CC BY
375
JOURNAL OF INSTITUTIONAL STUDIES (Журнал институциональных исследований) • Том 4, № 3. 2012
СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ПРИЧИНЫ ПОРАЖЕНИЯ НАПОЛЕОНОВСКОЙ ФРАНЦИИ В ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЕ 1812 г.
ПОПОВ ГРИГОРИЙ ГЕРМАНОВИЧ,
кандидат экономических наук, старший преподаватель, Российский государственный гуманитарный университет,
e-mail: [email protected]
Статья посвящена проблемам военной экономики России и Франции в годы наполеоновских войн. Доказывается, что победы России в кампании 1812 г. и в заграничных походах 1813-1814 гг. одержаны во многом благодаря английским поставкам военных материалов (пороха и свинца), а также нехватки профессиональных солдат для армии Наполеона
Ключевые слова: социально-экономическое развитие; ранний капитализм; социальные революции; военная экономика; ОПК; война 1812 года.
The paper is devoted to the strategy and military producing problems in the years of Napoleonic wars. The main attention in the paper is paid to the events of 1812. It is proved, that the victory in the campaign of 1812 was largely due to three factors: social-economic problems in France itself, the decision of Kutuzov to give a decisive battle on the approaches to Moscow and English supplies of military materials, the main lead. The main problem of France sunset times of Napoleon’s Empire was a draft, which was limited due to shortage of working hands in the economy of the country.
Keywords: social-economic development; early capitalism; the social revolution; the military economy; military industry; the war of 1812.
Коды классификатора JEL: N13, N23, N33, N43, N53, N63.
ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ВОЙНА 1812 ГОДА И ВОЙНЫ XX ВЕКА: ОБЩЕЕ И ОСОБЕННОЕ
В этом году мы отмечаем двухсотлетнюю годовщину Отечественной войны 1812 г. События той поры для каждого поколения россиян имеют свое звучание. Для тех поколений, которые пережили Великую Отечественную войну, первая Отечественная война имела знаковое значение. Как и в 1941-1945 гг., Россия столкнулась два века назад с сильной военной машиной, что поставило вопрос о самом существовании Российской империи как самостоятельного государства. Правда, конфликт 1812 г. не носил столь драматичного характера для россиян, да и масштаб участия народных масс был не тот. Тем не менее, это была первая война эпохи нового времени, когда российское государство обратилось за поддержкой к населению в борьбе с внешним врагом.
Для сравнения можно вспомнить, что война 1914-1918 гг. с Германией тоже называлась царским правительством Великой Отечественной. Однако в отличие от событий 19171918 гг., в компанию 1812 г. русская армия не развалилась, сохранив боеспособность даже в самых тяжелых условиях летних операций. Лозунг общенародной войны пытались использовать и большевики, но на призыв Ленина «Отечество в опасности» отозвались в феврале 1918 г. едва ли 20 тыс. человек. Это не идет ни в какое сравнение даже с притоком добровольцев в русскую армию в 1807 г., в период ее заграничных походов, когда под военные знамена встали 170 тыс. ополченцев.
Волны вестернизации следовали в России всегда за крупными военными конфликтами — за Смутой 1607-1618 гг., за Северной войной 1700-1721 гг., за Крымской войной 18531855 гг. и т.д., вплоть до необъявленной войны в Афганистане. Это закономерно, поскольку
© Г.Г. Попов, 2012
война является испытанием национальной социально-экономической системы на прочность и выявляет ее слабые места. Наполеоновские войны тоже показали техническую и социальную отсталость России от Запада, однако победы в кампаниях 1812 и 1813 гг. вселили в правящие круги империи уверенность, что в России не надо ничего менять. Поэтому после 1814 г. в России планы модернизации «сверху» были надолго свернуты — практически вплоть до поражения в Крымской войне.
Как и в годы Великой Отечественной войны, Россия получала во время Отечественной войны 1812 г. существенную помощь от Великобритании, по сути, и затеявшей конфликт с наполеоновской Францией. В частности, большую роль в победах русской армии, как мы увидим ниже, сыграли поставки британских военных материалов.
Проведение аналогий между Великой Отечественной войной и Отечественной войной
1812 г. в советское время выводило историков на историософскую идею (даже можно сказать, концепцию) многовекового противостояния России и Запада. Этой идеей была пропитана официальная историография сталинского периода и особенно пропаганда, активно использовавшая историческую науку. Естественно, тема участия России в союзах с теми же самыми западными державами в конфликтах с другими западными странами никак не вписывалась в эту концепцию. Как и Сталин в отношении западных союзников, правительство Александра I всячески старалось принизить роль Британии в разгроме наполеоновской Франции. Позиция российских историков в отношении вклада союзников России в победу над наполеоновской Францией и над нацистской Германией в большинстве своем осталась неизменной с советского периода: вклад признается, но более или менее сознательно принижается.
Сценарии двух войн — Отечественной 1812 г. и Отечественной 1941- 1945 гг. — поразительно схожи.
В 1805-1807 гг. Российская империя терпит неудачи в войнах с Францией, претендовавшей на господствующее положение в Европе. Дело заканчивается Тильзитским миром 1807 г.: положение России на международной арене оказалось ущемлено, она потеряла контроль над Польшей, сохранив только восточные территории бывшей Речи Посполитой. Нечто похожее произошло в соответствии с пактом Риббентропа-Молотова в 1939 г. После Тильзитского мира Россия получила политическую возможность аннексировать Финляндию в 1809 г.; почти то же самое происходит в 1939-1940 гг., с той только поправкой, что СССР во время «зимней войны» столкнулся с мощным сопротивлением и смог овладеть только приграничными областями Финляндии.
Конфронтация между наполеоновской Францией и Российской империей назревала после 1807 г. постепенно, хотя две державы официально были союзниками. Аналогичное «странное союзничество» имело место между нацистской Германией и СССР в 1939-1941 гг.
Войска нацистов в 1941 г. дошли до Москвы, Наполеон в 1812 г. ее взял. Генеральные сражения обеих войн также произошли у стен Москвы, правда, в случае с Великой Отечественной войной таковых было еще два — под Сталинградом и на Курской дуге. В 1800-х гг., как и в начале 1940-х гг., континентальные союзники России оказались разгромлены до главной схватки, а война между Англией и Францией шла где-то на периферии, в Испании и Португалии, что, в принципе, аналогично ситуации с борьбой союзников против корпуса Роммеля в Северной Африке.
Самое бросающееся в глаза, когда сравниваешь два глобальных конфликта, начала XIX в. и первой половины XX вв., — это установление биполярного мира. В 1814 г. Россия окончательно стала опорой консерватизма, заигрывания с западными социал-либералами закончились. В результате побежденная Франция и победившая Англия образуют постепенно что-то вроде коалиции, направленной против Российской империи, становясь опорой либерализма. Правда, назвать отношения Англии и России в первой половине XIX в. первой «холодной войной» едва ли возможно, но геополитические полюса в Европе после Венского конгресса однозначно образовались. Кульминацией этого расхождения бывших союзников стала Крымская война, положившая конец консервативной России. После Второй мировой войны бывшие союзники тоже вступили в политическую конфронтацию: СССР стал тогда опорой ортодоксальных коммунистов в мире, а США и Англия образовали либеральную коалицию, куда присоединилась и Западная Германия, которую возглавляли бывшие противники англо-американского альянса во Второй мировой войне. Интересно отметить, что ни один из послевоенных лидеров ФРГ никогда не являлся при Гитлере открытым диссидентом, многие из них занимали не последние посты в бюрократической иерархии Рейха.
JOURNAL OF INSTITUTIONAL STUDIES (Журнал институциональных исследований) • Том 4, № 3. 2012
JOURNAL OF INSTITUTIONAL STUDIES (Журнал институциональных исследований) • Том 4, № 3. 2012
Экономическим следствием войн с наполеоновской Францией стало для России отставание в развитии. В отличие от России, побежденная и избавленная от комплекса империи Франция сделала рывок в социально-экономическом развитии, практически догнав к концу XIX-го столетия Англию. Не последняя причина этого рывка связана с тем, что французы в 1815-1850 гг. тратили очень мало денег на армию. Здесь тоже напрашивается аналогия с послевоенной ФРГ, которая ограничила свои военные расходы, начав реальное восстановление армии только с конца 1950-х гг.
Наполеоновские войны сопровождались резким политическим давлением Российской империи на исламский мир и Азию в целом: Персия утратила свои позиции в Закавказье, Турция окончательно ушла из Бессарабии, продвижение России на Балканы и в Среднюю Азию уже не могло встретить серьезных препятствий. Сразу же за победой над Наполеоном на Северном Кавказе началась война России с горцами —знаменитая Кавказская война. Похожие геополитические тенденции мы можем наблюдать и после Второй мировой войны — поддержка Советским Союзом коммунистов в Китае, Корее и Вьетнаме, тесные связи с националистическими режимами исламского мира.
Таким образом, на примере наполеоновских войн можно увидеть ряд закономерностей социально-экономического развития России, которые не утратили актуальности ни в ХХ в., ни даже в XXI в. Из века в век, будучи относительно отсталой (в сравнении с Западной Европой) страной, России удается одержать решительную победу над армиями более экономически развитых стран и даже претендовать на мировое лидерство.
В данной статье мы попытаемся выяснить некоторые социально-экономические причины победы России в войне 1812 г. и заграничных походах, т.е. понять, почему мощнейшее в Европе государство — Франция — потерпело поражение от России, сильно отставшей по всем направлениям развития.
АНГЛИЙСКИЙ ПОРОХ И СВИНЕЦ ДЛЯ КУТУЗОВА: ПРОБЛЕМЫ СНАБЖЕНИЯ РУССКОЙ АРМИИ БОЕПРИПАСАМИ
Современниками, включая и российских военачальников, и английских политиков, британская военно-техническая помощь в войне 1812 г. не была оценена по достоинству. В частности, не были учтены поставки военных материалов — пороха и свинца.
Долгое время считалось и считается до сих пор, что Россия в годы наполеоновских войн полностью обеспечивала себя порохом. Тем не менее, есть данные, что Россия импортировала порох из Англии: почти 655 т было ввезено в 1813 г. и 500 т — в 1811 г. (Орлов 2005, 161). При этом контракт на поставку 1813 г. обошелся России очень дорого, дороже отечественного производства. Это означает, что собственными силами российская промышленность не могла обеспечить армию в должных объемах.
Таким образом, одного только импортного пороха Россия использовала во втором полугодии 1812 - первом полугодии 1813 гг. в объеме почти 1,1 тыс. т. Это показывает огромный рост масштабов материальных затрат в период наполеоновских войн по сравнению с XVIII в., когда, например, в 1710 г. во время Северной войны, российская армия израсходовала лишь 279 т пороха.
1,1 тыс. т пороха, поставленного англичанами, — это много или мало? При среднем весе заряда для полевой пушки русской армии 2,5 кг поставок в 1,1 тыс. т пороха должно было бы хватить на почти 0,5 млн пушечных выстрелов. Во время Бородинской битвы российская артиллерия выпустила, по разным оценкам, от 20 до 60 тыс. снарядов. Это значит, что русским артиллеристам хватило бы английских поставок примерно на 9-10 битв масштаба Бородина.
Отечественное производство пороха в России, несмотря на ряд мер, предпринятых правительствами Павла I и Александра I, значительно отставало. Порох производился на Московском (два частных завода Губина и Беренса в окрестностях Москвы), Шосткинском, Охтинском и Казанском заводах. К 1812 г. максимальная среднегодовая мощность Казанского завода была доведена примерно до 490 т, Шосткинского — приблизительно до 400 т, несколько больше могло производиться на Охтинском заводе, Губинский завод мог произвести максимум 50 т пороха, столько же завод Беренса. Этого очень мало по сравнению с тем, например, что произвела революционная Франция в 1793 г. — приблизительно 163 тыс. т пороха и селитры (хотя по расчетам военного министерства Франции для защиты республики требовалось вдвое больше). Кроме того, практически всю селитру Россия импортировала в то время из американских коло-
ний Испании, основная доля дальних морских перевозок российского импорта приходилась на английские торговые суда.
Выше мы привели данные о максимально возможной мощности российских пороховых заводов; однако это не значит, что они обязательно достигли максимума выпуска в период наполеоновских войн. Вероятнее всего, после присоединения России к континентальной блокаде и общего нарушения морской торговли в мире производство порохов должно было снизиться из-за дефицита импортной селитры.
По оценкам российских статистиков начала XIX в., Россия изготовляла ежегодно от 100 до 200 тыс. пудов пороха, т. е. примерно 1650-3300 т (Зябловский 1815, 96-97; Арсеньев 1818, 145). Оценки рознились из-за дефицита документов, так как после наполеоновских войн они просто не были достаточно правильно систематизированы и изучены. Советскими историками цифра производства Россией пороха в начале XIX в. была пересмотрена в сторону уменьшения (Лукьянов 1951). Если даже брать за основу дореволюционную оценку выработки пороха российскими заводами, то получается, что английские поставки покрыли около 20-40% объема пороха, полученного армией и флотом в 1812 г.
Но проблема была не только с порохом, но и со свинцом — с ним у Российской империи наблюдались хронические трудности из-за слабого развития цветной металлургии.
Известно, что в октябре 1812 г. англичане поставили России 50 тыс. старых ружей нестандартного 8-го калибра, который был в России тогда большой редкостью, соответственно, и патроны этого калибра тоже были редки. Но их можно было отлить, требовалось всего лишь 163, 8 т свинца. Однако выяснилось, что у военного ведомства в запасе нет ни одного пуда, так как до начала войны на производство либо импортную закупку этого стратегического материала министерство финансов не выделило денег (Орлов 2005, 228).
Российская империя импортировала этот металл в больших объемах вплоть до завершения своего существования. И здесь-то помощь Англии оказалась незаменимой. Летом 1811 г. англичане по особому секретному договору поставили в Россию 1000 т свинца после длительного перерыва подобного рода поставок из-за континентальной блокады (Орлов 2005, 161). Этого должно было хватить для ведения боевых действий шестью русскими корпусами в течение нескольких месяцев.
Дело в том, что царская Россия почти не могла добывать цинковые и свинцово-цинковые руды, так как их месторождения располагались преимущественно в Царстве Польском (71% от общего объема добычи цинковых руд в Российской империи начала XX в.), на Дальнем Востоке и на Северном Кавказе. В российской части Польши разработки рудников стали вестись лишь после 1820 г.; соответственно, до этого времени Российская империя почти не выплавляла свинец.
Кроме того, вплоть до своего краха Российская империя имела очень мало мощностей для выплавки свинца. Например, в 1912 г. российским металлургам собственными силами удалось получить 1,6 тыс. т свинца, причем, 96% этого металла было выплавлено на Владикавказском заводе (Петров 2006), так как именно там в начале XX в. удалось в полной мере наладить данное производство. Металлурги Царства Польского вплоть до распада Российской империи так и не смогли освоить в силу разных причин крупномасштабную выплавку свинца. Поэтому даже дореволюционная Россия импортировала почти весь свинец из-за границы — так, в 1911 г. импорт этого металла составил 42 тыс. т.
Если бы Российской империи все-таки удалось бы организовать добычу свинцовоцинковых руд, то возникла бы другая проблема — их транспортировка к месту выплавки. Даже в годы Первой мировой войны добывавшаяся в Приморье руда отправлялась в Японию либо вообще за три океана в Нидерланды, откуда ее уже доставляли в европейскую часть России. Транспортировка сырья по Транссибу была в начале ХХ в. слишком дорогостоящей. Теперь представим, насколько было сложно организовать выплавку свинца в России начала XIX в.
Таким образом, российская армия стреляла пулями, отлитыми из британского свинца — другого просто не было. Вероятно, поставка 1000 т свинца в 1811 г. спасла Россию от поражения в 1812 г. Впоследствии отечественные историки упрекали Англию, что она ограничилась помощью России в виде 50 тыс. старых ружей, но они почему-то не приняли во внимание, что патроны для всех почти российских ружей были именно из английского сырья.
В кампанию 1813 г. Англия значительно увеличила финансовую и военно-техническую помощь России. В течение 1813 г. Российская империя получила около 1 млн фунтов стерлингов военных субсидий, потратив, правда, на военные нужды 96 млн руб., или примерно 11 млн
JOURNAL OF INSTITUTIONAL STUDIES (Журнал институциональных исследований) • Том 4, № 3. 2012
JOURNAL OF INSTITUTIONAL STUDIES (Журнал институциональных исследований) • Том 4, № 3. 2012
фунтов стерлингов (Орлов 2005, 272). Однако военно-техническая помощь из Британии была более значительной: свыше 100 тыс. ружей (это эквивалентно почти годовому объему выпуска ружей российской промышленностью), почти 194 т пороха (без учета коммерческих поставок пороха), а также 3,9 млн патронов (Орлов 2005, 275). Всем же своим союзникам Англия отправила около 1 млн ружей — этого было достаточно, чтобы вооружить Пруссию, Австрию, российскую армию в Германии, Швецию, а также ряд мелких германских княжеств. Кроме того, англичане поставляли немецким союзникам в больших объемах порох: например, за лето
1813 г. только в артиллерийское депо в Штральзунде британцами было доставлено около 180 т пороха (Орлов 2005, 275).
Современные историки оценивают английскую помощь в 1813 г. России как недостаточную, однако при этом не берется во внимание то, что Россия не могла обеспечить свою армию патронами даже на минимальном уровне. Того, что поставили британцы, вполне должно было хватить русским солдатам на ведение боевых действий в тех масштабах, которые реально происходили в 1813 г. в Германии. Правда, английские патроны не подходили к русским калибрам. Русские военные быстро нашли выход — они просто организовали переплавку британских образцов под нужные калибры.
МАРГИНАЛЫ ДЛЯ НАПОЛЕОНА: ПРОБЛЕМЫ КОМПЛЕКТАЦИИ ФРАНЦУЗСКОЙ АРМИИ
Согласно нормам призыва, разработанных Директорией в 1798 г., а затем и самим Наполеоном в 1800 г., в армию Франции могло быть призвано ежегодно максимум 190 тыс. молодых людей (возраст призыва был определен в диапазоне 20-25 лет). Фактический призыв мирного времени был ограничен Наполеоном 30 тыс. человек, еще 30 тыс. призывников проходили двухнедельную подготовку резервистов рядом с домом. Но в 1801 г. Наполеон восстановил старое правило, действовавшее в королевской Франции: богатые могли откупаться или быть выкупленными родственниками, выставив вместо себя заместителя (Свечин 1928). Столь либеральный подход к призыву можно объяснить просто: во Франции испытывался дефицит рабочих рук, уже во времена якобинской диктатуры раздавались жалобы работодателей на то, что рабочей силы не хватает (Кулишер 2012, 471). Кроме того, основной источник пополнения французской армии — городское население — понесло большие потери (как, впрочем, и все население страны — по некоторым оценкам, революционные войны унесли жизни почти 4,5 млн французов).
В период войн 1805-1807 гг. в армию Франции было призвано 420 тыс. человек, многие от призыва уклонились. Более 100 тыс. солдат и офицеров Наполеона должны были постоянно оставаться во Франции. (В это число входила национальная гвардия, насчитывавшая 100 тыс. человек, которая по закону не могла быть задействована за пределами границ государства.) Кроме того, был еще и флот, который, согласно расчетам Военного министерства 1791 г., должен был принять 18 тыс. призывников, в реальности же получилось намного больше. Только под Трафальгаром у французов было примерно 14-15 тыс. моряков.
То, что французам так и не удалось до конца наполеоновских войн создать флот, способный противостоять Англии, является следствием проблем с призывом. Наполеон получил в наследие от республики чисто призывную армию. Профессиональных солдат и офицеров в ней было очень мало. Только за период революционных войн Франция потеряла до 90% бывших королевских офицеров. Единственной профессиональной частью наполеоновской армии стала Старая Гвардия, численность которой была доведена к лету 1812 г. до 50 тыс. человек, именно на нее возлагались основные надежды Бонапарта.
Другой проблемой комплектации французской армии была высокая потребность в солдатах, вызванная оккупационной политикой.
Франция после революции готовилась вести освободительные войны, поэтому ее генералы не задумывались о мерах по контролю занятых территорий врага. Ведь врагом, в их понимании, выступали только реакционные феодалы, а простой народ должен был приветствовать освободителей. Это была иллюзия, дорого стоившая затем Наполеону.
Ликвидация феодальных повинностей в занятых французами странах Европы не облегчила положения крестьянства, так как оно должно было теперь содержать освободителей. Франция самостоятельно не могла снабжать большие контингенты войск за своими границами, ее подорванные вороватыми чиновниками финансы этого просто не позволяли. Крестьянские
бунты в Италии и Испании постепенно переросли в самые настоящие партизанские войны, которые отнимали много сил и средств у империи Бонапарта. Только в одной Испании в 1812 г. сражалось 200 тыс. солдат и офицеров Франции. Наполеоновские оккупационные войска не были готовы к диалогу с местным населением, как не существовало и специальных полков второй линии, выполнявших во всех армиях мира полицейские функции. Поэтому французские генералы предпочитали действовать во время крестьянских восстаний за границей так же, как они действовали у себя в Ванде, — вели тотальную войну на уничтожение всех восставших, включая и их семьи. Конечно, это еще более провоцировало рост сопротивления.
Таким образом, Наполеон мог иметь в составе действующей армии 200-250 тыс. французов. Остальные его солдаты имели иностранное происхождение. В 1812 г. это были преимущественно немцы и поляки, причем ни те, ни другие до 1812 г. не имели должной воинской подготовки. Последняя кампания, в которой воевали поляки, состоялась в 1795 г., это — неудачное восстание Костюшко. Немецкие контингенты набирались преимущественно из рейнских и прочих западных земель, жители которых никогда не славились воинственностью и ратными подвигами. Зато солдаты из Вюртенберга, Гессена и Ганновера всегда были известны склонностью к грабежам и привычкой служить только за деньги, где угодно и кому угодно.
В 1801 г. Наполеон ввел старый королевский закон об откупе от призыва. Теперь сыновья буржуа и фермеров могли выставлять вместо себя бедняков, заплатив государству определенную сумму. Армия, таким образом, стала получать маргинальный сброд. Такие новые призывники, разумеется, физически, умственно и морально уступали представителям среднего класса.
С такой армией Наполеон Бонапарт перешел границы России в июне 1812 г. Естественно, первые же бои выявили все недостатки военной организации Франции периода наполеоновских войн: низкий профессионализм солдат и командного состава, а также слабую дисциплину как в национальных французских, так и в иностранных частях.
Кампания 1812 г. показала, что призывная армия была эффективна только для обороны территории собственного государства, однако за его пределами уступала профессиональной армии; Победоносные войны Наполеона с Пруссией и Австрией здесь не идут в счет, так как финансирование военных нужд первой страны было самое минимальное, а политические лидеры второй страны вообще не особо желали воевать, мастерски лавируя в своей дипломатии между Лондоном, Парижем и С-Петербургом.
Низкие качества призывной армии, воюющей на чужой земле ради добычи, очень ярко проявились на второй стадии Отечественной войны 1812 г. После ухода армии Наполеона из Москвы он уже не мог выиграть войну, но мог свести ее «вничью», сохранив армию и захваченные территории бывшей Речи Посполитой, где во французах видели освободителей. Но с армией происходит метамарфоза: среди французских дивизий разваливается дисциплина, в середине ноября под Оршей под командованием непосредственно Наполеона были 55 тыс. человек, но из них 30 тыс. без ружей (Свечин 1928). Вопрос: почему без ружей? Понятно, почему французами были потеряны почти все артиллерийские орудия: они мешали быстро отступать, здесь стремление к преимуществу в скорости взяло верх над желанием иметь преимущество в огневой мощи. Но зачем бросать ружья, отступая под натиском врага? Здесь сказался фактор низкого морального духа призывной армии, которая более не состояла из вооруженных граждан-защитников республики. Теперь она состояла из маргинальной молодежи. Французские солдаты бросали ружья, чтобы их не убивали, а брали сразу же в плен. Оружие сохранила только Старая Гвардия.
Попутно коснемся некоторых устойчивых, но «не совсем» верных стереотипов, связанных с разгромом армии Наполеона. Речь идет о голоде среди солдат французской армии и об их гибели под ударами партизан.
Клаузевиц в своих воспоминаниях о кампании 1812 г. всего один раз упоминает о голоде среди французских солдат, причем речь идет о летнем наступлении, когда возникли обычные для таких масштабных операций перебои со снабжением (Клаузевиц 1937). Во время своего пребывания в Москве Наполеон даже получал подкрепления, следовательно, никакого голода в Москве французы не испытывали.
Миф об умиравших от голода французах поддерживался в основном в научно-популярной советской историографии. Проблемы с продовольствием испытывали в то время все армии мира. Можно вспомнить, что в 1811 г. привыкший к относительно неплохому снабжению флота адмирал Чичагов пришел буквально в ужас, увидев состояние стоявшей в Валахии армии,
JOURNAL OF INSTITUTIONAL STUDIES (Журнал институциональных исследований) • Том 4, № 3. 2012
JOURNAL OF INSTITUTIONAL STUDIES (Журнал институциональных исследований) • Том 4, № 3. 2012
которую принял от М.И. Кутузова: русские солдаты в сравнительно изобильной южной стране испытывали очень острые проблемы с продовольствием.
Роль партизан в гибели французской армии тоже изрядно преувеличена в популярной литературе. Зато у А. А. Свечина практически нет упоминаний о рейдах партизан против французских фуражиров. Это не означает, что таковых вовсе не было, но их масштаб был не столь велик, чтобы серьезно подорвать силы французов. У партизан была та же самая проблема, что и у ополченцев — дефицит оружия. Если его не хватало на московское ополчение, которое пошло на Бородинское поле преимущественно с пиками и топорами, то можно представить себе состояние партизанских отрядов. Партизанское движение в Испании и Португалии подпитывалось оружием и военными материалами из Англии, но в России дело обстояло совсем иначе.
Таким образом, резюмируя все вышесказанное, мы можем сказать, что Россия в годы наполеоновских войн продемонстрировала те же самые тенденции, что и сто лет спустя, а также в течение практически всего XX в.: это отсталость материального производства, не вполне качественное управление военной экономикой и армией на стратегическом уровне, отчасти компенсируемое «человеческим фактором» рядовых солдат. Значительную роль в победе русской армии над Наполеоном сыграл внешнеполитический фактор — прежде всего, английские поставки военных материалов, но также переход на сторону противников Франции в 1813 г. Пруссии и Австрии («немецкое предательство»). Разумеется, внутренние факторы категорически нельзя отодвигать на второй план. В первую очередь это касается Бородинского сражения, которое по своему значению в мировой истории можно поставить в один ряд с такими великими битвами, как Сталинградская.
ЛИТЕРАТУРА
Арсеньев К. (1818). Начертание статистики Российского государства. СПб.
Всемирная история. Под ред. Г.Б. Поляка и А.Н. Марковой. М.: Юнити-Дана, 2009.
Дубянский А.Н. (2004). Проблема параллельных денег в Российской империи. СПб.: Изд-во С.-Петербугского университета.
Зябловский Е. (1815). Статистическое описание Российской империи в нынешнем ея состоянии. Изд. 2, ч. V. СПб.
Клаузевиц К. (1937). 1812 год. М.: Госвоениздат.
Кулишер И.М. (2012). История экономического быта Западной Европы. Т. 2. М., Челябинск: Экономика, Социум.
Лукьянов П.М. (1951). История химических промыслов и химической промышленности России до конца XIX в. М.: Издательство Академии наук СССР.
Матьез А. (2011). Как побеждала Великая французская революция. М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ».
Орлов А.А. (2005). Союз Петербурга и Лондона. Российско-британские отношения в эпоху наполеоновских войн. М.: Прогресс-Традиция.
Петров И. (2006). Цветные металлы Российской империи // Уральский рынок металлов.
№ 7.
Свечин А.А. (1928). Эволюция военного искусства. Том I. М.-Л.: Воениздат.
Травин Д. и Марганин О. (2004). Европейская модернизация: В 2 кн.: Кн. 1. М.: АСТ; СП, Тегга Рап1а8Иса.
