CC BY
0
Вестник Томского государственного университета. Философия. Социология. Политология. 2024.
№ 78. С. 94-104.
Tomsk State University Journal of Philosophy, Sociology and Political Science. 2024. 78. pp. 94-104.
Научная статья УДК 304.2+378 doi: 10.17223/1998863Х/78/8
СОЦИАЛЬНОЕ МИФОТВОРЧЕСТВО В ВИРТУАЛЬНОМ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОМ ПРОСТРАНСТВЕ
Владимир Валерьевич Петров
Институт философии и права Сибирского отделения Российской академии наук,
Новосибирск, Россия; Новосибирский национальный исследовательский государственный университет, Новосибирск, Россия, [email protected]
Аннотация. В работе показано, что развитие виртуальной коммуникации послужило рычагом стихийного социального мифотворчества. Выявлено, что виртуальное образовательное пространство является благоприятной средой распространения социальных мифов, влияющих на формирование личности. Обосновано, что стихийное распространение социальных мифов в виртуальном образовательном пространстве способно привести к снижению качества образования в эгалитарном секторе. Ключевые слова: система образования, массовое сознание, иллюзорная реальность
Для цитирования: Петров В.В. Социальное мифотворчество в виртуальном образовательном пространстве // Вестник Томского государственного университета. Философия. Социология. Политология. 2024. № 78. С. 94-104. doi: 10.17223/1998863Х/78/8
Original article
SOCIAL MYTH-MAKING IN THE VIRTUAL EDUCATIONAL SPACE
Vladimir V. Petrov
Institute of Philosophy and Law, Siberian Branch of the Russian Academy of Sciences, Novosibirsk, Russian Federation; Novosibirsk State University, Novosibirsk, Russian Federation vvpetrov@mail. nsu. ru
Abstract. Mythology, acting as one of the forms of reality constructor, is an integral part of culture. The emergence of virtualization and the rapid development of the communication space served as a lever for the rapid development of social myth-making, which is actively being introduced into all spheres of society, including the education system. Thanks to the virtualization of the educational environment, on the one hand, the pace of construction, development and dissemination of social myth increases, the architecture of living space is built, behavior, relationships and norms of the existing order are sanctioned, and the influence of social myth on the ways of personality formation is updated. On the other hand, by increasing the speed of spread of social myth in the virtual environment, as well as its communication accessibility, active spontaneous myth-making is carried out, influencing the formation of mass consciousness. The virtual environment is a form of communication where broad interpersonal interaction is realized through digital technologies. For social mythology, it acts as an ideal one and contributes to the construction and dissemination of social myths present in learning processes. This environment influences human consciousness and participates in the formation of personality. With the advent of new technologies, only the form of the social myth changes. The content of social myth and social mythology does not undergo significant changes. Social myth-making in the virtual educational space develops spontaneously and in an avalanche-like manner. It needs mechanisms for social regulation and, above all,
© В.В. Петров, 2024
control over the quality and reliability of the content offered. Such control, carried out by all actors in the educational process, taking into account the principles of freedom of expression and pluralism of opinions of participants in communication in the virtual educational space, will allow the formation of the necessary educational competencies without limiting the discussion environment and academic freedom.
Keywords: education system, mass consciousness, illusory reality
For citation: Petrov, V.V. (2024) Social myth-making in the virtual educational space. Vest-nik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta. Filosofya. Sotsiologiya. Politologiya - Tomsk State University Journal of Philosophy, Sociology and Political Science. 78. pp. 94-104. (In Russian). doi: 10.17223/1998863Х/78/8
Мифология, выступая в качестве одной из форм конструктора реальности, является неотъемлемой частью культуры. Встраиваясь в систему общественных отношений и влияя на социальные процессы, миф приспосабливается к современным реалиям и становится социальным элементом - социальным мифом. В самом общем смысле под социальным мифом понимается сформировавшееся на бессознательном уровне мировоззрение, влияющее на социальные действия людей и выражающее интересы различных социальных групп, а социальное мифотворчество представляет собой процесс создания социальных мифов, общественных иллюзий в разных сферах общественной жизни [1. С. 119].
Актуальность социальной мифологии обусловлена тем, что современный социальный миф - это не архаичный, отживший себя вымысел, а переживаемый, действующий, встроенный в реальность и наделяющий ее смыслом феномен. Миф создает для человека иллюзию понимания мира, он находит поддержку в массовом сознании, в свою очередь массовое сознание опирается на миф. Поскольку социальный миф рождается посредством коммуникации, то развитие коммуникационного пространства неизбежно приводит к расширению социальной мифологии.
С начала XX в. анализ социального мифа как феномена широко осуществлялся отечественными (Е.М. Мелетинский, А.Ф. Лосев, В.Я. Пропп, М.М. Бахтин, П.С. Гуревич др.) и зарубежными (Ж. Сорель, Э. Кассирер, Р. Барт, Ф. Ницше, З. Фрейд, Г. Лебон, К. Леви-Строс, Э. Дюркгейм и др.) исследователями, но при этом их внимание, прежде всего, было сосредоточено на классической мифологии и процессах мифотворчества, а также на изучении специфики мифосознания как особенной формы познания и создания социокультурный реальности.
Интенсивное распространение информационно-коммуникационных технологий и последующих процессов виртуализации послужило рычагом стремительного развития социального мифотворчества, которое активно внедряется во все сферы жизни общества, в том числе и в систему образования. Образовательное пространство1, расширяясь за счет виртуализации, приобретает новые инструменты для совершенствования процесса обучения. Благодаря виртуализации образовательной среды, с одной стороны, возрастают темпы конструирования, развития и распространения социального мифа,
1 Образовательное пространство является неотъемлемой составной частью социального пространства, включающего в себя комплекс системных, процессуальных, ресурсных, субъектно-деятельностных и духовно-информационных составляющих. Целостность данного комплекса обеспечивается интеграционными процессами, проявляющимися на всех его уровнях и затрагивающих все компоненты пространства, а также непрерывностью образовательного процесса во всех его составляющих и по всем параметрам [2. С. 8].
происходит выстраивание архитектуры жизненного пространства, санкционирование поведения, отношений и норм существующего порядка, а также актуализируется влияние социального мифа на способы формирования личности. С другой стороны, за счет увеличения скорости распространения социального мифа в виртуальной среде, а также его коммуникационной доступности, осуществляется активное стихийное мифотворчество, влияющее на формирование массового сознания [3. C. 24]. Анализ современного социального мифа и мифотворчества в системе образования, переходящего в виртуальную плоскость, представляет собой инструмент исследования будущего. Для того чтобы понять, каким образом и в каких пределах современное социальное мифотворчество способно изменить систему трансляции фундаментального знания, необходимо выявить специфику распространения социальных мифов в виртуальном образовательном пространстве и определить механизмы возможного социального контроля.
Поскольку данная проблема носит многоаспектный характер, то для нас чрезвычайно важными являются не только работы философов, но и социологов, культурологов и политологов. Так, управление массовым сознанием с помощью мифотворческих инструментов рассматривается в трудах Дж. Гибсона, Д. Гордона, Ж. Дюбуа, И.Л. Викентьева, Е.В. Черневич, М.Б. Ямпольского и других исследователей. В работах Р. Барта, созданных в семиотическом ключе, показано, что миф приобрел статус эффективной методологической категории для исследования быта, повседневности, рекламы и продвижения определенных идей. Данное направление получило развитие в трудах Ю.М. Бохень-ского, А.Н. Притчина, Б.С. Теременко, А.В. Ульяновского и других ученых, акцентирующих внимание на собственно мифологических феноменах.
Социологические аспекты массовой коммуникации раскрыты в трудах советских и российских ученых Э.Г. Багирова, Н.Н. Богомоловой, Б.А. Гру-шина, Т.М. Дридзе, Ю.А. Левады, А.П. Шарикова. Данные работы ориентированы на выявление параметров структуры коммуникационного процесса и не акцентируют его содержательные аспекты.
Социальные мифы в отечественном образовании достаточно детально рассматривались Т.А. Козловой, И.А. Колесниковой, М.А. Мазниченко, И.Д. Сулимой, А.Д. Фофановой и др., но переход мифа в виртуальное информационно-коммуникационное пространство практически не затрагивался.
Анализ работ Р.Ф. Авдеева, Е.С. Баразговой, И.Г. Борисенко, А.Е. Войскун-ского, Г.Р. Громова, И.Б. Новика, В.Ф. Олешко, Б.С. Павлова, А.А. Уварова, А.В. Хуторского, С.И. Черныха и других авторов по проблемам использования информационных технологий в образовательном процессе показал, что вопросам виртуализации образовательного пространства посвящено достаточно большое количество исследований, в которых раскрываются вопросы общих подходов к использованию информационных технологий, однако виртуальное образовательное пространство как область социального мифотворчества отдельно не рассматривается. Перечисленные работы представляют для нас несомненную ценность, но каждая из них имеет свою достаточно узкую специфическую направленность. В формате данной статьи полный анализ рассматриваемого феномена провести достаточно проблематично, поэтому мы акцентируем исследовательское внимание на ключевых характеристиках современной социальной мифологии в виртуальном образовательном пространстве.
Прежде всего, для нас важно определить сущность современного мифа как части социальной реальности. А.В. Ставицкий отмечает, что «вся разница между мифом „архаичным" и мифом „современным" заключается лишь в том, что первый - уже отжил свое „умер" и воспринимается исключительно как миф, т.е. вымысел, фикция, заблуждение, обман. Второй же миф - живой, прочувствованный, переживаемый, творимый, действующий. Он полностью отождествляется с реальностью, наделяя ее высшим смыслом» [4. С. 168]. Определение социальной мифологии - сложно осмысляемый процесс ввиду его неоднозначной интерпретации. Разные источники дают различное его толкование, что связано со сферой употребления данного феномена, а также с непосредственным авторским вкладом в его развитие и изучение. Ряд исследователей связывает феномен «социальная мифология» с идеологической и политической подоплекой. Так, например, П.С. Гуревич определял социальную мифологию как особый тип идеологического сознания, а причины ее возникновения связывал с усилением кризисных процессов в капиталистической экономике, социальных отношениях, политике и общественном сознании [5. С. 6-7]. В свою очередь, А.М. Дубравина [6. С. 127] и П.А. Плютто [7. С. 215] определяют социальный миф в той или иной взаимосвязи с социальными иллюзиями. А.Г. Иванов и И.П. Полякова предлагают следующее толкование термина «социальная мифология»: «Социальная мифология - это аксиологически нагруженный феномен, образующий систему мифов о процессах общественного развития, обществе в целом, оказывающий существенное влияние на общественное сознание и приводящий к активизации деятельности отдельных социальных групп, всего социума» [8. С. 11]. На наш взгляд, последнее определение весьма полно отражает специфику деятельности социальных мифов в области социального, однако ему не хватает функциональных черт причин инициативности социальных мифов. Первой чертой социального мифа является наличие власти, воли, заданной извне цели; вторая черта обусловлена связью живущих внутри мифа, социальный миф служит установлению и поддержанию мировоззрения; третья черта подчеркивает искривление и замещение реальной информации, которая берется за основу для создания социального мифа. По мнению А.В. Ульяновского, «единственное, в чем солидарны мыслители - в некоторой степени ложности мифа, как будто миф искажает действительное положение вещей для живущих в мифе...» [9. С. 70]. Он отмечает, что если есть возможность найти точки зрения, когда информация ложна, в то время, как существуют точки зрения, когда она истинна, но при этом присутствует лицо, заинтересованное в строго определенной интерпретации - тогда именно эта интерпретация и будет выступать в качестве современного мифа [10. С. 19]. Помимо изложенного выше, социальный миф должен являться не просто внедряемым в общественное сознание знанием, но и стать добровольно принимаемой нормой, как правило, не вызывающей сомнения.
Несмотря на разноаспектный характер конструирования определения «социальный миф» различными исследователями, тем не менее, мы можем выявить суть социального мифа, которая заключается в сокрытии реального знания, его частичной трансформации в иллюзию, выполняющую необходимую функцию - ориентацию общественного поведения и социального отношения в определенном направлении. Мы будем понимать социальный миф
как намеренно сконструированный образ, отвечающий запросам уполномоченного субъекта, способный объяснить собственную значимость и являющийся истиной для выбранной целевой аудитории.
Тогда социальная мифология может определяться как система, охватывающая социальное бытие в виде мифов, придающих социальной реальности мифологическую иллюзорность с целью подмены реального знания для формирования определенного отношения и поведения. Развитие данной системы происходит за счет социального мифотворчества, отражающего два процесса: целенаправленное продуцирование мифов и стихийное их возникновение в мифологическом сознании. Стихийное возникновение социальных мифов, т.е. «настоящее» социальное мифотворчество - процесс объективного формирования мифа, дистанцированный от воли и непосредственного влияния социальных объектов. Самостоятельно миф может возникнуть либо как потребность настоящего времени, попытка и средство объяснить те обстоятельства или ситуации, которые не могут быть объяснены с рациональной точки зрения, либо как упрощенная интерпретация не для всех понятных объяснений. В отличие от стихийного, целеустремленное мифотворчество является рациональным мифотворчеством, формирующим в качестве итогового продукта миф с заранее обдуманным замыслом. В настоящее время отчетливо проявляется тенденция намеренного конструирования социальных мифов, отвечающих определенным запросам и совмещающих в себе упрощенную интерпретацию тех или иных фактов. Именно эти два процесса - стихийное и мнимое мифотворчество - мы можем наблюдать в виртуальной плоскости. Динамика социального мифотворчества в виртуальной среде содержит как хаотичное, иррациональное появление социальных мифов, так и намеренное их конструирование и распространение. Таким образом, под социальным мифотворчеством мы будем понимать следующее: социальное мифотворчество представляет собой процесс создания и распространения искажающих, упрощающих или подменяющих реальное знание информационных сообщений, которые оказывают влияние на поведение людей и их отношение к действительности. Данные сообщения могут быть созданы как случайно в результате недостаточной информированности, так и намерено, отвечая интересам и целям либо отдельных индивидов, либо социальных групп.
По данным А.П. Корякиной, механизмы мифологизации в наши дни работают более чем успешно: виртуализация вступает в союз с мифологизацией, «становясь не только ее незаменимой помощницей, но и сливаясь с ней в единое целое, что ускоряет процессы мифологизации во много раз» [11. С. 103]. Появление мифов в виртуальной среде является актуальной темой для многих исследований современной действительности. Так, в исследовательских работах начала XXI в., связанных с мифотворчеством, акцент смещается в сторону новых технологий мифотворчества. Тенденция последнего десятилетия - исследование феномена мифотворчества в виртуальном пространстве глобальной информационной сети [3. С. 26]. За счет виртуализации социальная мифология «захватывает» новые площадки транслируемой информации, адаптируется к новым условиям и тем самым расширяет поле социальных мифов - в этом плане мы можем говорить о непосредственной мобильности социальной мифологии. Поскольку виртуальная среда представляет собой форму общения, где реализуется широкое межличностное
взаимодействие, осуществляющееся посредством цифровых технологий [12. С. 99], то для социальной мифологии она выступает в качестве идеальной, способствующей конструированию и распространению социальных мифов, присутствующих в процессах обучения1, влияющих на человеческое сознание и формирующих личность [14. С. 70]. Социальные мифы неизбежно содержатся в процессах воспитания и образования, а благодаря современным технологиям сфера образования существует в двух реальностях - реальной и виртуальной. Таким образом, социальные мифы одновременно существуют в нескольких плоскостях образовательного пространства, колоссально увеличивая сферу собственного распространения. В свою очередь, процессы виртуализации, развивающиеся в современных реалиях, трансформируют и переводят классическое образование на качественно новый уровень - учебные заведения частично уходят в виртуальное поле в том смысле, что учебный процесс, преодолевая физические дистанции, во многих случаях не требует очного присутствия в одном пространстве и в одно время всех вовлеченных субъектов действия, кроме того, виртуальность несет в себе ряд возможностей для построения разнообразных симуляционных структур [15. С. 7]. В самом широком смысле виртуальное образовательное пространство может быть представлено как «информационное пространство взаимодействия участников образовательного процесса, порождаемое информационно-коммуникативными технологиями» [16. С. 53]. В рамках нашей работы под виртуальным образовательным пространством мы будем понимать особую многофункциональную пространственную модель, реализующую совокупность информационных и коммуникационных технологий для благоприятного взаимодействия участников образовательного процесса друг с другом и с образовательными объектами, направленную на достижение ими компетентных результатов.
Как мы отмечали ранее, социальные мифы мягко и постепенно создают нужный образ образовательной системы в мировоззрении широких слоев населения. И в этом плане, перемещаясь в плоскость виртуального образовательного пространства, они не трансформировали и не утратили свои сущностные характеристики, а приобрели обоснованные причины перехода на новый уровень реализации образования. С появлением новых технологий, в частности с появлением новых средств массовой коммуникации, происходит изменение лишь формы социального мифа. Содержание социального мифа и, соответственно, социальной мифологии не подвергается при этом существенным изменениям. Соответственно, социальные мифы в виртуальном образовательном пространстве представляют собой те же мифы «реального» классического образования, но под влиянием ряда причин имеющие смысл возникновения и распространения в виртуальной плоскости образовательного процесса. Одной из важных черт виртуального пространства является его массовость, где географически не связанные между собой индивиды, тем не менее, находятся в одном месте, взаимодействуют друг с другом, делятся опытом и знаниями, собираются и организовывают сообщества, вещая на огромные аудитории, формируя ценности и нормы массовой культуры. Виртуальное образовательное пространство, выступая площадкой взаимодействия большого количества людей, связанных общей образовательной идеей, является идеальной средой для
1 Как отметил К. Флад, «Миф - это форма объяснения» [13. С. 9].
распространения социальных мифов, предоставляя возможность глобального охвата аудитории и распространения необходимых установок.
Важной причиной интенсивного развития социального мифа в виртуальном образовательном пространстве является то, что массовая коммуникация делает мифотворчество дистантным и анонимным [17. С. 13], т.е. появляется возможность сохранения анонимности создателя - в сети помимо официальных и формальных образовательных ресурсов существует и развивается множество неформальных сообществ и объединений (студенческие группы, форумы, «консультационные организации», «школы» и т.д.), на платформах которых могут размещаться «посты», объявления, новости, программы и тому подобное пользователями, пожелавшими остаться анонимными; при этом содержание предлагаемого к размещению материала может носить явный/ неявный характер информации, содержащей какие-либо предпосылки или действительные элементы социальных мифов. Образование же, как мы отмечали ранее, является важнейшим системообразующим социальным институтом, благодаря которому определяются профессиональные, научные, интеллектуальные, культурно-социальные перспективы и направления любого рода деятельности в социуме. Переход образования в виртуальную плоскость формирует виртуальное образовательное пространство, представляющее собой особую многофункциональную разнонаправленную пространственную модель, реализующую совокупность информационных и коммуникационных технологий для взаимодействия участников образовательного процесса друг с другом и с образовательными объектами, но результат при этом становится сложнопрогнозируемым. Соответственно, социальное мифотворчество, которое стихийно и лавинообразно развивается в виртуальном образовательном пространстве, нуждается в социальном регулировании, прежде всего в контроле качества и достоверности предлагаемого контента. Для того чтобы подобное регулирование было действительно социальным, а не формальным, необходима выработка четких критериев и создание определенных механизмов. Прежде всего, обозначим, что под социальным регулированием мы понимаем «совокупность информационных программных и материальных ресурсов, которыми располагают государства, межгосударственные образования и негосударственные социальные структуры, действующие в кибер-пространстве, для того, чтобы убеждаться в соответствии поведения пользователей всем правилам, предписаниям, нормативным актам и законам, регулирующим информационное взаимодействие в виртуальной среде, а в необходимых случаях и осуществлять воздействие на пользователей» [18]. Л. Лессиг, исследовавший проблему регулирования взаимоотношений в телекоммуникационных сетях, предложил классификацию, состоящую из четырех способов контроля: осуществление формального контроля посредством законов и нормативно-правовых актов; неформальные правила участников коммуникации, выраженные нормами; рыночная регуляция посредством предоставления платного доступа к определенного рода контенту; применение средств технического контроля [19]. Основные положение концепции Л. Лессига можно рассматривать как фундамент программы социального контроля в медиапространстве. Для нас принципиально важно, что данная концепция реализована не на каком-либо одном уровне, а на трех взаимосвязанных: нормативно-правовом, техническом и неформальном. Ос-
нову первого уровня составляют конкретные государственные законы (Федеральный закон «Об информации, информационных технологиях и защите информации» [20] и др.), а также официальные интернет-организации (напр., «Лига безопасного интернета»1 и ряд других); технический контроль обусловлен применением специализированных компьютерных программ и фильтров (в качестве примера можно привести, например, сервис «Белый интер-
2\
нет» ), кроме того, примерами могут выступать пользовательские соглашения; что же касается системы неформального контроля, то она, как правило, воплощена в правилах сетевой этики (Нетикет3) [24. С. 17].
На наш взгляд, в качестве регуляторов социального мифотворчества в виртуальном образовательном пространстве могут выступать следующие механизмы. Во-первых, модерация контента. Платформы, на которых происходит реализация образовательных проектов и программ, могут иметь различные алгоритмы для проверки и фильтрации контента, размещаемого пользователями. Данная модерация, основанная на заранее установленных политиках и пользовательских соглашениях, будет препятствовать распространению недостоверной информации. Во-вторых, автоматический анализ текста. Использование технологий, обрабатывающих естественный язык, а также применение машинного обучения позволяет автоматически анализировать тексты, благодаря чему можно выделять ключевые фразы или слова, относящиеся к потенциально неприемлемому социальному мифотворчеству, предупреждая об этом пользователя. В-третьих, система рейтингов и обратная связь. Для пользователей может быть реализована возможность комментирования и оценки материалов, представленных в виртуальном образовательном пространстве, с целью создания механизма обратной связи. Данный подход позволит пользователям самостоятельно определять ресурсы с низкой степенью достоверности размещаемого контента, включая потенциально неприемлемые социальные мифы и высказывания. И, наконец, в-четвертых -осуществление обучения и повышения уровня информационной грамотности. С целью релевантного подхода к взаимодействию с социальными мифами виртуальное образовательное пространство может включать в себя программы и проекты, нацеленные на повышение уровня информационной грамотности, направленной на формирование у обучающихся навыков рефлексивного осмысления получаемой информации и развитие критического мышления (при условии обязательной предварительной оценки данных программ и проектов внешним общепризнанным экспертным сообществом).
Комбинация обозначенных механизмов и форм контроля, на наш взгляд, может помочь в сдерживании социального мифотворчества в виртуальном образовательном пространстве. Так, например, комбинация модерации контента и автоматического анализа текста может позволить оперативно выяв-
1 Лига безопасного Интернета учреждена в 2011 г. при поддержке МВД России, Минкомсвязи и Комитета Государственной Думы по вопросам семьи, женщин и детей. Основная цель - создание безопасного пространства Интернета на территории Российской Федерации [21].
2 Выступает в качестве «путеводителя» по безопасности в онлайн-среде для блогеров и простых пользователей. В настоящее время подписан договор о сотрудничестве между «Белым интернетом» и Ассоциацией блогеров и агентств (АБА), представляющий собой соглашение о философии цифровой гигиены и грамотности [22]
3 Нетикет (неологизм, является слиянием слов «сеть» (англ. net) и «этикет») - правила поведения, общения в Сети, традиции и культура интернет-сообщества, которых придерживаются большинство [23].
лять и удалять потенциально неприемлемую или вредоносную информацию. Рейтинги и обратная связь позволяют пользователям делиться своим мнением о качестве реализации образовательного процесса и давать публичную оценку недостоверным или сомнительным ресурсам. Экспертное сообщество способно выступать в роли авторитетного источника, располагающего достоверной информацией. Повышение уровня информационной грамотности поможет обучающимся в виртуальном образовательном пространстве самостоятельно отличать достоверное знание от намеренно сконструированного социального мифа: еще раз подчеркнем, что осуществление контроля и обратной связи направлено не столько на запрет или ограничение распространения социальных мифов в виртуальном образовательном пространстве, что является практически неразрешимой задачей, сколько на создание возможности для пользователя самостоятельно определять достоверность и значимость предлагаемого контента.
Подобный контроль, осуществляемый со стороны всех акторов образовательного процесса с учетом принципов свободы выражения и плюрализма мнений участников коммуникации в виртуальном образовательном пространстве, позволит сформировать необходимые образовательные компетенции, не ограничивая дискуссионную среду и академическую свободу. В противном случае, неконтролируемое распространение социальных мифов в виртуальном образовательном пространстве способно привести к снижению качества образования в эгалитарном секторе.
Список источников
1. Калиниченко С.С., Квеско Р.Б., Шинн Т. Определение места мифодизайна как социокультурного феномена // Известия Томского политехнического университета. 2008. Т. 312, № 6. С. 118-120.
2. Иванова С.В. Образовательное пространство в научных исследованиях и правовых документах: понятия, практика применения, сложности и риски // Ценности и смыслы. 2014. № 5 (33). С. 7-9.
3. Никитенко Т.А. Современное мифотворчество в контексте философских исследований // Философия в современном образовательном пространстве: проблемы и перспективы. Ярославль : Ярославский гос. пед. ун-т им. К.Д. Ушинского, 2019. С. 21-27.
4. Ставицкий А.В. Современный миф как социокультурный феномен // Культура народов Причерноморья. 2009. № 132. С. 166-173.
5. Гуревич П.С Социальная мифология. М. : Мысль, 1983. 175 с.
6. Дубравина А.М. Социальные иллюзии и формы их объективации // Вестник Гродненского государственного университета имени Янки Купалы. Серия 1. История и археология. Философия. Политология. 2018. Т. 10, № 2. С. 124-130.
7. Плютто П.А. Исследование реальности социокультурного виртуального: опыт анализа социокультурных иллюзий. М. : Прогресс-Традиция, 2014. 367 с.
8. ИвановА.Г., ПоляковаИ.П. Социальная мифология в пространстве повседневности и масс-медиа // Вестник Пермского университета. Философия. Психология. Социология. 2018. Вып. 1. С. 5-15.
9. УльяновскийА.В. Мифодизайн: коммерческие и социальные мифы. СПб. : Питер, 2005. 544 с.
10. Ульяновский А.В. Современные мифы и безграничное наслаждение в Internet. СПб. : СПбГУ, 2012. 149 с.
11. Корякина А.П. Постмодернистский взгляд на проблему подлинности: хаосмос смыслов и переход к виртуализации бытия. Киров : Вятский гос. ун-т, 2016. 206 с.
12. Петров В.В. Локализация как доминирующий фактор развития национальных систем образования // Вестник Томского государственного университета. Философия. Социология. Политология. 2023. № 74. С. 96-104.
13. Флад К. Политический миф. Теоретическое исследование / пер. с англ. А.Г. Георгиева. М. : Прогресс-Традиция, 2004. 263 с.
14. Афанасьева Т.П., МазниченкоМ.А., ТюнниковЮ.С. Мифологическая динамика педагога: преемственность мифологизированных представлений и сценариев на разных этапах профессионального пути // Наука и школа. 2018. № 5. С. 63-74.
15. Виртуализация межуниверситетских и научных коммуникаций: методы, структуры, сообщества / под. ред. Н.Е. Покровского. М. : СоПСо, 2010. 156 с.
16. Кондратович И.В., ЧеботарёваЕ.А. Виртуализация Российского образовательного пространства в условиях современного информационного общества // Вестник Российского нового университета. Серия: человек и общество. 2020. № 3. С. 51-57.
17. Тихонова С.В. Коммуникационные структуры социальной мифологии. Саратов, 2008.
244 с.
18. Бондаренко С.В. Виртуальные сетевые сообщества девиантного поведения. URL: https://cyberpsy.ru/articles/bondarenko-intemet-deviantnost/ (дата обращения: 18.02.2023).
19. LessigL. Code: And Other Laws of Cyberspace, Version 2.0. NY Basic Book, 2006. 321 с.
20. Федеральный закон «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» от 27.07.2006 N 149-ФЗ (последняя редакция) // Консультант Плюс. URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_61798/ (дата обращения: 19.02.2023).
21. Лига безопасного интернета. URL: https://ligainternet.ru/ (дата обращения: 19.02.2023).
22. «Белый интернет» будет строить блогосферу, свободную от опасностей // Российская газета. URL: https://rg.ru/2023/12/13/strimy-v-zakone.html (дата обращения: 13.12.2023).
23. Нетикет - неписаные этические нормы Сети // Образовательный портал ТГУ. URL: http://edu.tltsu.ru/er/er_files/book1604/book.pdf (дата обращения: 27.02.2023).
24. Бакланцева А.А. Социальный контроль в русскоязычном интернет-пространстве в современных условиях медиатизации общества // Гуманитарные, социально-экономические науки. 2015. № 5. С. 16-18.
References
1. Kalinichenko, S.S., Kvesko, R.B. & Shinn, T. (2008) Opredelenie mesta mifodizayna kak sotsiokul'turnogo fenomena [Determining the place of myth-design as a socio-cultural phenomenon]. Izvestiya Tomskogopolitekhnicheskogo universiteta. 312(6). pp. 118-120.
2. Ivanova, S.V. (2014) Obrazovatel'noe prostranstvo v nauchnykh issledovaniyakh i pravovykh dokumentakh: ponyatiya, praktika primeneniya, slozhnosti i riski [Educational space in scientific research and legal documents: concepts, application practice, difficulties and risks]. Tsennosti i smysly. 5(33). pp. 7-9.
3. Nikitenko, T.A. (2019) Sovremennoe mifotvorchestvo v kontekste filosofskikh issledovaniy [Modern myth-making in the context of philosophical research]. In: Filosofiya v sovremennom obrazovatel'nom prostranstve: problemy i perspektivy [Philosophy in the Modern Educational Space: Problems and Prospects]. Yaroslavl: Yaroslavl State Pedagogical University. pp. 21-27.
4. Stavitskiy, A.V. (2009) Sovremennyy mif kak sotsiokul'turnyy fenomen [Modern myth as a sociocultural phenomenon]. Kul'tura narodovPrichernomor'ya. 132. pp. 166-173.
5. Gurevich, P.S. (1983) Sotsial'naya mifologiya [Social mythology]. Moscow: Mysl'.
6. Dubravina, A.M. (2018) Sotsial'nye illyuzii i formy ikh ob"ektivatsii [Social illusions and forms of their objectification]. Vestnik Grodnenskogo gosudarstvennogo universiteta imeni Yanki Kupaly. Seriya 1. Istoriya i arkheologiya. Filosofiya. Politologiya. 10(2). pp. 124-130.
7. Plyutto, P.A. (2014) Issledovanie real'nosti sotsiokul'turnogo virtual'nogo: opyt analiza sotsiokul'turnykh illyuziy [The study of the reality of the sociocultural virtual: Experience in the analysis of sociocultural illusions]. Moscow: Progress-Traditsiya.
8. Ivanov, A.G. & Polyakova, I.P. (2018) Sotsial'naya mifologiya v prostranstve povsednevnosti i mass-media [Social mythology in the space of everyday life and mass media]. Vestnik Permskogo universiteta. Filosofiya. Psikhologiya. Sotsiologiya. 1. pp. 5-15.
9. Ulyanovskiy, A.V. (2005) Mifodizayn: kommercheskie i sotsial'nye mify [Myth design: commercial and social myths]. St. Petersburg: Piter.
10. Ulyanovskiy, A.V. (2012) Sovremennye mify i bezgranichnoe naslazhdenie v Internet [Modern myths and limitless pleasure on the Internet]. St. Petersburg: St. Petersburg State University.
11. Koryakina, A.P. (2016) Postmodernistkiy vzglyad na problemu podlinnosti: khaosmos smyslov i perekhod k virtualizatsii bytiya [A postmodernist view on the problem of authenticity: The chaos of meanings and the transition to the virtualization of being]. Kirov: Vyatka State University.
12. Petrov, V.V. (2023) Localization as a dominant factor of the national education systems' development. Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta. Filosofiya. Sotsiologiya. Politologiya -Tomsk State University Journal of Philosophy, Sociology and Political Science. 74. pp. 96-104. (In Russian).
13. Flood, K. (2004) Politicheskiy mif. Teoreticheskoe issledovanie [Political myth. Theoretical Research]. Translated from English by A.G. Georgiev. Moscow: Progress-Traditsiya.
14. Afanasieva, T.P., Maznichenko, M.A. & Tyunnikov, Yu.S. (2018) Mifologicheskaya dinamika pedagoga: preemstvennost' mifologizirovannykh predstavleniy i stsenariev na raznykh etapakh professional'nogo puti [Mythological dynamics of the teacher: The continuity of mythologized ideas and scenarios at different stages of the professional path]. Nauka i shkola. 5. pp. 63-74.
15. Pokrovsky, N.E. (2010) Virtualizatsiya mezhuniversitetskikh i nauchnykh kommunikatsiy: metody, struktury, soobshchestva [Virtualization of interuniversity and scientific communications: Methods, structures, communities]. Moscow: SoPSo.
16. Kondratovich, I.V. & Chebotareva, E.A. (2020) Virtualizatsiya Rossiyskogo obrazovatel'nogo prostranstva v usloviyakh sovremennogo informatsionnogo obshchestva [Virtualiza-tion of the Russian educational space in the conditions of the modern information society]. Vestnik Rossiyskogo novogo universiteta. Seriya: chelovek i obshchestvo. 3. pp. 51-57.
17. Tikhonova, S.V. (2008) Kommunikatsionnye struktury sotsial'noy mifologii [Communication Structures of Social Mythology]. Saratov: [s.n.].
18. Bondarenko, S.V. (n.d.) Virtual'nye setevye soobshchestva deviantnogo povedeniya [Virtual network communities of deviant behavior]. [Online] Available from: https://cyberpsy.ru/artic-les/bondarenko-internet-deviantnost/ (Accessed: 18th February 2023).
19. Lessig, L. (2006) Code: And Other Laws of Cyberspace, Version 2.0. NY Basic Book.
20. Russian Federation. (2006) Federal'nyy zakon "Ob informatsii, informatsionnykh tekhnologiyakh i o zashchite informatsii" ot 27.07.2006 N 149-FZ (poslednyaya redaktsiya) [Federal Law N 149-FZ "On Information, Information Technologies and Information Protection" dated July 27, 2006 (latest edition)]. [Online] Available from: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_ LAW_61798/ (Accessed: 19th February 2023).
21. Safe Internet League. [Online] Available from: https://ligainternet.ru/ (Accessed: 19th February 2023).
22. Rossiyskaya gazeta. (2023) "Belyy internet" budet stroit' blogosferu, svobodnuyu ot opas-nostey [The "White Internet" will build a blogosphere free from dangers]. [Online] Available from: https://rg.ru/2023/12/13/strimy-v-zakone.html (Accessed: 13th December 2023).
23. Tomsk State University. (n.d.) Netiket - nepisanye eticheskie normy Seti [Netiquette -unwritten ethical standards of the Network]. [Online] Available from: http://edu.tltsu.ru/er/er_files/ book1604/book.pdf (Accessed: 27th February 2023).
24. Baklantseva, A.A. (2015) Sotsial'nyy kontrol' v russkoyazychnom internet prostranstve v so-vremennykh usloviyakh mediatizatsii obshchestva [Social control in the Russian-speaking Internet space in modern conditions of mediatization of society]. Gumanitarnye, sotsial'no-ekonomicheskie nauki. 5. pp. 16-18.
Сведения об авторе:
Петров В.В. - кандидат философских наук, доцент, старший научный сотрудник отдела социальных и правовых исследований Института философии и права Сибирского отделения Российской академии наук; доцент кафедры социальной философии Института философии и права Новосибирского национального исследовательского государственного университета (Новосибирск, Россия). E-mail: [email protected]
Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.
Information about the author:
Petrov V.V. - Cand. Sci. (Philosophy), docent, senior researcher, Department of Social and Legal Research, Institute of Philosophy and Law, Siberian Branch of the Russian Academy of Sciences (Novosibirsk, Russian Federation); associate professor, Department of Social Philosophy, Institute of Philosophy and Law, Novosibirsk National Research State University (Novosibirsk, Russian Federation). E-mail: [email protected]
The author declares no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию 11.02.2024; одобрена после рецензирования 18.03.2024; принята к публикации 15.04.2024
The article was submitted 11.02.2024; approved after reviewing 18.03.2024; accepted for publication 15.04.2024
