CC BY
7
ОПЫТ СОЦИОЛОГИЧЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ
УДК 364.07+911.373
https://doi.org/10.26347/1607-2499202209-10003-006
СОЦИАЛЬНОЕ ОБСЛУЖИВАНИЕ ПОЖИЛЫХ В СЕЛЬСКОЙ МЕСТНОСТИ
Целью данной статьи является анализ социального обслуживания пожилых в сельской местности. Сельские сообщества характеризуются перснифицированным режимом коммуникации, что, по нашему мнению, определяет характер социального обслуживания на селе. Сельские сообщества обладают высокими ресурсами к самоорганизации и взаимопомощи, что составляет конкуренцию официальным поставщикам социальных услуг (государственным и негосударственным социальным сервисам). С помощью полуструктурированных интервью с пожилыми, ухаживающими родственниками, соседями, социальными работниками в сельской местности Карелии (Ы = 33) мы проанализировали социальное обслуживание пожилых в сельской местности.
Ключевые слова: пожилые, сельское население, социальное обслуживание
Финансирование и потенциальный конфликт интересов: статья подготовлена по проекту РНФ «Отложенное старение или поздняя взрослость в России: как цифровое развитие меняет статус пожилых в эпоху СОУТО-19 и неопределенности». № 22-18-00461. СИ РАН - филиал ФНИСЦ РАН
Для цитирования: Петухова И.С. Социальное обслуживание пожилых в сельской местности. Клиническая геронтология, 2022; 28 (9-10): 3-6. https://doi.org/10.26347/1607-2499202209-10003-006.
Ирина Сергеевна Петухова
Социологический институт РАН (фтиал ФНИСЦ РАН), Санкт-Петербург
Петрозаводский
государственный
университет
SOCIAL SERVICES FOR THE ELDERLY IN RURAL AREAS
The purpose of this article is to analyze the social services for the elderly in rural areas. Rural communities are characterized by a personified mode of communication, which, in our opinion, determines the nature of social services in the countryside. Rural communities have high resources for self-organization and mutual assistance, which competes with official providers of social services (state and non-state social services). Using semi-structured interviews with elderly, carers, neighbors, and social workers in rural areas of Karelia (N = 33), we analyzed social services for the elderly in rural areas.
Keywords: elderly, rural population, social services
Funding and potential conflicts of interest: Project RScF «Delayed aging or late adulthood or in Russia: how digital development change the position of elderly in the era of COVID-19 and uncertainty» №22-18-00461. SI RAS - FCTAS RAS
For citation: Petukhova IS. Social services for the elderly in rural areas. Clinical Gerontology, 2022; 28 (9-10): 3-6. https://doi.org/10.26347/1607-2499202209-10003-006.
Irina Sergeevna Petukhova
The Sociological Institute of the RAS — Branch of the Federal Center of Theoretical and Applied Sociology of the Russian Academy of Sciences (SI RAS — FCTAS RAS)
Petrozavodsk State University
Трансформации, которые произошли с возрастной структурой населения мира, вызваны увеличением доли лиц старших возрастов в общей численности населения с конца XX века. Доля лиц старше 65 лет в общей численности населения увеличивается: в 1990 году она составляла 6% населения, в 2019 - уже 9%, а к 2050 году по среднему варианту прогноза ООН, она увеличит-
ся до 60% [1]. Как известно, наиболее стареющими территориями являются именно сельские территории, что вызвано не столько реальным увеличением количества пожилых на селе, сколько отъездом молодых и взрослых в город. Наряду с депопуляцией сельских территорий происходит также постепенное сокращение ресурсов помощи пожилому человеку в сельской местности.
Жизненный мир сельских сообществ характеризуется персонифицированным режимом коммуникаций, основанном на длительных личных знакомствах и социальных связях [2;3]. Community care как инструмент сельского жизненного мира может стать ресурсом социального включения человека в среду [4]. В частности, инклюзивное соседство представляет шансы для старения на месте (ageing-in-place) [5], а привычные социальные контакты с соседями, предоставляющими ресурсы в виде взаимопомощи, вызывать чувство идентичности со средой [6]. Персонифицированный режим коммуникации сельского сообщества определяет и типы отношений, складывающийся между субъектом и получателем помощи.
Современное социальное обслуживание пожилых носит открытый характер и подразумевает возможности для многих субъектов оказывать помощь и уход за пожилым [7]. В современном российском варианте институциональный уход за пожилым представлен государством (государственные социальные сервисы) и негосударственными провайдерами (гоммерческие и некоммерческие поставщики социальных услуг). В сельской местности представлены в основном государственные социальные сервисы. Конкуренцию им составляют семья, соседские и дружеские связи, уход которых, как правило, законодательно не оформлен и реализуется на основе моральных обязательств и помощи ближнему.
Социальное обслуживание в сельской местности проанализировано нами на материалах интервью с социальными работниками, ухаживающими родственниками и соседями, пожилыми. Все материалы были собраны в сельских поселениях Республики Карелия Исследование проходило в два этапа. На первом этапе (2019 год) нами были собраны интервью с социальными работниками и ухаживающими родственниками, соседями. На втором этапе (2021 год) нами были собраны интервью с пожилыми. Всего было собрано 33 интервью.
Удаленность объектов социальной и коммунальной инфраструктуры, розничной торговли повышает потребность сельских пожилых в бытовых услугах, таких как доставка воды, дров, лекарств, продуктов. Социальные работники в сельской местности являются типичными представителями своей профессии - женщина, 45-50 лет,
не имеющая специального образования в области социальной работы, но имеющая сертификат о курсах оказания доврачебной помощи, стаж работы от года до 10 лет.
Надомное социальное обслуживание в сельской местности реализуется в основном государственными поставщиками социальных услуг, конкуренцию им составляет только семейный уход за пожилым и помощь родственников, соседей, а также неформальная оплачиваемая или нет помощь от односельчан. Однако, в одном из районов Республики Карелия социальные услуги на дому в условиях сельской местности оказывает негосударственный поставщик социальных услуг. В то же время, надомное обслуживание пожилых не является первостепенной задачей центра, скорее, оно возникло в связи с потребностью в нем пожилых, в целом, сам центр не стремится к расширению этого вида услуг и рекрутированию клиентов. Репертуар надомных услуг совпадает с репертуаром услуг государственного социального сервиса в рамках индивидуальной программы получения социальных услуг, так как стоимость услуг, затраченная негосударственным поставщиком, компенсируется государством.
На сегодняшний день для сельского социального обслуживания характерно то, что на надомном социальном обслуживании находятся, в основном, «бесшатники» и те, кто проживает в условиях неблагоустроенных домов, где основные услуги соцработника заключаются в том, чтобы принести воды, дров, истопить печь, почистить снег. Это услуги сезонного характера, в летнее время года получатели отказываются от большинства услуг, особенно если за них приходится платить. Нам удалось заметить, что в сельских поселениях, в зависимости от сезона, меняется и количество социальных работников.
Важно отметить, что низкие пенсии в условиях сельского поселения соседствуют с высокой безработицей среди населения трудоспособного возраста, низкими зарплатами на селе. Размер пенсии пожилых на селе редко бывает больше, чем полтора прожиточных минимума, поэтому минимальный набор услуг оказывается бесплатно. Со слов информантов, если подобные бытовые услуги оказываются для пожилого за плату, то он может обойтись без них или самостоятельно «н^ять» или попросить кого-то из соседей для их выполнения.
Обращает на себя внимание специфика условий труда социального работника в сельской местности. Несмотря на то, что на «ставку» соц-работнику необходимо обслуживать 8 человек, сами услуги физически оказывать тяжелее, ввиду того, что большинство клиентов проживают в неблагоустроенных домах. Очень часто социальным работникам приходится проходить большие расстояния для того, чтобы принести воду или продукты для получателей. Часто доставка воды и продуктов сопровождается временным характером работы колонки, магазинов, аптек и пр.
Стоит отметить, что в сельской местности гораздо больше, чем в городе социальных работников, имеющих неполную ставку. Как правило, это женщины предпенсионного или раннего пенсионного возраста, совмещающие профессиональную занятость с семейными обязанностями. Большинство услуг в сельской местности связано с базовыми коммунальными нуждами: принести воду (часто приходится проходить большие расстояния, носить воду с колонки, которая находится далеко от дома), приносить дрова, топить печь, выносить мусор. Соответственно, времени на одного клиента тратится больше.
Также мы заметили, что в сельской местности чаще, чем в городе встречается «подмена» услуг, записываемых в дневник. Это связано с тем, что часто социальный работник вынужден совмещать роли соседа и работника, а значит, более гибко подходить к процессу обслуживания. Встретились и те, кто боится осуждения соседей за формальный подход к обслуживанию, поэтому они готовы уступать пожилым и отмечать не все услуги, или делать что-то сверх индивидуальной программы услуг за отдельную плату, не отраженную в договоре. Следует отметить, что в сельской местности у социального работника более тесный контакт как с пожилым, так и с его родственниками. Соцработник больше общается со своими клиентами, обсуждает местные новости. Это, в частности, обусловлено персонифицированным режимом коммуникации на селе.
Пандемия коронавирусной инфекции никак не повлияла на государственное социальное обслуживание сельских пожилых, однако, с нашей точки зрения, она повлияла на взаимоотношения внутри сельского сообщества и возникновение разных практик взаимопомощи и солидарности [8]. В целом современные зарубежные и отечест-
венные ученые обсуждают ситуацию переформатирования старения после пандемии COVID-19 [9,10], в том числе и сельского старения. С нашей точки зрения, и пандемия это показала, социальная работа и обслуживание на селе нуждается в изменении своей деятельности в сторону обучения местного сообщества к освоению ресурсов взаимопомощи и солидарности внутри местного сообщества, то есть в сторону коммунальной социальной работы, а не механического оказания бытовых услуг.
ЛИТЕРАТУРА
1. Старение населения мира по оценкам ООН 2019 года. Демоскоп Викли: [Элеетронный ресурс]. URL: http:// www.demoscope.ru/weekly/2019/0837/barom01.php (дата обращения: 10.16.2022).
2. McCann, M, Grundy E, O'Reilly D. Urban and rural differences in risk of admission to a care home: A census-based follow-up study. Health and Place. 2014; 30: 171-176. DOI: http://dx.doi.org/10.1016/j.health-place.2014.09.009.
3. Галкин К А. Режимы заботы и самозаботы при отдельном проживании пожилых людей в периферийных поселениях. Социологические исследования. 2020; 9: 70-78. DOI: 10.31857/S013216250009290-2.
4. Дмитриева А.В. Социальное включение/исключение как принцип структурации современного общества. Социологический журнал. 2012; 2: 98-114.
5. Петухова И. С. Старение по месту жительства: здоровье, исключение и социальное участие. Клиническая геронтология. 2018; 24 (9-10): 50-52.
6. Dahlberg L. Ageing in a changing place: a qualitative study of neighbourhood exclusion. Ageing and Society. 2019; 40 (10): 2238-2256. DOI: https://doi.org/10.1017/ S0144686X1900045X.
7. Григорьева И А., Парфенова О. Социально-ориентированные НКО и социальные предприятия как драйверы разгосударствления социального обслуживания: барьеры и возможности. The Journal of Social Policy Studies. 2021; 19 (1): 7-22. https://doi.org/10.17323/727-0634-2021-19-1-7-22.
8. Fraser S, Lagace M, Bongue D. et al. Ageism and COVID-19: what does our society's response say about us? Age and Ageing. 2020: 1-4. DOI: 10.1093/ageing/ afaa097.
9. Григорьева И А. Экспертная панельная дискуссия «ре^^ование на вызовы и возможности старения населения и индивидуального старения во время пандемии COVID-19». 25 июня 2021 г. Карлов университет (Прага, Чехия) и UNFPA. Журнал социологии и социальной антропологиию 2021; 24 (3): 239-245. https:// doi.org/10.31119/jssa.2021.24.3.11.
10. Парфенова OA. Самоизоляция пожилых в городе во время пандемии COVID-19 (на примере Санкт-Петербурга). Успехи геронтологии. 2020; 33 (6): 1027-1031. DOI: 10.34922/AE.2020.33.6.002.
REFERENCES
1. Aging of the world population according to UN estimates 2019. Demoscope Weekly: [Electronic resource]. URL: http://www.demoscope.ru/weekly/2019/0837/ barom01.php (accessed 10.16.2022). [in Russian]
2. McCann, M., Grundy E., O'Reilly D. Urban and rural differences in risk of admission to a care home: A census-based follow-up study. Health and Place. 2014; 30: 171-176. DOI: http://dx.doi.org/10.1016/j.health-place.2014.09.009
3. Galkin KA. Regimes of care and self-care in the case of separate residence of older people in peripheral settlements. Sociological research. 2020; 9: 70-78. DOI: https:// doi.org/10.31857/S013216250009290-2 [in Russian]
4. Dmitrieva AV. Social inclusion/exclusion as a principle of structuring modern society. Sociological journal. 2012; 2: 98-114. [in Russian]
5. Petukhova IS. Residential aging: health, exclusion and social participation. Clinical gerontology. 2018; 24 (9-10): 50-52. [in Russian]
6. Dahlberg L. Ageing in a changing place: a qualitative study of neighbourhood exclusion. Ageing and Society.
2019; 40 (10): 2238-2256. DOI: https://doi.org/10.1017/ S0144686X1900045X.
7. Grigoryeva IA, Parfenova O. Socially oriented NPOs and social enterprises as drivers for the denationalization of social services: barriers and opportunities. The Journal of Social Policy Studies. 2021; 19 (1): 7-22. https://doi.org/ 10.17323/727-0634-2021-19-1-7-22. [in Russian]
8. Fraser S, Lagace M, Bongue D. et al. Ageism and COVID-19: what does our society's response say about us? Age and Ageing. 2020: 1-4. DOI: 10.1093/ageing/ afaa097.
9. Grigorieva IA. Expert panel discussion «Responding to the challenges and opportunities of population and individual aging during the COVID-19 pandemic». June 25, 2021 Charles University (Prague, Czech Republic) and UNFPA. Journal of Sociology and Social Anthropology 2021; 24 (3): 239-245. https://doi.org/10.31119/jssa.2021.24.3.11. [in Russian]
10. Parfenova OA. Self-isolation of the elderly in the city during the COVID-19 pandemic (on the example of St. Petersburg). Advances in Gerontology. 2020; 33 (6): 1027-1031. DOI: https://doi.org/10.34922/ AE.2020.33.6.002 [in Russian]
Сведения об авторе
Петухова Ирина Сергеевна - к. социол. н., доцент кафедры социологии и социальной работы Института истории, политических и социальных наук ФГБОУ ВО Петрозаводский государственный университет; младший научный сотрудник Социологического института РАН (филиал ФНИСЦ РАН), Санкт-Петербург; E-mail: irini-ptz@yandex.ru
Author and Affiliation
Irina S. Petukhova - Ph. D., Associate Professor of the Department of Sociology, Institute of History, Political and Social Sciences of Petrozavodsk State University; E-mail: irini-ptz@yandex.ru
