CC BY
6УДК 94(5)
DOI: 10.24412/2070-9773-2024-8-86-94
Дата поступления (Submitted) 25.07.2024
Дата принятия к печати (Accepted) 11.08.2024
Социальная повестка Ливана: фактор сирийских беженцев
(исторический аспект)
ВЛАДИМИР НИЛОВИЧ САУТОВ
кандидат исторических наук, заместитель научного руководителя Института востоковедения Российской академии наук 107031, Москва, ул. Рождественка, 12 e-mail: [email protected]
Аннотация. Влияние проблемы сирийских беженцев (или «временно перемещенных лиц - ВПЛ», по терминологии ливанских властей) на экономику Ливана и его общество оценивается на основании как официальных данных международных организаций, так и полученных от ливанской стороны эксклюзивных материалов. Получившая особый толчок с конца 2023 года проблема репатриации сирийцев на родину обосновывается властями Ливана, большинством его политиков и деятелей в качестве необходимой меры, которая должна приниматься строго в согласовании с официальным Дамаском и при соблюдении всех международных правовых и гуманитарных норм.
Ключевые слова: Ливан, сирийские беженцы, временно перемещенные лица, социально-экономические проблемы, конфессиональная демография Ливана, проблема репатриации
Lebanon's Social Agenda: Syrian Refugees Factor
(Historical Aspect)
VLADIMIR NILOVICH SAUTOV
Candidate of Historical Sciences, Deputy Scientific Director of the Institute of Oriental Studies of the Russian Academy of Sciences 107031, Moscow, st. Rozhdestvenka, 12 e-mail: [email protected]
Abstract. The impact of the problem of Syrian refugees (or "temporarily displaced persons", by the term using of the Lebanese authorities) on the Lebanese economy and its society has being assessed on the basis of both official data from international organizations and exclusive materials received from the Lebanese side. The problem of the repatriation of Syrians to their homeland, which has received a special impetus since the end of 2023, is justified by the Lebanese authorities, the majority of its politicians and figures as a necessary measure that must be taken strictly in coordination with official Damascus and in compliance with all international legal and humanitarian laws.
Keywords: Lebanon, Syrian refugees, temporarily displaced persons, social and economic problems, confessional demography of Lebanon, the repatriation issue
Проблема сирийских беженцев в Ливане насчитывает скоро уже полтора десятилетия. В глазах самих ливанцев она приобрела тревожные хронические черты. В свое время она всерьез угрожала безопасности Ливана и была частью явлений, дестабилизирующих не только внутриливанскую, но и региональную ситуацию в целом.
Диаметрально противоположные подходы основных акторов к ее урегулированию создают множество международно-правовых, административно-режимных, гуманитарных и финансовых трудностей, ухудшающих положе-
ние эмигрантов и осложняющих выход из этого многолетнего тупика. С одной стороны, это США и их западноевропейские союзники, делающие все возможное для затруднения возвращения сирийцев на родину и лишения Дамаска материальной помощи для обеспечения этого процесса, а с другой стороны - мировые и региональные силы, выступающие за исключительно гармоничный вариант реэмиграции.
Ливанские ответственные лица избегают употреблять понятие «беженцы» по отношению к прибывшим сирийцам, но и в масс-медиа, и в официальных документах называют их «времен-
но перемещенные лица» (ан-назихийин вместо ал-ладжийин). Это имеет принципиальное значение: официальный Бейрут считает губительным для страны закрепление за сирийцами статуса беженцев (как это было в отношении палестинцев) и настаивает на том, что Ливан для них - либо транзитный пункт миграции, либо временный, и тогда давно назрел вопрос для их возвращения на родину (или реэмиграции).
Из недавней истории: после выхода из «вакуума власти»
Начиная с долгожданного избрания президента осенью 2016 года, в Ливане, казалось, наметилась стабилизация ситуации, обусловленной кризисом во многих сферах жизни страны. Предыдущий сложный период однозначно квалифицировался как «вакуум» центральной власти, а правительство, наделившее и.о. премьер-министра Таммама Салама полномочиями главы республики, подвергалось резкой критике (срок предыдущего президента Мишеля Слей-мана истек 25 мая 2014 года, после чего выборы не проводились). Под шквалом нападок оказался и состав парламента созыва еще 2009 года, который несколько раз продлевал мандаты депутатов, но не был способен обеспечить кворум на сессиях по организации президентских выборов. Однако с избранием генерала Мишеля Ауна и назначением на пост премьера Саад-ад-Дина ал-Харири ситуация в области государственного администрирования начала выправляться. Через девять месяцев - не без проблем и проволочек - был утвержден, наконец, кабинет министров. Ливанцы надеялись, что страна зажила, наконец, обычной жизнью, и что будут решаться в том числе вопросы, связанные с сирийскими беженцами.
В этом отношении перед новым правительством стоял целый ряд вызовов, нуждавшихся в незамедлительном устранении. Прежде всего, предстояло обеспечить безопасность в Восточном Бекаа, где среди многочисленных сирийских беженцев продолжали укрываться боевики-исламисты, что угрожало перехлестыванием волны конфликта с территорий Сирии на Ливан. Налицо были серьезные изъяны в социальном обеспечении, растущая безработица, неустроенность молодежи, нездоровая ситуация в сфере ЖКХ, скандал с утилизацией бытовых/промышленных отходов и переполнением мусорных полигонов, а также связанные с этим экологические сложности. На все эти трудности накладывалась чрезвычайная нагрузка на экономику и общественные отношения в результате продолжавшегося наплыва перемещенных лиц из соседней Сирии, охваченной войной с 2011 года, численность которых стала приближаться к трети собственного населения Ливана.
Несмотря на разработанную программу конкретных мер по решению проблемы перемещен-
ных сирийцев, правительству Саада ал-Харири так и не удалось обеспечить прогресс в этом направлении. Напротив, росло напряжение трудностей пакетного характера, что в контексте глубокого политического, социально-экономического кризиса и конвульсирующей банковской системы, тормозило урегулирование комплекса вопросов обвального перенаселения Ливана. Приблизиться к решению проблемы беженцев оказалась не под силу и профессору Хасану Ди-абу, сменившему в 2020 году премьер-министра Саада ал-Харири. Отсутствие заметных подвижек по данной теме было очевидно и в период очередного кабинета министров во главе с Над-жибом Микати.
Наложение проблематики сирийских беженцев на социально-экономические трудности Ливана
Еще в середине прошлого десятилетия в Бейруте заявляли о 1,5 млн беженцев из Сирии, нашедших временное пристанище в Ливане. Но этот показатель тогда варьировался по разным источникам. В частности, число таких переселенцев, зарегистрированных в Верховном комиссариате ООН по делам беженцев в Ливане (UNHCR, УВКБ), не превышало 1 млн чел. [1, 2] Если точнее, то на конец октября 2018 года этой международной организацией было зарегистрировано 951 629 сирийских беженцев [3], а к началу осени 2020 года - 879 598 чел. [4]
В январе 2021 года впервые появилась новые данные о фактическом количестве «гостей» и распределении их по территории Ливана. Так, по оценкам частной ливанской статистической компании Statistics Lebanon [5], «действительное число беженцев из Сирии составляло 1 млн 575 тыс.». С имеющегося позволения мы цитируем этот документ, составленный на арабском языке, который не получил широкого распространения. Он содержит, в частности, таблицу расселения таких лиц по ливанским казам, или районам, которую мы воспроизводим здесь.
Район Сирийских беженцев (чел.)
Баальбек 231 351
Аккар 141 097
Шуф 121 635
Метн 119 025
Триполи 107 589
Баабда 96 966
Менийе - Деннийе 87 550
Захле 85 804
Алей 76 081
Сайда 74 913
Западный Бекаа 64 973
Сур 46 718
Бейрут 46 133
Джбейль 41 606
Набатийе 37 964
Кесруан 33 188
Згорта 31 845
Батрун 30 752
Рашайя 20 157
Кура 20 014
Джеззин 19 354
Бинт Джбейль 12 042
Хермель 11 336
Марджайюн 7 434
Бшарре 6 626
Хасбайя 3 333
Всего 1 575 486
Кроме того, по оценкам указанного агентства, остались неохваченными проведенной переписью сирийские беженцы в количестве дополнительно еще, примерно, 8,5% от приведенных цифр: это люди «нашедшие себе приют в удаленных развалинах и трущобах, необитаемых местах или недостроенных объектах, что затрудняет их учет». Всего же на тот момент в Ливане насчитывалось 2200 временных лагерей беженцев разного масштаба, распределенных по 1611 административным единицам.
Авторами документа в качестве показателя серьезной недооценки численности беженцев из САР агентствами ООН, указывается на противоречие, заложенное в самих ооновских расчетах: если, по сообщению агентства, за период с 2011 по 2019 год на территории Ливана родилось 188 тыс. сирийских детей, то как это согласуется с тем, что число всех сирийских беженцев лишь в 5 раз превосходит эту цифру?
Прибавим к этому тревожные сведения, которые приводил очень осведомленный ливанский деятель - советник президента Мишеля Ауна, бывший депутат парламента, д-р Амаль Абу Зейд. Он сообщал, что 83% родившихся в Ливане детей сирийских беженцев не были зарегистрированы официально1. Помимо прочего, это означало, что эти дети выпадали из системы дошкольного воспитания и школьного образования, были лишены нормального детства и ясных перспектив на будущее.
Конечно, при огромном массиве накопившихся социально-экономических издержек Ливана, которые серьезно усугубились пандемией и связанными с ней ограничениями, нельзя возлагать ответственность за все лишения ливанцев исключительно на сирийских переселенцев. Можно согласиться с российскими экспертами, которые утверждали, что «беженцы не играют критической роли в углублении кризиса и их нельзя назвать первопричиной проблемой» [6]. Но все же необходимость материального содержания такого количества «гостей», обеспечения их безопасности, патрулирования районов их лагерей, недопущения анархии в палаточных городках и прочих мер существенно осложни-
ли положение в Ливане. Нерешенность прежде всего собственных, внутренних социально-экономических трудностей, хотя и отягощенных фактором беженцев, явилась основной причиной вспыхнувших осенью 2019 года массовых социальных протестов.
Следует подчеркнуть, что непосредственное участие в протестных акциях в Ливане сирийских перемещенных лиц оставалось незначительным. Гораздо более серьезным стало их косвенное воздействие на массовые проявления социального недовольства. Проблемы, которые принес с собой наплыв вынужденных переселенцев из Сирии, вызвали ухудшение положения ливанцев во многих сферах жизни, хотя и в разной степени в различных районах.
Проблема сирийцев в Ливане имеет несколько измерений, основными из которых являются: экономика и хозяйственная деятельность ливанских семей, религиозная география и конфессиональная демография, политическая жизнь. Последний проблемный блок - особенный, он оставлен за рамками данной статьи и будет рассмотрен нами отдельно. В сферу настоящего исследования включен широкий круг вопросов социально-экономической составляющей актуальной проблематики Ливана.
Экономический аспект
Ухудшение экономической ситуации в Ливане, связанное с наплывом беженцев из Сирии, не вызывает сомнений. По данным на январь 2019 года авторов "Lebanon Crisis Response Plan 20172020", около 68% «таких перемещенных» обитало в условиях, близких к порогу выживания. Плюс к этому, 89% беженцев из Сирии палестинского происхождения и еще 65% палестинских беженцев в самом Ливане проживало за чертой бедности. Примерно 10% самих ливанцев, оказались ниже уровня крайней нищеты, а другие 2730% местных граждан - за чертой бедности. Это объяснялось общей тяжестью экономической ситуации в стране. Было подсчитано, что еще на конец 2015 года (кульминация наплыва беженцев) в результате кризиса и экономического спада ливанская экономика потеряла где-то 18,15 млрд долл. [7]
Безработица в Ливане достигла необычайно высокой отметки: в среднем по стране в 2018 году она выросла до 40%: (61% женщин и 35% мужчин). В некоторых беднейших населенных пунктах уровень безработицы в два раза превышал общеливанские показатели [7]. Среди беженцев только за период с 2019 по 2020 год безработица выросла на 8%, и в результате, как сообщается в упомянутом документе, в 2020 году «каждый четвертый беженец-мужчина был безработным, а 86% беженок-женщин оставались за пределами трудоустройства» [8]. Поскольку безработица обычно высчитывается по отношению к трудоспособному населению (трудовым ресурсам), то
более наглядно выглядели показатели не собственно безработицы, а трудовой занятости беженцев (старше 18 лет). В целом по Ливану для мужчин - это 46%, а для женщин - 8% (средний показатель 26%). По ливанским мухафазам уровень занятости трудоспособного населения был следующим [8]:
При этом необходимо констатировать, что в условиях острого социально-экономического кризиса, а также коллапса местной финансово-банковской системы сирийские беженцы справедливо рассматриваются как огромная масса потенциальных рабочих рук, способных вызвать в Ливане колоссальную конкуренцию на рынке труда [9]. И действительно, было зафиксировано значительное увеличение рабочей силы в Ливане. В пространном докладе президента Маронитского фонда Шарля Хаджа, подготовленном для маронитского патриарха Бишары Бутроса ар-Раи летом 2019 года, приводились данные о том, что только за период с 2011 по 2016 год число рабочих возросло на 31% - 384 тыс. чел., причем, подавляющее большинство таких трудящихся составляли лица, имевшие крайне низкую квалификацию, или вообще без таковой. Из этой ситуации пытались получить выгоду ливанские бизнесмены - владельцы небольших предприятий, которые в целях сокращения расходов на зарплату иногда заменяли ливанских рабочих низкооплачиваемыми сирийскими беженцами [10].
По данным авторов "Lebanon Crisis Response Plan 2017-2020", условия вынуждали перемещенных сирийцев и палестинских беженцев из САР, прибегать к нелегитимному найму и эксплуатации детского труда для удовлетворения основных потребностей их семей. В документе говорится, что, «учитывая ограниченный доступ к рынку труда, двумя основными источниками дохода для перемещенных лиц являются неформальный кредит и заем денег в долг (52%), а также продовольственная помощь (32%)» [7].
Сирийские сезонные рабочие и трудовые мигранты в Ливане всегда были задействованы в сельском хозяйстве, строительстве и санитарных службах. С наплывом беженцев эта тенденция сместилась в сторону торговли, сферы услуг и производства. Но большинство выходцев из Сирии (теперь в основном беженцы) работает в Ливане нелегально. Незаконное трудоустрой-
ство (теневой рынок труда) среди сирийцев достигало 99%. По состоянию на 2018 год, в ливанском Министерстве труда было зарегистрировано только 2 тыс. сирийцев (по сравнению с 21 тыс. трудовых мигрантов из Египта).
Те, кому посчастливилось найти работу в условиях тяжелой ситуации на ливанском рынке труда, довольствуются местами в мини-марке-тах и придорожных кафе, торгуют с лотка фруктами и овощами (как правило, без разрешений и лицензий)2. Данное обстоятельство обостряет конкуренцию с ливанцами, придавая ей характер недобросовестной.
Согласно отчету, опубликованному в декабре 2018 года «Vulnerability Assessment of Syrian Refugees in Lebanon», мужчины-сирийцы были задействованы главным образом в строительстве (32%) и сельском хозяйстве (21%), а также на случайных работах (11%). Немногие женщины-сирийки, кому повезло, трудились в основном в сельскохозяйственной сфере (38%), а на случайных работах и уборке «преуспели» соответственно 10% и 4%. По той же статистике, 3% смогли устроиться в качестве консьержей [3].
Шаг ливанского Министерства труда навстречу требованиям УВКБ в 2015 году предоставлять сирийским беженцам разрешения на работу в традиционных секторах экономики не дал результата, так как оговаривалось условие, что такие лица будут лишены права на получение гуманитарных пособий. Поэтому переселенцы выбирали для себя прежнюю линию - нелегального трудоустройства и одновременного сохранения доступа к гуманитарной помощи, то есть оба источника дохода [10].
Что касается помощи со стороны УВКБ, то в докладе указывалось, что с 2017 по 2018 год около 200 тыс. «наиболее уязвимых» семей сирийских беженцев в Ливане были обеспечены регулярной финансовой поддержкой в виде наличных денег, переводимых на специальную карту «Гуманитарная помощь в Ливане» (Ал-му-са'адат ал-инсаниййа фи Лубнан): целевые средства на зиму, на еду, многоцелевые, детские пособия [3].
Сообщалось, что по программам УВКБ и "World Food" пособие за тот период получили 113 тыс. семей, для которых ранее даже минимальная потребительская корзина была недоступна. По той же информации, «зимняя помощь» УВКБ охватила более 165 тыс. семей, живших за чертой бедности, а 33 тыс. «уязвимых семей» имели многоцелевые денежные поступления от УВКБ. Известно также, что около 10% домохозяйств беженцев снабжались продовольствием в течение трех осенних месяцев 2018 года. [3] За 2019 год организация рапортовала об индивидуальных пособиях 900 тыс. сирийским беженцам в Ливане на сумму 156 млн долл., причем 32,8 тыс. семей получали целевую поддержку, 65,4 тыс. чел обеспечивались медицинской помощью разно-
Аккар 17%
Баальбек - Хермель 17%
Бейрут 35%
Бекаа 16%
Набатия 36%
Горный Ливан 33%
Север 27%
Юг 35%
го вида [11].
Приведенные выше цифры внушительны, но все же недостаточны для понимания истинных нужд сирийцев, обитающих компактно в плохо устроенных временных лагерях, причем в основном в суровых горных районах Ливана. Но условия проживания на родине, очевидно, виделись им еще сложнее. Проведенное компанией Statistics Lebanon исследование показало, что порядка 40% сирийских беженцев прибыли не из мест, охваченных войной, и это означает, что их эмиграция в Ливан была преимущественно продиктована трудностями материального и бытового характера, а не проблемами безопасности. В пользу этого вывода говорит и то, что 70% семей из их числа были лишены главы семьи (кормильца), и именно экономические трудности побудили их к исходу3.
Цитируемое исследование содержало и следующие выкладки по минимальным материальным потребностям сирийских беженцев в Ливане. По нормам распределения в среднем по три хлебных изделия (традиционная лепешка-рагиф) на человека, общее количество потребления в день составляет 4 млн 725 тыс. лепешек. Пресной воды ежедневно расходуется около 9 млн 450 тыс. литров - и это при лимите 60 литров на человека в день, что гораздо ниже принятой суточной нормы в 140 литров. К требуемым ресурсам эксперты также добавляют и электропотребление в лагерях сирийских беженцев, которое превышает 350 мегаватт в день. Показательно, что мощность выработки электроэнергии турецкими плавучими станциями в акватории Ливана оценивалось в 280 мегаватт ежедневно.
Нельзя исключать, что нагрузка на государственные структуры социального обеспечения может в скором времени оказаться критической - особенно на фоне проблем социальной инфраструктуры и блокировки работы банков, в том числе тех, через которые идет помощь беженцам.
Тем временем социально-экономическая ситуация в Ливанской Республике в 2023 и в первом полугодии 2024 года продолжала ухудшаться. По ряду показателей Всемирный банк перевел ее из категории со средним уровнем дохода в категорию государств с низким уровнем дохода. Еще в период с октября 2019 по декабрь 2022 года номинальный ВВП резко упал с почти 52 млрд долл. до 23,1 млрд долл., цены на продовольствие выросли в 21 раз, что было вызвано в основном обесцениванием местной валюты на 95%, по отношению к доллару, усугубленного ростом цен на продовольствие и энергоносители на мировом рынке в 2022 году. Эти факторы, а также высокий уровень безработицы, которая за тот же период выросла с 11,4% до 29,6%, существенно снизили покупательную способность населения. Средняя зарплата в августе 2022 года покрывала только 29% прожиточного мини-
мума. В период с сентября по декабрь 2022 года около 2 млн чел., то есть 37% всего населения, остро нуждались в еде. Из них 33% составляли ливанцы и 46% - сирийцы-мигранты. Последние в целях экономии средств в 2022 году чаще всего сокращали свои расходы на здравоохранение и образование, а также уменьшали количество приемов пищи и размеров порций.
Гораздо сдержаннее и лаконичнее сведения, предоставляемые Всемирным банком уже в настоящее время, на июнь 2024 года. По данным организации, «в 2023 году около 2/3 перемещенных сирийцев были задействованы в первую очередь, в некоторых областях сферы услуг, сельском хозяйстве и строительстве» [12].
Сообщается также, что негативная оценка опрошенных ливанцев пребывания сирийцев в их стране колебалась, но динамика ее изменения напоминала кривую конкуренции с местными рабочими на рынке низкоквалифицированного труда. Так, к марту 2023 года «отрицательное или очень отрицательное отношение» высказывали более 45% опрошенных ливанцев. При этом уверенно росла уверенность ливанцев и в несправедливом распределении социальной поддержки [12].
Таким образом, даже с гуманистических позиций все более остро встает вопрос о пребывании на территории Ливана сирийцев, которые в своем стремлении обеспечить минимально возможный уровень дохода берутся за любую работу. Нужно учесть и то, что тем самым они вызывают негативное отношение к себе со стороны коренных жителей. Данный фактор все активнее стали использовать ливанские политические силы, желающие «раскачать» ситуацию в стране в своих интересах. В марте 2023 года присутствие «гостей» в очередной раз стало причиной усиления роста напряженности в межэтнических и конфессиональных отношениях, нередко переходящих в столкновения. Предлогом для этого послужило видеообращение губернатора провинции Баальбек-Хермель Ба-шира Хадера4, в котором он попытался дезавуировать обвинения в свой адрес за тяжелейшие условия жизни сирийских беженцев в лагерях для временно перемещенных лиц в г. Арсаль. Он заявил, что перемещенные сирийцы являются одной из основных причин, обусловивших, самый острый за всю историю страны экономический кризис, а ВПЛ из САР - это «бомба замедленного действия». Будучи расселенными по всей территории Ливана, и именно они - в условиях бедственного социально-экономического положения - больше, чем ливанцы, пользуются субсидированными товарами (лекарства, основные продукты питания, топливо) и государственными услугами (медицина, образование), что усугубляет экономические проблемы страны и делает их реальной обузой для государства.
Характерно, что видеообращение губернато-
ра совпало с публикацией доклада, подготовленного прошиитской организацией «Союз муниципалитетов Дейр ал-Ахмар», согласно которому в ближайшем будущем из-за низкой рождаемости ливанцев страна столкнется с демографическим взрывом среди сирийских беженцев, что грозит изменением этноконфессиональной структуры населения Ливанской Республики.
В ответ на подобные выпады отдельные представители сирийских беженцев, например Камаль ал-Лабвани5, преследуя собственные интересы, распространил в среде своих соотечественников аудиозапись с призывом вооружаться, чтобы не дать себя репатриировать. На этом фоне посыпались предупреждения, что если сирийцы начнут вооружаться и продолжат обособленный образ жизни, то ливанская армия будет готова за несколько дней произвести их зачистку. Несмотря на осуждение подобных демаршей руководством республики и, в частности, командующим ВС генералом Джозефом Ауном, в ливанском обществе усиливаются настроения против мигрантов - в том числе из-за опасений проиграть им в конкуренции за ограниченные внутренние ресурсы.
Таким образом, очевидно, что всеобщее ухудшение ситуации в Ливане негативно сказывается и на отношении коренного населения страны к сирийским беженцам, которых все чаще представляют в качестве дополнительного отягощающего и без того сложную экономическую обстановку фактора. При этом сама жизнь сирийских беженцев далека от приемлемой, что подогревает их недовольство политикой Бейрута.
В свою очередь, можно полагать, что острая риторика ливанских властей на международных площадках и в масс-медиа была и остается направленной прежде всего на международных доноров - с целью получения дополнительной финансовой поддержки. Это подтверждается и недавним пакетом помощи Ливану, обещанной в начале мая 2024 года от лица Евросоюза: 1 млрд долл. на протяжении трех лет в обмен на сдерживание отъезда сирийцев из Ливана в сторону Европы через Кипр. Важно, что часть средств пойдет на нужды ливанских сил безопасности, призванных организовывать как «добровольное возвращение» в Сирию, так и сдерживание транзитной миграции сирийцев в Европу. Переговоры шли несколько месяцев и увенчались успехом в ходе визита в Бейрут главы Еврокомиссии У. Фон дер Ляйен и президента Кипра Н. Христо-дулидиса.
Конфессионально-демографический аспект
В результате наплыва беженцев в Ливане возникла ситуация, чреватая опасностью существенного изменения демографического баланса. Появившиеся признаки, очевидно, генерируют страхи, отражающие осознание самими
ливанскими общинами хрупкости равновесия, нарушение которого представляет реальную угрозу для внутренней стабильности. Большинство «гостей» из Сирии составляют мусульмане-сунниты, так что высокая концентрация их в ряде районов Ливана вполне способна коренным образом изменить численное соотношение конфессий как в целом по стране, так и по казам. Темпы рождаемости у суннитов, по статистике, значительно превышают темпы рождаемости у ливанцев-немусульман. Важно отметить, что именно с целью поддержания баланса устоявшейся конфессиональной системы ливанское правительство не подписало в 1951 году Женевскую конвенцию «О статусе беженцев» и дополнительный Протокол к ней 1967 года.
Кроме того, сирийцы в Ливане - это в основном бывшие сезонные рабочие, которые привезли свои семьи после начала конфликта. Они не желают возвращаться на родину в отсутствии каких-либо гарантий их безопасности со стороны Дамаска, при понимании того, что многие из них участвовали в антиасадовских демонстрациях, были в рядах сирийской вооруженной оппозиции, либо поддерживали ее боевиков.
На текущий момент сирийцы распределены почти по всей территории страны, но основная их концентрация приходится на Бекаа (38%) и Горный Ливан с Бейрутом (27%), тогда как в Северном Ливане она составляет 23%, а в Южном - 12%. Соотношение полов выглядит примерно равным: 52% женщин и 48% мужчин. Более половины таких лиц (54%) по возрастным показателям - моложе 18 лет [10].
Среднестатистическая семья сирийских беженцев в Ливане, согласно тому же источнику, сократилась с 7,7 человек в 2013 году до 5,3 в 2015 году, остановившись в 2017 и 2018 году на показателе 4,9 члена. Усредненное домохозяйство беженцев состоит из 2,2 взрослых в возрасте 18-65 лет, 1,6 детей в возрасте 6-17 лет и 1,1 ребенка в возрасте пяти лет или младше. Иными словами, более половины переселенцев - дети [10].
По некоторым данным, на начало 2019 года из 1,5 млн «перемещенных сирийцев» 942 337 человек нуждались в помощи по категории «социальная стабильность». [7] Это могло означать почти для всех учтенных беженцев сочетание полной бытовой неустроенности, проблем в социальной коммуникации и возможностях самореализации в стране пребывания. В любом случае, изолированность беженцев никак не способствовала их интеграции в жизнь ливанского общества. Однако в плане негативного воздействия на социальный баланс в республике этот фактор не мог рассматриваться как ключевой.
От так называемой «революции Кедров» 2005 года (а по сути - окончательного вывода контингента сирийских войск из Ливана) до начала притока беженцев из САР в 2011 году про-
шел достаточно небольшой срок. Отношение к «гостям-соседям» для многих в Ливане было окрашено памятью трагических эпизодов, связанных с мощным влиянием Дамаска на Бейрут. В данном контексте наиболее непримиримые ораторы-ливанцы жонглировали термином «оккупация». В силу указанных, а также других обстоятельств сирийские беженцев были встречены в Ливане, хотя и с пониманием, но далеко не радушно. Говорить о какой-либо их интеграции в ливанское общество не приходилось.
Локальное размещение беженцев в палаточных лагерях, как правило, в малонаселенных районах страны, не предполагало ни их долговременного пребывания, ни их включения в хозяйственную и общественную жизнь местного социума. По сей день переселенцы остаются весьма изолированным, хотя и очень крупным, социальным сегментом в Ливане. Тем самым, затруднительно пока давать оценку воздействия этого фактора на демографическую ситуацию в стране - уже в силу шаткости правового положения сирийцев и их фактической включенности из общественно-хозяйственной жизни.
Конфессиональный состав огромной массы беженцев-сирийцев может быть указан лишь оценочно и весьма приблизительно. Так, коллега-арабист из Института востоковедения РАН, К.М. Труевцев справедливо замечал: «Статистические данные внешней миграции показывают, что она коснулась в основном только двух этно-конфессиональных групп - христиан и арабов-суннитов» [13]. Однако в отношении беженцев в Ливане он, на наш взгляд, ошибочно допускал, что количество христиан среди них, по данным на 2015 год, было не менее 500 тыс. чел. [13] Такая оценка представляется чрезвычайно завышенной.
Подавляющее большинство сирийских беженцев в Ливане составляют мусульмане-сунниты. Именно поэтому «христианский» сектор ливанского политического поля настолько обеспокоен присутствием в стране порядка двух миллионов переселенцев из соседнего государства. В случае, если их пребывание в лагерях для беженцев продлится (и даже если в натурализации им, в конечном итоге, откажут), то наличие здесь дополнительно до четверти всего местного населения, исповедующих ислам суннитского толка, неизбежно будет оказывать все большее воздействие на деформацию конфессионального баланса. Данное обстоятельство уже начинают использовать в реальной жизни просуннитские политические круги для продвижения своих интересов. Пока угроза подобной метаморфозы незначительна, но при определенных известных условиях может возникнуть ситуация, способная оказать драматически дестабилизирующее воздействие на обстановку в Ливанской Республике, затронув коренные устои ее государственного и общественно-политического, а так-
же религиозно-общинного устройства.
Ливанская модель политической системы весьма чувствительна к демографическим перекосам, способным нарушить межконфессиональный баланс в стране и привести к политико-религиозным разногласиям, а также столкновениям за передел власти. По мере обострения масштабного социально-экономического кризиса в Ливане и с учетом обострения противостояния с Израилем на фоне его оккупации палестинской Газы возрастает угроза внутренних вооруженных столкновений. Ливанские силы безопасности и армия уже многие годы вовлечены в пресечение криминализации и распространения исламизма в районах расселения сирийцев (более двух лет длилась контртеррористическая операция в районе Арсаля). Расходы на это и на другие сферы обеспечения колоссальны.
От имени Министерство социальных дел Ливана был распространен документ на арабском языке, составленный в виде презентации (имелась ссылка, что авторами английского варианта, датированнаго 2023 годом, являются Нэнси Сааб, Раймон Тарабай и Мариетт Мельхем). Приведенная в документе статистика выделяла несколько категорий сирийцев в Ливане: зарегистрированные перемещенные лица - 839 тыс., зафиксированные - 800 тыс., неучтенные - около 500 тыс., плюс всего лишь 3 тыс. сирийских рабочих, официально зарегистрированных в Министерстве труда. Всего, таким образом - около 2 млн 100 тыс. человек, что составило 42% от общего числа находящихся в стране людей (52,6% собственно ливанских граждан, плюс 5,4% палестинских беженцев) [14]. Эти данные значительно превосходят сведения, предоставляемые международными организациями6.
Особо отмечалось, что приводимые показатели по расходам не охватывали первый этап притока сирийских мигрантов и беженцев - с 2011 по 2015 год. Указанные цифры носили оценочный характер, но поражали своими масштабами дополнительной нагрузки на изношенную экономику и финансовый сектор Ливана. По разным направлениям приводились следующие сведения.
Дополнительная нагрузка на водопроводные сети (включая санитарные нужды) из-за такого увеличения потребления обошлась Ливану только в период с 2015 по 2022 гг. в 1 млрд 633 млн 200 тыс. долл.
В сфере дорожного транспорта сумма на покрытие дополнительных расходов на содержание автодорог составила 1 млрд 554 млн долл. За тот же период ущерб экологии Ливана от пребывания сирийских перемещенных лиц, в том числе от утилизации мусора (около 1,5 тыс. тонн ежедневно), составил 879 млн долл.
По расходам на соцобеспечение сирийских перемещенных лиц были представлены следую-
щие показатели: образование - 1 млрд 500 млн долл., здравоохранение - 611 млн 112 тыс. долл.
Превышение нагрузки на энергоснабжение оценивалось в 23 млрд 192 млн 64 тыс. долл. Расходы на поддержание безопасности в ливанских районах, связанной с мигрантами, составили 9 млрд 268 млн 520 тыс. долл.
Кроме прочего, сирийцы в Ливане получали помощь в виде продуктов питания, медикаментов, воды, дотаций на электричество и воду и т.п. общей суммой в 3 млрд 472 млн долл.
Указывалось, что общая международная помощь Ливану с начала сирийского кризиса составила 12 млрд долл., а тем временем, «оценочная сумма прямых расходов на сирийскую миграцию» достигла 49 млрд 691 млн долл. (причем, только за период с 2011 по 2018 год эта сумма, как сказал глава правительства Хасан Диаб 31 марта 2021 г. в Брюсселе, выросла до 46,5 млрд долл.). К этому показателю следует добавлять, как указывают ливанцы, суммы непрямых ущербов, связанных с перенаселением страны (до 9 млрд долл.).
Приведенные цифры не получили широкого хождения ни в самом Ливане, ни за его пределами, но и официальных опровержений этих данных тоже не звучало. Ясно одно: эта небольшая и густонаселенная страна, переживающая целый ряд кризисов в разных областях, испытывает совершенно чрезмерную нагрузку в результате пребывания на ее территории и продолжающегося притока сирийцев.
Ливанскому правительству весной 2024 года от и.о. Министра по социальным делам Ливана, д-ра Гектора Хаджара, поступило предложение из шести пунктов касательно поэтапного разрешения ситуации с сирийскими ВПЛ в Ливане. Они заключались в следующем: 1) учет всех сирийцев, находящихся на ливанской земле (совместными усилиями Министерства по социальным делам, МВД и ГУОБ); 2) поиск финансирования на улучшение условий жизни сирийцев в ста-
тусе перемещенных лиц - по их численности и их потребностям; 3) применение мер к тем, кто пользуется таким положением незаконно; 4) удаление палаточных городков и стихийных застроек, сделанных последними; 5) начало реализации одного из двух путей: либо переселение в третью страну путем договоренностей, либо возвращение их на родину после согласования с сирийским правительством; 6) направление запроса на помощь у международного сообщества для обеспечения безопасности и предотвращения нарушений сухопутных и морских границ Ливана [15].
Уже упоминавшийся ливанский политик и бизнесмен Амаль Абу Зейд в апреле 2024 года выражал мнение самых разных политических сил в Ливане, единых в необходимости возврата сирийцев на свою родину. Критикуя позицию Франции, которая присоединяется к целому хору западных стран, настаивающих на сугубо добровольном возвращении сирийцев, д-р Амаль Абу Зейд писал, что это не что иное как затягивание ситуации: заинтересованные политические силы пытаются выиграть время, чтобы Ливан превратился, по сути, в новую родину для молодых сирийских мигрантов7.
Проблема длится уже такой срок, что подросткового возраста достигают дети, родившиеся в сирийских семьях в ливанской среде и не знавшие родины. Затягивание проблемы чревато превращением ее в перманентную, и чем дальше, тем сложнее ее будет решать. Большинство политических сил в Ливане сейчас выступают за неотложность возвращения на родину сирийцев в полной координации с Дамаском, а также другими региональными и международными, в том числе специализированными, акторами. Роль российского участия в этом вопросе также может стать исключительно важной, способствующей соблюдению должных международно-правовых норм, принципов справедливости и беспристрастности.
Примечания
1 Абу Зейд, Амаль. 23.01.2019.
2 Еще в 2017 г. в международных документах критиковалась жесткость ливанских властей по отношению к нарушениям со стороны сирийским мигрантов, например, в когда ливанском Триполи, было закрыто несколько магазинов из-за нелегального трудоустройства в них сирийцев. См.: Questions & Answers for LCRP Partners: Recent Demonstrations and Municipal Restrictions against Syrian Refugees, Labour Competition and Businesses / Inter-Agency Coordination, Lebanon. URL: https://data2.unhcr.org/en/documents/download/58207 (дата обращения: 20.11.2024).
3 Эти данные переданы автору по линии компанией Statistics Lebanon.
4 Близок к спикеру парламента Набиху Берри (лидер союзной «Хизбалле» шиитской партии «Амаль»).
5 Сирийский оппозиционер, известен своими произраильскими взглядами.
6 Например, Всемирный банк сообщает, что «Ливан принял 1,5 млн зарегистрированных и незарегистрированных перемещенных лиц, большинство из которых находятся не в лагерях беженцев..., доля сирийских беженцев составляет от 23 до 27%». The World Bank. The Economic and Social Impact of the Syruan Conflict on Lebanon: A 10 Year Update, Key Messages. June 2024. Р. 3.
7 Tayyar.org, 29.04.2024 (На араб. яз.)
Литература и источники / References
1. World Report 2019 - Lebanon Events of 2018 // Human Rights Watch. 2019. URL: https://www.hrw.org/world-re-port/2019/country-chapters/Lebanon (дата обращения: 29.09.2020).
2. World Report 2021 - Lebanon Events of 2020 // Human Rights Watch. 2021. URL: https://www.hrw.org/world-re-
port/2021/country-chapters/Lebanon# (дата обращения: 27.05.2021).
3. Vulnerability Assessment of Syrian Refugees in Lebanon // Operational Data Portal. 21.12.2018. URL: https://data2. unhcr.org/en/documents/details/67380 (дата обращения: 27.09.2020).
4. Lebanon, September 2020 - Factsheet // UNHCR - The UN Refugee Agency. URL: https://www.unhcr.org/lb/wp-con-tent/uploads/sites/16/2020/09/UNHCR-Lebanon-0perational-Fact-Sheet-Sep-2020.pdf (дата обращения: 27.05.2021).
5. Polling & Research // Statistics Lebanon Ltd. URL: https://www.statisticslebanonlta.com/node/164 (дата обращения: 27.05.2021).
6. Байназаров Э. Бейрут на абордаж: протесты в Ливане не угрожают российским компаниям // Известия. 22.10.2019. URL: https://iz.ru/934552/elnar-bainazarov/beirut-na-abordazh-protesty-v-livane-ne-ugrozhaiut-rossiis-kim-kompaniiam (дата обращения: 08.11.2020) / Bajnazarov E. Bejrut na abordazh: protesty v Livane ne ugrozhayut rossijskim kompaniyam [Beirut boarding: protests in Lebanon do not threaten Russian companies] Izvestiya [News], 22 October 2019. Available at: https://iz.ru/934552/elnar-bainazarov/beirut-na-abordazh-protesty-v-livane-ne-ugrozhai-ut-rossiiskim-kompaniiam (Accessed 08 November 2020).
7. Lebanon Crisis Response Plan - 2017-2020 // Relief Web. 31.01.2019. URL: https://reliefweb.int/report/lebanon/leba-non-crisis-response-plan-2017-2020-2019-update (дата обращения: 15.05.2021).
8. VASYR 2020 - Vulnerability Assessment of Syrian Refugees in Lebanon (Sources: UNHCR UNICEF WFP) // Relief web, 19.02.2021. URL: https://reliefweb.int/sites/reliefweb.int/files/resources/VASyR%202020.pdf (дата обращения: 20.12.2021).
9. Salam K. Lebanon's Protests Will Rage On // Foreign Policy. 01.11.2019. URL:https://foreignpolicy.com/2019/11/01/ hariri-resignation-lebanon-protest-shiite-christian-druze-rage-on (дата обращения: 20.11.2023).
10. Hage C. Forgotten Rights of Return: Displaced Syrians in Lebanon Case Study. Presented to His Beatitude the Patriarch Cardinal Mar Bechara Boutros al-Rahi, Bkerkeh, June 12, 2019.
11. Lebanon // UNHCR. URL: https://reporting.unhcr.org/lebanon (дата обращения: 02.06.2021).
12. The World Bank. The Economic and Social Impact ofthe Syrian Conflict on Lebanon: A 10 Year Update, Key Messages. June 2024. (проект; пока не опубликован)
13. Труевцев К.М. Сирийский конфликт: конфессиональные лозунги и демографические последствия /отв. ред. выпуска А.О. Филоник, ред.-сост. Л.Н. Руденко, З.А. Соловьева // Труды Института востоковедения РАН. Вып. 16: Арабский Восток в русле текущей политики. М.: ИВ РАН, 2018. C. 225-239 / Truevcev K.M. Sirijskij konflikt: konfessional'nye lozungi i demograficheskie posledstviya [The Syrian conflict: confessional slogans and demographic consequences]. Trudy Instituta vostokovedeniya RAN. Vyp. 16: Arabskij Vostok v rusle tekushchej politiki [Proc. of the Institute of Oriental Studies of the Russian Academy of Sciences. Issue 16: The Arab East in line with current policy], 2018, pp. 225-239.
14. Ал-Джумхуриййа ал-лубнаниййа, Визарат аш-шуун ал-иджтима'иййа. Ал-иср ал-малий ва-л-иктисадий 'ала Лубнан (Ливанская Республика, Министерство социальных дел. Сирийская миграция: Финансово-экономическое воздействие на Ливан). 2023 (На араб. яз.). / Al-Dzhumhurijja al-lubnanijja, Vizarat ash-shuun al-id-zhtima'ijja. Al-isr al-malij va-l-iktisadij 'ala Lubnan [The Lebanese Republic, Ministry of Social Affairs. Syrian migration: Financial and economic impact on Lebanon]. 2023 (in Arabic).
15. Ал-Хаджар, Гектор. Иктирах ли-му'аладжат азмат ан-нузух ас-сурий фий Лубнан ва тада'ийатих (Предложение по решению кризиса сирийской миграции в Ливане и его последствий). 2024. (На араб. яз., неопубл.)/Al-Hadzhar, Gektor. Iktirah li-mu'aladzhat azmat an-nuzuh as-surij fij Lubnan va tada'ijatih [Proposal to address the Syrian migration crisis in Lebanon and its consequences]. 2024. (in Arabic, not yet published).
© «Клио», 2024 © Саутов В.Н., 2024
