CC BY
9УДК 94(571.642)"192/193":622.276-058.243.2:35.088
ГРНТИ 03.21.55: История России Новейшего времени (с XX в.)
Е.Н. Лисицына
Социально-экономическое положение нефтяников
Северного Сахалина во второй половине 1920-х - 1930-е гг.
Статья посвящена проблеме тяжелого социально-экономического положения рабочих в нефтяной отрасли Сахалина во второй половине 1920-х - 1930-е гг. Более высокий, чем на материке, уровень заработной платы нефтяников острова не компенсировал им тяжести решения таких проблем, как отсутствие нормального жилья, нехватку продуктов питания и промышленных товаров, высокий уровень травматизма на производстве, значительный рост заболеваемости рабочих при крайне слабом обеспечении медицинской помощью. Все это не способствовало закреплению кадров в отрасли. Справиться в указанный период с кадровым голодом руководство треста смогло лишь частично.
Ключевые слова: уровень заработной платы, продолжительность рабочего дня, обеспечение жильем, уровень заболеваемости, дефицит товаров.
E.N. Lisitsyna
Socio-economic situation of the oilmen of Northern Sakhalin in the second half of the 1920s - 1930s
The article is devoted to the problem of the difficult socio-economic situation of workers in the oil industry of Sakhalin in the second half of the 1920s - 1930s. Higher than on the mainland, the salaries of oil workers of the island is not compensated gravity solutions to such problems as the lack of adequate housing, lack of food and industrial goods, a high level of occupational injuries, a significant incidence of workers with extremely weak providing medical care. Did not contribute to the consolidation of personnel in the industry. The management of the trust was able to cope with the personnel shortage only partially during this period.
Key words: wages, working hours, housing, morbidity, shortage of goods.
В середине 1920-х гг. нефтяная промышленность являлась той единственной сферой экономики Северного Сахалина, в которой наблюдалось стремление властей к серьезному освоению его природных ресурсов. По решению ВСНХ, принятому 11 августа 1928 г., на территории северной части острова был образован нефтяной трест «Сахал и н нефть».
С самого начала деятельности предприятия суровые сахалинские условия остро поставили перед руководством треста кадровую проблему. Трест затрачивал массу энергии и средств на поиск рабочей силы. Это объяснялось тем, что процесс вербовки работников на Сахалин, осуществляемый биржами труда, отличался формальным, бю-
40
рократическим подходом, без особой заинтересованности в качественном отборе специалистов.
Огромный дефицит кадров и необходимость их сохранности требовали от руководства «Сахалиннефти» создания для работников привлекательных социально-экономических условий жизни и труда.
Одним из важнейших показателей в этом являлся уровень заработной платы. С середины 1920-х гг., в связи с оживлением промышленности и стабилизацией денежного обращения, она имела тенденцию к увеличению, особенно у специалистов. В 1926-1927 гг. в горной промышленности страны среднемесячная зарплата рабочего составляла 46,92 р. [1, с. 77]. У инженерно-технического персонала она доходила до 200 р. [2, с. 180]. Кадры, прибывавшие в трест «Са-халиннефть», особенно специалисты, могли рассчитывать на существенно большее материальное вознаграждение (см. табл. 1).
Таблица 1
Динамика заработной платы в тресте «Сахалиннефть», р.
Годы Рабочие ИТР Служащие
1927 110,10 данных нет 118,20
1928 114,90 данных нет 123,30
1929 136,07 данных нет 137,40
1930 190,19 506,69 219,68
1931 188,55 452,97 270,78
1932 214,94 525,0 319,27
1933 181,20 630,0 387,0
1934 308,0 1184,0 592,0
1935 448,0 1208,0 682,0
1936 486,0 1233,0 678,0
1937 433,0 1331,0 733,0
1938 585,0 1332,0 795,0
1939 636,0 1417,0 776,0
Источник: ГИА СО Ф. 53. Оп. 1. Д. 515. Л. 123; Ф. 54. Оп. 1. Д. 175. Л. 479; Ф. 217. Оп. 1. Д. 93. Л. 37.
Однако, несмотря на высокие показатели, зарплата на острове характеризовалась нестабильностью и была подвержена существенным колебаниям в зависимости от сезона и степени квалификации работника. Ее значительное расхождение между ИТР и рабочими и служащими являлась причиной резкого недовольства последней категории работников и приводила к падению производительности их труда. Для того чтобы не допустить отток с предприятия менее квалифицированного контингента, руководство треста было вынуждено регулировать заработную плату порой в ущерб производительности труда. Так, в 1931-1932 гг. на Охинском нефтепромысле
41
произошло снижение производительности труда на 8 %. Добыча нефти сократилась с 1,54 т нефти на человека в день до 1,41 т, при этом заработная плата выросла на 10,9 % [3, л. 126].
Следует отметить, что в структуре заработной платы заметное место занимали различного рода доплаты - премиальные, за выслугу лет, компенсации, оплата сверхурочных и пр. [4, л. 17]. Однако они также не были одинаковыми. Высококвалифицированным рабочим в день начислялось 12,41 р. премиальных, рабочим средней квалификации - 8,19 р., а низкоквалифицированным работникам - 6,47 р. [3, л. 125].
Кроме премиальных, существенной материальной поддержкой для работников треста являлись выплаты по государственному социальному страхованию: пособия по временной нетрудоспособности, оплата отпусков по беременности и родам. Более того, работники нижнего звена могли рассчитывать на оплату коммунальных услуг и материальную помощь [5, л. 23].
Однако высокий, по сравнению с материком, уровень зарплаты слабо компенсировал суровые условия труда, в которых приходилось работать нефтяникам, особенно непосредственно на промыслах. К сырости, грязи, мошкаре, холоду и жаре добавлялась высокая доля ручного труда и низкий уровень охраны здоровья работников. Так, до 1932 г. в тресте не существовало должности специалиста по технике безопасности, а на производстве отсутствовали типовые инструкции по ее соблюдению.
С 1931 г. в тресте начали выделять определенные средства на охрану труда (см. табл. 2), но их освоение была крайне слабым. В результате вентиляция, освещение и отопление на промыслах находились в неудовлетворительном состоянии, а технический надзор за проводимыми работами практически отсутствовал.
Таблица 2
Динамика финансирования охраны труда в тресте «<Сахалиннефть», тыс. р.
Годы План Факт
1931 40,0 15,0
1932 50,0 23,9
Источник: ГИА СО Ф. 53. Оп. 1. Д. 515. Л. 86.
Это приводило к тому, что показатели травматизма на промыслах треста были достаточно высоки (см. табл. 3).
Таблица 3
Травматизм на промыслах "Сахалиннефти" в 1930-е гг.
Годы Число пострадавших
1930 125
1932 163
1939 504
Источник: ГИА СО Ф. 53. Оп. 1. Д. 51 5. Л. 131; Ф. 217. Оп. 4. Д. 21. Л. 229.
Важным индикатором условий труда нефтяников Сахалина в 1920-1930-е гг. была продолжительность рабочего дня.
15 октября 1927 г. в связи с 10-летием Октябрьской революции ЦИК СССР издал постановление, согласно которому в стране в ближайшие годы должен был произойти переход на 7-часовой рабочий день без уменьшения вознаграждения за труд [6]. К концу 1931 г. на него было переведено уже 83 % общего количества всех рабочих, занятых в промышленности, включая нефтяную. Однако на Сахалине эта норма выдерживалась редко. На таких участках работы, как электростанция, водокачка, кочегарка, применялась сменная работа - 8 ч беспрерывного труда. В летний период на сезонных работах трест устанавливал 10-часовой рабочий день с часовым перерывом на обед. Кроме этого, руководство промыслов активно использовало ночные и сверхурочные работы [7, л. 60-61].
Тяжелый и порой опасный физический труд на промыслах для многих рабочих усугублялся плохими жилищно-бытовыми условиями. Обусловлено это было заметным отставанием строительства жилья от потребностей растущего в тресте контингента.
Основным типом жилья, предназначенного для нефтяников в 1920-1930-е гг., были бревенчатые бараки, временные постройки в виде утепленных палаток, а также здания, оставшиеся от японцев. Условия жизни в последних были очень плохими, поскольку не соответствовали санитарным нормам, особенно по температурному режиму. Квартирки отапливались дровами, которых из-за отсутствия гужевого транспорта и бездорожья постоянно не хватало [8, л. 81].
В 1927 г. в распоряжении треста находился 71 рубленный дом и 63 палатки. Общая площадь жилищного фонда составляла 5098 м2. В них проживало 920 рабочих и 510 членов их семей, что составляло около 3,6 м2 на человека. Плотность проживания в палатках была еще выше [8].
В 1928 г. трест сдал в эксплуатацию 2924 м2 жилья [9, с. 26], однако для обеспечения рабочих нормальными условиями проживания этих объемов не хватило. За срыв неоднократных обещаний «ликвидировать квартирный вопрос», массовые нарушения трудового законодательства и плохие жилищные условия управляющий трестом М.П. Богданович и директор Охинского промысла А.А. Худяков были
привлечены к ответственности. Им было предложено принять энергичные меры к устранению указанных недостатков [10, л. 52].
Для исправления ситуации с 1929 г. руководство треста стало закупать и завозить на остров из Японии металлические здания, а из США сборные деревянные дома типа «Норд», которые собирались на месте. Кроме этого, администрация «Сахалиннефти» решилась принять помощь японских концессионеров по аренде жилья, от которой раньше отказывалась. В результате 170 работников треста разместилось в концессионных землянках и военном городке [12, л. 113 об.].
К концу 1920-х гг. жилищная проблема стала сдвигаться с «мертвой точки». Если в 1929 г. в распоряжении треста имелось 7787 м2 жилья, то в 1930 г. эта цифра увеличилась до 13 369 м2 [9, с. 26]. Однако до конца решить жилищную проблему не удалось и в 1930-е гг. Несмотря на принятое в апреле 1934 г. СНК СССР постановление «Об улучшении жилищного строительства» [13, с. 258], острый недостаток строительных материалов и нехватка рабочих рук не позволили тресту полностью реализовать его. Трест по-прежнему был вынужден практиковать облегченное строительство зданий. Плотность заселения в них продолжала оставаться высокой - на 1933 г. она составляла 4 м2 на человека [14, л. 368].
В 1934 г. в жилищное строительство трест вложил денежных средств в три раза больше, чем в первый год первой пятилетки [11, с. 400]. В результате к 1937 г. он получил в свое распоряжение еще 45 868 м2 жилья. Норма жилплощади на одного человека повысилась до 5,1 м2 [3, л. 131].
Кроме строительства нового жилья трест занимался улучшением условий жизни работников путем ремонта жилого фонда. Средства на это получали за счет отчислений из зарплаты, которые составляли 18 % от ее размера. В 1934 г. за счет таких средств было отремонтировано 54 барака, в которых 607 железных печей заменили кирпичными [15, л. 32].
Суровые климатические условия, тяжелая работа, отсутствие нормальных условий для сна и отдыха быстро истощали силы многих рабочих, что вело к росту заболеваемости. Чаще всего рабочий контингент поражали инфекционные заболевания, расстройство органов пищеварения и цинга.
Как правило, инфекционные заболевания завозились с материка. При плохой постановке медицинской помощи в тресте инфекции получали быстрое распространение. Так, в 1931 г. в Охинском районе вспыхнула эпидемия целого ряда болезней: тифа, дизентерии, кори и скарлатины. В результате умерло 13 детей [16, л. 118]. При обсуждении данной ситуации на заседании бюро Охинского РК вКп (б) отмечалось, что причинами сложившегося положения стали отсутствие продовольствия, медикаментов и высокая скученность населения [3, л. 126 об.]. Решить проблему нехватки медикаментов помогло руко-
водство концессии, которое предоставило лекарства, необходимые для борьбы с эпидемией.
Большие проблемы для работающего контингента создавало и заболевание цингой, о чем свидетельствуют сохранившиеся статистические данные (см. табл. 4).
Таблица 4
Заболеваемость цингой в тресте «Сахалиннефть» в 1932 г.
Месяцы Кол-во заболевших, чел. Потери раб. времени, дней
Июнь 204 5181
Июль 558 22033
Август 243 12277
Сентябрь 113 5443
Всего за год 1425 53596
Источник: ГИ А СО Ф. 53. Оп. 1. Д. 515. Л. 126 (об.)
Потери рабочего времени в этот год составили 37,6 дней на одного рабочего. По социальному страхованию было выплачено 311334,27 р. [3].
Медицинское обслуживание в Охе находилось в неудовлетворительном состоянии. В 1927 г. в населенном пункте имелась всего одна больница на 20 коек [17, л. 409]. Численность персонала в ней составляла всего 8 чел., которые с нагрузкой не справлялись. Больница была постоянно переполнена более чем в два раза. Об организации помощи больным на дому даже не шло речи [18, л. 28].
В таких условиях в 1932 г. СНК СССР принял специальное постановление об открытии в Охе больницы на 120 мест, амбулатории, а в нефтяных районах - трех медицинских пунктов [11, с. 275]. Это позволило существенно улучшить организацию медицинского обеспечения.
К проблемам жилья и медицины добавлялось плохое снабжение населения Сахалина продовольствием и промышленными товарами.
На первый взгляд, норма завоза продуктов на одного «едока» была достаточной (см. табл. 5).
Таблица 5
Нормативное обеспечение работников «Сахалиннефти» товарами
Продукты Норма на одного человека
Мука в переводе на печеный хлеб 1000 г в день
Мясо и рыба 11 кг в мес.
Крупы разные 2 кг в мес.
Сахар 1 кг в мес.
Жиры разные 1 кг в мес.
Ткань хлопчато-бумажная 30 м в год
Источник: Краткие сведения об острове Сахалине для переселенцев и рабочих, едущих туда. М., 1930. С. 12.
За их поставку отвечал госторг. Однако дешевые и хорошего качества товары он завозил редко и в небольшом количестве. Об этой проблеме в орготдел Далькрайкома ВКП(Б) писал секретарь Сахалинского партбюро Н. Седов: «Госторг - оптовик-богач и на мелочи не разменивается, а кооперация бедна и на мелочах боится проторговаться и берет почти те же товары, что и Госторг. Отсюда затоваривание и товарный голод. На эту проблему мы обратили внимание, но не уверены на хороший исход» [19, л. 15].
В результате возникшего конфликта в 1927 г. Дальторг и Дальсо-юз отказались от снабжения нефтяников. Трест был вынужден взять решение проблемы в свои руки. Намечалось завезти товаров на общую сумму 275 тыс. р., из которых на сумму 120 тыс. р. закупить на внешнем рынке и на 155 тыс. р. - на внутреннем. Предпочтение было отдано продовольственным товарам и одежде [20, л. 88].
В 1928 г. с госторгом было заключено новое соглашение на закупку товаров на сумму 650 тыс. р. Несмотря на то, что значительная часть продовольственных товаров (горох, картофель, крупы, свинина, капуста, морковь, огурцы, чеснок, грибы), а также шапки, белье, чулочно-носочные изделия, одеяла и другие товары были завезены полностью, проблема товарного дефицита решена не была. Часть заявок на товары выполнена не была, а того, что завезли на 100 %, не хватило. Сказался более высокий рост численности работников треста и членов их семей. Кроме них на трестовское снабжение также поставили 300 служащих советских учреждений [20, л. 88]. Дефицит товаров обостряли и регулярные опоздания пароходов. В результате в начале 1929 г. Охинский райком был вынужден принять решение о введение твердых норм на хлеб для рабочих и служащих треста. Хлеб отпускался по заборным книжкам. Норма составляла 24 кг в месяц [21, л. 18]. Весной 1929 г. рабочие питались только хлебом и селедкой, так как в Дальторге других продуктов не было, а навигация еще не открылась [22, л. 115 об.]. Перебои с продовольствием привели к тому, что нормированные карточки были введены и на другие продукты: масло, мясо, сахар, крупу и пр. При этом отпускные цены на товары были на 58 % выше, чем в лавке концессионера [18, л. 8].
Летом 1929 г. с первыми пароходами Дальторга на остров было завезено 30 тыс. пуд. муки, 120 голов скота на мясо, молоко, картофель, вермишель и другие продукты питания. Но их хватило только на несколько месяцев [21, л. 65]. Из-за сбоев в поставке грузов пароходами в последующие годы ситуация с острой нехваткой продуктов питания и промышленными товарами повторялась.
В январе 1931 г. по решению политбюро наркомат снабжения СССР ввел в стране всеобщую карточную систему на основные продукты питания и непродовольственные товары [23, с. 89]. Тогда же было введено снабжение населения и предприятий по спискам. Со-
гласно этому решению сахалинский трест был отнесен к первому списку. Однако даже государственное списочное снабжение не улучшило положение с обеспечением рабочих достаточным количеством товаров по дешевым ценам. Получая в 1932 г. на руки 2815 р., в лавке рабочий оставлял не менее 1421,52 р. [3, л. 128]. По карточке рабочие получали 800 г муки и менее 100 г мяса, которое часто заменялось солониной, консервами или рыбой. Дети рабочих в мизерном количестве получали масло, консервированное молоко, сахар, фрукты [3, л. 128]. Ситуацию с продовольствием отчасти спасали подсобные хозяйства.
В последующие годы администрация треста стала стимулировать их создание работниками, а с 1932 г. само перешло к организации трестовского пригородного хозяйства: собственной теплицы по выращиванию овощей в открытом и закрытом грунте, строительству фермы по выращиванию молодняка на мясо и для получения молока, развитию различных форм рыболовства [24, л. 95]. Все эти меры сыграли важную роль в улучшении питания работников нефтяной отрасли Сахалина, но до конца не решили ее.
Таким образом, следует констатировать, что тяжелые повседневные социально-экономические и бытовые условия не способствовали закреплению кадров в нефтяной отрасли Сахалина. По окончании договоров работники отрасли стремились вернуться на материк.
Список литературы
1. Фрумкин Б. Народное хозяйство. Заработная плата. Вопросы зарплаты в производственных программах 1926-1927 хоз. гг. // Вестн. труда. - № 7-8. - 1926. -С. 77-85.
2. Головин С.А. Имущественная дифференциация доходов населения СССР в 20-30-х гг. ХХ в. // Изв. Рос. гос. пед. ун-та им. А.И. Герцена. Обществ. и гуманитар. науки. - № 11 (66). - 2008. - С. 177-186.
3. Государственный исторический архив Сахалинской области (далее ГИА СО). Ф. 53. Оп. 1. Д. 515.
4. ГИА СО. Ф. 217. Оп. 1. Д. 138.
5. ГИА СО. Ф. 217. Оп. 1. Д. 93.
6. О семичасовом рабочем дне: постановление ЦИК и СНК СССР от 2 января 1929 г. - URL: http://docs.cntd.ru/document/901830217 (дата обращения: 16.12.2019).
7. Государственный архив Хабаровского края (далее ГАХК). Ф. 668. Оп. 1. Д. 65.
8. ГАХК. Ф. 353. Оп. 3. Д. 72.
9. Стариков Г.Ф. Советский Сахалин // К пятнадцатилетию Советского Сахалина. Хабаровск, 1940. - 57 с.
10. ГИА СО Ф. П-14. Оп. 1. Д. 4.
11. Социалистическое строительство на Сахалине. 1925-1945 // Сборник документов и материалов. Южно-Сахалинск, 1967. - 753 с.
12. ГИА СО Ф. П-2. Оп. 3. Д. 48.
13. Орлов И.Б. Коммунальная страна: становление советского коммунально-жилищного хозяйства (1917-1941). - М.: Изд. дом Высшей школы экономики, 2015. -334 с.
14. ГИА СО Ф. П-14. Оп. 1. Д. 5.
15. ГИА СО Ф. П-14. Оп. 1. Д. 9.
16. ГИА СО Ф. П-14. Оп. 1. Д. 4-а.
17. ГАХК. Ф. 668. Оп. 1. Д. 56.
18. ГАХК. Ф. 353. Оп. 3. Д. 107.
19. ГИА СО Ф. П-2. Оп. 1. Д. 5.
20. ГИА СО Ф. П-2. Оп. 1. Д. 102.
21. ГИА СО Ф. П-14. Оп. 1. Д. 1-а.
22. ГИА СО Ф. П-2. Оп. 2. Д. 48.
23. Осокина Е. За фасадом «сталинского юбилея». Распределение и рынок снабжения населения в годы индустриализации. 1927-1941. - М.: РОССПЭН, 1998. - 271 с.
24. ГИА СО Ф. 217. Оп. 1. Д. 131.
References
1. Frumkin B. Narodnoe khozyaistvo. Zarabotnaya plata. Voprosy zarplaty v pro-izvodstvennykh programmakh 1926-1927 khoz. gg. [The National economy. Wages. Salary issues in production programs 1926-1927 households] // Vestnik truda. № 7-8. 1926. - S. 77-85.
2. Golovin S.A. Imushchestvennaya differentsiatsiya dokhodov naseleniya SSSR v 20-30-kh godakh XX veka [Property differentiation of incomes of the population of the USSR in the 20-30s of the XX century] // Izvestiya Rossiiskogo gosudarstvennogo ped-agogicheskogo universiteta im. A.I. Gertsena. Obshchetvennye i gumanitarnye nauki. № 11 (66). 2008. - S. 177-186.
3. State historical archive of the Sakhalin region (hereinafter GIA SO). F. 53. Op. 1. D. 515.
4. GIA SO. F. 217. Op. 1. D. 138.
5. GIA SO. F. 217. Op. 1. D. 93.
6. Postanovlenie TslK i SNK SSSR ot 2 yanvarya 1929 g. O semichasovom rabochem dne [Resolution of the CEC and SNK of the USSR of January 2, 1929 On the seven-hour working day]. - URL: http://docs.cntd.ru/document/901830217 (data obrashcheniya 16.12.2019).
7. The state archive of Khabarovsk territory (hereinafter-the GAKhK). F. 668. Op. 1. D. 65.
8. GAKhK. F. 353. Op. 3. D. 72.
9. Starikov G.F. Sovetskii Sakhalin [Soviet Sakhalin] // K pyatnadtsatiletiyu So-vetskogo Sakhalina. Khabarovsk, 1940. - 57 s.
10. GIA SO F. P-14. Op.1. D. 4.
11. Sotsialisticheskoe stroitel'stvo na Sakhaline. 1925-1945 [Socialist construction on Sakhalin. 1925-1945] // Sbornik dokumentov i materialov. Yuzhno-Sakhalinsk, 1967. -753 s.
12. GIA SO F. P-2. Op. 3. D. 48.
13. Orlov I.B. Kommunal'naya strana: stanovlenie sovetskogo kommunal'no-zhilishchnogo khozyaistva (1917-1941) [Communal country: formation of the Soviet communal-housing economy (1917-1941)]. Moscow: Izd. dom Vysshei shkoly ekonomiki, 2015. - 334 c.
14. GIA SO F. P-14. Op. 1. D. 5.
15. GIA SO F. P-14. Op. 1. D. 9.
16. GIA SO F. P-14. Op. 1. D. 4-a.
17. GAKhK. F. 668. Op. 1. D. 56.
18. GAKhK. F. 353. Op. 3. D. 107.
19. GIA SO F. P-2. Op. 1. D. 5.
20. GIA SO F. P-2. Op. 1. D. 102.
21. GIA SO F. P-14. Op. 1. D. 1-a.
22. GIA SO F. P-2. Op. 2. D. 48.
23. Osokina E. Za fasadom «stalinskogo yubileya». Raspredelenie i rynok snab-zheniya naseleniya v gody industrializatsii. 1927-1941 [Behind the facade of "Stalin's jubilee". Distribution and supply market of the population in the years of industrialization. 1927-1941]. Moscow: ROSSPEN, 1998. - 271 c.
24. GIA SO F. 217. Op. 1. D. 131.
