CC BY
55
УДК 1/14
Комарова Людмила Викторовна
Komarova Lyudmila Viktorovna
кандидат юридических наук, профессор кафедры государственного и административного права Краснодарского государственного университета культуры и искусств [email protected]
Candidate of Law, professor of the chair of state and administrative law, Krasnodar State University of
Culture and Arts [email protected]
СОЦИАЛЬНО-ФИЛОСОФСКИЕ ПРОБЛЕМЫ МОДЕРНИЗАЦИИ ПЕРИФЕРИЙНОГО ГЕОЭКОНОМИЧЕСКОГО ПРОСТРАНСТВА РОССИИ
SOCIAL AND PHILOSOPHICAL PROBLEMS OF MODERNIZATION OF
PERIPHERAL GEO-ECONOMIC SPACE OF RUSSIA
Аннотация:
The summary:
Статья раскрывает понятия «геоэкономической миро-системы». Основное внимание в работе автор акцентирует на привлекательность Юга России для инвестиционных проектов, на формирование на территории Краснодарского края особой локальной социальноэкономической системы — локальной геоэкономии.
The article reveals the concept of “geo-economic world system”. Main focus in the work the author accents on the attractiveness of the South of Russia for investment projects on the formation on the territory of Krasnodar region the special local social andeconomic system - local geo-economics.
Ключевые слова:
модернизация, глобализация, инвестиции, конгломера-тивная экономическая система, локальная геоэкономия.
Keywords:
modernization, globalization, investment, conglomerative economic system, local geo-economics.
Проблема модернизации периферийного пространства не отделима от проблемы эволюции сложных гетерогенных социальных систем, в которых устойчивое развитие связано с неравномерно распределенными динамично развивающимися анклавами и стагнирующей или деградирующей периферией.
В условиях всемирного развития процессов глобализации происходит стягивание человеческих ресурсов в центры роста - агломерации мегаполисов, что провоцирует дополнительный приток мигрантов не только в эти мегаполисы, но и в освободившиеся ниши на периферийные территории. Причем эти миграционные потоки снижают качественный потенциал населения, потому что переселенческие потоки в Краснодарский край состоят из ветеранов труда и отставных офицеров Сибири и Дальнего Востока, устойчиво теряющих население и выходцев из сельской местности Армении, Нагорного Карабаха, Дагестана, Северной Осетии и Ставропольского края, не обладающих приемлемым уровнем профессионального образования и ориентированным в основном на сферу коммерции. В силу того, что внутренние мигранты из демографически неблагополучных районов Сибирского и Дальневосточного федерального округов получили трудовой опыт в армейских иерархических вертикально ориентированных структурах и вертикально построенных сырьевых корпорациях, они оказываются слабо приспособленными к условиям малого предпринимательства.
В целом они вносят дополнительный дисбаланс в социальную среду, обладая, как и большинство выпускников ссузов и вузов, завышенными ожиданиями. Тем самым он усиливают гетерогенность геоэко-номического пространства Краснодарского края, что отрицательно сказывается на модернизационном развитии Краснодарского края. Преодоленные в годы советской власти архаические экономические традиции в период кризиса 90-х гг. хХ в. привели к деградации значительной части агропромышленного производства и санаторно-курортной отрасли, которые в результате продуманной политики краевой власти удалось, пусть и не в полном объеме, восстановить, а в ряде случаев и расширить.
Как справедливо отметил известный специалист по проблемам модернизации израильский ученый Ш. Айзенштадт, в условиях глобализации претерпевающий трансформирующийся Запад преодолел исторически сложившиеся гомогенно культурные пространства, неудачно попытался сформировать еврорегионы в культурном пограничьи, втягивая в орбиту западных базовых ценностей население, имевшее инако-вый исторический опыт. Это привело к формированию, наряду с глобальным и региональным уровнями модернизации, еще и национального и локального уровней. Появляется множество «модернизмов», складывающихся на локальном уровне [1].
Если до недавнего времени преобладающими тенденциями современного мирового развития назывались глобализации и регионализации, то в новом тысячелетии ученые обратили внимание на активизацию процессов трансформации на национальном и региональном уровнях [2, р. 241; 3].
Это связано с тем, что локализм, как и корпоративизм, опирается на горизонтальные социальные сети. В то время как процесс регионализации может рассматриваться как формирование относительно гомогенного экономического, культурного и политического пространства на основании общности исторического прошлого, совпадения или близости базовых инструментальных ценностей, географической отгра-ниченности территории региона, традиционных устойчивых экономических и культурных связей, позволяющих формировать и артикулировать общие интересы [4, с. 137], национальный уровень аккумулирует особенности исторического, социально-экономического и культурного развития и согласия большинства
населения по поводу терминальных ценностей социального бытия [3]. На возможность автохтонной модели модернизации указывал и С. Хантингтон [5].
На смену вертикально ориентированным социальным структурам приходят социальные сети, которые в отличие от традиционных социальных сетей опираются на качественно новые социальнокоммуникативные взаимодействия. Согласно точке зрения К. Гирца, «вместо рассортированности по четко определенным ячейкам, то есть социальных пространствах с определенными границами) совершенно разные подходы к жизни начинают перемешиваться на неясно очерченных просторах (т.е. в социальных пространствах, границы которых подвижны, размыты и труднопреодолимы)» [6].
Эта хаотизация как особая форма упорядоченности позволяет по-новому раскрыть созидательный потенциал локальных сообществ, позволяет эффективно усваивать традиции локальной культуры, придавая ей продуктивную силу [7, с. 209]. Как справедливо считает Л.Г. Ионин, в условиях множественности формирующих стили жизни моделей проявляется отсутствие задающих траекторию развития центров или ателео-логичность, что способствует генерации новых моделей адаптации локальных сообществ к меняющемуся глобальному миру [8, с. 209]. В связи с этим любопытно наблюдение Л.Г. Ионина о происходящей в России эволюции моделей стилей жизни как следствия стратификационных сдвигов под влиянием трансформации общества в целом от моностилистической культуры к полистилистической. Основной характеристикой поли-стилистической культуры является ателеологичность - отсутствие четкой целеориентированности в ходе возникновения и развития новых культурных образцов и стилей. А это в свою очередь связано с хаотичным формированием сетевого общества в условиях постмодерна и глобализации [8, с. 211].
Поскольку всякое локальное сообщество обладает хронотопом, то есть пространственновременным единством, можно говорить о том, что активность корпораций, с одной стороны, и возрождение локальных сообществ, с другой стороны, способствовали развитию гетерогенности субъектов Российской Федерации, которая реализуется в рамках регионального развития. Причем совокупность локусов, образующих регион, порождает в Российской Федерации различные типы регионов, типологически близких к регионам зарубежных стран: «...мы в России имеем в виде регионов, с одной стороны, по сути дела, развитые европейские страны, у которых ВВП на душу населения сопоставим с Португалией или Испанией. Там же, в группе лидеров, Татарстан и Башкортостан - в некотором роде аналог ближневосточных стран. Промышленные регионы подобны странам Латинской Америки, имеющим какой-то важный ресурс, скажем, медь или нефть, за счет которого они более или менее сохраняют стабильность, но которым нужно активно развивать другие отрасли, чтобы быть устойчивыми. Есть у нас и регионы типа моноэкспорт-ных стран, есть типа аграрных стран Азии...» [9]. Тем самым мы воочию сталкиваемся с Россией разных скоростей — от депрессивных стагнирующих и даже деградирующих регионов в ряде субъектов СевероКавказского федерального округа до вступающих в фазу постмодерна мегаполисов.
И хотя новейшие коммуникации трансформировали локальные миры, придав качественно новое значение локальности, репрезентировав ее в виртуальном пространстве сети Интернет, большинство локальных сообществ опираются на вполне традиционные основания функционирования сетевых сообществ [10, с. 43].
В подавляющем большинстве ситуаций происходит гибридизация традиционных оснований локального социального бытия и модернизационных и глобальных инновационных моделей повседневности. Это обусловлено устойчивостью традиционных форм социальной жизни и ее экономической сферы. Например, в ряде республик Северного Кавказа часть горских народов продолжают использовать присваивающую модель экономической жизни, основанную на девиантных формах поведения. Однако социальные притязания в условиях депрессивных регионов и соседства анклавов, находящихся по уровню развития в стадии модерна, зачастую завышены, не подкреплены ни социальными институциями, ни формами экономической деятельности. Это создает социальную напряженность, повышает конфликтность локальных сообществ.
В связи с изучением локального уровня экономических процессов и геоэкономических подсистем в условиях глобализации представляется целесообразным введение в научный оборот нового концепта, отражающего специфику локального геоэкономического пространства — локальной геоэкономии, которая может быть определена как целостная совокупность субнациональных институтов, норм, отношений и экономической культуры, реализующаяся в повседневных социально-экономических практиках. Локальная геоэкономия включает как институциональная подсистема институты государственной власти и местного самоуправления, юридических лиц — акторов локальных, региональных, национальных и глобальных экономических взаимодействий и процессов, экономические и политические элиты, группы интересов, индивидуальных предпринимателей, государственных и муниципальных служащих, персонал и т.д. Локальная геоэкономия может анализироваться в единстве структурно-функциональных и динамических (процессуальных) качеств. Локальная геоэкономия является относительно автономным структурным элементом российской экономической многосоставной системы.
В этих условиях инвестиции в локальные геоэкономики могут играть троякую роль: во-первых, подпитывать в условиях распределения государственных дотаций и инвестиций патриархальные кланы, укрепляя архаические сектора локальной экономической жизни, во-вторых, подпитывать существующие социальные локальные социальные сети, в-третьих, играть роль катализаторов развития новых форм экономической деятельности, гибридизирующих традиционные локальные экономические сети и модернизирующиеся сектора экономической повседневности.
Например, один из развитых субъектов Южного федерального округа — Краснодарский край, является значимым элементом северо-восточного черноморского экономического кластера. По валовому душевому продукту Краснодарский край сравним с такими государствами, как Черногория и ЮАР, его эконо-
мическая инфраструктура ориентирована на развитие трех приоритетных направлений — агропромышленного, туристического и транспортного секторов. К настоящему времени в целом завершилось геополитическое и геоэкономическое позиционирование Краснодарского края, граничащего на западе с Украиной, на юго-востоке — с новым независимым государством Республика Абхазия и на юге по акватории Черного моря — с Турцией. К транзитным возможностям морских портов - Порт Кавказ, Новороссийск, Туапсе и Сочи - добавились газотранспортные магистрали в рамках проектов «Голубой поток» и «Южный поток».
В связи с успешной политикой региональных властей в достаточной степени динамично развиваются агропромышленный сектор, туристический сектор и, в последнее время, сектор производства товаров для стройиндустрии, что отчасти обусловлено предстоящей белой олимпиадой в Сочи зимой 2014 г.
Из крупных зарубежных и отечественных инвесторов, вкладывающих средства в развитие производств в Краснодарском крае, можно назвать следующие фирмы: швейцарскую фирму, производящую продукты питания «Нестле» (ООО «Нестле Кубань»), крупнейший табачный концерн из США «Филип Морис» (ОАО «Филип Морис Кубань»), американский газотрубопроводный концерн «КТК», немецкую фирмы по производству строительных материалов «Кнауф», фирму по производству овощных консервов «Бондюэль», агропромышленную фирма «Агрокомплекс», московскую фирму по производству молочных продуктов и соков ОАО «Вимм-Билль-Данн»; ритейлорские сети: краснодарскую «Магнит», французскую «Ашан», московские ритейлоские сети «Пятерочка», «Перекресток», «О'кей» и др.
Интенсивно развивается малое и среднее предпринимательство на черноморском побережье, прежде всего в сфере транспортной логистики и санаторно-курортного сектора.
Такая диверсификация локальной геоэкономии, обусловленная геоэкономическим положением Краснодарского края, его природными ресурсами позволяет успешно развивать кредитно-финансовую сферу, как за счет привлечения краевых финансовых ресурсов — «Крайинвестбанк», «Кубанькредит», так и за счет привлеченных крупных отечественных и зарубежных игроков финансового рынка - «УралСиб-Банк» и австрийский «Райфайзенбанк».
Тем самым локальная геоэкономия выполняет важные функции, определяющие гео-социально-экономический облик субъекта Российской Федерации как локального сообщества, к которому можно отнести:
1. Распределение и оптимизацию локальных социально-экономических ресурсов и их мобилизацию для устойчивого поступательного развития.
2. Привлечение государственных и частных инвестиций, как локального сообщества, так и из других субъектов Российской Федерации и зарубежных источников.
3. Адаптацию социально-экономической жизни Краснодарского края посредством открытости локальной геоэкономии к глобальному геоэкономическому развитию.
4. Вовлечение населения края и трудовых мигрантов в качественно новые формы трудовой деятельности, меняющие повседневные модели стиля жизни.
5. Реализации в повседневной экономической жизни локального сообщества диалектически взаимосвязанных тенденций — мобилизации эндогенных и экзогенных факторов на уровне синтеза в процессе гомогенизации модернизирующейся экономической жизни и преодолении архаических и традиционных экономических укладов.
Таким образом, предложенный нами социально-философский концепт локальной геоэкономии позволяет описать и проанализировать локальный уровень социально-экономической жизни в условиях развивающейся экономической глобализации, формирования мировой геоэкономической миросистемы и адаптации к ней субъектов Российской Федерации.
Ссылки:
1. Eisenstadt S.N. Multiple Modernities // Daedalus. Winter.
2000. Vol. 29. № 1. P. 3-29.
2. Rondinelly D., Cherna G.S. Reinventing Government for the XXI Century: State Capacity in a Globalizing Society. Connecticut: Cumatian Press, 2003.
3. Федотова В.Г. Глобальный капитализм: три великие трансформации: социально-философский анализ взаимоотношений экономики и общества. М., 2008.
4. Воскресенский А.Д. Региональные подсистемы международных отношений и регионы мира (к постановке проблемы) // Восток-Запад-Россия. Сборник статей. М., 2002.
5. Huntington S. P. The Clash of Civilizations and the Remaking of World Order. New York: The Academic Press, 1996.
6. Гиртц К. Интерпретация культур. М., 2004.
7. Астафьева О.Н. Глобализация как социокультурный процесс. URL: http:// spkurdumov/narod.ru. D 45
Ostapheva.htm. (дата обращения: 23.03.2011).
8. Ионин Л.Г. Парадоксальный сон. Статьи и эссе. М., 2005.
9. Политика универсального развития для нашей страны не подходит / Интервью разработчиков новой классификации регионов России ИА REGNUM. URL: http://www.regnum.ru/news/448462.html (дата обращения:
23.03.2011).
10. Неклесса А.И. Конец цивилизации или зигзаг истории //
Постиндустриальный мир: Центр, Периферия, Россия. М.;
СПб, 1999.
References (transliterated):
1. Eisenstadt S.N. Multiple Modernities // Daedalus. Winter. 2000. Vol. 29. No. 1. P. 3-29.
2. Rondinelly D., Cherna G.S. Reinventing Government for the XXI Century: State Capacity in a Globalizing Society. Connecticut: Cumatian Press, 2003.
3. Fedotova V.G. Global'niy kapitalizm: tri velikie transformatsii: sotsial'no-filosofskiy analiz vzaimootnosheniy ekonomiki i ob-shchestva. M., 2008.
4. Voskresenskiy A.D. Regional'nye podsistemy mezhdunarod-nyh otnosheniy i regiony mira (k postanovke problemy) // Vostok-Zapad-Rossiya. Sbornik statey. M., 2002.
5. Huntington S. P. The Clash of Civilizations and the Remaking of World Order. New York: The Academic Press, 1996.
6. Girtts K. Interpretatsiya kul'tur. M., 2004.
7. Astafeva O.N. Globalizatsiya kak sotsiokul'turniy protsess. URL: http :// spkurdumov/narod.ru. D 45 Ostapheva.htm. (date of access: 23.03.2011).
8. lonin L.G. Paradoksal'niy son. Stat'i i esse. M., 2005.
9. Politika universal'nogo razvitiya dlya nashey strany ne pod-
hodit / Interv'yu razrabotchikov novoy klassifikatsii regionov Rossii IA REGNUM. URL:
http://www.regnum.ru/news/448462.html (date of access: 23.03.2011).
10. Neklessa A.I. Konets tsivilizatsii ili zigzag istorii // Postindus-trial'niy mir: Tsentr, Periferiya, Rossiya. M.; SPb, 1999.
