CC BY
94
УДК 316.654
СОЦИАЛЬНАЯ ГОТОВНОСТЬ РЕГИОНАЛЬНОГО СТУДЕНЧЕСТВА К СЕМЬЕ, БРАКУ И РОДИТЕЛЬСТВУ В ПРИЗМЕ ТРАНСФОРМАЦИИ ЦЕННОСТЕЙ СОВРЕМЕННОЙ МОЛОДЕЖИ
© 2016 Е. Л. Башманова
докт. пед. наук, доцент, профессор кафедры педагогики e-mail: hashmanovaelena a,yandex.ru
Курский государственный университет
Представлены результаты исследования социальной готовности регионального студенчества к созданию семьи, заключению брака и рождению детей. Определено место семьи и детей в системе ценностей опрашиваемых и их ближайшего окружения; проанализированы представления об условиях, благоприятных для создания семьи и рождения детей; выявлено отношение к распределению ответственности за принятие решений в семье; изучены оценки значимости роли матери в репертуаре ролей современной женщины. Показано, что ценностные ориентации регионального студенчества в отношении семьи, брака и родительства соответствуют направленности трансформации ценностей и демографического поведения современной молодежи. Аргументирована необходимость уделить особое внимание созданию условий для личностного развития и самореализации молодежи в регионе.
Ключевые слова: молодежь, регион, студенчество, социальная готовность, демографическое поведение, брак, семья, родительство, материнство.
Мощное влияние постиндустриальной эпохи, определяемое исследователями как «риски» или «вызовы» XXI века [Чупров, Зубок, Уильямс 2003; Вишневский 2004 и др.], непредсказуемо и противоречиво. С одной стороны, молодежь интериоризирует прогрессивные ценности, обозначенные П. Штомпкой как постматериалистические (стремление к высокому качеству жизни, самореализации, гармонии с окружающей средой, защита личного достоинства и др. [Штомпка 2005]); с другой, - будучи одной из самых уязвимых социальных групп, не избежала влияния экономического и духовного обнищания, испытала на себе последствия «остановки» социальных лифтов и «схлопывания» возможностей (особенно в так называемых депрессивных регионах), вынуждена бороться за выживание [Кашницкий 2015; Кашницкий, Мкртчян, Лешуков 2016; Карачурина, Мкртчян 2016 и др.]. Выражаясь словами А.С. Макаренко, «хаотическая машина социального целого миллионами тяжей втянула в себя наше юношество» [Макаренко 2014: 10]. За неимением реальных ресурсов для достижения успеха в высококонкурентном обществе многие молодые люди сосредоточились на внешней атрибутике успешности. Отсюда широкое распространение самопрезентаций, самолюбования, саморекламы и избегание контекстов социальной жизни, требующих рутинного труда, напряжения, волевого усилия, размышлений, ответственности, самоотдачи, к каковым относятся в том числе супружество и родительство.
Анализ результатов научных исследований ценностных ориентаций и демографического поведения молодежи [Бокуть, Губина 2010; Вишневский 2004, 2015; Воронова 2008; Захаров, Митрофанова 2014; Исупова 2014; Митрофанова 2011; Чернова, Шпаковская 2010; Шнейдер 2013 и др.] позволяет наметить несколько важных тенденций в их развитии, детерминирующих будущее институтов семьи, брака и родительства. Речь идет о стремлении молодежи к высокому качеству жизни и как можно более полному удовлетворению личных потребностей (в развитии личности,
раскрытии способностей, реализации потенциала, обретении личного счастья [Бокуть, Губина 2010], комфорте, удовольствиях и т.д.); осознанному выбору персонально значимых ориентиров и формированию индивидуального жизненного сценария. Возросла потребность в обособлении частной сферы и в большей свободе личной жизни; увеличилась значимость ценностей равенства, самореализации и индивидуальных интересов партнеров [Воронова 2008; Захаров, Митрофанова 2014; Митрофанова 2011; Шнейдер 2013]. «Сами ценности не претерпели радикальных изменений, но теперь это не единственно допустимый и одинаковый для всех базовый набор, а совокупность осознанных и принятых человеком позиций, соответствующих его целям и интересам», - подчеркивают исследователи [Захаров, Митрофанова 2014]. Отмечается стремление более рационально использовать молодость как самое продуктивное время для развития личности. Как следствие, увеличиваются периоды взросления и получения образования; растут интервалы между важными событиями, на более поздние сроки откладывается рождение детей, снижается их количество в семье, делается сознательный выбор в пользу качества условий, создаваемых для развития и образования детей [Исупова 2014]; брачно-партнерские союзы, наоборот, образуются рано, но легко разрываются ради создания новых в надежде на обретение любви и взаимопонимания. Стремление к индивидуализации выбора привело к разрушению связи между брачным, сексуальным и репродуктивным поведением молодежи [Захаров, Митрофанова 2014], вариатизации жизненных сценариев и сосуществованию, например, феноменов кенти («вечных детей»), чайлдфри (добровольно отказывающихся от родительства), с одной стороны, и «всепоглощающего», «интенсивного», «профессионального» материнства [Исупова 2014] - с другой.
Указанные ценностные трансформации сказываются на демографическом поведении граждан, нормах семейной жизни, формах брака и семьи, реализации социальных ролей супругов и родителей [Вишневский 2004]. Исследователи констатируют наступление «второго демографического перехода», характеризующегося установлением рождаемости на уровне ниже порога замещения поколений, откладыванием момента вступления в брак и рождения детей, уменьшением количества традиционных браков и увеличением количества незарегистрированных союзов и внебрачных рождений [Вишневский 2004, 2015; Чернова, Шпаковская 2010]. Согласно данным Всероссийской переписи населения, доля детей, рожденных вне брака, в период с 1989 по 2002 год составила 30% [Чернова, Шпаковская 2010: 40]. Специалисты подчеркивают: современный брак все больше ориентируется на удовлетворение потребностей в «неформальном и сексуально ориентированном общении» [Шнейдер 2013]. Данный вывод подтверждается результатами социологических исследований. В ходе опроса «Брак в России: вчера и сегодня», проведенного Всероссийским центром изучения общественного мнения в декабре 2014 г., было выявлено, что семья постепенно перестает быть безусловной ценностью, а брак все чаще рассматривается как «материальное и сексуальное партнерство». По сравнению с результатами исследований конца 1980-х гг. все меньшее количество людей полагают, что предпочтительнее вступить в брак и создать семью, чем жить в незарегистрированном союзе. В 1989 г. сторонников регистрации брака и создания на его основе семьи было 89%, в 2014 г. - 79%. За холостое существование в 1989 г. выступали 4% соотечественников, в 2014 г. - 12%, причем доля выбравших этот ответ увеличивается в группе 18-24-летних (17%) и жителей средних городов (20%) [Брак в России... 2015]. Специалисты констатируют, что низкая рождаемость оказалась «глубоко укоренена в образе жизни и системе ценностей современных городских сообществ», и рассматривают ее не только как свидетельство кризиса, невыгодное и опасное для любой страны, но и как «своеобразную стратегию адаптации в условиях
глобального демографического взрыва и роста нагрузки на ресурсы планеты», позволяющую сосредоточиться на качественных характеристиках социальной жизни [Вишневский 2004: 8]. «Разрушение традиционных социально-демографических ценностей несет в себе как элементы деструктивности, так и инновационности, -подытоживает С.А. Змеева. - Это кардинально изменяет механизмы, управляющие социально-демографическим поведением населения, влияет на становление нового типа личности человека» [Змеева 2008: 86].
Направленность демографического поведения молодежи обусловлена качеством социально-экономической и демографической ситуации в регионах (причем, как замечает А. Г. Вишневский, что из этого является причиной, а что следствием, определить зачастую невозможно [Вишневский 2004, 2015]). Эксперты констатируют непрерывное сокращение и старение населения, ухудшение соотношения «население -территория», рост межрегиональной миграции молодежи, «оголяющей» территории вокруг образовательных и промышленных центров [Вишневский 2004, 2015; Кашницкий, Мкртчян, Лешуков 2016; Карачурина, Мкртчян 2016 и др.]. В частности, для Курской области характерны тенденции снижения численности населения (2011 г.
- 1 125 648 человек, 2012 г. - 1 121 563 человека, 2013 г. - 1 119 262 человека, 2014 г. -1 118 915 человек, 2015 г. - 1 117 378 человек) и превышения числа смертей над числом рождений (в 2011 г. - на 5 975 человек, в 2012 г. - на 5 225 человек, в 2013 г. -на 5 021 человек, в 2014 г. - на 5 439 человек, в 2015 г. - на 5 173 человек) [Курская область в цифрах 2016: 12]. В последние годы отмечается также снижение числа заключенных браков в расчете на 1000 человек: в 2011 г. - 9,4; в 2012 г. - 8,2; в 2013 г.
- 8,4; в 2014 г. - 8,4; в 2015 г. - 8,0. В 2015 г. было зарегистрировано 8949 браков и оформлен 5001 развод. На протяжении 2011-2015 гг. рождаемость сохраняется на уровне около 13 тысяч человек в год, что не обеспечивает ни прироста, ни воспроизводства населения [Курская область в цифрах 2016: 12].
Город Курск как региональная столица находится в более благоприятном положении, чем регион в целом, входит в группу городов (наряду с Белгородом, Воронежем, Тверью, Калининградом и др.), лидирующих по показателю «миграционный прирост в расчете на 1000 человек населения» за 1989-2010 гг. Одним из факторов его привлекательности является западное местоположение. Как отмечают исследователи, при прочих равных условиях, «чем западнее регион, тем больше миграционный бонус» [Карачурина, Мкртчян 2016: 230]. По соотношению прироста и убыли населения Курск относится к группе городов (Белгород, Казань, Воронеж, Екатеринбург, Краснодар, Ставрополь и др.), в которых размер миграционного прироста противостоит естественной убыли и обеспечивает общий рост населения. Вместе с тем город проигрывает в миграционном обмене соседнему Белгороду, на котором, по словам О.И. Вендиной, «лежит явный отпечаток благополучия», а «качество строительства и трансформации городской среды заставляют иногда вспомнить о Москве» (цит. по: [Карачурина, Мкртчян 2016: 217]).
Указанные особенности демографической ситуации в регионе и его столице обусловливают положение молодежи в возрасте 18-30 лет. Как отмечают исследователи, Курская область относится к группе регионов с критической диспропорцией населения, при которой доля лиц пенсионного возраста в 1,3-1,6 раза больше, чем доля молодёжи [Чупров, Зубок, Уильямс 2003]. В рамках проекта «Когортное исследование внутрирегиональной миграции молодежи» были проанализированы результаты переписи населения 2002 и 2010 гг. в пяти регионах и выявлено, что Курская область за восемь лет потеряла 10 тысяч молодых людей, переехавших в поисках лучшей жизни в областной центр. На этом миграция не останавливается: в поисках работы молодежь из региональных столиц перемещается в
мегаполисы, регионы лишаются не только молодых семей и их потомства, но и квалифицированных специалистов, что в отсутствие целенаправленной политики по привлечению и удержанию молодого населения позволяет исследователям говорить о «демографической обреченности российской глубинки» [Кашницкий 2015: 89].
Образовательная миграция молодежи, как подчеркивают исследователи, подчиняется особым законам, является одним из значимых факторов демографической ситуации в регионе и требует пристального изучения. Опираясь на данные текущего учета миграции за период с 2003 по 2013 г., Всероссийских переписей населения 2002 и 2010 гг. и Федеральной службы государственной статистики о соотношении численности поступивших в вузы на очную форму обучения и выпускников школ в 2012/2013 и 2013/2014 уч. г., И.С. Кашницкий, Н.В. Мкртчян и О.В. Лешуков проанализировали результаты учебной миграции в 2003-2013 гг. и рассчитали рейтинг привлекательности регионов и региональных систем высшего образования для студенческой молодежи. В число лидеров вошли регионы, являющиеся одновременно и образовательными, и крупнейшими экономическими центрами (Санкт-Петербург, Москва, Самара, Екатеринбург, Ростов-на-Дону), а также города - университетские центры (Томск, Новосибирск, Воронеж), что подтверждает большое значение качества образования в формировании миграционной привлекательности регионов. Курская область занимает в данном рейтинге 34-е место (из 78 регионов) между Тульской областью и Приморским краем, оказавшись в середине списка областей Центрального Черноземья (Воронежская область заняла 5-е место, Белгородская область - 17-е место, Тамбовская область - 41-е место, Липецкая область - 57-е место) [Кашницкий, Мкртчян, Лешуков 2016: 194-196].
Таким образом, формирование направленности современной молодежи на выбор индивидуальных, наиболее подходящих для себя вариантов жизнеустройства сказывается и на ее демографическом поведении [Вишневский 2004, 2015; Захаров, Митрофанова 2014; Змеева 2008; Чернова, Шпаковская 2010]. Субъектами самостоятельного выбора становятся прежде всего «представители городского образованного среднего класса, обладающие высокими жизненными шансами и имеющие высокие жизненные притязания» [Чернова, Шпаковская 2010: 42]. Представляется, что у регионального студенчества существенно меньше оснований и возможностей для подобного выбора, однако, благодаря взаимовлиянию молодежных групп друг на друга посредством глобальных сетей, вполне сформировано осознание его значимости и стремление к нему. Усугубляет ситуацию противоречие между фактическим широким распространением незарегистрированных союзов и внебрачных рождений в молодежной среде и официально декларируемой моделью благополучной молодой семьи, не принимающей во внимание «разнообразия форм семейных отношений и интимных союзов» [Там же: 40-41]. Исследователи семейной политики обращают внимание, что «навязывание молодежи традиционных стереотипов брачно-репродуктивного поведения не находит отклика в реальных поведенческих практиках молодых» [Печерская 2010: 339].
Указанные противоречия актуализируют необходимость изучения социальной готовности молодежи к семье, браку и родительству как позиции семьянина, супруга и родителя, предполагающей «осознание особенностей брачно-семейных взаимоотношений, развитие соответствующих чувств, формирование представлений, взглядов, убеждений, качеств и привычек» [Шнейдер 2013: 303-304]. Л.Б. Шнейдер подчеркивает, что желание вступить в супружеский союз не является подтверждением готовности к его заключению. О последней свидетельствует осознание требований и стандартов поведения в супружестве, таких как готовность принять на себя
обязанности по отношению к партнеру и будущим детям; понимание прав и достоинств партнера; стремление к согласованию взаимодействий в браке [Там же].
Различные аспекты социальной готовности молодежи к семье, браку и родительству предполагалось изучить в ходе исследования «Семья, родительство, карьера: взгляд современных студентов» с помощью формализованного опросника. В частности, предполагалось установить место семьи и детей в системе ценностей опрашиваемых и их ближайшего окружения; проанализировать представления об условиях, благоприятных для создания семьи и рождения детей; выявить отношение к распределению ответственности за принятие решений в семье; оценить значимость роли матери в репертуаре ролей современной женщины с точки зрения участников опроса. В опросе приняли участие 140 студентов девяти факультетов Курского государственного университета, занимающихся профессиональной подготовкой педагогов. В данной профессии до сих пор преобладают женщины (согласно результатам международного сравнительного исследования доля женщин среди учителей в России составляет 85% [Российские педагоги... 2015: 6]), поэтому большую часть выборки составили девушки (74,3%). Основная часть респондентов - студенты младших курсов: 25,5% опрошенных составили первокурсники, 42,4% -второкурсники, 21,4% - третьекурсники, 10,7% - четверокурсники. 68,6% студентов -участников опроса живут отдельно от родителей, многие переехали в областной центр в связи с поступлением в вуз. У половины респондентов имеется опыт отношений с противоположным полом и организации совместного проживания. 5,7% участников состоят в зарегистрированном браке, 2,9% уже являются родителями.
Место семьи и детей в системе жизненных ценностей. Устоявшийся набор ценностей, норм, ролей и паттернов взаимодействий специалисты относят к важнейшим социальным характеристикам семьи [Уорден 2005: 66]. С целью обеспечения как можно более лаконичной формулировки списка ценностей при составлении опросника учитывался принцип П. Штомпки, согласно которому «ценности указывают на то, к чему люди должны стремиться, а нормы - на то, как люди должны достигать этих целей» [Штомпка 2005: 273]. Студентам было предложено выбрать по три ценности, наиболее значимые для большинства мужчин и женщин, из следующего списка: семья и дети; работа и карьера; любимое дело и хобби; чувства и отношения с партнером; наличие жилья; привлекательный внешний вид; материальная обеспеченность; общение и связи; свобода и независимость; удовольствия и наслаждения.
Согласно полученным результатам для большинства мужчин, входящих в ближайшее окружение участников опроса, наиболее значимы работа и карьера (57,9%), материальная обеспеченность (56,4%), семья и дети (38,6%). Далее в порядке убывания идут свое жилье (28,6%), наслаждения и удовольствия (27,9%), общение и связи (23,6%), свобода и независимость (23,6%), чувства и отношения с партнершей (19,3%), любимое дело и хобби (16,4%), внешняя привлекательность (10,7%). Как следует из представленных данных, в сознании молодежи сформированы представления о традиционных образцах гендерного поведения, в соответствии с которыми мужчина стремится сделать карьеру и обеспечить семью. Кроме того, в соответствии с результатами одного из последних опросов Всероссийского центра изучения общественного мнения, большинство россиян признало низкие зарплаты ведущей проблемой на сегодняшний день (15%) [Проблемный фон... 2016]. Не удивительно, что, будучи занятыми материальным обеспечением семьи, мужчины из окружения наших респондентов уделяют мало внимания хобби и еще меньше - в соответствии с культурной традицией - внешности.
Приоритеты большинства окружающих женщин, по мнению студентов, отличаются от мужских. На первых местах стоят семья и дети (78,6%), чувства и отношения с партнером (56,4%), внешняя привлекательность (37,1%). Далее идут материальная обеспеченность (32,9%), работа и карьера (28,6%), наличие своего жилья (23,6%); равное количество выборов получили позиции «общение, связи» и «любимое дело, хобби» (по 17,9%); затем идут наслаждения и удовольствия (12,9%), свобода и независимость (7,9%). Таким образом, женский образ воплощает в себе черты супруги и матери, стремящейся любить и быть любимой и заботящейся о своей внешности. В настоящее время отмечается рост стремления женщин к независимости, самореализации [Воронова 2008; Исупова 2014; Шнейдер 2013 и др.], способность организовать альтернативную стратегию хозяйствования и ухода за детьми с участием приглашенного персонала. Однако реальное поведение женщин значительно различается в зависимости от региона проживания, уровня его социально-экономического развития, определяющего возможности женщин быть экономически независимыми и самостоятельными, и социокультурных традиций, транслирующихся девочкам и девушкам в рамках семейного и социального воспитания. М. Уорден, например, отмечает априорное приписывание мужчине продуктивной, а женщине репродуктивной роли. «Область влияния мужчин, - поясняет автор, - внешний, профессиональный мир, где ценится независимость, уверенность и контроль над эмоциями» [Уорден 2005: 67].
Были проанализированы также различия во взглядах юношей и девушек на приоритеты окружающих мужчин и женщин (имеются в виду не сверстники, а взрослые как примеры моделей поведения). Большинство юношей полагает, что для окружающих мужчин особую ценность имеют семья и дети (48,6%), работа и карьера (48,6%), материальная обеспеченность (48,6%). Треть опрошенных полагает, что большое значение для окружающих мужчин имеет возможность заниматься любимым делом (29,7%), чуть меньшее количество респондентов выделили наличие своего жилья (27,0%). Из ответов девушек можно сделать вывод, что они видят окружающих мужчин прежде всего добытчиками, обеспечивающими свои семьи. Как следует из таблицы 1, 61,2% участниц отметили, что на первом месте у них стоят работа и карьера; более половины указали, что для мужчин важнее всего материальная обеспеченность (57,3%); треть опрошенных полагают, что семья и дети для мужчин важнее всего остального (34,0%).
Сопоставление взглядов юношей и девушек на приоритеты большинства окружающих мужчин показывает безусловное значение работы и карьеры, а также материальной обеспеченности. Структуры выборов юношей и девушек идентичны: в обеих группах выделили семью и детей, работу и карьеру, материальную обеспеченность. Однако анализ соотношения частоты выборов каждой из ценностей позволяет сделать вывод, что юноши в большей степени, чем девушки, склонны приписывать окружающим мужчинам приоритет семьи и детей перед другими ценностями, а девушки в большей степени, чем юноши, склонны считать, что для окружающих мужчин важнее работа и карьера.
Таблица 1
Ценности окружающих мужчин в представлении участников опроса (в % от численности групп юношей и девушек)
Что важнее для большинства
Ценности окружающих вас мужчин?
Юноши (n=37 чел.) Девушки (n=103 чел.)
Семья, дети 48,6 34,0
Работа, карьера 48,6 61,2
Чувства, отношения 24,3 17,5
Привлекательный внешний вид 2,7 13,6
Материальная обеспеченность 48,6 57,3
Общение, контакты, связи 21,6 28,2
Свобода, независимость 16,2 24,3
Наслаждения, удовольствия 18,9 31,1
Любимое дело 29,7 11,7
Свое жилье 27,0 28,2
Были проанализированы также различия во мнениях юношей и девушек о значимости указанных ценностей для окружающих женщин (табл. 2). Как показал анализ полученных данных, и юноши, и девушки в числе ведущих приоритетов женщин указали семью и детей (67,6% и 81,6% соответственно), чувства (43,2% и 60,2% соответственно) и привлекательный внешний вид (40,5% и 35,9% соответственно).
Таблица 2
Ценности окружающих женщин в представлении участников опроса (в % от численности групп юношей и девушек)
Что важнее для большинства
Ценности окружающих вас женщин?
Юноши (n=37) Девушки (n=103)
Семья, дети 67,6 81,6
Работа, карьера 24,3 30,1
Чувства, отношения 43,2 60,2
Привлекательный внешний вид 40,5 35,9
Материальная обеспеченность 32,4 32,0
Общение, контакты, связи 18,9 17,5
Свобода, независимость 5,4 7,8
Наслаждения, удовольствия 24,3 8,7
Любимое дело 8,1 21,4
Свое жилье 21,6 22,3
Сопоставление взглядов юношей и девушек на приоритеты большинства окружающих женщин показывает идентичность структур выборов юношей и девушек. Анализ соотношения частоты выборов каждой из ценностей показывает, что юноши в меньшей степени, чем девушки, склонны приписывать окружающим женщинам
приоритет семьи и детей, а девушки в большей степени, чем юноши, склонны считать, что чувства и отношения с партнером имеют высокую ценность для окружающих женщин.
Студентам было предложено также оценить значение вышеперечисленных ценностей для самих себя (табл. 3). В пятерку ключевых ценностей у юношей вошли «любимое дело» (72,2%) «семья и дети» (66,7%), «работа и карьера» (55,6%), «свое жилье» (52,6%), «чувства и отношения» (47,2%). Далее выборы распределились следующим образом: «материальная обеспеченность» (44,4%), «наслаждения, удовольствия» (36,1%), «общение, контакты, связи» (30,6%), «свобода, независимость» (25,0%), «привлекательный внешний вид» (16,6%). Как видно, в отличие от своих отцов, юноши на первое место ставят не работу как источник заработка, а любимое дело как средство самореализации и источник дохода. Наличие в первой пятерке ценностей любимого дела и работы/карьеры и уход позиции «материальная обеспеченность» на второстепенное место может свидетельствовать о стремлении к трудовым заработкам, связанным с реальным делом: есть любимое дело, работа - будут и средства. Обращает на себя внимание более высокий рейтинг семьи и детей, а также чувств и отношений в списке ценностей юношей по сравнению с окружающими мужчинами, по всей видимости не в последнюю очередь обусловленное гуманистическим содержанием осваиваемой респондентами педагогической специальности. Большее значение для юношей, чем для окружающих мужчин, имеет свое жилье, потому что у большинства оно отсутствует и возможность его обретения пока призрачна.
Наибольшее количество выборов у девушек получили позиции «семья и дети» (79,6%), «любимое дело» (63,1%), «чувства и отношения» (58,3%), «свое жилье» (47,6%), «работа и карьера» (36,9%). Далее оценки распределились следующим образом: «наслаждения, удовольствия» (32,0%), «материальная обеспеченность» (31,1%), «привлекательный внешний вид» (26,2%), «свобода, независимость» (23,3%) «общение, контакты, связи» (19,4%).
Таблица 3
Субъективная значимость ценностей для участников опроса в сравнении с окружающими мужчинами и женщинами (в % от численности групп юношей и девушек)
Что важнее? Ценности Для мужчин по мнению юношей (п=37) Для самих юношей (п=37) Для женщин по мнению девушек (п=103) Для самих девушек (п=103)
Семья, дети 48,6 66,7 81,6 79,6
Работа, карьера 48,6 55,6 30,1 36,9
Чувства, отношения 24,3 47,2 60,2 58,3
Привлекательный внешний вид 2,7 16,6 35,9 26,2
Материальная обеспеченность 48,6 44,4 32,0 31,1
Общение, связи 21,6 30,6 17,5 19,4
Свобода, независимость 16,2 25,0 7,8 23,3
Наслаждения, удовольствия 18,9 36,1 8,7 32,0
Любимое дело 29,7 72,2 21,4 63,1
Свое жилье 27,0 52,6 22,3 47,6
Таким образом, для девушек также характерен поиск индивидуально значимых вариантов самоактуализации - при традиционном приоритете семьи и детей (79,6%) значительная роль отведена любимому делу (63,1%), наличие которого обогащает личность женщины и способствует формированию позиции воспитателя. А.А. Воронова пришла к выводу, что самоактуализация является важным фактором оптимизации взаимоотношений матери и ребенка: чем выше уровень самоактуализации женщины, тем более субъектным, неманипулятивным становится ее отношение к ребенку [Воронова 2008: 37]. Сопоставление количества выборов по таким ценностям, как семья, работа и чувства, между группами окружающих женщин и самих девушек показывает незначительные расхождения, что свидетельствует о восприятии женщин девушками как ролевых моделей. Юноши, в отличие от девушек, показали меньшую солидарность с ценностями окружающих мужчин.
Условия, благоприятствующие созданию семьи и рождению детей. Выше уже указывалось, что направленность демографического поведения молодежи обусловлена качеством региональной социально-экономической ситуации и у молодежи в регионах меньше оснований и возможностей для выбора вариантов жизнеустройства. Вопросы об условиях, благоприятствующих созданию семьи и рождению детей, предложенные к рассмотрению респондентов, не содержали готовых ответов, участники опроса имели возможность сформулировать их самостоятельно. Ими было указано более тридцати вариантов условий, благоприятствующих созданию семьи, среди которых наличие работы (34%), уверенность в верности партнера (26%), взаимопонимание с партнером, личностная и социальная зрелость, независимость, одобрение родителей и другие (примечательно, что лишь один человек в качестве значимого условия для создания семьи указал наличие помощи со стороны родителей). Однако большая часть опрошенных в качестве основного условия указала достижение определенного уровня материального благополучия (52%). На втором месте по числу выборов оказалось наличие жилья (49%) и только на третьем любовь (41%). Между тем, согласно результатам научных исследований, условием заключения современного брака в большинстве случаев является наличие чувств; в основе семейных проблем, как правило, также лежат нарушения супружеских отношений [Дружинин 2006]. «Сегодня супруги рассматривают семью без любви как величайшее несчастье, личную нереализованность», - подчеркивают специалисты по семейной психологии. В отсутствие любви молодые люди готовы разорвать отношения «даже при относительно благополучном функционировании семьи и наличии в ней детей» [Бокуть, Губина 2010: 65]. Аналогичная картина обнаруживается при анализе условий, благоприятствующих рождению ребенка. Большинство опрошенных в качестве основного условия указала достижение определенного уровня материального благополучия (61%). На втором месте по числу выборов вновь оказалось наличие жилья (44%), на третьем - чувства между партнерами (29%). На четвертом месте по числу выборов оказался зарегистрированный брак - на нем настаивали девушки (27%). Остальные варианты получили единичные выборы.
Необходимо признать, что материальные проблемы затрагивают большинство молодых людей не только в нашем регионе, но во всем мире. Подсчитано, что лишь 12% из них проживает в странах с высоким уровнем доходов [Чупров, Зубок, Уильямс 2003: 157]. Представляется, что выход материального благополучия на первые места в списке условий, благоприятствующих созданию семьи и рождению детей, обусловлен не только объективными трудностями в жизни молодежи, но и достаточной степенью зрелости взглядов и ответственностью молодых людей за будущее своих детей. «Когда семья борется за социальное и экономическое выживание, - замечает В.Н. Дружинин, -ребенок становится жертвой этой борьбы. Она сопровождается злобой, агрессией,
депрессиями» [Дружинин 2006: 25]. Социологи рассматривают прагматизацию выбора жизненных стратегий и взвешенность поведения молодежи как тренд, обусловленный нарастанием разнообразных рисков и противоречий «между глобализацией, бедностью, безработицей, разными формами социального исключения, финансовым кризисом и увеличением внешнего долгового бремени в ряде стран, с одной стороны, и расширением экономических связей, перспектив демократического развития и участием молодежи в тех видах деятельности, которые обеспечивают сравнительно большие возможности для обучения, социального роста и становления гражданственности, - с другой» [Чупров, Зубок, Уильямс 2003: 157]. Особенно остро ощущаются молодежью риски нисходящей социально-профессиональной мобильности и нереализованных возможностей. «Каждый пятый опасается остаться без работы, а каждый второй - не справиться с материальными трудностями» [Там же: 124]. Согласно результатам научных исследований, основной причиной разводов, на которую указывают 55% опрошенных, являются материальные проблемы [Шнейдер 2013: 325]. Поэтому, рассматривая вопрос о возрасте, в котором предположительно наступит готовность создать семью, большинство участников опроса задумывается не столько о самореализации, сколько о достижении финансовой независимости. Как показали результаты обработки данных, половина опрошенных планирует создать семью ближе к 25 годам (51%), четверть участников - по окончании обучения в университете, ближе к 30 годам - 13%, ближе к 35 годам этим вопросом займутся 2,9% респондентов. Чуть на более долгий срок откладывается рождение ребенка (так называемое «отложенное» родительство). По окончании обучения в вузе хотели бы стать родителями 16% респондентов (преимущественно девушки), ближе к 25 годам -50%, ближе к 30 годам - 26% опрошенных.
Распределение ответственности за принятие решений в семье. Отношение современной молодежи к проблеме главенства в семье носит противоречивый характер. Эксперты рассматривают ее через призму родительства, резко повышающего ответственность партнеров за принятие решений. Согласно результатам научных исследований молодежь декларирует «приверженность идеологии гендерного равенства» и выстраивает отношения в партнерстве на эгалитарных основаниях, но будущее родительство воспринимает в традиционном ключе: мужчины ожидают от женщин большей включенности в материнство и хозяйство, женщины от мужчин -полного материального обеспечения семьи [Чернова, Шпаковская 2010: 41].
Как следует из анализа результатов проведенного опроса, 60% студентов выступают за равенство мужчины и женщины в партнерстве, 32% отдают пальму первенства мужчине, 6% - тому, у кого это лучше получается, и по 2% - женщине или тому, кто больше зарабатывает. Однако юноши и девушки отвечали на данный вопрос по-разному. В частности, более половины юношей считают, что главой семьи должен быть мужчина (55%). Большинство девушек выступают за равный доступ супругов к процессу принятия решений (69%). Юношей, разделяющих данное мнение, вдвое меньше (33%). Лишь каждая четвертая девушка согласна признать главой семьи мужчину. Немногие участники видят главой семьи того, у кого это лучше получается (по 6% юношей и девушек), или того, кто больше зарабатывает. Вариант «женщина -глава семьи» оказался самым непопулярным (табл. 4). Очевидно, девушки более активны, чем юноши от них ожидают, и готовы брать на себя ответственность за принятие решений в семье.
Значимость роли матери в репертуаре ролей современной женщины. За женщиной традиционно закреплен большой набор различных ролей: хранительница домашнего очага, друг и соратник супруга, воспитательница детей, хозяйка и т.д. От того, насколько успешно она справляется с этими ролями, зависит и семейное
благополучие, и самочувствие самой женщины. Эксперты констатируют серьезные противоречия в данном вопросе, осложняющие гендерную социализацию молодежи, особенно девушек. Как подчеркивают эксперты, стремление к ответственному родительству у женщин, как правило, связано с выстраиванием «стратегии совмещения профессиональных и семейных обязанностей без ущерба для личностной самореализации» [Чернова, Шпаковская 2010: 41]. Достаточно распространенным является мнение, согласно которому современные молодые женщины откладывают рождение ребенка или совсем отказываются от материнства вследствие большей привлекательности для них профессиональной самореализации. Однако результаты научных исследований, в частности представленные в серии работ О.Г. Исуповой [2000; 2011; 2014; 2015], заставляют по-новому взглянуть на данную проблему.
Таблица 4
Распределение ответственности за принятие решений в семье (в % от численности групп юношей и девушек)
Распределение ответственности Юноши Девушки
за принятие решении
Оба в равной мере 33 69
Мужчина 55 24
Женщина 2 2
Тот, у кого это лучше получается 6 6
Тот, кто больше зарабатывает 3 2
При наличии трех гендерных контрактов («работница», «домохозяйка», «работающая мать») представления об образцовой матери начинают задавать так называемые «профессиональные» мамы - женщины, которые могут себе позволить не работать (или работать эпизодически, «для души»), свести к минимуму заботу о быте, делегируя ее третьим лицам на коммерческой основе, и сосредоточиться на воспитании детей и поддержании внешней привлекательности. Реализуемое данными женщинами «интенсивное» материнство создает иллюзию повсеместной увлеченности и способности родителей взять на себя полную ответственность за уход, развитие и образование подрастающего поколения, тем самым стимулируя государство трансформировать институты и экономить средства. Работающие матери испытывают острый дефицит ресурсов в воспитании детей, нуждаются в помощи и поддержке, получить которую неоткуда или не на что. В итоге эксперты констатируют увеличение доли женщин, способных и желавших иметь детей, но в сложившихся условиях отказывающихся от материнства ввиду превращения его в «глобальный подвиг, заполняющий всю жизнь» [Исупова 2014]. Согласно результатам опроса «Выбор женщины: карьера или семья?», проведенного Всероссийским центром изучения общественного мнения в марте 2014 г., к возможным причинам отказа от рождения детей опрашиваемые чаще всего относят ухудшение материального положения семьи (53%); ограничение свободы и возможностей для самореализации (48%); невозможность сделать карьеру (45%) [Выбор женщины... 2014]. Учитывая, насколько актуально для России явление феминизации бедности, стремление сделать карьеру можно рассматривать в том числе и как стратегию выживания и предупреждения бедности.
В связи с этим в ходе опроса студентам был задан вопрос об отношении к добровольному отказу от рождения детей. Согласно полученным данным, 65,0% опрошенных осудили такое решение, 16,0% отнеслись к нему толерантно, 14,0%
затруднились с ответом, 5,0% отнеслись положительно. Ответы юношей распределились следующим образом: 63,7% относятся отрицательно; 14,5% затруднились с ответом; 8,3% относятся терпимо и 5,6% - положительно. 64,4% девушек относятся к решению отказаться от рождения детей отрицательно, 19,2% -терпимо, 10,6% затруднились с ответом и 4,8% одобрили. Таким образом, более трети юношей и девушек не считают отказ от рождения детей однозначно негативным явлением. Согласно результатам упоминавшегося выше опроса Всероссийского центра изучения общественного мнения 20% мужчин-респондентов посоветовали бы своим партнершам больше времени уделять карьере, причем отстаивают данную позицию прежде всего студенты (30%), предприниматели (35%) и бездетные (27%) [Там же].
Значимость различных ролей современной женщины респондентам было предложено оценить по 5-балльной шкале (от 1 - «совсем не значимо» до 5 - «очень значимо»). В список ролей вошли такие, как мать и воспитательница своих детей, хозяйка и хранительница очага, образованная и интересная собеседница, модная и привлекательная женщина, самореализовавшаяся и успешная личность, независимая и самостоятельная женщина, работающая мать, профессионал в своем деле. Согласно полученным данным юноши видят в женщине в первую очередь хорошую мать и воспитательницу детей (4,9 балла), хозяйку и хранительницу очага (4,8 балла) и образованную, интересную собеседницу (4,4 балла). Девушки, высоко оценив значимость ролей матери (4,7 балла) и хозяйки (4,2 балла), оставляют за собой право быть образованными, интересными собеседницами (4,2 балла), а также модными женщинами и успешными личностями (по 3,9 балла) (табл. 5).
Таблица 5
Значимость ролей женщины (средний балл)
Роли современной женщины Все участники Юноши Девушки
Мать, воспитательница своих детей 4,8 4,9 4,7
Хозяйка, хранительница очага 4,4 4,8 4,2
Образованная, интересная собеседница 4,2 4,4 4,2
Модная, привлекательная женщина 3,9 4,1 3,9
Самореализовавшаяся, успешная личность 3,9 3,7 3,9
Независимая, самостоятельная женщина 3,4 3,4 3,4
Работающая мать 3,8 3,4 3,8
Профессионал в своем деле 3,8 4,0 3,7
Таким образом, для участников опроса материнство по-прежнему имеет первоочередное значение. Многие уверены, что рождение ребенка должно изменить привычный образ жизни женщины. На вопрос «Как, по вашему мнению, должна поступить женщина в случае необходимости выбирать между работой и воспитанием ребенка?» 55% участников опроса ответили, что мать должна посвятить себя воспитанию ребенка, пока ему не исполнится три года. 17% респондентов полагают, что мать должна быть рядом, пока он не пойдет в школу. 8% опрошенных считают, что женщина должна оставить работу на год. Четверть опрошенных полагает возможным совмещать семью и карьеру в этот период. Никто не указал, что заботу о ребенке можно поручить бабушке или няне.
Выводы. Анализ содержания социальной готовности студентов регионального вуза к семье, браку и родительству позволяет сделать вывод о соответствии их ценностей и поведения тенденциям трансформации ценностей и демографического поведения молодежи как социальной группы. Им свойственно стремление к высокому
качеству жизни, осуществлению индивидуального выбора жизненного сценария. В отличие от своих родителей и других окружающих мужчин и женщин большинство респондентов уделяют особое внимание самореализации, обретению любимого дела, которое позволит им одновременно и зарабатывать, и реализовывать свои способности. Особую активность проявляют девушки: около 70% из них выступают за равную с мужчиной ответственность за принятие решений в семье. Студенты подвержены влиянию так называемого «второго демографического перехода»: около 70% участников опроса уже живут отдельно от родителей, у половины имеется опыт отношений с противоположным полом и организации совместного проживания. У них формируются планы на отложенное родительство: половина участников опроса планируют стать родителями ближе к 25 годам, четверть опрошенных - ближе к 30 годам. Многие из них не считают отказ от рождения детей однозначно негативным решением, по всей видимости рассматривая его как личный выбор, на который каждый имеет право. Особую тревогу вызывает значительная роль материального фактора в планировании студенчеством супружества и родительства, а также озабоченность проблемой трудоустройства и отсутствия своего жилья. Представляется, что это может провоцировать миграционные настроения региональной молодежи и обострять демографическую ситуацию в регионе. В связи с этим важно уделять повышенное внимание образовательно-профессиональным планам молодежи и создавать условия для ее личностного развития и самореализации.
Библиографический список
Бокуть Е.Л., Губина Е.В. Исследование семейных ценностей у студентов педагогического университета // Вестник практической психологии образования. 2010. № 2. С. 64-68.
Бокуть Е.Л., Губина Е.В. Исследование семейных ценностей у студентов педагогического университета (окончание) // Вестник практической психологии образования. 2010. № 3. С. 42-50.
Брак в России: вчера и сегодня // ВЦИОМ. Пресс-выпуск № 2807. 03.04.15. URL: https://wciom.ru/index.php?id=236&uid=115214 (дата обращения: 30.10.2016).
Вишневский А.Г. Время демографических перемен: избр. ст. М.: Изд. дом Высшей школы экономики, 2015. 517 с.
Вишневский А.Г. Пять вызовов нового века // Мир России. 2004. №2. С. 3-23.
Воронова А. А. Материнство и самоактуализация современной женщины // Вестник практической психологии образования. 2008. № 3. С. 36-38.
Выбор женщины: карьера или семья? // ВЦИОМ. Пресс-выпуск № 2533. 07.03.14. URL: https://wciom.ru/index.php?id=236&uid=114735 (дата обращения: 25.10.2016).
Дружинин В.Н. Психология семьи. 3-е изд. СПб.: Питер, 2006. 176 с.
Захаров С.В., Митрофанова Е.С. Российская молодежь в брачно-семейном интерьере // Демоскоп Weekly. 2014. № 619-620. URL: http://demoscope.ru/weekly/2014/0619/tema01.php#_ftn1 (дата обращения: 03.11.16).
Змеева С.А. Социально-демографические ценности как объект социологического анализа // Известия Саратовского университета. Сер. Социология. Политология. Вып. 1. 2008. Т. 8. С. 84-86.
Исупова О.Г. Ваш ребенок нужен только Вам, или Социальный смысл материнства в современной России // Социологические исследования. 2000. № 11. С. 98-107.
Исупова О.Г. Материнская карьера: дети и трудовые стратегии // Социологические исследования. 2015. № 11. С. 100-120.
Исупова О.С. Модернизация женских мотиваций к рождению детей: деконструкция материнства? // Демоскоп Weekly. 2011. № 453-454. URL: http://demoscope.ru/weekly/2011/0453/analit03.php (дата обращения: 03.11.16).
Исупова О.С. ТыжеМать: неизбежный героизм и неизбывная вина материнства // Полит.ру: информационно-аналитический портал об общественно-политической жизни России и мира. 2014. 01 февраля. URL: http://polit.ru/article/2014/02/01/isoupova/ (дата обращения: 01.11.16).
Кашницкий И.С. Миграции молодежи в России: влияние на возрастные структуры // Современные исследования миграции населения: сб. ст. / под ред. Е.В. Донец, О.С. Чудиновских. М.: Эконом. фак-т МГУ им. М.В. Ломоносова, 2015. С. 79-93.
Кашницкий И.С., Мкртчян Н.В., Лешуков О.В. Межрегиональная миграция молодежи в России: комплексный анализ демографической статистики // Вопросы образования. 2016. Т. 13. №3. С. 169-203.
Карачурина Л. Б., Мкртчян Н.В. Роль миграционных процессов в демографическом развитии региональных центров России // Вопросы географии / отв. ред.: В.М. Котляков, В.Н. Стрелецкий, О.Б. Глезер, С.Г. Сафронов. Т. 141: Проблемы регионального развития России. М.: Издат. дом «Кодекс», 2016. С. 209-233.
Курская область в цифрах. 2016: Краткий статистический сборник / Территориальный орган Федеральной службы государственной статистики по Курской области. Курск, 2016. 96 с.
МакаренкоА.С. О воспитательной системе. М.: Директ-Медиа, 2014. 475 с.
Митрофанова Е.С. Демографическое поведение поколений россиян в сфере семьи и рождаемости // Экономический журнал ВШЭ. 2011. №4. С. 519-542.
Печерская Н.В. Мифология родительства: анализ дискурсивного производства идеальной семьи // Журнал исследований социальной политики. 2010. №3. С. 323-342.
Проблемный фон страны // ВЦИОМ. Пресс-выпуск № 3216. 07.10.16. URL: https://wciom.ru/index.php?id=236&uid=115901 (дата обращения: 30.10.2016).
Российские педагоги в зеркале международного сравнительного исследования педагогического корпуса (TALIS 2013) / под ред. Е. Ленской, М. Пинской. М.: Издат. дом Высшей школы экономики, 2015. 36 с.
Уорден М. Основы семейной психотерапии. СПб.: Прайм-ЕВРОЗНАК, 2005.
256 с.
Чернова Ж., Шпаковская Л. Молодые взрослые: супружество, партнерство и родительство. Дискурсивные предписания и практики в современной России // Laboratorium. Журнал социальных исследований. 2010. № 3. С. 19-43.
Чупров В.И., Зубок Ю.А., Уильямс К. Молодежь в обществе риска. М.: Наука, 2003. 231 с.
Шнейдер Л.Б. Семья. Оглядываясь вперед. СПб.: Питер, 2013. 368 с.
Штомпка П. Социология. Анализ современного общества: пер. с польск. М.: Логос, 2005. 664 с.
