание * - уровень значимости p<0.05, ** - р< 0.01.

В исследовании были выявлены взаимосвязи признания неравенства и социальных представлений голландских студентов об эффективной эмоциональной регуляции. Результаты исследования взаимосвязи признания неравенства и оценки эффективности стратегий эмоциональной регуляции представлены в табл. 2.

Таблица 2

Признание неравенства и эмоциональная регуляция

Конфликт с равными партнерами Конфликт с вышестоящими партнерами

Деловые отношения 1. Планирование мести 0.274* 1. Позитивная переоценка ситуации -0.293*

Межличностные отношения 1. Позитивная переоценка ситуации -0.316* 2. Негативная переоценка партнера 0.36** 3. Планирование мести 0.385**

Примечание * - уровень значимости р<0.05, ** - р< 0.01.

В исследовании были выявлены взаимосвязи принятия традиционных гендерных ролей и оценки эффективности стратегий взаимодействия в конфликте с вышестоящими партнерами в деловых и личных отношениях. Результаты исследования представлены в табл. 3.

Таблица 3

Принятие традиционных гендерных ролей и эмоциональная регуляция

Конфликт с равными партнерами Конфликт с вышестоящими партнерами

Профессиональный контекст 1. Поиск социальной поддержки Г=-0.26* 2. Планирование мести г=0.277*

Межличностный контекст 1. Позитивная переоценка ситуации г=-0.26* 2. Поиск социальной поддержки г= -0.313*

Таким образом, результаты исследования подтвердили выдвинутые нами гипотезы. При оценке эффективности стратегий «принятие ситуации» и «позитивная переоценка ситуации» выявлено взаимодействие факторов «объективно заданная дистанция власти» и «тип отношений». Фактор «объективно заданная дистанция

власти» влияет на оценку эффективности стратегии «принятие ситуации» только в личных отношениях. Также данный фактор сильнее влияет на оценку эффективности стратегии «позитивная переоценка ситуации» в личных отношениях, нежели в деловых. При оценке эффективности стратегии «негативная переоценка партнера» было выявлено независимое действие факторов «объективно заданная дистанция власти» и «тип отношений». Рассмотренные стратегии предполагают регуляцию эмоций с помощью когнитивных процессов.

Стратегии «поиск социальной поддержки» и «планирование мести», напротив, предполагают регуляцию эмоций с помощью реальной или символической деятельности. На оценку эффективности стратегий «поиск социальной поддержки» и «планирование мести» оказывает влияние только фактор «дистанция власти».

В конфликтах с вышестоящими партнерами голландские студенты оценивают как более эффективные стратегии, направленные на актуализацию личностных и социальных ресурсов. В отношениях с равными партнерами голландские студенты оценивают как более эффективные стратегии, направленные на обесценивание партнера и причинения символического вреда партнеру. Таким образом, уважение к вышестоящему партнеру у голландских студентов реализуется и на внутриличностном уровне: при выборе стратегий эмоциональной регуляции. Согласно теории Г. Хофстеде [10], уважение к вышестоящему партнеру в странах с низкой дистанцией власти связано с восприятием его как более компетентного.

В деловых отношениях голландские студенты оценивают как более эффективные стратегии, направленные на принятие ситуации и обесценивание партнера. В личных отношениях голландские студенты более высоко оценивают стратегии, направленные на актуализацию личностных ресурсов.

Мы можем предположить, что личные отношения являются более значимыми для голландских студентов, поэтому они в меньшей степени готовы отказаться от борьбы в личных отношениях, нежели в деловых отношениях. В то же время личность партнера менее значима для голландских студентов в деловых отношениях, нежели в личных отношениях. Данный факт согласуется с тем, что Нидерланды являются страной с индивидуалистической, универсалистской и специфической культурой [13]. Представители голландской культуры считают возможным вступать в деловые отношения с

102

партнерами, не вызывающими их личной симпатии. В то же время в личных отношениях обесценивание партнера несет большую угрозу для отношений. Кроме того, как отмечает Е.В. Сидоренко [3], в деловых отношениях работа в условиях относительно высокого эмоционального напряжения может быть более эффективной, нежели когда участники взаимодействия испытывают расслабленность и умиротворение.

Таким образом, в конфликте с руководителем голландские студенты по сравнению с другими конфликтными ситуациями в большей степени склонны регулировать свои эмоции с помощью принятия ситуации и обсуждения ее с коллегами. Необходимо учитывать, что высокая оценка эффективности стратегии «поиск социальной поддержки» в конфликте с руководителем может объясняться тем, что конфликт с руководителем, предложенный в качестве кейса, затрагивает интересы не только героя, но и членов коллектива.

В конфликте с коллегой голландские студенты, по сравнению с другими конфликтными ситуациями, отдают предпочтение стратегиям, направленным на вымещение агрессивных чувств на партнере: обесценивания партнера и планирования мести. В конфликте с другом голландские студенты высоко оценивают стратегии «планирование мести» и «негативная переоценка партнера». В конфликте с родителями, голландские студенты высоко оценивают стратегии «позитивная переоценка ситуации», «поиск социальной поддержки». Применение наиболее конструктивных стратегий эмоциональной регуляции в конфликте с родителями, можно объяснить уважением и доверием голландских студентов к родителям.

Эмоциональный интеллект взаимосвязан с высокой оценкой стратегии эмоциональной регуляции, направленной на привлечение социальных ресурсов в деловых отношениях и низкой оценкой стратегий эмоциональной регуляции посредством причинение вреда партнеру. Согласно данным Schutte et all [11], эмоциональный интеллект взаимосвязан с большей вовлеченностью в отношения, и лучшими социальными навыками, что является предпосылкой к поиску социальной поддержки у коллег в деловых отношениях. Также эмоциональный интеллект взаимосвязан с предпочтением кооперативных стратегий взаимодействия, что исключает планирование мести.

Признание неравенства позитивно связано с высокой оценкой стратегии эмоциональной регуляции, направленной на причинение символического вреда партнеру во всех ситуациях, за исключением конфликта с родителями. Принятие традиционных гендерных ролей негативно связано с оценкой эффективности стратегий эмоциональной регуляции, направленных на актуализацию личностных и социальных ресурсов, и позитивно связано с оценкой агрессивной стратегии эмоциональной регуляции в конфликтах с вышестоящими партнерами в деловых и личных отношениях. Признание неравенства, измеренное с помощью методики Г. Триандиса [13], предполагает приоритет отношений с вышестоящими партнерами перед отношениями с равными партнерами. Также признание неравенства предполагает жесткость, иерархичность системы представлений личности о социальном мире. Н.В. Гришина [2] подчеркивает, что жесткость структуры, в которой разворачивается конфликт, способствует предпочтению деструктивных способов разрешения конфликта. Традиционность гендерных ролей также предполагает ригидность системы межличностных отношений. Кроме того, высокая дистанция власти и традиционность гендерных ролей не свойственны голландской культуре [8].

При анализе результатов исследования следует учитывать, что описание конфликтов во всех кейсах построено так, что поведение антагониста главных героев воспринимается читателем, принадлежащим к голландской культуре, как нарушение норм взаимодействия. Проведение исследования в России позволит сравнить социальные представления голландских и российских студентов об эффективной эмоциональной регуляции в конфликтах. Результаты исследования и конфликтные кейсы, созданные в исследовании, могут быть использованы при создании программы подготовки российских студентов к поездке в голландские вузы по программам международного обмена, адаптации голландских студентов к обучению и жизни в России, а также тренингов эффективной эмоциональной регуляции, в том числе в кросс-культурном взаимодействии.

Список литературы

1. Бызова В.М., Чирикова Е.И., Молутова М.К. Этнопсихологические особенности совладающего поведения (на примере русской и узбекской молодежи) // Вестн. СПбГУ. - 2013. - Сер. 12. - Вып. 2. - С. 94-101.

2. Гришина Н.В. Психология конфликта. - СПб.: Питер, 2000. - 464 с.

3. Сидоренко Е.В. Тренинг коммуникативной компетентности в деловом взаимодействии. - СПб.: Речь, 2008. - 208 с.

4. Boiger M., Mesquita B., Uchida Y., Feldman Barett L. Condoned or condemned: the situational affordance of anger and shame in the United States and Japan // Personal and Social Psychology Bulletin. - 2013. - 39(4). - P. 540-553.

5. Davis E., Greenberger E., Charles S., Chen C., Zhao L., Dong. Emotion experience and regulation in China and the United States: how do culture and gender shape emotion responding? // International J. of Psychology. - 47:3. - P. 230-239.

6. Gross J.J. Antecedent and Response-Focused Emotion Regulation: divergent consequences for experience, expression and physiology // J. of Personality and Social Psychology. - 1998. - Vol. 74. - № 1. - P. 224-237.

7. Gross J.J., John O.P. Individual differences in two emotion regulation processes: implications for affect, relationships, and well-being // Journal of Personality and Social Psychology. - 2003. - Vol. 85. - № 2. - P. 348-362.

8. Halperin E., Porat R., Tamir M., Gross G. Can Emotion Regulation Change Political Attitudes in intractable conflicts? From the laboratory to the field // Psychological Science. - 2013. - 24(2). - P. 106-111.

9. Schutte N.S., John M. M., Lena E. H., Donald J. H., Cooper J.T., Charles J. G., Dornheim L. Development and validation of a measure of emotional intelligence // Personality and Individual Differences. - 1998. - 25. - P. 67-77.

10. Hofstede G. Culture's consequences. Comparing values, behaviors, institutions and organizations across nations (2nd ed). - 2001. - Thousand Oaks, CA: Sage Publications.

11. Schutte N.S., Malouff J.M., Bobik C., Coston T.D., Greeson C., Jedlicka C., Rhodes E., Wendorf G. Emotional Intelligence and Interpersonal Relations // The J. of Social Psychology. 2001. - 141(4). - P. 523-536.

12. Sheppes G., Scheibe S., Suri G., Gross J.J. Emotion-Regulation Choice // Psychological Science. - 2011. - 22(11). - P. 1391-1396.

13. Triandis H. C., Gelfand M. J. Converging measurement of horizontal and vertical individualismand collectivism // J. of Personality and Social Psychology. -1998. - 74(1). - P. 118-128.