CC BY
2912. Милюков П.Н. Воспоминания (1859 - 1917). В 2 т. - М.: Современник, 1990.
13. Современное слово. - 1916. - 12 июля.
14. Современное слово. - 1916. - 11 июля.
15. Речь. - 1916. - 17 июля.
16. Земщина. - 1916. - 12 июля.
17. Московские ведомости. - 1916. - 12 июля.
18. Новое время. - 1916. - 16 июля.
19. Новое время. - 1916. - 19, 21 июля.
20. Речь. - 1916. - 12 июля.
21. Новое время. - 1916. - 14 июля.
22. Московские ведомости. - 1916. - 15, 16 июля.
23. Русские ведомости. - 1916. - 16 июля.
References and Sources
1. Istoriya vneshnej politiki Rossii. Konec XIX - nachalo XX veka. (Ot russko-francuzskogo soyuza do Oktyabr'skoj revolyucii). - M.: Mezhdunar. otnosheniya, 1997. T.5.
2. Vasyukov V.S. Vneshnyaya politika Rossii nakanune Fevral'skoj revolyucii. - M.: Nauka, 1989.
3. Perepiska Nikolaya i Aleksandry, 1914 - 1917. Sost. A.A. Sergeev. - M.: Zaharov, 2013.
4. Paleolog M. Carskaya Rossiya nakanune revolyucii. - M.: Politizdat, 1991.
5. B'yukenen Dzh. Memuary diplomata. - M.: Mezhdunar. otnosheniya, 1991.
6. Milyukov P.N. Istoriya vtoroj russkoj revolyucii. - M.: ROSSPEN, 2001.
7. Moskovskie vedomosti. - 1916. - 12 iyulya.
8. Mihajlovskij N.G. Zapiski. Iz istorii diplomaticheskogo vedomstva. 1914 - 1920: v 2 t. - M.: Mezhdunar. otnosheniya, 1993. T.1.
9. Berti F. Za kulisami Antanty. Dnevnik britanskogo posla v Parizhe. 1914 - 1919. - M.-L.: Gosizdat, 1927.
10. Lopuhin V.B. Zapiski byvshego direktora departamenta Ministerstva inostrannyh del. - SPb.: Nestor-Istoriya, 2008.
11. Markov N.E. Dumskie rechi. Vojny temnyh sil. - M.: Institut russkoj civilizacii, 2011.
12. Milyukov P.N. Vospominaniya (1859 - 1917). V 2 t. - M.: Sovremennik, 1990.
13. Sovremennoe slovo. - 1916. - 12 iyulya.
14. Sovremennoe slovo. - 1916. - 11 iyulya.
15. Rech'. - 1916. - 17 iyulya.
16. Zemshchina. - 1916. - 12 iyulya.
17. Moskovskie vedomosti. - 1916. - 12 iyulya.
18. Novoe vremya. - 1916. - 16 iyulya.
19. Novoe vremya. - 1916. - 19, 21 iyulya.
20. Rech'. - 1916. - 12 iyulya.
21. Novoe vremya. - 1916. - 14 iyulya.
22. Moskovskie vedomosti. - 1916. - 15, 16 iyulya.
23. Russkie vedomosti. - 1916. - 16 iyulya
КУСТОВ ВИТАЛИИ АНАТОЛЬЕВИЧ - кандидат исторических наук, доцент кафедры международных отношений и внешней политики России Саратовского государственный университет имени Н.Г. Чернышевского KUSTOV, VITALIY A. - Ph.D. in History, Associate Professor, Saratov State University (kustovv@list.ru).
УДК 94(47).084.1/2:328.124«1917/1918»
ХОЛЯЕВ С.В.
СОЦИАЛИСТЫ ПРОТИВ ЛИБЕРАЛОВ В БОРЬБЕ ЗА ЛИДЕРСТВО В РОССИЙСКОМ ПОЛИТИЧЕСКОМ ПРОЦЕССЕ: ОПЫТ 1917 г.
Ключевые слова: 1917 год, политический процесс, Учредительное собрание, либералы, социалисты, кадеты, масоны, эсеры, большевики.
Актуальность темы обусловлена постоянным существованием в российской политике трех сил: консерваторов, либералов и социалистов. Любые изменения в ней возможны только при их коалиционном взаимодействии. В начале XX века потенциально был возможен союз между консерваторами и либералами, но октябристы и черносотенцы, совместные действия которых могли предотвратить революцию, не сумели создать коалицию. В результате на повестку дня ставился вопрос о совместной деятельности либералов и социалистов. Сложилось два революционаризма: либеральный и социалистический. Олицетворением первого являлась партия кадетов. Ее лидер П.Н. Милюков с 1905 года был готов действовать вместе с социалистами. Но в либеральном спектре сложилась альтернативная организация - масонская, деятельность которой в условиях революции 1917 года стала носить антикадетский характер. Начатая ею «гражданская война» против кадетов ослабила возможности либералов. Параллельно происходил рост влияния внутри интеллигентского сообщества социалистических партий, и в 1917 году эсеры и меньшевики обрели возможность выхода на ведущие позиции во власти. По мере того как либералы и эсеры конфликтовали друг с другом, выяснилось, что младшими партнерами в оппозиционной коалиции уже давно являются либералы. Они сохраняли влияние до осени 1917 года лишь потому, что им благоволил А.Ф. Керенский. Интеллигентская партия эсеров получила большинство на выборах в Учредительное собрание, но была бессильна противостоять особой периферийной части интеллигенции - большевикам.
KHOLYAEV, S.V.
SOCIALISTS AGAINST LIBERALS IN THE STRUGGLE FOR LEADERSHIP IN THE RUSSIAN POLITICAL PROCESS: THE EXPERIENCE OF 1917
Key words: 1917, political process, Constituent Assembly, liberals, socialists, cadets, Freemasons, SRs (Esers), Bolsheviks.
The relevant of the topic is substantiated by the constant existence of three forces in Russian politics: conservatives, liberals and socialists. Any changes in it are possible only with coalition interaction. In the early XX century, an alliance between conservatives and liberals was potentially possible, but the Octoberists and the black-hundredists, whose joint actions could have prevented the revolution, failed to form a coalition. As a result, the issue of joint activities of liberals and socialists was put on the agenda. There were two revolutionisms: liberal and socialist. The impersonation of first was the party of cadets. Its leader P .N. Milyukov since 1905 was ready to act together with the Socialists. But in the liberal spectrum there was an alternative organization - Masonic, whose activities in the conditions of the revolution of 1917 began to be anti-cadets. Their "civil war" against the cadets weakened the liberals' capabilities. At the same time there was an increase in influence within the intellectual community of socialist parties, and in 1917 the Esers and Mensheviks found the opportunity to enter the leading positions in power. As the Liberals and Esers clashed with each other, it turned out that the junior partners in the opposition coalition have long been liberals. They retained influence until the autumn of 1917 only because they favored A.F. Kerensky. The intelligent party of Esers won a majority in the elections to the Constituent Assembly, but was powerless to resist the special, peripheral part of the intelligentsia - the Bolsheviks.
Особенность российской политики в течение довольно длительного времени, на наш взгляд, предопределяется тем, что в ней присутствуют три основные силы - консерваторы (националисты), либералы и социалисты. Причем ни одно серьезное политическое действие не может быть успешно совершено одной из них, без противостояния с неизбежно формирующейся коалицией двух других сил. А поскольку в любой коалиции невозможно достижение полного равенства, особую актуальность всегда имеет проблема, связанная с тем, кто из партнеров получит в коалиции доминирующее значение [1, с. 6-7].
Обращаясь к событиям Великой российской революции [2], важно видеть, что тогда существовала возможность складывания различных коалиций, в том числе охранительного толка, к примеру, во главе с черносотенным Союзом русского народа, и праволиберальным Союзом 17 октября. Однако у обеих сторон возникли серьезные основания для взаимной критики, помешавшей им установить не только стратегические, но и чисто тактические отношения. Черносотенцы обвиняли октябристов, что те, занимая значительные позиции в бюрократическом аппарате, ограничивали деятельность Союза русского народа и мешали ему развиваться. Октябристы также были недовольны действиями потенциальных союзников. Один из партийных лидеров С.И. Шидловский, подводя итоги взаимодействия с правыми силами в III Думе, заявил, что за истекшие пять лет деятельности «мы кроме разочарования ничего не получили» [3; 4, с. 97].
Неприязнь к власти сближала сильнее, чем стремление к сотрудничеству с ней. Либералы и социалисты были настроены непримиримо к режиму императорской России, критиковали его -все они вышли из интеллигентского сообщества. В 70-х годах XIX века, в еще юношеский период будущего лидера кадетов П.Н. Милюкова, интеллигентская идеология приобрела достаточно зрелые формы. Русское общество должно направлять развитие страны в европейском направлении и тем содействовать поднятию народа на более высокий культурный уровень - такова была уже тогда парадигма действий Милюкова, предопределившая его последующую деятельность [5, с. 86].
Милюков представлял тип либерального деятеля, проявлявшего максимальную готовность к взаимодействию с социалистами. Он полагал, что у конституционного и революционного движения имелись общие цели - противостояние правительству [5, с. 338]. Выступая в мае 1905 года с лекцией в Ярославле, П.Н. Милюков подчеркивал закономерность взаимного соглашательства, объясняя это тем, что в Западной Европе либеральное движение возникло раньше социалистического, а в России они возникли одновременно. В дальнейшем он неоднократно утверждал, что к началу XX века кадетская партия являлась самой левой из либеральных партий в Европе [6, л. 2]. В сотрудничестве обеих сил Милюков видел средство обретения власти либералами. Его тактика выглядела оправданной: удельный вес влияния социалистов казался незначительным. Признавал полное и безраздельное господство либералов в антиправительственной борьбе до октября 1905 года и В.И Ленин. По его словам, когда революция только начинала развиваться «всю политическую авансцену занимали либеральные буржуа» [7, с. 34].
Первым опытом нахождения либералов и социалистов в одной организации стал Союз союзов. Эту структуру создавал либеральный Союз освобождения. Последний выдвинул задачу установления контакта со всеми левыми партиями. Либеральные лидеры во главе с Милюковым надеялись, что произойдет сплочение масс под либеральными знаменами. Милюков, с мая 1905 года ставший фактическим лидером Союза, рассчитывал, что многочисленные оппозиционные
партии, социалистические и либеральные, сольются на единой платформе - станет возможным «централизовать все движение в Петербурге и монополизировать его проявления» [8, с. 6, 25].
Учредительный съезд кадетской партии 12-18 октября 1905 года расколол Союз освобождения - его левое крыло отказалось войти в состав новой партии. Но идти левее кадетов было невозможно - там находились социалисты. Поэтому те члены Союза союзов (левые освобожденцы), которые после ухода Милюкова остались в Союзе, не сумели сохранить организацию. Союз союзов не выдержал конкуренции с левыми партиями эсеров и меньшевиков и прекратил существование. Либералы самого радикального свойства не могли конкурировать с социалистами [8, с. 91, 94].
Деятельность либералов в первых двух Думах показала беспомощность и основной части либералов перед социалистическим радикализмом. Особенно очевидным это стало во II Думе. Когда в выборах приняли участие все партии, левые получили в два раза больше голосов, чем кадеты, проведя 222 человек против 123. Социалисты вышли из-под контроля кадетов и стали самостоятельной силой. У них хватало внутренних противоречий, но в главном для кадетов вопросе - аграрном, но который те рассчитывали больше всего, социалисты действовали единодушно. Думская аграрная комиссия, большинство которой составили представители всех базовых социалистических партий (социал-демократов, эсеров, трудовиков и народных социалистов), вопреки мнению кадетов, однозначно выступила за отчуждение помещичьих земель с цкелью расширения крестьянского землепользования, спокойно переступив через главное положение их партийной программы [9, с. 28-29; 10, с. 221-225].
В 1909 году радикальные либералы сформировали организацию, внутри которой намеревались активно взаимодействовать с социалистами. Ей стала масонская организация «Великий Восток народов России». Это была не первая, но максимально радикальная масонская структура. Она являлась чисто политической и не имела никакого отношения к всемирному масонству. По сути, эта организация ничем не отличалась от других партий, только у нее возникла особая задача: консолидировать деятельность разрозненных партий и добиться выработки срединной позиции, которую могли бы одобрить основные партии. Секретность организации предназначалась не для власти, а для самих оппозиционеров - об их существовании не должны были знать руководители самых крупных партий. Главной такой партией были кадеты и лично Милюков. Левое крыло кадетов немного уступало по популярности в партии центру и лидер левых партийцев Н.В. Некрасов, используя масонство, хотел оттеснить Милюкова и возглавить кадетскую партию [11, с. 21-24].
Второй по значимости группой внутри масонства оказались представители партии прогрессистов. Эта молодая амбициозная партия российской буржуазии была представлена здесь своими лидерами А.И. Коноваловым и И.Н. Ефремовым. Чтобы усилить антиправительственную направленность своих действий, либеральная кадетско-прогрессистская часть масонов была готова к сотрудничеству с социалистами. Из социалистов в ложи «Великого Востока» вошли депутаты Государственной думы А.Ф. Керенский (руководитель фракции трудовиков, не сумевший до революции 1917 года войти в состав крупнейшей партии социалистов - эсеров), и Н.С. Чхеидзе, который возглавлял в Думе социал-демократическую фракцию, а в 1917 году считался наиболее вероятным кандидатом на пост первого президента Российской Республики. Еще один заметный масон - меньшевик А.Я. Гальперн, адвокат, в 1916 году, накануне Февраля, и вовсе считался формальным главой организации, поскольку исполнял обязанности секретаря в «Верховном Совете» - главной масонской ложе ВВНР [12, с. 15].
В предфевральские дни 1917 года обе группировки, составлявшие основу радикального масонства, входили в левый сегмент. Левые кадеты и прогрессисты предлагали путь прямой конфронтации с властями, настаивали на активизации деятельности вне Думы и на сближении с умеренными социалистами. Самая левая из партий Прогрессивного блока - прогрессисты, вышла из него еще в ноябре 1916 года. Не отягченные ответственностью за выбор стратегического курса, прогрессисты предельно жестко выступали с трибуны Государственной думы., ясно определяя свою цель: «Мы должны сказать, что пришло время выбора; или мы и правительство; интересы страны или сохранение у них их портфелей» [13, л. 4 об.].
Предлагаемый левыми либералами выход был мало перспективным. Влево идти было особенно некуда - меньшевики теряли доверие рабочих. Но неожиданно их потенциальными
союзниками стали правые либералы, возглавлявшиеся обиженным на власть А.И. Гучковым. Аналитики из правоохранительных структур осознавали, что, благодаря Гучкову, оппозиция готова вступить на путь реальной борьбы: «... самый факт попыток и замыслов... свидетельствует о неуклонном решении оппозиции поставить точки над "I" и выступить на путь открытой борьбы с ныне существующим Правительством и установленным законами образом правления» [14, л. 115 об.]. Гучков, создав при военно-промышленных комитетах рабочие группы, намеревался превратить их в авангардные центры борьбы либералов против самодержавия. При этом в предстоявшем конфликте с правительством, правые либералы считали представителей рабочего класса своими союзниками, видели их на своей стороне. Безусловно, это было иллюзией.
Реальные настроения Рабочей группы, на наш взгляд, гораздо лучше понимал начальник Петроградского охранного отделения К.И. Глобачев, видевший в деятельности группы две противоположные тенденции. С одной стороны, рабочие контактировали с либералами из ЦВПК, а с другой - они все сильнее радикализировалась. Поначалу находясь в русле оборонческого направления, к концу 1916 года Рабочая группа «стала слишком ярко выражать стремление стать во главе всего рабочего движения в Петрограде и принимать резолюции с призывом к ниспровержению существовавшего государственного строя» [15, с. 109-110].
Внимательное ознакомление с материалами Рабочей группы подтверждает, что она не была механической исполнительницей воли либералов и скорее была направлена против них. «От Государственной думы мы требуем отказа от ее нерешительной и половинчатой политики по отношению к власти. Или Дума пойдет на встречу назревшим требованиям момента, и превратится в центр общенационального движения, или народ перешагнет через нее по пути к своему раскрепощению». Фактически Рабочая группа явно вышла из сферы идейного влияния гучковской организации, перейдя к открытой пропаганде социалистических идей [16, л. 3].
Милюков острее других либералов ощутил враждебность социалистов. Уже в февральские дни 1917 г. он акцентировал внимание на откровенно антилиберальном настрое социалистов, на их противостоянии не только правым силам и правительству, но и парламентской оппозиции. Более того, по мнению лидера кадетов, левые партии сосредоточили основное внимание именно на второй задаче в ущерб первой [17, л. 1]. На общем заседании оппозиции, проходившем 29 января в помещении гучковского ЦВПК, посвященном аресту Рабочей группы, у Милюкова был самый пессимистический настрой. Почти все присутствующие выражали солидарность с арестованными рабочими и обвиняли в произволе правительство. И только Милюков понимал суть происходящего. Рабочие уже в принципе не являлись союзниками либеральных партий. Они ставили перед собой задачи, гораздо более радикальные, нежели представления и планы либеральной оппозиции. Тем не менее, Милюков настаивал, что именно Государственная дума должна оставаться руководителем всей оппозиции, диктовать всем антиправительственным силам программу борьбы с властью. По его мнению, лишь она должна была генерировать основные лозунги и координировать всю борьбу. «Помимо Государственной думы никто, ни один класс населения, ни одна общественная группа, не в праве выставлять своих лозунгов и самостоятельно. вести означенную борьбу» [18, л. 57 об.].
Предвидение Милюкова оправдалось. В ходе февральских событий социалисты, в лице меньшевиков и эсеров, сыграли ключевую роль. Рабочая группа, освобожденная 27 февраля, привела основную группу рабочих и солдат в Таврический дворец не для того чтобы подчиниться леволиберальной группировке. Социалисты стали создавать альтернативный либералам центр силы, сконцентрировавшийся в Петроградском Совете. Гучков после февральских дней остался в полном одиночестве и вынужденно присоединился к кадетам.
Основными группами в послефевральской России оказались три группы, объединяла которых мысль о невозможности сохранения Государственной думы, как политического института, в условиях начавшейся революции. Это была единственная либеральная партия, пережившая революцию - кадеты. Две оставшиеся группы видели в кадетах не союзников, а конкурентов. Либералы, входившие в масонский «Великий Восток народов России», во главе с Некрасовым, надеялись на помощь умеренных социалистов (меньшевиков и эсеров). Временных попутчиков объединило желание ослабить кадетов, приведшее в апреле 1917 года к созданию первого коалиционного правительства.
При формировании данного состава правительства внешне большинство министерских постов осталось за либералами - социалистам предоставили всего 6 портфелей. Но реальный расклад выглядел иначе. Союз с социалистами заключила группа либеральных министров, не входившая в состав партии кадетов, костяк которой и образовали масоны ВВНР. Союз двух равных по численности сил направлялся против кадетов. И все же поскольку в социалистическую «шестерку» входил заместитель председателя Петросовета Керенский, прочно связавший свои планы с либеральными министрами, а в числе кадетов пребывал Некрасов - формальный член кадетской партии, в реальности главный ее оппонент, некоторый перевес в правительстве сохранялся за либералами [19, с. 103].
Однако нет оснований считать данную либеральную группу бенефициаром состоявшихся изменений в правительстве. Казалось бы, «масон» Н.С. Чхеидзе стал председателем Совета, и теперь социалисты будут послушно исполнять волю «старших братьев». Между тем «связи» братьев, если они вообще были, перестали работать с первых февральских дней. Так, либеральные масоны предложили войти в правительство двум социалистическим «братьям», и Чхеидзе жестко отказался выполнять их распоряжения. Керенский выполнил его исключительно из личных амбиций, при этом почти сразу утратив реальное влияние среди социалистов. Таким образом, в момент принятия важных решений социалистическим масонам приходилось выбирать между выполнением указаний Петросовета или либералов. Совмещение было невозможно [20, с. 204].
Конфликт либеральных министров не кадетов с кадетской партией ослабил и без того ограниченные возможности либерального лагеря в целом в ходе разраставшейся революции. На местах либералы стремительно теряли власть. В основном это происходило мирным путем. Единственную возможность сохранить хоть какие-то остатки влияния там имели кадеты. Но в жесткую схватку с местными кадетами вступили умеренные социалисты. Их стратегия заключалась в завоевании базовых органов власти - постов губернских и уездных комиссаров, аналогичных КОБов (главных органов управления в провинции), земств и городских дум, а также различных Советов. Чаще всего кадеты вытеснялись оттуда мирным путем, через переизбрание в них новых составов руководящих органов.
Наиболее острый характер приняли события во Владимире, где на съезде представителей КОБов и Советов эсеры воспользовались возникшим большинством для переизбрания губернского комитета безопасности. Произошедший переворот кардинально изменил политическое положение в губернии. Основные должности перешли к социалистам: председателем комитета назначили меньшевика М.А. Иорданского, а его заместителем -меньшевика М.П. Останкова. 30 мая губернским комиссаром, вместо кадета С.А. Петрова, стал меньшевик-интернационалист М.А. Братенша, а его помощником - эсер Н.Ф. Горшков [21, л.л.14-49 об.].
Эсеры и меньшевики уверенно выдвигались в провинции на ведущие позиции, захватывая один уровень власти за другим. Эсеры прочно доминировали во всех КОБах, уездных земствах, начинали постепенный захват губернских земств. Меньшевики брали лидерство в городских думах. Наверх внутри Советов столь же активно продвигались и большевики. Наконец, в безраздельное пользование социалистов переходили высшие должности губернских и уездных комиссаров. Едва ли не дольше всех из кадетов в центральной России в качестве губернского комиссара держался К.К. Черносвитов, ушедший в отставку 24 августа. После этого на ведущих местах в системе региональной власти либералов не осталось [22].
Видимость нахождения либералов у власти сохранялась лишь вследствие того, что ведущую часть правительства по-прежнему составляла горстка либеральных министров. Очередные изменения, состоявшиеся 24 июля, усилили влияние на правительство масонских министров. Численно они не увеличились, поскольку формально в их группе произошла рокировка - ушедшего лидера партии прогрессистов А.И. Коновалова сменил однопартиец И.Н. Ефремов. Но руководящие позиции переходили к масонской тройке. А.Ф. Керенский стал председателем правительства, Н.В. Некрасов - его заместителем, а М.И. Терещенко - министром иностранных дел.
Возникшая ситуация с неизбежностью вела к противостоянию главы Временного правительства А.Ф. Керенского - официального члена партии эсеров, с его собственной партией, превращавшейся в одну из главных сил революции. На первом этапе их разногласия привели к
тому, что на III съезде партии ее отрицательное отношение к Керенскому проявилось в том, что партия проголосовала против вхождения министра в ЦК [23, с. 373-374]. Осенью кризис взаимоотношений перерос в открытый конфликт. В оппозицию к Керенскому перешли не только эсеры, но и меньшевики. Проявлением конфликта партий стало исключение министра внутренних дел А.М. Никитина из рядов меньшевистской партии 2 октября. Меньшевистский ЦК объявил, что не считает Никитина своим официальным представителем и ответственности за его действия не несет [24, л.л. 4-4об.].
Захватывая региональные органы власти, партия эсеров все настойчивее ставила вопрос о формировании центрального правительства. Левое крыло партии требовало установления единовластия эсеров. В частности, летом 1917 года подобные призывы раздавались от М.А. Спиридоновой [25, с. 191]. Главным препятствием для вхождения эсеров во Временное правительство становился «член партии» Керенский. В его антагониста превращался лидер партии В.М. Чернов, уже имевший опыт периферийного министра, не способного воздействовать на выработку стратегического курса кабинета. Керенский, подчеркивал Чернов, стремится занять надпартийную позицию. Но разве у эсеров нет возможности прямо сейчас возглавить правительство? «Если не мы, то кто же? И если не теперь, то когда же?». Кто из противников может оспорить, что массы тянутся сейчас к социалистическим партиям и лозунгам - вопрошал Виктор Михайлович. И пророчески отвечал: «начавши с возглавления чуть не всенародного движения, мы растеряем низы и ухитримся явиться в Учредительное собрание в качестве меньшинства» [26, с. 89, 90.].
Эсеры, в отличие от тех же большевиков, не нашли способа воспользоваться региональными рычагами управления для прорыва к высшим этажам государственной власти. Большевики поняли, что губернские структуры могут направить делегатов на центральный съезд Советов, получить руководство над ним и через него сформировать правительство. То есть регионы способны овладеть центром и навязать ему волю [27, с. 104, 107]. Региональные силы эсеров, и их союзников - меньшевиков, были весомее большевистских: им было достаточно скоординировать действия должностных лиц и учреждений, имевшихся в их распоряжении. Но вместо этого они посчитали более легким путем выхода из кризиса не защищать правительство, так как, по их мнению, Керенский вынужден будет уйти и правительственные места освободятся. Большевики не справятся без эсеров, пригласят их в правительство, и эсеры возглавят страну. Ожидания эсеров не оправдались: большевики не стали делиться властью, а приглашение левых эсеров объяснялось противоположным намерением не допустить основную часть партии эсеров во власть.
Итак, политические противоречия между тремя группировками, преуспевшими в феврале 1917 года, и получившими доступ к Временному правительству, кадетской партией, группой либеральных министров из ВВНР и умеренными социалистами (эсерами и меньшевиками) завершились не в пользу либерального лагеря. Распрями либералов воспользовались умеренные социалисты - они перехватили инициативу и почти полностью вытеснили либералов из власти.
Однако, полагаем, что даже если бы им удалось реализовать свои замыслы - сформировать центральное правительство и провести Учредительное собрание, они не вывели бы страну из революционного кризиса. Эсеры воплотили в себе все иллюзии интеллигенции, и потому при обретении власти над страной они оказались бы один на один с получившим неограниченную свободу народом. Революционные реалии были таковы, что чем дальше продвигались социалисты-революционеры в провинции во власть, тем сложнее там становилась ситуация. Губернии не подчинялись центру, уезды - губерниям. Далее конфликты перетекали на низовой -волостной уровень. Февральские процессы неуклонно разрушали страну. В этой ситуации решающее значение получило то обстоятельство, что приход большевиков к власти предшествовал созыву Учредительного собрания. Большевики, хотя также являлись частью интеллигенции, в отличие от эсеров, оказались способными остановить распад страны и сохранить ее территориальное единство. А наиболее серьезными их противниками стали именно умеренные социалисты. Либералы в условиях революции проявили полную беспомощность, причем конфликты внутри либерального лагеря лишь обессиливали их, лишая последних возможностей в борьбе за влияние в стране и, в конечном счете, за власть.
Литература и источники 1. Сахнин А.В. Опыт Октября 1917 года. Как делают революцию. - М.: Алгоритм, 2017. - 288 с.
2. Турицын И.В. Великая Российская революция 1905-1927 гг.: от исторических клише к новому осмыслению феномена // Современная научная мысль. 2017. №6. С.30-39.
3. Русское знамя (Санкт-Петербург). - 1907. - 11 марта.
4. ДеминВ.А. Верхняя палата Российской империи. 1906-1917. - М.: РОССПЭН, 2006. - 374 с.
5. МилюковП.Н. Воспоминания (1859-1917). Т. 1. - М.: Современник, 1990. - 446 с.
6. Государственный архив Ярославской области (Г АЯО). Ф. 906. Оп. 4. Д. 438.
7. Ленин В.И. Первая победа революции // Полн. собр. соч. - Т. 12. - С. 27-35.
8. Дмитриев С.Н. Союз союзов и профессионально-политические союзы в России. 1905-1906. - М.: Молодая гвардия, 1992. -206 с.
9. Кобзаненко В.А. Партийные фракции в I и II Государственных думах России. 1906-1907. - М.: РОССПЭН, 1996. - 238 с.
10. ЛеоновМ.И. Эсеры и II Дума // Вопросы истории. - 1997. - № 2. - С. 18-33.
11. Николаевский Б.И. Русские масоны и революция. - М.: Терра, 1990. - 199 с.
12. Гайда Ф.А. Либеральная оппозиция на путях к власти (1914-весна 1917 г.). - М.: РОССПЭН, 2003. - 432 с.
13. Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА). Ф. 2003. Оп. 1. Д. 1742.
14. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. 111. Оп. 5. Д. 669.
15. Глобачев К.И. Правда о русской революции. Воспоминания бывшего начальника Петроградского охранного отделения // Вопросы истории. - 2002. - № 7.
16. ГАРФ. Ф. 102. Оп. 247. Д. 347.
17. ГАРФ. Ф. 579. Оп. 1. Д. 431.
18. РГВИА. Ф. 2003. Оп. 1. Д. 1921.
19. Милюков П.Н. История второй русской революции. Воспоминания. - Мн.: Харвест, 2002. - 752 с.
20. Думова Н.Г. Кончилось ваше время. - М.: Политиздат, 1990. - 336 с.
21. ГАРФ. Ф. 1788. Оп. 2. Д. 87.
22. Голос (Ярославль). - 1917. - 25 августа.
23. Протоколы III съезда партии социалистов-революционеров, состоявшегося в Москве 25 мая-4 июня 1917 г. Стенографический отчет. - М.: Издание ЦК ПСР, 1917. - 502 с.
24. Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). Ф. 275. Оп. 1. Д. 210.
25. История политических партий России / Под ред. А.И. Зевелева. - М.: Высшая школа, 1994. - 447 с.
26. ЧерновВ.М. Листки из политического дневника // Гусев К.В. В.М. Чернов. Штрихи к политическому портрету (Победы и поражения Виктора Чернова). - М.: РОССПЭН, 1999. - С. 82-101.
27. Аннин Г.П. Большевики Верхневолжья в 1917 году. - Ярославль: Верх.-Волжск. кн. изд., 1983. - 143 с.
References and Sources
1. Sahnin A.V. Opyt Oktyabrya 1917 goda. Kak delayut revolyuciyu. - M.: Algoritm, 2017. - 288 s.
2. Turicyn I.V. Velikaya Rossijskaya revolyuciya 1905-1927 gg.: ot istoricheskih klishe k novomu osmysleniyu fenomena // Sovremennaya nauchnaya mysl'. 2017. №6. S.30-39.
3. Russkoe znamya (Sankt-Peterburg). - 1907. - 11 marta.
4. Demin V.A. Verhnyaya palata Rossijskoj imperii. 1906-1917. - M.: ROSSPEN, 2006. - 374 s.
5. Milyukov P.N. Vospominaniya (1859-1917). T. 1. - M.: Sovremennik, 1990. - 446 s.
6. Gosudarstvennyj arhiv YAroslavskoj oblasti (G AYAO). F. 906. Op. 4. D. 438.
7. Lenin V.I. Pervaya pobeda revolyucii // Poln. sobr. soch. - T. 12. - S. 27-35.
8. Dmitriev S.N. Soyuz soyuzov i professional'no-politicheskie soyuzy v Rossii. 1905-1906. - M.: Molodaya gvardiya, 1992. - 206 s.
9. Kobzanenko V.A. Partijnye frakcii v I i II Gosudarstvennyh dumah Rossii. 1906-1907. - M.: ROSSPEN, 1996. - 238 s.
10. Leonov M.I. Esery i II Duma // Voprosy istorii. - 1997. - № 2. - S. 18-33.
11. Nikolaevskij B.I. Russkie masony i revolyuciya. - M.: Terra, 1990. - 199 s.
12. Gajda F.A. Liberal'naya oppoziciya na putyah k vlasti (1914-vesna 1917 g.). - M.: ROSSPEN, 2003. - 432 s.
13. Rossijskij gosudarstvennyj voenno-istoricheskij arhiv (RGVIA). F. 2003. Op. 1. D. 1742.
14. Gosudarstvennyj arhiv Rossijskoj Federacii (GARF). F. 111. Op. 5. D. 669.
15. Globachev K.I. Pravda o russkoj revolyucii. Vospominaniya byvshego nachal'nika Petrogradskogo ohrannogo otdeleniya // Voprosy istorii. - 2002. - № 7.
16. GARF. F. 102. Op. 247. D. 347.
17. GARF. F. 579. Op. 1. D. 431.
18. RGVIA. F. 2003. Op. 1. D. 1921.
19. Milyukov P.N. Istoriya vtoroj russkoj revolyucii. Vospominaniya. - Mn.: Harvest, 2002. - 752 s.
20. Dumova N.G. Konchilos' vashe vremya. - M.: Politizdat, 1990. - 336 s.
21. GARF. F. 1788. Op. 2. D. 87.
22. Golos (Yaroslavl'). - 1917. - 25 avgusta.
23. Protokoly III s"ezda partii socialistov-revolyucionerov, sostoyavshegosya v Moskve 25 maya-4 iyunya 1917 g. Stenograficheskij otchet. - M.: Izdanie CK PSR, 1917. - 502 s.
24. Rossijskij gosudarstvennyj arhiv social'no-politicheskoj istorii (RGASPI). F. 275. Op. 1. D. 210.
25. Istoriya politicheskih partij Rossii / Pod red. A.I. Zeveleva. - M.: Vysshaya shkola, 1994. - 447 s.
26. Chernov V.M. Listki iz politicheskogo dnevnika // Gusev K.V. V.M. Chernov. Shtrihi k politicheskomu portretu (Pobedy i porazheniya Viktora CHernova). - M.: ROSSPEN, 1999. - S. 82-101.
27. Annin G.P. Bol'sheviki Verhnevolzh'ya v 1917 godu. - YAroslavl': Verh.-Volzhsk. kn. izd., 1983. - 143 s.
ХОЛЯЕВ СЕРГЕЙ ВЛАДИМИРОВИЧ - кандидат исторических наук, доцент кафедры гуманитарных наук Ярославского государственного технического университета, председатель Ярославского регионального отделения Общероссийской общественной организации содействия повышению уровня и качества исторического образования «Объединение преподавателей истории в вузах России» (xolyaevsv@ystu.ru).
KHOLYAEV SERGEY V. - Ph.D. in History, Associate Professor, Department of Humanitarian Disciplines, Yaroslavl State Technical University, Chairman of the Yaroslavl regional branch of the all-Russian public organization for promoting the level and quality of historial education "Association of history teachers in Russian universities".
