CC BY
21
КЛИНИЧЕСКАЯ МЕДИЦИНА
# CLINICAL MEDICINE
УДК: 616.89-008.441.13 к
_
Е. А. КАТАН1, В. В. КАРПЕЦ2, И. Д. ЧЕХОНАДСКИЙ2, В. В. ДАНИЛЬЧУК2, М. В. ДЕМИНА2, Е. С. КАРПОВА2 СОСТОЯНИЯ И СВОЙСТВА ЛИЧНОСТИ, СПОСОБСТВУЮЩИЕ ФОРМИРОВАНИЮ ЗАВИСИМОСТИ ОТ АЛКОГОЛЯ У ПАЦИЕНТОВ С РАЗНОЙ ИНТЕНСИВНОСТЬЮ НАБЛАГОПРИЯТНЫХ ДЕТСКИХ ПЕРЕЖИВАНИЙ
1 - ФГБОУ ВО «Оренбургский государственный медицинский университет» Минздрава России
2 - ГАУЗ «Оренбургский областной клинический наркологический диспансер»
E. A. KATAN1, V. V. KARPETS2, I. D. CHEHONADSKIY2, V. V. DANILCHUK2, M. V. DEMINA2, E. S. KARPOVA2 STATES AND PERSONALITY PROPERTIES THAT CONTRIBUTE TO THE FORMATION OF ALCOHOL DISORDERS IN PATIENTS WITH DIFFERENT INTENSITY OF ADVERSE CHILDHOOD EXPERIENCES
1 - FSBEI HE «Orenburg State Medical University.» of the Ministry of Health of Russia
2 - SAHI «Orenburg regional clinical narcological dispensary»
ш резюме
Неблагоприятный детский опыт оказывает па-тоформирующее действие на развитие отдаленных последствий для физического и психического здоровья во взрослом возрасте. Одним из таких расстройств являются зависимости от психоактивных веществ, что объясняется предиспонирующей ролью детской психотравмы в качестве фактора нарушения психического онтогенеза с последующей дисфункцией систем вознаграждения, самоконтроля и саморегуляции.
Цель исследования - изучение состояний и свойств личности, способствующих формированию зависимости от алкоголя у пациентов с разной интенсивностью неблагоприятных детских переживаний.
Выделены группы пациентов, отличающихся по интенсивности и структуре НДО (отсутствующий, умеренный, тяжелый, крайне тяжелый неблагоприятный детский опыт). Основным психоактивным веществом, предпочитаемым пациентами, принявшими участие в исследовании, является алкоголь (НДО 0 - 100 %; НДО 1 - 94,1 %; НДО 4 - 87,2 %; НДО 4+ - 91,7 %).
Использование алкоголя как химического агента с целью усиления диссоциативных механизмов преодоления психотравмирующих переживаний усиливает состояние эмоциональной дизрегуляции и приводит к трансформации аффективной сферы:
тревожность - гипотимия - ангедония - соматове-гетативная дисфункция - дисфория - алекситимия, что форсирует распад личной и социальной идентичности, усугубляя проявления и последствия расстройств употребления алкоголя.
ключевые слова: НЕБЛАГОПРИЯТНЫЙ ДЕТСКИЙ
ОПЫТ, ЗАВИСИМОСТЬ ОТ ПСИХОАКТИВНЫХ ВЕЩЕСТВ,
ЛИЧНОСТНЫЕ ИЗМЕНЕНИЯ, АФФЕКТИВНЫЕ НАРУШЕНИЯ.
и summary
Adverse childhood experiences have a pathoforming effect on the development of long-term consequences for physical and mental health in adulthood. One of these disorders is dependence on psychoactive substances, which is explained by the predisposing role of child psychotrauma as a factor of violation of mental ontogenesis with subsequent dysfunction of reward systems, self-control and self-regulation.
Objective: to study the States and personality traits that contribute to the formation of alcohol dependence in patients with different intensity of unpleasant childhood experiences.
Groups of patients who differ in the intensity and structure of adverse childhood experience ACE (absent, moderate, severe, extremely severe) were identified. the main psychoactive substance preferred by patients who participated in the study is alcohol (ACE0100 %; ACE194,1 %; ACE4 87,2 %; ACE4+ 91,7 %).
The use of alcohol as a chemical agent to enhance dissociative mechanisms for overcoming traumatic experiences increases emotional dysregulation leads to transformation of the affective sphere: anxiety - hypothymia - anhedonia somatic vegetative dysfunction - dysphoria - alexitimia that boosts the disintegration of personal and social identity, exacerbating manifestations and consequences of disorders of alcohol use.
key words: ADVERSE CHILDHOOD EXPERIENCE,
-
SUBSTANCE DEPENDENCE, PERSONALITY CHANGES,
AFFECTIVE DISORDERS.
Исследования жестокого обращения, как правило, связаны с выявлением пагубных последствий физического, сексуального или эмоционального насилия в детстве, а также игнорирование (пренебрежение) взрослыми своих обязанностей в отношении своих воспитанников [1-4]. Дети не выживут без помощи взрослых и, если не чувствуют защиты и заботы со стороны взрослых, испытывают тяжелые переживания. Когда же причины таких переживаний исходят от собственных незаботливых или жестоких родителей или опекунов, возникает ситуация чрезмерного напряжения, развивается стресс с токсическими свойствами [5]. Тяжелые переживания детства связаны с доказанными морфологическими изменениями в переднем поясном отделе, дорсолатеральной и орбитофронтальной зонах префронтальной коры, мозолистом теле и гиппокампе у взрослых, а также с усиленным ответом миндалевидного тела на эмоциональные выражения лиц и уменьшением реакции прилежащего ядра на ожидаемые награды [6]. Особенно уязвимы подкорковые структуры, которые, несмотря на их более раннее созревание (в 13-16 лет), часто дисфункциональны до более позднего развития (в 17-21 год) корковых структур [7]. Ни стриатум, ни гиппокамп, которые консолидируют процесс вознаграждения, после воздействия стресса ранней жизни не могут развиваться нормально [8].
Воздействие значительного уровня жестокого обращения с детьми подталкивает мозг к альтернативным путям развития, « чтобы облегчить размножение и выживание в той среде, которая, основываясь на опыте, кажется злонамеренным миром, наполненным стрессом» [7]. Поведение взрослого, формирующееся в подростковом возрасте для содействия выживанию и репродукции, может перестать быть адаптивным и вместо этого может увеличить вероятность экспериментировать, использовать и становиться
зависимым от наркотиков, алкоголя и связанных с ними состояний [1].
цель исследования - изучение состояний и свойств личности, способствующих формированию зависимости от алкоголя у пациентов с разной интенсивностью неблагоприятных детских переживаний.
материалы и методы исследования
Исследование проводилось на базе Оренбургского областного клинического наркологического диспансера при наличии информированного добровольного согласия респондентов.
Критериями включения пациентов в выборку были:
- соответствие состояния пациентов диагностическим рубрикам МКБ-10 для психических расстройств, связанных с употреблением ПАВ: психические и поведенческие расстройства, вызванные употреблением алкоголя, синдром зависимости Р10.2х; психические и поведенческие расстройства, вызванные употреблением опиоидов, синдром зависимости Р11.2х; психические и поведенческие расстройства, вызванные употреблением каннабиноидов, синдром зависимости Р12.2х; психические и поведенческие расстройства, вызванные употреблением других психостимуляторов Р15.2х;
- наличие клинических проявлений синдрома отмены психоактивных веществ;
- наличие/отсутствие анамнестических сведений о жестоком обращении и пренебрежении в детстве.
Критерии невключения пациентов в выборку:
- возраст моложе 21 года и старше 45 лет;
- шизофрения (Р 20), шизотипическое расстройство (Р 21), острые и транзиторные психотические расстройства (Р 23), шизоаффективное расстройство (Р 25);
- аффективные расстройства настроения (Р 30-39);
- органические психические расстройства (рубрики Р 00-05);
- умственная отсталость (Р 70-79);
- соматическое заболевание в стадии обострения;
- беременность.
Квалификация психических расстройств проведена в соответствии с диагностическими рубриками МКБ-10.
Общее число участников исследования составило 402 наблюдения (293 мужчины и 109 женщин). Средний возраст участников исследования был 38,5 ± 4,7 года (М ± возраст начала развития заболевания -22,3 ± 2,0 года, возраст первого обращения за наркологической помощью - 30,4 ± 1,9 года, длительность течения
заболевания - 7,5 ± 2,5 года. Основным психоактивным веществом, предпочитаемым пациентами, принявшими участие в исследовании, является алкоголь (НДО 0 -100 %; НДО 1 - 94,1 %; НДО 4 - 87,2 %; НДО 4+ - 91,7 %). Распределение больных приведено в таблице 1.
В качестве оценочного инструмента насыщенности психотравмирующих событий детского возраста применен Международный опросник неблагоприятного детского опыта (Adverse Childhood Experience - International Questionnaire WHO ACE-IQ) [4].
Для оценки паттернов психологических признаков использован Симптоматический опросник SCL-90-R (Simptom Check List-90-Revised).
Для оценки алекситимических, диссоциативных, посттравматических и депрессивных расстройств использованы Торонтская шкала алекситимии (Toronto Alexithymia Scale, или TAS-20 шкала Alexithymia Scale, или TAS-20), шкала оценки влияния травматического события (ШОВТС, Impact of event Scale - IES-R), шкала диссоциации DES (Dissociative Experience Scale), шкала депрессии Бека (Beck Depression Inventory).
Для определения основного типа личности, наклонностей, степени социально-психологической адаптирован-ности, стиля общения использован Стандартизированный многофакторный метод исследования личности (тест СМИЛ) в модификации Л. Н. Собчик. Статистическая обработка проведена с помощью программы SPSS-17. Различия между качественными признаками определялись с использованием критерия х2 и сравнения удельного веса в группах. Результаты считались статистически значимыми при р < 0,001. Значения количественных данных были представлены в форме средних величин (М) и среднего квадратичного отклонения (± m). Достоверность различий средних значений определяли с помощью t - критерия Стьюдента (p < 0,05).
Таблица J - Клиническая характеристика выборки
Рубрика МКБ-10 Мужчины Женщины Всего
293 (71,6 %) 109 (28,45 %) 402 (100 %)
Основные клинические состояния
F10.2 259 (63,3 %) 97 (23,7 %) 356 (87,0 %)
F11.2 16 (3,9 %) 12 (2,9 %) 28 (6,8 %)
Из них - сочетанные формы зависимости
F12.2 60 (14,9 %) 8 (1,99 %), 68 (16,8 %)
F15.2 43 (10,7 %) 4 (0,99 %) 47 (11,7 %)
F17.2 186 (45,5 %) 63 (15,7 %) 249 (61,9 %)
F19.2 8 (1,99 %), - 8 (1,99 %)
результаты
При анализе самоопросников НДО (АСЕ-Ю, ВОЗ, 2009) (х2 - 16,16, р > 0,05) было установлено, что всего лишь 14,3 % наблюдаемых (п = 57) (отсутствующий неблагоприятный детский опыт) не указывали в анкетах фактов детских психических травм (р = 0,001).
1 фактор НДО указывали 34,1 % респондентов (п = 137) (умеренный неблагоприятный детский опыт), который преимущественно был связан с факторами группы опыта общественного насилия, буллингом, издевательствами. Или же были предоставлены сведения о проживании в неполных семьях, разводе между родителями, утрате родителя в возрасте до 18 лет, относящихся к группе «Проблемы семейного окружения» (р = 0,001).
До 4 факторов НДО отмечали 31,2 % респондентов (п = 125) (тяжелый неблагоприятный детский опыт). К ним относились группы: «Взаимоотношения с родителями/опекунами»: эмоциональное пренебрежение, пренебрежение потребностями; «Проблемы семейного окружения »: хронические психические заболевания, депрессии, суициды родителей/опекунов; утрата родителя в возрасте до 18 лет или их развод, домашнее насилие, указанные выше факторы общественного насилия. Отмечены факторы группы «Злоупотребление детского периода жизни»: эмоциональное насилие (р = 0,050).
О более 4 факторах НДО дали сведения 20,4 % пациентов (п = 83) (крайне тяжелый неблагоприятный детский опыт). К вышеперечисленным факторам присоединились физическое насилие, сексуальное насилие (табл. 2).
При анализе влияния неблагоприятного детского опыта на характер предпочитаемого ПАВ было статистически доказано влияние умеренного (п = 80, в группе - 58,4 %) и тяжелого (п = 99, в группе - 79,2 %) неблагоприятного детского опыта на употребление алкоголя и табака. В группе НДО 4+ влияния фактора крайне тяжелых детских переживаний на употребление алкоголя, алкоголя и табака статистически не подтверждено, но доказана ассоциация указанного фактора с употреблением опиатов и каннабиса (табл. 3).
При анализе психологических паттернов по шкале БСЬ-90-Р обнаружено, что аффективные нарушения тревожно-депрессивного и фобического спектров были наиболее значимы в состояниях респондентов. О тяжести психопатологического состояния и глубине расстройств в группах свидетельствовал показатель GSI (1,42). Для пациентов с умеренным НДО характерен высокий уровень
Таблица 2 - Распространенность неблагоприятного детского опыта
п абс. (отн.) Кластеры распространенности неблагоприятного детского опыта
Нет НДО ндо, 1 фактор (умеренный НДО) НДО, до 4 факторов (тяжелый НДО) НДО, более 4 сочетанных факторов (крайне тяжелый НДО)
57 человек (14,3 %), из них: женщин 8 (2,1 %), мужчин 49 (12,2 %) - - - -
137 человек (34,1 %), из них: женщин 46 (11,4 %), мужчин 91 (22,7 %) - «Насилие в сообществе» (V): факторы общественного насилия ^4, V5, V6); буллинг, издевательства (V! V2, V3,) То же То же
«Проблемы семейного окружения» разлука, развод между родителями, утрата родителя в возрасте до 18 лет ^4, F5) То же То же
125 человек (31,2 %), из них: женщин 60 (15,1 %), мужчин 65 (16,1 %) - - «Взаимоотношения с родителями/опекунами» (Р): пренебрежение потребностями (Р3, Р4, Р5); эмоциональное пренебрежение (Р1, Р2) То же
- - «Проблемы семейного окружения» И: хронические психические заболевания, депрессии, суициды родителей/опекунов ^2); утрата родителя в возрасте до 18 лет или их развод ^4, F5); материнское/родительское насилие № F7, F8) То же
- - «Злоупотребление детского периода жизни» (А): эмоциональное насилие (А1, А2) То же
82 человека (20,4 %), из них: женщин 51 (12,8 %), мужчин 31 (7,6 %) - - - «Злоупотребление детского периода жизни» (А): физическое насилие (А3, А4); сексуальное насилие (А5, А6, А7, А8)
показателя субшкалы «депрессия (DEP)» (1,62), клинически проявляющийся постоянным ощущением безрадостности с низкой физической и психологической активностью, пессимистичной оценкой прошлого, настоящего и будущего, в жалобах наиболее подчеркивалась несостоятельность во всех сферах жизнедеятельности, чувство безнадежности, ретроспективно вспоминались мысли о суициде. Для пациентов с тяжелым и крайне тяжелым НДО нередки были проявления агрессии, раздражительности, гнева и негодования, что сопровождается высокими показателями по шкалам « Враждебность (HOS)» (1,64; 1,59), «Паранойяльные тенденции (PAR)» (1,58; 1,38). «Тревожность (ANX)» (1,67; 1,61) в сочетании с объективными признаками: напряжение и дрожь, панические приступы, ощущение эмоционального насилия/издевательства и когнитивных
компонентов, включающие мысли об опасности/страхах, неопределенные опасения. Характерен был дискомфорт в процессе межличностного взаимодействия, самоосуждение, чувство беспокойства (шкала «Интерперсональная сенситивность (INT 1,38; 1,58)» (рис. 1).
Было установлено (табл. 4), что среди пациентов группы НДО 0 отсутствовали расстройства посттравматического характера, отмечалась легкая депрессия, низкий уровень диссоциативных и алекситимических расстройств. У респондентов группы НДО 1 (умеренный НДО) отмечаются незначительные показатели расстройств по всем используемым шкалам. Среди пациентов групп с тяжелым и крайне тяжелым НДО, пережившим эмоциональное пренебрежение, пренебрежение потребностями; хронические психические заболевания, депрессии,
Таблица 3
- Распределение предпочтений в отношении употребляемого ПАВ среди пациентов с разной интенсивностью неблагоприятного детского опыта
Интенсивность НДО Психические и поведенческие расстройства, вызванные употреблением психоактивного вещества, синдром зависимости* Всего (абс., %)
F10.21 (абс., %) F10.21 + F17.25 (абс., %) F11.21 + F17.25 (абс., %) F11.21 + F10.21 (абс., %) F11.21 + F12.21 (абс., %) F12.21 + F17.25 (абс., %) F12.21 + F10.21 (абс., %) F10.21 + F11.21 + F12.21 (абс., %)
НДО отсутствует 19,2 (11) 70,2 (40) - 5,2 (3) - 3,5 (3) - - 100 (57)
Умеренный НДО 28,4 (39) 58,4 (80) - 4,4 (6) - 3 (4) 5,8 (8) 100 (137)
Критерий Фишера 1,64-2,21 1,37 1,567 - 0,266 - 0,78 0,671 - -
Тяжелый НДО 7,2 (9) 79,2 (99) 2,4 (3) - 2,4 (3) 4,8 (6) 4 (5) - 100 (125)
Критерий Фишера 1,64-2,21 2,296 1,995 - - - 0,144 0,65 - -
Крайне тяжелый НДО - 68,7 (57) 9,6 (8) 7,2 (6) 7,2 (6) - 2,5 (2) 4,8 (4) 100 (83)
Критерий Фишера 1,64-2,21 - 3,058* 3,058* 0.964 1,956 - - - -
Примечание - * - психические и поведенческие расстройства, вызванные употреблением алкоголя, синдром зависимости F10.2x; психические и поведенческие расстройства, вызванные употреблением опиоидов, синдром зависимости F11.2x; психические и поведенческие расстройства, вызванные употреблением каннабиноидов, синдром зависимости F12.2x; психические и поведенческие расстройства, вызванные употреблением табака, синдром зависимости F17.2x.
суициды родителей/опекунов; утрату родителя в возрасте до 18 лет или их развод, домашнее насилие, эмоциональное насилие, физическое насилие, сексуальное насилие, отмечены выраженные диссоциативные нарушения, расстройства травматических кластеров, алекситимические нарушения. Депрессии были тяжелее в группе пациентов с НДО 4, чем с НДО 4+.
(SOM) (О-С) (INT) (DEP) (ANX) (HOS) (PHOB) (PAR) (PSY) -НДО О -НДО l -НДО 4 -НДО 4+
Рис. 1 - Профиль психологических паттернов состояния на момент обследования (шкала SCL-90-R)
(Соматизация (SOM), обсессивность - компульсивность (О - С), межличностная чувствительность (интерперсональная сенситивность (INT), депрессия (DEP), тревожность (ANX), враждебность (HOS), фобическая тревожность (PHOB), паранойяльные тенденции (PAR), психотизм (PSY), общий индекс тяжести симптомов (GST), индекс наличного симптоматического дистресса (PTSD).)
Личностные особенности, отмечаемые у респондентов в период развернутых проявлений заболевания, на этапе становления ремиссий, были связаны с интенсивностью перенесенных неблагоприятных жизненных обстоятельств в детском возрасте (х2 - 24,739 СП2, р < 0,01). Для пациентов, не имеющих неблагоприятный детский опыт, характерно сочетание черт астено-ипохондричных состояний (быстрая утомляемость, слабость, постоянные капризы) и демонстративности - это эгоцентричные, зависимые от родителей и близких, эмоционально лабильные, внушаемые типы личности (шкалы: «Ипохондрия (Нб) 60», «Истерия (Ну) 60», «Психастения (Р1:) 54», «Мания (Ма) 47»). Для этих лиц характерен уход от решения проблем, пассивное отношение к конфликтам, низкая социальная мотивация и активность (рис. 2).
В группе пациентов НДО 1 отмечена предрасположенность к возникновению тревожных реакций, навязчивому беспокойству, напряженности, что приводит к нерешительности, сниженной способности сопротивляться обстоятельствам в сочетании с потребностью сдерживать агрессивные импульсы (шкалы: «Ипохондрия (Нб) 60, «Депрессия р) 60», «Психопатия (РС) 78»). В качестве компенсации такого состояния возникает поверхностность межличностных взаимоотношений, легкое отношение к вопросам морали, изменчивость этических оценок. После
PTSD
Таблица 4 - Средние баллы оценки алекситимических, диссоциативных, посттравматических и депрессивных расстройств
Шкалы* НДО 0 (n = 57) Mean ± SD НДО 1 (n = 1367) Mean ± SD НДО 4 (n = 125) Mean ± SD НДО 4+ (n = 125) Mean ± SD Общая (n = 402) Mean ± SD
TAS 38,4 ± 14,7 42,5 ± 14,5 49,8 ± 16,9 56,4 ± 16,9 48,4 ± 13,5
DES 35,2 ± 15,2 52,4 ± 18,6 52,2 ± 22,5 55,5 ± 16,1 48,8 ± 18,1
IES - 29,6 ± 16,5 36,6 ± 14,7 54,5 ± 16,5 32,9 ± 18,9
BDY 8,7 ± 1,7 28,7 ± 8,1 31,4 ± 6,7 22,4 ± 7,7 22,8 ± 6,05
Примечание - * - шкала алекситимии (Toronto Alexithymia Scale или TAS-20 шкала Alexithymia Scale или TAS-20), шкала оценки влияния травматического события (ШОВТС, Impact of event Scale - IES-R), шкала диссоциации DES (Dissociative Experience Scale), шкала депрессии Бека (Beck Depression Inventory).
редукции абстинентных расстройств пациенты этой группы показывают оптимистичность, общительность, активность, непринужденность в общении, в целом производят приятное впечатление, но постепенно обнаруживается назойливость и праздность (рис. 2).
Для пациентов третьей группы (НДО 4) преимущественны черты пессимистичности и импульсивности, что отражает наличие тревожных и депрессивных состояний (шкалы: «Депрессия р) 72,» «Психастения (Р1:) 54», «Психопатия (Рс1) 78»). Увеличение интенсивности депрессивных переживаний сопровождается редукцией тревожных расстройств, снижением уровня мотиваций и побуждений к социально-обыденным формам поведения. Это приводит к определенной социальной дезадаптации пациентов, конфликтности и агрессивности в широком кругу общения, пренебрежению к социальным нормам и ценностям. Социально необдуманные, неприемлемые действия определяются проблемами контроля импульсивности. Также в данной группе пациентов выявлена высокая фиксация переживаний пациентов на разного рода соматических жалобах (рис. 2).
Пациентам с крайне тяжелым неблагоприятным детским опытом (НДО 4+) в большей мере свойственны, помимо тусклости эмоциональной экспрессии, искажение или нивелирование смысла или значимости актуальных ситуаций или ситуаций, имевших место в прошлом, что свидетельствует о склонности пациентов к защитным реакциям диссоциативного типа. Несмотря на впечатление того, что пациенты выглядят как необщительные, ушедшие в себя и избегающие контактов, в действительности же они испытывают потребность привлечь и удержать внимание окружающих, дорожат их оценкой, стремятся приобрести и сохранить их близость, стремятся показаться лучше. В связи с этим им свойственно эмоциональное напряжение и неудовлетворенность качеством жизни, характерны реакции, сопровождающиеся чувством вины,
гневом, направленным на себя (аутоагрессия). Для пациентов присуще пренебрежение к принятым общественным нормам, моральным и этическим ценностям, установленным правилам поведения и обычаям, протест против существующей нормы осуществляется косвенным путем, асоциальные проявления, враждебность и агрессивность касаются в основном только ближайшего окружения (шкалы: «Паранойяльность (Ра) 62», «Психастения (Р1:) 60», «Психопатия (РС) 70»). В зависимости от уровня активности пациента неудовлетворенность складывающимися обстоятельствами проявляется в гневных и агрессивных реакциях или выражении пассивности (рис. 2).
обсуждение
В формировании личности подростка, перенесшего жестокое обращение и пренебрежение в детстве, важную роль приобретает дизонтогенетический фактор, вызывающий ретардацию психического развития, которая детерминирует развитие психического инфантилизма, эмоционально-волевой неустойчивости, недостаточности критических и прогностических функций, неразвитость морального сознания [9-12]. В основе развития такого состояния лежит механизм диссоциации - защитный механизм психики, срабатывающий обычно при болезненных и/или психотравматических ситуациях [13]. В нашем исследовании удалось доказать активность постстрессовых расстройств, что подтверждено результатами оценок по шкале влияния травматического опыта, шкале диссоциативных форм реагирования. Алекситимические расстройства выражены у пациентов со значительным уровнем НДО, что также является признаком использования пациентами защитных диссоциативных механизмов, снижающих способность осознавать и осмысливать происходящие с ним эмоциональные изменения.
Результаты изучения психологических паттернов и личностных профилей наркологических пациентов позволили установить, что под влиянием тяжести неблагоприятного
с аффективной дизрегуляцией, имеет место завершение поляризации качества и содержания самой личности, которая фрагментируется на два личностных статуса - алкогольный (алкогольная идентичность) и нормативный (нормативная идентичность) [13]. Использование алкоголя как агента химической диссоциации усиливает состояние эмоциональной дизрегуляции и приводит к дополнительной трансформации личности по указанному выше вектору «тревожность - депрессия - ангедония - соматовегетативная дисфункция - дисфория - алекситимия», форсирует распад личной и социальной идентичности, усугубляет проявления и последствия расстройств употребления алкоголя. выводы
Пациенты, пережившие травмирующие события в детстве, обращаются к употреблению ПАВ для облегчения пожизненного дистресса. Расслоение между сохраняющимися посттравматическими изменениями и способностью осознавать и контролировать эмоции делает реакцию на стресс более заметной. Увеличение же стрессовой нагрузки стимулирует потребление алкоголя, приводя к более тяжелому течению психических расстройств, вызванных алкогольной зависимостью. Персонифицированный подход в определении стратегии и содержания психотерапии пациентов, имеющих проблемы с употреблением ПАВ, помимо традиционного подхода, направленного на формирование модели трезвого образа жизни, должен быть ориентирован на помощь пациентам в понимании и удовлетворении своих глубинных эмоциональных потребностей.
и литература:
1. Dube, S. R. Adverse childhood experiences and the association with ever using alcohol and initiating alcohol use during adolescence / S. R. Dube, J. W Miller, D. W. Brown, W. H. Giles, V. J. Felitti. - Text: electronic // J. Adolesc. Health. - 2006. - Vol. 38. - P. 410-421. -URL: https://doi.org. 10.1016/j.jadohealth.2005.06.006.
2. Kessler, R. C. Childhood adversities and adult psychopathology in the WHO World Mental Health Surveys/ R. C. Kessler, K. A. McLaughlin, J. G. Green, M. J. Gruber, N. A. Sampson, A. M. Zaslavsky, S. Aguilar-Gaxiola, A. O. Alhamzawi, J. Alonso, M. Angermeyer, C. Benjet [et al]. - Text: unmediated // Br J Psychiatry. - 2010. - Vol. 197. - N 5. - P. 378-85. - DOI: 10.1192/bjp.bp.110.080499.
3. Schwartz, J. A. The association between mental health and violence among a nationally representative sample of college students from the United States/ J. A. Schwartz, K. M. Beaver, J. C. Barnes. - Text: electronic//PLoS One. - 2015. -10:e0138914. - URL: https:// doi.org/10.1371/journal.pone.0138914 (date of request: 08.12.2018).
4. WHO. Adverse Childhood Experiences International Questionnaire (ACE-IQ). - Available at: http://www.who.int/violence_injury_preven-tion/violence/activities/adverse_ childhood_experiences/guide/en/ (date of request: 15.02.2019). - Text: electronic.
5. Taylor, S. B. Chronic stress may facilitate the recruitment of habit- and addiction-related neurocircuitries through neuronal restructuring of the striatum / S. B. Taylor, J. M. Anglin, P. R. Paode, A. G. Riggert, M. F. Olive, C. D. Conrad. - Text: electronic // Neuroscience. -2014. - P. 231-42. - URL: https://doi.org/10.1016/j.neuroscience.2014.09.029
6. Teicher, M. H. Developmental neurobiology of childhood stress and trauma / M. H. Teicher, S. L. Andersen, A. Polcari, C. M. Anderson, C. P. Navalta. -Text: electronic// Psychiatr Clin North Am. - 2002. - Vol. 25. - N 2. - P. 397-426. - URL: https://doi.org/10.1016/s0193-953x(01)00003
(Hs) (D) (Hy) (Pd) (Pa) (Pt) (Sc) (Ma) (L) (F) (K)
-НДО 0 -НДО 1 -НДО 4 -НДО 4+
Рис. 2 - Профиль личностных паттернов пациентов с разной интенсивностью НДО
(Шкала ипохондрии (Нб), Шкала депрессии (й), Шкала истерии (Ну), Шкала психопатии (Рё), Шкала паранойяльности (Ра), Шкала психастении (РЦ Шкала шизоидности (Бс), Шкала гипомании (Ма), Шкала лжи (I), Шкала достоверности Шкала коррекции (К) СМОЛ.)
детского опыта происходит трансформация личности
в направлении: «тревожность - депрессия - ангедония -соматовегетативная дисфункция - дисфория - алекситимия», что влияет на поведенческие паттерны, способствуя ухудшению межличностных социальных отношений. Причины этих конфликтов связаны с неспособностью понять и рассказать о своих переживаниях, оставляющей чувства и поступки таких пациентов непонятыми окружением. В исследовании А. А. Овчинникова показано, что на этапе формирования конечной стадии алкоголизма происходит постепенная интеграция в структуру личности аффективных синдромологических комплексов, которые тесно связаны
80,0
60,0
40,0
20,0
7. Teicher, M. H. Childhood maltreatment and psychopathology: A case for ecophenotypic variants as clinically and neurobiologically distinct subtypes / M. H. Teicher, J. A. Samson. - Text: electronic// Am J Psychiatry. - 2013. - Vol. 170. - N10. - P. 1114-33. - URL: https://doi.org/10.1176/appi.ajp.2013.12070957
8. Koob, G. F. Drug addiction, dysregulation of reward, and allostasis / G. F. Koob, M. Le Moal. - Text: electronic // Neuropsychopharmacology. -2001. - Vol. 24. - P. 97-129. - URL: https://doi.org/10.1016/s0893-133xm00195-0
9. Белокрылое, И. В. Личностные и средовые факторы развития зависимости от психоактивных веществ: руководство по наркологии / И. В. Белокрылов, И. Д. Даренский; под редакцией Н. Н. Иванца. - Москва : Медпрактика, 2002. - Т. 1. -404 с. - ISBN 5-901654-19-6. - Текст: непосредственный.
10. Братусь, Б. С. Психологический анализ изменений личности при алкоголизме/Б. С. Братусь. - Москва: Изд-во Московского ун-та, 1974. - 96 с. - Текст : непосредственный.
11. Короленко, Ц. П. Психосоциальная аддиктология / Ц. П. Короленко, Н. В. Дмитриева. - Новосибирск: Олсиб, 2001. - 251 с. -ISBN 5-901048-06-7. - Текст: непосредственный.
12. Личко, А. Е. Подростковая наркология: руководство /А. Е. Личко, B. C. Битенский. - Ленинград: Медицина, 1991. - 304 с. -ISBN 5-225-01359-7 (В пер.). - Текст: непосредственный.
13. Овчинников, А. А. Диссоциативная модель формирования психических и поведенческих расстройств в результате употребления алкоголя (психиатрическая коморбидность, клинико-феноменологический, клинико-психологический, пси-хокоррекционный и реабилитационный аспекты): специальность 14.00.18 «Психиатрия»: специальность 14.00.45 «Наркология»: автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора медицинских наук/ Овчинников Анатолий Александрович; государственное учреждение «Научно-исследовательский институт психического здоровья» Томского научного центра Сибирского отделения Российской академии медицинских наук. - Mосква, 2008. - 47 с. - Место защиты: ГУ НИИ психического здоровья Томского научного центра СО РАМН. - Текст: непосредственный.
УДК 616.718-002-003.93
_
А. И. ЛАПЫНИН, А. А. САФРОНОВ, В. И. КИМ, А. М. ГУРЬЯНОВ, В. В. ЗАХАРОВ, АЛ. А. САФРОНОВ, Т. В. ГЛУХОВА УПРАВЛЯЕМЫЙ ЧРЕСКОСТНЫЙ ОСТЕОСИНТЕЗ: СТИМУЛЯЦИЯ КОСТНОГО РЕГЕНЕРАТА ПРИ ЛЕЧЕНИИ ХРОНИЧЕСКОГО ОСТЕОМИЕЛИТА C НАЛИЧИЕМ ДЕФЕКТА МЯГКИХ ТКАНЕЙ
ФГБОУ ВО «Оренбургский государственный медицинский университет» Минздрава России
A. I. LAPYNIN, A. A. SAFRONOV, V. I. KIM, A. M. GURYANOV, V. V. ZAKHAROV, AL. A. SAFRONOV, T. V. GLUKHOVA CONTROLLED INTEROSSEOUS OSTEOSYNTHESIS: STIMULATION OF BONE REGENERATE IN THE TREATMENT OF CHRONIC OSTEOMYELITIS WITH THE PRESENCE OF A SOFT TISSUE DEFECT
FSBEI HE «Orenburg State Medical University» of the Ministry of Health of Russia
ш резюме
Проанализированы результаты эксперимента на 5 беспородных собаках, которым в условиях операционной на медиальной поверхности проксимального метафиза большеберцовой кости создавали 3 дефекта кортикальной пластинки путем ее просверливания спицей Киршнера. Выполнены гистологические исследования. Обосновано применение остеоперфорации для создания локальных очагов костеобразования в отдаленных от области повреждения участках кости. Данный феномен использовался при разработке клинических методик управляемого чрескостного остеосинтеза
для лечения больных хроническим остеомиелитом с наличием костных полостей.
ключевые слова: ОСТЕОГЕНЕЗ,
ХРОНИЧЕСКИЙ ОСТЕОМИЕЛИТ, УПРАВЛЯЕМЫЙ
„
ЧРЕСКОСТНЫЙ ОСТЕОСИНТЕЗ.
и summary
We analyzed the results of an experiment on 5 mongrel dogs, which in the operating room on the medial surface of the proximal metaphysis of the tibia created 3 defects of the cortical plate by drilling it with a Kirschner needle. Histological
