CC BY
98
Сер. 2. 2007, Вып. 3
ВЕСТНИК САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
Р. Б. Шайхисламов
СОЦИАЛЬНО-ПРАВОВОЕ ПОЛОЖЕНИЕ КРЕПОСТНЫХ КРЕСТЬЯН ЮЖНОУРАЛЬСКИХ ГОРНЫХ ЗАВОДОВ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XIX в.
Правовое положение крестьян частных горных заводов не было предметом специального государственного правового регулирования. Законодательство первой половины XIX в. детально регламентировало права и обязанности в основном работников казенных заводов, частично посессионных, и практически не касалось крестьян частновладельческих заводов. Оно и понятно: будучи дворянами, заводовладельцы обладали всеми теми правами по отношению к крестьянам, которые были определены законодательством для помещиков. Все в частных вотчинных заводах определялось господством помещика-предпринимателя над своими же крепостными. Заводовладелец мог по своему усмотрению распоряжаться своими крестьянами, их личностью, работами и повинностями. В Уставе горном это право заводовладельцев определяется следующим образом: «Недвижимым имением и принадлежащими к заводам крепостными людьми владелец может распоряжаться во всем пространстве прав полной собственности»1. Заводовладелец имел право продать своих собственных крестьян, купить их у других владельцев, переводить из других губерний, принадлежащих им на помещичьем праве крестьян, в заводские округа2.
Как известно, заводовладельцы Южного Урала (в административном отношении - Оренбургской губернии), обладавшие в крае самыми крупными имениями, не прекращали в течение всей первой половины XIX в. переводить на свои заводы крестьян из других губерний России как порознь, так и целыми селениями. Крестьяне не могли уходить из имения и переселяться на другие земли без разрешения заводовладельца - помещика, заниматься торгово-промышленной деятельностью без согласия господина3, переходить в другие сословия. От заводовладельцев зависело перечисление крестьян от одного завода на другой, из сельской округи на территорию заводского поселка; они могли использовать или не использовать труд своих крестьян непосредственно в промышленном производстве; распределять работы и повинности заводских крестьян, форму оплаты труда и др. Заводские крестьяне, как люди, принадлежащие частным владельцам, подвергались суду и расправе со стороны своих хозяев и их управляющих по мелким гражданским делам (как, например, за нерадивую работу, неисправное выполнение заводской повинности, неповиновение владельцу и т. д.). Жестокое обращение заводской администрации с крестьянами и различные наказания крестьян за проступки в виде штрафов, вычетов, телесных наказаний, ссылки в Сибирь были не редким, если не сказать повсеместным, явлением в жизни южноуральских горных заводов4.
Находясь в личной зависимости от своих владельцев, крепостные крестьяне частных заводов обязаны были нести повинности в пользу заводовладельцев в виде различных производственных, вспомогательных работ на предприятиях, а также в сфере сельскохозяйственной деятельности. Законодательство, правда, ограничивало право заводовладельцев на труд крестьян требованием, чтобы они, при использовании своих крепостных на горных и заводских работах, распределяли повинности так, чтобы в производственной сфере была
© Р.Б. Шайхисламов, 2007
| I
занята лишь половина крестьян, а другая оставалась при своих сельских занятиях5. Но зачастую заводовладельцы нарушали эти правила, допуская произвол в распределении работ и повинностей; при оплате труда; увеличивали уроки крестьян; не соблюдали принцип не принуждали крестьян к работам в воскресные и праздничные дни и т. д.
Продолжительность рабочего дня на частных заводах законодательством первой половины XIX в. не регулировалась, не контролировалось нормирование заводских работ и представителями горного ведомства. Все здесь зависело от владельца завода и его администрации6. Так, крестьяне Юрюзанского завода Сухозанет, например, отбывали свою работу по составленному самой владелицей урочному положению, которое управляющий заводом, ее супруг, часто отменял по своему произволу. По некоторым цехам уроки были увеличены до такой степени, что при всех усилиях крестьян они не могли быть выполнены. Не выполнившие урок подвергались вычету из заработной платы. Оплата урочных работ во многих цехах Юрюзанского завода была ниже, чем оплата на других заводах7.
На Белорецком заводе в 1837 г. владельцы увеличили нормы выработки на кричных работах с 6 криц в неделю до 88. Из-за заводских работ, которые занимали от 7 до 9 месяцев в году, увеличения некоторыми заводовладельцами уроков, часть крестьян не успевала выполнить собственные сельскохозяйственные работы. Известно, что почти во всех заводских округах Южного Урала крестьяне занимались не только сенокошением, но в той или иной степени и хлебопашеством. Мастеровые и заводские работники, жившие в заводских поселках, им почти не занимались; хлебопашество было распространено в основном в принадлежавших заводу селениях. Для сельскохозяйственных работ заводовладельцы должны были отпускать крестьян на 4-6 недель. Поэтому произвольное увеличение заводских работ ограничивало производственные возможности крестьян. Нередко в период полевых работ крестьяне, как это произошло в предреформенные годы, например, на Воскресенском, Богоявленском и Верхоторском заводах, бывало самовольно уходили со вспомогательных заводских работ9.
Неоднократные волнения на южноуральских горных заводах (особенно на Бело-рецких заводах Пашковых) в первой половине XIX в. были вызваны как раз ограничением различных экономических возможностей крестьян10. Зачастую заводские крестьяне, занимавшиеся хлебопашеством, из-за нехватки времени вынуждены были убирать свой хлеб наймом вольных людей11. Крестьяне некоторых заводовладельцев, главным образом те, которые не были заняты непосредственными заводскими работами, обязаны были исполнять в пользу господина барщину. Так, крестьяне дер. Дарьино, принадлежавшей Воскресенскому заводу Пашковых, состояли на господском хлебопашестве, обрабатывая по 1 дес. на тягло в каждом поле12. При деревнях и селениях Симского, Миньярского, Юрюзанского и Верхнетроицкого заводов барщина отсутствовала, крестьяне использовались владельцами в основном для заводских работ13. Кроме повинностей в пользу владельца, заводские крестьяне как подданные государства, должны были нести и некоторые казенные повинности: платить подушную подать, исправлять дороги и мосты в заводских дачах, нести подводную, арестантскую и рекрутскую повинности14.
Будучи крепостными людьми своих хозяев, заводские крестьяне, так же как и все частновладельческие крестьяне, были лишены юридического права собственности на движимое и недвижимое имущество. Земля и земельные наделы крестьян принадлежали заводовладельцам, крестьяне являлись лишь держателями и пользователями угодий. Фактически заводские крестьяне, конечно же, имели свою собственность, хотя юридически и не гарантированную, в виде домов, амбаров, сельскохозяйственных орудий, скота и т. д.
Более того, содержание крестьянином 3-4 лошадей было необходимым условием для исправного несения заводских вспомогательных и полевых работ. В сфере торгово-пред-принимательской деятельности для заводских крепостных крестьян действовали те же правила, что и для других частновладельческихх крестьян. Со всеми ограничениями и дозволениями, которые были характерны для частновладельческих крепостных людей, заводские крестьяне имели право заниматься (и действительно занимались) отходничеством, промышленной и промысловой деятельностью, торговлей и т. д. Некоторые из заводских крестьян при выполнении заводских работ занимались лесными промыслами, изготовлением экипажей, мебели, резьбой по дереву, пчеловодством и др15. Скупая по мелочам преимущественно сырые продукты (кожи, сало, мед, вощину и рогатый скот), они занимались мелкой торговлей16; брали у башкир в аренду земли17. Крестьяне некоторых заводов после выполнения обязательных урочных работ исполняли по найму дополнительные работы на этом же заводе18, занимались извозом19. Иные заводские крестьяне в период полевых работ самовольно, без разрешения владельца и администрации, уходили на заработки в ближайшие селения казенных крестьян, в Кунгурские и Зауральские селения20. Часть крестьян, занимаясь торгово-промысловой деятельностью, богатела21. Разбогатевшие крестьяне нередко нанимали вместо себя для добывания руд башкир и государственных крестьян22. В целом существующие ограничения и обязательные заводские работы, отнимавшие немало времени, препятствовали распространению торгово-промышленной деятельности среди заводских крестьян.
Несколько иным было положение крестьян посессионных заводов. По Своду законов Российской империи они относились к особому разряду крестьян «ограниченного крепостного состояния»23. Это ограничение, закрепленное законом в ряде моментов, заключалось в следующем: крестьяне посессионных заводов как купленные на предприятие по праву заводчиков должны были работать и содержаться на тех же условиях, что и крестьяне казенных заводов24. Крестьяне же посессионных заводов, так же как и недвижимое имущество этих заводов, считались принадлежностью казны25. Хотя Законом от 15 марта 1826 г. заводосодержателям дозволялось переводить из других губерний принадлежащих им на помещичьем праве крестьян и селить их в заводских округах (так поступили, например, владельцы Авзянопетровских заводов)26, эти крестьяне как купленные на заводы составляли принадлежность этих предприятий и не могли быть отдельно от них отчуждены27.
Законами последующих лет владельцам посессионных заводов разрешалось перечислять крестьян от одного своего завода к другому; переселять на отведенные от казны и окортомленные у башкир земли; переуступать другим посессионным заводчикам лишних крепостных, которых они не могли содержать, или же отдавать их казенным заводам; отпускать на волю сверхштатных заводских мастеровых и работников28. Однако все перечисленные меры могли быть предприняты владельцами посессионных заводов только с разрешения на то Горного правления. Заводосодержатели или их администрация, хотя и сами определяли количество работ, обязаны были использовать крепостных крестьян только на тех работах, на которые они от государства при отдаче заводов были назначены29. Разложив нормы на непременных работников, заводовладельцы должны были представить расписание их работ Горному правлению и без согласия его или самих работников не могли изменить ничего в течение года.
Наблюдение за правильным исполнением этих требований возлагалось на заводского исправника, назначенного горным начальством в заводской округ30. Содержатель завода был обязан распределять работы между крепостными крестьянами так, чтобы при
исполнении требований участвовала только половина годных к работе, другая же - занималась выполнением сельских работ.
Владельцы посессионных заводов и их администрация не вправе были использовать крепостных людей на других работах, кроме заводских. Контроль за соблюдением этих требований заводовладельцами возлагался на Главного начальника, Горное правление и заводского исправника31. Заводчики обязались платить за своих крепостных крестьян все подати32. Крестьяне наделялись сенными покосами, а непременные работники - пашенными угодьями. Мастеровые и работные люди посессионных заводовладельцев пользовались всеми городскими правами, аналогичными с правами заводчиков33. А потому они имели право заниматься ремеслами, промыслами, отходничеством, устраивать собственные заведения, нанимать вольных рабочих, переходить в другие сословия. Все категории крепостных крестьян посессионных заводов имели право жаловаться на притеснения хозяев. Таким образом, крестьяне заводчиков, на посессионном праве владевших заводами, находились в своеобразном крепостном состоянии: их повинности по отношению к хозяевам регулировались государством в лице горного ведомства.
В целом заводские крестьяне Южного Урала представляли собой своеобразную категорию частновладельческих крепостных крестьян. Все они в той или иной мере занимались сельским хозяйством, имели свое хлебопашество, скот, некоторые несли повинности в пользу владельцев в сфере сельскохозяйственного производства (в виде барщины, заготовки продовольствия для заводских магазинов, сенокошения для нужд господского хозяйства и т. д.). Но, в отличие от чисто помещичьих крестьян, основная их деятельность заключалась в выполнении заводских работ. Своеобразные повинности, связанные с заводским производством, в значительной степени определили особенности социально-экономического положения, быта, менталитета и поведения заводских крестьян. В отличие от помещичьих крестьян, занятых главным образом в сельскохозяйственном производстве, заводские крепостные, несмотря на обязательный характер работ, получали заработную плату в денежной форме или провиант, стоимость которого входила в оплату труда работника.
Благополучие заводских крестьян в большей мере зависело не от доходов, полученных от сельскохозяйственной деятельности, а от средств, заработанных ими на заводских работах. Размер заработной платы на заводах был неодинаковым. На Архангельском, Кананикольском, Белорецком, Авзянопетровских, Кагинском и Узянском заводах крестьяне в течение многих лет вообще не получали зарплату: она заменялась отчасти провиантом или выдачей заводской продукции (в Белорецком, Авзянопетровских заводах), которую работники были вынуждены сбывать за бесценок. Так, Я. Ханыков в своем обозрении отмечал, что «самая щедрая плата на оренбургских заводах не превосходит дохода помещичьих крестьян и расходуется вся на удовлетворение нужнейших потребностей»34, Положение усугублялось произволом и насилием со стороны заводской администрации. В архивных документах сохранилась масса жалоб крестьян Белорецкого, Тирлянского, Богословского, Авзянопетровских, Шилвинского, Юрюзанского и других заводов Южного Урала, составленых ими в ходе волнений на этих заводах в первой половине XIX в., где основные претензии крепостных сводились к низкой оплате труда, вычетам из зарплаты заводской администрацией за провиант (часто по более дорогой цене), штрафам, налагаемым на них управляющими и т. д35.
Например, в 50-х годах XIX в. крепостные крестьяне Преображенского завода и принадлежащих этому заводу деревень (Петровской, Анновки и Александровки) жаловались, что зарплата у них настолько ничтожна, что ее не хватает на уплату за хлеб, отпускаемый
заводской конторой, на продовольствие в счет денежной оплаты и по более высокой цене. Крестьяне Белорецкого, Тирлянского заводов, дер. Ломовка в своих жалобах также указывали на несоответствие их зарплаты существующим ценам на хлеб, на не выдачу им пайков от заводоуправления, поэтому они, «не имея ни запасов хлеба, ни денег, вынуждены прибегнуть к прокормлению себя мирским подаянием»36.
Женщины-крестьянки освобождались от заводских работ, но в случае необходимости начальство могло использовать.их и подростков с 12-летнего возраста на горнозаводских работах. Подростковый труд применялся на рудниках Симского, Щилвинского и других заводов. На Белорецком заводе женщины работали в цехах, ремонтировали дороги и т. д.37 На Симских заводах женщины помогали в летнее время отцам и своим мужьям при выжигании угля и при выделке кирпича. Иногда труд женщин, за особую плату, использовался при срочном экстренном исправлении плотин и возведении фабричных зданий38.
Отличались заводские крестьяне от других помещичьих крепостных и тем, что суд и расправа над ними по мелким гражданским делам осуществлялись не только заво-довладельцем и его администрацией, но и заводской полицией, под главным надзором и влиянием заводского исправника. Заводские исправники являлись представителями горного ведомства на частных заводах и следили за порядком в заводских селениях, за бездоимочным сбором податей, исправлением крестьянами земских повинностей и т. д. Следствие по уголовным делам крестьян производилось только заводским исправником. Дела крестьян, подлежащие суду гражданскому и уголовному, поступали через заводского исправника в уездный суд. Таким образом, заводские крестьяне находились не только под вотчинной юстицией владельцев, но и под строгим полицейским надзором горного ведомства.
1 Свод законов Российской империи. СПб., 1857. Т. УП. Ст. 558.
2 Там же. Ст. 469; IIПСЗ. Т. 1. № 341.
3 Свод законов... T. VII. Ст. 575.
4 РГИА. Ф. 37. Оп. 5. Д. 584. Л. 13-210; ЦГИАРБ. Ф. И-1. On. 1. Д. 494. Л. 1-194; Д. 2197. Л. 1-28; РГИА. Ф. 37. Оп. 60. Д. 104. Л. 72-324; ОПИ ГИМ. Ф. 395. Д. 40. Л. 83; Пажитнов К. Положение рабочих в горнозаводской промышленности при крепостном праве // Архив истории труда в России, выпускаемый ученой комиссией по исследованию истории труда в России. Кн. 4. Ч. 1. С. 22-31; Айзенберг Л. Быт крестьян на частных горных заводах и рудниках в Оренбургском крае (накануне освобождения от крепостной зависимости) // Архив истории труда в России. Кн. 3. С. 23-39 и др.
5 Свод законов... T. VII. Ст. 465, 554.
6 ОПИ ГИМ. Ф. 395. Д. 40. Л. 83 \ Айзенберг Л. 1 ) Быт крестьян... // Архив истории труда в России. Кн. 3. С. 23-39; 2) Крестьяне на частных горных заводах в Оренбургском крае (по освобождении от крепостной зависимости) // Архив истории труда в России. Кн. 4. Ч. 1. С. 57-67.
7 РГИА. Ф. 37. Оп. 5. Д. 584. Л. 13-16.
8 История Башкортостана с древнейших времен до 60-х годов XIX в. Уфа, 1997. С. 383.
9 Айзенберг Л. Крестьяне на частных заводах... Кн. 4. Ч. 1. С. 57-67.
10 РГИА. Ф. 37. Оп. 5. Д. 36. Л. 1-142; Оп. 60. Д. 104. Л. 1-324; ЦГИАРБ. Ф. И-l.On. 1. Д. 494. Л. 1-194; История Башкортостана... С. 433-436.
"ЦГИАРБ. Ф. И-1. Оп. 1.Д. 190. Л. 111-115.
12 РГВИА. Ф. 421. Д. 1. Л. 1.
13 Там же. Ф. 892. On. 1. Д. 841. Л. 77; ЦГИА РБ. Ф.И-1. On. 1. Д. 190. Л. 115, 156. 141 ПСЗ. Т. 29. № 22208. Ст. 769, 771.
,5РГВИА. Ф. 421. Д. 14. Л. 1-2,
16 ХаныковЯ. Обозрение рудного производства частных оренбургских заводов в 1838 г. // Материалы для статистики Российской империи, издаваемые с Высочайшего соизволения при Статистическом отделении Совета Министерства внутренних дел. СПб., 1841. Т. 2. Отд. IV. С. 68.
17 РГИА. Ф. 892. Оп. 1. Д. 831. Л. 198. Ф. 37. Оп. 5. Д. 584. Л. 106.
18 Там же. Ф. 892. Оп. 1. Д. 841. Л. 5; История Башкортостана... С. 379. " ОПИ ГИМ. Ф. 387. Д. 5. Л. 357, 297.
20 РГИА. Ф. 37. Оп. 5. Д. 584, Л. 28-31.
21 Там же. Ф. 892. Оп. 1. 841. Л. 16; Черемшанский В.М. Описание Оренбургской губернии в хозяйственно-статистическом, этнографическом и промышленном отношениях. Уфа, 1859. С. 269.
22 РГВИА. Ф. 421. Д. 1. Л. 9; Д. 2. Л. 2.
23 О людях крепостного состояния // Свод законов... Т. IX. Ст. 996. 241ПСЗ. Т. 29. № 22208. Ст. 333, 790.
25 Свод законов... Т. УП. Ст. 473; I ПСЗ. Т. 37. № 28 493; Т. 40. № 30 574. 26II ПСЗ. Т. 1. № 341. 271 ПСЗ, Т. 27. № 20439-а.
28II ПСЗ. Т. 11. Отд. П. № 9699. Ст. 1П; Т. 26. Отд. I. № 25 152; Т. 21. Отд. I. № 20 037. 291 ПСЗ. Т. 29. № 22 208. Ст. 333, 790.
30 Там же. Т. 29. № 22 498. Ст. 31, 32.
31 Там же. № 22 208. Ст. 790.
32 Там же. Ст. 769.
33 Там же. Ст. 763.
34 Ханыков Я. Обозрение рудного производства... // Материалы для статистики... Т. 2. Отд. IV. С. 72.
35 РГИА. Ф. 37. Оп. 5. Д. 36. Л. 1-142; Оп. 60. Д. 104. Л. 72-181; Оп. 5. Д. 625. Л. 30- 93; Д. 584. Л. 13-16; Ф.1291. Оп. 36. Д. 24. Л. 2-13; ОПИ ГИМ. Ф. 395. Д. 40. Л. 83; ЦГИА РБ. Ф. И-1. Оп. 1. Д. 494. Л. 5-190; Айзенберг Л. Быт крестьян... Кн. 3, С, 27.
36 РГИА. Ф. 1291. Оп. 36. Д. 24. Л. 2-8.
37 История Башкортостана... С. 383.
38 РГИА. Ф. 892. Оп. 1. Д. 841. Л. 13.
Статья принята к печати 5 мая 2007 г.
