CC BY
3
126
Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобаче вского. Серия: Социальные науки, 2022, № 3 (67), с. 126-134
УДК 316.4
DOI 10.52452/18115942_2022_3_126
ПРАКТИКИ ЗДОРОВЬЕСБЕРЕЖЕНИЯ ПОЖИЛЫХ ЛЮДЕЙ В СЕЛЬСКОЙ МЕСТНОСТИ ПОСЛЕ СОУГО-19
© 2022 г. К.А. Галкин
Галкин Константин Александрович, к.соц.н.; старший научный сотрудник Социологического института РАН Федерального научно-исследовательского социологического центра РАН, Санкт-Петербург
kgalkin1989@mail.ru
Статья поступила в редакцию 16.02.2022 Статья принята к публикации 19.07.2022
Рассматриваются особенности практик здоровьесбережения пожилых людей, перенёсших COVID-19 и проживающих в сельской местности. В исследовательском фокусе - повседневные практики и их социальные проекции в контексте жизни пожилых людей в сельской местности. Названы факторы, влияющие на формирование различных стратегий здоровьесбережения у пожилых людей. Наиболее опасными для всех стратегий здоровьесбережения пожилых людей после COVID-19 выступают: инфраструктурные сложности, проблемы, связанные с развитием сельской медицины, отсутствие поддержки, общения и коммуникации в локальном сообществе. Исследователи акцентируют внимание на особенностях переживаний пожилых людей и на том, как сами пожилые люди описывали в нарративах изменения в практиках и обращениях за медицинской помощью или за помощью местного сообщества после перенесения COVID-19.
Эмпирической базой исследования выступают полуструктурированные интервью, которые были собраны в трёх деревнях на юго-востоке Республики Карелия с инфраструктурным дефицитом, с проблемами развития инфраструктуры. Обозначенные в исследовании стратегии образуют своеобразный континуум от перехода к практикам самолечения и использования пожилыми людьми самолечения и до обращений за помощью, которые различаются в зависимости от того, к какой помощи прибегали пожилые люди, начиная от помощи местного сообщества и заканчивая медицинской помощью, которая была доступна в сельской местности.
Рассмотрение особенностей напряжённости в представлениях и переживаниях пожилых людей относительно практик здоровьесбережения может внести вклад в развитие актуальных дискуссий, существующих в социальной политике, относительно реформирования и трансформаций лечения пожилых людей, улучшения качества медицинского обслуживания для тех пожилых людей, которые перенесли COVID-19 и проходят стационарное лечение, обращаясь к сельской медицине и ожидая помощи от сельского сообщества.
Ключевые слова: пожилые люди в сельской местности, медицинские практики пожилых людей, сельская медицина, пандемия COVID-19, практики здоровьесбережения.
Введение
Особенностью новой коронавирусной инфекции с самого начала эпидемии COVID-19 выступает отчётливо фиксируемый возрастной сдвиг в сторону высокой смертности пожилых людей и риска смертности от COVID-19 в старших возрастных группах [1-3]. Другими немаловажными последствиями, создающими сложности для здоровья пожилых людей в период COVID-19, выступают: трудности с получением и доступностью медицинской помощи в зависимости от различных территорий (например, часто невозможность получить необходимую помощь в сельской местности), отсутствие квалифицированных специалистов в сельской местности для лечения тех или иных симптомов и последствий COVID-19 [4]. К тому же немаловажным фактором, который влияет на рост заболеваемости, как отмечают биологические исследования, выступает снижение иммунитета
пожилых людей [5-7]. Это, как следствие, задаёт риски более тяжёлого перенесения пожилыми людьми инфекции с более высокой вероятностью получения осложнений, обострения хронических заболеваний, которые дополнительно усиливают у пожилых людей необходимость обращения за помощью, создают сложности с получением качественной медицинской помощи, исходя из необходимости лечения конкретного заболевания. При этом постоянные мутации самого вируса, появление различных вариаций COVID-19 усиливают вероятность новых эпидемических вспышек и, таким образом, способствуют угрозе для пожилых людей вновь заразиться инфекцией, а также повышению смертности пожилых от COVID-19.
Другим немаловажным аспектом, который может оказывать влияние на проблемы со здоровьем пожилых людей, выступают психологические эффекты и, как следствие, возникновение различных проблем с психологическим
здоровьем, к которым относятся, например, боязнь заразиться неизвестной инфекцией или проблема с получением пожилыми людьми лечения и медицинской помощи в сельской местности, где ресурсы самой медицинской помощи довольно ограниченны и в целом дифференци-рованны [8; 9].
Следовательно, здоровье пожилых людей, особенности практик здоровьесбережения пожилых в период пандемии СОУШ-19 вызывают существенный исследовательский интерес и открывают важную тему в исследованиях того, как пожилые люди воспринимают и переживают пандемию СОУШ-19 и какие при этом возникают трудности с переживанием этой ситуации. Немаловажным фактором в таком случае выступает фактор пространства, или среды, в рамках которой находится пожилой человек, и то, как среда обусловливает опасения, страхи и возможности пожилых людей заразиться заболеванием.
В настоящем исследовании на основании анализа эмпирических данных мы, применяя качественную социологическую оптику, рассматриваем повседневность пожилых людей, болеющих или перенёсших заболевание СОУШ-19, и то, как пожилые люди рассматривают возможности и эффективность сельской медицины во время заболевания СОУШ-19. В статье анализируются: доступность сельской медицины для лечения СОУШ-19 и стратегии здоровьесбережения пожилых людей, обусловленные особенностью пандемии СОУШ-19.
Теоретический контекст
Наступившая в 2020 г. пандемия СОУШ-19 способствовала развитию, во-первых, кризиса в концепции активного долголетия, которая долгое время была для пожилых людей доминирующей, а во-вторых, кризиса, связанного с тем, что пожилые люди стали группой риска, той группой, которую необходимо оберегать от различных опасностей, в частности опасностей заражения СОУШ-19 [10]. Лучший способ уберечь пожилых людей - это изолировать данную группу и минимизировать её активность, возможности для мобильности, ограничив её, как правило, замкнутым пространством деревенского/загородного дома, дачи или городской квартиры [11]. При таком состоянии дел борьба за инклюзию, за включение пожилых людей в активный образ жизни оказалась неэффективной и сменилась эксклюзией пожилых людей, которая способствовала рассмотрению пожилых как группы, подверженной различным рискам и проблемам в жизни, а также рассмотрению пожилых как потенциальной группы риска
с точки зрения возможных проблем со здоровьем. При этом проблемы со здоровьем и наиболее опасные проблемы, связанные с возможностью заражения пожилых людей самим вирусом, рассматривались как фатальные и нередко дестабилизирующие, которые обусловлены тем, что пожилые люди, заразившиеся СОУШ-19, уже не могли восстановиться, и наибольший риск вызывали именно старшие возрастные когорты начиная от 75 лет.
Таким образом, ключевой трансформацией, вызванной пандемией СОУШ-19, выступает изменение прежнего, привычного социального порядка и роли, места пожилых людей в его рамках [12; 13]. Это обусловлено отчасти недифференцированными управленческими мерами, которые приводят к трансформациям в социальной политике в отношении пожилых людей, а также изменениям, связанным с необходимостью тотальной изоляции, которая также нанесла весомый вред здоровью пожилых [14; 15]. При этом возможности лечения, поддержания здоровья и оказания продолжительной медицинской помощи для пожилых людей весьма ограниченны, и в основном работа медицинских служб в период пандемии направлена на «быстрое реагирование», на оказание быстрой медицинской помощи для пожилых людей, как правило, без учёта долгосрочных перспектив лечения и долгосрочной медицинской помощи и реабилитации для пожилых. Так, возможности реабилитации пожилых в основном были доступными для тех, кто проживал в городе; при этом для пожилых людей, проживающих в сельской местности, реабилитация была недоступна. Нередки случаи, когда сами пожилые люди не знали о возможности получить своевременную реабилитацию, что усиливало их плохое самочувствие и создавало им проблемы со здоровьем.
В данной статье мы используем многочисленные теоретические подходы в социологии и социальной работе, цель которых заключается в изучении особенностей дифференциации пожилых людей, социального исключения и эксклю-зии пожилых [16-18]. Мы рассматриваем особенности сельской медицины для пожилых людей, которые связаны прежде всего с её доступностью и с тем, что сельская медицина обычно направлена на оказание первичной помощи, но не на лечение серьёзных заболеваний, в особенности таких, как СОУШ-19, так как возможности сельской медицины, как и возможности лечения данного заболевания, остаются весьма ограниченными. Поэтому проблема обращения за помощью в сельскую амбулаторию или ФАП (фельдшерско-акушерский пункт) довольно за-
трудняет пожилым людям быстрое лечение и получение необходимой помощи. Также практики здоровьесбережения, сохранения своего здоровья после COVID-19 изменяются для пожилых людей, становятся иными.
В этом контексте важным выступает рассмотрение особенностей практик принятия лечения и поддержания здоровья пожилых людей. При этом лечение пожилых людей, как и их здоровьесбережение, если рассматривать его с позиций социальных наук, происходит в двух контекстах: в социокультурном, в рамках которого уделяется внимание гендерным, этническим и этическим особенностям оказания медицинской помощи, возможностям сохранения своего здоровья, и непосредственно в контексте здоровьесбережения, или здоровьесохранения (health context), - в рамках данного контекста рассматриваются особенности практики сохранения здоровья или лечения различных симптомов заболевания, а также доступность и возможность медицинской помощи [19; 20].
Таким образом, практики здоровьесбереже-ния существуют в различных плоскостях повседневной жизни пожилых людей [21]. В исследованиях практик здоровьесбережения пожилых людей в России нерассмотренными остаются сюжеты, связанные с особенностями социальной жизни пожилых людей в сельской местности, и сюжеты, которые связаны именно с обозначением и рассмотрением смыслов и социокультурного аспекта практик здоро-вьесбережения пожилых, сюжеты относительно исследования того, как сами пожилые люди воспринимают симптомы, специфику течения заболевания, а также особенности социокультурного контекста и жизни в сельской местности, возможности и потенциал оказания там необходимой медицинской помощи.
Характерными для сёл особенностями жизни выступают: низкая плотность населения, высокая удалённость сёл от крупных населённых пунктов и друг от друга, а также нередко и дефицит медицинских кадров. Например, средний радиус района, который обслуживает один из фельдшеров, может достигать 60 километров. При этом лекарства и необходимые препараты для лечения пациенты получают либо в аптечных киосках при амбулаториях, либо в аптеках районных центров, как правило, расположенных в крупных сёлах, до которых необходимо добраться. Удалённость пациентов как от участкового терапевта, так и от аптечного пункта при ФАПе, где находится необходимое лекарство, может достигать 10 и более километров. При этом часто между районным центром и сёлами отсутствует какое-либо транспортное
сообщение [22]. Исходя из данных Счётной палаты за 2015 год, 17.5 тысячи сельских населённых пунктов не имеют никакой медицинской инфраструктуры и расположены на удалении 20 километров от ближайшей медорганиза-ции (амбулатории или ФАПа), где есть аптечные киоски [23]. В период пандемии COVID-19 ситуация с обеспечением медицинской помощи в сельской местности усиливается, что создаёт сложности для пожилых людей с тем, чтобы получать необходимую помощь; также она изменяет привычные практики здоровьесбережения, практики приёма лекарств и практики обращения пожилых людей за необходимой помощью.
В исследовании мы рассматриваем стратегии здоровьесбережения пожилых людей в сельской местности, которые переносят или перенесли коронавирусную инфекцию, анализируем то, как различные существующие условия, особенности оказания медицинской помощи, а также недостаточность такой помощи в сельской местности способствуют (или не способствуют) здоровьесбережению пожилых людей в период пандемии COVID-19.
Методология и эмпирическая база
Исследование проводилось в сёлах Республики Карелия во время пандемии в период с апреля 2020 г. по январь 2021 г., во время вспышек коронавируса в этом регионе. Информантами были пожилые люди, которые перенесли коронавирус и были выписаны из больниц на дом. Всего было собрано 20 интервью (и=20). Исследование проводилось в трёх деревнях на юге и юго-востоке республики. Все деревни отличались инфраструктурным дефицитом: в них не было централизованного водоснабжения и канализации, отсутствовали ФАПы и амбулатории. Также в деревнях не было аптек, ближайшая к сёлам аптека находилась на расстоянии 15 и 10 километров от исследуемых деревень. При формировании выборки учитывались как схожести данных локаций по инфраструктурному и медицинскому обеспечению, так и различия данных локаций, в частности удалённость от ФАПов и амбулаторий, а также контингент врачей в ФАПе. В одном поселении ФАП был полностью укомплектован необходимыми врачами, там присутствовал терапевт; для двух других поселений было характерно отсутствие терапевта, ФАПы в них были укомплектованы лишь средним медицинским персоналом, фельдшерами, которые могли оказывать первичную помощь и доставлять пожилым людям необходимые лекарства.
В рамках полуструктурированных интервью с пожилыми людьми, которые проводились по
телефону, фиксировались особенности в восприятии жизни в сельской местности, того, как пожилые люди лечились от COVID-19, выполняли профилактические процедуры по его лечению. Интервью проводились по Skype: информанты рассказывали о медицинских практиках адаптации и лечения COVID-19. Сбор интервью осуществлялся в методологии феноменологического подхода. В задачи интервьюера входило исследование особенностей повседневных практик пожилых людей, а также исследование того, как пожилые люди организуют свою повседневность после перенесённого COVID-19. При работе с текстами полуструктурированных интервью нами использовался метод секвенци-онного анализа, который основан на исследовании социального мира в контексте различных взаимодействий [24-26]. Для работы с наррати-вами интервью мы использовали особый тип секвенционного анализа - конверсационный анализ, который подразумевает работу с рядом конкретных случаев, присутствующих в интервью, с целью их сравнения и генерализации. Руководствуясь настоящим принципом, в интервью мы рассматривали то, как пожилые люди описывали особенности своих повседневных практик [27; 28].
При анализе интервью большое внимание уделялось исследованию смыслов, вкладываемых в коммуникативные модели, в рамках которых участники исследования говорили об особенностях работы молодых сельских врачей в период пандемии COVID-19. Далее мы проанализировали темы и субтемы, посредством которых информанты описывали свою жизнь после перенесения COVID-19. Субтемы были выделены методом группировки данных в соответствии с семантико-смысловым содержанием высказываний и исходя из трёх ключевых тем исследования. Ограничения результатов исследования заключаются в небольшой выборке (сравнении двух регионов). Именно представленные субтемы легли в основу выделения стратегий здоровьесбережения пожилых людей после перенесения COVID-19 в сельской местности.
Стратегии здоровьесбережения пожилых после COVID-19
При описании повседневных практик здоро-вьесбережения пожилых людей в период пандемии COVID-19 в интервью можно выделить три основные стратегии. Для каждой из них характерны особенные практики здоровьесбере-жения, специфика в обращениях за медицинской помощью, а также особенности заботы и самозаботы, присутствующие в повседневности
пожилых людей. При этом для каждой из практик характерны те или иные сложности и проблемы, которые возникают и существуют в рамках повседневной жизни пожилых в сельской местности. Данные стратегии были обозначены на основании анализа нарративов интервью с пожилыми людьми и рассмотрения ключевых тем, в рамках которых пожилые люди анализировали особенности здоровьесбере-жения в сельской местности.
Стратегия самолечения
Данный тип стратегии здоровьесбережения пожилых людей был характерен в основном для пожилых из сельской местности, которые перенесли COVID-19 и практически полностью не доверяли сельской медицине и возможностям лечения, которые предоставляла сельская медицина. В основном представители данной стратегии отмечали сложности с удалённостью аптек, отсутствием квалифицированных специалистов в сельской местности и получением необходимой медицинской помощи за сравнительно небольшой период времени или сразу. Примечательно, что для представителей данной стратегии характерно, что пожилые люди старались как можно дольше сохранить тот тип лечения, который был обусловлен и реализовывался ими при лечении в стационаре, и не обращались за медицинской помощью, за исключением редких случаев, которые связаны с резким ухудшением самочувствия и проблемами, которые возникали в рамках хронических заболеваний, обострившихся на фоне COVID-19.
Я знаю, что тут, как и в городе, в районной поликлинике, рассчитывать на какую-либо помощь в целом-то и не приходится. Следовательно, нам нужно и необходимо хоть как-то решать вопросы своего лечения. Вот и приходится лечиться, я вам скажу, по старой схеме, а по старой схеме - это как? Я, допустим, храню все предыдущие рецепты, которые были ранее выписаны в больнице, и вот, используя эти рецепты, я пытаюсь лечиться хоть как-то, хоть как-то стараться себя поддерживать витаминами. Потому что после ковида здоровье сразу пошатнулось и практически не восстанавливается. Вот это и есть ключевая проблема, как я думаю, этого в целом довольно ужасного заболевания (ж.,78, село, Карелия).
Проблема сельской инфраструктуры, таким образом, для пожилых людей - представителей настоящей стратегии задаёт трудности с получением необходимой медицинской помощи. Например, географическая удалённость аптек и ФАПов создаёт необходимость самостоятельно запасаться всеми необходимыми лекарствами,
самостоятельно решать проблемы, возникающие со здоровьем. Так, пожилые люди - представители настоящей стратегии нередко используют для своего лечения народные методы и те методы, которые передаются в семье «по наследству», для того чтобы вовремя вылечить то или иное возникающее заболевание, минимизировать проблемы с хроническими заболеваниями, обостренными на фоне COVID-19.
Я знаю, что есть куча лекарств, в общем-то, как и куча таблеток, чтобы вот так, быстро, раз - и ты вылечила ковид. Но вопрос-то всё равно остаётся один, и он всё равно остаётся нерешённым, так как всё же необходимо делать так, чтобы быстро вылечиться, быстро поправиться. Это сложно, часто очень трудно, если ты пожилой человек, и ещё труднее, если ты проживаешь здесь, в сельской местности, где, надо сказать честно, практически всё нормальное лечение недоступно. Вот тут и приходится в итоге импровизировать и искать различные замены, думать о побочных эффектах тех или иных лекарств, да и в целом думать, как относительно быстро и без вреда для здоровья возможно избавиться от болей. Вот поэтому мне и приходится травы, то, что есть с огорода, ту же малину и другие травы, использовать для того, чтобы самой себе помочь, чтобы не ждать помощи извне: из поликлиники, от соседей или родственников. Стараюсь сама лечиться и беречься. Самое главное -это просто беречься после этой заразы хорошо и за собой, коль ты одна, присматривать (ж., 68, село, Карелия).
Обращение к самолечению, в частности к траволечению, было нередким для пожилых людей - представителей данной стратегии. При этом, как правило, использовались как старые рецепты, которые хранились достаточно долго и были связаны с лечением, к примеру, хронических заболеваний, так и рецепты, которые появились относительно недавно и, например, были найдены пожилыми людьми или их родственниками в Интернете. Следует отметить определённый гендерный дисбаланс, который существовал для представителей настоящей стратегии. Так, представителями данной стратегии в основном были мужчины, что обусловливало необходимость выбора самолечения, следования стратегии самолечения тем, что они не доверяли сельской медицине в целом, не доверяли возможностям применения сельской медицины и всей существующей медицины для лечения хронических заболеваний, минимизации эффектов от хронических заболеваний и лечения возможных эффектов, связанных с ухудшением здоровья и самочувствия после перенесённого COVID-19.
Знаете, как не доверял, так не доверяю и продолжаю не доверять этим врачам. В городе всё проще бывает, там всё-таки есть, так скажем, врачи, которые платные. А здесь что? [Информант отмахивается рукой. - Прим. интервьюера.] Здесь вообще ничего нет и никто тебя в принципе изначально лечить не собирается. Это и есть главная проблема во всём этом лечении, поэтому и приходится искать что-то самому. И я уж больше тем врачам доверяю, которые были в больнице, чем этим местным коновалам (м., 73, село, Карелия).
Ощущение нехватки ресурсов приводит к тому, что представители стратегии самолечения существенно сокращают общение, взаимодействие с врачами и фельдшерами, работающими в ФАПах и сельских амбулаториях. При этом, как правило, представители подобной стратегии в целом стараются даже не обращаться к врачам и в целом обвиняют сельскую медицину и врачей сельской медицины в некомпетентности, в невозможности оказать необходимую помощь. Специфика российской ситуации лечения COVID-19 для представителей подобной стратегии проявляется в том, что лечение и профилактика, а также помощь после лечения данного заболевания связаны с существенными трудностями материально-технической базы, с квалификацией медицинского персонала в лечении этого заболевания. Следовательно, лечение и профилактика сводятся к регулярным осмотрам и назначению необходимых лекарств, но при этом отсутствуют возможности для проведения комплексных исследований, таких как КТ или МРТ лёгких, и для лечения пожилых людей современными медицинскими препаратами. Следовательно, пожилые люди - представители стратегии самолечения оценивали ситуацию в сельской местности с COVID-19 как безвыходную, и для того чтобы поддерживать себя, лечить себя, а также способствовать необходимой реабилитации, им приходилось прибегать к использованию собственных ресурсов, собственных знаний и полученных в клинике рецептов, в рамках которых рассматривались способы лечения этого заболевания. Композиционная структура повседневной жизни пожилых в таком случае замыкалась на практиках здоро-вьесбережения, нацеленных на преодоление и минимизацию проблем со здоровьем пожилых людей, возникающих в повседневности.
Стратегия обращения за помощью
Данная стратегия был характерна в основном для тех пожилых людей, которые ощущали резкие ухудшения самочувствия, и это создавало для пожилых необходимость обращения за
медицинской помощью. Как правило, именно ухудшение самочувствия для пожилых людей -представителей данной стратегии выступало наиболее проблемным и, как следствие, создавало необходимость обращения за помощью. При этом во время подобных обращений практически отсутствовали возможности выбора врачей для пожилых людей, поэтому помощь для этого категории граждан замыкалась на обращении в ФАП или амбулаторию. Именно резкие ухудшения самочувствия выступали в данной ситуации своеобразным барометром для того, чтобы вызывать врача или фельдшера из амбулатории и не ждать другой помощи, испытывая необходимость в скорейшей минимизации ухудшающегося самочувствия.
После ковида я практически постоянно испытываю различные серьёзные сложности со здоровьем, практически постоянно какие-то трудности возникают. И это понятное дело. В принципе можно было бы в город съездить и к другим врачам обратиться, хотя бы к платным, но всё равно особо-то в город и не наездишься. Вот поэтому мне и приходится в итоге самостоятельно вызывать местных врачей. И какими бы они ни были низкоквалифицированными, а всё равно обращаться к ним, если хочешь жить, надо, надо лечиться в целом (м., 70, село, Карелия).
Представители стратегии обращения за помощью нередко отмечали несостоятельность и некачественность медицинских услуг, которые существовали в сельской местности. Однако необходимость в данном случае играла важную роль, и в основном именно ухудшения самочувствия, вызванные СОУШ-19, создавали для них ситуации, когда было необходимо быстро получать медицинскую помощь. А одной из возможностей относительно быстрого получения медицинской помощи было именно обращение за медицинской помощью к сельским врачам, несмотря на проблемы с качеством получаемых услуг и лекарств, существующих в сельских амбулаториях.
Ну а что? Жить захочешь - и пойдёшь к любому, будешь помощь просить. Как по-другому, как иначе в принципе? Верно, никак. Причём если раньше я жила и вообще не обращала внимание в целом на здешнюю сельскую медицину (просто знала, что она где-то там существует, и не более того), то теперь не так. Вот на прошлой неделе я обнаружила у себя в лёгких пусть и незначительные, но хрипы. Я сразу же обращалась за помощью, и по-другому в принципе никак, потому что такова ситуация, такие проблемы, которые возникают. Что тут возможно поделать? Придётся
идти туда, что есть здесь, в селе (ж., 69, село, Карелия).
В основном среди представителей стратегии обращения за помощью были женщины и те пожилые люди, которые не имели семей. Также в двух случаях представители стратегии обращения за помощью совсем недавно переехали в сельскую местность, и, следовательно, обращение за помощью в целом для пожилых людей -представителей этой стратегии выступало жизненной необходимостью. Кроме того, отличительной особенностью для представителей подобной стратегии было наличие того или иного хронического заболевания, и, как следствие, была необходимость относительно быстро реагировать на возникающие симптомы заболевания, что было обусловлено и самой сельской местностью, и тем, что сельская медицина и ФАПы, амбулатории были по факту единственными местами с относительно доступной помощью для пожилых людей в случаях ухудшения самочувствия и резких обострений хронических заболеваний, вызванных СОУШ-19. Также следует отметить, что среди представителей подобной стратегии были те пожилые люди, которые имели относительно хорошие отношения с сельскими врачами и сельскими фельдшерами, и для них компетенция сельского врача или фельдшера обычно не вызывала сомнений. Но при этом сама ситуация с лечением СОУШ-19, как и возможности медицины в целом в лечении СОУШ-19, рассматривались и описывались ими как незначительные, а само заболевание переходило в разряд трудноизлечимых, тех заболеваний, при лечении которых современная медицина относительно бессмысленна и бесполезна. И, следовательно, выбор лечащих врачей не играл весомой роли при лечении самой болезни, а врачи выполняли скорее инструментальную функцию поддержки для пожилых людей и в большей степени обеспечивали возможности для поддержания самочувствия и борьбы с резким ухудшением здоровья пожилых.
Стратегия обращения за заботой к местному сообществу
Данная стратегия располагается между стратегией самолечения, которая определена как осмысленное предпочтение и нежелание обращаться за помощью к сельским врачам, и стратегией относительного доверия сельским врачам - стратегией обращения за помощью. Ситуация с СОУШ-19 создаёт для пожилых людей особые условия, которые, с одной стороны, связаны с возрастающими потребностями в заботе. Если пожилые при этом проживают отдельно,
то подобные потребности не могут быть компенсированы родственниками. С другой стороны, ситуация перенесённой коронавирусной инфекции создаёт и задаёт особые контексты, когда пожилым приходится прибегать к публичной заботе, и в основном это забота о пожилых местного сообщества, обращение за помощью о заботе к местному сообществу. Обращение за помощью к местному сообществу после перенесённого COVID-19 может носить абсолютно различный характер, но ключевой целью подобных обращений выступает именно регуляция ситуации проблем со здоровьем, вызванных коронавирусной инфекций, а также обеспечение возможности получить альтернативную сельской медицине помощь, которая, как правило, доступна только в рамках взаимодействий в локальном сообществе сёл.
Надежда сейчас мало на кого. Но я не знала, что и ко мне может эта зараза привязаться. А она привязалась, и я переболела ей в итоге. Сейчас я скажу, что если бы не соседи, то и не знаю, как бы выживала. Только они, соседи, помогают и, можно сказать, спасают меня во всём. Мне необходимо специальное лекарство, а так как этого лекарства нет, то приходится ездить за ним. Вот я и прошу соседей, потому что никто, кроме них, и помочь не может. Но это хорошо, что соседи все примерно одной возрастной категории, хорошо, что долго их просить не нужно: достаточно быстро могут помочь (ж., 69, село, Карелия).
Важным для представителей данной стратегии выступает не обращение к коммерциализированной заботе, той заботе, которую можно купить или продать за деньги, заботе, которую оказывают профессионалы, разбирающиеся в особенностях оказания помощи и в том, как правильно оказывать медицинскую помощь для пожилых людей. В этой стратегии важным выступает обращение именно к неформальной заботе, использование сетей поддержки сёл, а также использование возможностей местного, локального сообщества села, для того чтобы обеспечить необходимую помощь пожилым людям. Контекст перенесённого заболевания COVID-19 создаёт и задаёт особые контексты помощи. В частности, основной при оказании подобной помощи выступает помощь с лекарствами. Не менее важна и психологическая помощь для пожилых людей в тех ситуациях, когда возникают проблемы с обострением или ухудшением хронического заболевания, а также в тех ситуациях, когда необходимы экстренная помощь и советы относительно лечения заболевания.
Всё время теперь, как наступило это заболевание, живёшь как на вулкане и не знаешь в
принципе, что делать. Часто даже не знаешь, как правильно с ним справиться. Хорошо, что у нас соседка тоже старичьё: сама перенесла ковид и вот недавно выбралась, а лучше сказать, выкарабкалась из ковида. Так вот, мы к ней и обращаемся. В итоге я решаю какие-то свои проблемы, советы от неё получаю, как это лечить, как с тем справляться. И ей тоже хорошо, она от меня тоже и про рецепты необходимые узнаёт, и про то, как правильно заболевания лечить. В общем, все довольные обоюдно. Получается, что мы легко и, самое главное, сами, относительно без врачей что-то можем решить без проблем. Это как раз и хорошо -разобраться во всём (ж., 76, село, Карелия).
Важность соседской поддержки, обращений к соседскому сообществу для пожилых людей высока. Так, несмотря на проблемы, возникающие с качеством самой заботы местного сообщества (например, с незнанием соседями тех или иных лекарств или ситуаций относительно того, как правильно лечить ковид), пожилые люди всё равно продолжают обращаться за помощью к местному сообществу, создавая тем самым необходимые условия для коммуникации, взаимодействия, общения в рамках местного сообщества, а также удобные и комфортные условия для того, чтобы получить психологическую помощь, психологическую поддержку в локальном сообществе.
Таким образом, ресурс помощи локального сообщества важен и достаточно обширен. Он тоже может рассматриваться как одна из стратегий преодоления проблем, связанных с плохим самочувствием после пандемии COVID-19 в жизни пожилых людей. Стратегия обращения за заботой к местному сообществу была характерной для пожилых людей различного тендера, но в основном она была характерна для тех пожилых людей, которые проживали в сельской местности одни и не имели родственников (либо их родственники проживали относительно далеко). Местное сообщество в таком случае создавало дополнительные возможности для компенсации заботы пожилым людям, а также получения альтернативных советов относительно стратегии лечения COVID-19.
Заключение
В настоящей статье рассмотрены стратегии здоровьесбережения пожилых людей в сельской местности после перенесения COVID-19. Мы рассматривали не только практики здоро-вьесбережения пожилых в сельской местности как особую повседневность, но и то, как эти практики встроены в сельскую жизнь, какие
стратегии возникают в рамках этих повседневных практик в целом.
Как это показало исследование, практики здоровьесбережения пожилых людей после СОУШ-19 действительно интегрированы в особенности инфраструктур, жизни в сельской местности, также они связаны со спецификой сельской жизни, развитием и, что немаловажно, качеством сельской медицины и возможностями лечения СОУШ-19. Следует отметить, что стратегии здоровьесбережения респондентов, обозначенные в исследовании, выступают хорошим показателем того, как через подобные практики конструируются особенности заботы пожилых людей о себе, а также определяют то, как через такие практики сами пожилые люди воспринимают и описывают смыслы новой ко-ронавирусной инфекции, возможные пути лечения и сбережения своего здоровья. Истории респондентов, рассмотренные в исследовании, способствуют появлению выводов о необходимости реформирования системы медицинской помощи в сельской местности, а также о необходимости изменений в системе медицинской помощи, о расширении, развитии отдельного направления в рамках сельской медицины, а именно в рамках лечения новой коронавирус-ной инфекции, оказания своевременной помощи при этом для самих пожилых людей.
Стратегии здоровьесбережения пожилых людей после перенесённого заболевания связаны обычно не с необходимостью реабилитации и лечения последствий от заболевания, а с особыми сельским контекстами, которые задаёт сельская жизнь и способствует тому, что пожилые люди пытаются найти возможности для реализации и поиска необходимых способов лечения самого заболевания. При этом включается как потенциал самого локального сообщества сёл, так и потенциал прежних знаний, наличия рецептов и назначенных лекарств, которые характерны для стратегии самолечения и стратегии обращения за помощью к местному сообществу. В разных стратегиях существуют абсолютно разные оценки успешности возможностей самой сельской медицины в лечении СОУШ-19. При этом, как правило, потенциал сельской медицины для лечения новой корона-вирусной инфекции в основном воспринимался и описывался пожилыми людьми как барьерный, и, следовательно, привычная повседневность изменялась и трансформировалась, а пожилые люди искали новые способы, новые практики в лечении самого заболевания и минимизации проблем со здоровьем, которые вызывала болезнь, хотя ресурсы сельской местности, как и возможности сельской медицины, для этого были предельно ограниченными.
Таким образом, локальная сцена жизни пожилых людей, которые перенесли COVID-19 и проживают в сельской местности, характеризуется рядом болезненных изменений, которые, по мнению респондентов, неизбежны в позднем возрасте и выступают ответами на усугубляющиеся условия здоровья, которые связаны с COVID-19. Стало быть, само старение с учётом перенесенного пожилыми людьми заболевания усугубляется и становится наиболее сложным, связанным с опасностью для пожилых людей не получить вовремя необходимую медицинскую помощь. Перенесённое заболевание COVID-19 создаёт для пожилых людей возрастающие потребности в медицинских и социальных услугах иного качества, которые отсутствуют в сельской местности. Это влечёт за собой изменения в конфигурациях и особенностях жизни в сельской местности, а также трансформирует, изменяет повседневность пожилых людей. Кроме того, отдельно существуют проблемы с нехваткой заботы для пожилых людей, и эти проблемы связаны с возможностями лечения данного заболевания в сельской местности.
Список литературы
1. Парфенова О.А. Самоизоляция пожилых в городе во время пандемии COVID-19 (на примере Санкт-Петербурга) // Успехи геронтологии. 2020. Т. 33. № 6. С. 1027-1031.
2. Голубев А.Г., Сидоренко А.В. Теория и практика старения в условиях пандемии COVID-19 // Успехи геронтологии. 2020. Т. 33. № 2. С. 397-408.
3. Драпкина О.М., Самородская И.В., Сивцева М.Г. и др. COVID-19: неотложные вопросы оценки заболеваемости, распространенности, летальности и смертности // Профилактическая медицина. 2020. T. 23. № 1. C. 7-13.
4. Галкин К.А. Социальное исключение пожилых людей в сельской местности в период пандемии COVID-19 в Республике Карелия // Вестник Института социологии. 2021. Т. 12. № 4. С. 193-210.
5. Appleby J. What is happening to non-COVID deaths? // Brit. Med. J. 2020. Vol. 369. URL: https:// doi.org/_10.1136/bmj.m1607
6. Boreskie K.F., Boreskie P.E., Melady D. Age is just a number - and so is frailty: Strategies to inform resource allocation during the COVID-19 pandemic // Canad. J. Emerg. Med. 2020. P. 1-3. URL: https:// doi.org/10.1017/cem.2020.358
7. Drucker D.J. Coronavirus infections and type 2 di-abetesshared pathways with therapeutic implications // Endocr. Rev. 2020. Vol. 41. № 3. URL: https://doi.org/ 10.1210/endrev/bnaa011
8. Mukhtar S. Psychological health during the coro-navirus disease 2019 pandemic outbreak // International Journal of Social Psychiatry. 2020. Vol. 66. № 5. Р. 512-516.
9. Malek Rivan N.F. et al. Mediation effect of coping strategies on general psychological health among middle-
aged and older adults during the COVID-19 pandemic //Aging & Mental Health. 2021. September. 26 (1). Р. 1-9.
10. Григорьева И., Богданова Е. Концепция активного старения в Европе и России перед лицом пандемии COVID-19 // Laboratorium: журнал социальных исследований. 2020. № 2. С. 187-211.
11. Киенко Т.С. Вторичные следствия ограничений и изоляции в условиях рисков COVID-19 для людей старшего возраста: синдемический подход // Сохранение здоровья населения как глобальная проблема современности. Омск: Изд-во «Русь», 2021. С. 116-119.
12. Галкин К.А. Режимы заботы и самозаботы при отдельном проживании пожилых людей в периферийных поселениях // Социологические исследования. 2020. № 9. С. 70-78.
13. Bianchetti A. et al. Improving the care of older patients during the COVID-19 pandemic // Aging Clinical and Experimental Research. 2020. Vol. 32. № 9. Р. 1883-1888.
14. Dilawari A. et al. Medical care disruptions during the first six months of the COVID-19 pandemic: the experience of older breast cancer survivors // Breast Cancer Research and Treatment. 2021. Vol. 190. № 2. Р. 287-293.
15. Галкин К.А. Ограниченное пространство: город в период пандемии в представлениях пожилых людей // Интеракция. Интервью. Интерпретация. 2021. Т. 13. № 2. С. 27-40.
16. Сапонов Д.И., Смолькин А.А. Социальная эксклюзия пожилых: к разработке модели измерения // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 2012. № 5 (111). С. 083-094.
17. Григорьева И.А. Социальная политика и пожилое население в современной России: вызовы и возможности // Мир России. Социология. Этнология. 2006. Т. 15. № 1. С. 29-49.
18. Григорьева И.А., Петухова И.С. Сокращение социального исключения лиц пожилого возраста //
Журнал социологии и социальной антропологии. 2018. Т. 21. № 2. С. 232-237.
19. Liau S.J. et al. Medication management in frail older people: Consensus principles for clinical practice, research, and education // Journal of the American Medical Directors Association. 2021. V. 22. № 1. P. 43-49.
20. Brandao G.R. et al. Self-medication in older european adults: Prevalence and predictive factors // Archives of Gerontology and Geriatrics. 2020. V. 91. P. 104189.
21. Cecyli C., Pragathi T. Assessment of knowledge and practice of self-medication among urban and rural population // Drug Invention Today. 2020. 13 (6). P. 1059-1064.
22. Бабурин В.Л. Эволюция российских пространств: от Большого взрыва до наших дней. Общество с ограниченной ответственностью «УРСС», 2002.
23. Грицюк М. Лучше быть умным и здоровым. Счетная палата проверила доступность качественной медпомощи и образования // Российская газета. 2015. URL: https://rg.ru/2015/04/14/optimizacyasite.html (дата обращения: 14.02.2022).
24. Miles M.B., Huberman A.M. Qualitative data analysis: An expanded sourcebook. Sage, 1994.
25. Alhojailan M.I. Thematic analysis: A critical review of its process and evaluation // West East Journal of Social Sciences. 2012. Vol. 1. № 1. Р. 39-47.
26. Kvale S. The 1,000-page question // Qualitative Inquiry. 1996. Vol. 2. № 3. Р. 275-284.
27. Swain J. A hybrid approach to thematic analysis in qualitative research: Using a practical example. Sage Publications Ltd, 2018.
28. Lawless B., Chen Y.W. Developing a method of critical thematic analysis for qualitative communication inquiry // Howard Journal of Communications. 2019. Vol. 30. № 1. Р. 92-106.
HEALTH-SAVING PRACTICES OF OLDER PEOPLE IN RURAL AREAS AFTER COVID-19
K.A. Galkin
Sociological Institute, Federal Center of Theoretical and Applied Sociology, Russian Academy of Sciences, St. Petersburg, Russian Federation
The article discusses the features of health-saving practices of elderly people who have undergone COVID-19 and live in rural areas. The research focuses on everyday practices and their social projections in the context of the life of elderly people in rural areas. The factors influencing the formation of various health-saving strategies in the elderly are named. The most dangerous for all health-saving strategies of the elderly after COVID-19 are: infrastructural difficulties, problems associated with the development of rural medicine, lack of support, communication and communication in the local community. The researchers focus on the peculiarities of the experiences of the elderly and how the elderly themselves described in narratives changes in practices and requests for medical help or for the help of the local community after the COVID-19.
The empirical basis of the study is semi-structured interviews that were collected in three villages in the south-east of the Republic of Karelia with an infrastructure deficit, with infrastructure development problems. The strategies outlined in the study form a kind of continuum from the transition to self-medication practices and the use of self-medication by older people to requests for help, which differ depending on what kind of help older people resorted to, starting from the help of the local community and ending with medical care that was available in rural areas.
Consideration of the peculiarities of tension in the perceptions and experiences of older people regarding health-saving practices can contribute to the development of topical discussions existing in social policy regarding the reform and transformation of the treatment of older people, improving the quality of medical care for those elderly people who have suffered COVID-19 and are undergoing inpatient treatment, turning to rural medicine and waiting for help from the rural community.
Keywords: older people in rural areas, orderly medical practices, rural medicine, COVID-19 pandemic, health-saving practices.
