CC BY
40ОРИГИНАЛЬНАЯ СТАТЬЯ
DOI: 10.34022/2658-3712-2020-40-3-148-159 УДК 316.4.06
СОЦИАЛЬНОЕ САМОЧУВСТВИЕ НАСЕЛЕНИЯ САМАРСКОЙ ОБЛАСТИ И РОССИИ: ДИНАМИКА ОЦЕНОК
Ю.В. Васькина
Самарский национальный исследовательский университет имени академика С.П. Королева, Самара, Россия https://orcid.org/0000-0002-0586-839X
АННОТАЦИЯ
Цель статьи - проанализировать динамику оценок социального самочувствия и материального положения населения Самарской области и сопоставить ее с аналогичными данными, полученными на основе опросов по репрезентативным для России выборкам. В статье использованы результаты пяти социологических исследований, проведенных в 2015-2019 гг. в Самарской области по репрезентативной выборке. Метод исследования - анкетный опрос.
С помощью оригинальных научных подходов и методик, применяемых автором в рассматриваемых социологических исследованиях, социальное самочувствие определяется как восприятие сложившейся жизненной ситуации и отношение к ее изменениям в будущем, а уровень жизни - как возможности потребления, соотнесенные со степенью удовлетворения потребностей семей респондентов. Учитывая, что социальное самочувствие и уровень жизни респондентов зависят от широкого ряда социальных, политических и экономических факторов, результаты социологических исследований могут быть использованы как индикатор направленности процессов в политике и экономике, который сигнализирует о происходящих колебаниях оценок населением своего материального и социального положения, реагируя на значимые события в этих сферах.
Ключевые слова: социальное самочувствие; субъективное благополучие; социальное настроение; материальное положение; методики измерения; социологическое исследование; Самарская область.
Для цитирования: Васькина Ю.В. Социальное самочувствие населения Самарской области и России: динамика оценок. Социально-трудовые исследования. 2020; 40(3):148-159. DOI: 10.34022/2658-3712-2020-40-3-148-159.
ОRIGINAL PAPER
SOCIAL WELL-BEING OF THE POPULATION OF THE SAMARA REGION AND RUSSIA: DYNAMICS OF ASSESSMENTS
Yu.V. Vaskina
Samara National Research University named after academician S.P. Korolev (Samara University), Samara, Russia https://orcid.org/0000-0002-0586-839X
ABSTRACT
This author analyzes the results of social research on how Samara Oblast residents evaluate the social well- being and standard of living of their families. The results for the Samara sample with those obtained by research centers from surveying other Russian regions are used. The aim of the paper is to study the dynamics of the social well-being and standard of living of Samara Oblast's population and compaire it with the data across Russia.
This study outlines the approach the author used in social research to understand and assess the social well-being and standards of living of respondents by using surveys.
© Ю.В. Васькина. 2020.
The author defines social well-being as one's perception of one's current circumstances and changes these circumstances may undergo in the future; the standard of living, as the extent to which the needs of respondents' families are satisfied in relation to their consumption.
The results of five 2015-2019 social research projects based on representative samples from Samara Oblast are used for the study. The research was conducted by surveying respondents and involved determining the levels of their social well-being and financial status.
The findings of the responses of residents of the Samara region on the living standards of their families are not as positive as the results of the national survey - the share of Samara respondents whose families are poorer than the average is 2.2 times higher than the percentage of those whose families are financially healthier than the average, while national studies show the opposite. Every third respondent reports their family's financial health over the last year as deteriorating, with only every fifth of respondents seeing it as improving. We can say that the social well-being of the residents of the Samara region is at the same level as the rest of Russia. There are more optimists than pessimists. This is true both in how they assess the current situation and in terms of what changes they expect in the near future.
Given that the social well-being and living standards of respondents depend on a wide range of social, political and economic factors, the results of social research can be used as an indicator of political and economic trends. This indicator shows the current fluctuations in how residents assess their financial and social situation and react to significant events in these areas.
Keywords: social well-being; subjective well-being; social mood; a standard of living; measurement methods; social research; Samara Region.
For citation: Vaskina Yu. V. Social well-being of the population of the Samara region and Russia. Social and labor research. 2020; 40(3):148-159. DOI: 10.34022/2658-3712-2020-40-3-148-159.
ВВЕДЕНИЕ
Социальное самочувствие населения представляет собой результат взаимодействия целого спектра факторов, воздействующих на жизнь людей. Эти факторы носят экономический, политический, социальный характер, оказывая влияние разной степени на ощущение человеком своего положения в обществе и оценку им перспектив изменения жизненной ситуации. Восприятие сложившейся жизненной ситуации и отношение к ее изменениям в прошлом и будущем и является, с нашей точки зрения, сутью социального самочувствия.
Таким образом, уровень социального самочувствия населения можно считать индикатором протекания различных политических, экономических и социальных процессов, и по изменению этого уровня возможно судить о том, в какую сторону направлены названные процессы. В свою очередь, социальное самочувствие является тем фактором, который обусловливает поведение человека в разных сферах общества, в том числе, в сфере труда. Недовольные своим положением люди с высокой вероятностью будут выражать свою неудовлетворенность, участвовать, например, в трудовых конфликтах или снижать трудовую активность, проявлять признаки пассивного сопротивления работодателю. Высокий уровень социального самочувствия снижает социальную напряженность как в трудовой сфере, так и в других сферах общества. Следовательно, изучение социального само-
чувствия является необходимым не столько для установления его уровня и приращения знания о состоянии общества, но и для прогнозирования его изменения, а также для анализа возможностей влияния на этот уровень.
ИНТЕРПРЕТАЦИИ ПОНЯТИЙ «СОЦИАЛЬНОЕ САМОЧУВСТВИЕ» И «МАТЕРИАЛЬНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ»
Изучение социального самочувствия является давней традицией как отечественной, так и зарубежной науки. В англоязычной литературе более распространен термин «субъективное благополучие» (subjective well-being) [1], [2]. О преимуществах и недостатках использования этого термина и связанных с ним подходов к измерению уровня социального самочувствия мы писали ранее [3].
Тем не менее за некоторым исключением [4] отечественные исследователи предпочитают термин «социальное самочувствие», иногда поясняя соотнесение его с такими понятиями, как «социальная адаптация» [5], «социальное настроение» [6].
Отечественные публикации, посвященные социальному самочувствию можно условно разделить на 4 группы:
1. Определение социального самочувствия, его соотнесение с другими близкими по смыслу понятиями [7].
2. Анализ существующих и предложение новых авторских методик измерения социального само-
чувствия - разработка индикаторов, способов их измерения [8].
3. Обзор результатов социологических исследований, предполагавших измерение уровня социального самочувствия в конкретных регионах [9], [10].
4. Анализ социального самочувствия различных социальных групп - студентов, пожилых, людей с инвалидностью, учителей и т.п. [11], [12], [13], [5], [14], [15], [16].
Что же касается уровня жизни респондентов, то под ним мы понимаем возможности потребления, соотнесенные со степенью удовлетворения потребностей. Очевидно, что существует множество подходов к пониманию и определению уровня жизни, и эти подходы обусловлены как спецификой науки, к которой принадлежит исследователь, так и выявленными недостатками предыдущих измерений и методик оценки уровня жизни. Так, например, в статистической науке доминирует подход оценки уровня жизни через величину доходов и возможности потребления, а в социологии сосуществуют сразу несколько подходов, делающих акцент или на обеспеченности респондента (или его семьи) определенными благами, или на сравнении собственных доходов с доходами других семей, или на «лишениях», то есть на тех расходах, в которых респонденты постоянно себе отказывают из-за недостаточности средств, и т.д. Особую значимость определение размера доходов имеет для стратификационных исследований [17]. Признавая сложность и многогранность феномена «уровень жизни», мы все же встаем на точку зрения, более близкую к принятой в статистике: уровень жизни в наших исследованиях определяется через возможности потребления, позволяющие удовлетворять потребности разного уровня. Это упрощение подхода вызвано не исследовательской позицией, а акцентами проведенных исследований, в которых определение уровня жизни не стояло в ряду актуальных задач.
Как уже подчеркивалось, социальное самочувствие понимается нами как восприятие сложившейся жизненной ситуации и ее изменений в будущем. Соответственно для измерения уровня социального самочувствия в ходе исследований мы используем такие индикаторы, как оценка текущей жизненной ситуации и прогноз возможных изменений в ближайшее время.
Уровень жизни в наших исследованиях выясняется через самооценку респондентов изменений в материальном положении их семей, а
также возможностей потребления. К сожалению, в тех исследованиях, которые стали эмпирической базой для анализа уровня социального самочувствия и материального положения в рамках данной статьи, исследователи не имели возможность применить развернутые методики оценки материального положения, основанные на комплексном подходе к этому сложному феномену. Упомянутые исследования были посвящены мнению населения о соблюдении прав человека в Самарской области. Все исследования проведены по репрезентативной выборке (квотная выборка, квотируемые признаки - пол, возраст и место жительства респондента), ошибка выборки 3%. Объем выборки в разных исследованиях варьировался от 850 до 2600 человек: 2015 г. - 850 человек, 2016 г. - 1170, 2017 г. - 1800, 2018 г. - 2400, 2019 г. - 2600 человек. Метод - анкетный опрос.
РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЙ: ОЦЕНКА МАТЕРИАЛЬНОГО ПОЛОЖЕНИЯ
Необходимо отметить, что в отличие от оценок социального самочувствия, оценки материального положения выяснялись в рамках названных исследований только на последних двух этапах: в 2018 и в 2019 гг.
Что касается произошедших в недавнем прошлом изменений материального положения, то наибольшая доля ответов приходится на вариант «осталось без изменений» (табл. 1). Она составляет примерно половину ответов. Об улучшении материального положения семей сообщают примерно в два раза меньше опрошенных, чем об ухудшении. С 2018 по 2019 гг. несущественно выросла доля ответов об улучшении материального положения (+3,8%) и снизилась доля ответов об ухудшении (-5,5%).
Если сравнивать оценки респондентами Самарской области изменений материального положения их семей с оценками, полученные по результатам опросов россиян (в рамках исследований ВЦИОМ, РАНХиГС, ФОМ и Левада-центра), то можно увидеть, что жители Самарской области более негативно оценивают его динамику.
Так, в 2018 г. в опросах ВЦИОМ-Спутник, 29% респондентов сообщили, что их материальное положение за год ухудшилось, 15% - улучшилось, а 55% - осталось без изменений. У жителей Самарской области примерно на 10% больше отрицательных оценок, а около 45% из них ответили о неизменности своего материального положения.
Более заметны отличия в оценках материального положения в результатах опросов специали-
Таблица 1 / Table 1
Оценка респондентами изменений материального положения семьи за прошедший год (доли ответов, в %) / Respondents' assessment of how financial health of a family changed over the past year
(responses in %)
Год / Year Существенно улучшилось / improved significantly Немного улучшилось / Slightly improved Осталось без изменений / Remained unchanged Немного ухудшилось / Slightly worsened Существенно ухудшилось / Significantly deteriorated Итого / Total
2018 (n = 2400) 1,8 13,7 45,4 30,1 8,8 100,0
2019 (n = 2600) 2,6 16,7 47,2 27,2 6,3 100,0
Источник/Source: составлено автором по результатам опросов 2018-2019 гг. / compiled by the author based on survey results in 2018-2019.
стов РАНХиГС в мае 2019 г.: 27% россиян оценили собственное материальное положение как ухудшившееся за последний год, еще 60% изменений не почувствовали1. Таким образом, можно считать, что жители Самарской области в большей мере, чем россияне в целом, ощутили на себе ухудшение материального положения: около 40% из них сообщили о его ухудшении (против 27% россиян) и менее половины самарцев не почувствовали изменений (против 60% россиян).
Исследователи ФОМ в 2019 г. получили следующие оценки изменения материального положения семьи опрошенных: положение улучшилось у 15%, ухудшилось у 30% и осталось без изменений у 54%.2 Это распределение ответов наиболее близко распределению оценок респондентов Самарской области.
Левада-центр в декабре 2019 г. провел опрос с целью выявить оценки россиянами уходящего года. В ходе опроса задавался вопрос «Каким 2019 год оказался для вас, для вашей семьи по сравнению с предыдущим, 2018-м годом: труднее, легче или таким же, как предыдущий?». Труднее, чем предыдущий, 2019 г. стал для 35% россиян, легче - для 14%, а для половины опрошенных (51%) изменения не были заметными3. Распределения ответов, полученных специалистами ФОМ и Левада-центра, очень близки к тому, что демонстрируют респонденты Самарской области, однако следует учитывать то, что в вопросе Левада-центра не было акцента на оценку материального положения, хотя именно материальное положение вносит основной вклад в восприятие жизненной ситуации.
1 Россияне стали острее чувствовать кризис URL: https://www. vedomosti.ru/economics/articles/2019/05/23/802336-rossiyane-ostree)
2 Динамика доходов и потребительской активности населения в 2019 году URL: https://fom.ru/Ekonomika/14327
3 Изменения и оценки уходящего года. URL: https://www.
levada.ru/2019/12/23/izmeneniya-i-otsenki-uhodyashhego-goda
Социально-демографические группы респондентов несущественно отличаются восприятием произошедших изменений. Можно выделить лишь группу предпринимателей: 44,2% из них отмечают ухудшение. Предположительно это связано с их трудовой деятельностью, прежде всего, - с повышением ставки НДС, а также с уменьшением покупательской активности населения (табл. 2).
Оценка произошедших изменений материального положения сопровождалась оценками текущего материального положения семей респондентов. Им был задан вопрос: «На что обычно хватает доходов Вашей семьи?». Распределение ответов представлено в таблице 3.
Наиболее распространенная оценка своих возможностей потребления - «на ежедневные расходы хватает, но покупка одежды уже вызывает трудности» - 38,3%. Несколько ниже доля респондентов, считающих, что справляются с покупкой продуктов питания, одежды и обуви, но покупка товаров длительного пользования вызывает трудности (35,0%). Еще менее распространенный ответ - отсутствие затруднений с покупками продуктов, одежды, обуви и товаров длительного пользования, но ограничены возможности покупки квартиры и машины (19,5%). Менее всего представлены крайние оценки материального положения: «не хватает на самое необходимое» (6,2%) и «можем купить все, что захотим» (1,3%).
По данным Росстата, во втором квартале 2019 г. денег на еду не хватало 0,7% населения; хватало на еду, но не хватало на одежду, обувь и услуги ЖКХ - 14,1%; хватало денег на еду и одежду, но не хватало на товары длительного пользования - 49,4%; хватало на все, кроме дачи и автомобиля - 32,6%, и денег хватало на все - 2,7% населения4 (рис. 1).
4 Росстат сообщил о росте доли семей со средствами только на одежду и еду /РБК: URL: https://www.rbc.ru/economics/22/10/2 019/5dad7daf9a7947316759c49c
Таблица 2 / Table 2
Оценка респондентами разных социально-демографических групп изменений материального положения семьи за 2019 г. (доли ответов, в %, N=2600) / Response percentages for how respondents from different social and demographic groups evaluate changes in the standard of living of their families over the previous year
(expressed as percentages, N=2600)
Социальные группы / Social groups Улучшилось / Improved Не изменилось / Not changed Ухудшилось / Deteriorated Итого / Total
Группы по полу
Мужчины 19,6 46,8 33,6 100,0
Женщины 19,0 47,6 33,4 100,0
Группы по возрасту
18-30 лет 21,8 46,5 31,7 100,0
31-45 лет 18,3 46,9 34,8 100,0
46-60 лет 18,0 46,0 36,0 100,0
Старше 60 лет 20,0 49,1 30,9 100,0
Группы по образованию
Общее или неполное общее 21,3 46,8 31,9 100,0
Начальное или среднее профессиональное 19,3 46,2 34,5 100,0
Высшее и неоконченное высшее 19,0 47,9 33,1 100,0
Группы по роду занятий
Рабочие 20,7 48,3 31,0 100,0
Государственные и муниципальные служащие 18,0 46,4 35,6 100,0
Работники бюджетной сферы 18,9 46,7 34,4 100,0
Работники в сфере услуг 20,0 48,0 32,0 100,0
Предприниматели 18,4 37,4 44,2 100,0
Руководители разного уровня 21,4 46,1 32,5 100,0
Пенсионеры 18,8 48,2 32,9 100,0
Студенты 24,2 48,8 27,0 100,0
Источник/Source: составлено автором по результатам опроса 2019 г. / compiled by the author based on the survey results in 2019.
Таблица 3 / Table 3
Оценка респондентами своего материального положения (доли ответов, в %) / Respondents' financial health
assessment (responses in %)
Год / Year Не хватает денег даже на самое необходимое / Not enough money even for necessities На ежедневные расходы хватает, но покупка одежды уже представляет трудность / Enough money for daily expenses, buying clothes is a problem При покупке товаров длительного пользования наших доходов недостаточно / Insufficient income for buying durable goods Покупка товаров длительного пользования не вызывает затруднений, кроме квартиры, машины / Sufficient income for buying durable goods, except for property, cars Можем купить все, что захотим / Can buy anything Итого / Total
2018 (n = 2400) 11,4 33,1 34,6 19,5 1,4 100,0
2019 (n = 2600) 6,2 38,3 35,0 19,2 1,3 100,0
Источник/ Source: составлено автором по результатам опросов 2018-2019 гг. / compiled by the author based on the survey results in 2018-2019.
В методике Росстата разные уровни материального положения характеризуются не совсем так, как в настоящем исследовании, но сравнить данные государственной статистики и настоящего исследования все же возможно. Главные отличия в полученных результатах заключаются в том, что население Самарской области отличается более низкими оценками своего материального положения. Это сравнение выглядит следующим образом (табл. 4).
Если взять за середину шкалы оценок вариант ответа «при покупке товаров длительного пользования наших доходов недостаточно», то по Самарской области низкие оценки дохода составляют 44,5% (сумма первых двух вариантов ответов), а высокие - 20,5% (сумма последних двух вариантов ответов). Следовательно, респондентов, чьи семьи обеспечены ниже среднего уровня, в Самарской области в 2,2 раза больше, чем тех, чьи семьи обе-
Рис. 1/Fig. 1. Оценка российскими семьями своего финансового положения (в %) / Russian families asses their financial health (responses in %)
Источник/Source: Сайт РБК https://www.rbc.ru/economics/22/10/2019/5dad7daf9a7947316759c49c (дата обращения 20.12. 2019) / RBC data https://www.rbc.ru/economics/22/10/2019/5dad7daf9a7947316759c49c (accessed on December 20, 2019)
Таблица 4 / Table 4
Сравнение оценок материального положения семей респондентами Самарской области и России в целом (в %, N=2600) / Comparison of assessments of the financial health of families by respondents from the Samara
region and across Russia (in %, N = 2600)
60 50 40 30 20 10 0
14,1
0,7
Денег хватает на еду
49,4
32,6
Денегхватает на еду, но не хватает
на одежду и коммунальные услуги
Денег хватает на еду и одежду, но не хватает
на товары длительного пользования
Денегхватает на еду и одежду и
товары длительного пользования, но не хватает на автомобиль, квартиру, дачу
2,7
Денег достаточно для всего
Оценка материального положения / Assessment of financial health Самарская область / Samara region Россия / Russia
He хватает денег даже на самое необходимое 6,2 0,7
На ежедневные расходы хватает, но покупка одежды уже представляет трудность 38,3 14,1
При покупке товаров длительного пользования наших доходов недостаточно 35,0 49,4
Покупка товаров длительного пользования не вызывает затруднений, кроме квартиры, машины 19,2 32,6
Можем купить все, что захотим 1,3 2,7
Затруднились ответить * 0,5
Итого 100,0 100,0
* Среди вариантов ответа отсутствовал вариант «затрудняюсь ответить».
Источник/ Source', составлено автором по результатам опросов 2019 гг. и по данным Росстата / compiled by the author based on the survey results in 2019 and data of Federal State Statistic Service.
спечены выше среднего. Ситуация по России - обратная: доля населения с низким доходом (14,8%) в 2,4 раза ниже, чем с высоким (35,3%). Соответственно, доля населения Самарской области с низким доходом (44,5%) в 3 раза выше, чем по России (14,8%), а с высоким (20,5%) - в 1,5 раза ниже (35,3%).
Ответы разных социально-демографических групп респондентов имеют сходство в оценках материального положения семей, однако есть несколько групп (респонденты старше 60 лет и пенсионеры), которые оценивают свое материальное положение ниже, чем у других и дают 48,8% и 50,7% низких оценок, соответственно.
Таким образом, анализ материального положения респондентов показал отсутствие положительной динамики в восприятии ими своего уров-
ня жизни: о том, что их материальное положение в течение последнего года улучшилось, сообщают в 2 раза меньше респондентов, чем о том, что жизнь ухудшилась. При этом, согласно данным опроса, уровень жизни жителей Самарской области заметно ниже, чем в целом по России: респондентов, чьи семьи обеспечены ниже среднего уровня, в Самарской области в 2,2 раза больше, чем тех, чьи семьи обеспечены выше среднего. В России доля населения с низким доходом в 2,4 раза ниже, чем с высоким.
РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЙ: ОЦЕНКА СОЦИАЛЬНОГО САМОЧУВСТВИЯ
Что касается сложившейся на данный момент жизненной ситуации респондентов, то в 2019 г. четверть опрошенных считала ситуацию непло-
Таблица 5 / Table 5
Распределение ответов на вопрос: «Какое из приведенных ниже высказываний более соответствует сложившейся ситуации?» (в %) / Distribution of answers to the question, "Which of the statements below best
describes your current situation?" (in %)
Год / Year Все не так плохо и можно жить / Everything is not so bad and you can live Жить трудно, но можно терпеть / Life is hard but you can endure Терпеть наше бедственное положение уже невозможно / Can no longer bear a hardship Затруднились ответить / Hard to answer the question Итого / Total Индекс терпения / The patience index
2015 (n = 850) 28,3 43,3 20,6 7,8 100,0 3,48
2016 (n=1170) 23,9 42,6 23,5 10,0 100,0 2,83
2017 (n=1800) 32,6 42,0 16,0 9,4 100,0 4,66
2018 (n = 2400) 21,0 27,6 12,7 38,7 100,0 3,83
2019 (n = 2600) 27,8 32,4 14,8 24,9 100,0 4,07
Источник/ Source: составлено автором по результатам опросов 2015-2019 гг. / compiled by the author based on the survey results in 2015-2019.
хой, в которой вполне можно жить. Треть думали, что ситуация трудная, но терпимая, а седьмая часть воспринимала ситуацию как бедственную и нетерпимую (табл. 5).
Изменения в ответах респондентов 2019 г. по сравнению с ответами 2018 г. сводятся к росту долей всех вариантов ответа за счет того, что уменьшилась доля затруднившихся с оценкой ситуации. В результате изменений в ответах респондентов значение индекса терпения 2019 г. выросло и составило 4,07 (индекс терпения рассчитывается как отношение суммы долей первых двух вариантов ответа к доле третьего варианта ответа. Его значение показывает, во сколько раз доля тех, кто может терпеть жизненную ситуацию, больше доли тех, кто терпеть больше не может). Это значение выше, чем в предыдущие годы исследования, за исключением 2017 г., когда индекс составлял 4,66.
Представляет интерес, как соотносятся оценки респондентов Самарской области с оценками, получаемыми крупными исследовательскими центрами. Так, в исследованиях «ВЦИОМ-Спутник» постоянно задается вопрос о том, как респонденты оценивают ситуацию, сложившуюся в личной жизни. На основе ответов рассчитывают индекс социальных оценок как разницу между долями положительных и отрицательных ответов. В конце 2019 г. она составляла 39 пунктов5. Если вычесть из доли положительных ответов самарских респондентов о сложившейся жизненной ситуации долю отрицательных ответов, то получим 45,4, что позволяет сказать, что уровень социальных оценок жителей Самарской области сравним или даже несколько выше, чем оценки россиян.
5 Индексы социальных оценок. URL: https://wciom.ru/news/ ratings/indeksy_soc_nastroenij/
Среди респондентов разных социально-демографических групп наибольшим запасом терпения характеризуются студенты, руководители разного уровня, государственные и муниципальные служащие (табл. 6). Среди образовательных групп лучше всех оценивают свою жизненную ситуацию респонденты с высшим и неоконченным высшим образованием, среди возрастных групп -молодежь (18-30 лет), а из гендерных - мужчины.
Наименьший запас терпения у респондентов с общим образованием, работников сферы услуг и работников бюджетной сферы.
Восприятие респондентами ближайших изменений в их жизни характеризуется преобладанием мнения о том, что будущий год стает таким же, как и уходящий (более трети ответов). Каждый четвертый ожидает улучшений, и каждый шестой - ухудшения. Таким образом, доля оптимистов несколько выше доли пессимистов (табл. 7).
С 2015 по 2017 гг. росла доля тех, кто в ближайший год ждет улучшений, и снижалась доля ожидающих ухудшения. Но в 2018 г. эта тенденция резко прервалась, выросла доля затруднившихся с ответом вместе с резким сокращением доли как положительных, так и отрицательных ответов. 2019 г. принес рост положительных и нейтральных вариантов ответов, снижение доли отрицательных при сокращении доли респондентов, затруднившихся с ответом. Это совпадает с общей по стране тенденцией, которая отмечена в исследованиях ФОМ. Так, по данным ФОМ, в ноябре 2018 г. доля тех, кто полагал, что их жизнь через год улучшится, составляла 27%, а в ноябре 2019 -30%. Доля респондентов, ожидающих ухудшения, в ноябре 2018 г. была 15%, а в ноябре 2019 - 11%6.
6 Социальный оптимизм: краткосрочная перспектива. URL: https://media.fom.ru/fom-bd/d46so2019.pdf
Таблица 6/ Table 6
Распределение ответов респондентов разных социально-демографических групп на вопрос: «Какое из приведенных ниже высказываний более соответствует сложившейся ситуации?» (в %, N=2600) / Distribution of answers of different socio-demographic groups to the question: "Which of the following statements best
describe your current situation?" (in %, N = 2600)
Социальные группы /Social groups Все не так плохо и можно жить / Everything is not so bad and you can live Жить трудно, но можно терпеть / Life is hard but you can endure it Терпеть наше бедственное положение уже невозможно / Can no longer bear a hardship Затруднились ответить / Hard to answer the question Итого / Total Индекс терпения / The patience index
Группы по полу
Мужчины 27,7 32,8 13,4 26,1 100,0 4,51
Женщины 28,0 32,1 16,0 23,9 100,0 3,76
Группы по возрасту
18-30 лет 33,9 28,8 13,7 23,6 100,0 4,58
31-45 лет 27,8 33,1 14,0 25,1 100,0 4,35
46-60 лет 25,2 33,3 15,0 26,5 100,0 3,90
Старше 60 лет 26,5 33,2 16,2 24,1 100,0 3,69
Группы по образованию
Общее или неполное общее 31,9 25,1 16,6 26,4 100,0 3,43
Начальное или среднее профессиональное 25,6 32,7 15,8 25,9 100,0 3,69
Высшее и неоконченное высшее 28,6 33,4 13,9 24,1 100,0 4,46
Группы по социальному статусу
Рабочие 28,9 31,9 14,0 25,2 100,0 4,34
Государственные и муниципальные служащие 34,2 29,7 13,1 23,0 100,0 4,88
Работники бюджетной сферы 27,0 33,7 17,4 21,9 100,0 3,49
Работники в сфере услуг 23,2 32,7 16,4 27,7 100,0 3,41
Предприниматели 24,7 40,0 14,7 20,6 100,0 4,40
Руководители 31,7 31,7 12,7 23,9 100,0 4,99
Пенсионеры 27,2 32,2 15,8 24,8 100,0 3,76
Студенты 35,5 27,0 11,3 26,2 100,0 5,53
Источник/Source: составлено автором по результатам опросов 2019 г. / compiled by the author based on the survey results in 2019.
Исследователями ВЦИОМ оценивается «индекс социального оптимизма» на основе ответов на вопрос: «Как Вы считаете, через год Вы (Ваша семья) будете жить лучше или хуже, чем сейчас?». Индекс представляет собой разницу суммы положительных и средних ответов и суммы отрицательных. В конце 2019 г. значение индекса составляло 42 пункта. Результаты опроса респондентов Самарской области полностью совпадают с этим значением.
Специалисты Левада-центра рассчитывают индекс социальных настроений - интегральный показатель, учитывающий ответы респондентов на совокупность вопросов о материальном положении семьи, о происходящих и ожидаемых изменениях в семье, об оценке положения в стране и на другие вопросы. Одной из составляющих индекса социальных настроений является индекс ожиданий. Согласно методике расчета, его значе-
ния выше 100 свидетельствуют о том, что респондентов, ожидающих улучшений в жизни семьи и страны, больше, чем респондентов, ожидающих ухудшений. В конце 2019 г. значение индекса ожиданий составляло 101, то есть наблюдались равные доли «оптимистов» и «пессимистов»7. Самарские респонденты продемонстрировали несколько больший перевес в сторону оптимистов, но следует помнить о расхождении методик в оценке ожиданий в данном исследовании и исследованиях Левада-центра.
Таким образом, уровень социального самочувствия респондентов Самарской области на протяжении последних пяти лет изменялся неоднозначно: оценка текущей жизненной ситуации изменялась волнообразно, став в 2017 г. макси-
7 Социально-экономические индикаторы. https://www.levada. ru/indikatory/sotsialno-ekonomicheskie-indikatory/
Таблица 7/ Table 7
Оценка респондентами изменений жизни в ближайшем будущем (доли ответов, в %) / Respondents' assessment of life changes in the near future (share of responses in %)
Год / Year Улучшится / Improves Останется без изменений / Remains unchanged Ухудшится / Deteriorates Затруднились ответить / Hard to answer Итого / Totall
2015 (n=850) 20,9 31,5 26,4 21,1 100,0
2016 (n = 1170) 25,9 33,3 18,6 22,2 100,0
2017 (n = 1800) 34,9 30,0 9,2 25,9 100,0
2018 (n=2400) 7,5 29,0 25,3 38,2 100,0
2019 (n = 2600) 23,1 36,7 17,7 22,5 100,0
Источник/Source: составлено автором по результатам опросов 2015-2019 гг. / compiled by the author based on the survey results in 2015-2019.
мальной, а ожидания будущих изменений с 2015 по 2017 гг. становились все более оптимистичными, но в 2018 г. резко снизились, при этом каждый третий респондент затруднялся представить характер ближайших перемен в жизни.
В 2019 г. оба показателя - и оценка текущей жизненной ситуации, и ожидание перемен в ближайшем будущем - несущественно улучшились. Характер этих перемен совпадает с теми изменениями в настроении населения России, которые отмечены сразу несколькими ведущими всероссийскими исследовательскими центрами.
ВЫВОДЫ
Сравнивая оценки материального положения и социального самочувствия, данные населением Самарской области и России в целом, необходимо отметить, что свое материальное положение жители Самарской области оценивают ниже, чем россияне в целом, а социальное самочувствие - на уровне среднероссийских оценок или даже несколько выше.
Несмотря на отмеченную в последний год тенденцию к улучшению оценок социального самочувствия, мы полагаем, что в дальнейшем не следует ожидать ее продолжения. В данном контексте почти половина респондентов (47,2%) не видит никаких изменений в своем материальном положении за прошедший год, а каждый третий (33,5%) сообщает о его ухудшении. А «все не так плохо, и можно жить» - только для каждого четвертого (27,1%), почти три четверти граждан Самарской области (72,2%) так не считают.
Менее четверти респондентов (23,1%) надеялись, что 2020 г. будет для них лучше, чем 2019. В этой связи есть основания полагать, что оценки материального положения «замрут» на достигнутом в 2019 г. уровне или даже снизятся. Некоторые эксперты полагают, что в такой ситуации власти придется принять некоторые социально
одобряемые меры по смягчению последствий проводимых реформ.
PS. Данные выводы были сделаны при написании статьи в самом начале 2020 г. Однако быстро выяснилось, что условия жизни людей существенно изменились в связи с распространением коронавируса и с развитием глобального экономического кризиса. Появилась необходимость получить актуальные данные о социальном самочувствии населения и его материальном положении. Но в названных условиях ресурсы региональных властей были брошены на борьбу с последствиями пандемии и экономического кризиса, поэтому социологические исследования в Самарской области значительно сократились по своему объему, а часть ранее планируемых исследований не состоялась. В таких обстоятельствах мы сочли возможным обратиться к данным, получаемым всероссийскими исследовательскими центрами.
Данные, находящиеся в открытом доступе, были получены в ходе социологических исследованиях ВЦИОМ, РАНХиГС и ФОМ с применением методик, несколько отличающихся от тех, которые были охарактеризованы выше, однако сопоставление представляется нам вполне корректным.
Так, специалистами РАНХиГС в июле 2020 г. опубликованы данные о социальном самочувствии населения в посткарантинный период и об экономическом положении населения [18], [19]. Согласно их выводам, две трети респондентов (66%) сообщают об отсутствии каких-либо изменений в самочувствии с начала режима самоизоляции; каждый второй опрошенный (51%) признается, что не ощущал одиночества за последний месяц. Что касается материального положения, то 63% опрошенных ожидают его ухудшения в ближайший года, и только 6% -улучшения.
В то же время, данные других исследовательских центров не подтверждают неизменность социального самочувствия, и констатируют уже ухудшившееся материальное положение респондентов. Так, эмоциональная компонента социального самочувствия, измеренная специалистами ФОМ, свидетельствует о том, что в марте среди населения стало преобладать тревожное настроение (тогда об этом заявили 56% опрошенных)8. До этого момента динамика, показанная с июля 2019 г., фиксировала более или менее существенное преобладание доли тех, кто воспринимал настроение окружающих как «спокойное». В июле 2020 г. 49% опрошенных сообщают о тревожном настроении окружающих их людей, а о спокойном - 45%. Таким образом, весной 2020 г. наблюдался всплеск тревожности в обществе, ее уровень снизился к лету, но пока еще не вернулся к обычно фиксируемому уровню.
По данным ВЦИОМа на май 2020 г. индекс материального положения семей составлял
8 Настроение окружающих. URL: https://media.fom.ru/fom-bd/ d27no2020.pdf
46%, то есть доля семей, высоко и средне оценивающих свое материальное положение, на 46% превышала долю семей, дающих низкие оценки. За первое полугодие 2020 г. этот индекс снизился на 5% 9.
Индекс социального оптимизма (на основе ответов на вопрос о том, как будет жить семья респондента через год) составил 35%, то есть тех, кто ожидает улучшения, на 35% больше, чем тех, кто ожидает ухудшения. Значение индекса снизилось на 7% за прошедшие полгода.
Индекс удовлетворенности жизнью также имеет тенденцию к снижению: в январе 2020 г. он составлял 52%, в мае - 47%.
Таким образом, можно утверждать, что первое полугодие 2020 г. положило начало ухудшению оценок материального положения и социального самочувствия населения. Есть основания полагать, что вскоре эта тенденция будет набирать обороты: последствия продолжающихся экономического кризиса и пандемии будут нарастать и затрагивать все новые категории населения.
9 Индексы социального самочувствия. URL: https://wciom.ru/ news/ratings/indeksy_socialnogo_samochuvstviya/
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ
1. Huppert F. A. The State of Wellbeing Science: Concepts, Measures, Interventions, and Policies. F. A. Huppert, C. L. Cooper (eds.) Wellbeing: A Complete Reference Guide. Interventions and Policies to Enhance Wellbeing. 2014; (VI). Wiley Clinical Psychology Handbooks, Dublin: John Wiley and Sons Ltd: 1-50.
2. Hoorn A. A Short Introduction to Subjective Well-Being: Its Measurement, Correlates and Policy Uses. Statistics, Knowlege And Policy 2007: Measuring And Fostering The Progress of Society. 2007:215-229. URL: https://pdfs.semanticscholar. org/1580/f4fc689e1adadf6413e63e2c4db6c70bf3 (дата обращения: 17.10.2019 ).
3. Бочаров В.Ю., Васькина Ю.В. Социальное самочувствие молодых работников промышленных предприятий: индикаторы и факторы // Журнал исследований социальной политики, 2017;15 (2):201-216.
4. Бессокирная Г.П., Татарова Г.Г. К методике оценки субъективного благополучия в труде // «Социология и социальная работа: современные образовательные и научно-исследовательские практики»: сборник материалов научно-прак-тич. конф. с международным участием, посвящ. 30-летию социологического факультета Самарского университета. 2019:32-41. URL: http://repo.ssau.ru/bitstream/Sociologiya-i-socialnaya-rabota/K-METODIKE-OCENKI-SUBEKTIVNOGO-BLAG0P0LUChIYa-V-TRUDE-80386/1/04_BessokirnayaTatarova.pdf (дата обращения: 21.12.2019).
5. Лаптева С.В. Социальное самочувствие студентов как критерий социальной адаптации // Научные исследования и образование. 2017;1(25):104-107.
6. Березина А.В. Социальное самочувствие и социальное настроение: соотношение и интерпретация понятий // Традиционное, современное и переходное в условиях модернизации российского общества: сборник статей XII Всероссийской научно-практической конференции под редакцией Г.Б. Кошарной. 2015:13-16 URL:. https://elibrary.ru/ download/elibrary_23546377_95219247.pdf (дата обращения: 17.12.2019)
7. Соболева И.В. Социальное самочувствие предпринимателей и наемных работников в малом бизнесе // Социологические исследования. 2019;(4);57-69 DOI: 10.31857/S013216250004586-7 URL: http://socis.isras.ru/files/File/2019/4/ Soboleva.pdf (дата обращения: 03.03.2020)
8. Асланова О.А. Социальное самочувствие: измерительный инструментарий, показатели и социальные критерии // Теория и практика общественного развития. 2012; (2):59-63.
9. Гриценко Г.Д. Социальное самочувствие ставропольчан в контексте социальной политики государства // V Столыпинские чтения. Публичная политика и социальные науки. Материалы научно-практической конференции с международным участием. отв. ред. В.М. Юрченко. 2016: 93-98. URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=28436689 (дата обращения: 17.12.2019)
10. Сафин Ф.Г., Сиразетдинов К.О. Социальное самочувствие и социальное неравенство этнических групп в многонациональной республике (на примере Башкортостана) // Позитивный опыт регулирования этносоциальных и этнокультурных процессов в регионах Российской Федерации. Материалы III Всероссийской научно-практической конференции, посвященной 50-летию первого этносоциологического исследования в СССР. Под редакцией Г.Ф. Габдрахмановой, Г.И. Макаровой, Л.В. Сагитовой. 2018:174-178. URL: https://elibrary.ru/download/ elibrary_36317620_45271279.pdf (дата обращения: 22.10.2019)
11. Комарова А.А., Завельская И.М. Социальное самочувствие молодежи как маркер социального самочувствия общества // Актуальные проблемы управления - 2018: материалы 23-й Международной научно-практической конференции. Государственный университет управления. Москва, 2019:115-118. URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=37144123 (дата обращения: 15.12.2019)
12. Солодова Г.С. Социальное самочувствие учительства как фактор социальных трансформаций российского общества // Наука и образование: новое время. 2018; 6 (29):725-729. URL: https://elibrary.ru/download/elibrary_36880837_90839822. pdf (дата обращения: 15.12.2019)
13. Попова М.В. Социальное самочувствие и социальная идентичность сельской молодежи // Социальная консолидация и социальное воспроизводство современного российского общества: ресурсы, проблемы, и перспективы: сборник научных трудов. ФГБОУ ВО «ИГУ» ; под общ. ред. В.А. Решетникова, О.А. Полюшкевич. Иркутск, 2019:328-334. URL: https://elibrary.ru/download/elibrary_37023119_51558205.pdf (дата обращения: 20.10.2019).
14. Сароян Я.О. Социальное самочувствие учительства как социально- профессиональной группы региона // Университет в глобальном мире: новый статус и миссия: XI Международная научная конференция «Сорокинские чтения - 2017»: Сборник материалов. М.: МАКС Пресс; 2017:227-229. URL: http://www.socio.msu.ru/documents/science/ Sorokinskie_sbornik_2017.pdf (дата обращения: 10.12.2019)
15. Щанина Е.В. Социальное самочувствие и ценностные ориентации пожилых людей в контексте социальных изменений // Гражданское общество в России: вызовы современности: сборник научных трудов. Ульяновский государственный технический университет. Ульяновск, 2016:125-131. URL: http://venec.ulstu.ru/lib/disk/2016/179.pdf (дата обращения: 17.12.2019)
16. Козырева П. М., Смирнов А. И. Динамика социального самочувствия инвалидов: тревоги и надежды // Социологические исследования. 2019.(8): 62-74. DOI: 10.31857/S013216250006161-0 URL: http://socis.isras.ru/files/File/2019/8/ Kozyreva_Smirnov.pdf (дата обращения: 03.03.2020)
17. Аникин В.А., Лежнина Ю.П. Экономическая стратификация: об определении границ доходных групп // Социологическое обозрение. 2018; (1):237-273 URL: https://sociologica.hse.ru/data/2018/03/31/1164761471/Soc0boz_17_1_237-273_ Anikin_Lezhnina.pdf (дата обращения: 14.12.2019)
18. Рогозин Д.М., Вырская М.С. Вьюговская Е.В. Социальное самочувствие населения в посткарантинный период. Итоги 5-го социального мониторинга на 28 июня 2020 г. // Мониторинг экономической ситуации в России: тенденции и вызовы социально-экономического развития. 2020. (19):33-42 URL: https://www.ranepa.ru/documents/03-07-2020-rogozin.pdf (дата обращения: 13.07.2020)
19. Рогозин Д.М., Вьюговская Е.В.Экономическое положение населения в период постпандемии. Итоги 5-го социального мониторинга (18-21 июня 2020 г.) // Мониторинг экономической ситуации в России: тенденции и вызовы социально-экономического развития. 2020. (19): 58-66 URL: https://www.iep.ru/files/text/crisis_monitoring/2020_19-121_ July.pdf (дата обращения: 13.07.2020)
REFERENCES
1. Huppert F. A. The state of wellbeing science: concepts, measures, interventions and policies. F. A. Huppert, C. L. Cooper (eds.) Wellbeing: a complete reference guide. interventions and policies to enhance wellbeing. 2014; (VI). Wiley Clinical Psychology Handbooks, Dublin: John Wiley and Sons Ltd: 1-50.
2. Hoorn A. A short introduction to subjective well-being: its measurement, correlates and policy uses. Statistics, knowledge and policy 2007: Measuring and fostering the progress of society. 2007. 215-229 p. URL: https://pdfs.semanticscholar. org/1580/f4fc689e1adadf6413e63e2c4db6c70bf3 (accessed on 17.10.2019).
3. Bocharov. V., Vas'kina Yu. Social well-being of young workers of industrial enterprises: indicators and factors // Zhurnal issledovanii sotsialnoi politiki = The Journal of Social Policy Studies. 2017;15(2):201-216. (In Russ.).
4. Bessokirnaya G.P., Tatarova G.G. Methods of assessing subjective well-being at work. Sociology and social work: contemporary educational, scientific and research practices; Proceedings of the International Research-to-Practice Conference Devoted to the 30th Anniversary of the Samara University's Sociological Faculty. 2019:32-41. URL:http:// repo.ssau.ru/bitstream/ Sociologiya-i-socialnaya-rabota/K-METODIKE-OCENKI-SUBEKTIVNOGO-BLAGOPOLUChIYa-V- TRUDE-80386/1/04_ BessokirnayaTatarova.pdf (accessed December 21, 2019). (In Russ.).
5. Lapteva S.V. Social well-being as a criterion of social adaptation. Nauchnye issledovaniya i obrazovanie = Scientific Researches and Education. 2017;1(25):104-107. (In Russ.).
6. Berezina A.V. Social well-being and social mood: correlation and interpretation of concepts. The traditional, modern and transitional in the modernization of Russian Society: Proceedings of the XII All-Russian Research-to-Practice Conference / ed. by G.B. Kosharnaya. 2015. 13-16 p. URL:https://elibrary.ru/download/elibrary_23546377_95219247.pdf (accessed on December 17, 2019). (In Russ.).
7. Soboleva I.V. Social well-being of entrepreneurs and employees in small business. Sotsiologicheskie issledovaniya = Sociological Studies. 2019;(4):57-69. DOI: 10.31857/S013216250004586-7 URL: http://socis.isras.ru/files/File/2019/4/ Soboleva. pdf (accessed on March 03,2020). (In Russ.).
8. Aslanova O.A. Social well-being: measurement tools, indicators and social criteria. Teoriya i praktika obshchestvennogo razvitiya = Theory and Practice of Social Development. 2012;(2):59-63. (In Russ.).
9. Gritsenko G.D. Social well-being of Stavropol residents in the context of the social policy of the state. V. Stolypin readings. Public Policy and Social Sciences. Proceedings of an International Research-to-Practice Conference. Ex.ed.V.M. Yurchenko. 2016. 93-98 p. URL:https://elibrary.ru/item.asp?id=28436689 (accessed on December 17, 2019). (In Russ.).
10. Safin F.G., Sirasetdinov K.O. The social well-being and social inequality of ethnic groups in a multinational republic (as Illustrated through the example of Bashkortostan). Positive experience in regulating ethnosocial and ethnocultural processes in the regions of the Russian Federation. Proceedings of the III All-Russian Research-to-Practice Conference dedicated to the 50th anniversary of the first USSR ethnosociological research. Ed. by G.F. Gabdrahmanova, G.I. Makarova, L.V. Sagitova. 2018.174-178 p. URL:https://elibrary.ru/download/elibrary_36317620_45271279.pdf (accessed on October 22, 2019). (In Russ.).
11. Komarova A.A., Zavelskaya I.M. The social well-being of youth as a marker of the public well-being of society. Current problems of management 2018: Proceedings of the 23rd International Research-to-Practice Conference. State University of Management. Moscow. 2019.115-118 p. URL:https://elibrary.ru/item.asp?id=37144123 (accessed on December 15, 2019). (In Russ.).
12. Solodova G.S. The social well-being of teachers as a factor of social transformations in Russian society. Nauka i obrazo-vanie: novoye vremya = Science and Education: Modern Times. 2018;6(29):725-729. URL:https://elibrary.ru/ download/ elibrary_36880837_90839822.pdf (accessed on December 15, 2019). (In Russ.).
13. Popova M.V. The social well-being and social identity of rural youth. Social consolidation and social reproduction of modern Russian society: resources, problems, and prospects; collection of scientific papers. Ed. by V.A. Reshetnikov and O.A. Polyushkevich. Irkutsk. 2019. 328-334 p. URL:https://elibrary.ru/download/elibrary_37023119_51558205.pdf (accessed on October 20, 2019). (In Russ.).
14. Saroyan Ya. O. The social well-being of teachers as a social and professional group in the region. University in the global world: a new status and mission; the XI International Scientific Conference Sorokin Readings 2017: Proceedings. M.: MAKS Press; 2017. 227-229 p. URL:http://www.socio.msu.ru/documents/science/Sorokinskie_sbornik_2017.pdf (accessed on December 10, 2019).
15. Schanina E.V. The social well-being and value orientations of older people in the context of social changes. Civil society in Russia: challenges of the present; a collection of scientific papers. Ulyanovsk State Technical University. Ulyanovsk. 2016. 125-131 p. URL:http://venec.ulstu.ru/lib/disk/2016/179.pdf (accessed on December 17, 2019). (In Russ.).
16. Kozyreva P.M., Smirnov A.I. Social well-being dynamics among the disabled: concerns and hopes. Sotsiologicheskie issle-dovaniya = Sociological studies. 2019;(8):62-74. DOI: 10.31857/S013216250006161-0 URL: http://socis.isras.ru/files/ File/2019/8/Kozyreva_Smirnov.pdf (accessed on March 03,2020). (In Russ.).
17. Anikin V.A., Lezhnina Y.P. Income stratification: putting a spotlight on the boundaries. Sotsiologicheskoe obozrenije. Russian Sociological Review. 2018;(1):237-273. URL: https://sociologica.hse.ru/data/2018/03/31/1164761471/ SocO-boz_17_1_237-273_Anikin_Lezhnina.pdf (accessed on December 14, 2019). (In Russ.).
18. Rogozin V.M., Vyrskaya M.S., Viugovskaya E.V. The social well-being of the population in the post-quarantine period. Results of the 5th social monitoring on June 28, 2020. Monitoring economicheskoy situatsii v Rossiji: tendentsii i vyzovy sotsialno- economicheskogo razvitiya = Monitoring the economic situation in Russia: trends and challenges of socio-economic development. 2020;(19):33-42. URL: https://www.ranepa.ru/documents/03-07-2020-rogozin.pdf (accessed on July 13, 2020). (In Russ.).
19. Rogozin V.M., V'yugovskaya E.V. Economic situation of the population during post-pandemic. Results of the 5th social monitoring (June 18-21, 2020). Monitoring economicheskoy situatsii v Rossiji: tendentsii i vyzovy sotsialno- economich-eskogo razvitiya = Monitoring the Economic Situation in Russia: Trends and Challenges of Socio-economic Development. 2020;(19):58-66. URL: https://www.iep.ru/files/text/crisis_monitoring/2020_19-121_July.pdf (accessed on July 13, 2020). (In Russ.).
ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРЕ
Юлия Владимировна Васькина - кандидат социологических наук, доцент кафедры социологии и культурологии Самарского национального исследовательского университета имени академика С.П. Королева, Самара, Россия. [email protected]
ABOUN THE AUTHER
Yuliya V. Vaskina - Cand. Sci. (Soc.), Assoc. Prof., Department of Sociology and Cultural Studies, Samara National Research
University named after academician S. P. Korolev (Samara University), Samara, Russia.
Статья поступила 28.01.2020; принята к публикации 05.02.2020 Автор прочитал и одобрил окончательный вариант рукописи. The article was received on 28.01.2020; accepted for publication on 05.02.2020. The author read and approved the final version of the manuscript.
